Айрин Лакс
Невеста поневоле
Глава 1
Олеся
Меня похитили.
Это первая мысль с острым привкусом паники после пробуждения. Голова кажется тяжёлой, а малейшее движение отдаётся сильнейшей болью в затылок.
Пытаюсь восстановить события вчерашнего дня. У меня была дополнительная смена в клубе. Я устроилась туда официанткой на летнюю подработку. Всё, как обычно. Громкая музыка, много заказов, щедрые чаевые – в клубе Багратова собираются состоятельные клиенты. Потом меня отправили в VIP-кабину. Комната тонула в полумраке. На диване сидел мужчина. Я наклонилась, поставив поднос с заказом на стол. Дальше темнота. Мгновенный нырок в бессознательное состояние.
Я напрягаюсь, пытаюсь вспомнить ещё что-то. Перед погружением в чёрный колодец беспамятства была острая, но краткая боль. Рука автоматически взметается вверх, дотрагиваясь до задней поверхности шеи. Кажется, мне что-то вкололи. Место укола побаливает при небольшом нажатии.
Что было ещё? Закрываю глаза, прокручивая размытые картины. Тёмный фон. Неясный гул голосов. Мужские, в основном. Больше ничего не удаётся вспомнить, как бы я ни напрягала свою память.
Светлая, просторная комната, много бежевых и золотых оттенков. Сколько времени прошло? Не знаю… Но по обилию света, льющегося из окон, предполагаю, что сейчас полдень или очень близко к нему.
– Где я?
Даже звук собственного голоса вызывает сильнейшую мигрень.
Из одежды на мне только короткая сорочка из атласной ткани цвета топлёного молока. Ткань приятно льнёт к телу. Дорогая вещица, наверное. Меня ещё и переодели?
Кто меня похитил? Зачем я здесь?
Подхожу к окнам, осматривая их. Каждое движение отдаётся звоном в гудящей голове. За окнами нет решёток, но они глухие и не открываются. Я брожу взглядом по комнате в поисках тяжёлого предмета, чтобы разбиться стекло и попытаться выбраться.
– Не получится.
Мужской, низкий голос с чувственной поволокой и приятной хрипотцой царапает слух, щекочет нервные окончания.
Я медленно поворачиваюсь на источник звука. Он стоит в дверях. Чёрный силуэт на фоне белоснежной двери. Высокий, широкоплечий мужчина. Смоляные волосы коротко острижены. Решительную линию челюсти подчёркивает стильная щетина и аккуратно выровненная бородка.
– Добрый день, Олеся.
Я цепенею, но потом автоматически хватаю огромную вазу, стоящую рядом на изящном столике. По полным губам мужчины раскатывается полуулыбка.
– Можешь поставить вазу на место. Тебе не удастся разбить ей окно. Стёкла небьющиеся. Их даже пулей пробить очень сложно…
– Кто сказал, что я хочу разбить окно? – в горле першит от сухости. Хочется сделать глоток воды и унять жар пустыни, от которого голос звучит чужим.
– Цель – моя голова?
* * *
Мужчина делает несколько решительных шагов в мою сторону. Я лишь крепче обхватываю вазу, приподнимая повыше. Сердце колотится нервной дрожью. Эмоции перекручены в тугой узел и приближение мужчины лишь подстёгивает воображение, выдавая одну ужасную картинку за другой.
– Успокойся. Всего лишь хочу подать тебе стакан с водой.
Мужчина сворачивает в сторону кровати. На тумбе стоит графин с водой. Как я его сразу не заметила? Сейчас он выглядит желанным оазисом. Жидкость переливается, словно драгоценный алмаз. Мужчина нарочито медленно наполняет высокий стакан. Ласковое журчание жидкости выводит мою жажду на новый уровень «готова убить за глоток воды».
– Поставь вазу. Выпей. Я не причиню тебе вреда.
Он протягивает стакан с водой в мою сторону. Я пытаюсь найти выход. Мужчина перехватывает мой взгляд, красноречиво метнувшийся в сторону двери.
– Не выйдет. За дверью охрана.
Выдыхаю. Ставлю вазу на место. Жажда не позволяет мне мыслить здраво, голова раскалывается ещё сильнее.
– Хорошо.
Придётся идти на компромисс. Но в моей ситуации это не компромисс, а простое подчинение.
Мужчина не делает ни одного шага в мою сторону. Мне приходится самой стирать расстояние несмелыми шагами. Босые ноги утопают в мягком ковре, заглушающем звук моих шагов.
Пальцы соприкасаются с его, когда принимаю стакан из рук. Поражаюсь контрасту нашей кожи – я бледная и почти не поддаюсь загару, а его смуглую кожу любит солнце и целует вдоволь.
Он наблюдает, как я пью. По коже проносятся острые мурашки. Кожу головы покалывает, словно кто-то перебирает волосы. Приятно и страшно одновременно. Он окидывает меня внимательным взглядом с едва заметной тенью усмешки на глубине чёрных зрачков. Я опасаюсь долго смотреть в его тёмные глаза – границу между зрачком и радужкой почти незаметно. В таких глазах можно легко потеряться и поверить в существование темноглазых демонов, просыпающихся по ночам. Но этому не страшён и дневной свет.
Мне хочется спросить, где я нахожусь и кто он, чёрт побери, такой. Но интуиция подсказывает помалкивать и ждать, пока он сам даст ответы на вопросы, даже не произнесённые вслух. Я в его власти. Хищная аура мужчины обгладывает мою волю, вынуждая ждать.
Перекатываю опустошённый стакан между ладоней.
– Не напилась? Могу налить ещё, Олеся.
Я принимаю его слова, как своеобразное разрешение начать разговор.
– Вы меня похитили. Прошу, ответьте, зачем я здесь. Почему вы меня похитили?
Он мягко улыбается. Но за мягкостью прячется грозовой фон силы, которую лучше не злить.
– Ты будешь моей невестой.
Глава 2
Олеся
– Ты будешь моей невестой.
Фраза повисает в воздухе. Короткая, рубленая. Смысл – яснее не бывает, без двойного дна. Но для меня сказанные слова отдают сюрреализмом, который я никогда не понимала в работах великих мастеров.
– Вы, должно быть, шутите?
– Ни капли.
Он ныряет рукой во внутренний карман пиджака. Рукав ползёт вверх, обнажая больше смуглой кожи с завитками тёмных, жёстких волос. На жилистом запястье красуется хронометр, поблескивающий хищной сталью. В тон ауре хозяина. Один в один – острота, о которую можно порезаться.
Он показывает мне фотографию на экране дорогого смартфона. Новостной аккаунт.
«Миллиардер Ильяс Анваров впервые появился в компании своей невесты…»
– Ох… – произношу на коротком выдохе и даже словно вытягиваюсь по струнке.
Нет, я не видела Анварова раньше. Впервые вижу этого мужчину вживую. Но слышала разговоры девочек из клуба. Хозяин клуба, Багратов, приходится родственником Анварову. Ходили слухи, что Багратов и Анваров не сильно ладят.
Но в последнее время Анваров снова начал появляться в клубе. О его появлении узнавали лишь некоторые, а основная масса – позже, по шепоткам и слухам, когда за широкими спинами охранников Анварова закрывались последние двери. Алина и Катя, девочки go-g 0 из клуба, шутили, что были бы не прочь попасться миллиардеру на глаза и вытянуть счастливый билет героини из фильма «Красотка».
Теперь этот счастливый билет достался мне. Только я ни капли этому не рада. Я растерянно разглядываю фотографию, слепящую красотой фона и дороговизной одежды, не сразу понимая главное: невеста на фотографии – это я. Или всё-таки не я? Вроде похожа, но фото сделано издалека. Сложно разобрать детали.
– Нет, – машу головой. – Нет. Нет. Нет. Это же не я! Это не могу быть я… Я впервые вижу вас! Я никогда не была знакома с вами раньше! Даже не пересекалась… Я бы вас запомнила.
Анваров опять раскатывает по губам фирменную полуулыбку, напоминающий насмешливый рожок луны. Его рука тянется к моей талии, поднимается и смыкается на голом плече. Тонкая бретелька не в счёт. Я словно обнажена перед ним. Этот факт не добавляет мне уверенности в своих силах. Я становлюсь ещё меньше и слабее. Складываю руки под грудью, словно выставляя границы неприкосновенности. Но они рушатся под его штормовым взглядом. Руки безвольной каплей сползают вниз, повисая плетями.
Большой палец Алиева медленно и интимно проходится по нежной коже лаская. Спускается ниже и идёт по дорожке выступающей ключицы, замирая на границе яремной впадины.
Дыхание сбивается. Сердце колотится где-то там, под его пальцем. Выдержка ни к чёрту.
– Разумеется, это не ты. Олеся. Но скоро ею станешь…
Анваров медленно отходит в сторону, словно смилостивившись над моими истерзанными чувствами. Но расстояние в несколько метров ничего не значит, когда тебя обнажают взглядом. Я ищу, во что бы одеться, и закутываюсь в тонкую простыню.
– Скоро тебе принесут одежду.
– Спасибо. Но я предпочту свободу.
– Исключено, – светским тоном отбивает шарик желания, запущенный в его сторону.
– Мне уже не смешно. Вы не можете просто так похитить меня и заставить делать что-то против моей воли! Меня будут искать…
Мой голос крепчает и черпает силы из неведомого источника. Предъявлять претензии получается легче, если смотреть только на свои ноги с бордовым маникюром.
– Тебя не будут искать, Олеся. Никто! – жёстко произносит Анваров. – Твои родители мертвы. У тебя нет близких родственников, заинтересованных в твоей жизни.
– На работе обнаружат мою пропажу! – цепляюсь за крохотную соломинку, не желая верить в то, что я никому не нужна.
Анваров резким взмахом обрубает предложение.
– На работе? Не смеши. Клуб, куда тебя любезно пригласили работать, принадлежит Багратову. Багратов – мой родственник и к тому же должник. Смирись…
Слова Анварова ввергают в меня состояние шока, близкое к аффекту. Он просит смириться.
– С чем я должна смириться?
Боже, я не верю, что это по правде происходит со мной. Обычно так начинаются интересные остросюжетные фильмы или пикантные романы. Но моя жизнь – совершенно другая! В ней нет места приключениям и случайным встречам с миллиардерами, у которых в послужном списке тянется след из криминального прошлого.
– Сядь, – приказывается Анваров.
Не заметила, когда вскочила и оказалась около мужчины, обводя раскалённым от ярости взглядом невозмутимую фигуру в чёрном костюме.
– Или можешь присесть вот сюда, – опирается о комод и насмешливо хлопает себя по бедру. – Скоро нам придётся контактировать много и близко. Очень близко.
Отшатываюсь от его непробиваемой уверенности в себе. Хищная аура власти протягивается следом за мной. Я сажусь на край кровати и смотрю на него по-новому. Без претензий и яростных требований. Прося объяснить.
– Хорошая девочка, – кивает. – Уверен, мы сработаемся.
Отрицательно машу головой. Я ещё не смирилась с участью похищенной игрушки.
– На фотографии рядом со мной не ты. Но моя невеста. Я успел вывести её в свет лишь однажды. Пронырливые и вездесущие журналисты смогли узнать лишь её имя. Олеся.
По телу прокатывается ледяная дрожь, сбивая моё дыхание с привычного ритма. Я начинаю дышать чаще и короче.
Олеся?
Прекрасно.
У нас ещё и имена одинаковые.
– Только имя. Ничего больше. На следующий день моя невеста пропала. Мои люди не могут найти ни девушку, ни следы её исчезновения. Словно в воздухе растворилась…
– У вас большие возможности и связи. Я от всей души желаю удачи в поисках невесты.
Отвечаю ровным голосом. Ещё не понимаю, куда клонит Анваров. Но интуиция ведёт меня дальше сказанных мужчиной слов. И то, что нашёптывает внутренний голос, мне совершенно не по вкусу.
– Мои люди ищут, – рубит Анваров. – Но уже начинают расползаться нехорошие слухи. Губительные для моей предвыборной кампании. Я хочу пресечь их. Мне нужна невеста. И если ты так похожа, ты станешь ею…
Уверенностью этого мужчины можно раскалывать огромные камни надвое. Он давит катком власти и логических доводов. С его колокольни всё выглядит донельзя стройно, и в каждом произнесённом звуке чувствуется необходимость, граничащая с жизненной важностью.
– Вы хотите, чтобы я изображала вашу невесту?
– Именно так, – подтверждает Анваров, кивнув.
– Но я – не она. Это не поможет. Наверняка у неё есть своя семья, друзья, привычки…
– Нет. У прежней невесты не было семьи. Почти как у тебя, – усмехается едва заметно объясняя. – В невесты мне требовалась юная, неискушённая и необременённая запутанными семейными связями девушка.
– Звучит, как набор требований.
Я рискую, пуская в его сторону шпильку иронии. Может быть, зря дразню тигра, но у меня получается держаться лучше, когда я цепляюсь за иллюзию полноценной и равноправной беседы. Но на удивление Анваров оставляет колкость незамеченной, соглашаясь со мной:
– Так и есть. Олеся хорошо подходила на роль невесты. Я не могу появиться с другой девушкой, порождая слухи о полигамности и ветрености будущего мэра…
Ох, он метит очень высоко. Глядя на широкое, суровое лицо, я начинаю верить, что у него всё получится, даже с учётом огромного количества нюансов и немыслимых требований, выставляемых им.
– Ваша настоящая невеста может обидеться, если увидит своего жениха в обществе другой девушки.
Пробую зайти со стороны под флагом лёгкой иронии, но Анваров преломляет хребет моим попыткам сострить.
– Можешь не опасаться ревнивых взглядов и недовольства. Мертвецы не высказывают претензий живым. Я хочу ошибиться. Но к несчастью, я очень редко ошибаюсь. Моя прежняя невеста мертва. Как скоро мои люди обнаружат её труп – лишь вопрос времени.
Глава 3
Ильяс
– У тебя не так много времени на раздумья, малышка.
От фривольного обращения девчонка вздрагивает и ещё плотнее кутается в простынь. Девушка совсем бледная и худенькая, она выглядит фарфоровой статуэткой.
Никогда не любил фарфор. Слишком дорого стоит. Слишком легко бьётся.
– Привыкай.
– Почему «малышка»?
– Что? – усмехаюсь, разглядывая кроху с внезапно проснувшимся интересом.
Почему именно такое прозвище? Есть огромное количество вопросов, которые она может задать. Но Олеся спрашивает лишь, почему я хочу называть её малышкой.
– Тебе не нравится?
– С таким же успехом можно было назвать меня «пупс»! – морщит вздёрнутый носик.
– Звучит забавно. Но придётся привыкнуть к обращению «малышка». Ответ прост. Я звал предыдущую невесту именно так. Значит, и ты привыкнешь.
– Вы называли её так прилюдно?
Олеся с завидным упорством цепляется лишь за эту тему. На мгновение я теряюсь. Меня не так легко сбить с толку. Но крохе удаётся найти крошечный просвет в броне и вонзить туда острую иголку.
Я ожидал от неё истерики и слезливых просьб. За дверью стоит охрана и медики, держа наготове шприцы с успокоительным. Они ждут условного сигнала, чтобы ворваться и усмирить непокорную девчонку, если бы ей пришло в голову выкинуть что-то опасное.
Но Олеся, похоже, не собирается закатывать истерику. Девушка цепляется за какие-то совершенно нелепые нюансы. Возможно, так ей проще смириться с реальностью. Но я считаю неуместными вопросы о ласковых прозвищах. Для меня это просто пустая трата времени.
– Прилюдно или нет? Какая разница?
– Очень большая! Если вы называли так свою невесту не при большом скоплении людей, никто об этой привычке, кроме вас двоих, не знал. То есть необходимость называть меня так отпадает, – заявляет кроха.
– Ты это серьёзно? – спрашиваю, разглядывая девушку пристальнее, чем до этого.
– Да, если бы поверила в ваши требования. Но я не верю. Вы не можете удерживать меня силой.
– Поверь, я могу, – довольно улыбаюсь. – Могу. И это сойдёт мне с рук.
Лицо Олеси бледнеет. Она отрицательно качает головой, потом осторожно высвобождает руку из-под простыни и растирает виски.
– Мои люди могут дать тебе аспирин.
– У меня голова разболелась от ваших слов. Я не могу быть чьей-то невестой! Ведь у меня уже есть жених…
При последнем слове Олеся гордо демонстрирует правую руку, на безымянном пальце надето серебряное или просто никелевое колечко. Тонкое и едва заметное.
– Дешёвка.
– Дело не в цене. Дело в чувствах! – светло-голубые глаза загораются воодушевлением.
Моя будущая фиктивная невеста приподнимает подбородок и смотрит на меня с превосходством и уверенностью, которая свойственна только подросткам. В моём представлении она совсем ещё кроха. Сколько ей лет? Перебираю в памяти сведения из её досье.
Ей исполнилось девятнадцать. Скоро будет двадцать. Первый серьёзный юбилей в её жизни. Надо будет организовать что-то девчачье, помпезное, блестящее, захватывающее дух. Отдам приказ своему помощнику, Гектору. Пусть поработает над этим. Даже голову ломать не стану. Это работа моих подчинённых. Я плачу им немало, пусть трудятся.
Уверен, если пустить этой юной прелестнице пыль в глаза, Олеся станет послушной, ласковой и верной, как домашняя собачонка. Потом ещё и скажет мне «спасибо» от всего сердца. За то, что я вытащил её из грязи в князи. В тот клоповник, где она жила, я бы и под страхом смерти не сунулся.
– Думаю, мы договорились, да? – спрашивает Олеся. Её светло-серые глаза загораются ярким и волнующим огоньком надежды.
– Разумеется, – соглашаюсь, усмехаясь про себя: всё прошло гладко. Без сучка, без задоринки. Зря тревожился. – Тогда можешь приступать…
Думаю, что с церемонией знакомства окончено. Можно двигаться дальше. Но одновременно со мной Олеся говорит иное:
– Тогда верните мне мою одежду!
Наши взгляды скрещиваются. На месте столкновения происходит короткое замыкание. Пазл не складывается как надо. Я уже начинаю терять терпение. Не в моих правилах долго объясняться и миндальничать. Могу просто припугнуть и продиктовать свои условия. Выполнит. Как миленькая. Все выполняют – и эта девица сделает всё необходимое.
– Кажется, мы друг друга не поняли.
Олеся пытается улыбнуться, но иные эмоции берут верх. Девчонка просто подхватывает сползающую простынь и уточняет:
– Я же могу уйти?
– Уйти? – переспрашиваю с раздражением. – Чем ты слушала? Ушами? Или тем местом, на котором сидишь? – начинаю злиться. – Ты остаёшься здесь. Моя. Невеста. Точка. Финиш. Усекла?
– Усекла? Какое некрасивое слово. Для будущего мэра. Я хочу домой. Я не могу стать вашей невестой. Повторяю. У меня есть своё имя. Своя жизнь. Свой любимый жених. ЛЮ-БИ-МЫЙ! Он… он работает в органах правопорядка и быстро приструнит вас!
Я делаю шаг вперёд, к кровати. Не планировал контактировать с девчонкой, но, видимо, придётся. Наступаю ещё и ещё, пока её круглые колени не упираются в мои ноги. Толкаю кроху в плечо, опрокидывая спиной на кровать, и нависаю сверху.
– Ты будешь изображать мою невесту. Советую запомнить и начать играть как надо. Станешь создавать мне проблему, и я перестану быть милым.
– Вы з-з-завалили меня на кровать. Залезли сверху, как похотливое животное. Это называется быть милым?
Голос Олеси понижается до жаркого шёпота. Я ловлю её взгляд – смущённый, взбудораженный, с щедро разлитой паникой на глубине.
Слышится быстрый стук в дверь.
– Ильяс Тимурович, есть проблема… – врывается в комнату голос помощника. Увидев меня и Олесю, распростёртую подо мной, помощник осекается. – Простите, что помешал.
– Не помешал. Всё путём, – обхватываю лицо Олеси за подбородок. – Верно, Олеся?
– Мой жених вас накажет, – блаженно и упёрто продолжает твердить девчонка.
Одной этой фразой она начинает меня раздражать ещё больше. Сокращаю расстояние между нашими губами до минимума.
– Твой жених – типичная продажная ментовская сошка. Я пообещаю ему пару звёзд на погоны и новое иностранное корыто на колёсах. Он забудет о тебе в тот же миг и начнёт вилять передо мной хвостом.
Из глаз Олеси скатываются слезинки, скользя к раковинам аккуратных ушек.
– Нет! Не верю. Женя люби-и-ит меня.
– Давай поспорим, упрямая девочка, – в крови начинает играть азарт. – Мы поспорим. И если спор выиграю я, ты – моя. С потрохами. Отыгрываешь по полной программе, стараешься по всем фронтам.
– Ничего у вас не выйдет! – довольно заявляет.
Её упрямство разжигает во мне какой-то нездоровый, спортивный интерес и желание взять своё любой ценой. С трудом припоминаю, когда последний раз мне приходилось напрягаться в общении с женщинами. Пожалуй, только в общении с первой женой? Но с той поры прошло очень много времени.
– Замётано, – усмехаюсь и не могу отказать себе в удовольствии подразнить девушку, прижавшись всем телом к ней плотнее. – По всем фронтам, крошка. Запомни.
Глава 4
Олеся
Анваров прижимается ко мне всё теснее. Моё тело становится жарким и податливым, пульс учащается, разгоняясь до предельного состояния. Меня пугает реакция собственного тела на этого мужчину – взрослого, незнакомого и невероятно опасного. Ему даже стараться не нужно, чтобы меня запугать. Слухи о нём сделали это заранее.
Его тёмные глаза находятся слишком близко от моих. Ничего другого, кроме густой темноты, не видно. Я бросаю осторожный взгляд в их глубину и теряюсь в водовороте хищных эмоций с привкусом дурного азарта. Он игрок. Игрок до мозга костей.
Сейчас Анварову нужна послушная игрушка на роль невесты взамен утраченной. Ему плевать, сколько придётся заплатить за свою прихоть. Потому что платить придётся не ему. Ценой его прихоти может стать моя загубленная жизнь.
Горячее мужское дыхание с кофейными нотками игриво ложится на мои губы. Давление мощного, зрелого тела мужчины только возрастает.
Если я буду медлить с ответом, он просто раздавит, раскатает меня по поверхности роскошной кровати с упругим матрасом.
– С большим удовольствием посмотрю на то, как Евгений откажется от вашего предложения, – выдыхаю, отвернув лицо в сторону.
Надеюсь, что теперь этот наглец слезет с меня. Но желанного эффекта не произошло. Мужчина до сих пор находится сверху. Собрав всю решимость, прошу его:
– Теперь можете слезть с меня?
– Могу.
Анваров протягивает это слово до невозможности долго, и в каждой гласной играют сотни оттенков эмоций.
– Итак, мы договорились…
Он встаёт и несколькими жестами приводит в порядок свой пиджак, словно и не измял его недавно.
– Если Синицын Евгений вприпрыжку побежит к протянутой ему кормушке, ты стараешься, – взгляд Анварова проносится по моему телу, задерживаясь в районе груди. По губам мужчины скользит загадочная улыбка. – Очень стараешься.
– Сильно в этом сомневаюсь! Но если вы окажетесь правы, то я буду изображать невесту. Лишь изображать! – подчёркиваю голосом слово, выделяя его. – Не быть ею по-настоящему.
Стараюсь нарисовать на губах уверенную улыбку, но они, как назло, дрожат. Получается плохо.
– Не трясись, девочка. Я не обижаю подчинённых, отлично выполняющих свои обязанности, – добродушно, с щедрой долей превосходства обращается ко мне Анваров.
Он сразу же очерчивает рамки, кто здесь босс. Повторяет это для меня. Может быть, считает, что от шока я плохо запоминаю? Если так, то он прав, конечно. У меня в голове не укладывается, как можно украсть человека и заставить его играть в отношения.
– Оставлю тебя здесь. Скоро зайдёт девушка, Татьяна. Она будет тебе прислуживать, – Анваров засовывает руки глубоко в карманы брюк. – Одежду привезут сегодня, через полчаса.
– Мою одежду?
– Твою одежду выбросили, – морщится Анваров. – Дешёвое тряпьё. Итак… Приведёшь себя в порядок, перекусишь, отдохнёшь. Можешь прогуляться по дому. Говорю сразу, что сбежать не получится. Можешь не тратить время на тщетные попытки.
– Это типичные будни ваших пленниц? – уточняю я.
– Я буду занят, – мужчина игнорирует мою колкость, продолжая давить катком. – Уже сегодня вечером ты увидишь, как сильно заблуждаешься насчёт своего неудачного жениха.
Анваров смотрит прямо мне в глаза, даже не пытаясь убавить давление во взгляде, полном превосходства и власти.
– Сегодняшним вечером? Вы скоры на расправу.
– Могу устроить прямо сейчас, – скалится мужчина. – Но у меня есть дела, а тебе не помешает одеться, умыться и поесть.
* * *
Анваров уходит, оставляя после себя в воздухе флёр гнетущих эмоций и привкус пряных специй, которыми щедро сдобрен его парфюм. После его ухода я вздыхаю намного свободнее. Передохнув, я нахожу ещё одну дверь, ведущую в роскошную ванную комнату. Здесь есть всё необходимое – предметы личной гигиены, полотенца, пушистые, как облака, мягкий, белоснежный халат, приятно льнущий к коже после душа.
Запасного белья я пока не обнаружила, поэтому приходится довольствоваться халатом, наброшенным на голое тело. Просушив волосы, пытаюсь собрать их в пучок, но без резинки это сделать сложно. Мои волосы рассыпаются непослушными локонами, и на голове образуется львиная грива.
Вернувшись в комнату, слышу лёгкий стук по двери с последующей просьбой войти. Ещё одна фикция имеющейся свободы выбора. Можно было бы попытаться передвинуть комод, чтобы никто не вошёл, но навряд ли полученный результат меня обрадует.
– Войдите.
В комнате появляется женщина, возрастом чуть больше тридцати. На ней надето тёмно-серое платье с белым воротничком. У неё красивое лицо, с правильными чертами, светло-русые волосы уложены высоко вверх, а в ушах покачиваются серьги-капельки с чёрными жемчужинами.
– Меня зовут Татьяна. Я буду помогать вам, – улыбается она.
– Вы горничная?
– Что? – на красивом лице женщины появляется тень. Видимо, ей оскорбительна предложенная роль.
– Эм-м-м… Экономка? – гадаю вслух, пытаясь определить роль этой холёной красотки.
– Нет.
Снова мимо.
– Присядьте, Олеся, – просит Татьяна и отходит к двери, попросив кого-то. – Можете заносить.
Поневоле съёживаюсь, не зная чего ожидать. Но в комнату всего лишь закатывают вешалку с шуршащими полиэтиленовыми пакетами.
– Спасибо, вы можете идти.
Татьяна снова обращает взгляд на меня.
– Я не экономка и не горничная. Я работаю в команде Гектора. Гектор – правая рука Ильяса Тимуровича, его помощник. Сейчас моя задача приодеть вас и придумать, что сделать с вашими волосами.
– Ничего не нужно с ними делать. Я пока не согласилась на условия Анварова.
– О, вы согласитесь. Все соглашаются, – усмехается Татьяна. – Предыдущая девочка была очень рада.
– Вы тоже работали с ней?
– Разумеется, – Татьяна перебирает пакеты и протягивает в мою сторону два из них. – Бельё. Кажется, у тебя размер S снизу? Надеюсь, с верхней частью костюма я тоже не прогадала. Пожалуй, вот это тоже стоит надеть… – Татьяна вытягивает пакет, в котором прячется нечто нежно-лавандового цвета. – Брючный костюм.
– До представления, обещанного господином Анваровым, ещё целый день. Можно я надену что-то более простое?
– Полдня, Олеся. Ты проспала до полудня, – поправляет меня Олеся и предлагает что-то другое – тёмно-зелёные брюки, просторную блузу.
Скриплю зубами – похоже, что о комфортном спортивном костюме, в котором я привыкла ходить по дому, сегодня можно и не мечтать.
Анваров выставляет свои условия, даже не получив моего согласия на затеянную им клоунаду.
– Поспеши, Олеся. Тебе нужен нюдовый макияж и причёска, – Татьяна улыбается, но в улыбку женщины прокрадывается холодок, режущий сталью. – Мне не хочется расстраивать Ильяса Тимуровича новостями о твоём непослушании.
Мысленно желаю господину Анварову провалиться сквозь землю прямиком в пекло. Но подхватываю предложенное и переодеваюсь. Оба комплекта белья подошли идеально, но полупрозрачный я сразу же отмела в сторону, не желая быть выставленной напоказ. Даже если этого никто не видит, я буду знать, что под костюмом надето слишком откровенное и чересчур сексуальное бельё.
После переодевания Татьяна указывает мне сесть перед зеркалом и перебирает пальцами волосы.
– Позже с тобой поработает стилист и опытный визажист. Профессиональный. Пока я только немного скрашу твоё лицо.
После небольших манипуляций Татьяна над волосами и лицом я кажусь себе старше, что ли? Даже россыпь веснушек на лице не так заметна.
– Предыдущая Олеся не была такой веснушчатой, – мимоходом замечает Татьяна и приглашает меня на завтрак.
Вернее, на обед. Ведь я проспала очень долго.
Спрашиваю, какое сегодня число, наивно полагая, что мой сон длился часов десять. Услышав ответ, мои ладошки покрываются холодным потом. Оказывается, прошло больше суток!
Мне становится немного страшно от того, с какой лёгкостью можно вычеркнуть из жизни человека длительный промежуток и почти не оставить следов похищения. Я ведь не прочувствовала, что прошло много времени с момента похищения.
Для меня всё было очень быстро. Я словно вздремнула всего на пять минут.
После лёгкого обеда Татьяна развлекает меня болтовнёй, показывая хоромы трёхэтажного особняка Анварова. Я вижу прислугу там и здесь. Но они делают вид, что не замечают нового человека и продолжают натирать до блеска полы, вытирать пыль и приводить и без того идеальный дом в порядок.
– У Ильяса Тимуровича роскошный сад…
От словосочетания Ильяс Тимурович у меня начинает раскалываться голова, немного потрескивая. Но я позволяю увлечь себя в сад. Мои мысли витают далеко от созерцания изысканно подрезанных кустарников и красиво оформленных цветочных клумб. Я то и дело поглядываю на крошечный клатч Татьяны, в котором лежит её телефон.
– Если хочешь, нам подадут напитки сюда.
Татьяна показывает рукой в сторону изящной беседки, ведя меня к ней. Согласно киваю, изображаю на лице вежливую улыбку. В голове мгновенно созрел план, как добыть телефон. Я хочу позвонить Жене и рассказать ему о похищении. Уверена, он поднимет на ноги весь отдел полиции и спасёт меня из лап гнусного похитителя.
