Чингиз Абдуллаев
Путь воина
Глава 4
Роскошный отель «Империал» находится в самом центре Токио, в районе Касумигасэки, расположенном на границе с районом Гиндза и отделенном от него железнодорожным полотном. Отсюда можно пройти до императорского дворца за парком Хибия. Отель насчитывает более тысячи номеров и считается одним из самых престижных в городе. Прямо напротив отеля располагается так называемый театральный участок, а чуть дальше и знаменитый императорский театр.
Начиная с половины седьмого у отеля начали останавливаться роскошные автомобили представительского класса, из которых выходили послы иностранных государств, министры, известные банкиры, политики, журналисты, даже актеры и режиссеры. Прием обещал превратиться в самое грандиозное мероприятие весеннего сезона. Ни для кого не было секретом, что президент банка «Даиити-Кангё» Тацуо Симура собирал на этот прием всю элиту страны, чтобы в последний раз предстать перед собравшимися в роли хозяина банка.
Дронго и Тамакити приехали на такси, но швейцар любезно открыл им дверь. В отелях такого класса не делят гостей на приехавших в роскошных автомобилях и в такси. Опытные швейцары прекрасно знают, что любой опаздывающий посол или министр может оказаться в такси, не говоря уже о банкире или популярном актере, которому придет в голову подобная экстравагантная идея. Так же встречают и небрежно одетых клиентов в фешенебельных отелях во всем мире. Сотрудники отелей знают, что миллиардер может появиться в шортах, а известный режиссер приехать в рубище. Одежда и машина давно перестали быть символами богатства и преуспевания. Швейцары научились узнавать клиентов по выражению лица, по холеным рукам, по дорогой обуви, по манере поведения.
Но на официальный прием все прибывают в строгих костюмах или в смокингах, если они оговорены в приглашении. Дронго и Сиро Тамакити миновали охрану, причем они не просто прошли через стойку металлоискателя, но и подверглись личному досмотру со стороны охранников банка и отеля, которые совместно обеспечивали безопасность в зале. При входе находились еще сотрудники службы безопасности, отвечавшие за охрану высших должностных лиц страны.
В зале приемов, украшенном живыми цветами, находились уже около ста человек. У входа в зал стоял президент банка Тацуо Симура, лично приветствовавший всех гостей. Сиро Тамакити вошел первым и протянул ему руку, Симура улыбнулся в ответ. Очевидно, он знал помощника своего младшего брата. Дронго улыбнулся, увидев президента, братья были поразительно похожи друг на друга. Среднего роста, с лысым покатым черепом, с внимательными, глубоко посаженными глазами.
– Это мистер Дронго, – показал на своего спутника Тамакити. – Он прибыл из Европы. Финансовый консультант, о котором говорил ваш брат.
Рука Тацуо Симуры, протянутая для приветствия, не дрогнула. Он посмотрел на Дронго и крепко пожал ему руку. Рядом с президентом банка стоял его первый заместитель. Это была как передаваемая эстафета. От одного к другому. Сэйити Такахаси был высокого роста, с тяжелыми, резкими чертами лица, густыми бровями, широким подбородком, словно расплющенным от удара. Он пожал руку Дронго, едва взглянув на него, и сразу протянул руку следующему гостю, оказавшемуся новозеландским послом.
Рядом с двумя мужчинами стояла молодая женщина. Дронго обратил на нее внимание, когда вошел в зал. Словно сошедшая с обложки популярного журнала мод, она была одета в черное длинное платье. Короткая прическа «под мальчика» подчеркивала молодость женщины. У нее были удивительно красивые раскосые глаза, чувственные губы, изящный носик. И длинные обнаженные руки. Увидев Тамакити, она кивнула ему в знак приветствия и улыбнулась дежурной улыбкой.
– Это мистер Дронго, – сказал ей Тамакити. Протянутая рука неожиданно дрогнула. В лице мелькнуло какое-то смятение. Или ему показалось. Она перестала дежурно улыбаться и внимательно взглянула в глаза Дронго. Ее ладонь с длинными узкими пальцами была прохладной. Он пожал ей руку. Она смотрела ему в глаза и, даже когда он отошел, все еще о чем-то думала. Новозеландский посол стоял с протянутой рукой несколько секунд, пока наконец она не очнулась.
Отходя от них, Дронго повернулся и посмотрел на женщину. Она глядела в его сторону.
– Это и есть пресс-секретарь банка Фумико Одзаки, – сказал Тамакити. – Вы тоже обратили на нее внимание. Очень эффектная женщина. Я ведь вас предупреждал.
– Да, – кивнул Дронго, – очень красивая женщина.
Через пятнадцать минут президент банка направился к микрофону, установленному в другом конце зала. Он по-японски сказал несколько энергичных слов, вызвавших аплодисменты. Затем перешел на английский, приветствуя собравшихся гостей. Он говорил довольно энергично для своего возраста, хотя его английский не был безупречен и чувствовался сильный японский акцент. Пожелав собравшимся долгого здоровья и поблагодарив за участие в приеме, Симура снова перешел на японский. И опять вызвал аплодисменты.
После президента банка обычно никто не говорит. Японцы не любят длинных, цветистых речей на подобных приемах. Но неожиданно слово предоставили Сэйити Такахаси. Все замерли. Даже премьер-министр, беседовавший с американским послом, повернул голову, чтобы увидеть и послушать человека, который скоро должен был стать одним из руководителей могущественной финансовой империи.
Такахаси подошел к микрофону, поблагодарил президента и сказал несколько фраз громким, несколько глуховатым голосом. И затем повторил свои слова по-английски.
– Мы рады приветствовать наших гостей, – по-английски он говорил гораздо лучше своего руководителя, – и надеемся, что в будущем веке банк «Даиити-Кангё» будет столь же успешно развиваться, как он развивался в двадцатом веке.
Сказав эти несколько предложений, Такахаси отошел от микрофона и взял у подошедшего официанта бокал с шампанским.
«Он мог бы этого не говорить, – подумал Дронго, – но ему было важно подчеркнуть свое место и значение в банке. Кажется, он действительно заменит президента. Интересно, почему он согласился уйти со своего прежнего места работы? Похоже, там ему не было гарантировано место руководителя банка». Мимо них прошел мужчина средних лет, подстриженный ежиком. Он взглянул на стоявшую недалеко от них женщину и улыбнулся. Та улыбнулась ему в ответ.
– Кто это? – спросил Дронго у Тамакити.
– Хидэо Морияма, – шепотом ответил Тамакити, – вице-президент банка, курирующий международные филиалы. Он поздоровался с руководителем нью-йоркского филиала банка. Говорят, она его протеже. Если он перейдет на должность Фудзиоки и будет курировать финансовые вопросы, то его должность станет вакантной и на нее может претендовать Аяко Намэкава.
Дронго посмотрел на женщину, стоявшую у столика в окружении нескольких мужчин. Ей было не больше сорока. Стильно уложенные волосы, модная прическа, уверенный взгляд. Дорогая оправа очков. Было видно, что она склонна к полноте, но физические упражнения и строгие диеты позволяли ей сохранять моложавость фигуры. У нее были правильные черты лица, и в Америке ее могли принять скорее за пуэрториканку или мексиканку, чем за японку. Она была в темно-синем костюме. Дронго обратил внимание на покрой костюма и его расцветку. Очевидно, она отдавала предпочтение американским модельерам.
– А где сам Фудзиока? – спросил Дронго.
– Разговаривает с южнокорейским послом, – показал Тамакити.
Фудзиока стоял рядом с послом и был удивительно на него похож, словно был корейцем, а не японцем. У японцев лица гораздо грубее, чем у их соседей – корейцев и китайцев. Хотя у корейцев обычно более широкие лица. Фудзиока был небольшого роста, с редкими седыми волосами. Одетый в синий костюм в полоску, он внимательно слушал южнокорейского посла, иногда кивая головой.
– Он очень известный специалист, – уважительно сказал Тамакити. – Говорят, ему дважды предлагали должность заместителя министра финансов Японии, но он отказывался, предпочитая оставаться в банке.
– Извините, – раздался голос за их спиной. Дронго обернулся и увидел Фумико Одзаки. Он почувствовал легкий аромат парфюма. «Аллюр», вспомнил он. Эта молодая женщина любит модные французские духи от Коко Шанель.
– Вы действительно мистер Дронго? – спросила она. – Тот самый Дронго, о котором говорит вся Европа?
Дронго переглянулся с Тамакити.
– Я финансовый консультант… – начал он.
– Не нужно, – улыбнулась она, глядя ему в глаза, – я много слышала о вас, мистер Дронго. Неужели вы прибыли сюда только для того, чтобы побывать на нашем приеме? И странно, что вас привел сюда помощник самого Кодзи Симуры, который, очевидно, работает финансовым консультантом в той же фирме, где трудитесь и вы.
Дронго усмехнулся. У этой молодой женщины было аналитическое мышление. И напор, которому мог позавидовать любой мужчина.
– Вы правы, – сказал он, не обращая внимания на недовольство Тамакити, – я действительно специалист по другим вопросам. К сожалению или к счастью, финансы не моя специфика. Я занимаюсь человеческими особями определенной категории.
– Я знаю, – ответила она. – Вы ведь приехали сюда, чтобы встретиться с моим заместителем. Сэцуко давно должна была приехать. Наверно, задерживается.
– С чего вы взяли?
– Догадалась.
Она намеренно шагнула в сторону, и он был вынужден шагнуть вместе с ней, отходя от Тамакити. По-английски она говорила безупречно.
– Вы думаете, в нашем банке есть нечто такое, что может заинтересовать столь известного эксперта, как вы? – поинтересовалась Фумико.
– А вы думаете, что нет?
– У нас скучно. – Когда она улыбалась, он видел идеальную линию ее мелких, ослепительно белых зубов.
– Вы не похожи на женщину, умирающую от скуки, – заметил Дронго.
– Возможно, – она оценила его выпад и улыбнулась. Эта женщина привыкла быть первой, подумал он. Ей действительно будет трудно с Такахаси, когда тот станет президентом.
– Странно, что я не вижу Сэцуко, – снова сказала Фумико, оглядываясь по сторонам. – Обычно она не опаздывает.
– Она не придет, – сказал Дронго, внимательно наблюдая за своей собеседницей.
– Почему? – спросила Фумико, поворачиваясь к нему. Какие у нее красивые глаза, подумал Дронго. Кажется, вишневого цвета.
– Она умерла. – Дронго смотрел ей в глаза. Женщина вздрогнула. Глаза чуть сжались. Но она не испугалась. Только удивилась.
– Вы шутите? – Она вдруг поняла, что он не станет шутить такими вещами. – Как это случилось? – тихо спросила Фумико.
– Сегодня утром она принимала душ и уронила фен. Произошло короткое замыкание, и ее убило током. Полиция считает, что это случайность.
– И поэтому вы прилетели? – выдохнула она. Потом, не спуская с него глаз, покачала головой. – Нет. Если бы вы прилетели из-за смерти Сэцуко, то не успели бы долететь сюда из Европы. Значит, вы прилетели раньше?
– Да, – сдержанно ответил Дронго, – я прилетел вчера утром.
– И Сэцуко случайно уронила фен, – прокомментировала она. – Вам не говорили, что вы страшный человек? Ваш приезд мог спровоцировать ее смерть?
– Не знаю, – ответил он, – но боюсь, что вы правы. Мне кажется, на нас смотрят все мужчины. Вы производите на них сильное впечатление.
– Мне это неинтересно, – отмахнулась она. Привыкшая к обожанию мужчин, эта избалованная дочь телевизионного магната могла отмахнуться от окружавших ее министров, банкиров и послов.
– Зато им интересно на вас смотреть, – возразил Дронго.
– А вам?
– Мне тоже, – угрюмо ответил Дронго, – но я постепенно становлюсь японцем. Учусь сдерживать свои чувства.
– Она не случайно уронила фен? – спросила Фумико. – Скажите откровенно. – Было заметно, как эта новость ее взволновала.
– Вполне вероятно, но вам лучше позвонить в полицию, – посоветовал Дронго.
– Я так и сделаю. Вы не ответили на мой вопрос. Зачем вы приехали?
– Хочу посмотреть, как цветет сакура, – поклонился ей Дронго.
Она отвернулась и раздраженно отошла к широкоплечему коренастому мужчине. Тот оказался ниже ее ростом. Наклонив голову, она что-то ему быстро сказала. Он коротко возразил ей. Она нервно вздрогнула и произнесла несколько энергичных фраз. Неизвестный мрачно посмотрел на нее и, уже не возражая, пошел к выходу.
– Это Инэдзиро Удзава, новый руководитель службы безопасности банка. Назначен вместо погибшего Вадати, – прокомментировал появившийся за спиной Дронго Тамакити.
– Я скоро запутаюсь в иерархии этого банка, – проворчал Дронго. – Кажется, мне не стоило сюда приезжать. У вас здесь странные отношения между сотрудниками банка. Почему Фумико командует руководителем службы безопасности банка? Разве он ей подчиняется?
– Она командует и другими, – улыбнулся Тамакити. – Эта женщина вполне может претендовать на роль руководителя банка. Она могла бы стать первым президентом-женщиной в нашей стране.
– Я думал, у вас западная страна, – пробормотал Дронго.
– Нет, – ответил Тамакити, – конечно нет. Мы настоящая азиатская страна. Мы можем позволить, чтобы женщина руководила нашим филиалом в Нью-Йорке, но только для того, чтобы понравиться американцам. Или назначить такую женщину, как Фумико, на должность руководителя пресс-службы в банке. Но не больше. Она тоже знает, что в Японии не назначают женщин на должность руководителей банков. И у нас женщина не может стать премьер-министром. Это абсолютно исключено. Мы страна самураев.
– Вам не кажется, что вы слишком пессимистичны, Тамакити? Нельзя поддаваться таким чувствам.
– Можно, – вздохнул Сиро Тамакити. – Если бы сегодня утром убили кого-нибудь из заместителей руководителей отделов банка, прием бы наверняка отменили, посчитав, что его нельзя проводить после такой трагедии. Но убийство Сэцуко их не волнует. Для них она лишь женщина, которая занимала не свое место. На ее месте должен был работать мужчина, и тогда бы ничего не произошло. Так они рассуждают.
– Не обязательно, – возразил Дронго. – И учтите, убийство Сэцуко – всего лишь наши подозрения. Наверняка новый руководитель службы безопасности уже знал о смерти Сэцуко. Когда Фумико сказала ему о ней, он ей что-то ответил. И она, разозлившись, стала ему выговаривать. Я думаю, он знал о смерти Сэцуко и поэтому не удивился, когда она спросила его.
– Назначение Фумико – это тоже дань нашим американским друзьям и нашим европейским связям, – пробормотал Тамакити. – Она дочь известного человека, училась в Англии. Она не совсем типична в этом смысле. Мне кажется, она искренне считает, что руководитель пресс-службы представляет банк наравне с президентом.
– Так и есть, – удивился Дронго.
– В Японии немного по-другому, – возразил Тамакити. – Здесь только президент может говорить от имени банка. А пресс-секретарь всего лишь его сотрудник. Он должен озвучивать мысли президента банка. И не более того.
– Я думаю, она не согласится с таким положением дел.
– Симура оказался слишком либерален, – пробормотал Тамакити, – он решился назначить на такую должность женщину, хотя на ее месте всегда работали мужчины. Но Сэйити Такахаси не такой. Он не потерпит ее вольнодумства. И все должно быть так, как считает Такахаси. Иначе ей придется уйти из банка.
– Мне кажется, она так и сделает, – кивнул Дронго. Они увидели, как возвращается Инэдзиро Удзава. Подойдя к Фумико, он заговорил с ней. Она несколько раз покачала головой, не соглашаясь с ним. Неожиданно она повернула голову, очевидно, разыскивая Дронго, и, встретив его взгляд, резко дернула плечом. Затем, оставив Удзаву, решительным шагом поспешила к президенту банка, стоявшему рядом с премьер-министром. Очевидно, премьер сделал ей комплимент, и она рассеянно его поблагодарила. Но попросила президента отойти с ней, чтобы поговорить о весьма важном деле. Стоявший рядом с премьером один из руководителей правящей партии поднял брови. Такого в стране раньше не могло случиться. Чтобы сотрудник банка отозвал президента в сторону, когда тот разговаривает с премьер-министром. Нравы меняются, с огорчением подумал представитель правящей либерально-демократической партии.
Фумико о чем-то быстро рассказывала президенту. Тот слушал ее спокойно, не меняясь в лице. Столько лет руководя крупнейшим банком страны, он привык и к плохим известиям, и к хорошим. Поэтому, молча выслушав пресс-секретаря, он пожевал губами и сказал несколько твердых фраз. А затем вернулся к премьер-министру, который терпеливо его ждал.
– Кажется, она нервничает, – заметил Тамакити, обращаясь к Дронго.
Симура закончил разговор с премьер-министром и поклонился ему. Тот поклонился в ответ. Очевидно, оба были довольны состоявшейся беседой. Симура поклонился еще раз и отошел от премьера. Поискав глазами руководителя службы безопасности, он подозвал его к себе властным кивком головы. Удзава поспешил подойти. Симура коротко отдал приказ и направился к другим гостям. Удзава поклонился уже спине уходящего президента и повернулся, явно кого-то разыскивая. Увидев Тамакити, он поспешил к ним.
– Извините меня, – сказал, подойдя к Тамакити, руководитель службы безопасности, – я прошу вас, господин Тамакити, представить меня вашему другу.
Он произнес это по-японски, и Дронго ничего не понял. Но Тамакити полуобернулся к нему и, церемонно поклонившись Удзаве, сказал:
– Господин Дронго, финансовый консультант из Европы. Господин Инэдзиро Удзава, руководитель службы безопасности банка.
– Добрый вечер, – пробормотал Дронго, слегка кланяясь.
– Извините меня, – Удзава говорил по-английски с сильным акцентом, – я прошу вас принять приглашение нашего президента, сэнсэя Тацуо Симуры. Он приглашает вас подняться после приема в розовый зал, предназначенный для узкого круга друзей. Я могу передать ваше согласие?
– Можете, – разрешил Дронго.
Удзава поднял голову. На мгновение в его глазах блеснули любопытство и недоброжелательность. Ему явно не нравился этот неизвестный тип, появившийся так некстати. Он поклонился еще раз и поспешил вернуться к президенту. Рядом послышался громкий смех. Это Такахаси с бокалом в руке о чем-то весело говорил с американским послом. Оба смеялись, довольные друг другом. К ним подошел министр обороны, и все трое продолжали громко разговаривать, привлекая внимание остальных гостей.
Дронго посмотрел по сторонам. Фудзиока слушал южнокорейского посла, вежливо кивая ему в знак согласия. Морияма подошел к Аяко Намэкаве и о чем-то с ней заговорил. Дронго неожиданно заметил, с каким вниманием следит за этой парой высокий мужчина с седыми волосами, протиравший очки.
– Кто это? – спросил он у Тамакити.
– Руководитель филиала банка в Осаке Кавамура Сато. Он из очень древнего японского рода. Говорят, он может стать вице-президентом банка вместо Мориямы. Но тот настаивает, чтобы его место заняла Аяко. Он считает, это нужно для укрепления имиджа банка в глазах американцев и европейцев. Симура его поддерживает, но Такахаси и Фудзиока категорически против. Они считают Аяко Намэкаву слишком американизировавшейся японкой. Так говорила мне Сэцуко.
Официанты внесли в зал очередные подносы с напитками и закусками. Играла легкая музыка. В зале появилось много европейских женщин в красивых платьях.
– Неужели это все японские банкиры или иностранные послы? – пошутил Дронго.
– Нет, – улыбнулся Тамакити, – в каждом крупном банке или большой финансовой корпорации обязательно есть сотрудник по связям с европейскими и американскими коллегами. У нас даже в универмагах есть такие сотрудники. Говорят, покупатели им больше доверяют. Видя европейское лицо, они инстинктивно тянутся к нему.
Дронго снова увидел Фумико. Она молча стояла в углу, наблюдая за гостями. Очевидно, известие о смерти Сэцуко все-таки вывело ее из привычного равновесия. Когда мимо проходили знакомые, она улыбалась им дежурной улыбкой. Неожиданно к ней подошел высокий пожилой мужчина. Она повернула голову и вдруг поцеловала его. Очевидно, незнакомец только недавно прибыл на прием. Дронго почувствовал, как ему неприятно смотреть на этого мужчину. Он был одет в великолепный серый костюм. Красный шелковый галстук, платок в нагрудном кармане. «Обычно японцы не носят платков», – подумал Дронго, глядя на неизвестного. Интересно, почему она его поцеловала? Это ее друг или просто знакомый? Кажется, она не замужем.
– Она замужем? – спросил он, глядя на Фумико. Она о чем-то шепталась с неизвестным, и ее губы почти касались его уха.
– Кто? – не понял Тамакити.
– Фумико Одзаки, – сказал Дронго, по-прежнему глядя на молодую женщину. Странно, что она его так волновала.
– У нее нет мужа, – удивился Тамакити. Он взглянул туда, где Фумико разговаривала с незнакомцем, и вдруг улыбнулся.
– Разве она может кого-нибудь полюбить? – спросил Тамакити. – Я думал, вы его сразу узнаете.
