Егор Шестак
Миловидная точка зрения
1 глава
…Резкое падение в глубокую яму привело к неприятному приземлению в холодную воду. Вокруг была темнота и только звуки воды нарушали покой этого места.
– Где мы, черт возьми? – негодовал всплывший из-под воды женский голос.
– Похоже, что мы упали, – ответил аналогично всплывший мужской голос. – …Ну и темно же здесь.
– Будто бы я без тебя не вижу!
– Как бы… не видишь.
– Перестань, болван. Нам нужно отсюда выбраться и помочь остальным… Чёрт! Я, кажется, потеряла свой второй кинжал. Ничего не вижу.
– Может, тебе стоит перестать все время ругаться? Чертей ещё привлечешь.
Внезапно раздался довольно тихий металлический скрип.
– Что это? – боязливо спросил женский голос.
– Я достал фонарь, – ответил мужской. – Он попал в воду, и… честно говоря, я не знаю, удастся ли им воспользоваться… Кстати, похоже я потерял в воде свою сумку. Вот те раз!
– Заканчивай уже купаться и осторожно ступай ко мне! Я нашла сушу.
– Погоди. Я для таких случаев прячу под днищем фонаря спичечный коробок. Думаю, с его помощью можно будет получить огонь.
– И ты, конечно же, будешь проверять это на весу, стоя по колено в воде, да? – с сарказмом спросила определенно хмурая и недовольная ситуацией девушка.
– Ладно, скажи что-нибудь: я сориентируюсь.
– Ты болван.
– Как остроумно.
Мужской голос приблизился к женскому. А потом, судя по всему, они ударились друг о друга лбами.
– Ау… Нельзя быть осторожнее? – вскричала девушка.
– Ты молчала, когда я выходил из воды! Думаешь, я намеренно это сделал?
– Когда ты так оправдываешься, мне хочется тебе врезать.
– За что? Чего ты вообще такая грубая? Когда мы ранее бежали, ты так себя не вела.
– Да потому что ситуация изменилась. И вообще – хватит тратить время. Зажги фонарь. Я уже замёрзла.
– Как скажешь.
Мужской голос произвёл несколько попыток зажечь фонарь. Поскольку в пещере гулял ветер, получить источник освещения получилось только с третьей попытки.
– А вот и ты, Эдит Лэмберт, – подсветив недовольное и промокшее женское лицо, сказал обладатель фонаря.
– Ты можешь быть серьезнее? – грубо спросила она. – Мы отбились от группы, если твой мозг этого ещё не понял… Как тебя, кстати, звали?
– А ты разве не помнишь? Нас было всего-то семнадцать человек!
– К твоему сведению, среди нас было только две женщины, не включая меня.
– Допустим… Но а по внешности? Неужели я был таким неприметным?
– Не знаю. Не помню. Мне больше запомнился Джошуа. Его мертвый взгляд меня чуть до мурашек не пронзил… И всё-таки – как тебя зовут? Вроде начинается на букву "К", да?
– Хорошо. Я подскажу. Кё…
– Кё..?
– …рли.
– Кёрли! А ведь я помнила. Прямо-таки на языке болталось.
– Так я тебе и поверил, – вытирая кулаком сопли, сказал человек на букву "К".
– Б-р-р-р…
– Ты замерла?
– Глаза разуй! Я трясусь, как проклятая. Н-нам нужно развести костер.
– Где? Здесь?
– Нет конечно. Тут и палок-то нет. И влажность высокая. Это ещё не говоря о дыме, который в данном случае поднимется.
– То есть ты имела в виду-
– Да! Выберемся отсюда и соорудим небольшой лагерь. Сойдёт такой план? – С ноткой уверенности Эдит сделала шаг вперёд. Затем она вскрикнула и чуть не упала: – Ай-йа-ай! Ау… Ах.
– Ты чего?
– Я подвернула ногу! – выпалила она. – Ох… Ситуации хуже и не придумаешь.
– Да ладно тебе. Не переживай. Для начала успокойся и, чтоб не замёрзнуть, сними с себя мокрую одежду.
– Ты что, издеваться удумал?
– С чего ты взяла? Я ж высказал причину. Если тебя это тревожит, то не переживай: я тоже разденусь. Не догола, разумеется… – Он опустил фонарь на холодный каменный пол и снял с себя верхнюю одежду. – Вот так.
Поняв, что Кёрли не собирается "издеваться", Эдит все же поддалась ему и аналогично разделась (то есть сняла с себя только рубаху).
– Доволен? – по завершению спросила она.
– Вполне. Теперь обопрись на меня и запрокинь свою руку мне за спину.
– Зачем?
– Ну… чтоб нам не было так холодно, я предпочел бы согреться теплом наших тел.
– Ещё чего. Не буду я!
– Прости, если плохо тебя слушал, но не ты ли только что говорила о вывихе ноги? В нашей ситуации, как мне кажется, нужно доверять друг другу… Да не облапаю я тебя, не бойся.
– О последнем мог и не говорить. Я уже поняла.
– Тогда чего противишься?
– Не знаю. На взводе просто. И при этом почему-то чувствую себя униженной.
– Эй-эй! Я ведь твой напарник, не забыла? Хоть мы почти и не знакомы, но все же должны доверять друг другу. И, поверь мне, я никогда не ставил себе цель "облапать девушку в холодной пещере".
– Идём уже, – проигнорировав последнюю реплику, сказала Эдит.
Тремя секундами позже они прижались друг к другу и пошли вперёд по более-менее выгодному пути. Так как пещера была просторной, им можно было легко освещать путь, не сгибая спины.
– Может быть, состряпаем какой-нибудь разговор? – через пару минут с натянутой до ушей улыбкой предложил Кёрли.
– Что-то я не пойму: почему ты такой радостный? – хмуро ответила Эдит.
– А я смотрю на мир так, как мне велела моя мать. Если мне плохо, то значит, не все так уж и плохо. Если все хорошо, значит все просто замечательно и вообще!
– Боюсь представить, как на это реагируют посторонние.
– Не волнуйся. Свою радость я показываю лишь близким себе людям…
– Ах, то есть я тебе уже близка, да? – слегка отступив, а затем вновь подступив к Кёрли, с небольшим возмущением спросила Эдит.
– Не забывайся. Ты моя напарница. А напарницам, как говорила моя мама, нужно доверять, как собственным сестрам.
– Вон оно как. – Эдит понимающе закивала головой. – Неужели ты так сильно чтишь свою мать?
– Да и не только ее. Просто моя мама… Она… Она погибла не так давно.
– Ой, прости… А что с отцом?
– С ним все в порядке. Он работает плотником в нашем королевстве. В отличие от меня, он пока не очень оправился от потери… Эх.
– Извини.
– Да будет тебе, – махнув рукой, пробурчал Кёрли. – Лучше скажи: почему ты решила затесаться в отряд? Я вот всего лишь хотел подзаработать приличных денег. Даже никого не предупреждал… А ты?
– А что я? – хмуро начала Эдит. – Захотелось мне и все.
– Значит, тоже решила рискнуть? Без особой причины?
– Ладно. Я скажу. Но чтоб никому больше этого не рассказывал… – Прежде чем продолжить, она тяжело вздохнула: – Я… Я не всегда такая стервозная, если ты так успел подумать. Мне всегда хотелось помогать людям. И поэтому я решила посвятить себя борьбе с монстрами. Ну, цель такая у меня, хочется мне людей защищать. А тут как раз работа авантюриста мне подвернулась. Ну, думаю, попробую.
– И как?
– Меня чуть не убили на первом же задании. Аж даже вспоминать страшно. Благо потом, когда мы кое-как да справились, нас ждала, на удивление, тихая и спокойная дорога домой. Для меня, наверное, это была самая лучшая дорога домой за всю мою жизнь. Я будто бы чувствовала, что свернула гору. Казалось, что оставшийся путь будет бесконечным, и я всегда будут думать, какой прекрасный подвиг смогла совершить!.. А потом меня привезли обратно и отправили домой. Уже там я не чувствовала себя, как прежде. Тогда я почему-то ощущала себя опустошенной. Как бы сказать… До приезда я, помниться, была слегка обезумевшей, а, если точнее, сверхсчастливой. И только после того, как я вернулась в пустой дом, мое настроение резко поменялось. Неожиданно для себя я начала понимать, что не все так прекрасно… Я… Я слегка заболталась, тебе так не кажется?
Кёрли посмотрел сначала вперёд, в до сих пор непроглядную тьму, а затем устремил свой взгляд обратно на Эдит.
– Не знаю, – ответил он. – Судя по тому, что выхода все ещё не видать, наговорила ты не так много.
– И вот опять, – слегка притормозив, хмуро сказала Эдит. – Не знаю почему, но мне хочется тебе врезать.
– Похоже, ты все ещё на взводе. Я бы мог тебя успокоить своим пением, но боюсь потревожить здешних обитателей.
– Своими шутками ты делаешь всё только хуже, – раздражённо ответила Эдит. Приглядевшись к лицу Кёрли, она внезапно сказала: – Тебе стоит хоть иногда попытаться вести себя серьезно.
– Зачем же? Почему нельзя принять меня таким, какой я есть?
Эдит вроде бы собиралась что-то сказать, но затем задумалась: «Хм, а и вправду. Какая же я всё-таки эгоистка».
Не услышав ответа, Кёрли обосновал ей свою точку зрения:
– …Сама посуди: с тобой, наоборот, никто не захочет общаться, если ты будешь надувать губы и ныть насчёт своих предпочтений. Не думаю, что серьезность так уж важна. Иногда это выглядит довольно скучно и уныло. Мне, к примеру, не всегда удобно слушать таких людей.
– Все, все, я поняла, – пихнув Кёрли в бок, обиженно проговорила Эдит. – Улыбайся сколько тебе влезет!
– Это только что была язва?
– Нет, – язвительно ответила она.
– А это?
– Наверное, была… Да ты и сам хорош: издеваешься тут надо мной. Будто пытаешься играть в какую-то дурацкую игру: "А вытерпит ли она меня или нет? Ударит ли она меня через секунду прямо в лицо или же опять все сведёт на нет? Впрочем, по виду она довольно уравновешенная девушка и довольно хороша собой. Может, все же не постесняться и начать вести себя подобающе в ее окружении?"
– Эй, это не мои слова!
– А жаль. Тебе стоило бы взять их на вооружение.
– Опять пытаешься меня исправить?
– Нет. Всего лишь даю совет, – играя совершенно спокойную девушку, сказала Эдит.
Лёгкой походкой продолжая идти дальше, Кёрли неожиданно остановился и тем самым чуть не заставил свою собеседницу упасть.
– Осторожней! – предупредила Эдит.
– Постой… Ты заметила? Мне кажется огонь в лампе тускнеет… Что-то не припомню: добавлял ли я масло?
Огонь погас.
– Похоже, что нет.
– И что нам теперь делать? – спросила Эдит.
– Скорее всего, то же самое, что делали до этого. Спички тратить, думаю, будет бесполезно. Лучше оставить их для костра.
– Ты уверен? А если мы на монстра случайно набредем?
– Это будут уже не наши проблемы.
– А чьи тогда?
– Будущих нас.
После этих слов Эдит сильно ущипнула Кёрли в районе предплечья. Наверное, не стоит пояснять, почему и зачем.
– Ай!… – отреагировал Кёрли. – Зачем же сразу щипаться? Ты неправильно меня поняла! Это не шутка. Когда на монстра наткнемся, тогда и будем думать. По-твоему, что нам сейчас делать? Мы в темноте, из оружия у нас только твой кинжал, а из вещей только фонарь. Что ж, попробуй оспорить меня!
– Ты хочешь меня унизить?
– Ни в коем разе… Давай просто пойдем дальше. У меня начинает затекать плечо.
Эдит в ответ промолчала. Пытаясь казаться невозмутимой и одновременно серьезной (хоть этого и не заметить в полнейшей темноте), она оттолкнулась здоровой ногой от земли, вытянула грудь вперёд и поволокла Кёрли за собой. В ее свободной руке болталась их мокрая одежда.
По мере пути Кёрли случайно и не раз касался тела Эдит. Само собой, это не было чем-то из ряда вон. Кёрли пояснял, что при помощи "касаний" пытается уберечь и спасти хрупкое тело напарницы от грубых и неотёсанных стен, которые периодически сужались и при не правильном движении "дарили" ссадины и порезы. Так или иначе Эдит в какой-то момент не вытерпела: Кёрли коснулся ее оголенного живота, и это сильно разозлило девушку.
– Ты специально! – обиженно сказала она.
– Ничуть, – серьезно сказал Кёрли.
– Ах, вот опять! Думаешь, тебе все сойдёт с рук?
– А ты что, неприкосновенная девушка? Я и не знал. Давай же, отлипни от меня, раз я тебе не нравлюсь.
– Дурак, что ли? Как же я тогда пойду? – понизив голос до шепота, со все тем же грубым тоном спросила Эдит.
– Не гневайся. Я ж пытаюсь тебя от лишней боли уберечь. Уж прости, что моя мама воспитала меня правильно.
– Хм! – Эдит опустила руку, которой ранее держалась за плечо, и намеренно погладила живот Кёрли. После нескольких волнообразных движений она потрогала его левый бок и задумчиво сказала: – Видимо… видимо, я ошиблась и ни с того, ни с сего ругаю тебя.
– Скорее всего, – напрягшись от ее действий, смущённо сказал Кёрли. – Постой. Я кажется что-то вижу. Это ущелье или игра воображения?
– Наверное, игра воображения.
– Почему ты так думаешь? Я о тебе что-то не знаю? Неужели ты в тайне от меня обладаешь даром и способна ориентироваться в темноте, как летучая мышь?
– Хотелось бы, но нет. Увиденное тобой ущелье – это иллюзия, которая вырисовывается светом. Думается мне, здесь рядом выход.
– Тогда будем предельно аккуратными. Предельно… аккуратными…
– Я и с первого раза поняла.
– Повторить лишний раз никогда не помешает.
Медленно, но верно они подошли к выходу из пещеры. К сожалению, света в конце почти не было, так как снаружи уже стемнело и наступили сумерки. Что примечательно, окружение за пределами пещеры выглядело, мягко сказать, специфично. Выход располагался прямо из скалы, на довольно высоком месте, и единственным способом спуститься вниз был не слишком удобный склон, который вел прямиком к лесу.
Догадки, как именно можно спуститься, обдумать толком не получилось: Кёрли неожиданно решил показать себя с сильной стороны и предпочёл рискнуть. Он наплевал на то, что из-за росы склон был скользким, на то, что по мере спуска было много кочек и препятствий, и даже на то, что у Эдит была вывихнута нога. Совершенно не слушая протесты своей спутницы, он поднял Эдит над землёй1* и, прижав ее покрепче к себе, начал осторожно спускаться вниз.
– Остановись, болван! – слезно просила Эдит
– Спокойно! Перестань распускать руки.
– Я- Я не просила тебя так меня тащить. Ох, мы сейчас разобьемся вдребезги!..
– Н-не драматизируй. По-другому нам не спуститься. Это единственный возможный вариант!
– Я не верю тебе! Ты слишком торопишься, чтоб так уверенно разбрасываться утверждениями! – уже отчаявшись и прижавшись к Кёрли настолько, насколько можно, вскричала Эдит.
2 глава
Через минуту и двадцать семь секунд – благодаря судьбе и осторожно-торопливым движениям – Кёрли благополучно спустился вместе с Эдит на маленькую опушку, окружённую деревьями.
И не успел он толком опустить Эдит на землю, как тут же его ущипнула дерзкая рука за одно из самых нежных мест – щеку. Стоя на одной ноге, Эдит наказала своего напарника уже полюбившимся ей способом. Вероятно, она могла бы ущипнуть его ещё раз, но, увы, ее хватило только на щеку. Далее она подскользнулась на мокрой траве и больно упала на попу, при этом вскрикнув от небольшой боли и неприятного покалывания в вывихнутой ноге.
– Видишь? Я всё-таки упала, – проворчала она.
– Сама виновата, – с усмешкой ответил Кёрли. – Вот серьезно, только попробуй вновь начать возмущаться насчёт моих действий.
– А вот и не буду: тебе на зло.
Приподнявшись, Эдит протянула руку по направлению к Кёрли и предложила ему помочь.
– Как вам будет угодно, миледи.
Кёрли поднял Эдит на ноги и провел ее к толстому поваленному дереву, лежащему здесь явно не первый год.
– Ох… Как же хорошо… – расплывшись в удовлетворенной улыбке, протянула Эдит.
Как только она присела на дерево и сняла напряжение со своей ноги, ей стало чудесно и до безобразия приятно. Теперь она была уверена, что путь был проделан не зря. И, если только закрыть глаза на ужасный холод и дрожь по всему телу, можно было определено сказать, что судьба не такая уж и злодейка.
– Я пойду соберу дров, – оглядевшись, предупредил Кёрли.
– Пойди, – язвительно сказала Эдит.
– Ты на меня обижаешься? Опять?
– Если только чуть-чуть. Кажется, я уже привыкла говорить с тобой подобным образом.
– Привыкла она, как же, – не веря ей, скептично пробурчал Кёрли.
Отвернувшись от напарницы, он начал собирать веточку за веточкой и сучок за сучком. Впоследствии, когда удалось насобирать достаточно, парень понял, что у ничего не выйдет. Все ветки были мокрые. Он, конечно, попытался развести огонь так (на вскидку), но по итогу просто потратил все имеющиеся спички.
Уже потом, раз другого выхода не было, Кёрли решил сымпровизировать и сделал так, как никогда в своей жизни ещё не делал. Сперва он соорудил из веток и сучков небольшой шалаш или пирамидку (называйте, как хотите), после чего взял оттуда одну небольшую палочку и подошёл к уже изрядно замерзшей Эдит.
– Ты уже закончил? – хмуро спросила его она. – Если нет, то чего тебе от меня надо?
– Да так. Просто посиди смирно и не двигайся.
– Это одно и то же.
– Неважно. Главное, не двигайся.
– А что ты делаешь?
– Кое-что… И, кстати, дай мне право на то, чтоб позадавать тебе парочку вопросов.
– Право? Я разве настолько выше тебя, чтоб ты мог спрашивать меня о разрешении? Брось это.
– Но ты же такая прекрасная девушка…
– Не пытайся смутить меня комплиментами. Лучше разведи костер. Как по мне, это будет куда лучше, чем твои совершенно не греющие слова.
– Говорю же, не двигайся.
– Ха? Что ты делаешь?
– Я пытаюсь добыть огонь.
– А зачем для этого держать палку над моей головой? Это какой-то волшебный фокус?
– Без понятия. Ранее, когда мы шли по пещере, я не раз замечал, как у тебя дымиться голова от некоторых моих реплик.
– И что? Неужели ты подумал, что таким образом сможешь зажечь эту глупую палочку?
– Хотя бы попытаюсь… милашка.
– Прекрати. Твои комплименты никак не разжигают огонь в моей душе. Они, наоборот, меня нервируют.
– И это плохо?
– Ах, я поняла. То есть ты намеренно меня изводишь!
– Ну… Вроде бы, когда ты гневаешься, твоя голова дымиться намного сильнее, чем при смущении. Хотя, с другой стороны, я никогда не видел дыма, появляющегося в результате любви.
– Я тебе реально врежу сейчас.
– Не стоит. Если ты так сделаешь, то у нас определено ничего не выйдет. И мы замерзнем. И умрем от холода… дорогуша ты моя.
– Прекрати!
– Может, это ты, наконец, прекратишь соблазнять меня своим телом?
– Ты играешь с огнем, Кёрли!
– Вот именно! – радостно воскликнул он.
И хоть Эдит не видела, но через пару секунд из ее головы, прямо из макушки, начал валить дым, причем довольно сильный. И, соответственно, лицо девушки сделалось красным и до жути сердитым. Кёрли добился от нее смущения и одновременного гнева, что помогло ему добыть огонь всего-то за несколько секунд.
– Отлично! – победоносно крикнул он.
Подбежав к основе для костра, Кёрли аккуратненько положил зажженную палку в щель между другими палками и принялся потихоньку раздувать огонь.
Когда костер разгорелся, он в благодарность сказал:
– Спасибо тебе, Эдит. Теперь мы, наконец, можем высушить свою одежду.
В подтверждение своих слов он снял с себя штаны и, оставив на себе лишь чутка высохшие трусы, положил их рядом с костром.
Следуя его примеру, Эдит тоже сняла с себя штаны; но говорить при этом с Кёрли она больше не собиралась. Ей было обидно и неприятно. На основе увиденного, могу лишь предположить, что ей не нравились моменты, где она была выставлена не так, как ей хотелось бы. Вероятнее всего, ей было куда легче чувствовать себя уверенной. Ей явно хотелось выглядеть "на голову выше" какого-то там болвана по имени Кёрли.
– Не то, чтобы я мог прочесть твои мысли, но… Как мне кажется, ты хочешь, чтоб я за что-то перед тобой извинился.
– Хм! – с нескрываемой обидой хмыкнула Эдит.
– Точно! Теперь я понял!
Приблизившись к Эдит, Кёрли схватил ее за талию, а затем вновь поднял над землёй. Далее, не наблюдая иных мест, куда можно было бы переместить свою напарницу, он посадил ее хрупкое (и тяжёлое) тело на свои только что снятые штаны. И все. Теперь Эдит могла без дискомфорта насладиться теплом костра и сохранить свою попу сухой.
– Надеюсь, я могу рассчитывать на простое и человеческое "спасибо"?
– Ну… Спасибо. – невыразительно пробурчала Эдит. – Разложи мою одежду, пожалуйста.
– Ни слова больше, – радостно сказал Кёрли. Секундой позже он выхватил из рук Эдит ее штаны, свой плащ и их рубахи – Вот так. Нужно будет только периодически их переворачивать, чтоб они высохли с обеих сторон.
– Как котлеты?
– Ну да… Ах, ты заговорила о еде, и я тут же подумал о сочном стейке, который крутиться на вертеле и постепенно выделяет жир. Тот вытекает из жилок и невольно заставляет мясо сиять. А потом этот жир начинает так аппетитно стекать вниз, прямо на огонь… Боже мой!
– Может, перестанешь уже фантазировать?
– И то верно. Все равно у нас сейчас нет никакой еды. А жаль. Хотя бы каши какой-нибудь сейчас поесть. Вероятно, для моего ноющего желудка данная пища была бы божественной… Ух.
– Так в чем проблема? Если нет еды, то возьми и-и-и… А-А-А-А-А! Сними его с меня, сними его!
– По тебе кто-то ползает?
– По мне кто-то ползает!
Приблизившись к Эдит, Кёрли настойчиво попросил ее не двигаться. К сожалению, Эдит его не послушала, вовсю поддавшись эмоциям и собственному страху. Впрочем, как только Кёрли снял с нее устрашающего насекомого (это был слепень), Эдит мгновенно пришла в норму. Сначала она изучила себя на наличие других насекомых, затем неловко покашляла и, в конце концов, обратилась к Кёрли. Она сказала:
– Если ты хоть раз упомянешь этот случай или решишь подшутить надо мной подобным образом, жди беды… ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ БЕДЫ!
– Постараюсь запомнить, – заметив устрашающий взгляд собеседницы, сказал Кёрли в ответ. – Ну а теперь… на боковую?
– Нет! – моментально возразила Эдит. – Не будь дураком. Я не усну, если по мне будут ползать разные букашки.
– Ох, какая же ты принципиальная.
– Какая есть.
С тяжелым вздохом Кёрли был вынужден одолжить кинжал и нарубить с его помощью еловых веток. Конечно, кинжал – это не топор, и им вряд ли получиться срубить хоть что-то. Однако у Кёрли была хорошая сноровка. Ввиду этого фактора ему удалось нарубить приемлемое количество веток всего-то за пять минут.
Вернувшись к "лагерю", он разложил ветки так, чтоб на них могли улечься двое человек. Затем бросил на них свою уже порядком высохшую рубаху и в ожидании взглянул на Эдит. Его, мягко сказать, потрясло, когда он услышал недовольство в голосе напарницы.
Эдит внезапно решила поставить Кёрли перед условием:
– …Либо ты будешь спать снизу, либо я буду спать сверху, – именно так она и сказала.
– А какая разница? Разве я виноват, что ты боишься?
– Ну разумеется нет!
– Вот как. А если я откажу? Тогда ты вообще спать не будешь?
– Ой, что с тобой не так, Кёрли? Я вот тебя не пойму. Только подумай, сколько плюсов ты получишь оттого, что будешь спать снизу.
– …Я же буквально буду твоей подстилкой.
– Ну и что? Зато мы не замерзнем и лучше согреемся.
«Ну да…» – расстроенно подумал Кёрли. Уже понимая, что данный спор может затянуться на долгие часы и при любом раскладе ни к чему не приведёт, он решил сдаться.
– Будь по-твоему, – опустившись на импровизированную кровать, сказал он.
Расположившись, в свою очередь, сверху (как и договаривались), Эдит, на удивление, сразу же уснула. Благо она хоть не храпела, так как в обратном случае могла бы обеспечить Кёрли незабываемую бессонную ночь. Губы ее располагались прямо рядом с ухом тяжело дышащего напарника, что, вдобавок к более неприятным "факторам", заставляло Кёрли иногда чувствовать мурашки. Ну, не сложно же догадаться, что теплое дыхание прямо над ухом не всегда позволяет спокойно себя чувствовать.
– Ох… какая же она всё-таки тяжёлая, – через минут пять прошептал Кёрли.
Из-за того, что выразительная грудь Эдит прижимались к груди Кёрли, последнему, в частности, было сложновато дышать. Это был ещё один "фактор", который, наверное, являлся самым неприятным и самым "большим". К тому же Эдит ворочалась, чем вынуждала Кёрли отогнать сон куда подальше и вновь ощутить неприятную тяжесть в груди.
Наверное, только благодаря терпению, усталости и уважению к женщинам, которое посеяли в нем родители, Кёрли смог-таки найти выход из положения. Он осторожно обнял Эдит так, чтоб та не двигалась, и вскоре наконец заснул.