Бетти Алая
Между мажором и бандитом
Глава 17
Алекс.
Для меня, Алекса Шевцова, знакомство с родителями девчонок никогда не было проблемой. Я привлекателен, богат. Одним словом, потрясающая партия. Но что изменилось в случае с Ритой? При знакомстве с ее матерью я потел как прыщавый подросток. Как же раздражает!
Докуриваю сигарету и выкидываю окурок в мусорку. Обычно бросаю прямо на землю. А сейчас не хочется мусорить около малышкиного дома. Поднимаю голову, ища глазами заветное окошко. Моя девочка.
По дороге домой размышляю, как будем ее делить. Все началось как игра, но за такой короткий срок Рита нас поработила. Возвращаюсь домой. Уже на подъезде к особняку чувствую внезапно вспыхнувшую тревогу. Какого хрена?
Ставлю машину и иду в дом быстрым шагом.
Ненавижу неизвестность. Отец в холле, на его лице напряженность. Я узнаю эти эмоции из тысячи. Грядет звездец! А рядом с ним его шлюха. Стискиваю зубы до боли, пытаясь перебороть ненависть. Безумно хочу обнять Риту, моего крошечного ангела.
– Алексей! – грохочет папаша, – нам нужно серьезно поговорить.
– Валяй, – я встаю напротив него, не опуская взгляд.
– Не паясничай, юноша. Мне звонил Владислав. Он недоволен тем, что ты совсем забыл про учебу.
Влад – это ректор моего универа. Друг отца и редкостный мудак.
– Когда тебя это волновало? – огрызаюсь.
– Всегда! Просто я слишком занят, чтобы воспитывать двадцатидвухлетнего лба без капли мозгов. Но ты мой наследник, так уж вышло.
– Милка твоя наследница.
– Твоя сестра не хочет управлять бизнесом, да и не сможет.
– Меня, как я понял, забыли спросить, – рычу.
– Лёша… – подала голос отцовская шлюха.
– Заткнись! Тебя забыл спросить! – начинаю откровенно бесноваться.
Отец подходит и сурово глядит мне в глаза. Поздно, родитель! Время, когда я с благоговением ждал его внимания, безвозвратно ушло. Он протягивает ладонь. В глазах колючий лед.
– Телефон. И завтра ты едешь в университет. Я договорился о дополнительных занятиях.
Быстро выключаю мобилку и отдаю бате. Там блокировка только по отпечаткам пальцев, так что вряд ли он взломает. Ведь там видео с нашим ангелочком.
– И пока не сдашь сессию, ты под домашним арестом. Охрану я предупредил, – выплевывает отец и уходит.
Рычу себе под нос и иду в комнату. Так и маюсь весь день, пока не начинает клонить в сон. Кажется, что от желания сжать сладкие сисечки Ритусика у меня болят пальцы. Ломает конкретно. Сука!
Всю ночь мне снится Рита. Ее сладкий голосок, огромные невинные глазищи, томные стоны. Просыпаюсь с рассветом, смотрю на вставший колом член. Дрочу раз, потом еще. Все никак не могу успокоиться. Если батя сказал, что надо сдать сессию, он это серьезно. Мой отец не бросает слов на ветер. Так что придется прятаться от охраны.
Быстро завтракаю, игнорируя медовый голосок моей мачехи и еду в универ. Отец настоял, чтобы до сдачи последнего экзамена я ездил на его машине. Ну окей. Добираюсь до главное корпуса и ищу взглядом Ритуську. Малышки нигде нет. Блядь, хочу трахнуть ее, спустить напряжение. Она словно подорожник для моих нервов.
Отсиживаю блядскую лекцию и несусь в деканат. Ведь до меня доходят чертовы слухи о Ромыче. Ирка что-то заполняет.
– Йо! – здороваюсь, – что там с Фроловым?
– Ничего серьезного, пару дней под бинтами и норм, – бурчит подруга.
– Ты чо? Обиделась? Хотел тебя попросить кое о чем.
– Ну? – она устало глядит на меня.
– У меня появилась девушка, – говорю и краснею как девственник.
– Опа! И кто?
– Ритка Львова.
И тут Ирка как с цепи срывается.
– Эта ботанка? Шевцов, ты в себе?
– Тебя ебет? Это моя жизнь…
– Вот она шалава, – говорит скорее себе, чем мне.
– Что несешь? – мгновенно вскипаю.
– Так она вчера это, к Фролову поехала. Адрес у меня брала. Вы что вдвоем ее трахаете?
– Поосторожнее со словами, Ира, – угрожаю, – ты знаешь, на что я способен.
Но внутри меня бушует ярость. Малышка рванула к Фролову, стоило ему пораниться? Блядь! Как же бесит! Но быстро беру себя в руки.
– Рита моя девушка. А Фролов – лучший друг. Связь улавливаешь?
– Не-а…
– Думай, Ира! – гаркаю на весь деканат, – то есть он и ее друг. Смекаешь?
– Ну типа… – тянет девчонка.
– Так что если хоть волос упадет с Ритиной головы, я спрошу с тебя, ясно?
– Угу.
Иду на выход, затем смотрю на двух сопровождающих бугаев. Мне срочно нужно позвонить.
– Мобилу дашь? – обращаюсь к одному.
– Не велено, – чеканит горилла.
– Ясно. Ну пожрать мне хотя бы можно?
– Ладно.
Мы идем к столовой и в голове рождается план. Надеюсь, у меня получится. Беру себе полный обед, затем сижу какое-то время. Бугаи расслабляются.
– Твою ж, здесь волосы! – восклицаю, – ща пойду разберусь с ними! Такие бабки платим, а они нихера не делают! Сейчас вернусь.
Опа! И охрана остается сидеть в ожидании. Глупенькие! Иду прямо туда, где готовят. Там работает мой хороший знакомый. Захожу за ширму.
– Алекс? В чем дело? – спрашивает парень.
– Открой окно, – говорю ему, – батя охранников приставил, мне свалить надо. Мобила есть?
– На. Держи, – он открывает окно, и я лезу, как камикадзе какой-то.
Но мне нужно! Срочно поехать к Фролову и глянуть, не обидела ли эта скотина нашу малышку. Буквально скатываюсь с первого этажа в кусты, затем бегу к остановке. Тот еще квест. Оплачиваю автобус и гляжу в окно. Охранники выбегают и кому-то звонят. Рожи алые, надутые. Поделом, кретины.
Сажусь и закрываю глаза, мгновенно теряясь в возбуждающих мыслях касательно крошки.
Рома.
Держу Риту в руках и не могу отпустить. Когда увидел ее в своей жуткой бедной хате, поначалу взбесился и наговорил гадостей. Обидел наше чудо. Она такая нежная, что нельзя так. Мне все еще безумно стыдно. Поэтому я боюсь, что малышка исчезнет. Стоит моргнуть, и желанная девушка растает, словно мираж.
– По-моему, я влюбился в тебя, – повторяю своё признание.
Это не ложь. После того как пытался вытравить образ Риты в постели у Саши и был изгнан, в наркоманском угаре направился в бар. Там провоцировал всех завсегдатаев и отгреб по самое не балуй. Ребра до сих пор пиздец ломит.
– Рит… – шепчу, чувствуя, что тело девчонки задеревенело, – почему ты молчишь?
– Мы знакомы неделю… даже меньше, – отвечает, – ты не мог…
– Мог, – отрезаю, – ты всюду мне мерещишься. Я хочу тебя трахать день и ночь. И не только… Еще обнимать вот так. Простоял бы вечность.
Эти признания льются из меня неконтролируемым водопадом. Рита начинает дрожать, затем всхлипывает. Разворачиваю ее и смотрю прямо в огромные синие глаза. Сама невинность, несмотря на то, как извивалась и стонала под нами с Шевцовым.
– А Алекс, – ее дыхание кружит мне голову.
– Черт с ним. Опять небось папаша на замок посадил. Или ты скучаешь?
Отводит взгляд. Ясно. Мажор тоже занял место в ее сердечке. Но я почему-то не ревную. Ведь забил уже изрядный кусок души малышки.
– Ты можешь не отвечать, – вдыхаю ее ароматные волосы, – давай примем душ.
– Но…
– Я сказал, Ритуся, – мурчу как мартовский кот.
Бля, она может уничтожить меня парой слов. В этой маленькой девчонке таится огромная сила. Стягиваю с нее полотенце и прижимаю податливое тельце к себе. Член уже готов, но сейчас это не главное. Целую тонкую ключицу, затем вторую. Рита дрожит.
– Ты чего трясешься? – спрашиваю жестко.
Дергается, но я удерживаю ее в своих объятиях. Тонкие ручки тянутся к моим брюкам. Она стягивает их и смотрит на мой член.
– Ты уже готов, – облизывает губки.
– Да, малышка. Но я не планировал…
Она опускается на колени и начинает его обсасывать. Блядь! Нечестно! Рычу, еле сдерживая мгновенно накативший пик. Она явно старается сделать мне хорошо. Черт, нет! Не так я хочу!
– Встань! – приказываю.
– Но…
– Сейчас же малыш, – контролирую тон, чтобы не напугать.
Когда Рита встает, беру ее за руку и помогаю залезть в ванную. Закрываю дверь на щеколду. Затем забираюсь к девушке и дергаю шторку. Крошка вся передо мной. Голенькая, тоненькая. По сравнению с ней я просто огромен! Кладу руки на узкую талию и слегка сжимаю. Затем упираюсь лбом в ее затылок.
– Настрой воду, сладкая. Как тебе нравится. Я тебя помою, – шепчу ей.
– Рома… – выдыхает.
Чувствую, как ее тельце расслабляется. Малышка настраивает горячую водичку и пространство быстро заполняет густой пар. Ее сладкая круглая попка так близко, что я не могу удержаться.
– Ты позволишь поласкать твою попку?
– Не надо… – опять трясется.
– Я не сделаю больно, обещаю.
– Л-ладно…
Вылезаю и достаю из шкафа смазку. Возвращаюсь и опускаюсь на колени сзади девушки. Какое зрелище! Нежные розовые складочки полностью скрывают узкую дырочку. Хочу в нее. Бля! Отгоняя пошлые мыслишки, наношу смазку на ее попку. Она мгновенно сжимает мышцы.
– Малыш, расслабься. В этом и кроется секрет удовольствия. Если ты будешь напрягаться, я могу порвать тебя. Ты мне доверяешь?
– Да, – раздается тоненький писк.
Я ее хочу! Не могу, аж распирает. Член стоит колом, а яйца сводит до боли. Но терплю. Это будет мне долгожданной наградой. Хочу сделать Рите хорошо. Чтобы она забыла о том, что пережила с бывшим ублюдком. А я его найду. Мы с Шевцовым ему яйца оторвем и скормим собакам.
Растираю вязкую жидкость и вижу, как расслабляется попка Риты.
– Умница девочка, – хвалю ее, – вот так.
Слегка надавливаю и мышцы поддаются. С трудом, конечно, но я проникаю в ее задницу. Сука, как же хочу туда членом! Но держу желания в узде. Легкие движения и попка раскрывается еще сильнее. Слежу, чтобы смазка не высохла. Вода стекает между стройных ножек Риты. Слышу едва заметный стон.
– Нравится? – ухмыляюсь.
Хочу услышать.
– Да! Но необычно… – хнычет девочка.
– Что нравится? – играю с ней, смущаю и еще больше завожусь.
– Рома! Что ты…
– Говори! – давлю еще сильнее и проникаю глубже.
Второй рукой проверяю влагалище. Уже вся вязкая и влажная. Моя ты прелесть.
– Мне нравится, как ты растягиваешь мою попу! – стонет, прижимая душ к грудкам.
– Приставь его к клитору, – приказываю.
Близость девчонки сводит с ума и провоцирует безумные фантазии. Я забываю о ранах и боли. Поглощен стонами малышки. Она мнется, но в итоге делает, что я говорю.
Аккуратно ввожу и вывожу палец, затем освобождаю попку. Обновляю смазку и аккуратно давлю на мышцы двумя пальцами. Рита уже почти кричит, ее губки набухли, налились кровью. Девочка явно на грани. Отлично, сладкая, сейчас начнется самое интересное.
Резко ввожу два пальца, потому что Рита готова. Второй рукой врываюсь в мокрую щелочку. Стимулирую все ее чувствительные точки. Крошка уже не замечает ничего вокруг и в ее попке орудуют три моих пальца. Да, детка! Покажи мне свой оргазм.
– Рома, да! Я кончаю! – стонет сладкая девочка и ее тельце простреливает спазм.
Не дав ей отойти, поднимаюсь и врываюсь в Риту членом. Держу ее задницу руками, сам же двигаюсь быстро и жестко. И кончаю прямо в ее тугую дырочку. Девочку же опять трясет. Почти падает, я ее ловлю, затем обмываю и укутываю в полотенце.
Тем временем раздается громкий звонок в дверь.
Глава 18
Рита.
У Ромы на руках так спокойно. Он сильный даже несмотря на увечья. Парень укладывает меня на кровать и идет открывать дверь. Слышу возгласы, от которых сердце пускается в пляс. Алекс?! Подскакиваю, натягиваю платье и бегу в коридор.
Парни, словно два разъяренных быка, смотрят друг на друга. Такое чувство, что вот вот бросятся в драку.
– Ребята, – пищу.
Оба синхронно разворачивают головы в мою сторону.
– Ритусик… – выдыхает мажор.
– Ну так какие у тебя проблемы? – брюнет толкает Шевцова.
– Ты подверг ее опасности! – орет мажор так, что стекла в комнате дребезжат, – я от Ирки еле отмудохался!
– Иры? – робко вмешиваюсь в разговор, – из деканата?
– Да, – вздыхает Лёша и плюхается прям на пол, взъерошивая светлые волосы, – она подумала, что ты мне изменяешь с ним.
Тычет пальцем в Рому, который разве что пар из ноздрей не пускает. Он высоченной скалой нависает над мажором.
– Изменяет? Ты сказал, что Рита твоя девушка?! – гремит Фролов, – а не слишком ли ты оху…
Он прерывает это грязное слово, смотрит на меня и цокает языком.
– Оборзел, Шевцов? – заканчивает уже без мата.
– Предлагаешь сделать ее парнем тебя? Общественность с ума сойдет. Нет, это не вариант. Я идеален.
– И бабы за тобой шлейфом тащатся, – рычит брюнет, – а Ритке все это разгребать. Или ты круглые сутки с ней быть сможешь? Напомнить, как закончила твоя прошлая девушка?
О чем это он? Пока они спорят, не смею и слова вставить. Лицо Лёши темнеет, он резко встает и бросается на друга. О, нет! Они падают на пол, рыча и избивая друг друга.
– Хватит, – лепечу, поддаваясь панике, – прошу, хватит…
Но парни меня не слышат. И тут я как закричу. Честно говоря, в этот момент мне дико страшно. Всегда боялась драк. Но в голову приходит другая мысль. Покачиваюсь, закатывая глаза и падаю, изображая обморок. Ребята тут же забывают о разногласиях и ловят меня в четыре руки.
– Эй! – Рома слегка шлепает меня по щекам, – малышка, ты чего?
– Прекратите ругаться, – шепчу.
Страх на лице Шевцова сменяется улыбкой.
– Так ты нас обманула, хитрюга?
– По-моему, кто-то заслужил знатную взбучку, – рычит Фролов.
– Ну вы же больше не ругаетесь, – обнимаю обоих.
Они, слегка оторопев, в ответ сжимают меня своими огромными ручищами. С этими парнями так тепло и уютно. Даже дома я не чувствую себя такой счастливой и спокойной. Внезапно мобильный в моей сумке начинает разрываться. Отрываюсь от мальчиков и достаю. Ого, от мамы уже шесть пропущенных. Неужели что-то случилось? Отвечаю.
– Привет, мамуль.
– Быстро домой! – ее голос звучит разъяренно, – ты опять с ним?!
– А что случилось? – начинаю дрожать, но стараюсь держать себя в руках.
– То случилось! Твой декан звонил и сказал, что ты сбежала с занятий. Маргарита, это не дело! Быстро домой, нас ждет серьезный разговор!
Декан? Он никогда не звонил маме. Она так громко кричала, ребята слышали каждое слово. Фролов задумчиво глядит на друга.
– Это то, что я думаю? – спрашивает Лёшу.
– Думаю, да. Твоя мама в ярости. Не переживай, мы с этим разберемся, – мажор крепко меня обнимает.
– Мне нужно домой, – лепечу бесцветно.
Взбучки от мамы обычно очень жесткие. Наверняка посадит под домашний арест или типа того.
– Рома, у тебя есть фен? – спрашиваю его.
– Откуда у него… – ржет Алекс, но Фролов поднимается и идет к шкафу.
Достает совсем новенький, хоть немного устаревший фен и протягивает мне.
– От мамы остался. Не могу выбросить.
– Спасибо, – беру и иду сушить мокрые после душа волосы.
Алекс вызывается меня проводить. Я с радостью соглашаюсь, не хочется одной ехать в метро. Когда дома разъяренная мама, мысли весьма мрачные. И совершенно никуда не хочется.
Одеваюсь, с опаской поглядывая на брюнета. Он же не спускает глаз с меня. Как же тянет к нему! Не выдерживаю и льну к крепкому телу.
– Я подожду снаружи, – говорит Алекс и выходит.
Вдыхаю аромат этого парня и понимаю, что выбрать ну никак не получается. Я влюблена в обоих одновременно.
– Ты хочешь стать его девушкой? – цедит Рома.
– Да, – отвечаю честно.
– Ясно.
– Но и твоей хочу, – бурчу, тыкаясь носом в его плечо, – я не понимаю себя, Ром. Какая-то ненормальная…
– То есть когда ты говорила, что мы оба тебе нравимся, это не было способом меня просто успокоить?
Слышу, как часто бьется его сердце.
– Нет.
– Ясно. Мои чувства к тебе не изменятся, – шепчет он, – и ты не ненормальная, Рит. Мы со всем разберемся.
– Спасибо. А теперь, прошу, ложись и отдыхай. Ты ранен…
– Херня, – он целует меня в макушку, – напиши, как приедешь.
Выхожу, когда на улице уже темнеет. Алекс курит у подъезда. Он выглядит задумчивым. Мы молча идем к метро. Я чувствую себя странно. Изменницей, непостоянной и ветреной девчонкой.
– Прости, Лёш, – говорю ему.
– За что? – Шевцов берет меня за руку.
Такая холодная у него ладонь! Сжимаю, отчаянно желая отдать хоть немного тепла.
– Я не подумала, что стоит сказать тебе…
– Да у меня с батей беда. Я бы не смог приехать раньше. Ты молодчина.
Молча идем дальше.
– Рит… – он явно не решается спросить.
– М?
– Вы с Фроловым… Пока меня не было… ну… были близки?
Резко краснею, вспоминая, что творил со мной Рома в ванной час назад.
– Понял. Слушай, – когда мы подходим к метро, он резко разворачивается и обнимает меня, – будь моей девушкой Рит. Не для защиты от университетских сплетен. А потому что я так хочу… Сука…
Гляжу на него, не в силах понять, почему этот уверенный парень вдруг стал заикаться.
– Короче, я в тебя влюбился. Тащусь как кот от валерьянки. Мечтаю о тебе ночами. Вчера дрочил три раза…
Вспыхиваю, потому что прохожие очевидно все слышат.
– Лёш… Не кричи так…
– Нет, молчи. Давай я с твоей мамой поговорю, все ей объясню. Чтобы она не подумала…
– Я сама с ней поговорю. Слушай… Лёш. Все сложно и… Вы оба мне дороги и нравитесь. Не будет ли ошибкой сказать тебе «да»? Хочу, чтобы Рома узнал о том, что случилось между нами вчера утром. Это будет честно.
– Понятно. Хорошо, как скажешь.
Мне очень приятно, что такие мальчики испытывают ко мне чувства. Но я запуталась. И видимо, мне необходимо время. Мы быстро добираемся до моего дома. На прощание Лёша нежно меня целует и уходит. А я шагаю навстречу катастрофе…
Захожу в квартиру и сразу чувствую гнетущую ауру. Мама на кухне, готовит ужин. Разуваюсь, стараюсь храбриться и прохожу в комнату. Однако, зайдя внутрь, вижу, что нет ни пакетов с вещами, ни моего мишки. Куда она все убрала?
Зверею и врываюсь на кухню.
– Куда ты всё дела?! – кричу с порога.
– И тебе привет, Маргарита, – она откладывает нож и разворачивается, – где ты шлялась?
– Я…
– С мужиком своим была?
Не узнаю маму. Она сейчас выглядит такой чужой. Озлобленной. Знаю, что после ухода папы ей пришлось пройти через ад, но… Кажется, что ее опека меня душит. Чувствую себя совершенно беспомощной.
– Да, – отвечаю тихо, – я была с Алексом. У его друга случилась беда.
Врать маме не хочу и не буду.
– Твоя учеба – вот беда. Раньше ты так себя не вела.
– Где мои вещи? И мишка? Куда ты их дела? – вопреки тому, что пытаюсь храбриться, глаза предательски увлажняются.
– Выкинула, – отрезает мама, а я не верю своим ушам.
– Как ты могла… Это моё! – голос дрожит, не могу справиться с нахлынувшими эмоциями.
– Здесь нет ничего твоего Маргарита, – лед в голосе матери режет без ножа, – окончишь учебу, трахайся с кем вздумается. Только в подоле не вздумай принести.
– Как ты можешь так говорить? Да, Лёша мой парень! Но он внимательный! Позволяет мне учиться, балует! Я нравлюсь ему!
– Тело твоё ему нравится. Разговор окончен. Завтра после занятий сразу домой!
– Нет, – пищу едва слышно, пытаясь набраться храбрости, – Нет! Это моя жизнь и ты не лишишь меня ее лишь потому, что тебя однажды бросили!
Выплевываю жестокую фразу и вылетаю из кухни. Обуваюсь и бегу к мусорке. Я не позволю меня сломать! Даже маме! Никто больше не посмеет указывать, как мне жить. В темноте роюсь и под кучей дурнопахнущих пакетов нахожу своего мишку. Кто-то порвал ему ушко.
Обнимаю вонючую игрушку и рыдаю. Так хочется тепла, любви и поддержки. Одиночество разрывает меня на части. С трудом беру себя в руки и ищу подаренные вещи. Они так мне дороги! Часть уже растащили, оставив лишь рваные пакеты. Собираю то, что могу отыскать и ковыляю домой.
Прохожу мимо кухни и запираюсь в комнате. Там складываю одежду. Она вроде не провоняла. Очищаю мишку и роюсь в кошельке. Наверное, придется сдать его в чистку. Постепенно успокаиваюсь и понимаю, что зря нагрубила маме. Она любит меня и желает лучшего.
Иду в ее спальню. Мама смотрит телевизор и не реагирует на мой приход. Топчусь на месте, боясь и слово вымолвить.
– Прости меня, – набираюсь смелости и почти хриплю, – я слишком грубо… в общем, прости. Но хочу, чтобы ты знала: мне стыдно не потому, что я отстаиваю себя, а потому, что та фраза была слишком грубой. Дай мне жить, пожалуйста! Я же тебя никогда не подводила!
– Садись, – вздыхает мама и указывает на место рядом с собой.
Сажусь. Мне стыдно поднимать взгляд. Но отступать не намерена.
– Ты правда влюблена? – спрашивает устало, – в этого мальчика?
– Угу.
– Сколько ему лет?
– Двадцать один. Почти двадцать два.
– Ясно. Вы знакомы совсем недолго же, да?
– Угу.
– Ты права, я перегнула палку. Ты всегда отлично училась и была дисциплинированной. Но я знаю, как красивые мальчики портят девочек. Вы спали вместе? Прости за этот вопрос.
– Да, – заливаюсь румянцем.
– Предохранялись?
С мамой очень тяжело обсуждать подобное. Но мои мальчики всегда делали ЭТО с защитой. Кроме одного раза или двух. Но потом я пила таблетки. Киваю.
– Хорошо. Хоть это радует, а то я пока не готова становиться бабушкой.
– Лёша хороший.
– Эти вещи стоят много, Маргарита. Мужчины никогда ничего просто так не делают. Жизнь меня научила не доверять им. Очень хочу тебе верить, но все равно скажу. Будь начеку. Ты всегда можешь сказать ему «нет».
– Я знаю.
– И не обязана делать ничего такого. Поняла меня? Всегда думай головой, хотя, будучи влюбленной это очень тяжело.
– Хорошо, мамусь.
Она обнимает меня и целует в щеку, а с моей души падает огромный камень. Я люблю маму и не подведу ее.
– За игрушку прости. Я ее постираю, – виновато улыбается она.
– Ничего, у меня есть карманные. Сдам в чистку.
Наутро чувствую себя бодрой, как никогда ранее. Практически летаю, надеваю модные шортики и воздушную блузку. Лёше должно понравиться. Надеюсь, Рома последовал совету и лечится. Сердце за него болит.
В университете ищу Стасю, но ее нигде нет. Первую лекцию она пропускает. Очень странно. На втором занятии ко мне внезапно подходит Ира из деканата. Она отводит меня в сторону и передает записку.
– Шевцова посадили под домашний арест. Он просил передать тебе это.
Открываю и вижу накарябанный текст.
«После четвертой пары приходи к женскому туалету на третьем этаже. У меня для тебя сюрприз. Люблю, моя девочка.»
На душе поют птички. Так мило! Улыбаюсь, и кладу записку в сумку. Ира мнется и почему-то избегает моего взгляда.
– Спасибо!
– Да фигня, – затем улепетывает.
А я иду на третью пару в ожидании встречи с моим властным мажором. И даже не догадываюсь, что после занятий попаду прямиком в ад.
