Джавид Алакбарли
Мать Уистлера
По сравнению с ним и я, и Джоанна были просто никем и ничем. Я, почти, не сомневался в том, что ему ничего не сделают. Его не накажут и никто не знает, какие ещё фантазии взбредут ему в его сумасшедшую голову. А то, что он умело манипулирует Джоанной и способен убедить её в том, что белое – это чёрное, а чёрное – это белое, было для меня очевидно. Если я хочу сохранить свою любовь, свою Джоанну и спасти самого себя от безумия, действовать надо было очень быстро. Спустя несколько часов, мы уже садились на самолёт и покидали этот город.
Я привёз её к тёплому морю. И, кто бы, что ни говорил, для меня море всегда остаётся местом, где бурлят настоящие страсти и находятся прекрасные лекарства от любой хандры и депрессии. Именно там, у моря, мы зачали нашу девочку. Произошло это правда позже. Спустя почти целый год после того, как мы поселились в этом раю.
Видимо, я ещё тот баловень судьбы. Сейчас я сижу на веранде, заканчивая исполнение очередного заказа моих японских партнёров. Слышу голос дочери:
– А кто вас познакомил с папой?
– Мать Уистлера.
– А это ещё кто такая?
– А это мать художника. Правда твой отец считает, что нас познакомила не она, а другой художник. По имени Курбе. Но когда ты вырастишь, я тебе точно смогу объяснить почему права я, а не он.
