Даниэль Брэйн
Ни пера в наследство
Глава шестая
Все это великолепие омрачало то, что промеж драгоценностей встречались и поношенные мужские трусы. Временами еще и нестираные. Трусы я засовывала обратно в чемодан, а украшения – в какую-то походную сумку, которую обнаружила тут же.
– Как они были обозначены в списках? – спросила я неслышно, подойдя к Лайеллу, пока Зак вскрывал последний чемодан. Надо ли говорить, что искомой вещи мы в этом кладе не нашли. – Там же нет драгоценностей?
– Нет. «Изделия местного промысла», ну и что это – серьги, подвески и прочее. Деревянные, кстати, тоже немало стоят.
– Я их все собрала в мешок, дома разберемся, – необдуманно пообещала я. Тени, до дома еще дожить надо! Нас же грохнут по дороге. И Делано… наверняка знал, что дед приберег! – Слушай, это похоже на…
– Знаю, – Лайелл дернул уголком губ. – Выкрутимся.
Легко тебе говорить, всхлипнула я. Ну, если что, у нас имеются два похоронных комплекта, мужской и женский. Розовый, конечно, средоточие пошлости, но дареному коню зубы смотреть не имеет смысла, да и нам будет уже все равно.
Последний чемодан оказался самым неинтересным. Мужские вещи – бритва, носки, брюки, рубашки, и обмылки всякие из ванной комнаты. Все, чем пользовался дед. Что мне понравилось – ручка деревянная, остальное я, с молчаливого одобрения Лайелла, тоже придвинула к Заку.
Дела. Того, чего мы искали, не было. И спрятать это где-то в недрах чемодана никто не мог. Дед – да, но не нотариус же?
Что же, я прикидывала, что судьба нашей милой штучки была незавидна, и сгинула она где-то… кто теперь знает. Может быть, первым делом дед и продал ее, на все можно найти любителя, вон Зак говорит, что у него погребальные принадлежности оторвут с руками.
Печаль.
Вечерняя прохлада вползала в дом, давно пропала убийственная жара. Казалось бы, мы получили много больше, чем рассчитывали. Какая там сорок одна тысяча таллиров, здесь побрякушек на миллион. Интересно, дед понимал их ценность или так, приобрел и приобрел? Но человек – тварь такая странная, ему сколько ни дай, все мало.
– Ну, поехали? – предложил Зак. – Отвезу вас в отель, а завтра тогда подъедете к нам и получите бирки. Чемоданы я забираю?
Я рассеянно кивнула. А куда их девать? Но как только Зак вышел, я повернулась к Делано. Сидел он тут и сидел… Тени, только пусть они будут не заодно. Хотя какая теперь уже разница?
– Сэр, – сказала я, а Делано подпрыгнул. – Ну, я, конечно, не то чтобы извиняюсь…
Я покосилась на Лайелла, но тот делал вид, что роется в цацках. Ага, бросил меня? Нет, что-то задумал. Но раз он не вмешивается, уже все предусмотрел и если что, меня одернет.
– Мистер Делано… Вы не согласитесь поехать с нами, а?
Нет, вот надо было так беспомощно пропищать? Ясно же, что ему или здесь ночевать, или все равно добираться как-то до дома нужно. Или он где-то тут и живет?
– Зачем? – пожал плечами Делано. Конечно, он же не слышал, как Зак признавался в своем сомнительном способе заработать на жизнь до того, как устроился в нотариальную контору. – Вы мне потом что, такси до дома оплатите?
Тени. Точно, он здесь живет. Или врет. С него станется.
– Понимаете, – начала я, но в этот момент Зак притащился за вторым чемоданом, и мне пришлось импровизировать. – Вы мне симпатичны. Ну вот так, да, а почему я первая не могу об этом сказать?
Надо отдать Заку должное. Или он за свою бурную жизнь слышал и не такое. Но вышел он с чемоданом как ни в чем не бывало, а я закусила удила вместе с губой.
– Но вы-то мне нет, – вылупился на меня Делано. Ах ты…
– Да разуйте вы глаза! – зашипела я так, что если тут были змеи, то все ушуршали подальше на всякий случай. – Этот Зак, он же бывший громила! Сам признался! А я, а мы!
Человек воспитанный и нормальный мое объяснение понял бы. Что я не справлюсь с Заком физически, а Лайелл мне не подмога. Делано нормальным человеком не был. Очень не повезло.
– Вот как, – хмыкнул он. – Тогда в обмен на услугу.
«Пинка тебе могу дать», – мысленно пообещала я, и снова пришел Зак, и я натянула на лицо неестественную улыбку, Делано растянул губы, вроде как он в полном восторге от всего происходящего, а Лайелл… беззвучно ржал, судя по тому, как плечи его тряслись.
– Что вы хотите? – набычилась я, когда Зак исчез. – Цацку какую-нибудь? Ну давайте. Лайелл, ты как?
Братец неопределенно помахал рукой. Вот стервец хитрый, он-то что там еще задумал?
– Мне нужны птицы, – заявил Делано. – Но для того, чтобы я их получил, мне нужно заплатить сто двадцать три милли…
– Понятно, – перебила я. – Вы считаете, если мы с Островов, то едим устриц золотыми ложками, сидя на платиновых стульях. Забудьте. И наглость-то свою поумерьте, я ведь могу и охрану вызвать. А кстати, почему бы и нет?
Лайелл наконец соизволил обернуться к нам и благодушно разулыбался.
– Не стоит, Дэй, я уже вызвал.
«Так чего ты молчал!» – проорала я ему в мыслях и прочитала во взгляде ответ: «А мне весело!». Никакая телепатия нам не нужна. Весело ему… А мне нет.
Зак пришел за последним чемоданом и вопросительно посмотрел на нас.
– Мы тут пока задержимся, – промурчал Лайелл. – Потом на такси доберемся. Доктор Крэсвелл хочет посмотреть на птиц, вот, хотим уломать неприступную миссис Ноу. Может, она без вас посговорчивее станет? До завтра тогда, увидимся.
Или я ошибалась, или Зак действительно грабить нас не собирался. А может, решил караулить такси. Но Лайелл-то вызвал машину с охраной – услуга в этих странах пусть недешевая, но востребованная.
– Вы в самом деле хотите на них посмотреть? – уточнил Делано, когда мотор машины Зака перестал быть слышен. – Или для красного словца?
– Или, – ответила я. – А чего вам так сдались эти птицы? Ах да, вы же преподаете биологию. Что, они какие-то уникальные?
– И да, и нет, – поморщился Делано, – но вам это все объяснять бесполезно.
– Ну, значит, никаких птиц, – отрезала я.
Во-первых, мне хотелось рассмотреть все драгоценности при нормальном освещении. Во-вторых, вот что Лайелл меня не остановил? Предатель! Брат еще называется!
– Я бы очень хотел посмотреть. – Ого. Что ты задумал, хитрая твоя морда? – Но мне туда не добраться. Дэй, хотя бы сфотографируешь?
Выражение лица брата говорило о многом. Очень о многом. О чем? То ли у меня голова пустая, то ли… А! Поняла. И кивнула.
– Конечно. С удовольствием.
– Тогда пошли?
Я поднималась следом за Делано. Нет, временами соображалка у меня отключается. Я же сама сказала – узнать, что ему надо, и не спускать с него глаз! Посмотрим на птичек, и станет понятно, что в них особенного. Лайелл умница, но он всегда у нас был мозговым центром.
– Миссис Ноу? – позвала я.
Тишина.
– Куда она делась? – скривилась я. – Здесь кроме этой комнаты еще помещения есть?
– Конечно.
– Ну идите ищите? – я раздраженно развела руки. Сейчас приедет конвой, то есть такси, а мне еще тут птиц рассматривать. – И что вы там собираетесь ей врать?
– Что вы милая, обаятельная и любите зверей, – со смешком ответил Делано. – Так что придется поумиляться. Умеете?
– Нет. Потому и сказала – врать будете. Мне эти ваши чирикалки…
– Вы опять? – раздался с порога громовой голос. Хотя бы искать никого не пришлось.
– Доктор Крэсвелл хочет посмотреть на птиц, – изрек Делано. – Вы же знаете женщин, упертые и… кхм, капризные.
На лице миссис Ноу появилась милейшая улыбка. Да-да, нашел что ляпнуть. Почему-то мне враз представилось, как мистер Делано, сверкая штиблетами, отправляется в полет со второго этажа. Она чемоданы одной рукой таскает, чем ты думал?
– А и верно, – вздохнула миссис Ноу. – Такие уж мы. Упертые, капризные, бестолковые дуры. Даже если и доктора наук. Верно, доктор Крэсвелл? Поэтому вам я все покажу, а мистер Делано тут пока посидит…
Вот чего угодно он ожидал, только не этого. Но куда теперь давать задний ход? Головой надо думать хоть изредка, а не только в нее регулярно есть.
Миссис Ноу поманила меня за собой, деваться мне было некуда. Птицы так птицы. Потом по сети поищем, что там за экспонаты.
Миссис Ноу достала из кармана ключ и вставила его в замочную скважину.
– Сидеть! – рявкнула она на Делано.
И мы вошли.
Я ожидала чего-то большего. А увидела обычные птичьи клетки в полумраке, в них попугаи, яркие, но не так чтобы прям ах, мелкие, крупные, одна клетка – одна птица.
– Ну вот они, – сказала миссис Ноу равнодушно. – Сейчас орать начнут.
– Почему? – спросила я.
– Такая природа. Всегда орут. А что вы хотели?
– Сфотографировать. Можно, да? Мой брат хотел бы посмотреть, но он сюда не поднимется.
– Да пожалуйста, – разрешила миссис Ноу. – Ничего в них такого нет, просто ручные, и то не все. Вот к этому палец не суйте, клюется.
Есть какая-то поговорка, типа «влез, так не жалуйся». Я принялась с увлечением фоткать клевучего попугая. Он как-то очень дружелюбно был настроен, все лез ко мне ближе, но я была предупреждена. В какой-то момент я все равно потеряла бдительность, и тут же здоровенный клюв сомкнулся в том месте, где только что был мой палец.
– Да я тебе сейчас все перья выдерну, – пригрозила я. Второй попугай, совсем маленький, эту угрозу, наверное, на себя примерил, потому что как только я подкралась с телефоном, сразу запрыгнул в гнездо и выставил только хвост. Хвост так хвост, может, поисковик и опознает… И хотя у меня было сильное желание вытащить попугая за этот хвост и нафоткать вдоволь, я этого, конечно, делать не стала.
Третьей птице было вообще все равно. Она смотрела на меня так, словно давно постигла суть бытия и мою натуру в частности.
– А это самец?
– Да. Здесь все самцы.
Этот был самый неинтересный. Только что здоровый, но таких я везде видела. Гадят и орут, это правда. Сейчас молчали, может, потому, что все-таки было душновато, а может, света им еле хватало.
– А тут окно открыто, – обратила я внимание на странность. А говорила – дед боялся сквозняков.
– Так пришлось, – безразлично отмахнулась миссис Ноу. – Этот Делано деньги когда оплатит, а кондиционера-то нет, а тут жарища, им тут вообще невыносимо. Вот пригласила плотника и открыла.
– Угу, – пробормотала я и подошла к последней клетке. Пустая. Вроде бы. То есть птица в гнезде сидит и мне ее отсюда не видно. Но мне нужны были все попугаи, поэтому я, оглянувшись на миссис Ноу, подергала кольца каких-то игрушек, закрепленных на клетке.
Что?..
Я чуть телефон не выронила от неожиданности. Дед что, реально из ума выжил?
Это был не просто плевок… Я даже не представляла, как скажу всем родным. А начать мне придется с Лайелла, и будет очень нехорошо.
Потом меня прошибло ледяным потом. С ног до головы. Клетка. Птицы и клетки. Стоимость птиц вместе с клетками… и остальным оборудованием.
Как такое вообще возможно? Он знал! Проклятый Делано знал! Хотя нет, зачем ему эта… в принципе, ерунда?
– Бимпо!
– Куда! – коршуном рванулась к двери миссис Ноу, а Делано таким же зверем подлетел ко мне. Нет, к клетке, но за собственную жизнь я успела трухануть порядком. – Бимпо! Где он?
Вот еще немного, и он бы схватил меня за грудки. Но я была в таком шоке, что трогать меня не рекомендовалось. Делано сцапал клетку, встряхнул ее, игрушки и наша бесценная реликвия призывно зазвенели, попугайское гнездо свалилось на дно клетки, а дверца захлопала. Туда-сюда.
– Где он?.. – простонал Делано и закрутил головой. – Окно?.. Кто здесь открыл окно?
– Я открыла! Пока птички не стали жарким! Попугаи, конечно, живут лет тридцать, но вас они точно не дождутся! Наследничек! Голодранец! Вон пошел! – и миссис Ноу попыталась ухватить Делано за рукав и вывести, но по-моему она собралась это делать зря. Я даже клетку у него забрать не решалась – столько отчаяния было на его физиономии. Со всей дури еще размозжит себе лоб о стену с разбегу – вон какая тут подходящая, бейся не хочу.
Но Делано поставил клетку сам и бросился к окну.
– Нет! Стой! Куда? – завопила я. – Придурок, тут всего второй этаж! Акт… – Да он еще и лягается! – Кому нужен этот твой выпендреж? Держите его за задние ноги! Да куда ты собрался, у тебя хоть страховка-то есть?
– Бимпо-о-о! – безнадежно ревел Делано в бархатную ифрикийскую ночь. Да, если выбраться в саванну, там звезды раскинуты по всему небу. Красота. – Би-и-импо-о-о!
– Проваливай! Нечего тут орать! Люди спят давно!
– Что ты так убиваешься, ты же так не убьешься… ай! Да я тебя сейчас сама из окна выкину!
– Бимпо-о!..
– Что у вас там происходи-и-и-ит!
Да апокалипсис у нас, дорогой братец. Все закономерно.
– Тени, хватит орать! Хватит! Стой! У меня к тебе есть предложение! Деловое!
Глава седьмая
Общими усилиями мы стащили Делано с окна. Выглядел он потрепанным и несчастным до крайности, я даже прониклась сочувствием.
– Он был вам дорог? – спросила я.
– Да я его терпеть не мог.
Ни разу не удивительно.
– Он обгадил мою докторскую диссертацию.
Вот оно что, понимающе закивала я. Ясно, значит, я у него бельмо на глазу персональное.
– Хорошая же была диссертация, если даже птица не удержалась. Тогда чего вы орали?
– Может, вы все-таки уберетесь отсюда? – неприязненно спросила миссис Ноу. Она, к счастью, накинула тряпки на попугайские клетки, и уцелевшее наследство деда заткнулось наконец. – Вы, доктор Крэсвелл, можете остаться…
– Да нет, я, пожалуй, тоже пойду, – пробормотала я, глядя, как Делано на негнущихся ногах выползает из комнаты. – Всего доброго, не провожайте.
На лестнице была тьма. Наверное, весь дневной лимит социальной помощи государства дом исчерпал. Делано тоже осторожничал, я слышала, как он спускается, даже не ругаясь.
– Лайелл? Мистер Делано? Хоть кто-нибудь!
– Я здесь, Дэй, – отозвался мой предусмотрительный брат и включил фонарик на мобильном. Тени, спасибо за то, что вы так щедро одарили этого человека мозгами. У меня был точно такой же телефон, только другого цвета, но ума явно недоставало. – А твой телефон где?
– Мистер Делано, – окликала я. – Лайелл, не дай ему уйти. Он нам нужен.
Понимать с полуслова – бесценно. Судя по тому, что Делано на что-то налетел и все-таки выругался, Лайелл подставил ему коляску под ноги.
– Как вы неаккуратно, сэр. Давайте руку, не надо так выражаться при даме.
– Лайелл, я нашла.
Телефон в руке брата дрогнул. Я тоже. Как сказать о том невообразимом кощунстве, которое учинил больной на голову дед, и как сказать, что то, за чем мы приехали, теперь принадлежит не нам, а Делано? И главное, чтобы сам Делано об этом не узнал.
– Вот и отлично. – Тени, благословите вы эту светлую голову. – Значит, покажешь мне все фото в отеле. Мистер Делано, куда же вы, вас подвезти?
Я давно перестала пытаться себе объяснять, как работает логика Лайелла. Как он по моим намекам, обрывкам фраз, зная, куда я пошла, все понял и сделал так безупречно, что я сама бы не догадалась?
На всякий случай я вцепилась Делано в рукав и попросила:
– Выкатите коляску, будьте добры. Тут какие-то колдобины по всему дому.
То ли потому, что его действительно пришибла новость про птицу, то ли потому, что я не язвила, но Делано послушался. Я шла, одной рукой держа его за рукав, второй направляя коляску, и думала: как мне все аккуратно разрулить? Проще оставить Лайеллу, он мастер.
– Вы говорили про деньги, сэр. Обсудим? Только, конечно, не здесь. Если вам так нужны эти птицы…
– Уже не нужны, – буркнул Делано потерянно и остановился напротив машины. – Ну, здесь все сами сделаете, без меня. Рад был познакомиться, мне говорили, что на Островах хамы, были неправы. Преуменьшали.
Я открыла было рот, но тут же захлопнула. Делано я не отпускала. Нельзя, убежит – и все. И договориться мы не сможем, если только…
– Что же, тогда, если память меня не подводит, мы можем заявить, что выкупаем у вас долю в наследстве?
Если только Лайеллу не откажет смекалка, но скорее небо на землю рухнет.
Делано вздохнул и выдернул руку. Я обиженно надулась, но вмешиваться в переговоры не стала. Лайелл ждал, Делано раздумывал, водитель и пара охранников терпеливо скучали поодаль.
– Поехали, – вдруг заявил Делано. – Поговорим по дороге. В Каруне у меня еще есть дела.
Вроде бы никуда он не собирался, вспомнила я, но мог соврать либо сейчас, либо тогда. Я залезла в салон, пристегнулась, помогла пристегнуть коляску и ремень Лайеллу, жестом приказала охране опустить перегородки. Отличные условия, ничего не скажешь, машина новехонькая и дорогая, еще бы, тут ездят миллионеры и мы.
– В общем, – нехотя начал Делано, – меня интересует только одна птица.
– Бимпо, – кивнула я.
– Да. Но он улетел.
– Есть шанс, что вернется?
Когда Лайелл консультировал полицейских, это было красиво. Почти как в кино, где одним словом сыщик пригвождает к стенке всех несогласных. Но я это видела только в записи, а вживую эффект был просто потрясающий.
– Практически нулевой. Но все возможно.
– Мы выкупаем все, что есть в наличии на данный момент, – хмыкнул Лайелл. Разумеется, ему хватило доли секунды понять, что наша штучка имеется, и плевать на этого попугая. – А если птица вернется, делайте с ней что хотите. Хоть жарьте, хоть варите.
– Мне нужна его клетка.
– Нет, – категорически отрезала я. Может, и зря, потому что Делано поднял голову и уставился на меня. – Что?
– Клетку оставьте.
– Так не пойдет, – металлическим голосом объявил Лайелл. И опять он понял без лишних объяснений, по моей реакции, где вожделенная ценность. И еще кое-что понял, но только он, а не я. – Или вы сейчас выкладываете все как есть, или я вас высаживаю, подаю заявление в нотариальную контору, и уверяю вас, мы ведь оплатим все полностью прямо завтра. Они будут рады. Так как?
Делано думал. А я рассматривала его и отмечала, что симпатичный же парень. Почему все симпатичные парни вокруг или женатые, или идиоты, или мой брат?
– Зачем вам птица, мистер Делано? Только не начинайте рассказывать, что она нанесла вам такую глубокую травму, что вы с нетерпением ждали кончины деда, чтобы открутить ей башку.
– Вот как? Как раз хотел, – невесело пошутил Делано. – Нет, птица нужна для другого.
– И клетка.
– И клетка. – Он внимательно посмотрел на Лайелла, а по мне так, мазнул взглядом. – В общем… если уж выбирать компаньонов, то лучше вас.
– А какая альтернатива? – прищурился Лайелл.
– Вам этого лучше не знать. К счастью, они пока тоже ничего не знают, мы договорились только о том, что они дают мне денег для оплаты долгов. Но без их финансирования…
Машина подпрыгнула на ухабе, и только поэтому я не успела влезть с умным замечанием.
– А в долг они вам дают под вашу почку? Мистер Делано…
Лайелл был разочарован. Лайелл был очень разочарован. Мол, я к тебе со всей душой и с открытым сердцем, а ты делаешь из меня дурачка без всякого уважения.
Машина опять подпрыгнула – мы проезжали какой-то мост. Наш отель был на берегу реки, мутной и чахлой, но считалось, что номер видовой. Стоил он по этой причине как половина крыла самолета.
– Попугай знает, где спрятан клад.
Сказав это, Делано придал лицу самое честное выражение. Может, считал, что мы это съедим. А может, действительно, если он выбирает между местными мафиози и богатыми по меркам Гануа иностранцами… Мы его хотя бы вряд ли убьем.
– Доктор Крэсвелл заставил его заучить инструкцию. Не спрашивайте, как ему это удалось. И он не знал, кстати, что об этом известно мне. Все, что я знаю, отрывки. Их недостаточно, но Бимпо болтал.
– Вам? – не поверила я. – Ладно, дед был слегка прибабахнутый. Вы откуда об этом знаете?
– Потому что я вместо ветеринара. Я беру намного дешевле и мне половина района должна…
Учитель биологии подрабатывает как может. Я переглянулась с Лайеллом: он как, верит?
– А при чем тут клетка?
– Там игрушки. Я выяснил это случайно, но не до конца… если их предлагать Бимпо в каком-то особом порядке, он выдаст место связным текстом. Ну, как на это способен попугай.
Лайелл махнул рукой. Мне показалось, что он принял решение без моего участия, и не то чтобы я не доверяла его мнению, нет. Какой клад, какие попугаи, точнее, один попугай, ищи его теперь хоть остаток жизни! Либо своей, либо его. У нас куча дел, и мы не намерены тут торчать, гоняясь за какими-то кладами. Кроме того, дед мог и пошутить. Если вспомнить его увлечение погребальным барахлом – он не за сокровищами собирался, а на тот свет.
– Мистер Делано… Понятно, что ваша сделка с бандитами от отчаяния. И, надо заметить, вам повезло, что теперь ее можно отменить и сказать, что куш уплыл – даже не конкретизировать. Нам нужна ваша часть наследства, и мы готовы предложить за нее… десять миллионов пиастров. Остальные птицы ведь вам не нужны? Это выгодно вам и невыгодно нам, но это не ваша забота.
– Нет. Если Бимпо вернется…
– А если нет?
Это тупик. Разговор умного человека с упрямым. Говоря проще: разговор человека с ослом.
– Ваши условия?
Лайелл умел торговаться. Мы уже подъезжали к отелю, насколько я видела, да, а Зака мы так и не встретили.
– Вы выкупаете мою долю, забираете птиц, а мне остается клетка. Вы даете мне в долг… примерно двадцать миллионов пиастров на поиски, а я возвращаю вам все ну, допустим, в двойном размере. В тройном. – И Делано покосился на наш мешок с драгоценностями, который покоился на коленях у Лайелла.
Лайелл засмеялся. И это был не тот смех, который я так любила. Даже мне стало жутенько, что говорить о Делано. В свете лампочки под потолком салона было видно, как он побледнел.
– Мистер Делано! Птицы нет, что за клад, вы не знаете, одни догадки, как искать попугая – тоже, и вы предлагаете нам вложиться в такое дело? Я боюсь разбить вам розовые очки. Если бы на моем месте сейчас сидел не доктор права, а глава местной мафии, он сказал бы вам то же самое. Мы выкинем деньги на ветер.
Машина взлетела к подъезду отеля и затормозила.
– Завтра ждем вас до десяти утра, – закончил Лайелл и посмотрел на часы. Ни дать ни взять – прием у премьер-министра окончен. – В десять мы отправляется в нотариальную контору, а затем едем домой.
И он указал Делано на дверь машины, за которой маячил вооруженный охранник.
