Дагни Норберг
Солдат, поэт, король
Вильгельм рассчитывал на всеобщую панику. Не только бедняки озаботились вопросом спасения дома, но и все королевские придворные. В просторном дворе не было свободного места от бегающих туда-сюда господ, от тележек и рыцарей: единственных, кто уже направлялся к врагу. Все остальные – хоть и жили при короле – надеялись на чудо, которое освободит их от необходимости ступить на поле боя. Вильгельм незаметно пробрался мимо царившего хаоса и вбежал по одной из боковых лестниц на самый верх.
Стены освещали факелы, давая достаточно света, чтобы в относительном спокойствии Вильгельм мог свериться со схематичной картой, зажатой в руке. Он судорожно гадал, где сейчас вероятнее всего окажется король? У себя в спальне? В тронном зале? В зале советников? А может его уже успели увести в длинную цепь подвалов, о которой Вильгельм слышал, но плана не имел. Надеясь на везение, он решил попытать удачу в зале советников.
И не прогадал.
Оливер Кромвель отдавал приказы своим главным полководцам, опираясь на резную спинку стула. Из своего тёмного укрытия Вильгельм долго рассматривал осунувшиеся черты короля. Его кожа казалась неестественно жёлтой при свете факелов, а глаза – слишком мрачными в глубоких глазницах. Добиться скоропостижной смерти столь уставшего от жизни человека казалось одним из самых простых дел. Вильгельм мог бы освободить трон прямо из своего угла, но тогда никто бы не признал в нём полноправного наследника трона. У Кромвеля хватало своих законнорождённых детей.
– Отец, тебе нужно укрыться! – мелодичный женский голос прервал размышления Вильгельма. Он перевёл взгляд вместе с королём и увидел прекрасную девушку. Даже не слыша её обращения к королю, можно было с лёгкостью заявить: она настоящая принцесса. Длинные светлые волосы, утончённые черты лица, пышное платье, столь неподходящее к происходящему. Лицо Кромвеля смягчилось при виде дочери.
– Дорогая, замок и без того достаточно укреплён. Мне нет нужды петлять по сырости, – он развёл руками и улыбнулся.
В следующий момент Вильгельм поставил на кон всё. Конечно, очарование принцессы было неоспоримо, но он не мог знать, насколько сильно Кромвель привязан к дочери. Хватит ли его любви, чтобы принять нужное для Уилла решение? Вечности бы не хватило, если бы он начал просчитывать возможные исходы. Поэтому Вильгельм парой прыжков достиг принцессы, перехватил её тонкие запястья одной рукой и приставил к горлу острое лезвие кинжала. Несколько рыцарей кинулись на защиту принцессы, но Кромвель быстро остановил их.
– Отпусти её, – в голосе короля не было ни намёка на волнение. Столько в нём присутствовало стали, что Вильгельм успел поругать себя за поспешные действия. Но какая-то маленькая деталь в выражении лица Кромвеля заставила его продолжать опасный спектакль.
– Здравствуй. Готов поспорить, ты меня не помнишь, – король отрицательно покачал головой, с силой сжимая зубы. Вильгельм самодовольно улыбнулся: – Я Вильгельм, сын Лоры. Теперь вспоминаешь?
Оливер Кромвель схватился за край стола, в ужасе глядя перед собой. Один из полководцев поспешил на помощь к королю, но тот медленно выпрямился и громко попросил всех выйти. Ни отец, ни внезапно появившийся сын не проронили больше ни слова, пока не остались наедине. Тишину в зале нарушали лишь всхлипы принцессы. Вильгельм знал, что рыцари за минуту подготовятся к нападению и будут поджидать удобного момента, поэтому времени у него оставалось мало.
– Отпусти мою дочь, и мы поговорим, – сухо приказал Кромвель.
– Мне больше нравится вести переговоры, располагая неким преимуществом, – Уилл осторожно провёл лезвием по шее пленницы, наблюдая за эмоциями короля. Да, риск оправдался – ради жизни дочери он был готов сдаться.
– Что тебе нужно?
– Признай меня своим сыном. Объяви народу, что я имею такое же право на трон, как и твой старший сын. И тогда она не пострадает, – Вильгельм с упоением наблюдал, как что-то ломается внутри короля. Он взял пергамент, вывел на нём пером несколько предложений и пообещал защиту и публичное выступление с новостью перед народом этим же вечером.
Принцесса оказалась в безопасности.
Вильгельм тоже.
Новоявленный принц быстро вжился в свою роль. Он никаким образом не участвовал в войне, всё время просиживая в своих покоях и выстраивая дальнейшие планы. Кто-то из жителей замка боялся Вильгельма, кто-то открыто ненавидел, а кто-то пытался завоевать расположение. Всё это ничуть не смущало его самого, нацеленного на захватывающие дух вершины. Уилл знал, что его шаткое положение держится только на войне, из-за которой все вопросы откладывались на неопределённый срок.
А что, как не смерть единственного до него наследника, могло укрепить позиции Вильгельма? Старший сын Кромвеля воевал среди рыцарей, пообещав не вернуться домой без победы. На поле боя случаются разные неприятности, но никто не обещает безопасности даже в защищённом лагере.
Когда до замка дошли вести о жестоком убийстве наследника во сне, Вильгельм мастерски сделал вид, будто не замечает полных презрения и ненависти взглядов всех собравшихся в тронном зале. Прямо в глаза он смотрел только принцессе. Она бледнела при каждом его появлении, уходила в другой угол покоев и всегда держала рыцаря в метре от себя. Вильгельм не злорадствовал, не смеялся над ней. Он вспоминал об оставленном доме, а когда понимал, куда унеслись его мысли, спешил вернуться в настоящее.
Люди не вечны, не вечна и война. Год спустя, перед неминуемой смертью самого короля и приближающейся новой коронацией, Вильгельм вышел из замка. Раз в месяц он навещал на окраине городка старую ведунью, у которой с каждым новым визитом покупал всё больше отвара наперстянки.
Вильгельм останавливается перед сожжённым домом. Когда-то этот дом принадлежал и ему. Сейчас среди углей невозможно распознать привычные взору картины, книги и давно брошенные вещи. Действуя под властью неизвестного порыва, будущий король заходит вглубь. Под ногами трещат мелкие камни и стекло. В одной из комнат, от которой сохранилось лишь пару досок в полу, Вильгельм замечает заколку. Осторожно наклонившись, он поднимает её. Видимо, выпала из мешка Джессики, когда та в спешке собирала вещи. Уилл не знает ни живы ли его родные, ни где они сейчас.
Он хмурится, словно только что осознает, где находится. Заколка падает обратно в грязь, отрывая Вильгельма от воспоминаний.
Его ждёт трон.
