Айрат Ренатович Курамшин
Домашняя звезда
Не боись. Всё забудь. Уходи.
Я тебя никогда не достану,
Но и ты больше не приходи.
Подари мне закатные яшмы,
Перейди через Ветхий завет.
Я уверен, что это всё страшно.
Только дай мне тот самый ответ.
Другу
Будь в порядке, милый, добрый, старый, самый лучший друг,
Без тебя я ведь не скрашу больше в жизни свой досуг.
Твои слова, как рой мечей, что поражают мир теней,
Однако без тебя мне в мире, словно в темень без огней.
Про короля
В некоем веку до нас,
В землях под былом,
Правил монархический
Час с седым виском.
Малое ослушание –
Пытки без забот.
И в таком бульоне жил
Пылкий сумасброд.
Мало кто по-разуму
Уважал царя,
Ну а если было так –
Было это зря.
Также у правителя
Был и сын-юнец.
Мир не ведал, что такой
Ждёт его конец.
Как-то, палку перегнув,
Царь сошёл с ума.
– Вот же, – думали рабы, –
Дурья голова.
Каждый в царстве этом знал,
Что, не важно как,
В государстве нужно людям
Сделать кавардак.
Подняли восстание,
Свернули царя.
Но, как оказалось вдруг,
Это было зря.
Землю охватил огонь –
Мир пустых смертей.
"Где же наш единый царь
С силою своей?".
Ну а сын слагал легенды
Глупости людей,
Так наивно полагавших,
Что король – злодей.
Творец
Ночь темна, в округе монстры!
Но ты сам себе злой враг.
Думал, мне перечить просто?
Мой дружок, увы, не так.
Я во власти тёмных судеб,
Что рассеялись в тени.
Я творец, который будет
Лишь со временем расти.
Появляюсь потихоньку,
Чтобы всех забрать во тьму.
Помаленьку, полегоньку,
Расстилая пелену.
Сумерки! Луна восходит,
Что с натурою веков
Силы солнца превосходит,
Убегая от оков.
Аналогия смолы
Свет едва ли правит –
Правит лишь искусство.
Всё, что мы видали, –
Ясно и невкусно.
Явно тени – рабы данных поселений,
Что батрачат, но под хвост, в течение многих поколений.
Это ли красиво?
Подделка да аналог.
Бессмысленное чтиво,
Прекрасного в нём мало.
Навязывать запреты нынче в мире хорошо?
Но ведь при этом личный разум по сусекам отошёл.
Горсть лесных орехов,
Тресканье, тепло.
Никаких огрехов.
Уютно и светло.
Навыки малы, поскольку жаждем похвалы,
Облегчив чувства, превратив их в аналогию смолы.
Эстетика
В тени, под видом красоты,
Зовётся что эстетикой.
Скрывалась память нищеты
До чайного пакетика.
Так это странно ощущать.
Хотел бы чувствовать иное…
Но позволительно смущать,
Хоть речь совсем и про другое…
Ты видишь пред собой красу,
И поначалу всё прекрасно:
Ты смотришь мирно на росу,
Ты рад, светлеешь, но напрасно.
Потом в головушке твоей
Ломается идиллия:
Ты белый конь средь лошадей,
Не рыба, а рептилия.
К часу
Вы фанатично язвите
И вьёте всё то, что едва ли хотите.
Забудьте о мифе, о мире, о Боге;
Найдите дороги, пороги, тревоги.
Напомните часу, что время полно
Закадычных друзей и врагов уж давно,
И что он, как один из детей их семьи,
Может просто уйти, не придя и к семи,
И к восьми, и к ночи, и под поздний рассвет.
И заметит ли кто, что его больше нет?
Меч
Бери свой меч, давай, руби!
Возьми себя, слабак, в кулак.
Им не махай и не беги,
Делай удар в примерный такт.
Смотри сильней, смелей, суровей,
Насколько позволит взгляд.
Иди одной своей дорогой –
Не делай взора назад.
Найди лишь цель и мысли ровно,
И думай только о ней.
Иди вперёд и будь готовым
Запрячь своих лошадей.
Жизнь – череда событий разных,
Не знаешь, случится что.
Людей в ней много безобразных –
На тысячу будет сто.
Не поддавайся на обман,
Лови сам этих хитрецов.
В их голове – один туман,
Хотя приятны на лицо.
Борись
Борись.
Неважно, что сказали лицемеры,
Подонки, разрушающие рок,
Уродцы, самозванцы и химеры,
Ты сможешь, верь, развеять их поток.
Борись.
Преграды только нарастают,
Но ты способен их преодолеть!
Под гнётом всей решимости растают.
Как углям, им останется лишь тлеть.
Борись.
Придав чуток малейшего упорства,
Ты сможешь море мигом осушить.
В твоём кумире и тебе есть сходства –
Что это, если не причина жить?
Борись.
Когда пройдут недели,
Года, минуты, люди, трели,
Тогда ты счастлив будешь впредь.
Засим не выход – умереть.
Аутентичность
Аутентичен я был априори?
Нет. Копиркой я был под слова.
Кто-то грезит по мечтам с «Приорой»,
А мои грёзы – сон да сова.
Ведь в мечтах у меня лишь велибр,
Буриме да стальной балисонг.
Если б дали мне варианты на выбор,
Предпочел бы витальности сон.
Воляпюк из моих уст выходит,
А по-местному – тахилалия.
И во снах девиант к нам приходит,
У него же – одна булимия.
Я вербальный вендор со стихами,
Говорящий про гонзо везде.
Делинквент, одним словом, Майями:
"У дидактики суть вся в воде".
Дисфория порой нападает,
А бываю жантильный я тип.
И идеи мои убегают,
Оттого, лишь, что я прототип.
Так восстанем же, братцы свободные,
Заберёмся все на зиккурат.
Или в воду, чтоб камни подводные
Поискать. Неужели не рад?
Инсургентом предстанем пред площадью,
Что полна лишь толпою зевак.
И научимся бегать на лошади,
Чтоб не знали мы боли и мрак.
Бей челом
Бей челом,
Здоровый лоб!
Коли царь,
А не холоп.
Если гол
Ты, как сокол,
Я халат
Тебе нашёл.
Ежели
Глотнул аршин,
Дотянись
Ты до вершин.
Раз уж ты попал впросак,
А не в злачные места,
Я скажу тебе: "Простак,
Убегай за три верста!"
Всё возможно
Возможно, будет время,
Когда и холода,
Уйдя вслед за апрелем,
Покинут навсегда.
Возможно, станет лучше
Без этих холодов.
А может быть, и хуже
Для тех, кто не готов.
