Дина Данич
Люби меня
4 Оля
Просыпаюсь я довольно рано. Дима спит рядом, его огромная рука лежит у меня на груди, из-за чего я тут же смущаюсь. Хотя глупо после всего, что было.
Сегодня я впервые понимаю, что значит оттрахал так, что ноги не свести. До ванной и впрямь добираюсь с трудом. Смотрю в зеркало – засосы по всему телу. Между ног саднит. Но я все равно ни о чем не жалею. Главное, смогла доказать ему, что достаточно взрослая, чтобы быть с ним.
Вспоминаю, как Дима жадно целовал, как ругался, но все равно не уходил. И снова хотел меня.
Я едва успеваю выйти из ванной, как дверь вдруг открывается, и в комнату заглядывает Лиза. Мы встречаемся взглядами, она осматривает меня, брезгливо кривится, а затем видит, что я не одна. Со стороны можно и не понять, кто в постели. Если бы не тату, по которому однозначно ясно, что это Волков.
– Все-таки залезла к нему в койку, мелкая дрянь, – цедит соперница.
– Дима сам решил, с кем остаться, – нагло улыбаюсь в ответ.
– Не думай, что долго продержишься рядом с ним, папочкина дочка. Ты и понятия не имеешь, что ему нужно.
Она уходит, а я забираюсь обратно в постель, чувствую, как Дима что-то сонно бормочет и подтягивает меня к себе ближе.
Пусть эта коза думает, что хочет – он будет со мной. Проваливаюсь в дрему, но ненадолго. Потому что кое-кто настойчиво гладит меня по бедру, животу. Сжимает грудь, а спиной я чувствую крепкое мужское желание.
– Ммм, – выдыхаю, когда между ног начинаются мягкие поглаживания.
– Давай, порадуй меня, – хрипло просит Димка.
Замираю на пару секунд, а затем принимаю решение. Я же решила быть с ним, так что глупо теперь отказываться. Тем более что это ведь он – мой любимый мужчина.
Разворачиваюсь – Дима еще сонный, даже глаза не открыл. И я, хитро улыбнувшись, начинаю целовать его грудь, постепенно спускаясь все ниже. Однако то ли я делаю слишком медленно, то ли ему не очень нравится, на затылок ложится ладонь и тянет вниз.
– Давай, детка. Ты знаешь, как мне нравится утром.
Моргаю, выдыхаю. Нет, я, наверное, не так поняла…
– Лиза, хорош мяться, – недовольно ворчит он и, наконец, открывает глаза. – Что непонятного…
Замолкает на полуслове:
– Оля? – хмуро разглядывает меня. Затем резко прикрывает одеялом свой пах и мотает головой.
– Ты как здесь оказалась?
– Так ведь ты сам сказал остаться… Ну, после всего….
Дима морщится, растирает лицо руками, снова смотрит на меня.
– Прикройся, – бросает и сам вылезает из постели. Не без труда находит свои боксеры и натягивает их. Конечно, я понимала, что утром мне не избежать разговора с ним. Так что морально готова.
Время идет, а Дима все так же молчит. Стоит возле окна и смотрит то на меня, то на постель, то на чашки наши…
– Ты что-то подмешала, да? – требовательно спрашивает он. Виновато закусываю губу. Но… – В своем уме я бы не тронул тебя.
– Я что, по-твоему, настолько страшная? – с обидой возмущаюсь тут же.
Волков морщится так, словно голова болит.
– Дура. Да или нет?
Молчу довольно долго.
– Я просто хотела, чтобы ты дал мне шанс.
Мне казалось, я готова к его реакции, но когда Дима как следует шандарахает рукой по столу и ругается отборным матом, застываю словно сурикат. Мамочка…
– Одевайся, отвезу тебя домой.
– Но ты же вчера пил, – пытаюсь возразить. Мне-то хочется побыть с ним подольше. И после нашего разговора я рассчитывала, что мы, возможно, позавтракаем, а потом пойдем погулять…
– Ты, черт подери, оглохла?! Быстро оделась! – рявкает он.
Ясное дело, я не спорю. Хотя мне и обидно. Ведь если бы не хотел, ничего бы не было. Юлька сказала, что штука эта только усиливает то, что уже есть. Иначе бы мужики трахали всех подряд, обожравшись этой настойки.
В доме еще тихо. Я опасаюсь, что мы встретим Лизу, и она узнает о том, что Дима не в духе после ночи со мной. Но нет. Без проблем добираемся до машины. В этот раз Дима не открывает мне дверь, как делал это всегда. Нет, он явно злится. Но я уверена – это потому что ему сложно принять свои чувства. Вот и все.
Вся дорога проходит в молчании. Я очень нервничаю, боюсь начинать разговор. Обычно Волков завозил меня прямо на территорию. Его машина давно в списке допущенных, а сам он – желанный гость у нас дома. Да и они с отцом моим хорошо общаются.
Но сегодня почему-то машина останавливается метров за триста до ворот.
– Дальше сама дойдешь, – довольно грубо заявляет он.
– Дим, а когда мы увидимся? – осторожно спрашиваю.
Тот резко поворачивается ко мне.
– Увидимся? Тебе было мало сегодня? Не хватило, хочется, чтобы еще отымели?
– Зачем ты так, – всхлипываю. – Я же люблю тебя.
– Ты, Оля, ни хрена не знаешь, что такое любовь. Ты избалованная девчонка, которая решила получить желанную игрушку во что бы то ни стало.
– Неправда! Я же любила только тебя всегда! Ты же знаешь об этом!
– И что? Что мне с этой твоей любовью делать? Она мне на хрен не сдалась, ясно?
– Думаешь, эта Лиза тебя любит? – бью в ответ. – Да ты ей теперь не нужен! Она тебя обратно не примет!
– Что ты сказала? – тихо спрашивает Дима. – Ты еще и ей что-то успела втереть?
– Ничего я ей не говорила. Она сама все увидела.
Он бьет рукой по рулю, отчего я вздрагиваю.
– Какая же ты, Оля… Долбаная принцесса, с которой все носятся. А я, идиот, все надеялся, что дойдет, боялся обидеть. Но тебя надо было сразу на место поставить. Может, тогда бы ты не посмела устроить такую дичь!
Его злость душит. Я же рассчитывала совсем на другое. Теперь, после таких слов, просто не знаю, как наладить общение снова.
– Дим, но мы ведь теперь вместе?
Еще один злой взгляд.
– Вместе? Ты дура, или прикидываешься? Я же говорил – мне не нужны отношения. Я и с Лизой просто сплю, слышишь? Просто секс. Ничего лишнего.
– Я тоже могу сексом заниматься.
Волков молчит очень-очень долго. Но я жду. Понимаю, что стоит мне выйти, не решив вопрос до конца, и все. Ничего не выгорит.
– Ну, раз тебе так хочется быть временной подстилкой, твоя взяла, принцесса. Буду потрахивать тебя время от времени.
Слова оглушают настолько, будто он дал мне пощечину.
– Зачем ты так? Ты же знаешь, что стал моим первым, – голос дрожит, а слезы уже вот-вот прольются.
– Где первый, там и второй, – равнодушно пожимает плечами Дима. – Вываливайся, давай. У меня еще дела.
– А когда мы увидимся?
– Когда захочу потрахаться.
– А как часто… Ну… – щеки горят. Мне вообще не нравится, как все обернулось, но тут либо сдаться и попрощаться с мечтой, либо довести начатое до конца. Пусть он сейчас позлится, но потом поймет, что я его по-настоящему люблю. Убедится, что это не просто детская блажь.
– Когда подойдет твоя очередь, тогда и звякну.
– Что?! Да как ты… Я не собираюсь становиться в один ряд с этими твоими…
– Тебе напомнить, кто приперся ко мне и раздвинул ноги? Кто подлил мне какую-то дрянь?
Стискиваю зубы. Да, в этом он прав. Но и делить его я не готова.
– Узнаю, что ты с кем-то спишь, пожалеешь, – шиплю разъяренной кошкой. – Если тебе надо, я готова в любое время.
– И в задницу дать готова, и на колени встать, чтоб в самую глотку?
– С тобой – что угодно.
– Вон пошла, – мрачно бросает Дима, отвернувшись от меня.
Из машины выхожу, не прощаясь. Знаю, что он бывает эмоциональным. Похоже, ситуацию Волков воспринял острее, чем я предполагала. Однако так же я знаю, что больше Дима не отмахнется от моих чувств со словами, что я еще маленькая. Теперь нет причин, по которым мы не можем быть вместе по-настоящему.
5 Дима
Это просто лютый треш. Сижу, смотрю, как эта принцесса чешет к своим воротам, и зверею. Башка до сих пор гудит. Черт знает, что она там намешала, но сегодняшний день можно смело сливать в унитаз.
И не только день.
Когда проснулся утром, по привычке потянулся к Лизке. Она знает, что утром надо делать, чтобы разбудить меня. Иногда, конечно, встает в позу, но в основном в этом плане она понятливая.
Надо было еще тогда насторожиться, когда начались какие-то невнятные поцелуи, а уж когда продрал глаза…
Наверное, никогда я еще так не попадал. Пытался вспомнить хоть что-то, но кроме каких-то обрывков и ощущения, что круто потрахался, ничего. Просто чистый лист. А засосы на коже у этой мелкой занозы окончательно меня добили.
Я переспал с Олей. Нет, не так. Я, черт подери, переспал с Олей! С девочкой, которую с детства знаю, и которая всегда хвостиком ходила за мной. На которую я уже не первый год запрещал себе смотреть, как на девушку. Раз за разом возводил запреты и заслоны, потому что… Да неважно это сейчас!
А она выросла, в любви призналась, когда ей было шестнадцать. Постарался тогда мягко объяснить, вроде успокоилась. Все это время никак ее маниакальное желание не проявлялось.
И я расслабился. Поверил, что переросла, что это позади. Убеждал себя, что так правильно, что так и должно быть. Что пусть лучше будет счастлива без меня.
Я бы ни за что не тронул ее в адекватном состоянии, а она фактически поимела меня. Да зачем ей такой, как я? Зачем гробить жизнь с инвалидом, по сути? Не хрен.
Но Оля упряма. Не ожидал, что выкинет такое. А ведь стоило бы догадаться…
Собственный прокол злит и раздражает. А это ее “я тебя люблю” так и вовсе выбивает из обоймы.
О том, что сделает дядя Ильдар, когда узнает про наши кувыркания, лучше даже не думать. Хотя если у нее в голове не только розовая вата, то не узнает.
Свою злость надо куда-то спустить. Лиза, если правда спалила нас, в ближайшее время вряд ли остынет. Она девка взрывная, эмоциональная. И так вечно подкалывала Ольгу, говорила, что та бегает за мной как собачка, а я, идиота кусок, ее защищал.
Игнат отвечает на звонок только после пятого гудка.
– Ты все еще на хате? – спрашиваю у друга.
– Нет, уехал уже. Кстати, Лизу видел – куда это она одна рванула на всех парах?
– Давай пересечемся, расскажу.
– В зале?
– Издеваешься? – морщусь, представив, какая сегодня получится тренировка. – Нет, давай-ка в баре посидим.
– С утра пораньше? – Трофимов явно в шоке от моего предложения. – У тебя там что, апокалипсис?
– Вроде того.
– Тогда погнали кофе попьем. У меня что-то башка трещит по швам. Давай, на Комсомольской.
Я на месте уже через сорок минут – Игнат подъезжает вслед за мной.
– Чего рожа такая кислая? Лизок не дала? – скалится он.
– Бери круче. Оля.
– Не дала?
– Поимела меня, – мрачно отвечаю и делаю приличный глоток эспрессо. Горечь слегка перебивает тошноту, и дышится уже легче. – Вернулась вчера, типа забыла что-то, а потом дрянь какую-то подмешала мне в чай.
– И? Ты вырубился, а она тебя сфоткала с пастой на груди?
Мне ни черта не смешно. Меня все это бесит. Ведь получается, все мои старания пошли лесом. И, наверное, на моем лице это как-то отражается, раз Трофимов перестает лыбиться.
– Короче, трахнул я ее. И, похоже, не раз.
– Да ты гонишь…
– Судя по всему, нет.
– Уверен? Или не помнишь ничего?
– Слушай, мы проснулись вместе, и она вся… В общем, того, помятая. Плюс на простыне кровь.
О том, что испытал, когда это увидел утром, молчу. Вот вроде бы это она виновата, а все равно чувствую себя козлом каким-то.
– Ну, вы даете, – присвистывает друг. – И что делать будешь?
– Ничего.
– То есть как? Ты же говорил, ни за что ее не станешь трогать. Как вообще вышло?
– Говорю же, что-то подсыпала. Помню только, что трахал кого-то долго и упорно.
– Так вот почему она…
– Что?
– Когда уезжала, сказала, что ты вроде занят, а Лиза просила передать, в какую комнату пойти. Ну, я ж тебе и передал.
– Вот коза мелкая!
Чуть успокоившаяся злость вновь поднимается во мне.
– Похоже, крепко она в тебя втрескалась. Как кошка.
– На хрен такую любовь, – мрачно фыркаю.
– Ну, не скажи – так-то она девочка красивая. Что ты теряешь?
Я долго молчу.
– Ты совсем тупой? Мне не нужны отношения, – сдаюсь под его взглядом.
– Так ты просто трахай ее. Почему нет? Или отца ее боишься?
Не то чтобы боюсь, но уважаю. Мужик толковый, правильный. И вряд ли он обрадуется, если узнает, что я его дочурку потрахиваю без каких-либо планов на будущее. Он же ведь с детства опекает ту и всех придурков отгоняет. Меня вот забыл.
Да и я ведь опекал, защищал. Планы на ее счет строил, пока еще не знал, идиот малолетний.
– Или тебя бесит, что она тебя выбора лишила? – проницательно добавляет Игнат. – Тогда проучи мелкую пакостницу.
– Как?
– Покажи ей, какие у тебя отношения с девушками. Если у нее есть гордость, то свалит сама.
План хорош. И злость поможет спустить. В принципе я и так уже наговорил ей всякой дичи, чтобы отстала. Но, походу, Оля крепкий орешек, раз так легко подписалась на все мои предложения, хотя я-то видел, как испуганно она смотрела.
– Не только в этом дело, – неохотно признаюсь. – Есть причина, по которой я не завожу отношения.
Игнат вопросительно смотрит.
– Только это между нами. Хотя… Все равно скоро уже узнаешь. В общем, у меня диагноз, с которым долго не живут. Так что нет смысла во всем этом.
Друг оторопело смотрит на меня.
– В смысле? Димыч, ты же шутишь?
– Да уж какие тут шутки, – вздыхаю, вспоминая, как узнал о болезни, и как для меня начался новый отсчет. – Об этом пока никто не знает. Даже тренер. Так что надеюсь, и ты молчать будешь.
– Но ведь новый сезон….
– Вероятно, для меня будет последним. Если нет, то еще, может, год. А там…
– Черт, не знаю, что сказать, – растерянно говорит он. – А это точно? Ты перепроверял? Может, ошибка?
– Проверял, – киваю. – Подтвердили. Так что… Оля вбила себе в башку любовь какую-то, а что я ей могу дать? Стать обузой? Смотреть, как она гробит свою жизнь, чтобы катать меня в коляске? К черту такое.
– Так ты поэтому с ней не мутишь?
– Да с чего я вообще должен?!
– Потому что я видел, как ты на нее смотришь, – спокойно парирует Игнат. – И не надо делать злобное лицо.
– Все, заканчивай. Хорош тут диагнозы выкатывать. У меня своих хватает.
Друг поднимает ладони в знак согласия.
– Кстати, мне тренер вчера звонил, – меняю тему. – Говорит, есть варианты для показательных выступлений.
– Да ладно? Повезло. И что там?
Как и всегда, разговор о спорте и тренировках снижает накал и помогает привести мысли если не в порядок, то хотя бы остановить разрушительный хаос внутри.
6 Оля
В дом пробираюсь тайком. Я же молодец, подготовилась. И ключ-карту у охраны взяла, и знаю, где у камер зоны, которые просматриваются плохо.
– А ты чего крадешься? – раздается прямо за спиной, от чего я дергаюсь, резко подавшись вперед, со всей дури сшибаю ногой угол дивана.
– Ай! – сдавленно шиплю, жмурясь от боли. – Ты какого подкрадываешься? – огрызаюсь на Тимура.
Младший брат совершенно не пугается. Он вообще в свои двенадцать сильно вымахал, уже такой лось, что ему дают все пятнадцать. Ну, и по характеру тоже – тот еще вредина. Всегда самый умный и самый додельный.
– А какого ты рано утром домой возвращаешься? – возражает он. – Отец в курсе?
– Решил меня сдать?
Что-что, а в этом плане у нас с Тимуром уговор четкий – мы друг друга не сливаем. Никогда. Что бы ни было.
– А я, по-твоему, стукач? Но вот отец заметит кое-что у тебя и вряд ли поверит, что ты на косяк шеей налетела.
Брат глумливо шевелит бровями и уходит, очевидно, в тренажерный зал – любитель спорта. Я невольно прикладываю ладонь к шее, вспоминая, как Дима целовал меня туда, и краснею. Боже…
Тихо пробираюсь в свою комнату. Всё проходит успешно, и можно немного расслабиться.
Только закрыв за собой дверь спальни, выдыхаю и, прислонившись к ней спиной, глупо улыбаюсь.
У меня вышло! Я сделала это! Сделала!
Мне хочется кричать от радости! И даже неприятный осадок от грубости Димы не способен омрачить мою радость от победы.
Конечно, сейчас он злится. Я догадывалась, что так будет – Волков довольно упрям и своенравен. Он не любит, когда что-то идет не так, как он запланировал, не любит, когда решают за него. Ведь он – мужчина, и привык контролировать все сам.
Самое главное, что он не отказался со мной встречаться. И пусть пока он считает, что между нами будет только секс, я докажу ему обратное. Ведь я точно знаю – мои чувства взаимны!
Ложусь на кровать и мечтательно прикрываю глаза.
Я так долго ждала этого дня. Два года! Два бесконечно долгих года я вынашивала свой план, ждала совершеннолетия, чтобы больше Дима не смог спрятаться за формальностью.
Когда рискнула признаться ему в чувствах, то получила мягкий, но все же отказ. Именно потому что он – взрослый парень, и что потребности у него взрослые. Дима тогда еще сказал, мол, я еще дождусь своего принца.
И, конечно же, я дождалась. Его. Моего любимого, идеального мужчину.
Мне, как и любой девушке, хотелось романтики. Но если выбирать между романтикой с кем-то и реальностью с Димой, я однозначно выберу второе.
Потому что люблю его.
Мне кажется, я люблю его всю свою жизнь, с самого детства. Мы всегда были вместе, пока Дима не вырос и не увлекся борьбой настолько, что видеть я его стала урывками.
И вот первый шаг сделан – это моя маленькая победа. Теперь нужно продолжать. Даже если поначалу будет все не сразу получаться.
Мои подруги-одноклассницы, конечно же, обсуждали парней и секс. Говорили и про первый раз. У кого-то это произошло на заднем сиденье машины, кто-то, напротив, почти искупался в лепестках роз. Для меня главным условием было – с кем это случится. Я не видела никого, кроме Димы, в этой роли.
Он мой первый и единственный. Моя пара. Моя половинка.
Между ног немного тянет, но это ожидаемо. Поэтому, как бы мне не хотелось завалиться и еще немного поспать, сначала иду в душ.
Невольно вспоминаю, как Дима продолжил со мной как раз в душевой кабинке, и начинаю возбуждаться.
Сколько раз я представляла нашу близость? Не счесть. Но все это оказалось блеклой копией того, что было на самом деле. Единственное, что немного портило впечатление – что Дима был не совсем в себе. Но чем-то пришлось пожертвовать. Увы.
Я едва успеваю вернуться в комнату, как у меня звонит мобильный. Я тут же несусь к нему, надеясь, что это Дима, но нет. Звонит моя подруга Юля.
– Ну что, тебя можно поздравить? – первое, что спрашивает она.
Сажусь на постель, поправляя полотенце на груди. Юлечка – дама весьма беспардонная, она может спросить все прямо и в лоб.
– С чем?
– С тем, что ты, мать, наконец, стала взрослой девочкой и познала радости секса, конечно же.
– Можешь, – посмеиваюсь.
– И как оно? Сработало?
– А ты сомневалась?
Подруга как-то странно мнётся, что наводит на некоторые мысли.
– Юль? Я чего-то не знаю?
– Нет-нет, Ольчик, все нормуль. Сработало, и хорошо.
– Так, подруга, давай-ка выкладывай. В чем подвох?!
– Ну, возможно, я немножечко перепутала пузырьки…
– Как перепутала? – пугаюсь ее неуверенного голоса. – Ты что мне дала? Что я ему подмешала? Ты же сказала…
– Да успокойся ты, ничего криминального. Просто травки там в составе немного другие. Но смысл почти тот же.
– Почти?
Внутри все противно сжимается. Если это был наркотик, а не афродизиак, то ситуация выходит немного иной.
– Да, там есть нюансы. Слушай, ну если тебе это так важно, то я узнаю у дяди. Это ж он мне привозил с востока.
– Да уж узнай, будь добра, – цежу сквозь зубы.
Надо же так попасть! Ведь переспросила десять раз – точно ли не будет вреда для организма.
– Короче, ты не парься. Дядя Вася бы не привёз мне чухни. Но подробности я поспрашиваю.
Я просто в шоке, смотрю в одну точку и пытаюсь понять, как быть дальше-то. Если окажется, что это какая-то левая дрянь, как мне в глаза Диме смотреть? У них ведь соревнования будут, а там же все эти анализы, медосмотры…
Накрутить себя как следует я не успеваю – в дверь раздаётся стук, а затем:
– Дочь, ты проснулась? – слышу мамин голос.
И тут же вскакиваю на ноги и пытаюсь завернуться в одеяло по макушку. Тимур-то ведь прав – следов Диминых на мне столько, что мама вмиг обо всем догадается…
– Мам, можно я ещё поваляюсь? – Стараюсь, чтобы голос звучал сонно, но дверь все же открывается, и мама заходит в комнату.
– Правда? А я думала, ты захочешь вместе с нами поехать в гости к Волковым…
7 Оля
– В гости? – Мама хитро улыбается. Похоже, специально приберегла эту новость. – А когда?
– Часа через два выезжаем. Ты вчера быстро уехала, папа не успел тебе рассказать.
– Конечно, я с вами!
– Тогда спускайся на завтрак, – подмигивает она и уходит.
А я выдыхаю облегчением. Чуть не попалась. Вроде бы понятно, что рано или поздно мама с папой узнают про наши с Димой отношения, но пока я не готова с ними делиться этой новостью. Не сейчас, когда Дима может еще злиться на меня.
Едва остаюсь одна, бегу в ванную и начинаю собираться. Все следы несдержанности любимого тщательно замазываю. Но даже после этого выбираю более закрытую одежду. Мне, конечно, хотелось бы надеть что-то более соблазнительное и привлекательное, зная, что увижу Диму. Однако после нашей бурной ночи это не лучшая идея.
Собравшись полностью, торможу уже возле двери. Точно!
Достав из нижнего ящика письменного стола неприметную тетрадь, сажусь и открываю ее на последней исписанной странице.
Беру ручку и старательно вывожу вчерашнюю дату. А затем:
“Теперь мы вместе”.
Больше даже добавлять ничего не хочется. Закрываю тетрадь, трепетно провожу по ней пальцами. Сколько здесь всего… Вся моя любовь, мое ожидание, мой путь к нему – к моему любимому мужчине.
Слышу, как мимо проносится Тимур, и от греха подальше прячу свою тетрадь обратно.
Вся семья уже в сборе – папа сидит, пьет кофе, мама ставит перед братом его любимую правильную кашу.
– Всем доброго утра! – бодро произношу и, подходя к отцу, чмокаю его в щеку. – Привет, пап.
– Отличное настроение, принцесса?
– Вроде того.
Слышу, как Тимур выразительно фыркает, но ничего не говорит.
– И это замечательно, – говорит мама. – Что с поступлением решила?
– Все-таки дизайн. Думаю, это мне все же больше нравится.
– Молодец, – одобряет она. – Образование – это очень важно.
– Дима тоже так говорит, – киваю и делаю глоток чая. И тут же ловлю задумчивый взгляд отца.
– Как у него, кстати, дела?
– Нормально, пап. Сезон вот закрыли. Вчера, кажется.
– Кажется? Ты не в курсе, что ли? Я думал, вы вечно на связи.
– Да я вчера была занята, – деланно равнодушно отвечаю, полностью игнорируя многозначительный взгляд брата. Не хватало еще, чтобы он догадался, с кем я была. – Может, сегодня спрошу как раз.
– Если он приедет, – мама жмет плечами. – Знаешь же, что Димка живет отдельно от Волковых.
– Еще бы – взрослый мужик же, – вставляет ремарку Тимур. – Чего ему возле сестры и племянников сидеть? Он, небось, на квартире отжигает не по-детски, – добавляет ехидно. – Телочек жарит.
Стискиваю зубы, мысленно выписывая этому идиоту подзатыльник.
– Дмитрий – серьезный товарищ, – веско роняет отец. – И думаю, его дни в основном занимают тренировки. Парень идет к чемпионству не первый год. Так что твои шутки, сын, неуместны.
– Он просто завидует, – подкалываю в ответ. – Или думаешь, когда ты съедешь жить отдельно, Анечка Волкова к тебе прибежит тут же?
Как и всегда, стоит упомянуть дочь тети Маши и дяди Олега, брат начинает беситься.
– Да уж мозгов у нее, поди, побольше, чем у некоторых, – огрызается тут же, явно намекая на мой утренний вид. – Она не станет, как шалава, по углам жаться.
Психую, вскакивая из-за стола. Вот, значит, кем он меня посчитал!
– Да пошел ты! – бросаю в сердцах и сбегаю к себе.
Слышу, как вслед кричит мама, но глаза жжет от слез.
Я не шалава! Нет! Не шлюха! Я не одна из! Я только его!
Вскоре ко мне заходит мама. Я даже не сомневаюсь, что это она. Мы с Тимуром редко, но все же, бывает, ссоримся. Так-то сосуществуем довольно мирно. Но иногда он ведет себя как полный засранец.
– Олюш, ну вы чего?
– Мы?
– Не злись на Тимура. У него сейчас такой период. Сложный.
– У него он постоянно сложный, – вяло огрызаюсь. – Почему я должна всегда понимать его?
– Потому что ты старше и умнее?
– И поэтому должна терпеть его выходки?
– Ну, ты ведь знаешь, как он реагирует, когда речь заходит про Анечку, – резонно замечает мама. – Зачем дергаешь за ниточки?
– Так пусть не реагирует! Он же парень! А то как нервная истеричка какая-то.
– Да уж куда ему до твоего идеала, – хитро улыбается она. Я же делаю вид, что не понимаю, о ком она. Нет-нет, еще рано! – Подрастут немного, поговорят, и перестанет дергаться каждый раз.
– Поговорят? То есть ты думаешь, у них с Аней все это серьезно?
– Время покажет, Оль. Рано о чем-то говорить. Мальчишки в его возрасте сложно принимают свои эмоции по отношению к девочкам. Тем более ты же знаешь, какая Анюта.
Наверное, я впервые задумываюсь о том, насколько серьезно брат относится к ней. Раньше все было как-то проще – мы все дружили, играли одной толпой, когда собирались у кого-то в гостях. Чаще всего, конечно, у Волковых. Тетя Маша умела организовывать наш досуг так, что скучно не было никому. Хотя мы и сами всегда могли найти занятие. Правда, частенько нам попадало за это…
– Ладно, – неохотно соглашаюсь. – Не буду я его больше подкалывать.
– Вот и хорошо. – Мама обнимает меня и целует в макушку. – Собирайся, папа ждет через полчаса на улице.
С братом мы больше не разговариваем. Тимур смотрит на меня исподлобья, и я точно знаю, теперь до завтра его бессмысленно трогать. Упрямый.
Пока едем в гости, мама с папой тихо переговариваются, мы же смотрим каждый в свое окно. Вообще я не люблю ссоры. Каждый раз чувствую себя некомфортно. Так что ситуация с братом начинает тяготить. И хотя я знаю, что он в итоге сегодня так и будет дуться, все равно достаю телефон и пишут ему в мессенджер простое “извини”.
Вижу, что Тимур достает и тут же убирает свой мобильный. Ну и ладно. Пусть дальше морозится.
У Волковых, как всегда, по-семейному тепло. Я, можно сказать, выросла на этих сборищах. Поэтому когда тетя Маша выходит нас встречать, выбегаю самая первая.
– Привет, Оленька, – улыбается она и обнимает. – Такая красавица выросла. Рада видеть. С окончанием школы, кстати!
– Спасибо, теть Маш! А Дима приехал?
Она растерянно пожимает плечами.
– Пока нет.
Конечно, я расстраиваюсь. Но понимаю, что это было бы вообще идеально. Так что просто дождусь. Знаю ведь, что Дима приезжает к сестре по выходным. А значит, и сегодня должен.
День проходит привычно – на улице отличная погода, поэтому накрываем на стол мы в большой беседке, построенной для таких случаев. Младшие носятся по территории. То и дело ловлю взглядом Тимура, который, как по мне, так залипает на Ане слишком сильно. А вот она, похоже, не видит этого совсем. Воздушная девочка.
Между тем время идет, а Димы-то все нет. И тогда я решаюсь позвонить ему. Долго слушаю длинные гудки, уже теряя надежду на то, что он вообще возьмет трубку. Однако, наконец, все же слышу:
– Алло?
– Дим, привет, это я, – неловко начинаю разговор. До сегодняшнего дня у нас никогда не было проблем в общении. Но после нашей ночи я немного теряюсь.
– Я уже понял, – скупо отвечает он.
– А ты приедешь к Маше? Выходные же…
Я едва успеваю договорить, как слышу у него не заднем плане женский смех. Затем разбираю слова что-то вроде “Димуль, иди к нам”.
– У меня другие планы, – равнодушно отвечает он и сбрасывает звонок. А я стою, пытаясь прийти в себя, но в голове так и звучит эхо этого самого женского голоса…
