Джон Пассарелла
Сверхъестественное. Обряд посвящения. Свежее мясо. Врезано в плоть
Глава 15
Сэм распахнул двери дома Роя Демпси, и Дин вошел первым, занося с собой усеянный жирными пятнами пакет из коричневой оберточной бумаги, в котором лежали бутерброды и картошка фри из «Знаменитого Энди». Хотя бутербродная хвалилась быстрым обслуживанием, тесный зал вмещал всего три маленьких круглых столика – там даже стойки со стульями не было. Так что вместо того, чтобы ждать пару часов, пока освободится стол, Винчестеры посовещались и оформили свой заказ навынос.
Дин вытащил из пакета упакованные бутерброды вместе с пригоршней салфеток и разложил их на столе. Затем в предвкушении развернул свой бутерброд – длинный сэндвич с жареной говядиной, истекающий подливой.
Жареная курица для Сэма, на многозерновой булочке, определенно выглядела по-спартански на фоне его бутерброда, хотя кое-где на нее сквозь упаковку просочился мясной сок из говядины.
Сэм наблюдал, как брат насухо вытер пальцы парой салфеток, а потом взялся за бутерброд и испачкал руки заново.
– Слюнявчик нужен? – поинтересовался он.
– Вот это, – Дин кивнул на свой бутерброд, – и есть «знаменитый». А то, что у тебя… неизвестно и накрепко забыто.
– Знаменитые последние слова.
Когда Дин жадно откусил от своего сэндвича, Сэм поднес к губам булочку и замер, не успев открыть рот.
Напротив него, рядом с Дином, сидел Люцифер.
– Сэм? Да ладно тебе, дружище! Я же просил именно сэндвич с фрикадельками.
Не обращая на него внимания, Сэм откусил кусочек.
– А вот это грубо, – проговорил Люцифер. – Есть в присутствии других. А я думал, мы с тобой приятели, в одном окопе греем ножки.
Сэм отложил бутерброд и спрятал руки под стол.
– Знаешь что, сокамерничек, – предложил Люцифер. – Пристрели-ка Динчика, а я доем говядину. Договорились?
Сэм ногтем большого пальца давил на шрам, пока тот не полыхнул болью.
– Сэм? – спросил Дин. – Что-то не так с твоим скучным блюдом дня на булочке?
Когда Сэм не ответил, он опустил бутерброд и наклонился ближе:
– Сэмми! Ты с нами? – и помахал перепачканными в подливе пальцами у брата перед лицом.
Крепко зажмурившись, Сэм помотал головой.
Люцифер исчез.
– Да, все нормально, Дин, – проговорил Сэм, а потом в оправдание добавил: – Я просто гадал, как этот мужик в котелке спровоцировал сердечный приступ у водителя автобуса. В салоне они не контактировали, а приступ случился в нескольких кварталах от того места, где он вышел.
– Контакт необязателен, – сказал Дин. – Парню достаточно находиться где-то поблизости.
– Тогда как он выбирает жертвы? – продолжал Сэм. – Черт возьми, почему именно Лорел-Хилл?
Дин откусил очередной большой кусок и, пережевывая, задумался над этим вопросом. Потом снова вытер руки и поднялся:
– Я пиво возьму. Будешь?
Сэм кивнул. Два заданных им вопроса мешали завершить работу. Если им не удастся выяснить, кого парень в котелке выберет следующей целью, полагаться придется только на удачу. Лорел-Хилл – город немаленький, и злодей может оказаться где угодно.
«Хуже всего то, что нам придется ждать еще одного крупного нападения, вроде крушения пешеходного перехода, чтобы добраться до него».
Дин поставил перед братом открытую бутылку, прежде чем занять свое место.
– Случайные нападения в случайном городе. – Он покачал головой, будто удивляясь бессмысленности происходящего. – И мы не знаем, ни что он такое, ни как он действует, ни как его прищучить.
– Мы еще не исключили пули. – Сэм глотнул пива.
– Но подобрались близко. – Дин говорил о происшествии на пешеходном мосту.
У него зазвонил мобильный.
– Бобби, – проговорил Дин, взглянув на дисплей. – Алло? У Роя. – Он послушал, потом велел Сэму: – Включи новости. Десятый канал.
Сэм включил телевизор и нашел нужный канал. Над плечом светловолосой дикторши висело изображение сделанного придорожной камерой зернистого снимка мужчины в котелке. Сэм сделал звук громче.
– …разыскивается для опроса полицией в связи с недавней вспышкой серьезных происшествий. Если вы заметите этого человека, не приближайтесь к нему. Немедленно свяжитесь с полицией. Он чрезвычайно опасен. К другим новостям. На заправке для грузовых автомобилей в Сидарбруке прогремел взрыв, когда житель Хэддонфилда, – над плечом диктора появилась фотография немолодого мужчины в бейсболке с эмблемой «Филлис»[20], – Алекс Брайант отъехал от заправки, в то время как шланг продолжал подавать в бак топливо.
В продолжение всего повествования дикторшу на экране сменяла съемка пожара, сделанная с вертолета.
– Взрыв унес жизни пяти человек, включая самого Брайанта. Еще двое получили ожоги третьей степени.
Диктор оторвалась от монитора и, с сочувствием покачав головой, снова посмотрела в камеру.
– Еще один несчастный случай со смертельным исходом. Двадцативосьмилетний Кори Туранд упал с высоты десятого этажа, после того как во время мытья окон здания головного офиса «Лорел-Хилл Тауэрс» его платформа оборвалась. Официальный представитель «Туранд Клин» привел безукоризненные показатели компании по технике безопасности и пообещал провести полное расследование для выявления причин этого трагического происшествия. От Мартина Туранда, отца жертвы и владельца компании, получить комментарий не удалось.
Камера переключилась на ее идеально причесанного коллегу, который преданно смотрел в объектив:
– К новостям медицины. Сотрудники медицинского центра Лорел Хайтс работают не покладая рук. Более чем у трех десятков взрослых был выявлен смертельно опасный штамм вируса гриппа, сообщается уже о пяти случаях летального исхода. К тому же в больницу поступило по меньшей мере восемнадцать детей с опасными для жизни инфекциями, вызванными метициллин-резистентным золотистым стафилококком. Власти выясняют источники вспышек. А пока дополнительных пациентов перевозят в близлежащую многопрофильную больницу Эвесфорда. Далее в выпуске: наш собственный врач Шарлотта Кинзи даст несколько важных советов, которые вы не захотите пропустить, – о том, как защитить себя и свою семью от этих…
Сэм приглушил звук и сел за стол рядом с Дином.
Дин, который слушал Бобби, пока шли новости, наконец положил трубку:
– Бобби вместе с МакКлэри едет в больницу. Заскочит попозже.
Сэм через плечо большим пальцем указал на телевизор:
– Никаких упоминаний пропавшего сантехника или фургона?
– МакКлэри беспокоится, что гражданские попытаются подойти к фургону, – пояснил Дин. – И их убьют. И он не хочет сообщать мужику в котелке, что мы знаем об угоне. Но каждый коп в городе настороже.
– Если кто-нибудь его увидит, мы, возможно, сможем застать его врасплох.
– Наши шансы определенно повысятся, – отозвался Дин. – Бобби разговаривал с бухгалтером сантехника. Она говорит, что он очень благонадежный. Не из тех, кто способен смыться с работы без объяснения.
– Еще что-нибудь?
– Он беседовал с леди, которая выгуливала собаку и наблюдала аварию. Она видела нашего парня. Сказала, что он выглядел так, будто происшествие его ничуть не напугало. Не бросился в укрытие, не пытался отскочить.
– То есть не беспокоился о личной безопасности.
– Может быть. Но она упомянула, что он выглядел нездоровым.
Дин снова взялся за бутерброд. Сэм заметил, что брат собрал несколько кусочков говядины в кучку на салфетке, и отлично понял, зачем именно, но предпочел промолчать.
– Или ему было больно, – продолжал Дин. – Он потирал виски.
– Это может означать что угодно, – возразил Сэм. – Вдруг он концентрировался. Или так он разминает свой дурной глаз.
* * *
Он услышал вибрирующие басы клубной электронной музыки с улицы, и настойчивый ритм поманил его к себе. Над открытой дверью название ночного клуба горело красными и пурпурными огнями. Красный был его любимым цветом. Молодые люди двадцати-тридцати лет свободно входили и выходили из клуба, который не претендовал на эксклюзивность наличием грозного вышибалы.
Внутри, на ресепшен, Тора увидел женщину в облегающем черном платье, которая собирала плату за вход в размере цены за два напитка. Она вручила ему два купона, которые он мог обменять на них. Ее теплая ладонь на краткий миг задела его руку, и он подумал было сэкономить время и забрать ее, но решил не торопиться. Он был в настроении отпраздновать недавний успех перед тем, как приступить к осуществлению второй части плана.
Тора уселся на мягкий стул в углу бара, обменял купон на мохито и сделал несколько глотков, одобрительно кивая. Затем развернулся, чтобы взглянуть на растущую толпу. Цветные неоновые лампы змеились по стенам многоуровневого клуба, который предлагал нескольких больших площадок с черными банкетками, зеркальными колоннами и просторными танцполами, застеленными черным паркетом. Куда ни падал взгляд, повсюду преобладали хром и стекло, отражающие неоновый свет так, что голова шла кругом. Официантки в коротких, переливающихся всеми цветами радуги платьях сновали по залам, балансируя напитками на прозрачных подносах. Ритмичная музыка навевала мысли о древних племенных мотивах, и Тора представил себе неистовых танцоров, возносящих своим богам примитивные молитвы о дожде или богатом урожае. Или о плодовитости.
Ему становилось все более очевидно, что танцы – это тот же обряд ухаживания. Этими людьми, которые больше не были охотниками и собирателями, в той или иной степени двигал брачный инстинкт, вне зависимости от того, были ли намерения чисто развлекательными, или шагом к более долговременным обязательствам, или чем-то средним между ними. Некоторые маленькие группы обсуждали бизнес, будто устанавливая связи, чтобы повысить свой финансовый статус, но громкий звук не позволял вести продолжительные беседы, заставляя фокусироваться на визуальной информации и не слишком тонких намеках, передаваемых языком извивающихся тел.
Тора чувствовал себя непринужденно там, где поощрялось неприкрытое наблюдение. Он сосредоточился на единственной цели – найти подходящую кандидатуру для уникального связующего ритуала. К сожалению, он игнорировал собственные нужды слишком долго, и выбор определенной женщины стал более значимым, нежели раньше. Требовалось действовать осторожно и выбирать тщательно.
Он методично обшаривал взглядом клуб, переходя от группок беседующих женщин к танцующим. Наконец, его внимание привлекла фигура на танцполе – соблазнительная молодая светловолосая женщина в открытом блестящем красном платье до середины бедра. Облегающий материал казался жидким и так сверкал в отраженном свете, словно ее тело было измазано свежепролитой кровью, а сама она ждала его на жертвенном алтаре.
Тора нашел ее обворожительной.
* * *
На несколько беспечных мгновений Райан позабыл свое бесперспективное будущее и наслаждался настоящим. Но ощущение душевного подъема не могло продолжаться долго. К тому времени, как они с Сумико добрались до спальни, в черепе пульсировала боль. Он думал, что, убравшись из своего одинокого дома, подальше от распроклятых оценок и нудных учебников, сможет облегчить давящее напряжение, но мысли отчаянно возвращались обратно.
Сумико отвела его к стулу около компьютерного стола и велела садиться. Не считая громоздящихся на столе папок и стопок бумаги, спальня была аккуратная: никакой одежды, свисающей со стульев, дверных ручек и столбиков кровати, никакого мусора на полу. Стены Сумико украсила постерами фильмов «Трон», «Военные игры», «Матрица», «Исходный код» и «Начало». Кинотематику разбавляли цветочные акварели в рамках, но Райан знал, что их много лет назад сюда повесила мать Сумико.
– У тебя есть аспирин? – спросил Райан, прежде чем Сумико успела вернуться к блогу.
Он не хотел сталкиваться с чем-то подобным без обезболивающего. Несмотря на все попытки вызвать в себе энтузиазм к увлечению Сумико, он никогда не будет испытывать к нему то же, что и она. Райан надеялся, что блог станет мимолетным увлечением, но хобби переросло в одержимость.
– У меня с самой эвакуации голова болит!
– Конечно, – сказала Сумико. – Сейчас вернусь.
Стоило ей уйти, как Райан обмяк на стуле, свесил голову и обхватил ее ладонями. Кожа ощущалась тесной, словно после сильного солнечного ожога. Пульс бешено стучал, и за глазными яблоками нарастало давление. Мелькнула безумная идея, что, если разрезать плоть и выпустить немного крови, давление бы ослабло.
– Повезло тебе, здоровяк, – окликнула Сумико из прихожей. – Нашла последние две таблетки экседрина.
– Отлично, спасибо. – Райан откинулся на спинку стула.
Сумико вошла в комнату с двумя таблетками в одной руке и бумажным стаканчиком в другой. Райан проглотил лекарство, выпил воду, а стаканчик смял и запустил в мусорное ведро. Разумеется, промазал.
– Ты моя спасительница, – проговорил он.
Сумико протиснулась между его колен и положила ладони ему на плечи. Теперь, когда он сидел, а она стояла, они были почти одного роста.
– У тебя обе ноги на полу, Брамбл?
– Да.
– А у меня обе ноги на полу?
– Да.
– Хорошо. Тогда я могу…
Сумико наклонилась и поцеловала его. На этот раз поцелуй затянулся, их рты приоткрылись, и аромат клубничного блеска для губ сменился привкусом ее языка, скользнувшего по его губам.
Райан обхватил ее за талию, и руки скользнули вниз словно сами по себе. Сумико отстранилась и нахмурилась:
– Я забыла, что собиралась делать.
– Я тебе напомню, – слегка запыхавшись, пообещал Райан.
– Блог, – сказала она. – Я хотела показать тебе, что успела сделать.
– Разумеется, – проговорил Райан. – Блог.
– Ой, не ворчи, – упрекнула она. – Мы у мамы практически под носом.
– Я думал, пока четыре ноги на полу, все в порядке.
– Наверное, мне все-таки слабо.
Сумико выскользнула из его рук, села на стул и, развернувшись к компьютеру, открыла свой блог.
– Так вот, я его расширила, – пояснила она. – Раньше он был только о школе, что хорошо, но в краткосрочной перспективе. Но мы скоро выпускаемся, и это станет неактуально.
«Прямо как я», – мрачно подумал Райан.
– После того ложного вызова я задумалась, – продолжала Сумико, увлекаясь все больше. – Учитывая все эти жуткие происшествия по городу, я подумала, что, кажется, здесь есть закономерность.
– Закономерность? Для несчастных случаев?
– Честно говоря, примеров немного, но картина распределения ненормальна: слишком много несчастных случаев, слишком много смертельных исходов. Мне кажется, тут задействована какая-то сила. Может быть, это дело рук человека, или правительственный эксперимент, или террористическая ячейка.
Головная боль отвлекала Райана, и голос Сумико резко контрастировал с пульсацией в черепе. Начали дрожать руки, и Райан сцепил пальцы, чтобы сдержать дрожь.
– Террористы? Ты не притягиваешь за уши? – возразил он. – Тревога же оказалась ложной.
– Правильно, – уступила Сумико. – В полицию позвонил Джесс Трамболл.
– Теперь ты точно уверена?
У Райана начал подергиваться правый глаз. Он прижал к веку пальцы. Лоб на ощупь был холодный и влажный. Стресс негативно повлиял на иммунную систему. Вполне вероятно.
– Только этим и можно объяснить его присутствие, – отозвалась Сумико. – Здоровенный болван.
– Что?
– Джесс. Болван.
– А.
На какое-то мгновение Райан решил было, что она его обзывает, и сжал кулаки.
«Я чуть не ударил ее, – осознал он. – Что, черт возьми, со мной происходит?»
– Это была ложная тревога, значит. Откуда ты взяла террористов?
– Террористы – это одна из вероятностей, – отозвалась Сумико. – Но не единственная. Помнишь ту большую аварию в среду?
Райан кивнул:
– Ты ее уже упоминала. И?
– Так вот, знаешь Терезу Пеццино? Ее брат работает младшим патрульным офицером. Представляешь, он рассказал ей, что во время аварии ни одна из подушек безопасности не сработала. Ни одна. Тебе не кажется, что это странно?
– Не… необычно, да. Но…
Лоб пронзила острая боль. Он, пошатнувшись, вскочил на ноги, опрокинув стул. Стул глухо ударился о пол. Райан стоял, широко расставив ноги и прижимая ладони ко лбу.
– Райан? Что с тобой?
– Ничего, – пробормотал он. – Голова болит.
– А, ну ладно, – проговорила Сумико. – Я тогда остальное попозже объясню.
– Да мне на фиг твой блог не сдался! – внезапно вспылил Райан. – Ты только о нем и говоришь, только он тебя и волнует. Меня уже от него воротит. Пошел на хрен этот чертов блог!
Он выбросил руку и смахнул со стола плоский монитор с такой силой, что тот слетел и врезался в металлический подлокотник стула. Экран треснул и рухнул на пол, потянув за собой все провода.
– Райан! – взвизгнула Сумико.
Ее глаза округлились, а обычно бледное лицо вспыхнуло.
– Убирайся! Живо!
– Сумико…
– Вон!
– Я…
– Между нами все кончено! – Она принялась подталкивать его к двери. – Больше никогда видеть тебя не хочу!
Райан вывалился из комнаты и неловко спустился по ступеням, одной рукой держась за перила, а другой за голову, пытаясь унять боль. Направляясь к входной двери, он услышал голос миссис Джонс:
– Райан? Что происходит? Что у вас там случилось?
– Не знаю, – ответил Райан. – Честно, не знаю.
Подавленный, он выскочил за дверь и побежал по тротуару, чувствуя себя одиноким и совершенно потерянным. Сумико была его последней гаванью, только она и удерживала его на месте, а он все испортил, оттолкнул ее.
Теперь у него не осталось ничего.
Глава 16
Запыхавшись, Дон Найберг вернулась с танцпола за стеклянный хромированный столик, занятый несколькими ее коллегами. Она начала обмахивать лицо обеими руками, чтобы остыть, затем взяла стакан содовой и опустошила его. Пить более крепкие напитки она собиралась на девичнике двоюродной сестры, поэтому переходить на спиртное не спешила. Смартфон, лежащий на столе, принял сообщение от старшей сестры Дон, Саммер.
– Саммер уже едет, – сказала она коллегам. – Хотела бы я еще посидеть с вами, ребята.
– И насколько хорошо ты знакома с этой своей кузиной? – выгнув бровь, поддразнила ее Ребекка Уолш, менеджер в «Прайс Групп Комьюникейшнс».
– Мы не виделись особо с самого детства, – призналась Дон. – Но мы – одна семья. Я не могу не поехать.
– Просто скажи, что машина сломалась, – предложила Кристин Батлер.
Она работала на компанию только девять месяцев, но успела подружиться со всеми.
– Хватит на нее давить, – сказала им Мег Прайс, владелица компании.
Она была всего на несколько лет старше своих сотрудников и всегда старалась выстроить на рабочих местах товарищеские отношения, ощущение команды, чтобы избежать злословия за спиной и мелочной зависти.
– Она и так чувствует себя виноватой.
– Но она может передумать, – добавила Кристин. – Потому что у нее появился не очень-то тайный воздыхатель.
– Что?
– Парень чересчур при параде, – Кристин слегка кивнула в сторону бара. – Шляпа-котелок и тросточка. Британец, похоже. Только что заказал май тай[21]. Просто глаз не мог оторвать от твоего прелестного танца.
– Заткнись, Крис! – Дон шутливо пихнула ее, почувствовав, как заливается краской смущения.
– Боже, да он огромный. – Ребекка отхлебнула маргариты и бросила взгляд в сторону бара. – Наверное, Дживс разыскивает здесь королевскую семью.
Кристин захихикала. Дон подняла руку к лицу и, поправляя волосы, мельком взглянула в сторону бара и немедленно отвела глаза. Мужчина пристально смотрел на нее, будто хотел встретиться с ней взглядом. Что-то с ним было не так. И не только неуместная одежда.
– Пожалуйста, скажите мне, что он не собирается подойти сюда, – сразу же шепнула она коллегам.
– Осторожно, мисс Найберг, – проговорила Кристин, прикрывая рот ладонью. – Он с блеском в глазах допивает жидкую отвагу.
Телефон Дон снова неожиданно завибрировал на стеклянной столешнице. Музыка играла так громко, что перекрыла звук, но движение и мерцание подействовали Дон на нервы. Она схватила мобильник и посмотрела на дисплей:
– Слава богу, Саммер ждет снаружи.
Кристин невольно вздрогнула:
– Такое ощущение, что он у себя во лбу серебряные доллары прятать может.
– Не так-то он и плох, – возразила Ребекка. – Если кому нравятся великаны.
– Вот и забирай. – Дон бросила телефон в маленькую сумочку и поспешно вышла из-за стола.
Она проскользнула сквозь толпу, извиняясь перед теми, кого нечаянно толкнула, и на каждом шагу умоляла себя не оглядываться. Когда она добралась до стойки администратора, желание обернуться через плечо стало невыносимым. Она так долго сдерживала дыхание, что в груди заныло. Наконец, Дон оглянулась и увидела, что мужчина метрах в трех от нее и продолжает приближаться.
На улице разгоряченной кожи Дон коснулся холодный ветер, и она вздрогнула.
Какое-то мгновение она в панике стояла в одиночестве и гадала, где же сестра. Теперь ей было некуда идти. Зная, что предстоит поездка с Саммер на вечеринку, она попросила Кристин подвезти ее на работу, так что машина ее не ждала. Она не осмеливалась обернуться и шагнуть навстречу странному мужчине.
Позади раздались тяжелые шаги. Волоски на ее затылке встали дыбом.
«Приус» Саммер пересек пожарный проезд и резко затормозил рядом. Не оглядываясь, Дон шагнула с тротуара и дернула дверцу машины, молясь, чтобы та оказалась не заперта. Дверца открылась, и Дон, испуганно взвизгнув, запрыгнула в салон.
Только заблокировав двери, она осмелилась посмотреть в окно.
И завизжала от ужаса, когда к стеклу потянулась большая ладонь.
– Трогай!
– Какого черта, Дон?
– Проклятье, просто поезжай скорее!
Саммер надавила на педаль газа, и автомобиль рванул прочь от тротуара. Отъехав от стоянки, Саммер нахмурилась:
– Что это такое было?
– Жуткий мужик.
Ладони Дон, лежавшие на коленях, дергались, но она не могла унять дрожь. Девушка несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.
Когда автомобиль миновал несколько светофоров, Дон тихо проговорила:
– Не могу объяснить почему, но этот парень перепугал меня до чертиков.
* * *
Почти! До нее оставалось всего несколько шагов, когда к тротуару подъехала машина. И хотя Тора спешил, девушка прыгнула внутрь за мгновение до того, как оказалась на расстоянии протянутой руки. Чрезмерная самоуверенность помешала похищению.
В ночном клубе она на секунду встретилась с ним взглядом, а потом покинула сравнительно безопасную компанию своих подруг. Сдуру он возомнил, что привлек ее, привлек своей аурой власти и она решила встретиться с ним за пределами клуба для короткого тайного свидания. Кажущаяся легкость охоты, то, что добыча по собственной воле отбилась от стада, усыпила его бдительность. Алкоголь не притупил его чувства – во всем была виновата гордыня.
Он позволил отборному экземпляру его собственного ритуала ухаживания уйти из его когтей, при том, что маленькая демонстрация его истинной силы с легкостью удержала бы ее. Сломанная шпилька, неловкий шаг, столкновение с другим клиентом клуба в неподходящий момент – и она оказалась бы в его руках.
К счастью, в Лорел-Хилле не было недостатка в подходящих для его цели женщинах. Однако с учетом двух дней до новолуния на расшаркивания времени не осталось.
Поспешно шагая к фургону, он решил попытать счастья в менее людном месте. И на этот раз он ничего не пустит на самотек. Остальные планы уже реализовывались, так что потребуются быстрые решительные действия.
Открыв дверь фургона, Тора почувствовал запах разлагающегося тела. Скоро придется достать другое транспортное средство. На боковых панелях фургона было указано название фирмы, и наверняка кто-то уже сообщил об исчезновении сантехника. Тора не видел причин, почему бы не избавиться и от машины, и от трупа.
Он выехал с парковки и огляделся в поисках незаметного местечка, где можно было бы спрятать фургон. Где его не заметят еще несколько дней. Чем позже его следы обнаружат, тем меньше придется возиться с вмешательством людей.
Его внимание привлекло движение впереди.
Молодая подтянутая брюнетка с забранными в хвост волосами, обнажающими длинную изящную шею, одетая в легкую куртку и черные лосины, пыталась запереть двери йога-студии «Рассвет». Ключом она пыталась попасть в замочную скважину, который не видела из-за того, что придерживала бедром два переполненных разноцветными буклетами ящика.
«Отлично», – решил Тора.
Ее, можно сказать, прямо на блюдечке с золотой каемочкой поднесли.
Тора направил фургон к обочине и медленно остановил его.
Пальцы правой руки коснулись виска.
Ключи выскользнули из руки женщины.
Когда она присела, чтобы подобрать их, верхняя коробка не удержалась, и десятки брошюр рассыпались по тротуару.
* * *
Сумико бормотала ругательства, выключая из розетки и распутывая провода разбитого плоского монитора. Он треснул прямо посередине.
«Райан, – кипятилась она, – эгоистичный сукин сын!»
– Какое он имел право?
По дверной ручке постучали.
На мгновение Сумико решила было, что Райан вернулся извиняться, и подавила порыв швырнуть монитор ему в голову, не успеет он и слова сказать, но потом вздохнула с облегчением (и немного с разочарованием), когда на пороге появилась мать с встревоженным лицом.
– Что случилось? – спросила она. – Райан сделал что-то… неприличное?
Сумико рассмеялась.
– Ага. – Она покачала головой. – Он разбил мой монитор!
– О, – сконфуженно проговорила мама. – Вы поссорились.
– После того как он его разбил, – объяснила Сумико. – А до этого… – Она оставила разбитый монитор на ковре и удрученно опустилась на краешек кровати, опершись локтями на бедра. – По-видимому, я ему надоела.
Мама села рядом и приобняла ее за плечи:
– Блог?
– Откуда ты знаешь? – удивилась Сумико.
– Ну, ты… э-э… довольно часто его упоминаешь.
Сумико, окончательно расстроившись, подперла подбородок ладонями:
– Чудесно. Я надоела собственной матери.
– Я рада всему, что тебя занимает, – ободряюще сказала мама.
– Все мамы так говорят, да?
– Но это не значит, что это неправда, – улыбнулась мама.
– Это не значит, что он не козел, разбивший мой монитор, – добавила Сумико.
– Да, неуместный поступок.
– Он ведет себя… ну, не знаю… странно в последнее время, – призналась Сумико. – Жаловался на головные боли. И я знаю, что у него неприятности в школе.
– Неприятности?
Голос матери сделался более участливым и обеспокоенным. Мамы всегда так реагируют на подобные вещи.
– Отметки, – пояснила Сумико. – Он с трудом справляется с учебой. Я пыталась помочь, но… Что мне делать?
– А что ты хочешь сделать?
– Не знаю, – ответила Сумико. – Я сказала ему, что все кончено… между нами.
– Так и есть?
– Не знаю. Но я по-прежнему на него злюсь.
– Может, утро вечера мудренее?
– Наверное.
– Похоже, с блогом пока покончено, – заметила мама.
– Вряд ли. – Сумико наконец-то улыбнулась. – Но мне потребуется твоя помощь с чудовищем в шкафу.
– Чудовищем?
– Зверем. – Сумико поднялась и распахнула дверцы шкафа.
Под вешалками с одеждой, в углу, приютился старенький ЭЛТ-монитор.
– Сумико, – проговорила мама. – Он размером с посудомоечную машину.
– И, наверное, тяжелее, – согласилась Сумико. – Если Райан вернется, я смогу уронить эту штуковину из окна ему на голову.
– Сумико!
– Я просто шучу, мама.
Вместе они водрузили монитор на письменный стол, и Сумико подключила его.
– Ну вот, мы снова в деле. – Она отряхнула руки от пыли.
– Слышала про больницы? – спросила мама.
– Нет. Выкладывай!
Мама рассказала ей о смертельно опасном вирусе гриппа, зверствующем в Лорел-Хилле, и об эпидемии инфекций, вызванных метициллин-резистентным золотистым стафилококком, которая поразила два десятка детей.
– Ого, – ошеломленно проговорила Сумико. – То, что надо для блога, мам. Спасибо!
– Я думала, твой блог про школьные дела.
– Это в прошлом, мама. В этом городе происходит что-то крупное и нехорошее. Я думала, что сегодняшняя весть о взрывчатке тоже сюда вписывается, но тревога оказалась ложной.
– Сумико, может, будет лучше и безопаснее, если ты сосредоточишься на школьной жизни? – предложила мама.
– Мам, я должна всем про это рассказать. – Сумико уже открыла нужный сайт и набирала пост. – Кто-то должен остановить это. Люди должны знать, что происходит.
– Этим занимаются вечерние новости, дорогая.
– Никто больше не смотрит новости по телевизору, мама. Теперь работает блогосфера. Мгновенный доступ к любой информации. Знаешь фамилии?
– Потерпевших? Нет, но некоторые из других происшествий…
– Ну и ладно, – перебила Сумико. – Сделаю несколько звонков. Я знаю кое-кого, кто знает пострадавших.
– Что ж, я рада, что тебе лучше. – Мама попятилась из комнаты.
Сумико вытеснила злость на Райана и поместила ее за воображаемой стеной, отгородившись от нежелательных последствий их ссоры. Пока ее занимал блог, она могла делать вид, что проблемы не существует. Позже, ночью, в темноте, стена рухнет, и ей придется разобраться в чувствах и решить, хочет ли она продолжать отношения с Райаном или действительно была серьезна насчет того, что ляпнула в приступе гнева. А если Райан пожелает порвать с ней, придется столкнуться еще и с этим.
Опубликовав новый пост, Сумико взяла сотовый и молниеносно набила два десятка коротких сообщений – некоторые рассылкой, некоторые конкретным людям. За прошедшие годы она собрала целую сеть источников. Одна рассылка ушла к девочкам, которые подрабатывали нянями, или тем, чьи подруги и сестры сидели с детьми. Так как у них всех были мобильники и они обожали обмениваться эсэмэсками, ответы начали приходить через считаные минуты, если не раньше. Если между заболевшими детьми было что-то общее, Сумико была уверена, что сумеет выяснить, что именно.
* * *
– Да что ж это, черт возьми, – пробормотала Джули Парелли, глядя, как ее тщательно промаркированные и проштампованные брошюры рассыпаются по тротуару бумажной лавиной. На трех, по меньшей мере, пачках лопнули резинки.
«Да неужели?»
Вздохнув, Джули опустила коробки на асфальт, чтобы запереть йога-студию. В самую последнюю очередь она хотела забыть закрыть дверь и наутро обнаружить зал перевернутым вверх дном. Спрятав ключи в карман куртки, она опустилась на колени и принялась подтягивать к себе самые дальние брошюры, чтобы уложить их в стопки и затолкать обратно в коробку. Джули полтора часа наклеивала марки на брошюры, чтобы по пути домой зайти на почту и оставить их в ящике у вестибюля. Эти брошюры разойдутся завтра первым делом и, как надеялась Джули, подстегнут дела ее нового предприятия. Как говаривал отец, закинь побольше удочек, и на них кто-нибудь да клюнет. Кроме того, учитывая текущую капитализацию, она могла позволить себе лишь небольшую рекламу в местной бесплатной газете, содержащую не больше информации, чем на визитке. На сложенной втрое брошюре Джули смогла перечислить все занятия и услуги плюс свой опыт.
На ее протянутые руки неожиданно упала тень.
– Простите, юная леди, – проговорил мужчина низким голосом. – Похоже, вам бы не помешала помощь.
Джули запрокинула голову… и еще выше: парень был высокий, то есть не просто высокий, а ростом с центрового НБА[22]. Из-за круглой шляпы и трости выглядел он очень официально. Определенно, не тот образ, который возникает в мыслях при словах «грабитель» или «насильник». Однако Джули была очень и очень независима («Упряма», как называла это мама).
