Джули Кагава
Железная королева
Глава 2
Про Токены и церковных Гримов
Любой уважаемый гид Нового Орлеана предостережет вас от ночных прогулок по городу в одиночку. В самом сердце Французского квартала, где процветал туризм и повсюду стояли уличные фонари, было довольно безопасно, но сразу за пределами района в темных переулках затаились головорезы, банды и ночные маньяки.
Смертные психопаты меня не беспокоили. Они не могли нас видеть, за исключением одного седого бездомного, который прижался к стене и, пока мы проходили, как мантру бормотал: «Меня тут нет, меня тут нет». Но темнота скрывала и другие опасности, например, козлиноголового фуку, который с безумной ухмылкой наблюдал за нами из переулка, или банду красных колпачков, которые преследовали нас несколько кварталов, пока им не наскучило, и они не отправились искать более легкую добычу. Новый Орлеан был волшебным городом; здесь прекрасно сочеталась мистика, фантазии и старинные традиции, которые привлекали сюда множество изгнанных фейри.
Эш шел рядом со мной, небрежно положив ладонь на рукоять меча. Бесшумная настороженная тень. Все, от взгляда до веявшего от него холода и спокойного смертоносного выражения лица, было предупреждением: вряд ли кому-то захочется с ним связаться. Несмотря на то что Эш был изгнан и больше не носил титул принца Неблагого Двора, он все равно оставался прекрасным воином и сыном королевы Мэб. Немногие осмеливались бросить ему вызов.
По крайней мере, я успокаивала себя этим снова и снова, пока мы углублялись в глухие улочки Французского квартала, неуклонно продвигаясь к нашей цели. Но вдруг, в узком переулке, нам преградила выход банда красных колпачков. А я уже обрадовалась, что они оставили нас в покое. Это были низенькие и толстые злобные гномы в кроваво-красных колпаках, их глаза и зазубренные клыки сверкали в темноте.
Эш остановился, одним плавным движением завел меня за спину и выхватил меч, заливая переулок мерцающим синим светом. Я сжала кулаки и принялась черпать чары из воздуха, пробуя на вкус страх, опасения и отголоски насилия. С приливом чар я почувствовала тошноту и головокружение, но изо всех сил старалась удержаться на ногах.
Мгновение никто не двигался.
Затем Эш мрачно усмехнулся и шагнул вперед.
– Мы можем всю ночь стоять и пялиться друг на друга, – произнес он, встретившись взглядом с самым большим красным колпачком, у которого не хватало одного глаза, а на голове красовалась грязная красная бандана. – Или ты хочешь, чтобы я начал резню?
Одноглазый оскалился и обнажил клыки.
– Не выпрыгивай из штанишек, принц, – огрызнулся гном гортанным голосом, смахивавшим на собачье рычание. – Мы не собираемся с тобой ссориться. – Он фыркнул и почесал свой кривой нос. – Просто до нас дошли слухи, что вы в городе, и нам хотелось бы перекинуться парой слов с леди, прежде чем вы уйдете, вот и все.
Я сразу же заподозрила неладное. Я не сильно жаловала красных колпачков; те, с кем сталкивалась до этого, пытались меня похитить, пытать или съесть. Они служили наемниками и головорезами Неблагого Двора, а изгнанные были еще хуже. Мне не хотелось иметь с ними ничего общего.
Эш держал меч наготове и ни на секунду не отводил взгляд от гномов, но свободной рукой потянулся назад и сжал мою ладонь.
– Прекрасно. Говорите, с чем пришли, а затем убирайтесь.
Одноглазый ухмыльнулся в ответ, а потом повернулся ко мне.
– Просто хотел, чтобы ты знала, принцесса, – он подчеркнул это слово зубастой ухмылкой, – что кучка железных фейри рыщет по городу в поисках тебя. Один из них предлагает вознаграждение за любую информацию о вашем местонахождении. Так что на твоем месте я был бы очень осторожен. – Одноглазый стащил с головы свою бандану и отвесил мне нелепый, шутовской поклон. – Просто подумал, что ты захочешь узнать.
Я попыталась скрыть свое потрясение. Не тем, что меня искали железные фейри, это было само собой разумеющимся, но что красный колпачок возьмет на себя смелость предупредить меня об этом.
– Зачем ты мне это рассказываешь?
– И как мы можем быть уверены, что ты не побежишь к ним сообщить наше местоположение? – вмешался Эш, его голос был ровным и холодным.
Лидер красных колпачков посмотрел на Эша отчасти с отвращением, отчасти со страхом.
– Думаешь, мне хочется, чтобы эти железные мерзавцы шастали по моим улицам? Ты действительно думаешь, что я захочу заключать с ними сделку? Я хочу, чтобы все они сдохли или, по крайней мере, убрались с моей территории. Я чертовски уверен, что от меня они не получат желаемого. Если есть хоть какой-то способ помешать их планам, я воспользуюсь шансом, даже если это означает предупредить тебя им назло. И если тебе удастся убить их всех за меня, это сделает мой день.
Он посмотрел на меня с надеждой. Я неловко поежилась.
– Не собираюсь ничего обещать, – предупредила я, – так что можешь приберечь свои угрозы для кого-нибудь другого.
– Кто сказал, что я тебе угрожаю? – Одноглазый поднял руки, бросив быстрый взгляд на Эша. – Я просто тебя предупреждаю, по-дружески. Я подумал: «Эй, она уже убивала железных мерзавцев раньше. Вдруг ей захочется повторить».
– Кто тебе такое сказал?
– Ой, я тебя умоляю. По всем улицам об этом болтают. Мы здесь о тебе наслышаны – о тебе и твоем Неблагом парне. – Он скривил губы, глядя на Эша, который стойко выдержал его взгляд. – Мы слышали о Скипетре и о том, как ты убила железную тварь, которая его украла. Мы знаем, что вы вернули его Мэб, чтобы остановить войну между Летом и Зимой, и что они изгнали вас за доставленные неприятности. – Одноглазый покачал головой и посмотрел на меня почти сочувственно. – На улице слухи распространяются быстро, принцесса, особенно когда вокруг, как курицы с оторванными головами, носятся железные фейри, предлагая награду за «дочь Летнего Короля». Так что на твоем месте я бы прикрывал спину.
Он фыркнул, затем повернулся и сплюнул на ботинок своего лакея. Другой гном зарычал и выругался, но Одноглазый, казалось, ничего не заметил.
– В любом случае, так и есть. В последний раз эти мерзавцы шастали по Бурбон-стрит. Если тебе удастся их убить, принцесса, передай им привет от Одноглазого Джека. Валим, парни.
– Эй, босс. – Красный колпачок, на которого плюнули, улыбнулся мне и облизнул клыки. – А мы не можем пожевать принцессу, самую малость?
Одноглазый Джек, не глядя, отвесил обидчику подзатыльник.
– Идиот, – рявкнул он. – У меня нет ни малейшего желания отдирать твои замерзшие кишки от тротуара. А теперь пошевеливайтесь, тупицы. Пока я не вышел из себя.
Главарь красных колпачков ухмыльнулся мне, в последний раз оскалился на Эша и попятился. Огрызаясь и споря друг с другом, банда красных колпачков неторопливо зашагала в темноту и исчезла из виду.
Я посмотрела на Эша.
– Знаешь, было время, когда мне хотелось быть такой популярной.
Он вложил меч в ножны.
– Может, остановимся где-нибудь на ночь?
– Нет. – Я потерла руки, отпуская чары и шедшую за ними по пятам тошноту, а затем выглянула из переулка. – Я не могу убегать и прятаться только потому, что меня ищут железные фейри. Так я никогда ничего не добьюсь. Давай двигаться дальше.
Эш кивнул.
– Мы почти на месте.
До места назначения мы добрались без дальнейших происшествий. Новоорлеанский Исторический музей вуду выглядел точно так, каким я его запомнила, выцветшие черные двери утопали в стене. Над головой на цепях поскрипывала деревянная вывеска.
– Эш, – пробормотала я, когда мы тихо подошли к дверям. – Я тут подумала. – Встреча с ведьмами-паучихами и красными колпачками укрепила мою уверенность, и теперь я была готова озвучить свои планы. – Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал, если захочешь, разумеется.
– Все, что угодно. – Мы подошли к дверям, и Эш заглянул в окно. Внутри музея было темно. Эш внимательно осмотрелся и только потом положил руку на одну из дверей. – Я тебя слушаю, Меган, – пробормотал он. – Что ты хочешь, чтобы я сделал?
Я глубоко вздохнула.
– Научи меня драться.
Эш обернулся, приподняв брови. Я воспользовалась мгновением тишины и ринулась уговаривать, пока он не успел возразить.
– Ну серьезно, Эш. Я устала стоять в стороне, ничего не делая, и смотреть, как ты за меня сражаешься. Я хочу научиться защищаться. Ты научишь меня? – Он нахмурился и открыл было рот, но прежде чем успел что-то сказать, я добавила: – И не говори мне всякую чушь о моей чести, или о том, что девушка не может использовать оружие, или что для меня сражаться слишком опасно. Как я собираюсь победить Лжекороля, если даже не могу размахивать мечом?
– Я собирался сказать, – продолжил Эш почти торжественно, если бы не легкая ухмылка на его губах, – что считаю это хорошей идеей. На самом деле я сам собирался предложить тебе обзавестись оружием после того, как мы здесь закончим.
– Ох, – только и смогла выдавить я.
Эш вздохнул.
– У нас много врагов, – продолжал он. – И как бы мне это ни было неприятно говорить, могут наступить времена, когда меня не окажется рядом, чтобы помочь тебе. Сейчас очень важно научиться драться и использовать чары. Я пытался придумать, как бы аккуратнее предложить и при этом не схлопотать по лицу. – Затем он покачал головой и улыбнулся, его губы слегка дрогнули. – Полагаю, я был бы в любом случае обречен.
– О, – повторила я еще тише. – Ну… хорошо. Пока что мы понимаем друг друга. Я была рада, что темнота скрыла мое пылающее лицо, хотя, зная Эша, он, вероятно, все равно заметит.
Все еще улыбаясь, Эш повернулся к двери, прижал ладонь к выцветшему дереву и тихо произнес что-то себе под нос. Дверь щелкнула и медленно открылась.
Внутри музея стоял затхлый и теплый воздух. Когда мы осторожно вошли, я споткнулась о тот же бугорок на ковре, что и год назад, и наткнулась на Эша. Как и тогда, Эш придержал меня и вздохнул. Только на этот раз он коснулся моей руки и наклонился ближе, чтобы прошептать мне на ухо:
– Урок первый, – сказал он, и даже в темноте я слышала веселье в его голосе. – Всегда смотри, куда ставишь ноги.
– Благодарю, – сухо буркнула я. – Запомню.
Он отвернулся и создал шар волшебного огня. Светящаяся бело-голубая сфера парила над головой, освещая комнату и окружавшую нас жуткую коллекцию предметов вуду. Скелет в цилиндре и манекен с головой аллигатора все так же улыбались нам со стены. Но теперь к этому дуэту добавилась древняя, похожая на мумию фигура сморщенной старухи с черными провалами вместо глаз и руками, похожими на хрупкие веточки.
Затем иссохшее лицо повернулось и улыбнулось мне. Я подавила вскрик.
– Здравствуй, Меган Чейз, – прошептала оракул, скользнув прочь от стены и двух своих жутких телохранителей. – Я знала, что ты вернешься.
Эш не потянулся за мечом, но я почувствовала, как напряглись его мышцы. Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоить колотящееся сердце, и шагнула вперед.
– Тогда ты знаешь, почему я здесь.
Безглазый взгляд оракула впился в мое лицо.
– Ты хочешь вернуть то, что отдала год назад. То, что тогда не казалось таким важным, теперь вдруг стало дорого сердцу. Так всегда бывает. Вы, смертные, сами не знаете, что имеете, пока этого не лишитесь.
– Воспоминание о моем отце. – Я отодвинулась от Эша и приблизилась к оракулу. Ее пустой взгляд следовал за мной, нос и рот заполнил запах пыльных газет. – Я хочу его вернуть. Оно мне нужна, потому что… потому что я собираюсь снова с ним встретиться у Леананши. Я должна знать, что он для меня значит. Пожалуйста.
Осознание той ошибки все еще причиняло боль. Когда я впервые искала своего брата, мы обратились за помощью к оракулу. Она согласилась помочь нам, но взамен попросила воспоминания; в то время это не казалось столь важным. Я согласилась на ее цену, а потом даже понятия не имела, какие именно воспоминания она забрала.
Позже мы познакомились с Леананши. В ее доме жили несколько человек. Все ее люди были творческими личностями, блестящими, талантливыми и слегка сумасшедшими от того, что так долго находились в Междумирье. Один из них, талантливый пианист, проявил ко мне большой интерес, я же совершенно не знала, кто он такой. А узнала только после того, как мы покинули поместье, и было уже слишком поздно возвращаться.
Мой отец. Мой человеческий отец, или, по крайней мере, человек, который воспитывал меня до шести лет, пока не исчез. Именно это и забрал оракул: все воспоминания о моем человеческом отце. А теперь мне нужно было их вернуть. Если я собиралась к Леанши, то хотела бы восстановить память об отце, чтобы узнать, зачем его похитили.
– Твой отец – Оберон, Летний Король, – прошептала оракул, ее тонкие губы растянулись в улыбке. – А человек, которого ты ищешь, этот смертный, не является твоим кровным родственником. Он простой смертный. Чужак. Почему он тебя волнует?
– Не знаю, – с несчастным видом ответила я. – Не знаю, должна ли о нем волноваться, но хочу удостовериться. Кто он? Почему он оставил нас? Почему сейчас с Леананши? Я замолчала и уставилась на оракула, чувствуя молчаливую поддержку Эша, вставшего у меня за спиной. – Я должна знать, – прошептала я. – Мне нужно вернуть эти воспоминания.
Оракул соединила пальцы «домиком», размышляя.
– Сделка была честной, – прохрипела она. – Меняли одно на другое, мы оба согласились на это. Я не могу просто дать то, что ты хочешь. – Она фыркнула, на мгновение показавшись возмущенной. – Я должна получить кое-что взамен.
Кто бы сомневался. Нельзя ожидать, что фейри окажет тебе услугу, не назвав цену. Подавив раздражение, я украдкой взглянула на Эша и тот кивнул. Он тоже этого ожидал. Я вздохнула и повернулась к оракулу.
– Чего ты хочешь?
Она постучала блестящим ногтем по подбородку, стряхнув тем самым несколько чешуек омертвевшей кожи или пыли. Я поморщилась и отступила на шаг.
– Хм, давайте посмотрим. С чем бы девушка была готова расстаться. Возможно… твой будущий ре…
– Нет, – хором ответили мы с Эшем. Она фыркнула.
– Не могла не попытаться. Очень хорошо. – Она подалась вперед, изучая меня своими черными глазницами. Я почувствовала, как в разум начало вторгаться нечто постороннее, и отшатнулась, отгораживаясь от нее.
Оракул зашипела, наполняя воздух вонью разложения.
– Как… интересно, – задумчиво протянула она. Я подождала, но она не стала развивать мысль, а через мгновение отстранилась со странной улыбкой на иссохшем лице. – Очень хорошо, Меган Чейз, вот мое предложение. Ты не желаешь отказываться от всего, что тебе дорого, а значит просить об этом – пустая трата времени. Вместо этого я попрошу тебя принести мне то, что дорого кому-то другому.
Я глупо уставилась на нее.
– Что?
– Хочу, чтобы ты принесла мне Токен. Конечно, просьба не такая уж и сложная.
– Эм… – Я бросила беспомощный взгляд на Эша. – Что такое токен?
Оракул вздохнула.
– Все такая же наивная. Она хмуро посмотрела на Эша с почти материнской строгостью. – Надеюсь, в дальнейшем ты будешь учить ее получше, юный принц. А теперь послушай меня, Меган Чейз, и я поделюсь с тобой некоторыми знаниями о фейри. Большинство предметов, – продолжила она, беря со стола череп своими костлявыми пальцами, – именно такие. Обыденные, банальные, ничем не примечательные. Ничего особенного. Однако. – Она со стуком поставила череп на место и осторожно взяла маленький кожаный мешочек, перевязанный тонким ремешком. Я услышала, как внутри застучали камешки или кости. – Некоторые предметы смертные настолько любят и лелеют, что они становятся чем-то совершенно другим – олицетворением этой эмоции, будь то любовь, ненависть, гордость или страх. Любимая кукла или шедевр художника. А иногда, хотя и редко, предмет становится настолько важным, что начинает жить своей собственной жизнью. В нем как будто оседает частичка человеческой души. Мы, фейри, называем эти предметы Токенами, и они очень востребованы, потому что излучают особые чары, которые никогда не исчезают. – Оракул отступила назад, словно сливаясь с выстроенными вдоль стен экспонатами. – Найди мне Токен, Меган Чейз, – прошелестела она, – и я верну тебе память.
А потом она исчезла.
Я потерла руки и повернулась к Эшу, чье лицо выражало задумчивость. Он смотрел вслед исчезнувшему оракулу.
– Отлично, – пробормотала я. – Итак, нам нужно найти чей-то Токен. Полагаю, они под ногами не валяются, да? Есть идеи?
Он очнулся от мыслей и посмотрел на меня.
– Возможно, я знаю, где мы можем найти один, – задумчиво произнес он, внезапно снова став серьезным. – Но это не самое приятное место для посещений, особенно ночью.
Я рассмеялась.
– Что, думаешь, я с этим не справлюсь? – Он вскинул бровь, и я нахмурилась. – Эш, я прошла через Аркадию, Тир-на-Ног, Тернии, Междумирье, Железное Королевство, башню Машины и смертельно опасные земли Небыли. Я не думаю, что есть место, способное напугать меня еще больше.
В его глазах промелькнуло веселье, молчаливый вызов.
– Тогда ладно, – сказал он, выводя меня на улицу. – Иди за мной.
Перед нами распростерся Город Мертвых, темный, застывший под налитой желтой луной, подернутой влажной дымкой. Нескончаемые ряды склепов, гробниц и мавзолеев выстроились вдоль узких улиц, некоторые из них были любовно украшены фестонами, свечами и мемориальными досками, другие разрушались от старости и забвения. Некоторые выглядели как миниатюрные домики или даже крошечные храмы с устремленными в небо шпилями и каменными крестами. С крыш высились статуи ангелов и плачущих женщин, их лица выглядели суровыми или измученными горем. Их пустые глаза, казалось, следили за мной по окруженным могилами переулкам.
«Мне действительно стоит научиться держать язык за зубами», – подумала я, следуя за Эшем по узким улочкам, от каждого шороха и подозрительной тени по коже пробегали мурашки. Между склепами перешептывался теплый ветерок, поднимавший пыль и шуршавший по земле мертвыми листьями. Мое неуемное воображение включилось на полную мощность и рисовало зомби, шаркающих между рядами, со скрипом открывающиеся двери гробниц и тянущиеся к нам руки скелетов. Я вздрогнула и прижалась ближе к Эшу, который, черт бы его побрал, казался совершенно равнодушным к полуночной прогулке по кладбищу Нового Орлеана. Я ощутила, как Эш про себя посмеивается надо мной, и, упаси его бог, если он ляпнет что-нибудь вроде: «Я же тебе говорил». Я его отшлепаю.
«Здесь нет призраков, – успокаивала я себя, мой взгляд метался между рядами склепов. – Ни призраков, ни зомби, ни людей с крюками вместо рук, поджидающих незадачливых любителей лазить по ночам на кладбищах. Хватит быть парано…»
Я уловила мимолетное движение между склепами, трепет чего-то белого и прозрачного, парящей над землей женщины в окровавленной накидке и капюшоне. Сердце почти остановилось, и я с тихим вскриком схватила Эша за рукав, заставив его притормозить. Он обернулся, и я бросилась в его объятия, уткнувшись лицом ему в грудь. К черту гордость, позже я убью его за то, что привел меня сюда.
– Меган? – Он забеспокоился и крепче прижал меня к себе. – Что случилось?
– Привидение, – прошептала я, судорожно указывая в сторону призрака. – Я видела привидение. Вон там.
Он проследил за моим взглядом и заметно расслабился.
– Банши, – пробормотал он, словно пытаясь подавить веселье. – Увидеть их здесь – не редкость. Они часто околачиваются на кладбищах после похорон.
Я посмотрела наверх, наблюдая, как банши уплывает в темноту. Значит, не призрак. Возмущенно фыркнув, я отстранилась, но все равно не отпустила Эша.
– А разве банши не полагается где-нибудь выть? – пробормотала я, хмуро глядя на призрачное создание. – Чего она тут забыла?
– На старых кладбищах много чар. Ты ведь чувствуешь их, правда?
Стоило ему сказать об этом, и я действительно их ощутила. Тонкая сизая дымка горя, страха и отчаяния стелилась по земле и цеплялась за камни. Я вдохнула, и мои рот и нос наполнили соленый вкус слез и гнилостная вонь безграничного горя, смешанного со страхом смерти и неизвестности.
– Ужасно, – выдавила я, закашлявшись.
Эш кивнул.
– Мне тоже не очень нравится, но некоторые, наоборот, предпочитают горе и страх всему остальному. Потому кладбища, как правило, их и привлекают, особенно ночью.
– Таких, как банши?
– Банши – предвестники смерти, и иногда они ошиваются вокруг места их последнего плача. – Эш все еще не отпускал меня. Казалось, ему нравилось меня обнимать, а я была рада находиться к нему так близко. – Но есть и другие, такие, как буги и безголовники, чья единственная цель – пугать смертных. Здесь мы тоже можем на них наткнуться, но они тебя не потревожат, если не будешь пугаться.
– Слишком поздно, – пробормотала я и почувствовала его беззвучный смешок. Повернувшись, я смерила Эша гневным взглядом, но наткнулась на невинное выражение лица. – Просто для сведения, – прорычала я, ткнув его в грудь, – позже я тебя прибью за то, что ты привел меня сюда.
– Жду с нетерпением.
– Жди. Ты сам пожалеешь, когда меня что-нибудь схватит и я заору так, что мертвые проснутся.
Эш улыбнулся и отпустил меня.
– Сначала им придется иметь дело со мной, – пообещал он со стальным блеском в глазах. – Кроме того, если тебя кто и схватит, то скорее всего буги-нянька – создания надоедливые, но безвредные. Они только хотят тебя напугать. – Эш стал серьезным и внимательно оглядел кладбище. – Реальной угрозой будет Грим, если предположить, что на этом кладбище он есть.
– Кто такой Грим? – Я сразу же подумала о Грималкине, говорящем умнике-коте, который всегда появлялся, когда его меньше всего ожидали, требуя плату в обмен за его помощь. Интересно, где сейчас кот, вернулся ли он в Дикий лес после нашего последнего приключения? Конечно, на кладбище, Грим может оказаться ухмыляющимся скелетом, скользящим между могил в черном плаще и с косой в руке. Я вздрогнула и прокляла свое богатое воображение. Так что, неважно, рядом Эш или нет, если я увижу, как это приближается, мой крик услышат даже на другом конце города.
Тишину ночи прорезал жуткий вой, заставивший меня подскочить на месте. Эш замер, напрягшиеся мышцы тут же натянули ткань рубашки. На его лице отразилось смертельное спокойствие: маска убийцы. На кладбище воцарилась мертвая тишина, как будто даже призраки и буги-няньки боялись пошевелиться.
– Дай угадаю. Это был Грим.
Эш отвернулся и тихо ответил:
– Пойдем.
Мы миновали еще несколько аллей, нас окружали каменные склепы. Я с тревогой вглядывалась в просветы между могилами, опасаясь буги, безголовников и прочей нечисти, которая могла на меня накинуться. Я выискивала таинственного Грима, мой напуганный разум услужливо подкидывал картинки оборотней, собак-зомби и скелетов с косами, следующих за нами по пятам.
Наконец мы подошли к небольшому каменному склепу с древним крестом на крыше и простой деревянной дверью: ничего необычного или экстравагантного. Крошечная табличка на стене так выцвела, что прочесть ее было невозможно. Я бы прошла мимо, если бы Эш не остановился.
– Чья это могила? – поинтересовалась я, отодвигаясь от двери, как будто она вот-вот со скрипом распахнется и явит нечто ужасное. Эш поднялся по осыпающимся гранитным ступеням и положил руку на дерево.
– Пожилая пара, ничего особенного, – ответил он, проводя пальцами по выцветшей поверхности, как будто мог почувствовать, что находится на другой стороне. Прищурившись, он оглянулся на меня. – Меган, поднимайся сюда, сейчас же.
Я поежилась.
– Мы идем внутрь?
– Как только я открою дверь, Грим узнает, что мы здесь. Его обязанность – охранять кладбище и останки тех, кто здесь похоронен, так что он не обрадуется, если мы потревожим мертвых. Поверь мне, тебе не захочется остаться снаружи одной, когда это произойдет.
С колотящимся сердцем я взбежала по ступенькам и прижалась к спине Эша, вглядываясь в темноту кладбища.
– И все же, что это за тварь? – спросила я. – Ты не можешь просто перенести нас или сделать невидимыми, если уж на то пошло?
– Это не так просто, – терпеливо объяснил Эш. – Церковные гримы невосприимчивы к магии и чарам – они видят все насквозь. И даже если убить одного, он не умрет. Чтобы уничтожить Грима, нужно выкопать и сжечь его настоящее тело, а у нас нет времени. – Эш повернулся к двери, пробормотал тихое слово и толкнул ее.
Из склепа вырвался порыв горячего воздуха с затхлым запахом пыли, плесени и разложения. Я подавила рвотный позыв и уткнулась лицом в плечо Эша, когда мы вошли внутрь, захлопнув за собой дверь. Крошечное помещение напоминало духовку. Я почти мгновенно покрылась испариной и прижала рукав ко рту. С трудом дыша через ткань, я старалась, чтобы меня не стошнило при виде открывшейся картины.
На приподнятом каменном столе бок о бок лежали два скелета. Помещение было таким маленьким, что едва оставалось место вокруг стола, так что тела были довольно близко к нам. На мой взгляд, слишком близко. Кости пожелтели от времени, и на них ничего не осталось – ни кожи, ни волос, ни плоти, – так что они, должно быть, долго здесь пролежали.
Я заметила, что скелеты держались за руки, длинные костлявые пальцы обхватывали друг друга в ужасной пародии на любовь. На одном узловатом пальце поблескивало потускневшее кольцо.
Любопытство боролось с отвращением, и я посмотрела на Эша, который с серьезным видом разглядывал пару.
– Кто они? – прошептала я сквозь рукав. Эш помолчал, а затем тихо вздохнул.
– Существует история, – начал он торжественным тоном, – о талантливом саксофонисте, который однажды вечером отправился на Марди Гра и привлек внимание королевы фейри. И королева велела ему прийти к ней, потому что он был молод, красив и очарователен, а его музыка трогала за душу. Но саксофонист отказался, потому что у него уже была жена, и его любовь к ней могла противостоять даже красоте королевы фейри. И вот, рассердившись, что ее отвергли, королева все равно забрала его к себе и держала в Небыли много долгих дней, заставляя развлекать себя. Но что бы ни видел молодой человек в Фейриленде, как бы сильно ни пыталась королева завоевать его, даже позабыв собственное имя, он не смог забыть свою жену в мире смертных.
Наблюдая за лицом Эша, за тенями, пробегавшими по нему, у меня возникло ощущение, что это не просто история, которую он где-то услышал. Это история, которая разворачивалась у него на глазах. Он знал о Токене и о том, где его найти, потому что вспомнил саксофониста из королевского двора; еще один смертный, ставший жертвой жестокости фейри.
– Время шло, – продолжал Эш, – и королева наконец отпустила его, потому что ей казалось это забавным. И когда молодой человек, голова которого была полна воспоминаний, как реальных, так и выдуманных, вернулся к своей любимой жене, он нашел ее в возрасте шестидесяти лет, в то время как сам не изменился ни на день со времени исчезновения из мира смертных. Она все еще носила его кольцо и не обзавелась ни мужем, ни поклонником, потому что всегда верила, что он вернется.
Эш замолчал, и я свободной рукой вытерла глаза. Скелеты, неподвижно лежавшие на столе, уже не казались такими жуткими. По крайней мере, я теперь могла на них смотреть без рвотных позывов.
– А что произошло потом? – прошептала я, с надеждой глядя на Эша, молясь, чтобы у этой сказки оказался счастливый конец. Или, по крайней мере, не ужасный. Мне следовало бы уже догадаться. Эш покачал головой и вздохнул.
– Через несколько дней соседи нашли их в постели, молодого человека и сморщенную старуху, их пальцы переплелись в крепкой хватке, а лица были повернуты друг к другу. Кровь с их запястий уже высохла на простынях.
Я проглотила комок в горле и снова посмотрела на скелеты, на их сцепленные руки, как при жизни, так и после смерти. И мне хотелось, чтобы хоть раз истории про фейри – настоящие истории, а не сказки Диснея – имели счастливый конец.
Интересно, каким будет мой конец? Эта мысль пришла из ниоткуда, заставив меня нахмуриться. Я посмотрела на Эша; его серебристый взгляд встретился с моим, и я почувствовала, как сильнее забилось сердце. Я и сама сейчас в сказке, разве нет? У меня была своя роль, роль смертной девушки, которая влюбилась в принца фейри. Подобные истории редко хорошо заканчивались. Даже если я покончу с Лжекоролем, даже если вернусь к своей семье и буду жить нормальной жизнью, впишется ли в нее Эш? Я человек; он же бессмертный, бездушный фейри. Какое будущее нас ждет? В конце концов я состарюсь и умру, а Эш будет жить вечно или, по крайней мере, до тех пор, пока смертные не утратят веру, в потом просто перестанет существовать.
Я закрыла глаза, сердце болезненно сжалось от горькой правды. Ему не место здесь, в мире смертных. Его дом в Фейриленде, с другими созданиями из мифов, ночных кошмаров и человеческих фантазий. Эш был прекрасной, несбыточной мечтой: сказочным принцем. А я, несмотря на кровь моего отца, все еще оставалась человеком.
– Меган? – Его голос был тихим, вопросительным. – В чем дело?
Внезапно разозлившись, я оборвала свои мрачные мысли. Нет. Я не буду с этим мириться. Это моя история, наша история. Я найду способ для нас обоих жить и быть счастливыми. Я слишком многим обязана Эшу.
Что-то с глухим стуком приземлилось на крышу склепа, и на меня с потолка посыпалась пыль. Закашлявшись, я помахала рукой перед лицом, щурясь в облаке пыли.
– Что это было?
Эш, прищурившись, посмотрел на крышу.
– Наш сигнал к отступлению. Держи. – Он бросил мне через стол что-то блестящее. Это оказалось потускневшее золотое кольцо с пальца скелета. – Вот твой Токен, – пробормотал Эш, и я успела заметить, как он быстро засунул руку в карман пальто, прежде чем отойти от стола. – Давай выбираться отсюда.
Он распахнул дверь, жестом велев мне выходить. Когда я нырнула в проем, что-то капнуло мне сверху на плечо, что-то теплое, густое и скользкое. Я дотронулась ладонью до шеи и стерла пенистую слюну.
Сердце подскочило к горлу, и я посмотрела наверх.
На крыше склепа скорчилась чудовищная тварь, нечто мускулистое и явно потустороннее на фоне залитого лунным светом неба. Дрожа, я посмотрела в горящие, налитые кровью глаза огромной черной собаки, размером с быка, ее губы раздвинулись, обнажив клыки длиной со столовый нож.
– Эш, – пискнула я, отступая. Чудовищный пес наблюдал за мной, его пылающий взгляд был прикован к руке, в которой я сжимала кольцо. – Это?..
Эш с лязгом вытащил меч из ножен.
– Грим. – Тварь взглянула на него и издала рык, от которого задрожала земля, а затем перевела свой ужасающий взгляд обратно на меня. Пес пригнулся ниже. Под его лоснящейся шкурой перекатывались мускулы, а с пасти блестящими нитями свисала слюна. Эш взмахнул мечом, не отрывая взгляда от Грима, и обратился ко мне:
– Меган, когда я скажу «иди» или «вперед», ты послушаешься. Поняла?
Звучало очень похоже на самоубийство, но мое доверие к Эшу было велико.
