Егор Золотарев
Призрачный страж. Том 2
Старое железо было хрупким, поэтому я без труда освободил пленниц. Они тут же с плачем бросились в мои объятия.
– Я так испугалась. Они просто схватили меня и запихали в машину, – сквозь слезы проговорила Даша, уткнувшись мне в грудь.
– Кто? Старухи?
– Нет. Это были два крупных мужчины. У одного из них сломанный нос, – ответила за нее Мария Ильинична, утирая слезы.
Я сразу догадался, что это тот самый охранник, что стоял на воротах особняка Гориных. Кажется его звали Игнат.
– А Мария Ильинична сама забралась в машину и сказала, что поедет со мной. Они сначала хотели ее вытащить, но я вцепилась в нее руками и ногами, и они сдались, – продолжила Даша.
Я с благодарностью посмотрел на гувернантку. Она рисковала собой ради Даши.
– Успокойся, все прошло. Поехали к деду. Он очень волнуется, – сказал я и чмокнул ее в лоб.
Велев Даше закрыть глаза, я вывел ее из дома. Мне не хотелось, чтобы она увидела трупы старух.
Когда мы подъехали к гостинице, я увидел деда, который до сих пор слонялся по улице и весь трясся то ли от холода, то ли от волнения. Увидев Дашу, он не смог сдержать слез и, зарыдав, бросился ее обнимать. Я объяснил, что у меня еще есть дела, и вернулся к академии.
***
Я сидел в дирижабле и смотрел в окно на белую вату облаков. Сегодня был третий этап соревнований, но меня это мало заботило. Вчерашний день был таким насыщенным и тяжелым, что я ни на мгновение не смог заснуть.
К тому времени, когда я вернулся к академии, полиция уже была там. Через час после смерти младшего Горина я уже сидел напротив стола следователя и давал показания. Так как я был графом и к тому же нашлись свидетели, которые утверждали, что Горин младший напал первым, меня не арестовали.
Ночью же я показал, где лежит тело Горина старшего. Бездомный, которого звали Харитоном Безугловым, рассказал о том, что видел и слышал. А слышал он, оказывается, всё, так как никуда не уходил, а прятался в одном из цехов пекарни.
Также я отдал полиции артефакт – пирамиду. Следователь сказал, что его разыскивают уже много лет. Артефакт был украден из императорской сокровищницы.
– Князь Горин был советником императора, поэтому вам еще много раз придется все рассказывать и объяснять, – предупредил следователь.
– Я не против. Главное, что теперь моя семья в безопасности, – ответил я.
Также рассказал о том, что Горин украл Дашу и предоставил им наш разговор по телефону, который догадался записать на диктофон.
Предупредив следователя, что у меня соревнования и нужно успеть вернуться в Петербург, я вышел из отделения и поехал на вокзал.
Ранним утром сел на дирижабль и всю дорогу прокручивал в голове то, что произошло вчера. За пару часов я убил четырех человек, но не чувствовал угрызения совести. Эти люди заслужили то, что получили. Раньше я думал, что никогда не смогу этого сделать, но как только возникала угроза, как во мне просыпался тот самый император, который руководил моими действиями. Вернее, я становился тем, кем являлся.
Как только приземлился в Петербурге, сразу же набрал деда:
– Костя, у нас все хорошо. Мы уже дома, – сразу ответил он, догадываясь, о чем я хотел его спросить.
– Хорошо. Полицейские уже приходили?
– Только звонили. Сказали, чтобы мы после обеда были дома… Костя, ты мне так ничего и не рассказал, – упрекнул он.
Я оглянулся, чтобы удостовериться, что рядом со мной никого нет, и сказал:
– Ну, слушай…
Начал с нападения на цыганку и о нашем с ней разговоре. Дед охал и иногда задавал уточняющие вопросы. Услышав признание Горина, он не сдержался и, крепко выругавшись, проговорил:
– Этому ублюдку повезло, что я до него раньше не добрался. Разорвал бы на клочки и собакам скормил.
Столько злости и ненависти я даже не ожидал от него, потому что он всегда был спокойным и уравновешенным.
Я окончил рассказ на том подвале, в котором нашел Дашу и Марию Ильиничну.
– Вот ведь ироды. И как земля таких носит?
– Уже не носит, – ответил я, попрощался и вызвал такси.
До начала соревнований оставалось еще два часа, поэтому я мог спокойно поесть и переодеться.
Ефим Прохорович встретил меня внизу и предупредил, что на этот раз меня поставили последним, поэтому у меня достаточно времени, чтобы отдохнуть с дороги.
Едва я поднялся в свой номер, как позвонил ректор Владимир Борисович.
– Алло, Константин, здравствуйте. Ко мне сейчас приходили полицейские, потребовали характеристику на вас и обо всем рассказали… Я даже не думал, что все примет такие серьезные обороты. В этом есть и наша вина, так как мы не смогли осуществить безопасное проживание на территории академии.
– Академия здесь точно ни при чем. Князь Горин преследовал свои цели, а ему никто бы не смог помешать. Слишком уж он могуществен.
– Да-а-а… Кто бы мог подумать, что такой высокопоставленный человек из благородного рода так низко упадет. Мы виделись с ним лишь раз, когда он приходил устраивать к нам своего сына. Князь показался мне таким спокойным и умным человеком, что я даже радовался, что он выбрал для своего чада нашу академию. Как же я ошибался, – он замолчал и тяжело вздохнул.
– Владимир Борисович, зачем вы мне позвонили? – прервал я затянувшееся молчание.
– А, ну да. Дело в том, что я решил продлить вам бесплатное проживание в отдельном доме до конца учебы. Камеру мы, естественно, снимем…
– Погодите! По поводу камеры у меня есть вопрос, – насторожился я.
Мне пришло в голову, что нападение в магазине было организовано Гориным, но до этого кто-то за мной следил. Если бы один из его дружков ходил за мной, то я бы засек или почувствовал, если не опасность, то хотя бы тревогу. Но ничего этого не было. Может, с помощью камеры он узнал, что я вышел из дома, а вот за пределами академии за мной уже было легче проследить. Так как камеру установили полицейские, значит, там у него тоже был соглядатай.
Я поделился своими догадками с ректором, и он ответил, что обязательно свяжется с начальником полиции и поговорит об этом. Мы условились, что будем держать друг друга в курсе дел и попрощались.
Переодевшись, я спустился в ресторан и сел за стол напротив Ефима Прохоровича. Чтобы не было кривотолков и сплетен я решил объяснить, что случилось вчера в Москве. Преподаватель положил в рот кусок стейка и так и застыл с ним, не в силах поверить в случившееся.
– Даже не верится, что все это правда, – наконец выдавил он и отложил столовые приборы. – У меня даже аппетит пропал. Почему ты мне обо всем не рассказал? Я бы помог.
– Как? – мне стало любопытно.
– Пока не знаю, но что-нибудь бы придумал.
– Свои проблемы решаю сам, – ответил я и поблагодарил официантку, которая поставила передо мной горшочек с запеченным мясом с овощами.
После обеда мы с Ефимом Прохоровичем двинулись в сторону комплекса. Я видел, что он искоса поглядывает на меня, но сделал вид, что не замечаю. Наверняка у него целая куча вопросов, но у меня не было желания на них отвечать.
– Если ты выиграешь бой, то тебе предстоит еще два, потому что таким образом будут распределяться первые три места. Осилишь? – с беспокойством спросил он.
– Увидим, – пожал я плечами.
Мы прошли в зал и сели на свои прежние места. Миша проиграл своему противнику и теперь сидел и дулся, прижимая лед к огромной шишке на голове.
Через полчаса на ринг вызвали меня и мага Новгородской магической академии. После обеда я чувствовал леность и усталость, но собрался и сформировал меч. Так как вчера я не наблюдал за сражениями, то не знал, какой магией владеет мой сегодняшний противник, поэтому на всякий случай закрыл голову шлемом.
После того как над нами включили купол, маг пропал… в точности, как Горин.
Глава 4
Меня эти невидимки уже начали напрягать. Что за магия такая? Почему я о ней ничего не знаю?
Зал был хорошо освещен со всех сторон, к тому же пол ринга был черного цвета, поэтому я не мог разглядеть тень, как в случае с Гориным.
Между тем по спине начали бегать мурашки, предупреждая об опасности. Я сформировал в одной руке меч, в другой щит и не спеша двинулся вдоль купола. Когда дошел примерно до середины, то услышал, как шелестит его одежда при движении. Так-так надо будет в будущем подсказать ему, чтобы одевался соответствующе. Я не видел противника, но явственно слышал его. Он подбирался ко мне справа.
Подпустив студента на расстоянии удара, я резко повернулся к нему и наотмашь ударил щитом. Маг вскрикнул, появился, упал на пол и схватился за лицо, из которого лилась кровь. Упс. Похоже, я перестарался и сломал ему нос.
Бой тут же остановили, и лекари бросились к стонущему студенту.
– Быстро ты, – проговорил Ефим Прохорович, когда я спустился с ринга.
– Я не нарочно. Он сам виноват. Я же не видел, куда бью, – развел я руками и усмехнулся, глядя на ожесточенный спор за судейским столом.
– Никто тебя и не винит. Кстати, как ты его так быстро вычислил?
– Шуршит, – улыбнулся я. – А что это за магия такая? Я о ней даже не читал?
– Ее преподают только в одной академии, поэтому туда очень трудно попасть.
– И что за академия такая?
– В Риге. Каждый год набирают группу в десять человек, а желающих тысячи. Очень жесткий отбор, поэтому обычно нужно очень много заплатить, чтобы тебя хотя бы допустили до вступительных экзаменов.
– Понятно. А как называется эта магия? – спросил я и, улыбнувшись, помахал студенту, который с ненавистью смотрел на меня и прижимал к носу пакет со льдом.
– «Магия незримого тела».
Посовещавшись, члены жюри признали победителем меня. Еще бы! Даже не понимаю, что они так яростно обсуждали. Я с одного удара обезвредил это «незримое тело». Ну, что за дурацкое название у этой магии? К тому же, получается, Горин тоже обучался в той академии. Оно и понятно, с деньгами их рода можно что угодно купить.
– Отлично! Сейчас будет бой за второе место, – воодушевился Ефим Прохорович.
Я же, наоборот, с раздражением выдохнул. Вчерашний день и бессонная ночь давали о себе знать, поэтому чуть не уснул в ожидании вердикта жюри, а впереди предстояли еще два боя. Зачем мне это надо? Может, отказаться и пойти в гостиницу?
Но, взглянув на радостного Ефима Прохоровича, я понял, что не смогу подвести его. Слишком много надежд он на меня возлагал.
Я подошел к ведущему и спросил:
– Когда будет следующий бой?
– Жюри сейчас решает, кого с кем в пару поставить, поэтому не раньше, чем через полчаса, – ответил он, взглянув на наручные часы.
Мне надо было взбодриться, а то веки налились свинцом и тело стало ватным. Я вышел на улицу и полной грудью вдохнул прохладный влажный воздух. Здесь, в Петербурге, подмораживало пока только по ночам, а днем было влажно и слякотно.
Неподалеку находилась небольшая забегаловка, в которой купил крепкий кофе в бумажном стаканчике и снова вышел на улицу. Медленно попивая горячий напиток, я опустился на скамейку в небольшом сквере у комплекса. В это время в кармане зазвонил телефон. Я посмотрел на экран и улыбнулся. Это была Лиза.
– Привет, милая, – ответил я.
– Костя, я все знаю. Вся академия только об этом и гудит, – по голосу было понятно, что она очень нервничает.
– Ты о чем? – как можно более расслабленно ответил я.
– Как о чем? О Горине. Ты убил его? – последнюю фразу она прошептала.
– Да, было дело. Ничего не поделаешь, он первый начал.
– Но… Надеюсь, это не из-за меня, – напряглась она.
– Конечно, нет. Горин и его отец пытались убить меня и получили по заслугам.
– А тебя не посадят? – снова понизила она голос.
– Думаю, что нет. По крайней мере, у меня есть доказательства, что я всего лишь защищался.
Лиза с облегчением выдохнула.
– Хорошо. Ты просто не представляешь, какой здесь ажиотаж. Журналисты постоянно у ворот дежурят и пристают ко всем с вопросами о тебе. Полиция допрашивает друзей Горина и его преподавателей. Никиту видела, так он сказал, что его три часа забрасывали вопросами. Даже хорошо, что ты в отъезде. Может, все поутихнет к твоему возвращению.
– Не думаю. Завтра я уже вернусь. Но сначала съезжу домой и проведаю семью.
– Да, я слышала, что Горин украл твою сестренку. Гад какой! Сразу видно, что сын весь в отца, – вспылила она.
– Это уже не важно. Их нет, поэтому лучше забыть и не вспоминать.
– Ты прав… Я по тебе очень соскучилась и с нетерпением жду твоего возвращения, – ласково сказала она.
– И я соскучился, – признался я.
В это время на широком крыльце комплекса появился встревоженный Ефим Прохорович, но, увидев меня, он выдохнул и махнул рукой. Я попрощался с Лизой, выбросил пустой стаканчик в мусорку и направился к нему.
– Через пять минут начинается первый бой. Тебя поставили вторым в паре с Жемчужным.
– С кем? – не понял я.
Мы зашли в здание и пошли в сторону зала.
– Глеб Жемчужный. Маг растений.
Я ничего не сказал, хотя очень удивился, что маг растений дошел до определения первых мест. Как правило, с такими магами мне было легче всего справиться. Однако всегда все зависело прежде всего от человека, поэтому я все равно решил не расслабляться и быть начеку.
Когда мы зашли в зал, первая пара уже сражалась. Бой был жаркий. Оно и понятно, ведь это были самые сильные студенты. Конечно, с боем в подпольном клубе не сравнится, но все равно было интересно посмотреть.
Выиграл маг металла, и это означало, что мне придется сражаться с ним за первое место. А пока предстоял бой с магом растений.
– Берегись его лиан, они как щупальца гигантского осьминога, – предупредил Миша.
Я кивнул и направился к рингу.
– Жем-чу-жный! Жем-чу-жный! – принялась скандировать группа девушек, и подняли плакат с фотографией парня в окружении розовых сердечек.
В это время я увидел Жемчужного, который щедро раздавал им воздушные поцелуи.
– Это что за фанклуб у тебя? – усмехнулся я, когда он поднялся на ринг.
– Так и есть. Таскаются за мной по всей империи, – улыбнулся он и помахал им рукой.
Те, в свою очередь, восторженно завизжали.
Нас накрыли куполом и Жемчужный, откинув копну белобрысых волос, первым атаковал меня. Это были вновь острые листья, которые крошились, едва встречали на своем пути мой меч или щит.
– Ну все, разминка окончена. Теперь переходим к бою, – зачем-то сказал он и выпустил из ладоней гибкие извивающиеся лианы. Точно так же делал Влад.
Я пожалел, что нельзя использовать огонь, а то просто сжег бы эти растительные щупальца. Между тем они быстро добрались до меня и принялись хватать за руки и ноги. В ответ я просто кромсал их в салат, но лианы все ползли и ползли.
Вскоре мне это надоело, поэтому я принялся прорубаться к магу, который стоял расслабленно и просто выпускал из рук лианы. Одно было хорошо, у него не хватало мастерства делать их жгучими, поэтому даже при попадании сока на кожу, я не получал ожогов.
Один раз лиане удалось обвиться вокруг моей ноги и довольно ощутимо дернуть, но я удержался и, разрубив ее, в два прыжка добрался до мага. Тот испуганно взвизгнул и рванул от меня вдоль купола. Серьезно? Мне что, бегать за ним?
В это время лианы окружили меня и одновременно напали со всех сторон. Призрачный меч с легкостью перерубал их, но этих зеленых щупальцев было столько, что они хватались за все, до чего могли дотянуться. Защищая ноги, я не увидел, как они оплели щит, который теперь тянули к полу. Я отпустил его, и щит тут же пропал, а клубок лиан упал на пол и снова пополз к моим ногам.
– Как же вы мне надоели, – раздраженно выдохнул я и вновь ринулся к магу.
Тот снова хотел убежать, но я быстро настиг его и приставил острие меча к его груди. Жемчужный испуганно выставил руки перед собой и жалостливо попросил:
– Только не бей в лицо.
– Хорошо, – кивнул я и ударил его по корпусу.
Тот охнул, скрючился и повалился на пол. Удар не был такой силы, поэтому он всего лишь притворился, чтобы и дальше не получать ощутимые удары. И стоило мне ради этого приходить на соревнования? Детский сад, ей-богу!
На этот раз жюри советовались недолго. Я едва успел спуститься с ринга, как меня объявили победителем.
– Отлично! Поздравляю! – похлопал меня по плечу сияющий Ефим Прохорович. – Осталось победить мага металла и всё.
Он воодушевленно потер руки, глядя на меня. Я кивнул, натянул улыбку и опустился в кресло. Подняв взгляд на зрительские места, увидел, что девушки, поддерживающие Жемчужного, теперь с интересом поглядывали на меня. Похоже, им нужен был новый объект для обожания. Проигравший маг на эту роль больше не подходил.
– Костя, остался еще один рывок, и ты на первом месте. Как же я тебе завидую, – сказал Миша и плюхнулся рядом.
– А к первому месту денежное вознаграждение прилагается? – уточнил я.
– Вроде нет, – пожал он плечами.
– Тогда нечему здесь завидовать.
Я откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Не прошло и минуты, как я заснул и очутился в своей прошлой жизни.
Вокруг было темно. По обе стороны от меня высились деревья, кроны которых так туго сплелись друг с другом, что не было видно ни кусочка неба. С каждый шагом я все глубже заходил в этот старых заросший лес. Изредка во тьме мелькали яркие глаза ночных зверей, но близко подходить ко мне они боялись. Оно и понятно, ведь они чувствовали меня и понимали, что я очень опасен.
Мне предстоял путь, который я должен был пройти один и встретиться с тем, кто давно скрылся ото всех. В первый раз за все время я почувствовал тревогу. И она была связана не с лесом или зверями, а с человеком, живущим глубоко в лесу. Или он уже не человек? Прожив много сотен лет, он, скорее всего, уже утратил человеческое тело.
– Костя, вставай! Ты что, спишь? – потряс меня за плечо Миша и кивнул на ринг.
Ведущий многозначительно смотрел на меня, а рядом с ним стоял мой противник.
– Вас уже вызвали. Иди, – подсказал Миша.
Я нехотя встал, подавил зевоту и двинулся к рингу. Блин, на таком интересном моменте разбудил!
Маг металла, которого представили как Эдуарда Поркина, не стал нападать первым, а вытащил из-за пояса два кинжала, которые удлинил до размеров сабли, и выжидательно уставился на меня.
– Начинай, Эдик, – кивнул я и широко зевнул.
Тот кивнул и решительно направился ко мне, раскручивая сабли. Было видно, что он хорошо владеет ими.
– Ну, наконец-то достойный противник, – улыбнулся я и пошел ему навстречу.
С первых же ударов мне стало понятно, что победить его будет трудно. И тем лучше! Только с сильным противником можно сражаться на равных.
Эдуард ловко отбивал мои нападения и очень умело парировал в ответ. Мы закружились в центре ринга, не давая возможности дотянуть до друг друга. Вскоре мне показалось, что так может продолжаться очень долго. Одно было плохо, я уставал. Призрачный меч, щит и броня вытягивали энергию, которой у меня и так было мало. Временами мне даже казалось, что Эдик побеждает, но я снова брал себя в руки и шел в атаку.
Два клинка в его руках добавляли проблем, ведь он орудовал одинаково хорошо обеими руками. Между тем щит начал понемногу испаряться, и вскоре совсем пропал.
– Родионов, похоже, ты проиграл. Но не расстраивайся, второе место тоже хорошо, – усмехнулся Эдик, который уже сам порядком выдохся, но все так же быстро орудовал саблями.
– Тебе так нужно это первое место?
– Конечно! Я приехал за победой, – он сделал обманный маневр и чуть не попал мне острием сабли по плечу.
– Хочешь, я тебе сдамся?
– Хочу, сдавайся, – кивнул он.
– А вот хрен тебе, – ответил я, схватил рукой в призрачной перчатке лезвие одной сабли, мечом отбил вторую и приставил острие к его шее.
Эдик разочарованно выдохнул и поднял руку. Купол попал, и я услышал аплодисменты и восторженные крики зрителей. Анастасия Владимировна бросилась на шею Ефиму Прохоровичу и крепко его обняла. Миша, вместе с другими студентами нашей академии, кричал «Ура!». Короче, радовались все, кроме меня.
– Родионов, ты чего такой скучный? Победил ведь, – подал голос Эдик.
– Отобрать у ребенка леденец – это не победа, – ответил я и спрыгнул с ринга.
Пока меня все поздравляли, вышел ведущий и пригласил победителей на ринг, на награждение.
– За первое место граф Родионов Константин Сергеевич награждается артефактом зачарования! – объявил ведущий.
Он протянул мне деревянную шкатулку. Я взял ее и заглянул внутрь. На дне обтянутой красным бархатом шкатулки лежал серый камень. Это и есть артефакт за первое место? М-да, так и знал, что не надо было участвовать.
Чем наградили остальных двоих, мне было неинтересно, поэтому я убрал шкатулку в карман и спустился с ринга.
– Покажи, что там у тебя? – подошел ко мне Миша.
– Похоже, мой артефакт сперли и подложили на его место булыжник, – усмехнулся я и открыл шкатулку.
Ефим Прохорович и Миша уставились в нее.
– Э-э-э, я пойду разбираться. Что за фигня? – воскликнул Миша, но преподаватель остановил его и обратился ко мне:
– Возьми его и сразу почувствуешь, обычный это камень или нет.
Я пожал плечами и, перевернув шкатулку, вывалил камень себе на руку. Как только прохладный камень коснулся ладони, как по телу пробежала волна энергии. Меня даже в жар бросило и сердце забилось сильнее.
– Что это такое? – с трудом выдавил я, уставившись на ни чем не примечательный камень.
– Артефакт зачарования, – улыбнулся Ефим Прохорович. – С помощью него ты сможешь зачаровать любое оружие, отчего оно станет в десятки раз сильнее, чем было до этого. Правда, такие артефакты одноразовые. Но в тяжелой ситуации очень даже может пригодиться.
Я аккуратно положил камень обратно в шкатулку и спрятал ее в свой пространственный карман. Теперь я уже не жалел, что приехал на соревнования.
Чуть позже большой компанией мы встретились в ресторане гостиницы и до полуночи отмечали мою победу. К нам присоединились не только представители нашей академии, но и другие студенты и преподаватели.
Когда веселье было в полном разгаре, я поднялся к себе и совершенно без сил рухнул на кровать. Мне даже было лень раздеваться, поэтому заснул в костюме. Только ботинки сбросил.
Ночь прошла без снов. Наутро я проснулся от настойчивого стука в дверь. Это был Ефим Прохорович.
– Собирайся, а то дирижабль улетит без нас, – сказал он, едва я открыл дверь.
– А сколько времени? – с трудом спросил я, еле ворочая языком.
– Десять, – ответил он и вернулся в свою комнату.
Я прошел в ванную и отметил, что выгляжу совсем неплохо. Наскоро умывшись и переодевшись, сложил вещи в чемодан и спустился в фойе. Ефим Прохорович уже вызвал такси, поэтому почти сразу же подъехала машина.
По пути на вокзал позвонил следователь Гаврилов и попросил зайти к нему в «самое ближайшее время». Я ответил, что смогу только завтра, так как намеревался сразу по прибытии поехать в имении. Следователь поворчал немного, но согласился подождать. К чему спешка, если все уже закончилось? Непонятно.
После вчерашней гулянки многие преподаватели выглядели неважно, чего не скажешь об Анастасии Владимировне. Она просто цвела.
– Даже не верится, что в этом году победила наша академия. Теперь в газетах о нас напишут. Может, даже фотографию преподавательского состава вставят в статью, – мечтательно произнесла она, когда мы стояли в очередь на посадку.
– Что в этом хорошего? – не понял я.
– Как что? Это же история. Неужели вам не хочется войти в историю?
– Нет. Тщеславие – это не мое, – усмехнулся я.
– Очень даже зря. Вот если бы вы поехали со мной, то в статье говорилось бы, что это я хорошо подготовила победителя, а так там будет Ефим Прохорович, – она недовольно покачала головой.
Я наклонился к Ефиму Прохоровичу и прошептал:
– В одной и той же газете будет написано, как я хладнокровно убил двух Гориных и как победил на соревнованиях. Интересно, как люди это воспримут?
– Как всегда. Сначала ужаснутся, а потом обрадуются, – пожал плечами преподаватель.
Всю дорогу до Москвы я проспал. Мне так хотелось досмотреть тот предыдущий сон, но ничего не приснилось. Проснувшись, я решил, что как только от меня отстанут из-за Гориных, сразу же поеду на поиски Семена Семеновича. Почему-то я верил, что именно он поможет мне вспомнить свою прошлую жизнь и помочь разбудить прежние силы.
Когда Ефим Прохорович вышел из каюты, я не удержался и провел горящим пальцем вокруг своего запястья, в надежде, что смогу создать огненный браслет, который столько раз видел во сне. Но, как и раньше, у меня ничего не получилось. Жаль, а так было бы удобно иметь браслеты, которые сами уничтожают врагов и усмиряют монстров.
Когда мы приземлились в Москве, я попрощался с Ефимом Прохоровичем, предупредив, что завтра вернусь в академию, и вызвал такси. Теперь, когда у меня в пространственном кармане было несколько тысяч рублей, я мог позволить себе не ходить пешком от станции к имению, а проехаться с комфортом в такси.
Пока ждал машину, зашел в ближайший продуктовый магазин и купил Даше вкусностей. А потом попросил таксиста остановиться у цветочного магазина и приобрел самый роскошный букет из тех, что там были. Он предназначался Марии Ильиничне, которая не оставила Дашу одну и, рискуя жизнью, поехала вместе с ней.
Приехал в имение я уже после девяти вечера. На этот раз дверь открыла кухарка. Она поздоровалась и пояснила, что все после ужина разбрелись по своим комнатам. Первым делом я пошел к комнате гувернантки. Возле двери замер в нерешительности. Все-таки было неприлично навещать так поздно молодую одинокую девушку, но потом я решил, что никто об этом не узнает, поэтому постучал костяшками пальцев.
– Даша, заходи, – послышалось из-за двери.
Я чуть приоткрыл дверь, откашлялся и подал голос:
– Мария Ильинична, это не Даша.
– Ваше Сиятельство? – она показалась из ванной в легком атласном пеньюаре и, спохватившись, тут же закуталась в длинный халат.
– Извините, что так поздно. Но с утра я возвращаюсь в академию, поэтому не будет другого случая поговорить. Могу зайти?
– К-конечно. Заходите, – закивала она и принялась судорожно заплетать свои роскошные густые волосы.
Видя смущение девушки, я старался не глазеть на нее, хотя это было очень трудно. Она была невероятно красива. Особенно в таком виде. Обычно я ее видел в закрытом платье и с туго заплетенной косой, что делало ее похожей на строгую учительницу. Сейчас же она предстала нежной и такой трогательной, что захотелось крепко обнять и больше не отпускать. Я с трудом подавил это желание и протянул ей букет.
– Это вам. В благодарность, что были с Дашей.
– Не надо было, – тихо проговорила она, но букет приняла и с наслаждением вдохнула аромат цветов.
– Еще я поднимаю вам зарплату, и теперь вы будете получать двести рублей в месяц, – добавил я.
Теперь я знал, как заработать деньги, поэтому мог позволить платить больше.
– Двести? Но это же так много! – воскликнула девушка.
Она совсем не обрадовалась деньгам, а, наоборот, испугалась.
– Вы не думайте, никаких дополнительных обязанностей вам не нужно будет выполнять. Все останется по-прежнему, – заверил я.
Уж не знаю, что она там себе напридумывала, но видно было, как она с облегчением выдохнула и успокоилась.
– Хорошо. Большое спасибо. Это сильно облегчит жизнь моей семье, – она чуть склонила голову и присела.
Про семью я у нее ничего не расспрашивал, но сделал себе пометку, что обязательно надо будет выяснить.
Пожелав Марии Ильиничне спокойной ночи, я направился в комнату Даши. Она уже спала, поэтому не стал будить, а поправив одеяло, положил на ее тумбочку сладости, что привез из Москвы.
Дед сидела у камина и снова пересматривал счета.
– Костик, приехал, – обрадовался он, увидев меня.
– Здравствуй, дедушка, – я подошел и приобнял его. – Полицейские приезжали?
– Да, после обеда заявились. Одно и то же спрашивают по десять раз. Язык устал повторять. Сказали, что тех амбалов, которые Дашу с Марий Ильиничной украли, уже нашли. Те признались, что получили приказ от князя Горина… Вот и тварь этот Горин. Всю семью нашу вознамерился уничтожить, – дед тяжело вздохнул и покачал головой.
– Не волнуйся. Все закончилось.
– Надеюсь. Страшно представить, что было бы со мной, если бы эта княжеская паскуда вас убила, – уголки его губ опустились и дед едва сдержался, чтобы не заплакать.
– Забудь о нем. Давай лучше обсудим ремонт дома, – предложил я.
Целый час мы решали, что нужно сделать в первую очередь, а что можно отложить до лета. Затем я вытащил из пространственного кармана деньги, которые заработал во время последнего посещения подпольного клуба.
– Это столько сейчас в бесплатных Разломах можно заработать? – удивился дед.
Я не хотел врать, но и про запрещенные бои тоже рассказывать не хотел, поэтому просто ушел от ответа и, сославшись на усталость после дороги, поспешил в свою комнату.
Уже засыпая, я почувствовал, как внутри возникло уже знакомое чувство опасности. Я резко сел и прислушался. Тишина. Но тревога и напряжение нарастали.
Откинув одеяло, я встал с кровати, сформировал меч и, убедившись, что в моей комнате никого нет, выглянул за дверь. На первом этаже в темном холле явственно скрипнула половица. В дом кто-то забрался и этот кто-то представлял для нас опасность
