Анни Безант
Древняя мудрость
V. Девачан
Слово «Девачан» есть теософическое название неба и в буквальном переводе означает Светящаяся Страна, или страна богов.[125] Это – та особенно охраняемая часть ментальной сферы, откуда всякое горе и всякое зло исключено действием разумных духовных Сущностей, наблюдающих за человеческой эволюцией; она обитаема человеческими существами, которые, сбросив свои физические и астральные тела, перешли сюда после пребывания в камалоке. Жизнь в девачане можно разделить на две ступени: первая из них протекает в четырех низших подразделениях ментальной сферы, где Мыслитель все еще облечен в ментальное тело и ограничен им и где он занят претворением материалов, которые были собраны им во время земной жизни в постоянные свойства и качества. Вторая ступень проходит в области арупа, «без формы», где Мыслитель освобождается от своего ментального тела и переживает, ничем не обремененный, свою собственную жизнь, в полной мере того самосознания и ведения, которых он успел достичь.
Продолжительность времени, протекающего в девачане, зависит от количества материалов, которые душа приносит с собой из своей земной жизни. Жатва, пригодная для питания и претворения в девачане, состоит из всех чистых мыслей и эмоций, зарожденных в течение земной жизни, всех умственных и нравственных усилий и стремлений, всех воспоминаний о бескорыстном труде на пользу ближних, всего, что может быть введено в душевный строй и, следовательно, может служить развитию души. Ничто не теряется, как бы слабо и мимолетно не было бескорыстное стремление, но эгоистические животные страсти не могут проникнуть туда, ибо там нет материала, пригодного для выражения их. И никакое зло в истекшей жизни, как бы сильно оно ни преобладало над добром, не может воспрепятствовать душе собрать всю посеянную человеком жатву добра, как бы скуден ни был этот посев, скудость эта может до чрезвычайности сократить небесную жизнь, но даже и самый падший, если у него было хотя малейшее влечение к правде, хотя бы самый слабый порыв нежности, должен иметь период небесной жизни, во время которой семя добра могло бы пустить свои нежные ростки, и искра красоты разгореться хотя бы и в крошечное пламя.
В древности, когда сердца людей были более устремлены к небу и их чаще влекло к небесному блаженству, время, протекавшее в девачане, было гораздо продолжительнее и длилось иногда многие тысячи лет; в настоящее время, когда внимание людей так всецело сосредоточено на земле и мысли их так редко направляются на высшую жизнь, период девачана сравнительно гораздо короче. Точно также время, проведенное в высших и низших областях ментальной сферы, вполне соответствует количеству мыслей, созданных как в ментальном теле, так и в «пребывающем теле»,[126] все мысли, относящиеся до переживаний личного я в только что завершенной земной жизни, со всеми интересами, честолюбиями, привязанностями, надеждами и тревогами, находят свое выражение и приносят свои плоды в той области девачана, где создаются формы; тогда как те мысли, которые относятся до высшей, абстрактной области, все сверхличное мышление подлежит претворению в области девачана, которая носит название арупа, «без формы». Большинство людей вступает в эту высокую область лишь за тем, чтобы немедленно снова спуститься в область рупа; некоторые люди остаются там большую часть своего небесного пребывания, и только немногие проводят там почти весь небесный период.
Прежде чем входить в подробности, попробуем схватить некоторые руководящие идеи, которые управляют жизнью девачана, ибо она настолько отличается от физической жизни, что всякие описания легко могут привести к неверным представлениям. Люди так мало знают истинную суть своей душевной жизни, даже пока она заключена в теле, что когда им дается картина душевных переживаний вне тела, они теряют всякое чувство реальности и воображают, что перешли в мир фантазий.
Первое, что необходимо понять в ментальной жизни, это – присущую ей несравненно большую интенсивность, живость и реальность, чем в жизни чувств. Все, что мы видим, слышим и ощущаем здесь, на земле, несравненно дальше от реальности, чем то, с чем мы соприкасаемся в девачане. Хотя даже и там вещи являются не таковыми, каковы они в действительности, но на земле они закрыты от нас двумя лишними покровами иллюзии. Наше земное познание реального вполне обманчиво; мы ничем не знаем о вещах и о людях, каковы они на самом деле, мы знаем только те впечатления, какие они оставляют на наши чувства, и те заключения, часто ошибочные, которые наш разум выводит из суммы этих впечатлений.
Попробуйте поставить рядом представления об одном и том же человеке, какие имеются у его родного отца, у ближайшего друга его, у влюбленной в него девушки, у его соперника на жизненном поприще, у жесточайшего врага его и у случайного знакомого, и вы увидите, до чего пестра и несоответственна выйдет картина. Каждый может дать лишь те впечатления, которые отражаются в его собственном сознании, и насколько они далеки от того, что этот человек представляет из себя в действительности, это видно только тому взору, который способен проникать через все покровы и видеть истинную суть всего человека. Мы знаем наших друзей лишь по тем впечатлениям, которые они оставляют на нас, впечатления же эти строго ограничены нашей способностью восприятия; дитя может иметь отцом величайшего государственного деятеля с мировыми целями, но для него этот руководитель судьбы целого народа будет только веселым товарищем игр или увлекательным рассказчиком сказок. Мы живем посреди всевозможных иллюзии, испытывая при этом ощущение реальности, и это дает нам удовлетворение. В девачане мы будем также окружены иллюзиями – хотя, как уже сказано, эти иллюзии будут на две ступени ближе к действительности, – и там мы будем испытывать сходные ощущения реальности, которые дадут нам не меньшее удовлетворение.
Земные иллюзии, хотя и уменьшенные, продолжают существовать и в низших подразделениях девачана, хотя там все соприкосновения уже несравненно реальнее и непосредственнее. Ибо не следует забывать, что девачан, или то, что мы называем небесами, составляет часть великого эволюционного плана, и пока человек не найдет своего истинного я, его собственная изменяемость делает его склонным к иллюзиям. Но одна вещь, которая производит чувство реальности в земной жизни и чувство нереальности при изучении девачана, это – что мы смотрим на земную жизнь изнутри, оставаясь во власти всех ее иллюзий, тогда как девачан мы созерцаем извне и притом – неприкрытыми покровами майи.
В девачане процесс – обратный, и его обитатели ощущают свою собственную жизнь как реальную, тогда как земная жизнь является им полною самых очевидных иллюзий, ошибок и ложных представлений. В общем, они ближе к истине, чем земные критики их небесного мира.
Там Мыслитель, облеченный лишь в свое ментальное тело и беспрепятственно проявляющий свои собственные силы, выражает творческую природу этих сил таким образом и в таких размерах, какие мы здесь на земле едва ли можем себе даже представить. На земле художник, скульптор, музыкант способны представлять себе величайшую красоту, создавая свои образы силою воображения, но когда они стремятся воплотить эти образы в грубые земные материалы, они далеко отстают от своих мысленных созданий.
Мрамор слишком тверд для совершенной формы, земные краски слишком мутны для совершенного цвета. В девачане все, что человек думает, воспроизводится немедленно в формы, ибо разреженная и тонкая материя небесного мира есть та же, из которой состоят формы наших мыслей, она есть та среда, в которой проявляется наше мышление, когда оно свободно от страсти, и материя складывается немедленно в определенные очертания при каждом воздействии на нее мысли. Вот почему каждый человек действительно создает сам свое небо и красота всего окружающего бесконечно повышается соответственно богатству и энергии его мысли.
По мере того, как душа развивает свои мысли, ее небо становится все более и более утонченным и прекрасным; все ограничения в девачане создаются самим человеком, и поэтому небо каждого расширяется и углубляется одновременно с расширением и углублением души. Пока душа слаба и себялюбива, ограничена и мало развита, в небесах неизбежно отразится ее мелкий размер, хотя там все же проявится наилучшее, что имеется даже в самой бедной душе. Но по мере того, как человек развивается, его небесные жизни становятся все полнее, богаче и все более реальны, и далеко подвинувшиеся души приходят все в более и более тесное соприкосновение между собой, наслаждаясь расширенным и углубленным душевным обменом. Бесцветная земная жизнь, сонная и узкая в умственном и нравственном отношении, производит соответственно слабую, сонную и узкую жизнь в девачане, где сохраняются лишь умственное и нравственное. Мы не можем иметь там более того, что мы сами из себя представляем, и наша жатва соответствует в точности нашему посеву. «Не заблуждайтесь; Бог не допустит обманывать себя; ибо что человек посеял, то он и пожнет». Наша беспечность и наша алчность толкают нас пожать там, где мы не сеяли, но мировой закон справедливости приносит каждому точную уплату за его труд.
Мысленные образы наших друзей будут окружать нас в девачане. Вокруг каждой души теснятся те, кого она любила во время земной жизни, и каждый образ, живший на земле в сердце, становится живым товарищем души во время ее небесного пребывания. И они являются там в неизмененном виде, теми же, какими были здесь, на земле. Внешний вид наших друзей, каким он являлся для наших чувств, мы создаем из мысле-материи девачана творческими силами ума; что здесь на земле было мысленной картиной, там становится объективным образом, облеченным в живую мысле-материю, пребывающим в нашей собственной ментальной атмосфере, с той разницей, что все тусклое н неясное здесь, там является гораздо более живым и ярким. Когда же дело идет об истинной связи между двумя душами, трудно даже выразить, насколько общение там теснее, ближе, нежнее, чем все, что мы знаем здесь, ибо, как мы уже видели, там нет преград между одной душой и другой, и в полном соотношении со значительностью душевной жизни на земле будет и значительность душевного общения там; образ нашего друга являет собой наше собственное создание, вид его тот же, каким мы знали и любили его, но душа его способна сообщаться через эту форму с нашей как раз в том размере, в каком она может гармонировать в своих вибрациях с нашей душой.
Но мы не можем войти в сношения с теми, которых знали на земле, если наша связь с ними была исключительно физического и астрального свойства, или если между ними и нами был внутренний разлад. Вот почему в наше небо не может проникнуть ни один враг, ибо там людей соединяет только симпатическое созвучие умов и сердец.
Разобщение сердца и ума вызывает разобщение и в небесной жизни, ибо все то, что – помимо умственной и сердечной близости – соединяет людей здесь на земле, там не имеет возможности проявить себя.
С теми, которые поднялись уже высоко над нами, мы приходим в соприкосновение лишь настолько, насколько мы способны отвечать на их вибрации; большая часть их существа выходит из предела нашего кругозора, но то, с чем у нас есть соприкосновение, принадлежит нам. Эти же далеко опередившие нас души могут помогать нам в нашей небесной жизни (при условии, которое мы выясним при дальнейшем изложении), помогая нам расти и приближаться к ним, а следовательно, и получать от них все более и более.
Таким образом, разделения во времени и пространстве там не существует, там разделяет только отсутствие симпатии, недостаток созвучия между умами и сердцами. В небесах мы постоянно находимся с теми, кого мы любили и почитали в жизни, и сообщаемся мы с ними в границах наших способностей или, если мы принадлежим к более подвинувшимся, – в границах их способности восприятия. Мы встречаем их имен – но в той форме, которую мы любили на земле, и сохраняем полное сознание наших земных отношений, ибо на небе расцветают все земные ростки любви, и, омраченная и слабая на земле, там любовь развертывается в высшую силу и красоту.
Так как сношения в девачане между душами непосредственные, то и не может возникнуть недоразумений, которые на земле вызываются словами или мыслями; каждый видит создаваемую другим мысль или ту ее часть, на которую он в состоянии отвечать.
Девачан, или небесный мир блаженства и радости невыразимой, но он представляет собою еще и нечто большее, чем место блаженного успокоения для утомленной души. В девачане все, что было ценного в умственных и нравственных переживаниях Мыслителя в последней его земной жизни, подвергается глубокой внутренней переработке и постепенному претворению в определенные умственные и нравственные качества, в силы, которые он понесет с собой в следующее воплощение. Мыслитель не переносит в свое ментальное тело памяти прошлого, ибо ментальное тело – в свое время – тоже распадается; память прошлом пребывает в самом Мыслителе, и она не подлежит уничтожению. Но факты прошлых испытаний и переживаний вносятся в ментальные способности; таким образом, если человек глубоко изучал какой-либо предмет, последствием этого изучения будет возникновение особой способности, которая поможет ему легко овладеть тем же предметом, когда последний предстанет перед ним в другом воплощении. Он уже родится с готовой способностью именно к этому отделу знания и поэтому овладеет им с большою легкостью.
Таким образом, все, над чем мы думаем на земле, используется в девачане: каждое стремление превращается в активную силу; все – казавшиеся тщетными – усилия становятся способностями, дарованиями; все формы борьбы и поражения возрождаются здесь, чтобы преобразиться в орудия победы; горести и душевные искания сияют здесь подобно драгоценным металлам, переплавляющимся в мудрые и верно направленные усилия воли. Стремления к общему благу, которые, за недостатком силы или способностей, не могли быть осуществлены в прошлом, в девачане разрабатываются ступень за ступенью, недостававшие же силы и способности развиваются в свойства, которые дадут возможность осуществить добрые стремления, когда тот же человек воротится снова, но уже на высшей ступени.
Таким образом, жизнь в девачане вовсе не блаженный сон в стране цветов и не бесцельная праздность; это – страна, в которой ум и сердце развиваются, свободные от грубой материи и от мелочных забот, страна, где выковывается оружие для беспощадных земных битв и где обеспечивается прогресс будущего.
Когда Мыслитель претворил все плоды последней своей земной жизни в ментальное тело, он сбрасывает и его, и пребывает – ничем не обремененный – на своей собственной родине. Все умственные способности, которые проявлялись на низших уровнях, вносятся в «пребывающее тело»[127] вместе с сущностью всех пережитых страстей, которая была внесена в ментальное тело, когда последнее сбросило с себя астральную скорлупу в камалоке; все эти силы и способности остаются в скрытом состоянии внутри «пребывающего тела» до тех пор, пока не попадут в такие условия, в которых они могли бы проявиться.[128] После этого ментальное тело, последнее из всех временных оболочек пребывающего человека, в свою очередь разлагается, а составные его части рассеиваются в ментальной сфере, откуда они были извлечены, когда Мыслитель спускался в последнее свое воплощение. Сохраняется неприкосновенным одно лишь «пребывающее тело», которое воистину можно считать нетленной сокровищницей всех жизненных опытов, достойных сохранения. После этого Мыслитель, описавший полный круг своего долгого странствования, пребывает до следующего воплощения в своей собственной родной стране.
Состояние его сознания в девачане зависит вполне от той точки, которой достигла его эволюция. На ранних ее ступнях, сбросив свои низшие оболочки, он будет дремать в полной бессознательности. Жизнь его будет тихо пульсировать внутри его, претворяя все малейшие результаты последнего земного существования, которые способны войти в состав его существа; но при этом он не будет сознавать окружающую среду. Но по мере того, как он развивается, именно этот период его жизни становится все более важным и занимает все большие размеры в его посмертном существовании. Он становится самосознающим, благодаря чему начинает сознавать и окружающую среду; перед я раскрывается не я, и память развертывает перед ним панораму его жизни, простирающуюся назад в глубину прошедших времен. Он видит причины, которые вызвали необходимые последствия в последнем из его земных существований; он изучает и те причины, которые сам создавал в последнем воплощении; он претворяет и вносит в строение своего «пребывающего тела» все, что было наиболее благородного и высокого в последней его земной жизни и, путем внутренней деятельности, развивает и приводит в гармонию весь накопленный опыт своей души.
В девачане он приходит в непосредственное столкновение с великими душами; находятся ли эти души в посмертном состоянии или в воплощенном, он пользуется общением с ними, учится у них более зрелой мудрости и более углубленной опытности. Каждая последовательная жизнь в девачане становится все богаче и глубже; по мере расширяющейся способности человека к восприятию, знание вливается в него все увеличивающимся потоком; более и более начинает он познавать действие духовного закона и условия эволюционного движения вперед, и, благодаря этому, он возвращается на землю с более зрелым сознанием, с более действительной силой, причем цель жизни начинает постепенно выясняться для него и путь к ее достижению становится более определенным.
Для каждого Мыслителя, перед новым возвращением его на землю, приходит момент ясновидения. На одно мгновение он видит все свое прошлое и причины, созданные в этом прошлом, которые будут действовать в его будущем, и общие очертания его ближайшего воплощения развертываются перед ним без покрова. Затем облака материи низшего типа начинают волнообразно носиться вокруг него и затемнять его зрение, а с пробуждением способностей низшего разума последние начинают вибрировать и собирать вокруг себя материалы из низших подразделений ментальной сферы, из которых и возникает ментальное тело для начинающейся новой главы из вечной истории его жизни. Но эта часть нашего предмета принадлежит уже к отделу о перевоплощении.
Мы оставили душу спящей,[129] сбросившей с себя последние остатки астрального тела, готовую перейти из камалоки в девачан, из чистилища на небеса. Спящая душа просыпается с чувством невыразимой радости, неизмеримого блаженства, мира и покоя, превышающего всякое наше представление. Самые очаровательные мелодии тихо звучат вокруг нее, нежнейшие оттенки светящихся красок волнуются перед ее открывшимся зрением, самый воздух кажется световой музыкой, все существо насквозь проникается светом и гармонией. Затем сквозь золотую дымку начинают нежно выступать любимые лица, утончившиеся в красоту, которая отражает их благороднейшие эмоции, незапятнанные тревогами и страстями низших миров. Как передать словами блаженство этого пробуждения, сияние этой первой зари небесного мира.
Теперь мы будем изучать подробности семи подразделений девачана, не забывая, что четыре низшие переносят нас в мир форм, где каждая мысль облекается немедленно в форму. Этот мир форм принадлежит личности, и поэтому каждая душа окружается здесь всем тем, что было воспринято ею в истекшей земной жизни и что может выразиться в чистом мышлении, без примеси страсти.
Самая первая или низшая область представляет собою небо наименее подвинувшихся душ, высшие эмоции которых на земле ограничивались хотя и узкой, ко искренней, а временами и бескорыстной любовью к семье и друзьям. Или возможно, что они чувствовали искреннее восхищение к кому-либо, кто был чище и лучше их; возможно также, что в подобной душе проносилось желание вести более возвышенную жизнь, или же мимолетное влечение к духовному совершенству. У такой души немного материала, из которого могли бы построиться новые качества, способные подвинуть ее сильно вперед; возможно, что ее семейные привязанности будут несколько расширены и она воплотится через некоторое время с улучшенной эмоциональной природой, с усиленной наклонностью к добру и красоте. Во время своего небесного отдыха она будет наслаждаться всем счастьем, какое способна вместить, и хотя чаша ее невелика, она все же наполнится до краев тем блаженством, которое ей доступно в мире духа. Чистота и гармония этого мира действуют на ее неразвитые способности и вызывают их к деятельности, и тогда в душе возникает та внутренняя дрожь жизни, которая предшествует всякому проявлению скрытых свойств.
Следующее подразделение девачана заключает в себе людей всех верований, сердца которых во время земной жизни обращались с мольбой к Богу, безразлично, каким именем они называли Его. Форма их поклонения могла быть узкой, но сердце их поднималось в своем стремлении к высшему, и там оно найдет пищу для своего поклонения. То представление о Божестве, которое слагалось внутри их души на земле, встречает их в лучезарном сиянии девачана, прекраснее и лучезарнее, чем самые светлые их мечты. Господь ограничивается, чтобы быть доступным для ограниченных сил своих поклонников, и именно в той форме, в какой верующая душа преклонялась перед Ним, Он и раскрывается перед ее жаждущим взором и вливает в нее невыразимую нежность Своей ответной любви.
Здесь души людей погружаются в религиозный экстаз, обожание Бога под теми формами, которые их чувство находило на земле, они как бы растворяются в упоении любви, соединяясь с Объектом своего обожания. Никто не чувствует себя отчужденным в этой небесной области, ибо Господь облекается для всех в знакомые формы. Такие души растут в чистоте и преданности под влиянием света этого высокого единения, и они возвращаются на землю с сильно выросшей способностью бескорыстной любви. Но не вся небесная жизнь проходит для них в подобном экстазе; она представляет для них возможность развить и остальные качества ума и сердца, которыми они владели на земле.
Переходя далее к третьей области, мы встретимся здесь с теми благородными и искренними душами, которые были преданными слугами человечества, пока жили на земле, которые проявляли свою любовь к Богу в трудах на благо человека. Они собирают награду за свою благородную деятельность в том расширении сил и увеличении мудрости, которые сделают их новую жизнь еще более полезной и праведной. Широкие планы всеобщего благоденствия развертываются перед сознанием филантропа, и он, подобно архитектору, набрасывает будущее здание, которое построит в следующем своем существовании на земле; в нем созревают идеи, которые он осуществит в деятельностях, когда наступит для этого время. Подобные души появятся в будущих веках великими человеколюбцами, воплотятся на земле с врожденной способностью бескорыстной любви и с силою доводить начатое до конца.
Наиболее разнообразным из всех подразделений девачана является по своему характеру четвертое, ибо здесь развиваются силы наиболее одаренных душ. Здесь находятся все гении искусства и литературы; они развивают свои творческие силы в области форм, красок и гармонии и создают высшие способности, с которыми и воплотятся, когда снова возвратятся на землю. Самая благородная музыка невыразимой красоты разносится там, создаваемая такими царями гармонии, каким был Бетховен на земле; он изливает из своей царственной души потоки несравнимых мелодий, делая даже небесный мир более мелодичным по мере том, как он извлекает гармонии из высших сфер и проводит их отзвуки через небесное пространство. Здесь же мы находим и великих мастеров живописи и скульптуры, узнающих новые цветовые оттенки, новые линии невообразимой красоты, и здесь также находятся души с великими, хотя и неудавшимися стремлениями, которые перерабатывают свои страстные желания в творческие силы и мечты свои – в способности. Бескорыстные искатели тайн природы встречаются здесь же, и им дается познать ее скрытые глубины; перед их глазами развертываются системы миров со всем своим скрытым механизмом необычайной сложности и тонкости; эти вернутся на землю великими творцами новых научных систем, с безошибочными интуициями относительно таинственных путей природы. В этой области неба находятся также и ищущие более глубокого знания, пылкие ученики, искавшие великих Наставников и высшем их руководства, и терпеливо выполнявшие все, на что было указано тем или другим великим Учителем человечества. Здесь их стремления находят свое воплощение, и Те, которых они искали на земле, по-видимому тщетно, являются здесь их действительными учителями; эти пылкие души упиваются божественной мудростью, и быстро растут их силы и способности у ног Учителей. Носителями света появятся они вновь на земле, рожденные с высокой печатью духовного Учителя.
Многие искренно ищущие на земле, не имеющие понятия об этих соотношениях, готовят себе место в этой небесной области в то время, когда они с истинным благоговением склоняются над страницами великого Учителя. Они бессознательно создают связь между собой и любимым Учителем, и в небесном мире эта душевная связь проявится, взаимно привлекая души, для которых она послужит звеном.
Как солнце в состоянии наполнять своими лучами многие горницы и каждая из них освещается всем светом, какой может вместить, так и эти великие души, сияя на небесах, в тысяче своих собственных образов, созданных их учениками, наполняют их жизнь своею собственной сущностью, так что каждый ученик имеет своего собственного Учителя и в то же время не отнимает Его помощь ни у кого.
Так пребывают люди в течение периодов, пропорциональных принесенному духовному запасу, в этих небесных областях, где все доброе, совершенное в последней личной жизни, получает свое полное осуществление во всех малейших подробностях. И когда все уже исчерпано, когда выпита последняя капля из чаши радости, тогда все, что было переработано в способности, все, что обладает вечной ценностью, вносится внутрь «пребывающею тела» (corps causal), и Мыслитель сбрасывает с себя последнюю оболочку (ментальное тело); теперь он находится на своей истинной родине, и теперь настает очередь той жатвы, которая может найти свое выражение в этом высоком мире.
Большое число душ касаются низшего уровня тех областей небесного мира, которые носят название «без формы», лишь на короткое мгновение после того, как все временные оболочки сброшены; но души эти еще так неразвиты, что в них нет активных сил, которые могли бы действовать в этих областях независимо, и поэтому они впадают в бессознательность как только сброшенная ментальная оболочка распадется на составные части. Затем, на один миг, они пробуждаются к сознательности и молниеносное воспоминание освещает все их прошлое, и они видят все зачавшие его причины; и такая же вспышка предвидения освещает их будущее, и они видят все последствия, которые произойдут в их ближайшем земном существовании. Это все, что большинство людей способно испытать в этой области девачана (арупа). Ибо и здесь, так же как везде, жатва соответствует посеву и невозможно надеяться, ничего не посеяв для этой высокой области, собрать здесь какую бы то ни было жатву.
Но есть души, которые во время своего земного существования приготовили мышлением и благородной жизнью тот посев, с которого жатва снимается именно в этой пятой области девачана, первой из трех небес сверх-форменного мира.[130] Велика их награда за то, что они сумели подняться над властью плоти и страстей, и здесь они начинают испытывать истинную жизнь человека, достойное существование самой души, не стесненной оболочками, которые все принадлежат низшим мирам. Они познают истины непосредственным созерцанием и видят основные причины, последствиями которых являются все видимые объекты; они видят лежащее в основе всего единство, которое в низших мирах маскируется разнообразием пестрых подробностей. Таким образом приобретается глубокое познание закона, распознаются его неизменные действия в самых с виду противоречивых видимостях и вносятся в неразрушимую часть души непоколебимые убеждения, которые в земной жизни проявятся как глубокие интуиции, превышающие всевозможные рассуждения. И здесь человек узнает свое собственное прошлое и разбирается в причинах, которые он сам вызвал к жизни; он отмечает их взаимодействия и проистекающие из них последствия, и даже видит нечто из их влияния на предстоящие ему в будущем жизни.
В шестой небесной области находятся еще более продвинувшиеся души, которые во время земного существования не чувствовали влечения к его преходящим видимостям и посвящали всю свою энергию высшей умственной и нравственной жизни; для них уже нет покрова, скрывающего прошлое, их память совершенна и непрерывна, и они заняты введением в состав своей ближайшей жизни таких энергий, которые способны побороть силы, противодействующие добру, и укрепить такие, которые направлены к добру. Эта ясная память делает их способными на твердые и определенные решения относительно деятельностей, которые должны быть совершаемы, и таких, которых следует избегать; эти волевые импульсы запечатлеваются на низших оболочках следующего воплощения, делая для таких душ целые разряды зла невозможными, и точно также известный вид добра неизбежным, как бы непреодолимым требованием голоса, которого не слушать нельзя. Эти души родятся с высокими и благородными качествами, делающими дурную жизнь невозможной, и качества эти накладывают уже на младенца в колыбели печать будущей великой судьбы.
Перед человеком, достигшим шестого неба, развертываются неисчерпаемые сокровища божественного разума, и он может изучать первообразы всех форм, которые постепенно развиваются в низших мирах Здесь он может купаться в бездонном океане божественной мудрости и разгадывать тайны, соединенные с воплощением тех первообразов, которые в ограниченном восприятии земного человека вызывают представление кажущегося зла. В этих раскрывающихся широких горизонтах явления принимают свои надлежащие пропорции, человек видит оправдание божественных путей, которые для него уже более не «неисповедимы», поскольку они относятся к эволюции низших миров. Вопросы, над которыми он задумывался на земле и на которые его земной разум не давал ответа, здесь разрешаются посредством глубокого проникновения, видящего связующие звенья, которые образуют непрерывную цепь явлений. Здесь же душа находится в непосредственном сношении с наиболее великими душами, которые поднялись высоко над уровнем остального человечества; освобожденная от тех уз, которые составляют «земное прошлое», она наслаждается «непрестанным настоящим», бесконечной и непрерывающейся жизнью. Те, кого мы называем «великими покойниками», находятся здесь во всей славе жизни духа, и душа испытывает высокий восторг от их присутствия и растет по их образу и подобию по мере того, как могучая гармония их духа настраивает ее вибрации на свой тон.
