Дмитрий Билик
Город. Кварталы
Что, Шипастый? Покоптим еще это вечно затянутое свинцовой хмарью, без надежды на проблеск солнца, небо?
Заодно я обыскал карманы костюма. Так, на всякий случай. Конечно, девятимиллиметровые пистолетные патроны найти не надеялся, но чем черт не шутит, когда бог спит. А тут его точно не было. Но порой в карманах встречались занятные вещицы.
На этот раз не повезло. Какой-то крохотный ключик, которым, наверное, отпирают ящик стола, две мятные конфеты и резинка для волос. Все это я распихал обратно по карманам. В моем дворе мусорить нельзя. Пусть туман заберет все вместе с трупами.
Избавление от новичков тоже оказалось сюрпризом. После того как шум воды затихал, следовало заняться уборкой. А именно – скинуть трупы на улицу, в туман. У нас было минут пять от конца волны до исчезновения тумана. Зазеваешься – получишь разлагающийся кусок мяса, от которого будешь избавляться сам. Волна приходила всегда по-разному. Иногда через три дня, а порой, как сейчас, нужно было ждать больше недели.
Хотя те же людоеды мертвечину жаловали. По словам местных, они рубили человека на куски и замораживали на черный день. А что-то вроде печени или сердца готовили сразу. Не всем повезло с магазинами шаговой доступности, как нам. А разведка Города могла закончиться весьма плачевно. Голос так и сказал: «Охраняйте кварталы». Про шастать по улицам ничего не было. Хотя Крылатый все же пытался.
Восемь камней растаяли в руке, как только я их забрал. В груди потеплело, а перед глазами на краткий миг появилась пара строк:
3
44/50
Помимо замечательного чувства юмора, Голос отличался предельной лаконичностью, если дело касалось пояснительной информации. Первая цифра обозначала ранг, или уровень, кому как больше нравится. А вторая – уже опыт. Когда я наберу всю шкалу, уровень повысится, а этот самый опыт обнулится. Но, чтобы получить новый ранг, придется убить уже больше новичков. Это мне объяснил Крылатый. Он говорил, что так делалось в старых компьютерных играх. Не знаю, ему виднее. Я ни старых, ни новых не помнил. И вряд ли тут дело в том, что мне подтерли личность.
Закончив с обыском мертвецов, я быстро вернулся на исходную. Пока слышишь шум воды, нельзя расслабляться. Волна не прощает ошибок.
Где-то за туманом послышался рокот вертолета. Это Крылатый применял одну их своих способностей. Зараза, вот почему кому-то все, а другим – быть Шипастым? С противоположной стороны голосил Псих. Голосил, голосил, а потом резко замолк. Я напряженно вслушивался в туман, но больше Псих не принес ни звука. На душе стало нехорошо, мерзко. Не то чтобы я был за Психа двумя руками, но всегда неприятно, когда убивают «старичка».
Да и новоприбывшие в таких случаях надолго не задерживаются. Что их первый уровень, когда волны с каждым разом становятся все сильнее? Крылатый мне объяснил, что это как любая «стратежка на мобилке». Если хочешь быть в топе, то надо устанавливать ее в числе первых либо безбожно донатить. Походило на бессвязный набор слов, однако я все понял. Если тебе не повезло появиться в Городе с самого начала, то шансы на выживание начинают стремиться к нулю. С каждой новой волной все больше. С другой стороны, раньше я таких сильных новичков, как эта женщина, не видел.
Но, как оказалось, это была лишь присказка. Сказку мне оставили на потом. Минут через двадцать туман выплюнул еще одного новичка. Обычного такого дядьку лет пятидесяти. Лысоватого, пузатого, в растоптанных кроссовках, растянутых на коленках штанах и в клетчатой рубашке. Я почему-то назвал его про себя Семеныч. Даже представил, как друзья этого мужика говорят: «Не расходитесь. Скоро Семеныч придет, весело будет».
Весело и правда стало. Практически сразу. Боевая трансформация Семеныча выглядела жутковато. Вместо пальцев и глазниц – клубящийся черный дым. Прям всадник апокалипсиса, не иначе. Однако стоило мужичку дойти до ловушек, как мне совсем стало грустно. Шипастые растения съежились, пожухли и даже не предприняли попыток дотянуться до Семеныча.
«Умирала» и редкая трава во дворе, когда мужик медленно шел к трупам. А я продолжал изучать Семеныча. Судя по всему, у него была какая-то способность, завязанная на увядании, с конкретным радиусом. Спустя секунд десять я даже примерно определил этот радиус – метра два. Значит, к Семенычу просто нельзя приближаться.
Во мне боролись два противоречивых чувства: страх и жадность. Боялся ли я Семеныча? Конечно. Даже новичок был способен уничтожить тебя. Самый лучший выход – застрелить его. Но я и так уже сегодня потратил один патрон, что делал чересчур редко. Итого, если не ошибаюсь, у меня их осталось всего три. Негусто, совсем негусто.
Потратить два патрона всего лишь за одну волну? И что мы будем делать в следующий раз? Ответ простой: сухари сушить. Нет, хватит и той тетеньки. Поэтому я, сплюнув от злости, вышел наружу.
– Дружище, потерял чего? Если хулиганить надумал, то иди в свой двор. У нас дома образцового содержания. Табличку завтра вешать будем.
Семеныч резко обернулся и побежал на меня. Молодец, быстро соображает. Жаль, я не мог разглядеть его эмоции, теперь и все лицо подернулось черной дымкой. Я приготовил лиану, дожидаясь, пока мужик выйдет на расстояние удара. Мне удавалось доставать противника с десяти метров. Можно было еще попробовать шипы, однако они слишком мелкие, могут просто истлеть.
Лиана устремилась к телу, вот только, не добравшись до него, сразу рассыпалась засохшей трухой. Пришлось раз за разом выпускать новые. Сейчас я напоминал себе героя Клинта Иствуда, который быстро стреляет от пояса из револьвера. На четвертой лиане стало понятно, что мои атаки для Семеныча как для слона дробина. Рука с пистолетом сама взлетела, и над кварталом прогремел выстрел.
Зараза ты, Семеныч! Я даже сплюнул с досады на землю. Но когда подошел к трупу, злость тут же ушла. Мужик уже перестал «дымить» и предстал в своем истинном обличии. Блин, с виду такой добряк – лоб открытый, мясистые губы, нос картошкой. Извини, Семеныч. Сам понимаешь, работа такая. И спасибо за камни.
3уровень
48/50
Следующий новичок – старенький дед, который еле ходил, – принес мне долгожданный уровень. Его поднятие – отдельная тема. С ней я решил повременить. А потом… потом наступила полная задница.
Голос подставил его. Мальчишка появился, сделал пару шагов во двор и остановился, как громом пораженный. Потому что шум прибоя прекратился, и остался только туман. Волна закончилась. И если до этого у новичков было какое-то преимущество в усилении их способностей, то теперь оно исчезло.
Я сплюнул на землю. Зараза, совсем малой ведь еще, лет десять, не больше. Долговязый, веснушчатый, испуганный. Голос, ты там охренел? Скоро будешь младенцев присылать? Должен же быть какой-то моральный ориентир!
Я медленно выбрался из подъезда, выпустив колючую лиану из руки. Так, чтобы он меня видел. И пацан заметил. Затравленно попятился, пока не наткнулся спиной на стену дома. Моего второго дома.
– Волна закончилась, – негромко сказал я, но пацан услышал. – А с ней и твое усиление способностей. Давай, вали отсюда!
– Куда?! – затравленно спросил мальчишка.
Я сглотнул подкатывающий к горлу комок.
– Иди дальше, до главной улицы. Там много руин. Спрячься в стороне от осколков и мусора, дождись темноты. А потом по главной улице спускайся вниз. Не шуми и будь начеку. Там живут людоеды. Пройдешь их, дальше будет выход из Города. Понял?
– Понял. Спасибо вам.
И он убежал в туман, быстро семеня своими худыми ногами в коротких шортах. Я же стоял, закусив кулак с пистолетом, и старался сдержать эмоции.
– Голос, ну ты и сука! – прорычал я, теряя боевую трансформацию. – Он же ребенок!
Пацан вряд ли доживет до темноты. Это ясно как божий день. Да если и доживет… Никакого выхода из Города не существовало. Иначе бы людоеды первые его покинули. Это была старая байка, которую травили во всех кварталах, чтобы не сойти с ума. Чтобы не лишать себя последнего шанса. Я просто дал пацану надежду. И еще не смог убить. Убил бы он меня? Наверное, да. Новичков, если верить той девчонке, готовили, хорошо инструктировали. Но я не смог. Казалось, что меня уже совсем не удивить, не сломать. Но Голос с его извращенным чувством юмора…
Я сплюнул еще раз и пошел избавляться от трупов, пока не исчез туман.
Глава 3
Я налил себе полный стакан водки и вскрыл ножом банку тушенки. Консервы, конечно, надо было экономить. Лучше бы пожарить перемороженное мясо, которым забит один из морозильников. Вот только возиться неохота. Да и настроения нет.
На душе было гадко и пусто. Наверное, пацан еще жив. Вопрос в другом – надолго ли. Наш район не славился самыми густонаселенными кварталами. К примеру, возле Слепого жили только Псих и Гром-Баба. Дальше по главной улице никого. В принципе, новичку можно спрятаться не несколько дней в руинах, которые представляли собой разрушенные кварталы. Куча искореженного металла, полуобвалившихся стен, битого стекла и мусора. Будто когда-то Город бомбардировали.
Спрятаться можно. Только жрать там нечего и порой на улицах встречаются отчаянные головы, которые разведывают уже обжитые кварталы: не слишком ли там слаб хозяин, не чересчур ли много у него добра? Может, он такой альтруист, что захочет отдать нажитое более нуждающимся? А если окажется, что там живет еще и женщина, то ее, может быть, не убьют. Сразу.
Был ли у меня выбор? Не знаю. С одной стороны, да. Можно было оставить пацана. Только это путь в никуда. Ребенок на шее в Городе, где нельзя быть мягким… И, кстати, почему пацана, а не ту испуганную женщину? Ее не жалко, что ли? Или Семеныча, который тоже вряд ли заслуживал смерти? Или того старика с тростью?
Вот только где гарантия, что этот пацан ответит тем же, а не придушит тебя ночью? Не было ее.
Город был гадким местом, под стать жителям, которые его населяли. Я не пытался понять, что было первым – курица или яйцо. Мы стали такими из-за невыносимых условий или Город заслужил тех, кто в нем проживал? Не найдя ответа, я просто плеснул себе еще водки в граненый стакан и не морщась выпил.
Голову немного отпустило, а на душе стало чуть менее мерзко. Я откинулся на гнутом стуле, который заскрипел подо мной, и закрыл глаза, настраиваясь на… как же его Крылатый назвал? Вспомнил, интерфейс.
4 уровень
Доступны способности
1/100
И вкусно, и грустно. Повышение – это всегда хорошо. А вот то, что для нового уровня придется собрать уже девяносто девять камешков, навевало мрачные мысли. Нас ждут явно трудные времена. Волны все сильнее, а Голос остроумнее. Ладно, не будем ждать милостей от природы. Взять их – наша обязанность.
Интерфейс, обозначающий все имеющиеся способности боевой трансформации, появлялся лишь при повышении. Я прочитал то, что видел уже два раза в жизни:
«Ловушки» – способность размещать кусты, которые при соприкосновении с противником могут серьезно ранить его. Ловушки необходимо периодически подпитывать, иначе они начнут вянуть и наносить меньше повреждений.
Моя начальная способность, между прочим. Вроде фигня полная, однако первых новичков помогла убить. Да и с психологической точки зрения хорошо, что сначала были ловушки. Вроде как именно я не имел никакого отношения к смерти претендентов.
Что еще интересно, ловушки действительно каким-то образом работали в режиме «свой – чужой». На того же Крылатого они не срабатывали. Ладно, едем дальше.
«Боевая лиана» – способность выпустить из ладони на незначительное расстояние лиану с шипами. Можно использовать, как основное наступательное оружие.
Ага, таковым она и являлась. Пробивала грудную клетку или череп на раз-два. Только по поводу наступательного я бы поспорил. Расстояние там было совершенно несерьезное.
Ну и, собственно, последняя способность, в которой я немного разочаровался по причине малого урона и низкой точности:
«Шипастый шквал» – возможность выпускать множество летающих шипов, способных ранить или убить противника.
Ну да, ну да, конечно. Я вот тоже купился на «летающий» и «убить». Все же в Городе хотят способность, завязанную на дальнем бое. На деле выяснилось, что работает этот шквал неплохо метров с пяти-шести. Ну так, чтобы прям наглухо. А вот прицельно кидать шипы, как ниндзя сюрикены, спрятавшись за подъездной дверью, – это вообще не сюда.
Ладно, это все дела давно минувших дней. Самое главное, что новый уровень дает возможность взять одну новую способность из двух предложенных. Даже Голос иногда играет в возможность выбора.
«Цветок зла» – способность создавать на земле хищное растение, с определенной периодичностью забрасывающее противника отравляющими колючками. Внимание! При активации этой способности усиливается эффект «Шипастого шквала».
«Шустрый побег» – способность выпустить из ладони побег, который может перемещаться под землей на расстоянии видимости. Чем длиннее побег, тем меньше его поражающая способность. Внимание! При активации этой способности усиливается эффект «Боевой лианы».
Я же говорю, выбора нет, лишь игры в его наличие. «Шустрый побег» высветился ярко-зеленым цветом, чтобы занять место в арсенале. А меня тут же выбросило обратно в реальность. Точнее, в однокомнатную квартиру на третьем этаже.
Нет, здесь были апартаменты и получше. С мягкими кроватями, выглаженными простынями, свежепоклеенными обоями. Я, само собой, взял квартиру на верхнем этаже, чтобы в случае чего до меня было труднее всего добраться. И угловую. Единственную, которая выходила сразу и на главную улицу, и на проулок, разделяющий мои владения и квартал Крылатого.
Заднице все равно, на какой кровати спать, если для нее каждый день может стать последним. К слову, здоровенный пружинный матрас, вроде как даже ортопедический, я приволок в первый же день. И выбросил. То ли сам не привык к роскошной жизни, то ли еще что, но панцирная кровать со старым советским матрасом в зеленую полоску подошла намного лучше. Да и нельзя в Городе слишком сильно окружать себя комфортом. Иначе расслабишься и потеряешь связь с реальностью. Помнится, на этом погорели славные строители самого равного в мире общества.
– Дядя Шип, – застучал в окно Крылатый. – Твоя очередь дежурить.
В его голосе слышался укор. Ну да, ему не нравится, когда я выпиваю. Будто я от этого удовольствие получаю. А вот про караульную службу я совсем забыл. Все этот пацан, который выскочил в конце волны. Всю душу разбередил, сволочь.
– Иду.
– Дядя Шип, захватишь банку тушенки? А то у меня закончилась.
– Захвачу.
Я даже не стал нудеть, что Крылатый жрет как не в себя. Молодой растущий организм, что тут скажешь. К тому же он единственный из нас, кто чаще прочих бывает в боевой трансформации. А после нее всегда жрать хочется.
Как ни крути, а Крылатый – мой лучший разведчик. Лучший, во-первых, потому что умеет летать, а во-вторых, потому что других нет. Но его сведения действительно невероятно ценны.
Я вытащил магазин из ПМ-а и проверил патроны. Ну да, будто там могло что-то измениться. Это из того же разряда, когда весь день крутишься вокруг холодильника, периодически его открывая. Три патрона. А что будет потом? Ох, как бы не уйти тебе, Шипастый, вместе с очередной волной, предоставив дорогу молодым и дерзким.
Крылатый ждал меня на моей крыше, нервно переминаясь с ноги на ногу. Да, выходить из своих владений всегда неприятно. Квартал дает своему хозяину дополнительную силу. Это я тоже проверял. Та же лиана на дороге почти на полтора метра короче, не потому, что я сильно устал, да и вообще здесь холодно. Пацан забрал драгоценную тушенку, продолжая пялиться на меня. Пусть он сейчас меньше всего походил на человека, но я понимал, что его взгляд выражает высшую степень неодобрения. Как у подростка, который смотрит на опять подбухнувшего отца.
– Дядя Шип, ты в порядке вообще? – спросил он.
– Ну, дожили, яйца курицу учат, – усмехнулся я. – Давай-ка без этого всего. Что у тебя со жратвой?
– Немного полуфабрикатов осталось, но ты сам знаешь… Шляпа.
– Знаю. И дерьмо полное твои полуфабрикаты. У меня потом весь день живот крутит после них.
– Я тут нашел кое-что, – совсем тихо сказал Крылатый. И побарабанил пальцем себе по носу, давая понять, каким образом. – Супермаркет. Рольставни погнутые, но целые.
– Думаешь, не обнесли еще?
– Он в такой жопе находится, – фасеточные глаза собеседника засияли. Блин, будто прожорливая муха на тебя смотрит. – Двадцать два квартала от нас на север. Со всех сторон руины.
– Далеко ты забрался. Значит, сегодня ночью пойдем, – решительно сказал я. – Иди отсыпайся.
– Ты точно нормальный?
– Да нормальный я, нормальный, – специально глухим, низким голосом ответил я.
Крылатый, понятное дело, отсылки не понял. Может, стоило сесть на мотоцикл с люлькой? Ну да и черт с ним. Поколение некст, мать его. Или я уже такой старый?
– Шипаштый, ты? – Слепой не торопился вылезать наружу, выглядывая из-за чердачного окна.
Оно и понятно. Зрение старику не позволяет разглядеть, кто там на крыше. Вдруг тут новый хозяин квартала с самыми странными намерениями по поводу соседей? А осторожность лишней не бывает.
– Я, Слепой, я.
– Ну, шлава тебе, Гошподи. Отбилишь, – сказал он, выбираясь наружу. Что интересно, в руках старик держал небольшую брошюрку и ручку. – Волны-то штали какими. Ш каждым разом вше шильнее и шильнее.
– Ага, скоро смоет нас нахрен. Ты чего там держишь?
– Да вот тут нашел в кармане у новичка. Шканворды. «Тещин язык». Жуть как по шканвордам шошкучилшя. Ты, штало быть, караульный?
Вопрос глупый, да и задавал его Слепой каждый раз. Мне казалось, лишь бы для того, чтобы поболтать. Некоторые люди категорически не выносят тишины.
– Ага, – ответил я, выключив свой сарказм.
Отношения у нас с соседями были нормальными, так сказать, рабочими. Мы запросто могли обложить друг друга по матушке в плохой день – а бывали у нас и такие, – но и никогда не лезли в чужие кварталы. Крылатый – большое исключение. Но из проживания в одном районе мы все же смогли извлечь определенную пользу. Самым важным пунктом в таких отношениях стало наблюдение за теми, кто пытался проникнуть к нам в кварталы.
А что? Делать целыми днями все равно нечего. Поэтому посмотреть за улицами, не ходит ли кто вблизи наших домов, оказалось не такой уж и плохой затеей. Каждый караул длился полдня. И, надо отметить, пару раз уже спас от непрошеных гостей. Слава богу, убивать никого не пришлось: незнакомцы – впрочем, и мы тоже – отделались легким испугом.
Слепой же от нечего делать уселся на крыше своего дома и поднес журнальчик со сканвордами к самым глазам.
– Шипаштый, ты не знаешь? Египетшкая богиня, покровительница шправедливошти, четыре буквы?
– Сука! – воскликнул я.
– Да нет, не подходит, – ответил Слепой. – Тут вторая «а».
– Да я не об этом. Погляди, Слепой, какие у тебя новые соседи.
Старик засуетился, отбрасывая в сторону сканворды и переходя в боевой режим. Ну, я же говорил, Пинхед, чтоб тебя. Слепой ощетинился толстыми иглами, которые порвали одежду и равномерно заполнили пространство всего тела. Дикобраз по сравнению с ним – мягкая игрушка.
Однако, помимо повышенной колючести, старик обладал еще одной крутой способностью, о которой я знал: он умел эти иглы метать. Выходило круче, чем у древних римлян и их пилумов. Хотя тут больше уместна аналогия с системой залпового огня. Единственная причина, по которой лично я мог не опасаться Слепого, – его зрение. Меткость у старика оставляла желать лучшего.
– Громуша, ты, что ли? – спросил он, щурясь. Но на всякий случай юркнул в слуховое окно.
Дом Гром-Бабы находился ближе, чем мой, поэтому Слепой все же мог оценить смутные очертания чего-то большого. Вот и сделал верное предположение.
– Я, я, Слепой. Ну и волна, ребятки, да? – устало ответила та.
Причиной же моего пусть и нецензурного, хотя вполне литературного высказывания, послужили очертания еще одного человека возле Гром-Бабы. Точнее, очертаниями они были для Слепого. Я же вполне четко и ясно разглядел ту самую Алису, про которую уже и думать забыл.
– Гром Бабовна, а ты с каких пор занялась благотворительностью? – вежливо поинтересовался я, не сводя глаз с незнакомки.
– При чем тут благотворительность? – дернула плечами соседка. Учитывая полное отсутствие шеи, можно сказать, что пожала плечами. – Девочку бы убили. Волна же.
Перед глазами встало испуганное лицо того десятилетки. Он, наверное, сейчас дрожит от страха, ожидая скорой смерти. Ребенку в Городе не выжить. Просто и понятное всем утверждение. Вот только почему я чувствую себя последней скотиной?
– А ты не боишьшя, что теперь эта девочка тебя убьет? – поддержал меня Слепой, продолжая щуриться. Бедняга, он даже не мог рассмотреть, из-за кого весь сыр-бор.
– Вы что такое говорите? – возмутилась Алиса. – Тетя… – тут она на мгновение замолчала, потому что Гром-Баба явно не назвала ей имени. Другого имени, отличного от того, каким мы ее называли. – Тетя Гром мне помогла, все рассказала. Я вообще не убийца.
– Если тебе интересно, мы тоже убийцами становиться не собирались, – поделился я с ней великим откровением, – да жизнь-злодейка по-другому решила.
– Не может быть двух хозяинов квартала, – назидательно сказал Слепой. – Голош так говорил.
В общем, он был прав. Хозяин квартала только один. Однако Голос ничего не упоминал про то, что у тебя не может жить новичок. Получается, теоретически это возможно. Бонусы на способности при боевой трансформации все равно будет получать только хозяин квартала.
Однако имелось несколько существенных минусов. Например, новичков, приходящих захватить квартал, всегда ограниченное количество. Соответственно, не так много и камней, с помощью которых ты способен повысить уровень и стать сильнее. Одновременно качать и себя, и приживалу не получится. Вернее, это технически возможно, но совершенно нецелесообразно. Новички подбираются так, чтобы вместе с часовым бонусом хоть как-то быть приравнеными к хозяину квартала.
Идем дальше. Немаловажный вопрос доверия. Можешь ли ты дать руку на отсечение, что твой гость не порешит тебя в самый неподходящий момент, когда ты совсем расслабишь булки? Нет, конечно, можно запираться на несколько замков, а утром делать вид, что все нормально. Однако постепенно напряжение будет только нарастать.
И последнее, на мой взгляд, самое важное: жратва. Гром-Бабе повезло с пивнухой в ее квартале. Хотя я уверен, что она смолотила уже большую часть всего, что там можно было сожрать, – чипсы, снэки, гренки. Все-таки женщина не маленькая и привыкла много кушать. А тут придется делиться с одноранговой. Просто так, из сердобольности.
Тот же Слепой, хоть ему и не обломилось в квартале продуктовых заведений, не просил нас подкинуть ему пару сухариков. Прошмонал все квартиры (как и каждый из нас), забил холодильники чем мог и питался весьма скромно. Сам признавался, что он человек пожилой, ему много не надо. Больше, чем о нехватке еды, Слепой страдал из-за отсутствия очков и женщин. Уж не знаю, в какой последовательности.
У нас с Крылатым было попроще. Каждый имел свой небольшой запас перемороженного мяса, гречки, риса, гороха, овсяных хлопьев, немного меда. Последний был и вовсе дефицитным продуктом. Думаю, при желании я бы мог выменять у Гром-Бабы на него все что угодно. Вот только у нее пивнуха и магазин искусственных цветов. А на кладбище я пока не собирался.
Как ни крути, выходило, что нахождение Алисы у соседки последней не выгодно от слова вообще. А аргументация «бедная девочка совсем одна в чужом городе» тупая настолько, насколько только может быть. Я бы понял, будь Гром-Баба новичком. Но она столько дерьма чайной ложкой поела… Или соседка хочет выбить из Алисы всю информацию о том, как эта белая ворона оказалась здесь, а уже потом?..
– Что у тебя за способности? – вместо этого спросил я.
– Ну, я готовлю хорошо, – замялась на несколько секунд Алиса, – шить умею.
– Ты не поняла. Какие у тебя способности здесь?
Вопрос ввел незнакомку в явное замешательство. А ее реакция, в том числе, заставила удивляться меня.
– Гром, она у тебя в волну чем занималась вообще?
– Чем-чем… – пробурчала соседка, стараясь скрыть недовольство. – Спряталась и ждала, когда все закончится.
– Замечательно, просто замечательно, – я захлопал в ладоши. – Поздравляю тебя с ценным приобретением.
– У нее сохранилась память, – не разжимая губ, произнесла Гром-Баба. – Она поможет выбраться отсюда.
– Никто не поможет выбраться отсюда. Потому что из Города нет выхода, – отрезал я.
– И что, вечно сидеть в этом каменном мешке, ожидая, пока не придет тот, кто сильнее тебя?! – взорвалась Гром-Баба.
Она кричала, брызжа слюной. Видимо, в ней давно все это копилось. Не слюна, само собой. А эмоции. А соседка продолжала:
– Или когда еда закончится? Или тебя ночью прирежет какой-нибудь урод?
Я пожал плечами. Жизнь – это вообще забавная штука, из которой еще никому не удавалось уйти живым. Голос попросту решил сэкономить наше время, как по мне. Единственное, что беспокоило, – это выборочная амнезия. Я все-таки был за то, чтобы просирать жизнь осознанно.
– И что? Многое удалось узнать? – вкрадчиво поинтересовался я.
Алиса сначала посмотрела на Гром-Бабу, а когда та кивнула, заговорила:
– Не очень. Какие-то смутные образы, обрывки воспоминаний. И странный голос. Не могу понять, кому именно он принадлежал. Вроде какому-то мужчине.
Я ухмыльнулся. Что и требовалось доказать. Снова никакой конкретики. Что до «голоса, который принадлежал вроде какому-то мужчине», так это вообще туфта полная. Потому что у каждого свой Голос. Крылатый слышал звонкие, высокие интонации человека всего на пару лет старше его самого, я – насмешливого ровесника, Гром-Баба – низкого хриплого мужика, за которого не раздумывая вышла бы замуж, а Слепой – так и вовсе молоденькую женщину.
Мне представлялось, что Голос знает все. Вдруг весь Город напичкан скрытыми камерами или чем-то подобным? Почему он для всех разный? Черт его знает. Может, подмешивает какие-то психотропы через систему водоснабжения. Да мало ли чего?
Однако именно сейчас, когда Алиса лишь вскользь упомянула про того, кто руководит нами, как умелый кукловод, динамики сначала зашипели, а потом над улицами прозвучало очередное объявление:
– Уважаемые жители и гости города! Спешим вас уведомить, что сезон купания окончательно завершен. Напоминаем также, что в воде замечены опасные хищники, справиться с которыми в одиночку не представляется возможным. Управление гражданской обороны и защиты в течение суток настоятельно рекомендует сформировать народные дружины для осуществления китобойного промысла. В качестве поощрения администрация нашего городского округа открывает доступ к инвентарю. Спасибо за внимание!
Мои соседи стояли разинув рты, явно слабо соображая, что происходит. В принципе, как я. Голос любил издеваться над здравым смыслом. Одно я понял точно: со следующей волной придут те, с кем невозможно справиться в одиночку.
