Джейн Портер
Память любви
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Когда Мария позвала их к столу, Лусио кипел от злости.
За ужином он старался не смотреть на Анабеллу, а когда Мария убрала тарелки, он встал из-за стола и вышел из комнаты.
С ноющим сердцем Ана смотрела ему вслед. Она все испортила. Она все плохо объяснила, и даже если бы у нее была возможность, она не уверена, что смогла бы объяснить лучше.
Подавив вздох, Ана вышла из столовой и отправилась искать Лусио. Он был в кабинете и разговаривал по телефону. Он даже не посмотрел в ее сторону, когда она открыла дверь.
Ана стояла и ждала, когда он повесит трубку.
– Что тебе еще нужно? – он тяжело посмотрел на нее.
У нее внутри все заныло. Она бы развернулась и ушла, если бы дело не касалось Томаса. Его личико стояло у нее перед глазами. Он был такой маленький, а глаза у него были уже уставшие.
– Ты поможешь мне найти его?
Лусио придвинулся ближе к столу.
– Что мы можем сделать? Послать ему открытку к Рождеству?
– Нет. Я должна знать, что с ним. Я должна убедиться, что он живет в хорошем доме.
– Могу гарантировать тебе, что это не так.
Она вздрогнула.
– Тогда мы должны помочь ему.
– А что ты еще узнала у Хантсмена?
– Я не смогла найти Алонсо. Телефон, который он мне дал, не обслуживается уже одиннадцать месяцев.
– Значит, ты все-таки пыталась дозвониться до Хантсмена?
– Да. Я потратила много времени, чтобы найти его, даже наняла частного детектива – но все безрезультатно.
– И тогда ты начала отдаляться от меня?
– Извини.
– Все в порядке. – Его губы задрожали, он изо всех сил пытался подавить гнев. – Мне нужно поработать, – сказал он, кивая на дверь. – Поговорим об этом завтра утром.
Когда она ушла, он некоторое время смотрел на закрытую дверь.
Ему не хотелось думать. Анабелла была очень обеспокоена судьбой маленького мальчика. В то же время она была против усыновления. Что она хотела делать с Томасом? Какой у нее был план?
Полночи Лусио работал за компьютером, посылал письма в государственные учреждения, в агентства по усыновлению, в комитет по защите детей. В каждом письме он спрашивал об Алонсо Хантсмене и писал о том, что разыскивает маленького мальчика приблизительно четырех или пяти лет, с черными волосами, голубовато-зелеными глазами, возможно жившем в бедном приюте за пределами Буэнос-Айреса.
Он поздно лег спать, но как только накрылся одеялом, Ана скользнула к нему в объятия. Его сердце ныло, и на него одна за другой накатывались волны сильных переживаний. Как было хорошо, когда он вот так обнимал ее. С момента их первой встречи и на протяжении пяти лет он знал, что был создан, чтобы любить и защищать ее.
Ему никогда не нужен был никто другой.
Ана зашевелилась и подняла голову.
– Поцелуй меня, – попросила она, одной рукой обнимая Лусио за шею и крепче прижимаясь к нему, мучая его и доставляя удовольствие.
– Это закончится не просто поцелуем, – предупредил он, с наслаждением гладя изгибы ее бедер и талии.
– Ну и пусть.
Они занимались любовью с каким-то тихим отчаянием и заснули в объятиях друг друга. Лусио проснулся первым, за окном было еще темно. Он осторожно встал, стараясь не разбудить Анабеллу, и спустился в кабинет.
Сделав себе кофе, Лусио включил компьютер в надежде, что кто-нибудь ответит ему. Но новых писем не было.
Он принялся заново рассылать запросы, искать знакомые имена, не желая сдаваться и опускать руки.
В девять часов утра он позвонил Данте.
– Доброе утро, – поздоровался он. – Извините, что беспокою вас.
– Что-то случилось с Анабеллой?
– Не совсем. – Они с Данте не были еще друзьями, но ненависть между ними стала меньше. Возможно, наметился небольшой прогресс. – Данте, мне нужна информация о школе Аны в Уругвае. Вы разговаривали с врачом, который осматривал ее? – спросил Лусио.
– Нет.
– Вы точно уверены, что у Аны был выкидыш?
Данте долго молчал, потом сказал:
– Я разговаривал с директрисой школы. Она позвонила мне из больницы и сказала, что у Аны случился выкидыш и ей необходима срочная медицинская помощь.
– Она не упоминала о ребенке?
– Нет. А что?
– Год назад Анабелле позвонил мужчина по имени Алонсо Хантсмен.
– Никогда не слышал о нем.
Лусио о многом передумал. Возможно, кто-то специально шантажировал Ану, желая выдать Томаса за ее сына. Или думал, что этот мальчик действительно сын Анабеллы?
– Но вы же точно не знаете, был ли у нее выкидыш? Вполне возможно, что она родила здорового ребенка.
– Этого не может быть.
– Вас не было с ней, Данте. Вы отправили ее подальше от дома на несколько месяцев.
– В школу.
В школу для незамужних беременных молодых девушек, подумал Лусио. В школу, специализировавшуюся на тайных абортах.
– Она закончила ее, – продолжал Данте, – сдала экзамены.
Лусио рассердился. До чего же Данте был бестолковый. Можно сдать экзамены и родить ребенка.
А Анабелла была умна. Если требовалось, она могла справиться с большими трудностями.
Они минуту молчали. Наконец Данте заговорил снова:
– Вы же не верите, что ребенок действительно существует?
Нет. Да. Лусио заскрежетал зубами. Это зависит от того, хочешь ли ты признать Томаса своим сыном.
– Есть один мальчик. Я уверен, Ана расскажет вам больше, если мы его найдем.
Оставшийся день Лусио провел в офисе. Он продолжил поиски через Интернет. Он хотел найти кого-нибудь, кто мог бы ему помочь. Но к концу дня он так ничего нового и не нашел и еще больше расстроился.
Уже стемнело, когда он добрался до виллы. В доме было тихо, был слышен только смех, доносящийся из кухни. Лусио осторожно пробрался на кухню и увидел очаровательную картину – Анабелла сидела на высокой табуретке, держа на коленях малыша и играя с ним. Ее зеленые глаза светились любовью.
– Сеньор! – закричала Мария. – Посмотрите, кто здесь! Это мой внук Хорхе. Он приехал погостить ко мне на выходные. Не правда ли, он хорошенький?
– Да, – промурлыкала Ана, целуя ребенка в щечку. – Он такой милый. Он всех любит. Хочешь подержать его, Лусио? Он не будет плакать.
– Все в порядке. Ты нам нравишься, – сказал Лусио, слегка касаясь его головы.
– Он не слишком тяжелый? – забеспокоилась экономка.
– Вовсе нет, – ответила Ана, смотря на маленькое личико. – Он великолепен. Вы такая счастливая, Мария.
– Я знаю. – Мария всплеснула руками и протянула их к малышу. – Лучше отнесу его маме, иначе я никогда не закончу работу.
Лусио заметил, что на плите ничего не кипело, только на доске были порезаны два баклажана.
– Можете не хлопотать сегодня, Мария. Вас ждет семья. Идите к ним. А мы с Анабеллой сходим куда-нибудь поужинать. С тех пор как я вернулся, мы нигде с ней не были.
Когда они уже стояли у лестницы, он догадался спросить ее, хочет ли она пойти поужинать.
– Извини. Я даже не спросил тебя. Хочешь пойти поужинать?
Ответа и не требовалось. Он видел счастливые слезы в ее глазах. Когда Ана была счастлива, весь мир вокруг был счастлив.
Час спустя они сидели в маленьком французском ресторане в центре Мендозы. Он славился лучшим поваром в городе, и там обычно была большая очередь, но в ресторане подавали вина из виноградника Лусио, и для него с Анабеллой быстро нашелся столик у окна.
Ана выглядела великолепно, и Лусио не мог глаз от нее оторвать.
Боже, какая она красивая! Никто не двигался, как она. Никто не улыбался, как она. Ни у кого не было такого грудного сексуального смеха. При блеске свечей она практически светилась.
Как в день свадьбы.
– Моя жизнь с тобой была похожа на приключение, – сказал он, думая, какое счастье, что он любит ее, несмотря на все разногласия между ними.
Ее глаза загорелись.
– Надеюсь, что оно еще не закончено. Ты сказал, что нам предстоит еще одна безумная затея.
– Вообще-то я надеялся, что мы поедем куда-нибудь, например, в Буэнос-Айрес.
– Или в Патагонию, к леднику Перито Морено.
Там они поженились.
– А зачем нам туда ехать?
Она усмехнулась, ее зеленые глаза засверкали, как изумруды.
– Чтобы возобновить наши клятвы, разумеется.
Лусио рассмеялся.
– Теперь я точно знаю, что ты сошла с ума.
В его голосе слышался сарказм, но Анабелла не рассердилась. Она любила Лусио, ей нравилось, когда он смеялся. Но больше всего она любила вспоминать день их свадьбы.
Это была захватывающая церемония – в Патагонии, над ледником. Было довольно сыро и холодно.
Они произносили свои клятвы посреди моря белого льда. Им обоим казалось, будто это таинство свершалось в храме Матери Природы. Пингвины в черных смокингах были хором, а тюлени, киты и лебеди – прихожанами.
– Ты была красивой невестой, Ана, – тихо сказал он. – Я не жалею, что женился на тебе.
– Тогда о чем ты жалеешь?
– Что потратил так много времени на то, чтобы ты забеременела после выкидыша. Занимался с тобой любовью, только когда у тебя была овуляция. Он напрягся. – Было бы лучше направить эту энергию на нас самих.
– Возможно.
Он скривил губы.
– Не могу поверить, что ты согласна со мной.
– Я долго не могла смириться с тем, что не смогу иметь детей, но теперь я поняла и смирилась. И могу жить дальше.
Не успел Лусио ответить, как зазвонил его телефон. Быстро взглянув на номер, он встал.
– Мне нужно ответить на этот звонок, – сказал он, в то время как подошел официант с их заказом. – Начинай без меня, Ана. Я скоро вернусь.
Но он вернулся только через двадцать минут.
– Извини, – сказал он, – но это был очень важный звонок.
Пока Лусио не было, Ана думала о событиях прошедших дней. Она знала, что вчера все испортила. Она чувствовала ответственность за ребенка и должна была знать, что с ним все в порядке.
– Хочешь кофе? – спросил Лусио.
– Нет, я сыта. Спасибо.
– Тогда поехали домой, – сказал Лусио и попросил счет.
Он чем-то расстроен, думала Ана, пока Лусио оплачивал ужин. Он пытается держаться как ни в чем не бывало, но внутри его что-то угнетает, и этот телефонный звонок…
– Кто тебе звонил? – как можно небрежней спросила она.
Он молчал. Они перешли улицу, и Лусио открыл дверцу машины.
– Возможно, мне придется уехать на пару дней.
У меня есть дела, – наконец сказал он.
– Куда ты едешь?
– На север. В Сальту.
В Сальте он родился.
– Можно мне поехать с тобой?
– Нет.
– Почему?
Ему не хотелось с ней спорить. Он отрицательно покачал головой, включил мотор и выехал на дорогу.
Ему позвонил Алонсо Хантсмен. Это он прервал их ужин в ресторане. Хантсмен узнал от неизвестного источника, что Лусио разыскивает его, и сам позвонил ему.
Алонсо согласился встретиться с ним через три дня в Сальте у собора. Лусио спрашивал себя, знал ли Хантсмен о том, что Сальта – его родина. Хантсмен производил впечатление человека, который многое знает, и это беспокоило Лусио.
– Пожалуйста, Лусио, – продолжала просить Ана.
– Нет! Я должен поехать туда один.
Дома Анабелла переоделась в ночную сорочку.
Ужин обещал быть таким многообещающим, а кончился катастрофой.
Что случилось? Почему они не могли делать что-то вместе?
Она стояла у окна и смотрела на горы. Они были такими темными, что их было сложно различить на фоне ночного неба. Она услышала шаги внизу и выглянула из окна. На веранде был Лусио. Значит, он еще не лег.
Ана накинула шелковый халат и спустилась вниз. Выйдя на веранду, она увидела у него в руке зажженную сигарету. Но он не курил, а просто смотрел на горящий кончик. Услышав шаги, Лусио обернулся.
– Почему ты не хотела усыновить ребенка? – неожиданно спросил он.
– Потому что мы очень старались зачать нашего собственного ребенка.
Ана наблюдала за его лицом, зная, что этот вопрос был одно время яблоком раздора между ними.
Лусио хотел усыновить какого-нибудь ребенка. Она была против. Она все еще надеялась зачать, и думать об усыновлении было невыносимо. Ана хотела родить ребенка, который заменил бы ей того, которого она потеряла несколько лет назад.
– Но я так больше не думаю, – мягко добавила Анабелла. – Если мы найдем Томаса…
– А если нет?
Она не подумала об этом.
– Усыновим кого-нибудь другого.
Лусио посмотрел на кончик сигареты.
– Ты хотела сказать, если мы останемся вместе.
Она почувствовала тошноту.
– Но мы останемся вместе.
– Я не уверен. Думаю, что это невозможно.
– Почему ты так говоришь? Ты устал, расстроен телефонным звонком.
– Да, я устал, но дело не в этом. Ты же знаешь, Ана, я хотел быть там, хотел спасти тебя от этой школы, спасти нашего ребенка. Но я не мог. – Внезапно он раздавил сигарету. – И ты потеряла ребенка. Если честно, я думаю, мы совершили слишком много ошибок.
– Замолчи. – Она с ужасом смотрела на него. Ты не можешь просто так уйти. Мы через многое прошли вместе.
– Слишком многое.
– Если любишь человека, никогда не бывает слишком много. Но если ты любишь другую…
– Не говори ерунды.
Ей захотелось толкнуть его, чтобы он упал на стул, сесть к нему на колени, посмотреть в глаза.
Она знала, что он всегда любил только ее. С самого начала их влекло друг к другу, как ветер и дождь.
Это была неудержимая страсть. Так было и будет всегда. Он не сможет разлюбить ее. Но он может попытаться это сделать, и этим убьет ее.
– Я не дам тебе сделать этого, – тихо сказала она, кипя от ярости. – Я найду способ.
Он бросил окурок в пепельницу на стеклянном столе.
– Год назад я говорил то же самое. Я боролся, а тебе было наплевать. Ты не хотела дать мне второго шанса, не хотела примирения.
– Я была не права.
Он засмеялся.
– Боже мой, Ана! Ты сводишь меня с ума. Я уже начинаю сомневаться в себе.
Она сделала шаг в его сторону, он сделал шаг назад. И так повторялось каждый раз. Как будто они играли в шахматы. Он был Королем, но она была Королевой, а Королева могла убить Короля. Одним махом.
Только нужно оставаться спокойной и терпеливой.
Она не должна проиграть.
– Я хочу, чтобы ты подумал. – Ана видела, как он нахмурился. – Я хочу, чтобы ты хорошенько подумал, прежде чем покинуть меня, чтобы ты дал мне еще один шанс попытаться все исправить.
– Этого не случится.
– Как ты можешь быть так уверен?
Он грустно улыбнулся.
– Потому что я знаю себя и знаю тебя. Сейчас ты борешься за нас. Но ты борешься не из-за любви ко мне, а из-за того, что боишься.
Ана не ответила. Затаив дыхание, она уставилась на него горящими глазами.
Он, должно быть, понял, что обидел ее, потому что его взгляд потеплел.
– Ты жесткая снаружи, негритенок, но внутри ты беззащитная и неопытная женщина. Ты не боишься меня потерять. Ты боишься остаться с этой жизни одна.
Ана почувствовала, что слабеет, в ушах у нее шумело. Она слышала протестующий голос в голове, все вокруг было как в тумане.
Она отошла в угол веранды и посмотрела на бьющий фонтан в саду.
– Может быть, я не достаточно опытна. Меня воспитывали иначе, чем тебя. Ты мог быть кем хотел, путешествовать куда хотел…
– Я бы не стал называть езду верхом по пампасам путешествием, – прервал ее Лусио. – И мне показалось, что ты тоже поступала так, как хотела.
Она знала, что Лусио говорит об ее отношении к жизни. Он имел в виду то, что она спокойно игнорировала желания своей семьи.
– Ты самая изворотливая из всех женщин, которых я когда-либо встречал, – продолжал он. – Ты говоришь одно, а делаешь совсем другое. Ты говоришь, что хочешь это, а выбираешь то. Тебе нравится быть простой, но на самом деле ты не можешь жить без всего этого, – он показал на дом, освещенный лунным светом, красивый таинственный сад и мраморный фонтан. – Ты была создана для этой жизни. Ты – сама эта жизнь.
Когда он начал говорить, Ану прошиб холодный пот, но к тому времени, когда он закончил, ее бросило в жар, ее щеки пылали.
– Ты плохо меня знаешь!
Он опустил глаза.
– Я слишком хорошо тебя знаю.
Она стояла неподвижно, чувствуя себя на краю пропасти. Их молчание было нестерпимым, и у Анабеллы на глазах выступили слезы. Лусио ее не любит. Ему не нравится, кто она такая, из какой семьи происходит.
Она ненавидела эту тишину. Лусио заставлял ее чувствовать, будто их отношения были лишь фарсом, будто они основывались на простом физическом влечении. Так что же было главное в их отношениях? Неужели только секс?
Нет. Лусио не прав. Их отношения основывались не только на сексе. Их эмоции, желания, мечты – все было настоящим. Красиво это было или нет – но это была любовь.
Она сжала кулаки, стараясь подавить гнев.
– Тебе легко критиковать меня, потому что ты знаешь мою жизнь. Ты знаешь мое прошлое. А у меня нет такого преимущества. Я почти ничего не знаю о твоем доме, семье, о том мире, в котором ты жил. Я знаю только, что большую часть жизни ты был свободным и отказался от своей свободы, женившись на мне. Мне бы хотелось увидеть то, что видел ты, узнать о том, о чем знаешь ты.
– Это жизнь не для женщин.
– А твоя мать?
– Это другое дело. Она наполовину индианка, выросла в горах.
И в его голосе Анабелла услышала несказанные слова: «а ты нет».
– Может, я и не выросла в горах, – глухо произнесла она, – но я умею ездить верхом, готовить на костре, жить в палатке.
– Моя жизнь – не поход.
– Почему ты все усложняешь?
Он резко рассмеялся.
– Тебе же нравятся трудности.
Ее щеки горели. Он был очень рассержен, подумала Ана, возможно, она уже потеряла его. Возможно, было уже поздно спасать их отношения.
Но она не смирится с этим. Она будет бороться до конца.
– Ты всегда был азартным человеком, Лусио.
Рискни еще раз. Возьми меня с собой. Я хочу увидеть мир, где ты вырос, жил, ходил в школу. Я хочу лучше узнать тебя, познакомиться с твоей семьей.
Взглянув на него, Ана увидела в его глаза огонь и желание, от которых у нее захватило дух. Но он хорошо себя контролировал, не давая чувствам взять над собой вверх.
– Для меня это многое значит, – добавила она, стараясь показать свою любовь, нащупать его больное место. – Я знаю, в этом году умер твой отец, но я хочу встретиться с твоей матерью, братом, родными… друзьями.
– В деревне почти никого не осталось.
– Но деревня…
– Маленькая, бедная, неинтересная.
– Могу я сама решить?
– Туда не так просто добраться, ты была больна.
– Мне уже намного лучше. Позвони доктору Домингесу. Он разрешит мне эту поездку.
Лусио ничего не ответил, и ей показалось, что она проигрывает эту битву.
– Я не прошу ничего сверхъестественного, Лусио! Я просто хочу быть с тобой. К тому же, будет интересно повидать новые места, узнать что-то новое.
– Тогда поезжай в круиз. Сейчас есть красивые корабли, на них безопасно. Никаких проблем.
– Ты жесток.
– Я честен.
Анабелла устала спорить. Но тут она вспомнила, что у нее осталось последнее средство – ее власть над ним.
– Если ты любишь меня, Лусио. Если ты когда-нибудь любил меня…
– Ана!
Его голос был хриплым, низким, предостерегающим. Она видела, как растет его напряжение, но решила не обращать внимания. Их отношения были слишком важны. Она должна была попытаться все исправить. Если она поедет туда, где он вырос, увидит его мир, это поможет им соединиться вновь.
– Если ты любил меня, повторила она, – ты сделаешь это для меня.
Он медленно поднял глаза и посмотрел на нее, напряженно, не моргая своими темными, почти черными глазами.
– Ты хочешь поехать? – устало сказал он. – Хорошо. Поедем. Завтра утром.
Лусио увидел, как просияло лицо Анабеллы.
– Завтра? – взволнованно переспросила она, ее голос звучал как-то по-детски.
Он уже запланировал выехать утром, но брать Ану с собой тогда не входило в его планы. Наверное, так будет лучше. Пора прекратить ходить на цыпочках вокруг нее, перестать огораживать от неприятностей. Она должна наконец повзрослеть и научиться давать отчет своим поступкам и чувствам.
– Когда мы выезжаем? – спросила Ана, затаив дыхание.
Он посмотрел на нее, стараясь выглядеть как можно более устрашающим.
– Рано.
Но она не испугалась. Лишь немного покраснела и прижала руки к груди.
– Жду, не дождусь.
– Я тоже, – протянул он, ожидая, что сейчас разозлится на нее за ее порыв, но именно это ему всегда и нравилось в ней. – Собери вещи сегодня вечером. Возьми только самое необходимое, и ложись спать. Мы выедем на рассвете.
В считанные минуты Ана собрала дорожную сумку.
Лежа в постели она была полна надежд. Не важно, что говорил Лусио, это была возможность начать все заново, стать свободными и безумными как раньше.
К полудню они достигли Фаматины. Лусио ехал по узким улицам города, пока не остановился у кафе на углу. Привязав лошадь к дереву, он попросил Ану заказать кофе и булочек.
Они сели на улице и принялись завтракать. Лусио несколько раз взглянул на часы.
– Кого ты ждешь? – спросила Ана, чувствуя, как напряжен Лусио.
Он залпом допил кофе.
– Алонсо Хантсмена.
Ана поперхнулась и чуть не выронила чашку из рук.
– Алонсо Хантсмена? – переспросила она.
Лусио кивнул и окинул взглядом тихую улицу.
– Он встретится с нами здесь? – спросила она, не веря своим ушам.
– Так он сказал.
Они продолжали ждать, а у Аны на душе кошки заскребли. Лусио вытащил нож и принялся обстругивать кусочек дерева, сверкая лезвием на солнце.
– Ты – настоящий гаучо.
Он поднял глаза и усмехнулся.
– Gracias, сеньора.
Внезапно к кафе подъехала машина. Из нее вышла молодая женщина в бежевом костюме. Заметив Лусио, она подошла к их столику и протянула руку.
– Сеньор Круз?
Лусио встал, насторожившись.
– Да?
– К сожалению у мистера Хантсмена возникли неотложные дела, – сказала женщина по-испански.
Она говорила с небольшим акцентом, и было ясно, что испанский не был ее родным языком, она, скорее всего, учила его в школе или колледже. – Он прислал меня и просил передать вам это. – С извиняющейся улыбкой женщина протянула Лусио конверт. – Удачи, – сказала она, еще раз улыбнувшись. – Надеюсь, мистер Хантсмен скоро свяжется с вами. – С этими словами она повернулась и пошла обратно к машине.
Лусио смотрел ей вслед, пока ее голубая машина не исчезла из виду, затем открыл конверт и вынул лист бумаги.
– По крайней мере, теперь мы знаем, что Хантсмен не преступник, – сказал Лусио, поворачивая бумагу так, чтобы Анабелла могла прочитать содержимое. – Алонсо Хантсмен – агент Британской разведки.
Ана взяла бумагу из его рук.
– Кто?
Лусио с облегчением рассмеялся:
– Шпион.
