Дарья Калинина
Любовь до хрустального гроба
Глава 3
Но вернувшись к себе в люкс, Анжелика столкнулась с еще одной проблемой. Дима проснулся и теперь с изумлением разглядывал выпотрошенный чемодан. Особое его внимание привлекли к себе водительские права госпожи Саркисян, которые так и лежали поверх прочих вещей.
– Что это? – произнес он с непонятной интонацией, протягивая Анжелике портмоне. – Откуда у тебя чужие документы?
– Понимаешь, произошла путаница. Я в аэропорту взяла не свой чемодан.
Про роль, которую во всей этой истории сыграл злополучный Виталик, девушка решила благоразумно молчать. По личному опыту она могла сказать, что мужчины обычно очень негативно воспринимают известие о наличии у них соперника. А сцены ревности с Димой ей сейчас хотелось меньше всего.
Но Дима и не стал заострять вопрос. Он просто изумился и переспросил:
– Ты взяла не свой чемодан?
– Ну да, случайно прихватила чужой. Он принадлежит не мне, а этой… как ее там, Саркисян.
И Анжелика сделала движение, стремясь забрать из рук Димы чужие документы. Но он также быстро движением отпрянул, и рука девушки схватила лишь воздух в том месте, где еще мгновение назад был Дима.
– В чем дело? – удивилась Анжелика. – Что с тобой?
– Нет, это я хочу спросить у тебя, в чем дело? Откуда у тебя эти документы?
К сильному удивлению Анжелики, она видела, что Дима сердит не на шутку.
– Ну я же тебе объясняю! – попыталась разрешить она ситуацию. – Это не мой чемодан. Это чемодан какой-то там Саркисян.
– Какой-то?! – словно бы взвизгнул Дима. – Ты что, даже ее не знаешь?
– Нет. Откуда? Я же тебе объясняю, просто я в аэропорту перепутала чемоданы. Ее по ошибке взяла себе, ну, а она… наверное, она взяла себе мой.
При мысли, что такое вполне возможно, Анжелика ощутила легкий трепет. А что, если Саркисян не захочет возвращать ей ее вещи? Нет, не потому, что захочет оставить их себе, а просто сочтет их… ну, недостойными внимания. Выкинет на помойку вместе с чемоданчиком самой Анжелики. Ведь эта Саркисян, судя по всему, счета деньгам не знает. И конечно, рваный чемодан, полный старья из прошлогодних коллекций, ей совсем не нужен.
– Ой, ой, – расстроилась Анжелика.
Впрочем, ее взгляд упал на те вещи, которые были раскиданы по комнате, и она моментально повеселела. Пусть ее собственные шмотки покажутся госпоже Саркисян нищенскими лохмотьями, но свои-то вещи она захочет себе вернуть! В этом у Анжелики сомнений не возникло. И она воскликнула:
– Мне надо в аэропорт!
– Я с тобой, – тут же вызвался Дима.
Анжелика кинула на него полный благодарности взгляд. Впрочем, Дима был какой-то странный. С его лица не сходило выражение крайней задумчивости, и он все никак не мог расстаться с фотографией Саркисян, то подносил ее ближе к глазам, то с недоумением переводил взгляд на Анжелику.
Он занимался этим всю дорогу до аэропорта.
– Сравниваешь? – не выдержала наконец девушка.
Дима промолчал. Но она и без его ответа не сомневалась, в чью пользу будет сравнение. Выходя из такси, ей наконец удалось завладеть портмоне. И только тут Дима обрел дар речи, который, казалось, его полностью покинул.
– А кто же ты тогда такая, если не Саркисян?
– Я? Мне казалось, я тебе представилась!
– Ты сказала, что ты Анжела. Анжела Саркисян!
– Нет, – покачала головой девушка. – Я тебе сказала, что я – Анжелика. А фамилию вообще не называла.
– Но у тебя был ее чемодан! – воскликнул Дима. – И остановилась ты в люксе! Я решил, что ты и есть Саркисян!
– Я – это не она, – терпеливо, как ей самой показалось, ответила Анжелика. – Я же тебе битый час объясняю, ее чемодан попал ко мне по ошибке.
– Ты сама его взяла.
– И все равно это была ошибка.
– О да! – неожиданно взвился чуть ли не до потолка Дима. – И ты себе даже не представляешь, насколько серьезная это была ошибка!
При этом он начал вести себя очень странно – подпрыгивал на месте, ругался и потрясал в воздухе сжатыми кулаками.
– Эй, потише! – попыталась угомонить его Анжелика, когда здоровенный Димин кулак просвистел в опасной близости от ее щеки. – Ты чего, котик?
Но котик словно с ума сошел.
– Последний раз тебя спрашиваю, это твой чемодан или нет?! – проревел Дима, даже не слушая Анжелику.
– Нет, не мой.
– А твой где?
– Ну… Где-то там.
И Анжелика сделала неопределенное движение, которое охватывало собой все здание аэропорта. Дима взревел особенно громко и внезапно сорвался с места. Секунда, и он уже затерялся в толпе других пассажиров. Анжелика с изумлением посмотрела ему вслед. Что с ним такое? Какая муха его укусила? Почему он так болезненно воспринял известие о том, что ее фамилия отнюдь не Саркисян?
– Была бы та еще красавицей, а так…
Анжелика пожала плечами и решила, что не стоит обращать внимания на мужские странности. Если принимать близко к сердцу все, что они вытворяют, то никаких нервов на этих чудаков не напасешься. Лучше уж она пойдет и попытается вернуть себе свой багаж.
К удивлению Анжелики, это оказалось сделать совсем просто. Без всяких проволочек ее проводили в помещение, где располагались полиция и стол находок. И тут миловидный черноглазый красавчик в безукоризненно белоснежной рубашке мигом выдал ей чемодан. Но на сей раз Анжелика не стала спешить.
– В чемодане дыра! – капризно заявила она, ловко содрав наклейку, пока молоденький полицейский этого не видел.
Анжелика справедливо рассудила, что раз уж ей пришлось потрепать себе нервы, пусть хоть это будет не бесплатно. К тому же, пока она спорит с работниками аэропорта, требуя себе небольшую компенсацию, мог вернуться Дима. Но если компенсацию в пятьдесят долларов Анжелике стрясти для себя на бананы удалось, то Дима так и не вернулся.
Девушка приехала в отель одна. Она уже знала, что госпожа Саркисян за своим чемоданом не появлялась, и это почему-то тревожило Анжелику. Вместе с чужим чемоданом она честно оставила свои координаты, потому что догадывалась: госпоже Саркисян ее чемоданчик покажется подозрительно пустым. Но о том, чтобы оставить ценные вещи и деньги в камере хранения аэропорта при полицейском участке, не было и речи. Вещи у Анжелики приняли без всякой описи, а когда девушка о таковой заикнулась, полицейские вдруг перестали понимать английский язык.
– Ну и черт с вами, ворюги! – сквозь зубы прошипела Анжелика. – Сами без вас разберемся.
При мысли, что вороватым полицейским уже не удастся умыкнуть ничего ценного из чужого чемодана, в душе Анжелики поднялась волна триумфа. В своей правоте она убедилась, прибыв в отель и хорошенько переворошив содержимое своего собственного чемодана.
Одежда была на месте, но не хватало пары новых босоножек и легкой сумочки, которая была совсем новой и, конечно, годилась в подарок. Уверившись в своих подозрениях насчет нечистоплотности местной полиции или по крайней мере отдельных ее представителей, Анжелика запрятала все ценные вещи из чужого розового чемодана в сейф в своем номере. Целее будут! А потом села и стала ждать звонка от Саркисян или появления Димы на пороге ее номера с цветами или по крайней мере извинениями.
Близилось время обеда, Анжелика заскучала, а ни того, ни другого ожидаемого события так и не произошло. Голод и недоумение одолевали Анжелику все сильней, и наконец она решила:
– Пожалуй, глупо тут сидеть. Дима может извиниться передо мной и в ресторане.
Но в ресторане Димы не было. Несмотря на это, Анжелика пообедала с большим аппетитом, отдав должное местной кухне, повара отеля научились класть жгучих пряностей и специй совсем немного, чтобы кушанье могли есть европейцы. Русских в отеле было всего несколько человек. И после обеда, вернувшись к себе в номер, Анжелика невольно заскучала. Пусть Дима оказался не подарком, но с ним хотя бы можно было словом перемолвиться.
– Пойду спрошу, в каком номере он остановился. А потом попытаюсь выяснить, какая муха его сегодня укусила.
Излишней застенчивостью Анжелика не страдала. К тому же и миндальничать не любила. Если она Диму чем-то разочаровала, так ведь он не единственный мужчина здесь. Просто сидеть и ждать Анжелика не любила. Она вновь спустилась на ресепшен, но там ее разочаровали.
– Ваш друг еще не возвращался. Впрочем, возможно, он и не вернется вовсе.
– Как это? Разве он не живет в нашем отеле?
– Живет, – замялся портье, – но…
– Говорите уж прямо.
– Он должен был заплатить за следующие сутки сегодня до полудня, таковы правила нашего отеля. Ваш друг не подтвердил бронь, и мы вправе передать его номер другим постояльцам.
– Погодите, – запротестовала Анжелика. – Нельзя же так! Наверняка в номере его вещи.
– Да, возможно. Скажите, вы могли бы предупредить его?
Анжелика растерянно похлопала глазами.
– Предупредить?
– Да, позвонить и предупредить о возможном выселении.
Молодой человек за стойкой смотрел на нее вопросительно, но Анжелика не знала, что ему ответить. У нее не было номера телефона Димы. Не было никаких его координат. И только сейчас Анжелика сообразила, что если Дима надумал ее бросить, у него это отлично получилось. Она не сможет его найти.
И девушка передернула плечами.
– Очень нужно! Пусть сам разбирается со своими проблемами. Тем более мы с ним немного повздорили сегодня.
– Как вам угодно.
Анжелика пошла к себе в номер и прилегла, но сон упорно не хотел забирать ее в свои объятия. Время шло, а никто ей не звонил, ни Дима, ни госпожа Саркисян. Прошло несколько часов. Анжелике надоело валяться в номере. Она взяла купальник и отправилась на берег, чтобы скоротать время до ужина.
Но и за ужином ситуация не изменилась. Димы в отеле по-прежнему не было.
– Мы передали номер другим постояльцам, – извиняющимся тоном просветил ее все тот же юноша, когда Анжелика вновь подошла к стойке администрации. – У нас в отеле все очень забито.
– А вещи?
– Вещи? Знаете, как раз вещей-то у вашего друга никаких и не было.
– Не было вещей? – поразилась Анжелика, не веря своим ушам. – Совсем никаких?
Молодой человек развел руками.
– Мы сами удивились, когда узнали об этом.
– Но как же без вещей? Разве возможно отдыхать без вещей? Столько времени прожить в отеле и без них?
– Знаете, не так уж и долго ваш друг оставался нашим гостем. Он заселился почти одновременно с вами. Точнее говоря, сразу же следом за вами.
– Что?
Анжелика выглядела такой пораженной, что портье встревожился.
– Скажите, а у вас самой не пропадали из номера никакие ценные вещи?
– У меня?..
– Понимаете, дело в том, что этот гость с самого начала попросил предоставить ему самый дешевый номер и только на сутки. И честно говоря, с трудом расплатился даже за него. Выгреб последние бумажки из кармана. Потом где-то раздобыл деньги и продлил срок аренды. Но сегодня не подтвердил бронь, и мы… У вас не пропадали ценные вещи? Деньги?
– Да как вы смеете! – возмутилась Анжелика.
Портье смутился.
– Ради бога, простите! – молитвенно сложил он руки. – Но понимаете, этот постоялец очень сильно отличался от всех остальных. Лично я бы дважды подумал, прежде чем его заселить, но Джоти поступила по-своему. Сказала, что он был так очарователен, она просто не смогла устоять перед ним.
Анжелика машинально кивала, не в силах поверить в то, что услышала. Дима вовсе не был постояльцем этого отеля. Он заселился сюда лишь на короткое время. И сделал он это сразу же после того, как приехала Анжелика. Возможно, он так поступил, потому что… преследовал ее?
Мысль была такой дикой, что девушка тут же постаралась ее прогнать. Но между тем тревога у нее в груди разрасталась. Сомнения, которые породил вопрос портье, ширились с ужасающей силой. Не дожидаясь лифта, Анжелика взлетела по лестнице на свой этаж и ворвалась в свой номер. Дверь была не закрыта, и увиденное в номере поразило Анжелику чрезвычайно.
Все вещи были разбросаны как попало. Это был какой-то дикий беспорядок, совсем не тот, который оставляла сама Анжелика, уходя на пляж.
– Ой! – воскликнула она. – Обокрали!
Впрочем, она тут же вспомнила, что деньги, документы и кое-какие личные драгоценности она спрятала в сейф вместе с добром неизвестной ей Саркисян. А сейф стоял целый и невредимый, без видимых следов взлома. Прекрасно понимая, что это отнюдь не гарантия сохранности вещей, Анжелика дрожащими руками отперла тяжелую бронированную дверцу.
– Ура! Все в порядке!
Сейф был битком набит. Неизвестный злоумышленник, кем бы он ни был, не смог вскрыть замок. Ключа у него не было, кода он не знал. Но все равно происходящее было вопиющим безобразием, и Анжелика снова поспешила вниз. Когда она очутилась у стойки портье, ей показалось, что на его смуглом лице мелькнуло выражение легкой паники. Определенно Анжелика была одним из самых беспокойных постояльцев, с какими довелось сталкиваться этому юнцу.
– У меня в номере был кто-то чужой!
– Это невозможно, мадам.
– А я вам говорю, это так!
– Наверное, это была ваша горничная.
– Впервые вижу, чтобы горничная расшвыривала вещи, а не собирала их, – злобно произнесла Анжелика.
Паренек побледнел, но покорно поднялся вместе с Анжеликой и еще одним работником постарше к ней в номер. Какое-то время они оглядывали его, переговариваясь на своем певучем, но совершенно непонятном Анжелике языке. Эти двое явно выглядели смущенными. Они не могли принять правильного решения, поверить Анжелике или счесть ее взбалмошной истеричкой. И кажется, склонялись ко второму варианту. Однако доказательств этому у них не было, а номер выглядел катастрофически разгромленным.
И один из молодых людей уныло поинтересовался у Анжелики:
– Вам угодно, чтобы мы вызвали полицию?
– Полицию?
Анжелика задумалась.
– Нет, пожалуй, полицию я не хочу, – твердо заявила она. – К тому же все ценные вещи я держала в сейфе, а он не пострадал. Обойдемся без полиции.
Оба работника моментально повеселели и принялись осыпать Анжелику комплиментами и заверениями в собственной непричастности и честности.
– Мы немедленно вызовем мастера, он осмотрит и перекодирует ваш замок.
– Лучшее шампанское за счет отеля.
– Бесплатное посещение спа-центра нашего отеля в течение всего вашего пребывания!
Одним словом, ребята были так рады, что дело обошлось без полиции, что Анжелика невольно задумалась. Судя по ее короткому опыту общения с местными полицейскими, они бы не ушли, пока не арестовали бы кого-нибудь из сотрудников. И совсем не важно, виноват этот человек или нет. Важно то, сколько он сможет заплатить за то, чтобы дело в отношении его было прекращено.
Сотрудники отеля так суетились вокруг Анжелики, что девушке даже стало неловко. Горничная примчалась с тысячей извинений, словно лично была виновата в том, что случилось. За какой-нибудь час номер был вылизан буквально до блеска. Нет, он и прежде сиял чистотой, но теперь тут сверкало все, начиная от ручки на двери и заканчивая последней плиткой.
Кроме того, пока Анжелика ожидала свой номер, она получила и шампанское, и угощение. А вернувшись в номер, увидела в нем роскошную корзину цветов и еще кучу мелких, но приятных презентов, включая устную благодарность дежурного администратора.
Последний с многочисленными поклонами вручил ей перекодированный электронный ключ и поклялся здоровьем всей своей многочисленной родни, что ключ этот перекодировал он лично.
– Вы можете спать совершенно спокойно. В нашем отеле вам больше ничего не грозит.
Во всей этой кутерьме был только один хороший момент. Пока все суетились вокруг Анжелики, ей совершенно некогда было думать о Диме и о том, что он, похоже, ее решил бросить. Это было тем более обидно, что обычно Анжелика своих мужчин бросала первой. Они просто ей надоедали, и она подводила отношения к концу. Но чтобы бросили ЕЕ, да еще так резко и внезапно, без всякой видимой причины…
Анжелика не могла понять, что произошло, и невольно ей в голову лезли самые удивительные мысли.
– Дима полагал, что я – это Анжела Саркисян, – принялась рассуждать она. – Но при этом у него явно не было ее фотографии. Он лишь знал, что она заселилась в этот отель и у нее в багаже есть розовый чемодан.
Но тут же Анжелика поняла, что в ее рассуждениях имеется существенная брешь. Когда она наводила справки у администрации, ей предельно четко и ясно сказали, что никакой госпожи Саркисян у них в ближайшее время не планируется. Значит, эта женщина не собиралась останавливаться в этом отеле? Но почему Дима прибыл именно сюда?
Ответ напрашивался сам собой. Дима прибыл в отель следом за розовым чемоданчиком, который принадлежал Анжеле Саркисян. Ну а тот факт, что чемодан этот оказался в руках у совсем другой молодой женщины, был не более чем досадной случайностью.
– Ох, как мне все это не нравится, – пробормотала Анжелика, укладываясь в свою постель. – Как же мне это не нравится.
Свежие накрахмаленные простыни противно хрустели, и Анжелика переворачивалась много раз с боку на бок, пытаясь понять, что же все-таки произошло между ней и Димой. И чего он так перепугался, когда понял, что ошибся женщиной? Ну не все ли равно, Анжела или Анжелика? Время-то они провели весьма приятно.
– Одно хорошо: близкого знакомства с местной полицией мне удалось избежать.
С этой обнадеживающей мыслью Анжелика и заснула. Но сегодняшний беспокойный и даже тревожный день все же сказался на ней. Во сне ее преследовали отряды полицейских, одетых почему-то в веселенькие шотландские килты. Вместо оружия у них в руках были лохматые обезьянки, которые по мере того, как длилась погоня, все увеличивались и увеличивались в размерах, отчего под конец полицейские уже с трудом волокли свое громоздкое оружие следом за собой.
Впрочем, ни одного выстрела из этого странного оружия по Анжелике не было сделано, так что она так и не поняла, как оно действует.
Проснулась девушка от громкого стука в дверь. Подняв с подушки тяжелую голову (сказывалась выпитая практически натощак бутылка шампанского, легкая закуска из фруктов и сладостей не в счет), Анжелика прислушалась. Ей чудится или за дверью раздается мужской голос? Дима? Одумался и вернулся?
– Откройте! Мадам, откройте!
Определенно это был не Дима. Во-первых, с чего бы Диме разговаривать на английском? А во-вторых, голос был не его.
– Да, открываю.
Анжелика накинула на плечи легкое кимоно и поспешила к дверям. Поеживаясь от прохладного воздуха (зря она включила кондиционер на слишком низкую температуру, так недолго и простудиться), она открыла дверь. В первую секунду Анжелике почудилось, что она все еще спит и это всего лишь продолжение ее сна, но уже в следующий момент девушка сообразила: на полицейских вовсе нет клетчатых юбочек. И в руках они держат не обезьянок, а вконец истрепанного и несчастного мальчишку-портье.
– У нас есть к вам несколько вопросов относительно вашего друга – Дмитрия Краснова.
– Кого?
– Вот этот человек вам знаком?
И полицейский сунул под нос Анжелике фотографию с мобильного телефона. Что-то в этой фотографии показалось Анжелике странным, но это определенно был ее Дима, и она кивнула.
– Да, я его знаю.
– Значит, подтверждаете факт вашего знакомства с господином Красновым?! – явно обрадовался полицейский.
– Подтверждаю.
– А вы не скажете, в каких вы были отношениях с господином Красновым?
– Ну… мы… Мы были с ним знакомы как женщина с мужчиной, понимаете?
– Понимаю, – сухо кивнул полицейский.
– Нет, не понимаете. Мы с Димой любили друг друга!
– А вот этот человек утверждает, что между вами и потерпевшим возникли какие-то разногласия, спор. И вы будто бы даже сами признались ему, что между вами и господином Красновым сегодня днем произошла ссора.
– Ну… ссорой это трудно назвать. Просто Диму почему-то рассердило, что у меня по ошибке очутился чемодан другой женщины, я перепутала багаж в аэропорту по прилете в вашу страну. Я пыталась объяснить это Диме, но он как-то странно себя повел. Мне это не понравилось, и мы… я… сама не знаю, что произошло.
И, запнувшись на секунду (зачем она выкладывает все это полицейским?), Анжелика решительно закончила:
– Но если вы ищете Диму, то тут я ничем не могу вам помочь. Я сама прождала его весь день, а последний раз видела его утром.
– И не вы одна, – многозначительно произнес полицейский. – Где это произошло?
– Что именно?
– Ваше расставание?
– В аэропорту.
– А куда вы потом поехали с господином Красновым из аэропорта?
Полицейский с явным трудом выговаривал фамилию Димы, она была чужда его слуху.
– Я же вам говорю, мы поссорились, и Дима ушел. Я закончила дела в аэропорту и вернулась в отель.
– Одна?
– Да.
– И кто это может подтвердить?
– Полагаю, таксист.
– Вы запомнили номер его машины?
– Нет, – обозлилась Анжелика. – А должна была? Объясните мне, какого лешего тут происходит?
Эту возмущенную реплику она бросила молоденькому портье, но тот лишь возвел глаза к небу, словно призывая Шиву, а заодно и весь многочисленный индуистский пантеон в свидетели того, что он тут ни в чем не виноват и пребывает точно в таком же замешательстве, как и девушка.
Зато полицейский, который допрашивал Анжелику, теперь держался совсем нагло.
– Проследуйте с нами, мадам, – сухо велел он ей.
– Проследовать? Куда это?
– В участок, мадам.
– И на каких основаниях?
– Основания, боюсь, самые неприятные. Вы обвиняетесь в убийстве господина Краснова.
В первый момент Анжелике показалось, что она неправильно поняла речь полицейского, все-таки свой английский он шлифовал явно не в Оксфорде. Да и Анжелика, если честно, тоже. Так что оба говорили с заметным акцентом, каждый из них коверкал английские слова на свой лад, что несколько затрудняло общение между ними.
– Убийство? – пробормотала Анжелика. – Дима убит?
– Да, да. Убит! Он убит. Вы его убили!
– Я?! – поразилась Анжелика. – Да вы что? Зачем мне это?
– Он ведь был вашим любовником. Не отрицайте это, у нас есть показания других свидетелей. В частности, горничной, которая перестилала вашу постель. У вас с покойным была связь, потом он вас бросил. Вы взбесились и убили его.
В словах полицейского деяние Анжелики выглядело так буднично и просто, что она даже дар речи потеряла. Вот уж никогда бы не подумала, что в далекой чужой стране ее примутся обвинять в такой низменной вещи, как убийство на почве ревности. И кого? Ладно бы любимого мужа, с которым не один пуд соли съеден. А так…
– И зачем мне убивать моего случайного знакомого? – спросила Анжелика у полицейских, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. – Случайная связь на то и случайная, что подразумевает полное отсутствие обязательств у обеих сторон.
Она была совсем не уверена в том, что полицейский ее понял, но он кивнул и заговорил. Из его слов Анжелика сделала вывод, что русские женщины поголовно психопатки, которые приезжают в его прекрасную и добродетельную страну, чтобы развращать, соблазнять, а потом и убивать местных мужчин. У себя на родине они уже всех истребили, теперь взялись за иностранцев.
Это было чудовищно несправедливо, тем более что Дима был отнюдь не местным мужчиной. Да и развращать его было совсем не нужно, он сам мог соблазнить любую женщину.
– Я его не убивала! – решительно произнесла Анжелика. – Согласна поехать с вами куда угодно, но требую присутствия российского консула, потому что ни фига не верю вашим бумагомарателям. Напишете там полное признание в убийстве да и сунете мне на подпись!
Полицейский выглядел настолько оскорбленным, что Анжелика поняла: в своих подозрениях она была очень близка к истине.
Допрос в участке затянулся на весь остаток ночи. Консула она, конечно, не увидела, да и чего бы ему было мчаться к ней среди ночи, этому консулу-то? Но после жаркой перепалки ей предоставили переводчика. Сначала Анжелику допрашивали только в его присутствии. Затем появился какой-то кривоногий мужчина в криво сидящих брюках и майке, надетой прямо под пиджак. Он объяснил, что он представитель российского посольства, поэтому в какой-то мере ответственен за присутствие госпожи Анжелики в этой стране.
Анжелика была приятно удивлена, что кривоногий коротышка в одном носке и с заспанной физиономией явно внушил почтение здешним полицейским. После его появления они стали держаться куда приличнее и уже не грозили Анжелике немедленным пожизненным заключением в камеру.
– Мое имя господин Сулейманов, – произнес коротышка, когда ему разрешили перемолвиться парой слов с Анжеликой. – В прошлом я юрист и адвокат. И как адвокат я вам запрещаю что-либо говорить этим людям.
– Но они грозятся заключить меня под стражу!
– Здешние законы не позволят продержать вас дольше трех дней без предъявления обвинений. А я буду ежедневно навещать вас, проверять, не оказывается ли на вас физическое давление.
– Вы думаете, они могут применить пытки? – ужаснулась Анжелика.
– О нет, моя дорогая! – ободряюще похлопал ее по руке Сулейманов. – Вы находитесь под защитой великой страны. Никто тут не посмеет причинить вам вред.
Другими словами, если бы Анжелика приехала из какой-нибудь маленькой и беззащитной страны или же вовсе была местной, то ее бы били до тех пор, пока не выбили бы из нее признание вины. Оставалось порадоваться за то, что приехала Анжелика именно из России. А заодно и возгордиться могуществом нашей Отчизны, которая даже в чужих дальних странах имеет своих представителей, способных влиять на продажных полицейских.
– Вы мне верите? – схватила Анжелика за руку единственного близкого ей тут человека. – Я его не убивала!
– Дорогая моя, вопрос не в том, верю ли вам я. Вопрос в том, кто будет отвечать за случившееся.
– А что?.. Диму действительно… убили?
Помимо воли голос Анжелики дрогнул.
– Да, моя дорогая. Боюсь, что так. Я вижу, вы побледнели. Вы были сильно привязаны к этому молодому человеку?
– Не скажу, что я его любила, но мы провели с ним в тесном общении почти двое суток. И мне бы хотелось разобраться в том, что с ним произошло.
– Одобряю ваше желание! – воскликнул господин Сулейманов. – Тем более что это целиком и полностью в ваших интересах. Чем раньше найдется истинный виновник, тем раньше с вас снимут обвинение и разрешат покинуть пределы страны.
– А пока… пока меня оставят под арестом?
– Скажите, у вас есть деньги?
– Ну…
В какой-то момент в голове у Анжелики мелькнула мысль отдать господину Сулейманову все прихваченные с собой наличные, но она тут же эту мысль пресекла. У нее при себе было не больше пятисот долларов. Вряд ли эта сумма послужит достаточным денежным залогом в ее случае. Да и вообще, залог должен назначать суд, а никак не господин Сулейманов и подозрительные полицейские, крутящиеся возле него, как гиены возле более крупного хищника.
На пятьсот долларов Анжелика могла бы купить себе сутки или чуть больше свободы. Но что помешает полицейским потом явиться к Анжелике и арестовать ее вторично?
И все же она призналась:
– У меня есть около пятисот долларов. Они там, в сейфе, в моем номере.
– Этого не хватит, – помрачнел Сулейманов.
– Не хватит для чего?
– Для того чтобы вас выпустили под залог. Вот если бы у вас было хотя бы тысяч десять или лучше двадцать, тогда… Даже три дня в местной тюрьме покажутся такой красивой и изнеженной барышне сущим адом.
Анжелика была с ним совершенно согласна. Лучше бы у нее было двадцать тысяч долларов. Но увы. А звонить родителям она пока что не хотела. То, что устроила бы ей мамулечка после возвращения, не шло ни в какое сравнение с тем, что могли преподнести Анжелике здешние полицейские.
– Что же, – с видимым сожалением произнес господин Сулейманов, – в таком случае вынужден попрощаться с вами до следующего раза.
– Постойте! – испугалась Анжелика. – Вы уже уходите?
– А что еще мне остается?
– Но ведь нету же никаких свидетельств того, что Диму убила именно я. А кстати говоря, как его убили?
– Зарезали.
– Зарезали? Ножом?
– Вроде того.
– Вот видите, я в жизни никого не зарезала! Даже цыпленка покупаю уже в виде готовых к жарке лапок!
– Боюсь, что это не покажется здешним полицейским достаточным основанием, чтобы выпустить вас без денежного залога.
С этими словами господин Сулейманов оставил Анжелику вновь один на один с ее мучителями. Впрочем, теперь они вели себя с ней вполне приемлемо. Больше ни о чем не спрашивали, а просто запихнули в камеру, где сидели еще несколько женщин.
Соседками Анжелики стали две запуганные простые женщины средних лет в традиционных сари. Очень бедных и сплошь покрытых пятнами и дырами. Судя по мозолистым рукам, эти женщины были крестьянками. И еще вместе с ними в камере сидели три девушки легкого поведения. Вульгарно короткие юбки, кожаные топики и яркая раскраска на лицах делали представительниц этой древней профессии вполне узнаваемыми даже на краю света.
Мысли Анжелики метались. Она не могла сосредоточиться ни на чем конкретном. И в конце концов, уже под утро, она все же заснула, хотя и сомневалась, что сможет забыться на жестком бетонном полу, на котором не было даже тряпья или соломы.
