Дем Михайлов
Грань забытых земель
Пролог второй
Многие видеоролики из мира Вальдиры набирают десятки и даже сотни миллионов просмотров. Нарезки из самых эпичных событий, а порой и просто какие-нибудь мирные пейзажи с живописными лугами или подернутыми тиной озерцами круглые сутки транслируются в игровых барах – и ими наслаждаются даже те, кто еще никогда не был в ярком и волшебном цифровом мире. Существует немало различных рейтингов и топов по самым популярным роликам, есть форумы, где ведутся ожесточенные споры о самых эпичных битвах, поединках, уничтожениях чудищ и даже о лучших свадьбах. Трансляция ведется круглосуточно, а самые громкие моменты Вальдиры порой появляются в телевизионных новостях мира реального. Многие из искушенных зрителей еще по первым секундам очередного ролика мгновенно понимают, насколько он может быть интересен, и тут же оповещают о нем других. Чутье не подвело их и сейчас, хотя, честно говоря, как только на игровом портале появилось подергивающееся изображение много кому известного сурового лика, претерпевшего удивительные и страшные изменения, заинтересовались даже те, кто никогда в жизни не слышал об этом человеке, если так можно назвать существующую лишь в цифровой реальности личность.
Архимаг Тарниус.
Третья по значимости фигура в Гильдии Магов Альгоры – возможно, наиболее значимая в мире Вальдиры, хотя другие Великие города с этим не согласятся.
Имя Тарниуса громыхало во многих легендах, но появлялся он не только в пыльных свитках истории – он много раз принимал прямое или косвенное участие в немалом количестве недавних событий, и по большей части поддерживаемая им сторона выигрывала битву или переговоры.
Его звезда популярности начала закатываться совсем недавно, но не успев достигнуть горизонта, ярко полыхнула, как перерожденный феникс, и вновь взмыла вверх – когда Тарниус одним из первых оказался на Зар’грааде. Старый опытный маг и управленец живо доказал, что не утратил железной хватки, – выдачей срочных и уникальных заданий, кураторством ведущейся во все стороны разведки новых территорий, переговорами с прибывшими на новые земли кланами, заключением союзов громких и тайных, исследованием во главе боевых отрядов различных казематов, руин, пересохших русел и всего того, что в несметном количестве открывалось разведчиками чуть ли не на каждом шагу. Зар’граад был щедр на тайны и дары – причем первых было куда больше, чем последних. Имя Тарниуса снова звучало часто, и произносили его с разными интонациями – уважением, злостью, испугом, но только не с безразличием. Поползли и достаточно громкие шепотки о том, что вскоре будет создана настоящая, а не временная Гильдия Магов Зар’граада, и, несомненно, возглавит ее именно Тарниус. А кто еще? Кто более достоин?
И тут, вместе с испуганным воплем никому неизвестного игрока, превратившегося в лопнувший сгусток зеленой слизи, на вершину небольшого пригорка поднялся жутко изменившийся архимаг Тарниус и вонзил в задымившуюся землю двуручный раскаленный посох, что тут же воспламенил все вокруг себя, а затем начал плавить почву, в то время как сам старый маг заговорил четко, внятно и о-о-очень страшно…
От его прежнего облика не осталось почти ничего. Длинные волосы потемнели, и среди них появились светящиеся «раскаленные» пряди. Пурпурная мантия сменилась черно-красным мрачным одеянием с широкими рукавами, украшенными золотой вязью странных рун. Глаза полыхали яростным багровым пламенем, а стоило взгляду Тарниуса даже мельком задеть какую-нибудь бабочку, как она тут же вспыхивала и обращалась в летящий к земле пепел. Кожа на руках почернела, а вены зажглись так ярко, что их свет был виден даже днем. При каждом слове из его рта вырывался серый дымный выдох, а зубы превратились в две полосы сверкающего металла. Но главное изменение коснулось его макушки – она увенчалась сложным золотым ажурным украшением, плотно обхватившим голову длинными шипами и частично скрытым волосами.
– Вы должны покинуть эти земли! – вот что сказал Тарниус сразу после того, как убил бросившегося на него двухсотдвадцатитрехуровневого игрока одним небрежным жестом и недвижно встал на вершине пригорка, что медленно таял по мере того, как превращался в растекающуюся огненную лаву. – Вы все – прочь с Зар’граада! Не бывать здесь вашим городам и селениям! Не выситься здесь вашим башням и гордым замкам! Не реять здесь вашим флагам! И не колоситься вашим нивам! Вы покинете эти земли – или же будете уничтожены! У вас есть время до завтрашнего рассвета – и с первыми лучами солнца я обрушу на всех ослушавшихся весь свой раскаленный гнев! От меня вам не укрыться нигде! Прочь! Прочь с Зар’граада! Бегите! Или умрите…
Высказавшись, старец чуть сильнее сжал почерневшими пальцами раскаленный металл загадочного посоха и… экран затопила ослепительная белая вспышка. Раздались истошные крики погибающих игроков, снимавший все это бедолага побежал прочь, но не успел сделать и двух шагов, как его мелькающие в кадре руки и ноги попросту исчезли, превратившись в сотни разлетевшихся во все стороны черных мотыльков. Темнота… и новая, уже куда более мирная вспышка, с которой погибший игрок возродился на каменной плите, что находилась в паре десятков шагов от места его последней смерти. Потрясенно орущий, выкрикивающий нецензурную брань безымянный игрок начал пятиться, уходить в океан, продолжая снимать происходящее.
А там… там погибал Первый Лагерь…
Игроки разлетались облаками черных насекомых, растения за мгновения погибали, роняя облака листьев и хвои, медленно сгибались и опадали хищные сторожевые стены, а раздавшаяся земля поглощала постройки из камня и бревен. У берега появилась и быстро расширилась воронка водоворота, потянувшая к себе стоявшие у причала суда. Плиту возрождения вырвало вместе с солидным куском земли и отбросило далеко в океан, туда же полетели выплюнутые Зар’граадом осколки пережеванных построек, а следом за ними летели и серебристые посмертные сгустки, несущие в себе все имущество погибших игроков. Новый материк исторгал из себя все чуждое…
Еще несколько ужасающих мгновений, и орущего игрока настигла очередная смерть, явившаяся в виде ожившего зар’граадского дуба, пронзившего беглеца длинными сучьями и подбросившего в воздух. Умирающий игрок, пытаясь вырвать из обнаженной груди шипастый обломок со злобно улыбающимся ликом идола, успел увидеть и передать эту же картинку всем остолбенелым зрителям: как окутанный дымом архимаг Тарниус уходит прочь от побережья по новой дороге, с трудом вырубленной в здешних чащобах, направляясь в сторону недавно основанного города Озорной Ветерок.
Вспышка…
И замолчавший наконец игрок возник на плите возрождения, переместившейся на какую-то мель примерно в километре от затянутого дымом пожара берега. Он был не один – рядом с ним стояло, сидело или носилось туда-сюда по небольшому островку еще несколько десятков обряженных в подгузники, плавки, шорты, бикини и прочее белье высокоуровневых игроков, что были убиты чуть ли не щелчком пальца, как какие-то никчемные букашки. И эти игроки не были просто «кем-то там» из безликой массовки – многие из них являлись знаменитостями. Имелись среди них и танки, могущие похвастаться невероятной живучестью и стойкостью к любой магии. Но это их не спасло…
– Что мы наделали! – причитал высокой беловолосый эльф, сжав голову в ладонях. – Зачем мы сунулись в те руины?! Зачем?!
– Да что вообще случилось?!
– Что с Тарниусом?!
– А это вообще он? И чем нас так шарахнуло?!
– Я потерял уровень!
– Вон наш шмот на мелководье! Ох! Смотрите! Смотрите! Океан вышвырнул ахилотский лагерь!
– И их плиту!
– И ВСЕ ЭТО ЛЕТИТ СЮДА! БЕЖ-И-И-ИМ!
Не прошло и трех секунд, как смерть настигла несчастного игрока уже в третий раз.
Этого короткого, но невероятно зрелищного ролика хватило, чтобы буквально свести с ума всю и без того напряженную последними событиями и нападениями Вальдиру. Однако волновались и горячо обсуждали произошедшее лишь игроки высоких уровней и облеченные немалой властью «местные». Те же игроки, что не достигли трехзначного уровня, хоть и услышали новости и даже видели ролик с заявлением архимага, остались абсолютно равнодушны – равно как и обычные «местные» вроде фермеров, ремесленников или бродячих торговцев. И это понятно – ведь прежде им и слышать не приходилось о некоем Тарниусе, что никогда не пересекался с их простыми жизненными орбитами. Поэтому низы остались спокойны, продолжая повседневную жизнь, тогда как верхи лихорадило вовсю.
Тарниус и до своего появления на Зар’грааде являлся фигурой мощной, крайне весомой, не раз прогибавшей под себя ту или иную важную ситуацию. С ним были связаны многие игроки, он играл огромную роль в политике всех магических гильдий, с ним считались повсюду – в том числе и в других королевствах. Если же взять в расчет тесные деловые отношения с многими игровыми кланами и различные долгосрочные договоренности с ними, включая доступы к особым гильдейским хранилищам в обмен на услуги деликатного характера…
Но максимум горячих пересудов и доходящих до безумных масштабов обсуждений был вызван внешним видом радикально изменившегося Тарниуса и теми необычными предметами, что находились при нем.
Раскаленный посох.
Черное одеяние с золотыми рунами.
Сложный головной убор из золота.
От этих трех предметов исходила особая мерцающая аура и легкая черная дымка. У них были мелкие и крупные общие детали. Для знающего игрока эти признаки говорили о многом: во-первых, о невероятной мощи всех трех предметов и, во-вторых, о том, что это, скорей всего, некий магический сет и, скорей всего, легендарного уровня. Ну и в-третьих – вероятней всего, сет проклят.
Эти выводы быстро разошлись во все стороны и получили косвенные подтверждения от других сведущих игроков и «местных». После этого в славном королевстве Альгора, что сейчас претерпевало не самые лучшие времена, началась чуть ли не паника, которая была пресечена лишь с немедленным возвращением в столицу короля, до этого пребывавшего в очередном романтическом приключении. Первым делом король потребовал явиться во дворец всем, кого он посчитал необходимым видеть, чье мнение желал услышать и кому требовалось отдать приказы. В число срочно затребованных ко двору входили не только наместники, полководцы и маги, но и лидеры старых заслуженных игровых кланов.
С разноцветными вспышками телепортации вызванные во дворец один за другим прибывали на специально открытую для этого дела верхнюю дворцовую площадь Благих Поминаний – обычно используемую лишь для похорон членов королевской семьи. Сюда же челядь торопливо стаскивала длинные столы и кресла, по воздуху плыли огромные бочки старого вина, толстые рулоны красно-золотых ковровых дорожек, невероятной цены и веса золотые подсвечники, каждый на пятьдесят свечей, и похожие на безмолвных призраков полупрозрачные скатерти из цветного тончайшего шелка.
Те, кто прибыл первым, наспех осматривались, тут же находили своих и спешили к ним, чтобы как можно скорее начать обсуждать случившееся: вскоре прибудет сам монарх, и кто знает, от кого именно он потребует высказать свое взвешенное мудрое мнение. Тут никак нельзя опростоволоситься и сморозить какую-нибудь глупость! Король Альгоры такого не прощает, и тогда всё – прощай карьера, прощай приближенность ко двору и многие даруемые этим блага… прощай будущее…
Подобное мероприятие, где в одном месте собираются весьма значимые персоны, может привлечь злой умысел могущественных недоброжелателей. И посему королевская стража прибегла к максимальным мерам безопасности, окутав дворец, центральную часть города, а следом и всю столицу многослойными магическими аурами. Все это требовало невероятных затрат маны и слаженной работы сотен волшебников, но ради безопасности стража была готова на любые траты. Помимо этого, в воздух поднялись десятки драконов с вооруженными до зубов воинами на спинах, а к ним присоединились пылающие матерые фениксы, живые воздушные шары с меткими стрелками и немалое число обученных хищных птиц с их чрезвычайно зоркими глазами. Стражи были готовы загодя обнаружить угрозу с любой стороны и тут же отразить ее. Завороженные происходящим зрители не подозревали, что и под Альгорой, в катакомбах, прямо сейчас собирались немалые силы, способные уничтожить даже самого сильного врага.
Единственными, кого не впечатлили предпринятые меры, были те, ради которых они, собственно, и предпринимались. Им было не до этого – все увеличивающиеся числом группы прикрылись аурами приватности и горячо обсуждали выдвинутый Тарниусом ультиматум.
Очень быстро вопросы свелись к нескольким самым важным – к тем, на которые уже идущий сюда монарх потребует ответы.
Что вообще случилось с архимагом Тарниусом?
Действует ли он по своей воле?
Какие действия Тарниус предпримет следующими?
И что теперь делать нам самим?
Ответов было куда меньше, чем вопросов. Спорщиков радовало осознание того, что все случившееся произошло далеко от Старого Континента, которому вот прямо сейчас вроде как ничего не грозит.
Архимаг Тарниус – один из наиболее могущественных ныне живущих волшебников. В его арсенале огромное количество самых различных заклинаний, включающих в себя магию Древних. Архимаг в одиночку стоит небольшого войска и не раз доказывал это в самых горячих баталиях прошлого. К тому же он очень умен и как облупленных знает всех тех, кто сейчас собрался на площади Благих Поминаний.
Разделившиеся на пару десятков групп игроки и «местные» еще продолжали горячо обсуждать главную тему, когда Зар’граад решил напомнить о себе с помощью уже известного всем громкого заявления: под тревожный многоголосый птичий крик и драконий рев в накрывшую город ауру уперся сразу десяток протянувшихся по облачному небу красный линий.
– Твари Зар’граада! Твари Зар’граада! Много!
Волшебники подняли руки выше, огромные артефакты в башнях басовито загудели, ауры засияли ярче, а мощные арбалеты начали менять направление, наводясь наконечниками на городские улицы. Тем временем в Альгору уперся еще десяток светящихся красных линий… а через пару мгновений послышался нарастающий свист, и в небе возникли первые черные точки, предвещающие появление монстров.
Двадцать тварей Зар’граада в одно и то же место – такое было впервые!
– Все с улиц! Все с улиц! – глашатаи кричали одно и то же, а им вторили прыгающие с крыши на крышу наездники на белых пустынных леопардах. – Все с улиц! Укройтесь! Укройтесь!
Над городом завыли раскручиваемые вручную ревуны, драконы и фениксы раздались в стороны и закружили в нисходящей карусели, по улицам побежали перепуганные горожане, спеша укрыться в домах и подвалах.
Еще через минуту три первых огромных валуна ударили в ослепительно засверкавшие многослойные ауры и, окутавшись темным дымным пламенем, начали их продавливать, стремясь добраться до улиц Альгоры…
Информация о героях повествования:
Боевая группа «Братство Тропы».
Росгард – человек, лидер группы, боевой маг, кулинар.
Орбит – эльф, воин ближнего боя, метатель.
Бом – полуорк, танк и воин ближнего боя, «ишак».
Храбр – человек, стрелок, маг, алхимик и травник.
Док – человек, целитель и маг поддержки.
Спутники:
Затти.
Глава первая
Уровень персонажа: 30
Базовые характеристики персонажа:
Сила – 35
Интеллект – 40
Ловкость – 10
Выносливость – 55
Мудрость – 10
Доступных для распределения баллов: 0
Прищурив слезящиеся от едкого дыма глаза, я опаливал на костре злобно визжащую шестиногую сосиску. Пахло паленой шерстью, кишками бурого единорога и, собственно, говяжьими сосисками с примесью мяса голубого марлина. Я сам ощущал лишь запах шерсти и чуток мяса – в остальном меня авторитетно заверил Орбит.
Вы получили достижение «Кашевар» четвертого ранга!
Увидеть таблицу полученных достижений можно в настройках вашего персонажа.
Ваша награда за достижение:
+3 % к скорости приготовления простых блюд;
+17 % к продолжительности действия эффектов от приготовленной вами пищи.
Текущий бонус:
+7 % к скорости приготовления простых блюд;
+1 % к силе бонусов от приготовленных вами блюд.
+17 % к продолжительности действия эффектов от приготовленной вами пищи.
Забытая Линия.
Благодаря растущему опыту кашевара, вы начинаете глубже понимать тонкости поварского искусства!
Ваша награда за достижение:
+3 % к шансу узнать часть рецепта, отведав незнакомое простое блюдо;
+0.5 к шансу узнать весь рецепт, отведав часть незнакомого простого блюда;
+1 % к шансу приготовить вкусное блюдо (у блюда эффект Малого Вкусового Блаженства);
+1 Любимчик (возможность назначить один из знакомых рецептов любимым, что незначительно усилит его вкус, срок хранения и даруемые им бонусы).
Внимание! Выбор окончателен! Изменить его позднее невозможно! Выбирайте с умом!
Текущий бонус:
+6 % к шансу узнать часть рецепта, отведав незнакомое простое блюдо;
+0.9 % к шансу узнать весь рецепт, отведав часть незнакомого простого блюда;
+3 % к шансу приготовить вкусное блюдо (у блюда эффект Малого Вкусового Блаженства);
Блюда-Любимчики – 3.
Осмотрев поджаренный початок – а это был именно початок с напоминающего кукурузу высокого растения, найденного на берегу ближайшего ручья, – я протянул его Бому:
– На!
С величайшим подозрением осмотрев дымящийся плод моих варварских трудов, полуорк оскалил клыки и резонно спросил:
– А почему я?
– Ты полуорк, – легко ответил я. – Ты всеядный и с луженым пузом.
– Это там, – столь же легко возразил он, отодвигаясь назад. – А здесь – далеко не факт.
– Да факт, факт, – закивал я, наклоняясь к нему и вытягивая палку с насаженным початком. – Ешь давай.
Полуорки – наиболее стойкая к любым пищевым отравлениям игровая раса Вальдиры. То, отчего эльф сразу скорчится в агонии, у полуорка вызовет разве что намек на изжогу. Подобная их стойкость объяснима глобальной игровой историей – в которой орки раз за разом проигрывали другим расам, теряя богатые пищей территорией и уходя в почти бесплодные скалы и пустоши. Вот там они и научились есть то, что пищей вовсе не являлось, попутно изобретя невероятные адские блюда – я как-то видел их знаменитый кулинарный шедевр, пафосно именуемый «Женское хрусткое лакомство из остатков сытного жралова ушедшего в бой воина». «Лакомство» представляло собой разбитые молотком панцири и кости пустынных черепах, опаленные на огне и политые млечным соком огненной сангвинарии. Хрусти себе на здоровье… если зубы позволяют…
Благодаря такому долгому и мрачному наследству минувших веков орки и камни жрать могут, а полуоркам досталось немало желудочной стойкости.
Но это лирика.
– Ешь! – уже требовательней произнес я, поднося дымящийся початок с остатками подергивающихся лап к зеленому носу полуорка. – Надо же знать, съедобно или нет!
– Скорми Орбу, – предложил Бом, отодвигаясь еще чуть дальше. – Он любит такое всякое…
– Ешь, блин! – буркнул я. – Хотя бы кусочек…
– Черт с тобой! – рявкнул в буквальном смысле слова припертый к стене полуорк, вжавшийся в покрытую полустертыми рунами колонну. – Вот помру – и останетесь без танка! Рыдать будете на моей окровавленной кольчуге!
– С чего окровавленной-то? – усомнился я.
Молча забрав у меня «кукурузу», Бом оглядел початок со всех сторон, шумно принюхался и, пожав плечами, откусил сразу четверть. С хрустом прожевал, склонив голову, прислушался к ощущениям, проглотил и… солнечно и клыкасто заулыбался:
– Сладко! Реально как кукуруза, но будто смешанная с кусочками говядины и чесночного сыра. Прямо высокая кухня! – закинув в рот остаток, он прожевал и одобрительно кивнул: – И ядовитая.
– Тьфу! – буркнул я, разочаровано опуская палку. – И чего ты тогда радуешься?
– На меня этот яд почти не действует, – пояснил казначей и похлопал себя по могучей груди. – Я же полуорк. Могучий и всеядный.
– Ты только что ныл на эту тему!
Проигнорировав мой укор, Бом продолжил перечислять достоинства сего блюда:
– А еще я получил неплохой бафф на силу и выносливость – по пять единиц сроком на десять минут. Яд наверняка не отпустит столько же, но он реально на меня действует едва-едва, и регенерация трудится быстрее него. Неплохо! Нажарь еще штук десять таких, а?
– С радостью, – кивнул я, втыкая импровизированный шампур в очередной взвизгнувший початок. – Но не хотел бы я знать тонкости перекрестного опыления этой «кукурузы».
– Я растения Вальдиры довольно плотно изучал, – заметил проходящий мимо Храбр. – Но такого не помню. Уже заскринил ее, описал в своих заметках и спрятал в рюкзак початок и несколько листьев. А сейчас хочу сделать отвар из корней, стебля и молодых побегов – чуйка подсказывает, что эффект будет. Не знаю какой, но будет. Бом выпьет и расскажет…
– Не буду я это пить! – рявкнул во весь немалый объем легких Бом. – Я вам свинка подопытная? Всерьез убить хотите? Так можно поступить проще – дайте мне почитать еще один свежий «Вестник Вальдиры». Мы тут сидим и кукурузой ядовитой хрустим, а там такое происходит…
– Да уж, – хмыкнул я. – У нас тут тишь да гладь, а там столкновение миров. И знаете что?
Дождавшись, когда ко мне обернутся все устроившиеся на вершине холма друзья, я развел руками и с улыбкой признался:
– Лично я прямо рад, что хоть на этот раз мы не находимся в самом эпицентре событий.
Взгляды друзей незамедлительно выразили абсолютное недоверие к моим словам. Вздохнув, я пояснил проще:
– Наконец-то ни я, ни вы, ни клан ГКР ну просто никак не связаны с творящимися там безобразиями. Никто меня не поминает недобрым словом, никто не ищет, никто не желает никому из нас зла – даже агры не нападают. К тому же там сейчас творятся такого масштаба события, что… ну вот что мы сумеем сделать, ребят? Клан у нас молодой, все середнячки, легендарными сетами и эпичным оружием мы не обвешаны. У нас на руках город Тишка – и мы, как можем, заботимся о нем. Там сейчас Кирея рулит, заодно приглядывая за Роской – и я спокоен. Ну а падающими с неба монстрами и всем Зар’граадом пусть занимаются те самые старые прославленные и очень богатые кланы вроде Неспящих. Мне еще грыз сердце непонятно откуда взявшийся Аньглубинглот – но с ним вроде как разобралось уже нечто, если верить «Вестнику».
Перевернув переставший визжать початок, я отодвинул его чуть дальше от огня и начал насаживать следующий на другую подходящую палку, продолжая задумчиво рассуждать:
– Там вот король Альгоры сходку важных персон объявил. Кого-нибудь из нас позвали?
– Не позвали! – горько вздохнул Док и уронил рядом со мной охапку сухого хвороста. – Подонки! Смерть капиталистам! Монархию на эшафот! Еще дрова надо тащить?
– Надо, – кивнул я, и штатный лекарь снова отправился заниматься совсем не профильной работой.
Но нас всего пятеро, и каждый старается работать за троих. Иначе нам грядущей дороги не осилить. Пока я разглагольствую – продолжая жарить початки и остатки мяса, – Бом чистит оружие и броню, Храбр собирает травы по тому выцыганенному у меня салатному рецепту, Док прочесывает кусты и склоны в поисках хвороста и грибов, а Орбит… лысый ловелас сидит рядом с добродушной сегодня Затти и что-то ей поясняет, жестикулируя с бурной неумелостью. У нас за плечами тяжелая битва, закатное солнце вот-вот опустится, и поэтому я не стал ничего говорить тощему романтику. В целом картинка вокруг костра на вершине холма была прямо каноничной – золотая классика вставших на отдых авантюристов, потрепанных последней схваткой.
– Нас не позвали, – продолжил я мысль, – потому что мы нифига не заслуженные.
– В конце той статьи вывесили длинный список званых персон, – мимоходом заметил Бом, запихивая за пояс увесистые округлые камни.
– И что?
– Наместник Седри среди приглашенных.
Я невольно передернул плечами, вспомнив последнюю нашу с ним встречу лицом к лицу…
– Само собой! – рядом со мной уселся Храбр. – Он ведь контролирует немалую такую часть королевских земель и должен быть в курсе дела.
– Седри там всякие шляются, – согласился я вслух. – Еще одна причина пока лишний раз не светиться. И вообще у нас хватает врагов явных и неявных. Так пусть они лучше монстрами залетными занимаются, а нас пока не трогают. Ну и главное – лично я устал от всего этого масштабного и эпичного, – признался я начистоту и палкой с дергающимся в затихающей агонии початком указал на тянущуюся вдаль зеленую равнину, прорезанную несколькими тропами: – Вот! Супер же! Мы, пятеро чужаков-авантюристов, неведомо где, почти ни с чем, начав с нуля, каждый день должны делать простое и привычное дело – с боем прорываться через монстров все дальше и дальше. Простая четкая и – самое главное – ясно видимая цель. Вот мой бальзам душевный…
Я оглядел товарищей и понял, что хотя бы отчасти они разделяют мои ощущения. Бом задумчиво щурился вдаль, Орбит с Затти повернулись и смотрели туда же, где у горизонта мерцали тускнеющие в закате водные жемчужины далеких озер, Храбр подпер подбородок ладонью и прикрыл глаза, а усевшийся в траву на склоне Док вдруг замычал какую-то незатейливую знакомую мелодию.
– Где-то пару приключений назад я вдруг понял, насколько сильно этого не хватает, – вздохнул я.
– Чего не хватает? – спросил Храбр.
– Настоящей Вальдиры. Той, что у вечерних потрескивающих костерков, когда весь день ушел на поиск чертовых квестовых монстров в густых чащобах, когда едва ушел от разбойников верхами по деревьям, свалился в реку, где меня чуть не сожрал голодный сомяра, наконец выбрел на крохотную безопасную полянку, разжег костер, заварил крепкого деревенского чайку и сидишь себе, вслушиваясь в шаги наступающей ночи…
Бом удивлено присвистнул:
– Да в тебе издох поэт, Рос…
– Испортил все! – зло зашипел Храбр. – А я ведь прямо представил себе все это… И знаешь – ты прав, Рос. Сильней всего я был счастлив, когда начинающим алхимиком у небольшого костерка варил свои первые простенькие зелья, все ингредиенты для которых собрал самолично – до последней тычинки и лапки! И вот такое умиротворение… в котелке побулькивает смесь, плывет по воздуху мерцающий дымок, что-то тихонько поет в душе…
– Ты что там варил, а? – подозрительно взглянул на него полуорк. – Мерцающее и поющее… Сдать бы тебя страже…
– Да ну тебя!
– И я! – ожил Док и поднялся сусликом из травы. – Когда на десятом уровне с зачаточными заклинаниями исцеления я едва-едва оттащил от края смерти сразу двоих вечно лезущих на рожон дебилов-напарников, затем получил свои законные и жалкие десять процентов от добычи, все продал, сдал квест… и сидел себе на сторожевом посту с кружкой дешевенького пива, слушал, как неподалеку бородатый бард истязает гитару, а эльфийка терзает арфу… вот прямо счастье я ощутил… прямо настоящее… А теперь вроде счет в банке, снаряжение отличное, клан суперский… а вот того самого простенького дешевого счастья больше нету.
– Теперь есть! – улыбнулся я и похлопал ладонью по траве: – Вот оно – счастье наше простенькое и дешевое, но настоящее! Костер, друзья, шикарный закат и понимание, что завтра будет не легче…
Ненадолго над холмом повисла звонкая тишина, и я ее и нарушил, вернувшись к роли лидера, а они всегда ломают кайф:
– Доделываем все мелкие дела – и выходим в реал отсыпаться. Первым на страже остается Бом – у него там еще немало возни.
– Согласен, – проворчал полуорк.
– Затем Орб, потом я, а остальные спят до упора. Сбор прямо задолго до рассвета, – глянув на Затти, я напомнил: – Добрая девушка нас предупредила, что раз Скулла далась нам так тяжко, то Рачьи Озера нам не пройти. Так что…
– Будем качаться и снаряжаться до упора? – предположил Док.
– Именно, – подтвердил я и протянул ему дымящийся початок: – На, откуси кусочек.
– Она же ядовитая!
– Ну ты же медик – а они любят испытывать на себе всякое.
– Сдохну я…
– Бом не сдох.
– Бом дуболом зеленый, а я – мыслитель…
– Эй!
– Всего кусочек, – я улыбнулся шире. – Должны же мы знать, как здешний маис влияет на наши когнитивные способности…
– Пагубно! Пагубно влияет! Хотя черт с ним… надо быть открытым новому и неизведанному. Ну-ка!
Через пару мгновений приютивший нас холм накрыло истошным воплем:
– Погиба-а-а-а-ю-ю-ю! О черт! Вы это видите? Рука дымится! Нет! Уже горит! Горю-ю-ю!
– Тушите его!
– Воды!
– Какого лохра он полыхнул?! Тушите его!
– Затти! Помоги с водой!
– Серебруха!
– Ладно!
– Эх… продешевила…
* * *
Хреновый я все же спутник жизни для своей почти супруги – так мне Бом сказал, опустившись на корточки рядом с горкой жареных початков и сгребая их в свой мешок. На мой логичный возмущенный привскок он ответил просто: а кто обещал подруге барбекю до заката и танцы до рассвета?
Вот тут меня и проняло горячей волной стыда, что переросла в бурю спешных действий, стоило мне взглянуть на время.
Я ведь еще не опоздал!
Смущаясь и даже стыдясь своей непостоянности и лоховатости как командира, я переиначил смены, и в результате первым на стражу вставал Док, следом за ним Храбр, а потом уже я. Бом и Орб будут отсыпаться – полуорку я был глубоко благодарен за напоминание, а ушастому в последнее время не доверял, учитывая его залипшие на Затти глаза.
Попрощавшись с половиной друзей, на остальных надвинулся со страшными глазами и потребовал не задерживаться, так как это будет проявлением максимальной невежливости – и это после того, как я сам благополучно забыл обо всем.
Вот что Вальдира делает… а мои дырявые мозги в этом ей активно помогают.
Вспышка.
Выход.
До скорой встречи, Вальдира…
В последние дни после выхода из игры, я, еще не привыкнув к нашему новому удивительному обиталищу, некоторое время разглядывал стены, портреты, старомодное практичное убранство… но только не этим вечером. В этот раз, едва отключившись, я сразу рванул в ванную комнату, по пути вливая в себя бутылку теплой воды. Едва не захлебнулся, но справился и вскоре уже яростно намыливал сероватую физиономию, а глазами искал бритву…
Через двадцать минут я довел себя до телесной чистоты эпического уровня «огурчик скрипучий». Идеально выбритый, поприседавший перед душем, чтобы к посеревшей коже прилило хоть немного крови, аккуратно расчесанный, благоухающий одеколоном, я бодро прыгал на одной ноге к двери, другой стараясь попасть в штанину старых верных джинсов. Я уже почти вышел, но что-то внутри властно остановило мой дурной порыв, заставило оглянуться… и рядом с кроватью я обнаружил сложенные серые брюки, белую футболку и вроде как рубашку. Сверху лежал листок бумаги…
В коридор я вышел истинным таежным джентльменом, попутно пытаясь понять, надо ли заправлять футболку в штаны, если она под рубашкой или нет. Так и не сумев вспомнить, что об этом вкрадчиво шептали с экранов гуру никогда не интересовавшей меня мужской моды, я оставил все как есть – спереди заправлено, сзади торчит – и ускорился.
