Дубравка Руда
Чертова Дюжина. Книга Третья
– Абонент не отвечает или находится вне зоны доступа.
Набрал номер отца, но и там тоже самое.
Евгений снова поймал себя на мысли, что хочет бежать. И в тоже время, он не находил ни одной веской причины, почему же он хочет бежать? Бежать от чего? От такой жизни? От красивой и любящей женщины? От чего же он хочет бежать?
Парень отправился в душ.
Тело реактивной болью отреагировало на горячую воду и парень, выскочив из душевой, посмотрел на себя в зеркало.
Царапины, были уже не царапины, а явные шрамы, которые четко образовывали зудящие красные надписи неизвестного языка. Как будто специально царапали, дырявили его тело! Как будто специально каллиграфией выводили каждую буковку, каждый символ на его коже.
– Завтра же свадьба! – С ужасом поймал себя на мысли Евгений.
Да какая нахер свадьба? Что вообще происходит? Что это за херь неведомая?
Евгений собрав все свои силы, решил одется, и выйти на улицу. Четкого плана действий, у него не было. Но во чтобы это не стало, хотелось быстрее покинуть эти ненавистные аппарты. Хотелось побежать к людям, хотелось сесть в самолет, хотелось домой, в свой родной город Житомир, к маме и папе. А больше ничего не хотелось. Казалось, что спасение ждет его только дома, а на этой земле он погибает! С этой женщиной он погибает! С женщиной, у которой даже нет зрачков, их не видно, настоялько черные глаза ее.
Включился инстинкт самосохранения.
– Милый!
Послышался голос БиБэ из комнаты.
– Милый! Ты где?
Евгению захотелось спрятаться, но он не знал куда. Да хоть под ванную? Но и этого он не мог сделать, так как сама круглая ванная была втоплена в мраморный пол, как бассейн.
– Милый? Почему ты не отвечаешь? Ты со мной играешь?
Евгений судорожно стал оглядывать ванную комнату в поиске вентиляционного выхода.
– Милый? Милый, не пугай меня и не огорчай меня!
Сука, сука, думал Евгений, это ты сука, не пугай меня.
Куда же деться? Где тут эта вентиляция?
Но кроме сплошных стен из белого срамора и огромных зеркал, парень не находил ничего, а лишь метался, ощупывая все руками.
– Ты в ванной?
– Блядь! – Вырвалось вслух у парня.
– В ванной. – Ближе донесся смешливый голос БиБэ. – Мой хороший мальчик в ванной! Зенья в ванной!
Когда-то давно, его это забавляло, но сейчас нет. Зенья, как же он ненавидел, когда она пыталась произнести его имя и вместо Женя, получалось «Зенья».
Азиаты вообще не могут произносить букву «Ж», по причине отсутствия таковой в алфавите.
Схватив тяжелую каменную мыльницу, Евгений запустил ее в огроменное зеркало. То в бребезги разлетелось на осколки. Недолго думая, парень схватил один осколок, как ему показалось, самый острый и крепко сжал в руках.
Он не чувствовал боли, но осколок порезал его ладонь. Кровь густыми струйками потекла на белый пол.
Евгений выставил острую часть зеркального куска перед собой, направил в сторону двери.
– Играешь со мной? Ну ладно.
Голос БиБэ уже не был милым, это был недовольный старушачий хрип.
В зеркальных обломках показалось отражение тайки.
– Пожалуй, наша свадьба случиться сейчас. – Злобно прошипела БиБэ. – Нечего тянуть.
Евгений вдруг понял, что интуиция не обманывала его, что-то явно было не чисто и для БиБэ, эта свадьба, и он сам были частью какого-то коварного плана.
– Не подходи тварь! – Закричал парень, но та лишь усмехнулась и набрала номер на телефоне.
Вдруг голова парня закружилась.
– Чем ты меня поила, сука? – Прохрипел Евгений.
Он пошатнулся, перед глазами все поплыло: ванная комната, стены, зеркала, осколки, все смешалось и превратилось в колейдоскоп.
– Что со мной, сука? – С этими словами парень повалился на пол.
– Ну, наконец-то! – Спокойно сказала БиБэ. – А то я уж думала, это дорогостоящее шаманское пойло недейственное. Правда, раньше, чем нужно сработало, ну может это и лучше, сэкономлю на свадебном пиршестве. Этот малыш мне и так не дешево обошелся.
Она усмехнулась, подошла к телу Евгения и потыкала носком туфли, парня в плечо, потом в щеку.
Тот лежал на полу, абсолютно обнаженный и смотрел пустыми глазами впереди себя.
А дальше пришли какие-то тайские люди. Их Евгений уже не видел, только их ботинки, а потом и того не видел. Они разговаривали на непонятном ему языке. Он так и не успел хорошо выучить тайский.
Он понимал лишь какие-то отдельные слова. Сознание парня работало, а тело не двигалось, да он и не пытался. Видимо он смирился и приготовился принять свою незавидную участь жертвы.
– Да и полицию надо пригласить.
– А доктора уже на месте?
– К ритуалу все готово!
– Несите лед!
Евгения кудато тащили, потом опустили в ванную, наполненную полностью льдом. Из последних сил он приоткрыл глаза, руки человека держали скальпель.
Темно. Холодно. Мать посреди кладбища плачет и зовет сына.
Свадьба БиБэ состоялась после похорон ее молодого жениха.
К сожалению, молодой парень с Украины, трагически погиб. Он поскользнулся в ванной, ударился виском о мраморный угол раковины, предварительно падая, рукой зацепил тяжелую вазу, а та, повалившись, разбила зеркало, которое разлетаясь на части, осколками вонзилось в тело молодого мужчины. Такая глупая бытовая смерть, настигла Евгения. Именно так и сообщили родителям парня.
Но спустя три недели, после кремации Евгения, свадьба тайки, все-таки состоялась.
Бесконечная вереница перотехники, которая «бомбила» со специально подогнанных яхт, сообщала о великом торжестве!
Среди огромных фонтанов, сооруженных из хрустальных бокалов, стояла странная парочка. БиБэ, в белоснежном платье, напоминающем торт со взбитыми сливками, а рядом… в инвалидном кресле, сидел таец.
Тайский мужчина средних лет, нежно держал невесту за руку.
– Шаман сказал, что все прошло хорошо.
– А доктор, что сказал? – Поинтересовался мужчина у своей невесты.
– Сказал, что прекрасные органы тебе достались, но пока еще ходить не нужно, нужно потерпеть, все приживется. Отторжения не может быть, равны нулю. Наш доктор не врет, мы же так много лет с ним работаем. А тот… чьи органы… Не зря же Я его поила тем зельем? – Игриво ответила тайка.
– Ты лучшая женщина на свете! Бундидха Схурио Бэйя, ты лучшая женщина на свете! Я тебя люблю! Ты божество мое, ты знаешь об этом?
– Знаю. И Я тебя люблю. Именно поэтому, Я находила всех этих молодых белых, для тебя. Они были здоровы, но этот самым подходящим оказался и самым молодым.
БиБэ, она же Бундидха Схурио Бэйя, снова выходила замуж, за своего первого и любимого мужа, жизнь которого, она спасала на протяжении многих лет!
Изящную шею Бундидхи украшала скромная цепочка, с крошечным золотым ангелочком. Почему-то она очень дорожила этим украшением, боялась потерять и постоянно трогала руками, проверяя на месте ли оно.
Украшение было не к месту скромное, но благодаря ему, женщина знала, что из всех тех покойных белых, этот парень был единственным который ее любил и даже хотел что-то подарить, но так и не успел!
Ей было его немного жаль.
11 «Завещание отца»
Жили – были два брата. Наверное, так должны начинаться все истории с семейными разборками, дележами имущества и прочими юридическими делами.
Но тут и разборок особых не было, а действие происходило в замечательной стране Тайланд, городе Чианграй, одноименной провинции на севере страны.
Старинный город, который славится трудолюбивыми людьми, несметным количеством рисовых полей, огромной статуей Будды сделанной из изумруда и Белым Храмом или Алебастровым Храмом, что является постине шедевром, созданным мастерами по камню.
Благодаря городу Чианграй, страна Тайланд, вот уже много лет остается несменным экспортером риса номер один, по всему миру.
И вот история, которая случилось там.
Умер старый отец, Кхун Тханет Винай. Но перед смертью, как и полагается порядочному родителю, дабы избежать смуты и ссор среди детей, он заранее написал завещание.
Семерым дочерям, которые вышли замуж за фарангов и улетели жить в Америку, отец не оставил ничего. Да и врятли бы могли молодых женщин, привлеч рисовые поля? Которых, кстати у отца было предостаточно, так что семья не бедствовала, а дочери Винайя, смогли получить хорошее образование в столице.
Но девушки сделали свой выбор, и он пал на красивых, высоких, плечистых солдат, работающих по контракту в Тае. Когда же контракты закончились, нужно было вернуться на Родину в США, и дожидаться следующей ротации. Так вот домой, семеро красивых парней, летели с не менее красивыми азиатками – женами.
Тханет Винай, при жизни был трудолюбивым человеком. Имя его так и переводилось, как «получивший достаток с помощью дисциплины», вот такой смысл в пяти буквах.
А что же сыновьям?
А как в сказке про Кота, в сапогах который. Одному мельницу и осла, а другому…собственно самого кота.
Старшему сыну Виротху, отец оставил полностью все рисовые плантации в собственность, на которых трудились наемные рабочие.
А младшему Пьябутру, дасталось ничего и небольшой домик.
Младший сын негодовал. Ведь он всегда был любимчиком отца. Старшего сына, отец при жизни и вправду недолюбливал, поколачивал, и при первой возможности, даже выгнал из дому, не дажидаясь окончания службы в армии. Так что Виротху из монастыря, сразу же отправился на службу.
Как же отец так смог поступить? Тем более, что старший сын и так был богатым человеком. Добился всего сам и никогда не обращался за помощью семьи.
У Виротху было все: дом полная чаша, хороший паркинг из шести американских машин, красавица жена Пуринья, четверо детей, налаженный бизнес, магазины запчастей и сеть ремонтных мастерских для машин и байков. Зачем ему еще и рисовые поля?
Пьябутру, при оглашении завещания, не выдержав такой несправедлисвости, даже заплакал. Между тем, Виротху, старший сын, тоже был удивлен такому повороту событий.
– Ой не к добру все это. – Прошептал Виротху своей жене Пуринье. – Что-то старый йокай задумал.
Пуринья пожав плечами, ответила:
– А может он так свою вину перед тобой, за трудное и позорное детство в побоях и лишениях, решил искупить? Что если перед смертью, твоему отцу стало стыдно?
Так предположила женщина, но с детства обиженому на отца, Виротху, в это слабо верилось. Он даже подумал, что не отдать ли все эти рисовые поля брату? Просто так, а что?
– Отец так любил недотепу Пьябутру. – Рассказывал страший брат, своей жене. – Он ведь и вправду был настолько любим, что и вырос недотепой, думая что рис, сам по себе растет как сорняк.
Тут Виротху задумался.
– Знаешь, Пуринья? – Предположил мужчина. – А может отец просто испугался, что мой младший брат не справится, а только разрушит все, приведет к упадку то, что отцу передал его отец, а деду его дед? Ведь Пьябутру и вправду не приспособленный для жизни, избалованный мальчик?
Пуринья утвердительно покивала головой на слова мужа.
– Хорошо бы, чтоб хоть одна сестра прилетела из Америки и как – то поддержала хозяйство семьи. – Все рассуждал Виротху и то и дело хватался за сердце.
Он хоть и не любил и не прощал отца, но семейные традиции были для него важны! Важны родовые правила, важна семья, как для любого настоящего тайца!
Растроенный Пьябутру, одним махом осушил полбутылки «Джека». Но и вискарика парню было мало. Отправившись к местному травнику, парень неплохо затарился индонезийской травой Шивы.
А спустя час, уже швырял в комнате отца вещи, переворачивал мебель. Вместо успокаивающего эффекта, получил совсем обратное действие.
– Старый осел! – Кричал Пьябутру, стуча до крови кулаками в стены. – Как же ты мог так со мной поступить? Как?
И тут, в одной из стен, куда нечаянно кулаком попал парень, обнаружилась ячейка. Стена частично сдвинулась сама по себе, образовав дверь и открыв взору, небольшую комнатку, больше напоминающую гардеробную.
В комнатке автоматически включился свет.
– Что еще за сюрприз? – Удивился Пьябутру.
В самом центре, прямо напротив парня стоял средних размеров сейф.
– Ну, хоть что-то. – Выдохнул парень. – Посмотрим что там.
Но сейф оказался заперт.
Долго с кодом возился Пьябутру, и уже потеряв всякую надежду, решил искать «медвежатников» но напоследок, ввел цифры своего дня рождения. И тут случилось чудо. Послышались заветные шелчки и массивная дверь открылась.
По правде, денег, ценных бумаг и драгоценностей, в самом сейфе было не так уж и много, но была еще шкатулка. Обычная на вид, маленькая деревянная шкатулка в тайском классическом стиле.
Парень без особого интереса ее открыл. Внутри лежал скромный браслет, сплетенный из кожи и украшенный серебром и бусинами каких-то камней. Тоже особой ценности не представляющий. А к браслету, прилагалось письмо.
«Дорогой мой и любимый сын Пьябутру. Я уверен, что ты читаешь это письмо. Я также уверен в твоем негодовании и удивлении моим поступком. Да, Я все оставил твоему брату, чтобы он прилежно продолжил семейное дело. Он знает толк в денежных делах и не допустит разорения и упадка. А также, Я уверен в этом, он не забует и не обидит тебя. Но поверь мне, сын мой, браслет который Я оставил тебе, стоит гораздо больше, чем чистое золото и бриллианты.»
Парень прервался от чтения и небрежно покрутил в руках браслет. Он понюхал его, чихнул и продолжил читать:
«Этот браслет сделал для моего пра-пра-прадеда очень сильный Аджан. Сильнее этого Аджана, нет, и не было на севере страны. Браслет наделен особой силой! Он способен менять облик человека и дает возможность стать тем, кем пожелаешь. Но для этого, нужно посмотреть на спящего человека, облик которого Ты желаешь принять и сказать особые слова.»
– Да, сильная тварь, эта индонезийская трава. – Читая и смеясь одновременно, думал Пьябутру.
Он даже не верил в это. Он по-прежнему считал, что это еще одно издевательство отца, шутка на последок. А также действие индонезийского курева.
Глазами он быстро пробежал по тексту заклинания. Там было что-то вроде «И облик твой, и жизнь твою, и все твое что имеешь – заберу. Стану тобой, а ты станешь мной и твое мое и бла-бла-бла…»
Парень, с листком вышел из комнаты, сел на диван и, смеясь читал далее:
– И кровь твою, и плоть твою, да так, что родная мать не отличит, а лишь духи знать будут, но никому не скажут и на подмену не укажут.
Парень посмотрел на портрет Короля Рамы, а потом перевел взгляд на зеркало, что висело на стене напротив. На секунду ему показалось, что из зеркала, вместо его собственного отражения, на парня смотрит … сам Король Тайланда.
– Фу, фу, фу, дурь – смрад и ад выветрись быстрей. – Резко замотал головой Пьябутру. – Вот какое заклинание мне сейчас нужно, чтоб эти галлюцинации прошли быстрее?
– Что там дальше? О немного осталось. – И он принялся читать дальше. – Но для дела нужного, просто так от нечего делать или из любопытсва, такого, ни в коем случае, не совершай. Только если очень нужно, к примеру, если угрожает опасность или царит несправедливость. И с помощью этого браслета и заклиная, ты сможешь стать другим человеком. Напоминаю, что просто, чтобы кого-то одурачить, не смей это делать! А когда захочешь снова стать самим собой, то просто сними браслет, прочитай заклинание наобор и положи его обратно в шкатулку, закрой и спрячь в сейф, чтоб никто не нашел и не воспользовался.
– Да уж… – Уже и не знал, как реагировать Пьябутру. Но мысль закралась нехорошая. Если отец так пошутил, то обидно, а если нет… пожалуй стоит проверить.
Проверить это он решил на своем старшем брате Виротху.
– А что? В конечном итоге, что Я потеряю? Заодно и узнаю, это еще одна шутка или все же ценная и могущественная вещь!
Пьябутру хоть и был в делах финансовых глуп и совершенно не приспособлен для работы, но обладал хитростью и изворотливостью. Еще в дестстве, когда Пьябутру «косячил», то все потом подстраивал так, что «люлей» выгребал не он, а его старший брат Виротху.
В тот же вечер, он позвонил брату и пожаловался на то, что в душе ему тяжело и некомфортно. Что он так одинок и нуждается в моральной поддержке. А сестры так далеко и Виротху, единственный близкий ему человек. Что они все-таки братья и смерть отца их обязана сблизить и примирить, тем более, что они вообщето и не ссорились. Слезно Пьябутру просил брата приехать к нему и остаться на ночь. Уж так ему одиноко и пусто стало в доме.
Виротху, хоть и не почувствовал искренности в словах брата, но все же призадумался, что младший то прав. И действительно, они должны быть ближе и больше общаться.
Старший брат, решил приехать, тем более, что это их дом детства и хотя бы в память об отце, он должен быть мислостивым и сделать то, что просит младший.
– Хорошо. Хоть ты и не достоин, но в память об отце, Я приеду к тебе. – Спокойно ответил Виротху.
Жена старшего брата не была в восторге от такой новости, что муж поедет к Пьябутру. Пуринья даже пыталась отговорить, ссылаясь на то, что уже время позднее и лучше будет, если он навестит брата завтра утром. Но муж не согласился, а вот у женщины было очень неспокойно на душе.
– Ну а вдруг он что-то задумал и хочет тебя убить из зависти? – Решила использовать радикальные доводы Пуринья.
– Нет, что ты. – Усмехнулся брат. – Он хоть умом и лисица, но имеет сердце кролика. У него на это не хватит смелости никогда, да и мы все же братья? Скорее всего, он либо напился, либо накурился, а возможно все сразу и теперь ему страшно находится в доме. Других причин Я не вижу. Он и вправду труслив, Пуринья. В детстве, он всегда меня подставлял перед отцом, потому что не имел смелости признаться в своих ошибках, а Я стойко принимал наказние.
Пуринья места себе не находила. Интуиция редко подводила женщину. Она уложила детей спать, а сама принялась молиться о том, что все обошлось и чтоб все события и испытания, которые выпали ее семье, приняли другой оборот и принесли только пользу. Она молилась быстрому и доброму Хануму, она молилась мудрому и всесильному Ганапати, она молилась справедливой матери Кали.
– Как же Я рад тебе, брат мой Виротху! – Растянув толстые губы в улыбке до ушей, кинулся с распростертыми объятиями, встречать брата Пьябутру.
Виротху было непривычно такое поведение брата, и он сразу же захотел отстраниться, но сделал над собой усилие и принял эти объятия.
Какие холодные руки у моего младшего брата, думал Виротху, точно как змея.
Они сидели в гостинной. Помощницы по хозяйству были отправелны домой на неопределенные выходные, так распорядился Пьябутру. Он объяснил такой поступок тем, что хочет провести время только с братом на едине и чтоб никто их разговоры не подслушивал.
– Мы так много времени потеряли в ненужной вражде и ревности, выясняя, кого же отец из нас двоих, больше любит. – Делая жалобный голос, говорил Пьябутру.
– Я об этом никогда не думал. – Спокойно сказал старший брат. – Я не делил любовь отца, но отец сам не захотел, чтоб Я жил в семье. Ко мне всегда были требования более жестокие. Возможно, у отца на это были свои тайные причины.
И верно, причины были, хоть братья об этом и не знали.
Они никогда и ничего не слышали о своих матерях. Они даже не знали, что у них разные матери. Но так случилось, что младший сын, был не от жены, а от любовницы Винайя. Жена узнав о том, что у мужа на стороне семья, да еще и приплод намечается, очень разозлилась. Она явилась в дом «распутной женщины» и принялась ту избивать, не останавливало ее даже то, что женщина была беременна и уже вот – вот должна родить.
А дальше, было куда интересней.
Любовница, принялась рожать прямо на глазах разъяренной жены Винайя. Та, дождавшись пока ребенок появиться на свет, убила женщину, а младенца забрала себе.
Труп роженицы, она распилила на части и отнесла к водоему в джунглях. Запах крови быстро привлек хищных рептилий. Убедившись, что крокодилы изрядно и под чистую полакомились человеченой, женщина, как ни в чем не бывало, вернулась в свой дом с новорожденным младенцем.
Мужу она рассказала, что когда узнала об измене и другой беременной женщине, тут же выяснила, где та живет. Она отправилась к ней, чтобы престыдить негодницу и воровку чужого счастья. Но когда пришла в дом, то обнаружила, что на полу дома лежит кричащий младенец, а самой мерзавки нигде нет. Видимо она от стыда сбежала. Не захотела жить в позоре, а там может и руки на себя наложила и бросилась в озеро в джунглях. Кто уже разберет? Муж принял эту версию.
И вправду, ту женщину так и не нашли. Еще бы, крокодилы не оставили и костей.
Мачеха Пьябутру, жена Винайя, не жаловала мальца и всячески издевалась. Но это длилось не долго. В сезон дождей, жена Винайя, подхватила какую-то сильную лихорадку и умерла. Старшему сыну Винайя, на тот момент было четыре года, а Пьябутру и того меньше. Мальчики ничего не помнили о своих матерях и даже не знали, что у них разные матери.
– Выпей со мною брат мой! – Протягивая стакан с виски, предложил Пьябутру брату.
– Я бы и рад, но мне нельзя. – Отмахнулся рукой Виратху и тут же пожалел, что сказал это.
– Ты не хочешь выпить со мной? – Удивился младший брат и не обратил снимание на вылетевшее слово «нельзя».. – В честь примирения? В честь памяти об отце нашем?
Виратху ничего не оставалось, как взять стакан и осушить его залпом.
Виски запульсировали, стало душно, воздуху не хватало.
– Мне нехорошо. – Еле слышно сказал Виратху. – Я так давно не пил алкоголь.
– Это пройдет, не волнуйся. – С ехидной улыбкой проговорил Пьябутру.
– Возможно, я просто устал. – Пытаясь держать себя в руках, предположил Виратху.
– Отдохни брат мой.
Виратху прилег на диван и уснул.
– Ну, вот и отлично. – Обрадовался парень. – Ха, не пил он давно, твои проблемы.
Стараясь передвигаться и говорить очень тихо, Пьябутру, осторожно достал из кармана браслет и записку отца.
– Так, а на какую руку? На какую руку его надевать, этот браслет? – Растерялся Пьябутру. – А впрочем, какая нахрен разница.
Парень надел на правую, браслет сначала показался ему большим, но на глазах парня, произошло что-то необъяснимое. Браслет тут же обхватив его запястье стал точно в пору!
– Ух ты! – Удивился Пьябутру.
На ципочках, он подошел к спящему брату. Внимательно осмотрел его тело, помахал рукой перед глазами, чтобы наверняка убедиться, что тот спит.
Не зря же он, Пьябутру, хитрый как лисица, бросил в стакан с виски снотворный порошок.
– Похоже, уснул и крепко. – Доволный собой, выдохнул младший брат.
Он развернул листок и стал в полголоса читать заклинание.
Несмотря на то, что Пьябутру постоянно сбивался и путал слова, это никак не влияло на метаморфозы, которые происходили прямо на глазах со спящим. И то, что происходили перемены, Пьябутру не только наблюдал с телом брата, но и чувствовал на себе.
Это было физически неприятно.
Что-то сжималось, что-то вытягивалось и путались мысли.
Неприятно было оттого, что Пьябутру, чувствовал что пьянеет. Догадавшись в чем дело, он пожалел, что добавил снотворное в виски брата. А меж тем, Виратху, стал шевелиться и просыпаться… Но только, это уже был не …
Ничего лучше не придумал Пьябутру, как затащить тело Виратху в маленькую тайную комнату и закрыть его там.
Сам же Пьябутру, но внешне уже Виратху, проблевавшись и приняв львинную долю средств антидотов и прочего, пришел в бодрое чувство.
Он оглядел себя в зеркале с ног до головы. Одежда стала велика, так как старший брат был несколько меньше телом и ниже ростом, чем младший. Но это неважно. Это совершнно не важно!
Вопреки опасениям парня, его старший брат не приходил в себя. Его брат вообще никаких признаков жизни не подавал, не кричал, не тарабанил в дверь.
– Наверное, спит еще. – Обрадовался Пьябутру, уже полностью превратившийся в Виротху. – Так даже лучше.
Точного плана, зачем он это сделал, Пьябутру не имел. Но с другой стороны, ему всегда хотелось побыть в «шкуре» брата, узнать, каково это быть успешным, уважаемым человеком.
Ах да, Пуринья! Как же он это упустил. Красавица Пуринья иногда проскакивала в грезах младшенького. Точеная статуетка, словно с нее скульпторы создавали, великолепные образы девушек божеств, Нанг Тхани, живущих в диких банановых чащах.
Каково это быть любимым мужем такой женщины? Нужно проверить и Пьябутру, не мешкая, стал собираться в дом брата.
– Главное себя не выдать. – Закуривая одну за другой сигареты, давал сам себе ценные указания парень. – Меньше говорить при Пуринье. А если дети…с детьми проще, сказку им рассказать, раздать конфет и отправить спать. Телефон… телефон… просто отключить, чтоб не отвечать на звонки.
Пьябутру покосился сразу на два телефона: свой и брата.
– Оба выключу. – Решил парень. – Прислуга еще несколько дней не прийдет, впрочем, без моего звонка никто из прислуги не прийдет точно. Звукоизоляция в той тайной комнате неплохая. Да кто вообще припрется в дом? Никто. Так что если братец и будет орать тоскливым бандерлогом, никто не услышит. Никто не услышит.
Поток мыслей в голове Пьябутру не прекращался. Он был очень доволен и горд собой, что в очередной раз всех перехитрит. Да еще и как перехитрит!
Конечно, где-то в глубине гнилой души проскакивала мысль, а вдруг это все от его пристрастий к веществам расширяющим сознание? Вдруг все обман и не настоящее, а существует лишь в воображении? Но нет, не может быть обмана. Он сейчас Виротху, сидит в машине Виротху и едет в дом Виротху. Все происходит сдесь и сейчас! Нет никаого обмана.
– Чтож братец, посмотрим, как тебя любит твоя красивая женушка. Увидим, как она тебя хорошо знает. – Усмехнулся Пьябутру, въезжая во двор дома брата.
На встречу выбежала Пуринья. Она подбежала к … тому кто выглядел как ее муж, хотела было обнять но вдруг остановилась. Оглядела с ног до головы Пьябутру и спросила:
– Почему ты не в своей одежде?
– А пили вчера ночью с братом, и Я случайно пролил виски, испачкался. Брат мне дал свою одежду.
Пуринья немного насторожилась, она хотела было что-то сказать или спросить, но тут же замолчала.
– Пошли в дом муж мой.
После этих слов, Пьябутру медленно последовал за женщиной. Вместо того, чтоб быть предельно острожным и не взболтнуть лишнего, как и планировал, он откровенно разглядывал Пуринью и отпускал скабрезные шутки. А потом не сдержавшись, отвесил ей шлепок по заднице. Та вздрогнула, но виду не подала, лишь слегка повернулась в профиль, и как-то натянуло, улыбнулась.
– Кофе будешь на лавандовой веранде пить или в кабинете у себя? – Задала вопрос жена.
Пьябутру не знал где рабочий кабинет Виротху и сколько веранд в доме, и какие они, он тоже не знал. Чтоб совсем не выглядеть странным дыбилом, парень решил сослаться на усталось и попросить Пуринью, провести его в спальню, а уж там слов не нужно будет.
Предвкушая приятное времяпровождение, Пьябутру довольно потирал руки.
– Ну вот, наконец-то. – Пробубнел он.
– Что наконец-то? – Переспросила Пуринья.
– А… наконец-то Я дома и могу провести чудесный день со своей ненаглядной женой! – Реабилитировался самозванец.
– Что? – Недопоняла опять Пуринья.
– Я так устал всю ночь общаться с братом. Он всю ночь жаловался мне на свое одиночество и грустную жить, бедняга. – Начал изворачиваться Пьябутру. – Мне его так искренне жаль. Сидит сейчас в доме, один совершенно и грустит.
Пуринья ничего не отвечала, а лишь смотрела на своего мужа Виротху и внимательно слушала каждое слово.
Парень даже растерялся.
– Пошли уже в спальню. – Махнул руками он и сделал вид, что зевает. – Я и вправду так устал, очень хочется спать. Никуда Я сегодня не поеду, не буду работать сегодня. Хочу чтоб ты со мной провела время.
Не видя абсолютно никакой реакции Пуриньи, Пьябутру даже напрягся и подумал, уж не в ссоре ли был его брат с женой? Хотя, какое это имеет дело? Вот и помиряться, хихикнул он своим мыслям и схватил женщину за руку.
– Веди же меня скорей в спальню.
Пуринья ничего не отвечая, покорно пошла вперед, а самозванец, за ней.
Тут женщина неожиданно спросила:
– Ты не хочешь обнять и поцеловать детей?
– Что? Аааа… детей…да конечно хочу, но не сейчас. Пойми, Я так устал, так устал. – Промямлил Пьябутру.
Пуринья кивнула, показывая что понимает и принимает желание мужа.
Она провела его в спальню, а сама осталась стоять у порога. Пьябутру не совсем понимая такое поведение Пуриньи, раскрыл руки как для обьятий. Женщина не поспешила ответить на жест.
– Виротху. – Обратилась она к мужу, а Пьябутру вздрогнул от неожиданности. Не привычно было ему отзываться на чужое имя.
– Что Пуринья?
– Ты ложись, раздевайся, отдыхай, а Я чаю твоего любимого сделаю и вернусь. – Сказала она.
Пьябутру напрягся. Какого еще такого чаю? Он не знал как поступить правильно. Толи отказаться, какой к черту чай? Но вдруг таким действием, он спровоцирует какие-то сомнения. Хотя, думал парень, какие могут быть сомнения, если он точная копия Виротху. Он даже голосом его разговаривает.
– Я быстро. – Прикрывая за собой дверь, говорила Пуринья. – Ты муж мой не можешь без этого чая из желтых хризантем.
Дверь захлопнулась, а Пьябутру недовольно сплюнул на пол.
– Чай… – Повторил он. – Я что? Чай сюда пить пришел?
Парень оглядел комнату. Взгляд притянуло зеркало. Из зеркальной глади на Пьябутру, смотрел Виротху. Только это был странный Виротху. Небрежно одетый, лохматый, с красными глазами. Глаза его бегали, а пальцы на руках, иногда придательски подрагивали. Нет, определенно он сильно отличался от брата. Даже будучи в его личине, не хватало той манерности, царственной осанки и вскинутой головы. Старший брат всегда был на высоте, старший брат никогда не терял чувство достоинства. Даже в детсве, когда отец наказывал Виротху, тот никогда не плакал и не сгибался, выполнял самую грязную работу в наказание, но при этом держался как король и делал все так, словно это была не работа, а величайшая благодетель.
Вскоре вернулась Пуринья с подносом в руках. Маленький чайничек и чашечки наперстки.
– А вот и твой любимый чай, муж мой. – Тихим голосом сказала женщина и протянула Пьябутру чашечку.
Тот не долго думая, взял чашку и залпом выпил, не ощутив никакого вкуса, словно выпил глоток теплой воды.
– А теперь иди сюда, моя дорогая…
***
– Проснулся Пьябутру? – Послышался голос Пуриньи. – Говори где мой муж?
Голова раскалывалась, и Пьябутру ничего не соображал пару минут. Но когда воспоминания о последних событиях его жизни вернулись, он хотел схватиться за голову но не смог. Он был крепко связан.
– Что за …?
– Вот и Я хотела бы знать, что за… – Подразнила Пуринья парня. – Но уже знаю.
Женщина смеялась и что-то жгла над пламенем свечи. Это что-то неприятно пахло.
Понимая, что она делает, Пьябутру хотел было посмотреть на запятья, чтобы найти браслет и успокоиться, но нет. Пуринья сжигала уже остатки браслета.
– Зачем тебе понадобилось становиться братом и моим мужем? – Спросила женщина и посмотрела парню в глаза.
– А кто Я сейчас? – Нервно спросил Пьябутру. – Кто Я? Отвечай?
