Дмитрий Дубов
Вы ещё живы, Такаяма-сан?!
Глава 2
Я увидел настоящую грусть в глазах своего непосредственного начальника. Он ещё раз глубоко вдохнул и продолжил.
– Странно, так же тяжело говорить, как и в первый раз. А может быть, даже ещё тяжелее, – он вынул очередную зубочистку из баночки и запихнул в рот взамен сгрызенной. – Ты давно готовился к повышению и даже переводу в другую префектуру, делал успехи в кэндо и физическом развитии, но… на твоё место пошёл другой. Как и вчера, подтверждаю, что в этом есть и часть моей инициативы. Но только небольшая. Скажем так, не стал за тебя грызться с другими начальниками.
«А вот это уже интересно, – подумал я, начиная понимать, что привело Даичи к уничтожению его личности. – То есть Макоту мог бы поспособствовать моему продвижению, да это и не было новостью. Но почему-то не стал».
– Можно узнать, почему, Сугияма-сан? – поинтересовался я, чувствуя обиду, но не свою, а оставшуюся в этом самом теле. – Это же мы вчера не обговаривали, так?
– Видите ли, Такаяма-сан, – инспектор сжал кулаки так, что костяшки на тыльных сторонах его ладоней побелели, – номинально вашего конкурента представил к повышению старший инспектор, который, как вы понимаете? выше меня по рангу. Но, честно говоря, я бы всё-таки попробовал вас отстоять, если бы не одно серьёзное «но».
Как удар, как разряд меня осенило. Что бы он сейчас ни сказал, меня нынешнего это совершенно никак не касается. Даичи, благодаря мне, уже совсем другой человек. Я должен выслушать начальство, принять это к сведению, и дальше действовать по своему усмотрению.
– Какое же, Сугияма-сан? – поинтересовался я, одновременно размышляя над тем, не часто ли я упоминаю его фамилию в разговоре? – Если вам не сложно рассказать, конечно.
– Нет, что вы, – ответил тот, перекусив пополам очередную зубочистку. – Только, полагаю, вы и сами всё знаете. Дело в том, что есть в вас одна черта, – тут мне вспомнилась шутка про черту, которая разделяет попу пополам, и снова пришлось сдерживать смех. – У вас, не воспримите это, как обиду, Такаяма-сан, очень слабый характер. Я понятия не имею, как это сочетается с вашими успехами в кэндо и дзюдо, но… это так. Вы всегда принимаете всё как данность. Вы никогда не пытаетесь приложить моральные усилия, чтобы возвыситься над ситуацией. Вы из тех, кто отойдёт и не станет спорить, даже если прав. Плывёте по течению и довольствуетесь этим. А такие работники в среднем звене полиции не нужны. Простите ещё раз, если слишком грубо выразил свои мысли.
– Я услышал ваши доводы, – ответил я, сопровождая слова лёгким кивком, после чего поймал на себе очередной жалеющий взгляд инспектора. – Но в корне с ними не согласен, – и вот этой фразой я заставил брови начальника взметнуться вверх. Видимо, действительно Даичи раньше был нюней. – Не стоит добрые черты человека принимать за его слабость. Не так ли?
– Не могу с вами не согласиться, – голос Макоту стал твёрже, словно он уже убедился, что я не собираюсь ничего с собой делать из-за расстройства. – Но это же не только моё мнение. Спросите у любой из наших девушек, почему они не были к вам благосклонны, Такаяма-сан. И они ответят вам плюс-минус то же самое. Прошу извинить мою прямолинейность, но вы сами спросили. Кстати, привет Фумико-сан. Как она там?
Из меня чуть не вывалилось: «Кто?» Но тут же остатки личности Даичи подсказали, что это его девушка по имени Икута. Но и не более того. Я понятия не имел, как у неё дела. Только имя и смутный образ, который казался, скорее, летучим и невесомым.
– Нормально, – я пожал плечами, надеясь, что это не будет расценено, как дерзость, но мне и правда нечего было сказать по поводу неё. – Однако меня интересует, почему тогда моя кандидатура вообще рассматривалась?
– Всё просто, – развёл руками инспектор. – У тебя неплохие успехи в кэндо, как я уже говорил. Именно это давало тебе некоторые преференции в профессиональном росте. Но не более того.
– Хорошо, – я кивнул, понимая позицию начальства, и оставалось уточнить лишь одно. – И когда теперь можно рассчитывать на новое рассмотрение моей кандидатуры на повышение?
Макоту бросил взгляд на календарь, немного смутился, снова мазнул взглядом по моему лицу и произнёс.
– Думаю, лет через десять, так как пока все места полностью укомплектованы. Это-то место старшего офицера появилось совершенно случайно, – инспектор достал новую зубочистку, засунул её в рот и распрямил плечи. – Впрочем, вы об этом прекрасно осведомлены.
Вот это новость, конечно! Десять лет в чине обычного офицера полиции, а по факту – самого низкого звена в данной структуре. Тогда понятно, почему Даичи оставил после себя столь скорбный след. Понятно, что здорового мужчину такое положение дел не могло устроить. Впрочем, и я с подобным мириться не собирался. Но для того, чтобы действовать, мне нужно было ещё хотя бы немного собрать информацию.
– Благодарю за то, что ответили на мои вопросы, Сугияма-сан, – ответил я, поднимаясь со своего места. – Надеюсь, что всё в скором времени наладится. Будут ко мне какие-то пожелания?
Макоту ещё некоторое время посмотрел на меня с выражением, подразумевавшим сомнение, но затем решился.
– Всё-таки вы – хороший человек, Такаяма-сан, – проговорил он так, словно делал для меня великое открытие. – Я боялся, что после новости о том, что повышение вам не светит, вы сведёте счёты с жизнью.
«Сведу счёты с жизнью? – думал я, выходя из кабинета. – Ещё чего не хватало! Я, можно сказать, только жить начал. В этом теле, разумеется. Если уж вселенная дала мне ещё один шанс, негоже его транжирить попусту, самоубиваясь из-за любых пустяков. Ну не повысили тут, значит, будет шанс ещё».
В коридоре, недалеко от выхода я поймал на себе несколько взглядов. Не нужно было даже прибегать к телепатии, чтобы понять, что во всех них проскальзывала жалость. Причём, во взглядах девушек она была куда явственней. Ну да, сложно полюбить того, к кому ты испытываешь подобные чувства, прав был начальник.
Но, как я уже заметил, всё это относилось к предыдущему обитателю данного тела, а не ко мне.
Ближе к выходу, ко мне подошла Кумико.
– Куда спешишь? – спросила она, и я отметил, что в её обращении было больше тепла, чем раньше, видимо, переосмыслила произошедшее за полчаса до этого. – Сильно досталось?
– Да нет, – ответил я, понимая, что каждым своим жестом и словом сейчас меняю восприятие людей вокруг о себе. – Сказал, что беспокоится обо мне и отправил в отгул до конца дня.
– Вот видишь, я же говорила тебе, что бояться нечего, – произнесла она, улыбаясь, и подавила желание хлопнуть мне рукой по плечу.
А я попытался снова прочитать её мысли, и снова мне это удалось практически без труда.
«А он действительно изменился, – думала Кумико, оглядывая меня с головы до ног. – Стал мужественнее и решительнее. Интересно, это его так сегодняшнее происшествие изменило? Или что-то ещё? Эх, вот, если бы он всегда такой был, то с ним можно было бы и…»
На этом я решил больше не подслушивать мысли коллеги, потому что и так понимал, что могу не сдержаться и пригласить её на свидание. А уж дальше последовать за теми мыслями, которые я читать не стал.
Сдерживало меня только одно – некая Икута, которая была моей девушкой. Странно, почему память Даичи практически не оставила о ней никаких воспоминаний?
– Я ничего и не боялся, – ответил я Кумико и подмигнул. – Полагаю, в ближайшее время вы убедитесь в этом.
– Это хорошо, – ответила она с тем же тоном. – Ладно, иди гуляй отгул. Фумико-сан, наверное, обрадуется.
А я не знал, обрадуется или нет, но сказал:
– Да.
На том я повернулся и пошагал к двери. Сказанного мною тут с лихвой хватит для того, чтобы меня обсуждали до вечера. А то и на завтра останется.
Не успел я далеко уйти от участка, даже не пересёк ещё Тойозондори, как ко мне поспешила женщина в светлом костюме.
Она успела переодеться за последний час, поэтому я не сразу её узнал. И лишь только когда она поклонилась, подойдя ко мне почти вплотную и окликнув меня, я понял, что это спасённая мною мать шестилетнего карапуза.
– Доброго дня, – проговорил я, останавливаясь и отвечая на её поклон, благо, у тела это было на уровне рефлексов.
– Такаяма-сан, – произнесла молодая женщина, явно испытывая неловкость в разговоре со мной. – Прошу прощения, что исчезла после происшествия, но мы с сыном невероятно спешили.
– Ничего страшного, – ответил я, позволив себе немного улыбнуться, чтобы собеседница расслабилась. – Я понимаю, у вас был шок, э…
– Вакаиро Миво, – поспешно подсказала мне симпатичная японка. – Мне действительно жаль, что я не смогла по заслугам отблагодарить вас… Вот, – она судорожно достала конверт из сумочки и протянула его мне. – Понимаю, что ничто не может быть равным человеческой жизни, а тем более двум, но тем не менее, полагаю, тут будет достаточно для офицера полиции.
Я даже не потянулся к конверту. Принимать благодарность от женщин я ещё в прошлой жизни привык только устно, ну или через постель, если тому благоволили обстоятельства. Но никак иначе.
Сделав жест, мягко намекающий на отказ, я проговорил:
– Вакаиро-сан, я спасал вас не за деньги и не за благодарность, а потому, что это мой непосредственный долг, – тут я увидел, как в её глазах блеснули слёзы, но не до конца понял их сути. – Лучше купите на эти деньги новую игрушку сынишке.
Нет, всё-таки тут не тот менталитет, что в России. Тут всё совсем иначе. Госпожа Миво дёрнулась словно от пощёчины, но сдержалась, чтобы не менять своего настроя по отношению ко мне.
Тут я снова решил прибегнуть к чтению мыслей. И у меня это получилось, но не столь просто, как с коллегой. Мысли моей собеседницы представлялись, скорее, формами эмоций с разными оттенками, нежели словами. И я понял, что она хотела отблагодарить меня от чистого сердца, но полагала, что я отказываюсь, поскольку мне не велит брать деньги корпоративная этика.
Я бы мог сказать: «Нет, Вакаиро-сан, это собственная этика. Я действительно не беру деньги у женщин».
Но я решил не усугублять ситуацию. Я видел перед собой очень расстроенного человека, а доставлять подобные негативные эмоции людям в мои планы не входило.
– Жаль, – проговорила она, неловким жестом убирая конверт обратно в сумочку, – я надеялась сделать вашу жизнь хоть чуточку лучше.
– Если хотите, чтобы эти деньги пошли на доброе дело, – ответил я, приняв как можно более располагающее выражение лица, – пожалуйста, отдайте эти средства в благотворительный фонд. Там они найдут самое лучшее применение.
– Хорошо, – кивнула мне Миво, и на её губах появилось даже подобие улыбки. – Но я обещаю вам, что найду способ отблагодарить вас так, чтобы вы приняли эту благодарность.
– Звучит как угроза, – ответил я и рассмеялся, давая понять, что пошутил. – Рад был увидеть вас. Всего вам доброго и берегите себя и семью, пожалуйста. Будьте внимательней.
– Всенепременно, Такаяма-сан, – ответила молодая японка и поклонилась.
Я сделал ответный жест и поспешил к себе домой.
У меня было минут пятнадцать, чтобы дойти до своего дома, располагавшегося в нескольких кварталах от полицейского участка. Как раз было время обдумать сложившуюся ситуацию. А обдумать было что. Если раньше для меня было загадкой, куда делся Даичи и почему его место занял я, то теперь всё потихоньку вставало на свои места.
Для офицера полиции Такаяма Даичи очень важно было повышение, на которое он так в итоге и не пошёл. Это очень сильно ударило по его личности, но только ли это? Я прикинул, можно ли расстроиться до смерти из-за такого? И решил, что в данном случае вполне, потому что это Япония. И даже больше – полиция в Японии. А, как я успел понять, тут продвижение по карьерной лестнице было очень медленное. Все посты были давно заняты, и устроиться обычным офицером без подготовки практически невозможно.
Однако ещё больше меня сейчас волновала магия и её применение в области общения с окружающими. Я записал себе на подкорку пункты, в которых хотел бы разобраться больше, чем во всём остальном.
Первое и главное: нужно было иметь телепатический контакт в любой момент и с любым человеком, чтобы знать, что он замыслил. Иногда это полезно просто для того, чтобы понимать, всё ли ты делаешь правильно.
Второе тоже немаловажное: хотелось бы чётких мыслей, как у Кумико. Её я слышал так, словно она вела внутренний монолог.
Правда, потом я подумал, что это может зависеть именно от того, как сам человек мыслит, а не от того, как воспринимаю это я. Но что же тогда получается, что инспектор вообще ни о чём не думал во время разговора со мной? Вряд ли, – ответил я себе на этот вопрос, но всё равно не удержался и с иронией усмехнулся.
После чего огляделся по сторонам. Тут всё-таки не Российская империя, усмехающийся сам себе человек мог вызвать подозрения. Но, на моё счастье, никому до меня не было дела.
Третье, с чем мне предстояло разобраться, это с тем, как тут работает предвидение. Пока я понял только то, что оно есть. Но приходит вспышками-картинками, когда вот-вот должно произойти что-то плохое.
Три пункта – это уже более чем достаточно. С каждым из них я разберусь отдельно. Но, что более всего сейчас требовало моё тело, так это медитации и физические нагрузки. Несмотря на свою мягкость, Даичи весьма неплохо тренировался. И сейчас я чувствовал зуд, словно голод по нагрузкам. Что ж, хоть в чём-то мой предшественник преуспел.
И мне нельзя отставать. Это раньше можно было подкачивать тело магией, когда её было через край, а тут уже придётся самому, по старинке.
Мой дом располагался на тихой улице в небольшом двухэтажном здании на двенадцать квартир. Тут весь район был застроен подобными неброскими, но вполне симпатичными домиками. Со временем это однообразие несомненно надоест, но пока меня радовало то, что я видел.
Двухкомнатная квартира с большим хозяйственным отсеком под кухню, ванну и гардеробную пустовала. Причём, в груди неприятно кольнуло. Даичи уходил тоже из пустой квартиры. И знал я это не из памяти японца, а из каких-то душевных глубин, где обитают эмоции. А где же Фумико-тян, упомянутая инспектором?
Разувшись, я прошёл на кухню и практически сразу получил ответ. На столе лежала раскрытая тетрадь, в которой ровными столбиками гнездились небрежные иероглифы, написанные от руки.
Я получил очень странное переживание. С одной стороны, это был совершенно незнакомый мне язык, написанное на котором выглядело, как китайская грамота. Тут я не сдержался и усмехнулся собственным мыслям. А с другой, я прекрасно понимал написанное.
«Даичи, прошу понять меня и простить. Когда я согласилась быть твоей девушкой, то думала, что смогу пробудить в тебе здоровые амбиции и стремление добиться максимума в карьере и жизни, но, видимо, я ошиблась. Прости ещё раз и прощай».
О, как! Ну теперь-то всё встало на свои места. Несмотря на то, что я никогда не видел эту самую Икуту, в груди неприятно запершило. Но я моментально справился с эмоциями тела, благодаря своей закалённой русскими барышнями натуре. Больше всего меня поразили засохшие пятна на тетради. Слёзы? Судя по всему, да. Интересно, чьи. Надеюсь, не моего предшественника.
В дальней комнате нашлись специальные коврики для медитации. Даичи много времени проводил за этим занятием, и один из ковриков истончился почти до прозрачности. Я хмыкнул и взял другой, практически не использованный.
Но сосредоточиться и уйти в свои мысли, а тем более начать разбираться с остатками магических способностей я не успел. В дверь позвонили. Причём, не так, как в моём понимании должны звонить гости. Дверной звонок слегка тренькнул, словно его задели по ошибке.
Однако, благодаря какому-то своему внутреннему чутью, я понял, что за дверью стоит некий человек.
Аккуратно, на носочках подойдя к двери, я отворил её достаточно резко. У стоящего передо мной японца с крашенными волосами глаза расширились и полезли на лоб.
– Вы ещё живы, Такаяма-сан? – выдавил он из себя.
Глава 3
Нет, не зря Даичи занимался дзюдо. Практически единым движением я метнулся за дверь, схватил не ожидавшего от меня такой прыти японца за грудки и, потянув на себя, опрокинул на пол прихожей. После чего локтем захлопнул дверь.
– Ты это о чём?! – прохрипел я, склонившись к самому его лицу, одновременно припечатав к полу. – Почему я не должен быть жив?
Мой нежданный посетитель сглотнул и, судя по мечущимся зрачкам, придумывал, что на это ответить.
– Ну… э… – начал он тянуть время, но я снова сгрёб его за грудки, ухватившись за лёгкую рубашку, и основательно встряхнул. – Не бейте меня! – и с этими словами он попытался принять позу чемоданчика.
– Говори! – гаркнул я, даже не почувствовав, что моя рука сжалась в кулак. – И бить мне тебя незачем, я просто арестую тебя!
Почему-то так получилось само: с красивыми девушками и начальством я разговаривал на «вы», а с неизвестным типом, ляпнувшим ерунду, на «ты».
– Мне нельзя в тюрьму! – выдал он и как-то совсем комично затряс головой так, что у меня аж глаза расширились. – Это всё ваша девушка! Она сказала, что после всего случившегося вам не жить! Вот я и пришёл проверить, вы уже мертвы, или ещё нет. Оказалось, что ещё живы! Вот я и удивился! Отпустите меня, пожалуйста, я ни в чём не виноват!
Я ему почти поверил. Даже отпустил рубашку на груди и чуть-чуть привстал. И в самый последний момент решил попробовать проследить за его мыслями.
«Только бы он поверил! – думал в этот момент посетитель. – Можно всё свалить на его подругу, и тогда я смогу свалить отсюда, и тогда больше никогда…»
– Ты лжёшь, – прервал я его мыслительный процесс и, распрямившись, дотянулся до полки, на которой лежали наручники; и не представляю, что они тут делали. – Говори правду, или я тебя прямо сейчас в участок отведу. И попрошу выбить для тебя камеру с самыми неприятными соседями.
Мне показалось, что память Даичи просто расхохоталась надо мной после таких слов. Дело в том, что в Японии такое не только не практиковалось, но и найти в нашем участке неприятных задержанных типов было очень проблематично. Всё-таки функция полиции в Японии больше заключается в помощи, а не в преследовании, как в Российской империи.
Но то ли мой посетитель этого досконально не знал, то ли испугался моего напора, потому что так общаться с людьми тут не было принято. Даже нарушителей скручивали в специально подготовленные мешки, отчасти похожие на спальные.
Молодой японец с фиолетовым оттенком прядей весь сжался и, казалось, хотел провалиться сквозь пол куда-нибудь подальше от меня.
– Я правду говорю, вчера видел вашу Фумико-сан, и она сказала, что у вас в жизни произошло что-то очень нехорошее, и вы вряд ли это переживёте, – он был настолько искренен, что я снова решил пошарить у него в мозгах, благо, этот тип был для меня словно открытая книга.
«Конечно, он не поверит, что его бывшая причастна к покушению! – лихорадочно думал лежащий на полу. – А как мне доказать, что я ни при чём? И зачем я попёрся сюда? Можно было и потом всё узнать! Эх, любопытство моё!..»
В своих мыслях он почти плакал, и это вызвало неприятное ощущение брезгливости. Теперь я мог примерно предположить, что чувствовали люди, общавшиеся с Даичи до того, как я занял его место. Жалкое зрелище, как говорил один мультяшный персонаж.
– Либо ты сейчас рассказываешь мне всю правду, – проговорил я, защёлкивая браслеты на запястьях паренька, возраст которого я определил в районе девятнадцати-двадцати лет. – Про покушение, про то, какое отношение к этому имеет моя девушка. Бывшая. Про то, кто к этому ещё причастен. Либо… – я поднялся и полюбовался результатом: японец дёргался, но сковал я его на славу, – я прямо сейчас потащу тебя через весь город в таком виде. Возможно, волоком.
– Это нарушение прав человека, – сглотнул юноша, но заметно побледнел.
– А попытка убить человека не является нарушением его прав? – с каменным выражением лица поинтересовался я. – Как человек, знакомый с законом, могу вам доложить, что даже доведение до самоубийства является нарушением прав и карается законом. Ну что, в путь? Сейчас только у соседей поводок одолжу.
С последними фразами я откровенно блефовал, но надеялся, что паренёк представит, как его ведут в участок со скованными за спиной руками, да ещё на поводке, и расколется.
По большей части мой план сработал. Из глаз юноши брызнули слёзы, орошая серый немаркий ламинат на полу. Затем он попытался взять себя в руки и заговорил.
– Поверьте, я к этому почти не имею никакого отношения. И не знаю, кто хотел вашей смерти, правда, – он смотрел на меня снизу-вверх, а я попутно мониторил его мысли, но сейчас они полностью совпадали со словами. – Меня просто попросили зайти к вам и убедиться, что в квартире никого нет. То есть… – он понял, что не совсем точно передал слова поручения. – Я должен был позвонить, подождать пять минут и убедиться, что никто не откроет.
– И в чём разница от того, что в квартире никого нет? – не понял я его уточнений и решил разобраться.
– Это значит, что я должен был убедиться, что в квартире нет никого… живого, – закончил он, всхлипнув.
Ах, вот оно что! Предполагалось, что я буду лежать в квартире мёртвый. Погодите-ка! А в каком виде находилось тело, когда я в него попал? А вот этого я толком не помнил. Некоторое время после того, как попал в тело Даичи, я чувствовал себя странно. Вроде и сон, а вроде и забытьё. Полностью в себя я пришёл уже в полицейском участке.
– И кто поручил тебе это дело? – спросил я, уже понимая, что вряд ли добьюсь чего-то большего от молодого человека. – И почему меня хотят убрать?
– На последний вопрос я ответ не знаю, хоть пытайте, – жалобно проговорил юноша. – А прийти и убедиться меня попросила ваша бывшая девушка Фумико-сан. Но это ей не для себя надо было. Она работает на кого-то, но большего я не знаю.
– А тебе-то это зачем? – задал я последний уточняющий вопрос.
– Пятьдесят тысяч йен на дороге не валяются, – тот сделал жест, словно пытался развести руками, но наручники не позволили этого сделать. – За то, чтобы позвонить в квартиру.
– Понятно, – хмыкнул я и почти потерял интерес к посетителю. – Мог бы никуда не ходить, просто доложить, что никого нет.
– А вдруг вы бы выжили… ой… – он понял, что сболтнул снова что-то не то, нервно сглотнул и упёрся лицом в пол. – Я хотел сказать…
– Можешь не оправдываться, – я махнул на него рукой, хоть он вряд ли это мог видеть. – И так всё понятно.
Правда, на деле ни черта понятно не было. Вопросы только множились, а ответов, как не было, так и нет. Значит, смерть Даичи не случайна, и это уже кое-что. Так же абсолютно понятно, что его бывшая имела к этому непосредственное отношение. Но как и зачем? А ещё мне вспомнились слова инспектора: «Я вообще боялся, что вы покончите с жизнью самоубийством». Получается, и он что-то знал? Жаль, что я не смог проникнуть в его мысли, а то знал бы куда больше, чем сейчас.
Но главная проблема заключалась в том, что я понятия не имел, что делать с человеком, лежащим у меня в прихожей. Задерживать его абсолютно не за что. Насколько мне было известно, за звонок в дверь даже в Японии ещё не принято арестовывать. За то, что он сообщил мне о просьбе бывшей? Тоже нет. Да и она могла, зная натуру Даичи, просто попросить проследить за его здоровьем. Могло такое быть? Конечно! А всё остальное – мои домыслы.
Отпустить? Но тогда он, наверняка, скажет, что я жив, и охота, если она велась до этого, обязательно продолжится.
Но существовал ещё и третий вариант.
Я обдумал несколько возможных вариантов развития событий и присел рядом с головой юноши на корточки.
– Скажи мне, пожалуйста, – начать я решил максимально лояльно, так как это давало возможность воплотить в реальность задуманное. – Как тебя зовут.
– Бусида Мичи, Такаяма-сан, – ответил он, и в его глазах загорелась надежда. – Вы меня отпустите?
– Послушай меня, Бусида, – проговорил я, специально опустив суффикс, чтобы молодой человек не расслаблялся, но при этом в моём тоне не было угрозы. – На кого ты работаешь?
– Постоянно ни на кого, – ответил тот, и я с облегчением увидел, что слёзы в его глазах уже высохли, и он не вызывал той жалости, что с самого начала нашего общения, иначе я просто не смог бы с ним говорить. – Только подобные случайные заработки.
– Но кто-то тебе их подкидывает, так? – продолжал напирать я.
Впрочем, сильно давить не стоило, а то он мог подумать, что я сейчас заставлю его сдать всю сеть каких-нибудь хулиганов Саппоро, с которыми он знается. И тогда он бы точно ушёл в отказ. И я его понял бы, ведь это верная смерть. Нашли бы нашего дорогого Бусида Мичи в куче мусора с перерезанным горлом. Ну, или как у них тут действуют молодёжные банды?
Но память Даичи ничего, кроме якудзы, мне не подкидывала. Вот как? Тут нет молодёжных банд?
– Просто некоторые знают, что я нуждаюсь в деньгах, – пожал плечами юноша. – И иногда подкидывают какие-то задания. Но они всегда безобидные…
– Ну да, – кивнул я. – Убедиться, что человек умер, это же так безобидно.
Молодой японец втянул носом воздух, но не всхлипнул. Он ещё не понимал, чего я от него хочу.
– Это разве противозаконно? – мой посетитель уже приходил в себя, поняв, что насилие с моей стороны ему не грозит. – Просто позвонил в дверь.
– Смотри, – проговорил я, снимая с него наручники и помогая подняться. – У тебя сейчас есть выбор. Либо я сопровождаю тебя в участок, и мы долго и тщательно просматриваем твою биографию, пытаясь зацепиться за любую ниточку, чтобы испортить тебе жизнь…
Я специально замолчал, глядя ему в глаза, отчего его, кстати, откровенно коробило. Ну не принято тут так. Мне нужно, чтобы он сам дошёл до желания узнать второй вариант.
– Либо? – как и было запланировано, переспросил паренёк.
– Либо мы с тобой начинаем негласно сотрудничать, – ответил я. – Буду подкидывать тебе небольшое количество денежных средств, а ты мне сообщать, если вдруг где-то будет замышляться что-то противозаконное, – я видел борьбу в его глазах, и не нужно было читать мысли. – Просто небольшой звоночек. Только не в дверь, а по телефону.
– Меня убьют, если я буду стучать, – ответил он.
Причём, сказал он как-то иначе, но мой внутренний переводчик именно так это представил по-русски.
– Никаких имён я от тебя не требую, – проговорил я, вкладывая в голос железобетонную уверенность. – Ты просто будешь говорить о незаконных планах, а всё остальное тебя не касается. Всегда же присутствуют риски, что вас задержат. Не так ли?
– Всё верно, Такаяма-сан, – юноша уронил голову на грудь. – Но я всё равно буду предателем.
– Ничего подобного! – возмутился я в лучших актёрских традициях. – Ты только поможешь оздоровлению японского общества.
Он поднял на меня взгляд, и в этот момент я увидел совсем ещё ребёнка, который не знает, как жить эту взрослую жизнь.
– Правда?
– Абсолютно точно тебе говорю, – ответил я. – Так что, Бусида-сан, какой вариант выберете?
Он думал. Заглянув в поток его мыслей, больше похожий на взбесившуюся горную реку с пересекающимися течениями, понял, что решение-то он уже принял. Но не знал, как сказать об этом мне. Нужно было чуть-чуть подтолкнуть его.
– Сказать нужно сейчас? – спросил он в надежде ещё как-нибудь оттянуть этот момент.
– Конечно, – я кивнул, прикрыв глаза, словно был его наставником и призывал озвучить правильный ответ на какую-нибудь хитрую загадку. – Исходя из твоего решения я буду выбирать алгоритм своих действий.
Судя по его выражению лица, я ляпнул что-то заумное, но так было и лучше.
– Хорошо, – наконец, решился он. – Я буду сообщать, если что-то узнаю. Мне можно идти?
Я усмехнулся. Да сейчас он искренне верил в свои слова, но совсем скоро он решит саботировать собственный выбор.
– Ещё одну минуту, Бусида-сан, – проговорил я и стал очень серьёзным. – Если тебе покажется, что ты можешь не соблюдать наши с тобой договорённости, то знай, что это заведомо неправильные мысли. Я смогу тебя отыскать где угодно и напомнить о нашем уговоре. Это понятно?
Он уронил голову и всхлипнул. А затем просто кивнул.
– Ладно, запиши мой телефон и дай свой. А после этого можешь идти.
С тем я и отпустил незадачливого юношу, который не справился с таким лёгким поручением, как позвонить в дверь. Но он мне на многое открыл глаза. Особенное интересовала меня сумма, обещанная ему за столь простую манипуляцию.
Кстати!
Я чуть не подпрыгнул на месте от внезапной мысли. Самое главное-то я и забыл! От досады даже хлопнул себя по лбу, пока другой рукой доставал из кармана телефон.
– Бусида-сан, – обратился я к пареньку, который взял трубку почти сразу. – Если что, скажи: никто не открыл.
– Хорошо, – ответил он с готовностью, – но я ещё и вечером должен прийти проверить.
– Про вечер скажешь… – я задумался, чтобы такого сказать.
Если сказать, что он меня не застал, это, скорее всего, будет ложью. А, если он скажет, что я на месте, в квартире, то тогда охота на меня возобновится. Тогда надо спланировать свой выход в город ближе к вечеру. Отлично, так и поступлю.
– Скажешь, что тоже никто не открыл дверь, – ответил я и поспешил добавить: – Меня и в самом деле не будет дома, так что там ты не солжёшь.
– Понял, спасибо вам, Такаяма-сан, – ответил мой неожиданный знакомый и дал отбой.
Я выдохнул. За последний час больше всего во мне выросло желание заняться физическими упражнениями. Пройдя в дальнюю комнату, я подпрыгнул, схватился за турник и принялся подтягиваться с некоторым ожесточением. Раз-два, вдох-выдох, вниз-вверх. Досчитав до тридцати, сбился со счёта, потому что оказался впечатлён. В прошлой своей жизни я и при помощи магии не смог бы столько раз подтянутся. Впрочем, тут ещё, наверняка, играл роль разлившийся по организму адреналин.
Закончив с подтягиваниями, я принялся отжиматься, поставив ладони близко друг к другу, чтобы максимально нагрузить грудные мышцы и трицепс. И снова меня ждал приятный сюрприз. Несмотря на утомлённость от первого упражнения, я спокойно отжался целых пятьдесят раз, и ещё оставался запас.
Завершил сегодняшние нагрузки я приседаниями, после чего пошёл в душ. О, эти божественные, прохладные струи, ласкавшие тело. Им можно было петь восхищённые оды! Чем я и занимался, пока не вспомнил, что собирался заняться медитацией, одновременно с чем хотел разобраться с магией.
Надеясь, что больше сегодня меня никто не побеспокоит, я снова сел на коврик. Итак, магия. Как и ожидалось, общего магического фона, который позволял бы подпитываться беспрестанно, тут просто не существовало. Однако некоторые способности оставались благодаря тому, что я сам когда-то был достаточно сильным магом.
Реальность и внешнее пространство перестали для меня существовать. Как и для физических тренировок, так и для медитации тело Даичи было приспособлено невероятно хорошо, поэтому и входить в нужное состояние оказалось очень просто.
