Дмитрий Александрович Докучаев
Рухнувшая империя
– И тем не менее прибор закоротило. Будто ее током ударило – и я не шучу, мне так хирург сказал. У вас оголенных проводов в квартире нет?
– Нет, что вы… Да и, судя по вилке, валявшейся вот тут, – Алексей указал на заметное пятно от майонеза на паркете, – она сидела на диване и смотрела телевизор, кушая салат.
– Мне все ясно. Скорее всего, прибор был бракованный. Примите еще раз мои соболезнования. Если вскрытие не выявит следов удушения, удара током или еще что криминального – уже вечером вы сможете забрать тело. Вот моя визитка – так, на всякий случай…
– Хорошо, – безразлично ответил Алексей, спрятав карточку в карман штанов.
– И да… Если что, я вызову вас подписать протокол опроса, сами понимаете… Или зайду сам – мне бы еще с вашим отцом пообщаться.
– Заходите в любое время!
– Всего вам доброго, – произнес напоследок Никитин и захлопнул за собой дверь.
«Удар током… – поразмыслил Алексей. – М-да, уж чем-чем, а током маму точно никто не бил. Хотя… Блин, нет, это нереально!» – Алексей подумал, что, возможно, Светлану ударил незаземленный телевизор при первом включении, но, коснувшись корпуса устройства, не ощутил никакого дискомфорта.
После включения на экране телевизора появилась хитрая морда какого-то юмориста, рассказывающего пошлую историю. Он хотел было выключить устройство, но по какому-то невероятному стечению обстоятельств его палец соскользнул с кнопки перевода прибора в режим ожидания на клавишу со значком «
», означающим просмотр истории открытых приложений. Собственно, их было всего два – цифровое вещание Первого канала и внутреннее файловое хранилище.
– Что за? – сказал Алексей и нажал на первое приложение. Его взору предстал файловый менеджер системы с одним-единственным содержимым – роликом Sound.avi. «Получается, что первым делом мама запустила это видео. Но зачем? И что это вообще такое?» Он быстро надавил на кнопку Play на пульте управления, чтобы узнать истину.
Экран погас. Алексей молча смотрел на него, пока не услышал треск в динамиках и не увидел красные полосы, постоянно бегающие туда-сюда. Звук усилился, превратившись в жужжание, а телевизор начал демонстрацию черно-белых вспышек. «Круто! – подумал Миронов-младший. – Это нереально крутое 3D-кино». Он готов был поклясться, что за три минуты просмотрел насыщенный блокбастер со сценами насилия, убийств и любви. Мало того, он даже лицезрел титры, в которых мелькали фамилии давно умерших кинозвезд. «Этот фильм заслуживает „Оскара“, нет – десяти „Оскаров“!» – мыслил Алексей. Внезапно под апофеоз жужжания и треска раздался звон стекла. Как оказалось, сам собой разбился пустой фужер, припасенный покойной Светланой для шампанского, которое она так и не успела попробовать.
«Будто ее током ударило… – отзывались в ушах Алексея слова участкового Никитина. – Ни хрена себе!» – только и смог выдавить из себя парень, переживая случившееся. Он смотрел на разлетевшиеся по полу мелкие осколки, а в его голове зарождались первые смутные сомнения насчет случайности смерти Светланы. «Это видео убило мою маму. Видео, а не я, слышишь ты, старый козел?!» – крикнул он, мысленно обратившись к обидевшему его отцу. Алексей верно предположил, что видеоролик мог спровоцировать сбой в функционировании кардиостимулятора, раз уж ему по силе оказалось разбить хрустальный бокал. «Это убийство, причем жестокое! – думал он в ту минуту. – Но кому, черт возьми, и, главное, зачем понадобилось сводить счеты с ни в чем не повинной женщиной?»
Внезапно вернулся отец с початой бутылкой «Абсолюта» в руках. Водки в ней оставалось от силы двести граммов, видимо, остальное Аркадий по дороге принял на грудь.
– А-а! Дьяволенок! – с порога выругался глава семейства. – Телевизор смотришь? Молодец, хорошее время выбрал! Новый год же, веселись!
– Папа! Маму убили…
– Правильно! Ты ее и убил, скотина! – оскалив зубы, произнес Аркадий.
– Папочка! Послушай! Ее убил телевизор! Туда загрузили странное видео, спровоцировавшее…
– Закрой пасть! – рявкнул отец на сына. – Тебе слова не давали! Телевизор, говоришь, ее убил? Ха-ха! Вот этот, что ли, который я вчера купил на свою зарплату?
– Да, пап…
– Хорошо, тогда давай отомстим ему! Чего ждать-то? Восстановим справедливость! – Аркадий схватил стул и всадил железную ножку прямо в экран. Телевизор пшикнул, зашуршал как змея, а затем задымился и погас навсегда…
– Ты этого ждал? Ты этого хотел, паршивец?! – залился смехом пьяный в стельку отец.
– Ненавижу тебя! Ненавижу твою пьяную рожу! Будь ты проклят! – заорал Алексей и, накинув куртку, выскочил из квартиры.
Он несся сломя голову. Бежал куда глаза глядят – мимо шумного шоссе, толпы зевак, запускающих фейерверки, витрин каких-то магазинов… Все вокруг казалось ему однообразным, а из глаз градом лились слезы ненависти к отцу, жалости – к матери и презрения – к самому себе, негодяю, оставившему мать одну умирать в квартире. Ведь, будь он дома, Светлана бы не включила телевизор, а если бы даже и включила, то Алексей помешал бы досмотреть до конца это страшное видео. Но история, как говорил один профессор, не терпит сослагательного наклонения…
С этой мыслью Алексей вдруг остановился, чуть ли не задыхаясь от недостатка кислорода, и рухнул на одинокую заснеженную скамейку в каком-то незнакомом сквере соседнего района.
«Так, надо все обдумать! Обмозговать случившееся. Есть видео, есть телевизор, убившие мою мать. Точнее, уже ничего нет – улики уничтожил в доску пьяный отец. Но все равно я воочию видел этот ролик, и он был ужасен! Это факт. Телевизор был куплен в модном магазине, как его… „Киберлинке“. А еще я обратил внимание на дату загрузки файла в память устройства – 27 декабря, то есть, скорее всего, когда телевизор находился еще на витрине магазина… Мой отец неспроста приобрел это устройство, кто-то непременно хотел, чтобы он его купил! Но кто? Зачем? Кому, черт возьми, понадобилось убивать мою мать?!» Все эти вопросы свалились на него, словно снег на голову, и Алексей пока не мог на них ответить.
Он озябшей рукой залез в карман своих брюк, чтобы хоть как-то согреться, и нащупал там визитку участкового. «А ведь это хорошая идея, вдруг Никитин поможет разобраться во всем этом…» – подумал Алексей и набрал на мобильнике номер полицейского.
– Алло, здравствуйте! Это Алексей Миронов. Мы сегодня виделись у меня дома.
– Да, Алексей? Что-то случилось?
– Могу я к вам зайти? У меня есть важная информация.
– Заходи. Адрес опорного пункта знаешь?
– Знаю, он есть на вашей визитке.
– Хорошо, тогда жду.
Алексей уже неторопливо за полчаса добрел до опорного пункта полиции. Весь продрогший, в осенних туфлях, которые наспех надел, убегая из дома, он зашел в открытую дверь с табличкой «Участковый».
– З-здравствуйте! – клацая зубами, поприветствовал он Никитина.
– Бог мой, на тебе лица нет! Садись за стол, сейчас чай налью!
Через пять минут, когда Алексей смог внятно говорить, он, наконец, сухо обратился к полицейскому:
– Мою мать убили… Ее убило видео.
Никитин многозначительно приподнял бровь, оторвавшись от какого-то рапорта, явно не ожидая такого поворота событий.
– Что-что?
– Ее убило видео, которое три дня назад кто-то загрузил в новый телевизор. Я сделал такой вывод после того, как сам его посмотрел. А еще оно разбило фужер…
Участковый еще раз оглядел Алексея, видимо размышляя, бредит парень или просто с ума сошел от страданий. Однако тот взял себя в руки и, как ему показалось, внятно рассказал полную версию событий, не забыв упомянуть о пьяной баталии и разбитом телевизоре.
– То есть сейчас видео уничтожено, а твой отец в квартире спит бухой вусмерть? – уточнил Никитин.
– Да, но видео точно загрузили в магазине. Сотрудников можно допросить и…
– И посадить в тюрьму за убийство? – со смехом в голосе сказал участковый. – Я уж лучше отца твоего посажу. А что – телевизор ведь он купил? И мотивчик был – Аркадий же твою маму частенько поколачивал?
– Это неправда! Точнее, это было два года назад и…
– Я знаю, Алексей. Я не дурак и порасспрашивал ваших соседей, в том числе из сто тридцать восьмой квартиры, где ты встретил Новый год. И, знаешь, если бы не заключение патологоанатома, полученное час назад, я бы с удовольствием упрятал твоего буйного отца за решетку!
– Он не пьет уже два года! Точнее, не пил до сегодняшней ночи.
– Старые истории про алкоголь! В общем, мальчик мой, дело закрыто, а точнее, оно и не открывалось вовсе. В данный момент я пишу постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, и, поверь, прокурор его утвердит. А твои бредовые идеи насчет смертельного видео прибереги для своих детей. И потеплее одевайся, а то и их не будет. Все, лучше позвони трезвым родственникам и забери тело из морга. Твой отец явно не в состоянии сейчас этим заниматься.
С этими словами Никитин, можно сказать, выпроводил Миронова-младшего за дверь. Последний не оказывал ни малейшего сопротивления, а уже через десять минут воспользовался советом участкового и позвонил своей бабушке, огорошив ее новостями. Та, несмотря на преклонный возраст и многочисленные болячки, примчалась из Подмосковья уже через два часа, и до позднего вечера Мироновы хлопотали, решая вопросы с моргом и похоронным бюро. К слову, видя заплаканного внука, бабуля не проронила ни слезинки, хотя находилась на грани срыва.
Светлану Миронову похоронили через два дня. На скромной панихиде присутствовали Алексей с бабушкой, его тетя с дядей, соседи-друзья из сто тридцать восьмой квартиры и вдрызг пьяный Аркадий, не проронивший ни слова за всю церемонию погребения.
Если бы не закаленный годами характер Алексея, заставляющий его добиваться поставленной цели, эта история бы закончилась, так и не начавшись. Однако Миронов-младший решил докопаться до истины – он с каждым днем все больше уверялся, что его мать стала жертвой жестокого преступления.
Глава IV. Лэнгли, шт. Вирджиния. Штаб-квартира ЦРУ. 4 января 2029 года
В огромном кабинете, обставленном в стиле модерн, за дубовым столом восседал Джон Стивенсон – амбициозный директор ЦРУ, назначенный более трех лет тому назад взамен оскандалившегося на весь мир предшественника, допустившего крупномасштабную утечку информации о сверхсекретной операции ведомства по слежению за европейским сегментом интернета. На него свалили все грехи, связанные с опубликованными в Сети секретными документами спецслужбы ее сотрудником Сэмом Дэниелом, попросившим политическое убежище в России. В кулуарах Белого дома поговаривали, что такого скандала не наблюдалось со времен Сноудена. В чем-то они были правы, ведь непойманный шпион раскрыл тайну о том, что весь сетевой трафик Европы агрегировался на специальных серверах в Голландии, к которым имели непосредственный доступ ЦРУ, АНБ, ФБР и куча других американских спецслужб. Стивенсону, проявившему чудеса дипломатии, способствовавшие деэскалации конфликта, сулила неимоверная удача – вновь избранный народом президент Дэвид Клеменс быстро устроил кадровые перестановки, назначив главой ЦРУ бывшего начальника одного из ключевых подразделений спецслужбы.
Вспоминая события 2025 года, Стивенсон умиротворенно закурил сигарету и улыбнулся – из-за очередного российского скандала ему удалось перепрыгнуть через три головы и занять ключевой пост. Однако его радостная ностальгия была недолгой – в кабинет без стука заявился его заместитель по вопросам безопасности Патрик Стэрн.
– У нас проблема, шеф! Серьезная проблема!
– Что стряслось, старина? Да садись ты, не мельтеши перед глазами! – добродушно осадил Стивенсон бывшего начальника.
– Произошла утечка из Канзаса. По «Саундчеку», – с серьезным видом объявил Стэрн.
– Напомни, что это за программа?
– Вот файл, который, собственно, смогли стащить с сервера лаборатории… – он протянул листок бумаги шефу. – Как он там оказался и почему не был засекречен – отдельная история, но факт остается фактом – документ стал достоянием хакеров.
– Так-так… – Стивенсон бегло прочитал распечатку. – Акустическая атака, гипноз, подопытные мыши… И что тут такого? Мало ли бреда пишут эти очкастые аналитики? Да и кто им поверит?
– Джон, эти, как ты выразился, очкастые аналитики ставили опыты не только на мышах, но и на людях – как обычно, на студентах-добровольцах. Так вот, после просмотра видео двое из ста скончались от разрыва сердца, троих до сих пор лечат в психушке, а у двенадцати зафиксированы приступы острого нервного расстройства. Эта информация, разумеется, засекречена и не фигурирует в электронном виде. Но самое главное не в этом…
– А в чем же?
– Хакеры украли и само видео. Последнюю версию этой технологии!
Стивенсон нервно засмолил сигарету, затем бросил ее в пепельницу, бесцеремонно налил себе стакан хорошего виски из своего бара и одним глотком опорожнил его.
– Патрик… Вы нашли, кто это сделал?
– Пока нет, шеф, ищем! Утечку зарегистрировали сегодня, но по факту она произошла 27 декабря прошлого года. Мы всех на уши подняли и выяснили, что загрузка документов была с германского сервера. Это, скорее всего, анонимная прослойка. Эх, три года назад данное обстоятельство не составило бы проблемы, а сейчас…
– Дружище, я боюсь, у тебя на поиски есть всего пара дней. Вечером я буду вынужден доложить президенту, уж прости, мы с ним так договорились. А он, как обычно, даст свой срок в одни сутки. А если ты в него не уложишься…
– Уложусь, шеф! – сказал Стэрн, понимая, какие могут быть последствия в случае неудачи.
– Хорошо, по любым новостям, касающимся этой ситуации, докладывай мне незамедлительно.
– Есть, шеф! – отрапортовал собеседник и поспешно удалился.
«Да… Давненько такого не прилетало», – сказал вслух Стивенсон, наполняя повторно стакан янтарным напитком. Он сделал круг по кабинету, глотнул виски и поднял трубку черного телефонного аппарата, стоящего на краю стола.
– Мэри, здравствуйте! Это Стивенсон! Уточните график мистера Клеменса на вечер. Хотелось бы его аудиенции на десять-пятнадцать минут.
* * *
Патрик Стэрн чувствовал себя тигром, загнанным в угол. Он откровенно жалел о том, что послушал своего заместителя и пошел к Стивенсону с докладом. Нужно было обождать пару дней, занявшись поиском хакеров, а уже потом выкладывать шефу всю картину. Но что поделать, былого не вернуть, а значит, придется работать в авральном режиме. Стэрн задумчиво подошел к сенсорной панели на столе и нажал на красную кнопку с иконкой «△», вызывая на связь своего заместителя и одновременно начальника департамента аналитики Николаса Ирвинта.
– Да, шеф! – послышалось из динамика. – Только что хотел тебе звонить. Я проанализировал весь поток данных с того немецкого сервера до Канзаса, а также самоотстрел информации с оболочки звукового файла и нашел отпечаток Apple. Ну, ты знаешь, что каждый ноутбук имеет свой уникальный ключ. Так вот, это Macbook Ultra модели 2027 года. Куплен в России, а точнее в Москве, в официальном дилерском центре Apple.
– Опять русские! – не сдержался Стэрн.
– Да, но… это еще не все. Я нашел его идентификатор, пробил по базам, и оказалось, что к нему привязан айфон восемнадцатой модели. Есть мобильный номер, зарегистрированный за неким Константином Емельяновым. Я сейчас ищу, что есть на него. Пока узнал, что он работает в одном из столичных университетов и… вроде бы хакер.
– И как же ты это определил?
– Интернет мне в помощь! За его подписью опубликовано несколько статей хакерской тематики. На различных форумах и блогах.
– Это еще ни о чем не говорит…
– Знаю, поэтому копаю дальше. Я попросил биллинга[3] у Apple, они завтра пришлют. Тогда отыщем его связи и…
– Я боюсь, Ник, – тихо сказал Стэрн, – завтра всех нас уволят, если ты не локализуешь утечку. И все, кстати, из-за тебя – это ведь ты посоветовал сразу сообщить Стивенсону. А он сегодня же доложит об этом Клеменсу!
– Черт! И что же нам делать?
– Скинь мне через коммуникатор номер телефона хакера. Я постараюсь сделать все сегодня.
– Хорошо, Патрик, сейчас пришлю!
Через минуту у Стэрна был телефон Емельянова. Он быстро переписал одиннадцать цифр в свой блокнот и в задумчивости закурил, размышляя над своими дальнейшими действиями.
Глава V. Москва. 4 января 2029 года
Похоронив свою мать и каждый день наблюдая, как уходит в запой отец, Алексей Миронов большую часть времени проводил в компании своих друзей Саши и Лены Камышевых из соседней сто тридцать восьмой квартиры. Он не делился с ними соображениями насчет видеоролика, возможно убившего Светлану, да и они ничего у него не спрашивали, видя, какое горе постигло товарища. Бабушка Алексея просила внука переехать к ней, но он, наврав с три короба про хвосты в институте, предпочел остаться в Москве. Здесь, в огромном мегаполисе, по его мнению, таилась разгадка зловещего преступления.
Этим утром Алексей посетил Митинский радиорынок. Он бы съездил туда и раньше, но нужный ему павильон в новогодние праздники не работал. Миронов подошел к знакомому продавцу Михаилу и без лишних прелюдий тихо произнес:
– Мне нужна направленная антенна Wi-Fi, чтобы незаметно крепилась на автомобиле, сборка Linux с оснасткой для взлома беспроводной сети и роутер на два входа.
– Решил грабануть банк в Москва-Сити? – усмехнулся хозяин торговой точки.
– Что-то типа того…
– Зайди через пару часов, все будет. По цене пока не знаю, но, думаю, в косарь зеленых уложишься.
– Отлично, пойдет!
Миронов побродил по соседним павильонам, заглянул в кафе и заказал чашку кофе с бутербродом – первую еду с начала января. И даже теперь он не испытывал чувство голода – его терзала вина за смерть матери. Забрав у Михаила в точности выполненный заказ, он заплатил барыге девятьсот долларов, упаковал оборудование в рюкзак – последний подарок Светланы на Новый год, обнаруженный под елкой, спустился в метро и отправился к родной станции «Ленинский проспект».
Когда стемнело, он, ни слова не говоря, оделся и вышел из квартиры соседей. Заглянув домой и увидев, что его отец, прикончив очередной литр водки, храпит в собственной блевотине, Алексей умыкнул из кармана его куртки ключ от автомобиля, вышел во двор и сел за руль припаркованной у тротуара машины. Заехав в темный переулок и убедившись, что за ним никто не следит, он закрепил магнитную антенну, спрятав ее под держателем прицепа, аккуратно протянул от нее провод в салон и подпитал от прикуривателя. Туда же подключил адаптер ноутбука, присоединив к нему и к антенне сетевые провода специально настроенного маршрутизатора. Затем завел двигатель авто и убедился, что две лампочки – на проводе антенны и хитроумном роутере – исправно горят.
– Отлично! – сказал Алексей и спешно загрузился с приобретенного у митинского барыги жесткого диска в специальную операционную систему, которая запросила у Миронова первую команду. Он проехал четыре километра и припарковался недалеко от склада «Киберлинка», где всего пять дней назад его отец приобрел злополучный телевизор.
Дав первую команду ноутбуку, Алексей инициировал подложную Wi-Fi-сеть с аналогичным штатному названием, но без пароля. Подождав, пока к его сети, щедро раздаваемой хорошей направленной антенной на той же частоте, что и магазинная, подключатся клиенты «Киберлинка», Миронов стал терпеливо накапливать трафик. Его в первую очередь интересовала техническая информация, получаемая от клиентских ноутбуков, позволяющая решить вторую задачу.
Собрав достаточно данных, Миронов выключил свою сеть и перевел маршрутизатор в режим отдачи. Устройство начало усиленно мигать лампочками, пытаясь подобрать пароль к уже родной Wi-Fi-сети компании. Соответствующее программное обеспечение на жестком диске уже через двадцать минут сообщило, что пароль обнаружен. Весь процесс взлома занял около полутора часов.
Нетерпеливо зайдя на корпоративный маршрутизатор, Алексей загрузил его системный журнал за 27 декабря – слава богу, он сохранился. Довольно быстро он обнаружил стороннее подключение, причем с какого-то московского IP-адреса, а затем и загрузку единственного файла под названием Sound.avi на устройство TV-28.
Это все, что ему нужно было знать. Сохранив этот журнал, Миронов спешно отключился от сети и уехал на старое место парковки у тротуара своего одинокого жилища. Он просмотрел всю историю искомого IP-адреса – тот принадлежал сегменту сети МИФИ – одного из старейших и элитных университетов столицы. Долго размышляя, что предпринять дальше, Миронов подумал про своего дядю, когда-то занимавшего должность проректора не менее престижного МГТУ имени Баумана.
– Привет, дядь Паша! – сказал Алексей, набрав на своем телефоне номер родственника.
– Здравствуй, Леша! Ты как там поживаешь?
– Нормально, – соврал он. – Дядь Паша, выручай! Ты ведь работал в Бауманке?
– Было дело, а ты что, из МГУ решил туда перевестись? Не дури, вспомни, сколько сил у меня ушло, чтобы тебя зачислить. Бабушка говорила, что у тебя хвосты. Все так печально?
– Да нет, все нормально с учебой. Не в этом дело. Я очень хочу увидеться со старым знакомым, он сейчас вроде как системным администратором в МИФИ работает. А вот в каком отделе – не знаю. Я и подумал, может, у тебя там какие-нибудь связи имеются?
– Имеются, конечно! Я с Нефедовым знаком – ректором МИФИ. Хочешь, позвоню ему и спрошу про твоего товарища? Или давай его номер тебе дам, а ты сам позвонишь. Я Михалыча предупрежу!
Алексей знал, что дядя сделает все что угодно, лишь бы его племянник хоть как-то переключился со своего горя на что-нибудь другое, и, как порядочная сволочь, этим воспользовался.
– Дядь Паша, а мне его тоже, что ли, Михалычем называть?
– Можешь и так, он мужик простой, несмотря на высокую должность. Но лучше, конечно, по имени-отчеству, – усмехнулся собеседник, – Федор Михайлович он, как Достоевский. Запомнишь?
– Я тебя умоляю! Я, конечно, в трауре, но мозги еще пропить не успел!
Зря он это сказал – следующие пять минут дядя Паша читал ему лекцию о вреде алкоголя, искренне полагая, что Алексей уже четвертый день заливает свое горе. Наконец, он закончил.
– Леш, я минут через пять скину телефон Нефедова по SMS. Сразу как сам до него дозвонюсь.
– Отлично, спасибо, тете Тамаре привет!
– И тебе от нее привет, мой дорогой!
Ровно через пять минут, как и было обещано, сердобольный родственник отправил племяннику телефон тезки Достоевского. Миронов перезвонил ректору и, в очередной раз обманув, попросил дать контакты главного системного администратора университета. Чуть позже Алексею позвонил перепуганный мужик. Поблагодарив Бога за создание такой штуковины, как испорченный телефон, Миронов начал важный разговор, от которого, пожалуй, зависел исход всего дела.
– Алло, Анатолий Леонидович?
– Да можно просто Толя! Чем могу быть полезен?
– Толя, выручай! Есть IP-адрес из вашего сегмента, – перейдя сразу на технический язык, стал объяснять Миронов. – С него совершили хакерскую атаку на мою компанию. Мне необходимо выяснить, кто это, прежде чем писать заявление в МВД.
В трубке замолчали. «Не перегнул ли я палку?» – подумал Алексей, однако, к своему удивлению, услышал в ответ весьма неожиданное:
– А айтишник, случаем, не на «23.8» заканчивается?
– Да, а ты откуда знаешь?
– А это все знают, особенно я. Опять Емельянов за старое взялся, уволю к хренам собачьим! Он у нас администратором на кафедре ядерной физики работает. На одном из серверов МИФИ он установил специальную программу и ломает через нее сайты, чувствуя себя в безопасности, – это уже, кстати, не в первый раз.
– Толя! Не надо никого увольнять. Просто дай мне адрес и телефон этого хакера. Я договорюсь с ним сам и, может, переманю в свою компанию.
– Да забирай! Я тебе еще денег дам в придачу! Адрес, адрес… Давай, я сейчас подниму в бухгалтерии его трудовой договор и все тебе пришлю. WhatsApp есть?
– Уже давно есть!
– Ну и отлично! Еще что-то или можно ректору звонить – докладывать?
– Докладывай, только без подробностей. Просто скажи, что помог мне.
– Как скажешь, начальник. Жди, в общем!
* * *
– Вот это удача! Это настоящая удача! – сказал сам себе Миронов, получив адрес и телефон хакера. – Завтра же с утра надо съездить к нему в гости. Хотя… Почему завтра? Как учила моя мама, царство ей небесное, не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня!
