Диана Дит
Пробуя огонь на вкус
– Да что тебе, блять, опять не так?
Судя по настроению, дальше их разговор пойдёт на ножах и подруги знали – к этой паре лучше не лезть с советами или поддержкой. На вилы насадят всех советчиков, а сами вскоре помирятся.
– Вечер драмы. – Войдя в коридор, Джун снял с плеча призрак Арэна и передал в руки Эмилю. Он пообещал позаботиться о друге, уложить спать как минимум, поэтому в кухне осталось трое.
–Девчонки, как вы? – Кивнул громадина, проходя к холодильнику мимо своей девушки. Обменявшись приличными чмоками, они разнополярными зарядами оттолкнулись подальше от подавленного взгляда Джо. – Эй, тебе налить водички?
– Да, пожалуйста. – Согласия в её голосе было меньше, чем горечи. Джолин даже не чувствовала до этого, как у неё пересохло во рту.
Четвёрка стаканов поочерёдно опустилась со стойки на столешницу, недовольно лязгнув друг о друга, наполнилась тающими шариками льда, а затем прохладной газированной минералкой. Девушки зачарованно следили за чёткими, даже правильными движениями Джуна. Никакой суеты, он транслировал безупречную уверенность.
– Лимон поднимает настроение, добавить его?
Мишка отрицательно качнула улыбчивой головой, а Джо ответила:
– Нет, спасибо. Хотя настроение и правда в минусе.
– Да, жаль в анонсе вечера не было указано: “Вечер драмы”. – Хотел бы смягчить обстановку Джун, но из комнаты Рэна вышел Эмиль, по-мальчишечьи вздёрнув плечи. Горько было даже смотреть на него такого разбитого. Родного, но нелюбимого. Его печаль заражала, забиралась под рёбра и бесила.
Красноволосая взяла свой бокал, прихватив тот, что громадина налил для себя и вышла следом за блондином. Поставила стекло на перила перед другом и попыталась объясниться:
– Эмиль.
– Зная о моих чувствах, ты ведь понимаешь почему я так поступил? – Жалость ледяными щупальцами сжала беспокойное девичье сердце.
– Знаю и могу уверенно сказать – твоя любовь дорогого стоит. Забота, уважение, дружба, защита, помощь. Всё это захочешь – не получишь. А мне досталось просто так, в лице одного человека. Но разве я заслужила? Я не отдавала и малой доли взамен. Это несправедливо… Как думаешь, почему так вышло?
– Я плохо старался или был слишком надоедливым?
– Боже, нет! Ты идеален! Буквально, рыцарь на белом коне! Красивый, нежный, заботливый. Я всегда сгорала от тонкого чувства юмора и твоей прямоты. Просто… – Говорить становилось сложнее, казалось, скоро придётся проткнуть трахею, чтобы продолжить дышать. – Мы говорим на разных языках любви. Мне твой непонятен, мой надо нащупать где-то между сексом и нерешительностью.
– Знаю. – Блондин встал перед Джолин во весь рост, только склонив голову вниз. – Я хочу понять твой язык. – Эмиль впился чувственным поцелуем в губы напротив. Алкоголь и сумасбродство вечера распустили ему руки и руки эти бросились ласкать желанное и податливое женское тело. Сейчас был смысл рисковать. Она должна понять нечто важное.
Время перестало существовать на террасе. Ветер подгонял голоса с улицы, перемешивал их с запахами фруктовых деревьев и сбивал с небес августовские звёзды. Всё вокруг – прекрасные, к месту, но абсолютно не значащие мелочи. Важна лишь его маленькая Луна рядом. Деталька, Русалочка, Снежинка, Любимая. Девушка с тысячей имён и самым потрясающим внутренним миром.
– Классно целуешься. – Она первая смогла прервать телесный контакт. – Почти забыла каково это.
– Буду чаще напоминать. – Счастливая мужская улыбка осветила пустоту ночи на улице.
– Нет. Я не слышу ничего здесь. – Джолин коснулась груди, а точнее дыры, которая там разрасталась. – Прости меня пожалуйста за всё… И спокойной ночи. – Прежде, чем выпустить наружу весь напор солёной боли, она убежала в женскую спальню, оставив Эмиля с вывернутой наизнанку душой перед двумя стаканами минералки.
ГЛАВА 9
Тягучие события пережитого вечера стали предвестниками бессонницы во всех её прекрасных проявлениях: холодном поту, головной боли и встречи с сонным параличом. Джо смогла нормально уснуть только спустя выпитую кружку какао и лишь когда лента ночи показала в небе малиновый кончик.
У Эмиля сон тоже шёл беспокойно, картинки из реальности сменялись абсурдными страшилками, где почему-то приходилось убегать от крошечных вампиров, поочерёдно отдавая им на растерзание друзей.
Женатики ночью выясняли отношения, да так яростно, что Винсу пришлось уйти спать на балкон. Его экспрессивная нападка на Солли не сработала и попытка убедиться в исключительной преданности возлюбленной путём манипуляций с крахом провалилась. Ведь, девушка давно перезрела инфантильные модели поведения и просто закрылась в комнате. Так что только тройка счастливчиков сегодня спала спокойно.
Космическая тишина женской спальни заполнялась пищанием звонка. Джолин его проигнорировала и осталась на сервере снов, а Мишка неохотно открыла глаза. В дверях стоял мятый, как белый лист, блондин.
– Чё случилось? – Зевок превратил милое личико в кожаный пончик с дыркой по центру.
– Доброе утро. Передай пожалуйста телефон Джо, ей тут Деми в третий раз звонит.
– А сам не можешь? – Эмиль замялся в неловкости, отрицательно качая головой. – Ладно, давай сюда. – Младшая протянула ладонь, требуя вложить в неё гаджет, к счастью, смолкший. – Господи. Какая противная мелодия.
– Это Чайковский.
– Это бездушная, тупая скрипка! Поживёшь с моим братцем, поверь, тоже возненавидишь классическую музыку.
– Конечно, я тебе очень сочувствую. – Натянуто улыбнулся парень, боясь отвести взгляд в сторону соседней кровати. Хотя, что бы он там разглядел? Хлопковый кокон и пару ног. Словно сахарная вата намоталась на куклу.
– Всё, миротворец, миссию выполнил, свали пожалуйста.
– Окей-окей.
Дверь тихонько захлопнулась, но одновременно с этим загремело “Адажио” Лебединого озера, причём самый её напряжённый момент. Мишка перекрыла ладошкой динамик и поднялась расталкивать подругу. С минуту казалось, что она не спит, а находится в коме. Лёгкие покачивания оставались безрезультатными, пришлось прибегнуть к щекочущей артиллерии.
– М-м-м-м? – Мычание Джо звучало как большая печаль. – Что за шум? Надеюсь, начался зомби-апокалипсис?
– Ага, сестра звонит, ответь.
– Не хочу.
– Эй, нельзя игнорировать семейные звонки! Ты же взрослый человек!
Красная макушка покрутилась, выпутываясь из одеяла и приняла телефон.
– Хочешь, я сейчас наведу тебе кофе? Услуга одноразовая от фонда помощи разбитым сердцам. – Миш схватила гламурный халатик и накинула его на острые плечи.
– Да. Умоляю, залей там всё сливками. – Успела добавить Джо, свайпая зелёный значок на экране. – Привет, мелкая.
– У-у-у. Я тебя разбудила, да? Ну, извиняться нет времени, мне срочно надо найти утюг, где он?
– Что ты делаешь рано утром у меня дома?
– У нас дома! Я ищу утюг! – Яростнее уточнила Деми. Её нетерпеливую натуру раздражала “нон-конкретик” информация. – Боже. Приехала Бэка кормить и осталась здесь с ночёвкой.
– Одна? Ладно, даже если нет, позже верни всё по местам. Утюг в шкафчике ванной, там раскладная доска, тяни рычаг-цветочек от себя-на себя.
– Спасибо, люблю тебя!
Сброшенный звонок неприятно запищал в ухе
– И стоило ради этого просыпаться? – Прислушиваясь к ощущениям, Джолин ощутила учащённое сердцебиение после сна, будто пару минут назад тело выпрыгнуло из другой реальности, где убегало от собак-андроидов. Успокоиться ей не давали ни отвлечённые мысли, ни аффирмации. Воспоминания прошедшей ночи вставали перед глазами, словно назло. Но недолго длилась мука.
В комнату вошла Мишка. В руках у неё дымился поддон кофе и разогретых сэндвичей. Следом за ней в комнату вошёл чёрный вихрь в чёрной рокерской футболке.
– Сис, живая? – Солли запрыгнул на кровать под одеяло, крепко-крепко прижавшись к подруге. – Миш, кинь подушку.
– Ага, а сначала чашку? – По привычке огрызнулась Мишка, недовольная статусом служанки. “Конечно, заботиться о ком-то очень даже приятно, но не стоит делать из этого привычку, во избежание появления чьих-то ног на своей шее” – думала она. Обнимая руками кучу всего, она всё же выполнила поручение, предварительно расставив пол литровые чашки кофе и закуски на прикроватную тумбочку.
– Девочки, я в норме, просто мало поспала. – Светло-серая радужка Джолин сейчас переливалась жемчужной крошкой. В очаровании припухших от ночного плача, её глаза казались красивей, чем обычно по подмечанию Солли. – А кофе сильно горячий?
– Да, Аркеттовская кофемашина беспощадна.
– Хах. Девочки, это наш первый постельный завтрак… Спасибо огромное, я вас просто обожаю. – Благодарности Джолин не было предела. Поддержка девушек помогала ей почувствовать себя лучше.
– Ты не обольщайся, может я тебе в чашку плюнула! – Мишка села на край кровати и продолжила причитать. – А то посмотрите, вечером за неё мужики дерутся, а с утра подруги прислуживают. Вечером вобще почувствуешь себя избранной? Пойдёшь убьёшь свою директоршу и займёшь её место?
– Это врядли. – Пауза-вздох чувствовалась глотком смелости, лёгкая дрожь бегала в теле сверху-вниз. – Перед отъездом я уволилась… и до сих пор напугана. Не представляю, чем буду заниматься когда вернёмся.
– Не парься, решишь по факту. Можно будет поговорить с Карин, она тусуется с миллионом людей, чем-нибудь поможет тебе. – Грубый, громкий голос брюнетки перешёл на шёпот. – В крайнем случае, начнёшь продавать вашу порнушку с Эриком. Сколько вы там за семь лет наснимали?
– Сорок восемь гигабайт на жёстком диске.
– Вы чё, сумасшедшие? – Прикидывая какому количеству записей эквивалентна цифра, Солли отползла к изголовью постели, освободив Мишке местечко в “ногах”.
Уютная посиделка влияла на Джо исцеляюще. Ритуал из углеводного завтрака поправлял её самочувствие, хоть и с жёсткого похмелья нормально поесть не удавалось.
– Знаете, я вчера тоже пережила драму. – Вещали удивительно яркие и без тинта, губки Мишон. – Мы стояли с Джуном у бара, заказывали коктейли. Я как ни в чём не бывало, прижимаюсь к нему, пританцовываю. А он выходит с другой стороны, блять, простите, с этими стаканами.
– Это как? – Хлюпнула латте и рассмеялась Сол, сливочная пенка оставила усики поверх её губ. Заметив это, Джолин потянулась стереть их большим пальцем. Мягкое движение и, вуаля, чистота спасает мир.
– Рядом стоял такой же громадина, одетый в тёмное. Мне показалось это сам Джун, хотя чё-т на ощупь они не были похожи. Короче говоря, я закатила скандал первая, так что мы не поругались.
– Первые отношения, а ты уже крепко держишь мужика в узде.
– Моё уважение. – Рассмеялись девушки. И тут в дверь постучали. Голосом. Оригинальность в духе Кима.
– Тук-тук. – Хриплым голосом “попросился” Винсент. Он подозвал Солли его любимым секретным прозвищем. – Воронёнок, можем поговорить?
– До-оброе у-утро, душни-ила. – Отозвалась Мишка. – Можешь войти, но лучше не надо.
– Позже. – Строгость голоса Солли поставила точку в вопросе.
– Я понял. Хотел сказать, что ухожу с Рэном за покупками.
– Возьмёшь мой чек с полки и заберёте шоколад в павильоне “На мизинчиках”. Рэн знает где это. – Она решительно отвернулась от любимого голоса за дверями, а это означало – их отношения катились в ад.
Людей можно типировать как угодно, но первостепенно важная характеристика, говорящая о человеке многое – это умение общаться, развитость навыка коммуникации, то как им пользуются и что после общения остаётся у человека: пустота или наполненность. Винс всегда оставался пуст. При всей начитанности, умении вписаться в любой диалог, будь то проклятие Учих или от какой жвачки зубы реально белеют (ответ: клубничной), он чаще склонял темы к глубокому анализу, отчего и слыл слишком поэтичным, не по делу душным.
За педантичное отношение ко всему, Мишка навесила брату статус зануды, с чем сложно поспорить, ибо аргументов тому достаточно: парень всегда был дотошен в работе, что помогло ему стать виртуозом во владении музыкальными инструментами, в написании музыки, вождении машины и прочих бытовых мелочах. За что бы он ни брался – доводил всё до идеала. Но редко когда доводил.
Ленью и перфекционизмом битый, всегда у себя на уме, угрюмый клоун, эскапист, дотошный гений, горящее сердце, музыкальный виртуоз – Винсент Ким скорее персонаж готического аниме, постоянно сражающийся против внутренних демонов. Но несмотря на все имеющиеся противоречия, он любил чувствовать себя принятым в обществе.
После суточного отдыха от социума, его силы восполнились так, что даже выбраться с Арэном из дома под палящее солнце теперь не казалось проблемой.
– Я правильно понял, – тактично уточнил Винс, – ты хочешь купить в ЮАО вазу для матери?
– Ну да, а что такого? – Голос не выдавал смущения, но загорелые щёки Арэна покрывались звёздочками румянца.
– Ничего. – Пожал плечами музыкант. – Думаю, подарок не доедет “живым”. – Взгляд из рассеянного стал вдруг собранным. Интуиция сигнализировала ему о нестыковке логики и фактов. – Тряска в автобусе среди кучи сумок, сам понимаешь…
– Ты прав. Чувак… Это не для ма. Я вчера разбил вазу Даниэллы, нашей хозяйки бунгало и пообещал вернуть должок. Просто, типо, пиздецки неловко говорить об этом.
Вот теперь всё встало на места. Винс выдохнул, понимающе хлопая друга по плечу:
– Расслабься. Корона неловкости всегда моя.
– Не спорю. – Как-то неприятно кивнул друг.
Пару часов парни гуляли по рынку, уходя всё дальше от набережной, где разноцветные магазины становились реже, но товары приобретали аутентичность, которой не хватало сувенирам. Менялись техники росписей и изготовления, формы работ и материалы. Разглядывать витрины, несмотря на замыленность глаз, стало куда интереснее. Шкала “насмотренности” у двух эстетов заполнялась с бешенной скоростью.
Среди необычного многообразия, подходящая по всем представлениям Арэна ваза, нашлась в винтажной лавке. Магазинчик больше напоминал гараж, куда соседи выставили ненужный, но привлекательный хлам.
– А-а-ай, какие дурости говорите! Не бэу, а антикварята! – Бодался шепелявый продавец, дважды стукнувший костяшками по тулово вазы. Иностранец жаждал скорее отделаться от покупателей, у которых почему-то было много вопросов. – Весь селый, тресина нет, паука нет, красивый, с отень богата сторя! – За знание языка ему можно было накинуть тройку с натяжкой, но за пылкую любовь к искусству – целую десятку.
– Осень красивый ваза, – едко повторил Рэн, – мы покупаема.
– Так-то зе! С вас сепьсо денег.
– Я не понимаю. Напишите лучше, сколько это стоит.
– Есё один глухи присли. – Толстенькие щёки спорщика полыхали, но, казалось, недопонимание ему привычно, потому что блокнот и ручку он держал в нагрудном кармане рубашки. – Во скоко!
– Семьсот, я так и подумал. – Арэн стал в разных вариациях прикладывать свою карту к терминалу, но оплата почему-то не проходила.
Винсент улыбаясь отвернулся к невпопад расставленным стеллажам. Ему очень хотелось задержаться здесь подольше. Коснуться каждой вещицы, покрутить на свету и за сигареткой представлять, чем занимались их прошлые владельцы. И обязательно делать это с Сол, ведь, у неё самая крутая фантазия из его близких. Она бы запросто создала ауру вокруг предмета, разговорила железку или кувшин, любую безделушку наполнила смыслом.
От мысли о любимой кольнуло под рёбрами. Она такая хорошая. Наполненная. Сексуальная. Вдохновляющая. Солли – муза. Но хочет стать просто его женой. Как мелочно для богини.
Рэн окликнул мечтательного друга и зашагал к выходу, бережно обнимая запечатанную в крафтовой бумаге вазу. Он зря надеялся, что Винс придержит перед ним дверь, а потому быстрее скользнул в проход, созданный ударом ноги.
– Бля-я-ять, у меня же руки заняты! – Увернуться от столкновения носа и стекла у Рэна получилось, но ручка двери всё же болезненно хлестнула спину, армированную лишь пятью миллиметрами одежды. – Я ранен! – Взвыл он.
– Каздый твой матюк записываеся в карме! – Продавец гневно хлопал тряпкой о кассовый аппарат, наверное, так очищая его не просто от пыли, но и от злой энергетики уходящих посетителей.
– Да похер. – Буркнул пострадавший и уже пободрее обратился к другу. – Пошли в бунгало, я как-то замотался.
– Нам ещё за шоколадом надо зайти, помнишь? Предлагаю сперва покурить, а потом двигаться дальше. – Винс на ходу шлепнул по дну пачки, извлекая сигарету. Они свернули за угол магазинчика. Прикурили с лёгкой руки Рэна и дымом, вперемешку с тёплым воздухом шумно затянулись.
– Эй, я ведь сегодня открыл тебе один секрет. – Заговорщицки сощурился шатен в блеске имиджевых очков. – Ну, про вазу для Даниэллы. Давай, твоя очередь выворачивать изнанку.
– А?
– Как жизнь, братан? Мы тусуемся вместе, а ты держишься волком. Сол это пиздецки бесит, вчера она сказала что чувствует себя вдовой, а потом пошла напиваться.
– Правда? Прям так и сказала? – Носом кеды Сент виновато тыкал железную мусорку. – Наверное, я её достал?
– А в чём проблема-то? – Зелёные проныры-глаза цеплялись за каждую мелочь поведения друга, жаждая разгадать ответ до того, как он будет озвучен.
Сигарета вдруг стала укоризненно горчить.
– В голове куча шума. Голосов… От меня постоянно кто-то что-то требует: будь мужчиной, покупай то, а не это, сядь в кресло отца, женись на Сол потому что “вы-же-очень-давно-вместе”. Мегера требует дать концерт на телике и продаваться на корпоративах богачам. А я, блять, элементарно не могу выспаться из-за этого балагана, сам себя не слышу и не знаю, чего хочу по-настоящему.
– Ничего себе, крик души. Не думал сходить к психотерапевту, просто так, выговориться?
То ли шутка, то ли странноватая забота полоснула по Винсу как грязная тряпка.
– Нет.
– Ха-ха, не бери в голову. Ты сопротивляешься своему взрослению и ответственности. Нужно просто адаптироваться к этому хаосу, а не избегать его.
– Я не просил советов, а лишь поделился как ты назвал “изнанкой”. – Голубоглазый упрёк упёрся в плечи друга, от чего тот настороженно ими повёл вверх-вниз. – Честно, здесь мне совсем некомфортно.
– Тогда плыви по течению и смотри что будет дальше. – Арэн, не ведая того, приложил руку к открытию ящика Пандоры в голове Винса. Самые горькие переживания выходили наружу и сводили скулы будто старые струны.
Возвращаясь, парни обсуждая совершенно иные вещи, но что-то внутри скрипача сломалось надвое. Натрое. На непересекающиеся параллельные, продольное, противоположное и саднящее.
За чаепитием на террасе все стороны решили поднять белый флаг. Друзья объединили два стола, окружив их удобными арендованными сидениями. Стол накрыли просто – чашками, блюдцами и фруктовой корзиной, а главным блюдом был заявлен шоколад с индивидуальными вкусами. Мишка предложила за дегустацией отгадать какую плитку по кому из них создали, предварительно отобрав пакет с заказом у старшего брата. Она торжественно надламывала ножом плитки, раскладывая их на деревянную доску.
– А ты сама знаешь где чья? – Брюнетка выставила перед собой чистую пепельницу, на секунду задумавшись, кто бы мог за ночь её опустошить.
– Чуть-чуть. Упаковки конечно подписаны, но я не вчитывалась. Честно!
– Простите, белый мой любимый, поэтому начнём с него. – Джолин игриво, будто выкрала, потянула к себе два треугольника шоколада с лавандовыми цветами. Остальные повторили жест.
Марципан, лаванда и белый воздушный шоколад – нежное сочетание. Приторно сладкое, только в бою с горечью кофе или зелёным чаем справедливо раскрывало свой вкус.
– Синий цветок – по-моему всё очевидно! – Винс проглотил кусочек и уже облизывал пальцы. – Но не вижу связи между Рэном и марципаном.
Все посмотрели на прищуренного от удовольствия шатена.
– Я такой же нежный! – На языке у парня играл миндаль, измельченный с сахарной пудрой. Перебивать такое великолепие глотком чая не хотелось, но жажда неприятно подсыпала песка в горло, делая голос хриплым. – Это была лёгкая победа. Мне понравилась шоколадизация меня!
Мишон подсмотрела в пакет с подписанными упаковками и вынесла вердикт:
– Да, вы угадали рецепт Рэнчика.
– Интересно, а этот шоколад с кем связан? – Разулыбался Джун, рассасывая сладкий квадратик уже с другим вкусом. – И почему он тоже белый?
– Белый цвет – символ чистоты и надежды. – Эмиль сидел в кресле как автономная единица, пока другие теснились на диванчиках.
– Тогда шоколад твой. – Негромко отозвалась Джолин. Неловкость тоже связала ей язык, благо на помощь пришла Сол:
– Терпеть не могу орехи, но они ещё пол беды. Что за пивная водоросль тут застыла?
– Зелёный чай, скорее всего. – Кофе неторопливо помогал Винсу стереть вкусовые воспоминания для следующего раунда. – Веганская тема же, всё понятно.
Во втором вкусе узнали Миля.
Третий, необычайно приятный и простой микс крем-брюле с вафлей скрывал в себе портрет Джуна, за ним шёл фантастический пейзаж “сливочного пива с апельсином”, похожий на “просто пиво”. Его угадывали дольше всего, потому что такое фентези не откликалось ни с чьим внутренним миром – и, вуаля, по мнению кондитеров такова Мишка.
– Очень странно. – Она пожала плечами. – Разве я не экзотический фрукт или гель для душа?
Бойфренд чмокнул её ладошку, нарочно скромно.
– Нет.
– Спасибо, котик. А напоследок у нас самые невкусные шоколадки и я не удивлена, что осталась эта тройка: душнила, тиранша и Лана Дель Рей на минималках.
Беззлобным смехом прыснули даже указанные личности.
– Боже, я никогда не считала себя настолько драматичной. – Красноволосая скрестила ноги под собой, отчего стала тыкать коленом в Сол, взгляд которой умолял подругу отлипнуть – “жарко же слипаться”.
– О, поверь… Короче, разбирайте-пробуйте! – Мишон заведовала парадом в полосатом радужном поло. Такую вещь обычно надевают для хорошего настроения и на удивление, выдуманное правило самой Мишки работало.
– Так-так. – Синий почувствовал знакомый вкус. Тут был задействован тайный ингредиент с ароматом дождя и асфальта, однако, он загадочно смолчал, давая другим время подумать.
– Этот вкус самый непонятный: шоколад в шоколаде из шоколада с шоколадом. – Сол качнула подвесное кресло, потянувшись поставить пепельницу на стол. Качель недовольно скрипнула, едва не уползнув из под сидящих задниц её и Джо.
– Нет, смотри внимательнее, текстура рассыпчатая.
– Трюфель! – Синхронно выдали Миль и Винс.
– А раз трюфель – это гриб, то… ничего не ясно. Вы все трое противные, как грибы! – Мишка говорила шутя, а вот Эмиль продвинул мысль дальше. Исследовательская жилка заиграла:
– Ребята, понюхайте его! Пахнет мокрым табачным листом… Винсенто!
Наверное, попробовать все вкусы за один присест было ошибкой, потому как последние два ощущались через подступающую к горлу тошноту. “Угадайку” удалось закончить, признав карри с инжиром за Джолин, а солёный сыр запахом не соплей, а Солли.
– Прикольно, хотя странно. – Младшая раздала упаковки друзьям, чтобы те ознакомились с составом подробнее.
– Я больше никогда не смогу есть шоколад. – Рэн ужаснулся от поглощённой дозы “сахара”, языком проводя по налёту на зубах. – Я не я сейчас, а настоящая инсулиновая бомба.
– А меня взбодрило, я бы поплавать пошёл. – Поглаживая пресс, Джун закинул руку на плечо своей девушки. – Ты как? Хочешь пойти поплавать?
Та согласно промурлыкала. Мишка в принципе готова на любой кипиш. А вот Джо погрузилась в себя, изучая телесные ощущения: утренняя дрожь никак не унималась, чувство прохлады бегало мурашками от каждого дуновения ветра. Ей хотелось согреться, а в этом даже любимый горячий кофе не смог помочь, но может солнце справится?
– Я тоже хочу пойти. – Она вытянулась во все 165 см роста, бледная и неулыбчивая. Взялась за ладонь Сол, утягивая следом из-за стола. – Через полчаса мы будем готовы.
– Мне примерно столько же нужно, я с вами. – Рэн увидел пропущенный звонок от Карин, но решил перезвонить уже на пляже, а сейчас сходить к Даниэлле Аркетт, по-джентльменски вернуть повинность.
Коридор с аппетитом проглотил Мишку, Джуна и Рэна и расфасовал их по спальням. На кухне Джо и Солли остались отмывать чашки от кофейной плёнки. Скрип чистой посуды расслаблял, поэтому красноволосая быстро отдавала намытую посуду на дальнейшее распределение.
– Сис. Джено предложил мне сегодня встретиться возле того же клуба, но я не хочу выглядеть лохушкой и тусоваться там одна, если он не придёт. Пойдёшь со мной?
– А когда он придёт, я стану лохушкой, спасибо. – Насмешливая улыбка обнажила нестройные тройки зубов. – Возьмём Винса. Когда твой герой объявится, мы гармонично отпочкуемся. – Лицо Солли светилось довольством, потому что вернувшийся после прогулки возлюбленный предложил ей провести время вместе, намекая на примирительные переговоры.
– Отлично. Знаешь, мне так нужен Миль сейчас. – Повинуясь изящной руке, чистые чашки выстраивались стройным рядом вверх дном. Жаль в душе такой порядок не наведёшь, чтобы взять каждую эмоцию холодными пальцами, осмотреть, рассортировать, одну стереть, другую переписать. Может боли было бы меньше.
– Боже, да вы дружите пол жизни. Ставлю сотку – эта ссора временная. Поговорите, когда оба остынете. А сейчас оставьте друг другу пространство всё осмыслить.
Вода продолжала литься из крана, когда слезинки, как гоночные авто, проложили две обжигающие дорожки по щекам Джолин. Она отвернулась, опираясь поясницей в кухонную тумбу. Руки до белых костяшек сжимали вспененную губку.
– Мне правда жаль…
– Эй, эй, не здесь. Давай соберём тебя на пляж, отвлечёшься. – Брюнетка перекрыла воду и за плечи повела подругу в женскую спальню, откуда через открытое окно слышался разговор с террасы. Парни обсуждали чем бы друзьям заняться сегодня вечером. Поскольку шумные тусовки уже приелись, Винс и Миль обсуждали приготовление шашлыка здесь на террасе. Сол, которая всё подслушала, назначила вегетерианца назначили шефом сего мероприятия и отправила с подельником за продуктами.
Двери домика Аркеттов оказались закрыты, на стук отзывалась только тишина.
– Чёрт. – Контрольно ударив по двери ладонью, Арэн прошёлся вдоль крыльца, заглядывая в высокие окна. Никого не было видно. – Ладно, хорошо. – Он выдохнул с облегчением, облегчением от обсессий, преследовавших после тет-а-тет встречи с Даниэллой. Когда она такая симпатичная и свободная, хлопотая по дому, заигрывала без цели зацепить его, но зацепила. – Тогда поставим подарок сюда.
Сделав оторванный уголок упаковки запиской, Арэн коротко вывел на нём:
“Прекрасная Дани, доброго дня!
Вам пишет очарованный гость из домика №8.
Спешу вернуть должок, жаль не удалось встретиться лично.”
Красный до ушей от собственной фривольности, он закрепил послание пластырем к столу и рванул в бунгало, рассуждая по пути:
– Если Нил ровесник Джуна, сколько ей лет? На вид тридцать пять… Может она и не мать, а мачеха? Нереальная милфа.