Екатерина Неволина
Закрытая школа. Начало
Глава 5. Люди и маски
– Ну и что ты тут делаешь?..
Вопрос ударил ее в спину, словно вылетевшая из револьвера пуля. Маша от неожиданности выпустила из рук ключи, и они, звеня, упали на пол.
Галина Васильевна, как всегда, появилась в самый неподходящий момент.
– Ну, будем вызывать полицию? Нам воры здесь не нужны, – заявила она категорично, в упор глядя на Машу колючими серыми глазами.
– Я не воровка. Пожалуйста, Галина Васильевна, я все объясню!.. – Маша умоляюще прижала руки к груди.
– Так объясняй.
– Может, не здесь…
Место для объяснений и вправду хуже не придумаешь – как раз у дверей директорского кабинета, откуда только что вынырнула Мария. А из холла уже доносились голоса – спасательная партия, отправившаяся на поиски Нади Авдеевой, вернулась с победой.
– Ну пойдем, – завхоз пропустила подчиненную вперед, ведя ее на кухню, в свой уголок, словно под конвоем.
Здесь женщина опустилась на стул и, подперев голову рукой, приготовилась слушать.
Маша робко села напротив, на самый краешек стула.
– Я… я искала личные дела учеников, – пробормотала она, смущаясь.
– Да? И зачем же?
– Понимаете, – Маша провела рукой по своему накрахмаленному фартуку, потеребила кружевную оборку. – Я ищу мальчика, он учится здесь. Ему шестнадцать лет, и у него третья группа крови, отрицательная. Это все, что я о нем знаю.
– Негусто, – не меняя позы, изрекла Галина Васильевна. – И зачем он тебе?
– Это мой сын. Я родила его в шестнадцать лет. А потом папаша-подонок продал его, чтобы купить себе дозу…
Теперь Маша не прятала взгляд, глядя прямо в глаза своей собеседнице.
– Если ты мне лапшу на уши вешаешь…
– У вас есть дети? – перебила ее Мария, забывая в запальчивости о былом смущении. – Вы должны понять меня! Все эти годы я искала своего мальчика!.. Я… – Слезы градом покатились из глаз.
– И с чего ты взяла, что он здесь? – спросила завхоз, когда девушка немного успокоилась.
– Долго рассказывать. Но я получила сведения… Я точно знаю, что он – здесь…
– Просто мексиканское кино!.. – Галина Васильевна задумчиво покачала головой. Похоже, Маша не лжет. Или она – очень хорошая актриса, или сама верит в то, что говорит. А как причудливо порой складывается жизнь, Галина Васильевна знала не понаслышке.
* * *
Дверь поддалась легко. Стоило только слегка ткнуть в замок отмычкой. Раз – и готово. За ней – обычное помещение для обслуги: кровать, небольшой шкаф и стол со стулом. Самое необходимое.
Володя еще раз окинул взглядом пустой темный коридор и проскользнул в комнату.
Ни в одном из ящиков стола, ни на дверной притолоке, ни под матрасом не обнаружилось ничего интересного. Володя даже почувствовал некоторое разочарование. Неужели ошибся?..
На шкафу лежал рюкзак, с которым новая уборщица, кажется, и прибыла в школу.
– Так-так, посмотрим, что здесь у нас… – пробормотал повар, расстегивая молнию.
В рюкзаке обнаружилась голубая казенная пижама явно больничного вида и… нечто поинтереснее – паспорт.
– Оксана Сергеевна Бондарь, – прочитал Володя и даже присвистнул: – Вот тебе и Мария Вершинина… А казачок-то засланный… Как бы она не за тем же, что и мы, охотится…
Он покачал головой и аккуратно положил паспорт и пижаму на свои места, еще раз прошелся, простукивая стены и доски пола… Похоже, больше ничего.
Прежде чем покинуть комнату, Володя оглядел ее очень внимательно. Каждая вещь лежала ровно на том месте, где ее оставила хозяйка. Он не сомневался, что даже натренированный глаз не обнаружит, что здесь был небольшой обыск.
* * *
Надя бежала по заснеженному лесу. Ей не нужно было оглядываться, чтобы знать: тот, кто преследует ее, не отстает ни на шаг. Девочка слышала его тяжелое сбившееся дыхание и всей кожей ощущала исходящую от существа опасность.
– Мамочка! – закричала она, чувствуя, как заканчивается в легких воздух, а грудь словно сдавливает свинцовый обруч.
И в этот момент ее схватили, опрокинули на снег и за ноги поволокли куда-то. Наденька видела только мелькающие силуэты деревьев и ощущала, как забивает горло противный холодный снег.
Она снова закричала, но голос ей не повиновался – вышел скорее жалкий змеиный шип. Девочка закашлялась и… проснулась.
В комнату с любопытством заглядывала добродушная луна. Алиса сладко спала, укутавшись в одеяло до самого подбородка. На полке, как и прежде, сидели игрушки: красивая стройная кукла Барби и смешной плюшевый мишка с холодным кожаным носом. «Не бойся! Это только сон!» – словно говорили они.
Девочка вытащила из-под подушки найденное в лесу кольцо. Большое, красивое.
– Спасибо, добрый гномик, – прошептала она, прижимая перстень к груди. – Оно будет защищать меня, пока не вернутся мама и папа…
С этими словами Наденька опустила голову на подушку и снова заснула, так и не выпустив из руки волшебное колечко.
* * *
Следующее утро оказалось совершенно обыденным. Разве что Виктор и Лена проспали из-за остановившегося будильника, и директору пришлось сломя голову мчаться в свою комнату, чтобы успеть хоть как-то привести себя в порядок к первому уроку.
Чуть позже, перед третьим уроком, Виктора Николаевича остановила Галина Васильевна.
– Что у тебя в кабинете творится? – как всегда в лоб, глядя внимательными серыми глазами, спросила она. – Я заглянула к тебе с утра – это же просто ужас какой-то!
– Помилуйте, Галина Васильевна! – он умоляюще сжал руки. – Я буду хорошим мальчиком и обязательно все уберу!.. Завтра… Или послезавтра…
Завхоз уперла руки в бока, покачала головой.
– Знаю я твое завтра! – хмыкнула она. – Вот что, у нас есть кому убраться. Ты только кабинет не закрывай, а ключи от шкафов оставь на столе… Пожалуйста…
– Слушаю и повинуюсь! – вытянулся в струнку директор и, щелкнув каблуками, отправился на урок.
А Галина Васильевна, качая головой, долго смотрела ему вслед.
Тем временем у одиннадцатого класса должен был начаться урок истории. Даша, Вика, Ромка, Темыч и Макс – в общем, все друзья нервничали уже с завтрака, на котором ребятам сразу бросился в глаза пустой стул, где обычно сидел Савельич.
Вот и сейчас вместо ожидаемого историка вдруг появилась Елена Сергеевна.
– Доброе утро, – приветствовала класс завуч. – Садитесь, пожалуйста. Тема сегодняшнего урока – Великая французская революция.
– Простите! – Даша подняла руку.
– Да, Старкова?.. – Елена Сергеевна взглянула на девушку неодобрительно.
– А где Иван Савельевич? – выдохнула Даша, и вся пятерка ребят затаила дыхание.
– Иван Савельевич в отпуске. Теперь историю буду вести я.
– Но мы вчера его видели, и он не говорил, что собирается в отпуск! – настаивала девушка.
– Учителя не обязаны перед вами отчитываться! – Елена Сергеевна присела на край стола. – Рома Павленко, читай вслух шестой параграф…
Следующим уроком была физкультура, и Павел увел класс в лес кататься на лыжах. В лесу было очень красиво. Снег серебрился на ветках елей, создавая действительно сказочный пейзаж.
– Будет хорошая погода! – авторитетно заметил физрук и тут же прикрикнул: – Давайте живее! Эй, Морозов, ты что, кисейная барышня?!
После инцидента с телефоном и ложным звонком от родителей Андрей старался не замечать Максима, а заодно его верных приятелей, но все же взгляд его невольно обращался к Даше. Вот она бежит на лыжах, стройная и легкая, как пушинка. Светлые волосы красиво отливают на солнце драгоценным золотом… Вот она обернулась, взмахнули длинные черные ресницы. Смотрит на него… Чувствуя, что краснеет, Андрей поспешно отвернулся и сосредоточился на движениях палками.
– Молодец, Авдеев! – оценил его усилия Павел. – Вот сразу видно, что новенький – старается! А вы? Эх, размазни!..
Они вернулись к школе и столпились во дворе, снимая лыжи, когда из дверей вихрем вылетела Наденька и кинулась брату на шею.
– Андрюша!..
– Ты почему не на уроке? – спросил Андрей, стараясь выдержать серьезное выражение лица, на котором помимо воли так и возникала улыбка.
– А я увидела тебя в окно!.. – Наденька дернула его за полу куртки. – Помнишь, мы с папой и мамой тоже катались на лыжах… Вот бы снова… – Ее глаза наполнились слезами, а губы подрагивали, будто девочка не знала, смеяться ей или плакать.
– Надя, возвращайся в класс! – окликнул девочку Виктор Николаевич, ласково тронув за плечо. Он выскочил за ней без верхней одежды, в одном пиджаке.
– Иди, Надюш, – парень подтолкнул сестру к ступенькам крыльца, и она неохотно, все время оглядываясь, скрылась в дверях школы.
– Что-то не так? – Виктор, которому, казалось, любой мороз был нипочем, и не думал спешить укрыться в теплой школе.
– Все не так! Надя скучает по родителям. Мечтает о том, что скорее всего никогда не случится.
– Это нормально. Людям нужно мечтать, – ответил директор, серьезно глядя на подопечного.
– Мечты мечтами, а жестокая реальность – жизнь в этом поганом месте! – неожиданно огрызнулся Андрей и покосился на проходящих мимо одноклассников.
– Зря ты так, – Виктор хотел было потрепать парня по плечу, но тот отпрянул. – Вам, Андрей, повезло, что вы здесь и есть кому о вас позаботиться.
– Вы это на себя намекаете? – теперь в голосе Авдеева звучало неприкрытое презрение.
– В том числе, – спокойно отозвался Виктор.
– Вот только не нужно изображать из себя благодетеля! Шли бы вы… в школу. Замерзнете!
– Ты ошибаешься. Но рано или поздно ты это поймешь.
И директор, сделав вид, что не замечает откровенной грубости, поднялся на крыльцо, отряхнул с ботинок снег и вошел в помещение.
Он скрылся из вида, а Андрей на миг закрыл глаза. Он и сам не понимал, что с ним творится. Если бы кто-то еще несколько недель назад сказал ему, что он нахамит взрослому, Андрей бы ни за что не поверил. А теперь…
Глава 6. Привет с того света
Библиотека «Логоса» располагалась в учебном крыле здания. Это было большое двухуровневое помещение с обилием стеллажей, заставленных книгами. В середине стояли столы со стационарными компьютерами, пользоваться которыми могли любые ученики. При этом благодаря овальной форме комнаты здесь создавалось ощущение уюта, усиленное наличием огромного камина с чугунной решеткой. На каминной полке стояли безделушки, заботливо подобранные Еленой Сергеевной. В промежутках между стеллажами висели старые гравюры и карты. Только в одном месте, возле входа, простенок был пуст, от чего создавалось впечатление щербатого рта, откуда вылетел сломанный зуб. Каждый раз, входя в библиотеку, завуч упиралась взглядом в этот пустой простенок и тут же поджимала губы, вспоминая о вопиющем поведении Ивана Савельевича.
Впрочем, сейчас в библиотеке никого не было. Учебный день закончился, и учащиеся предпочитали поберечь зубы, не стачивая их о гранит науки, учителя были заняты на совещании, и Крылова как раз сейчас говорила о том, как падает после каникул успеваемость.
В общем, в библиотеке царили покой и тишина.
И тут… едва слышно скрипнула дверь, и в комнату осторожно просунулась чья-то голова.
– Никого, – прокомментировал посетитель, оглянувшись. – Заходим.
– Молодец, Ромыч! Настоящий разведчик Соколиный Глаз! – Макс хлопнул друга по плечу и, протиснувшись мимо него, зашел в библиотеку.
За ним потянулись остальные.
Специалистом в компьютерах среди них была Вика, поэтому она сразу же заняла место перед одним из экранов и загрузила почтовый сайт.
– Вот почта Савельича! – заявила девушка торжественно.
– Ну ты и хакер, оказывается! – удивилась Даша.
– Да нет, – Вика смутилась, – я ему сама почтовый ящик заводила, а он пароль не сменил…
Ребята сгрудились за ее спиной, но в ящике писем не было. Только напротив надписи «Черновик» стояла одинокая единичка.
«Кажется, я наконец-то на правильном пути. И на этом пути я совершенно один. Думаю, мне понадобится ваша помощь», – гласило неотправленное послание.
Ребята едва успели прочитать его до конца, когда буквы вдруг стали исчезать – одна за другой, словно кто-то, присоединившийся через удаленный доступ, стирал их.
– Что за хрень? – удивился Максим. – Вик, сделай что-нибудь.
Но сделать ничего было нельзя, экран опустел.
– Куда это делось? – Тема коснулся рукой монитора, словно думая, что и тот сейчас исчезнет.
– По ходу, письмо кто-то удалил, – заметил Макс, хмурясь.
– Причем этот кто-то находится здесь, в школе, – добавила Вика.
Стало тихо. Каждому из ребят показалось, будто на него смотрят чьи-то внимательные глаза. Даша поежилась, вспоминая слова Савельича. Говорил же он, что никому в «Логосе» нельзя доверять!
– А ведь я даже адрес не запомнила… – Вика сокрушенно опустила голову на скрещенные руки. – Знаете, мне кажется, что с Савельичем точно беда…
– Фамилия мужика, которому он писал, как-то с животными связана… – задумчиво вставил Ромка, беря с полки толстую энциклопедию животных.
– Типа лошадиная фамилия, как у Островского? – усмехнулся Темка.
– Как у Чехова, неуч, – поправила Вика, так и не подняв головы.
– Не важно… – Ромка наморщился. – Вспомнить бы, как его… То ли Зайцев, то ли Орлов.
– То ли Волков, то ли Воробьев, – передразнил друга Макс. – Толку от тебя, Ромыч, как от козла молока.
– А может, и Козлов… – задумчиво кивнул парень.
Парни дружно заржали.
– Прекратите! – шикнула на них Даша. – Вы что, не понимаете, что здесь происходит что-то серьезное!
– Я думаю, вариантов два, – Макс сел на стол и принялся болтать ногами. – Либо Савельич свихнулся и его поперли из школы…
– Либо он реально нашел здесь что-то опасное, – добавила Вика.
– И за это его грохнули, – закончил Морозов.
Страх… Страх затаился среди старых золоченых корешков книг, легким сквозняком скользнул от окна, всколыхнул у камина длинные тени… Липкий, навязчивый, бьющий без промаха страх…
Они боялись. Он ясно чувствовал их страх, и это придавало Ему силы. Так хорошо, когда они боятся. Эти люди обречены, как и тот, сидящий теперь в клетке. Наверное, будет лучше, если всех людей рассадить по клеткам. Будет лучше, спокойнее и безопаснее.
Птичка, птичка, что летаешь?
Участи своей не знаешь.
Скоро, скоро под замок —
Раз! – глядишь, и вышел срок!..
* * *
В это же время Галина Васильевна сидела над стопкой платежек, сверяя цифры, а Маша протирала поблизости пыль. После прошлого разговора лед между ними окончательно растаял, и было заметно, что обе женщины явно симпатизируют друг другу, даже несгибаемая завхоз. Впрочем, Маша уже знала, как часто напускная мягкость скрывает жесткость, если не жестокость, а за показной суровостью прячется настоящая доброта.
– Галина Васильевна, тут из органов… К Виктору Николаевичу! – заглянул на кухню дворник.
За его спиной маячил серый силуэт.
Маша вздрогнула и поспешно шагнула за полки – не хватало только попасться на глаза блюстителю закона!..
– Виктор Николаевич на педсовете. Чего вы хотели? – завхоз встала навстречу полицейскому.
Тот шагнул в кухню, открыл дерматиновую папочку и протянул Галине Васильевне фотографию.
– Посмотрите, пожалуйста, вы не видели эту женщину?..
С полминуты завхоз молча разглядывала снимок, словно пыталась запомнить малейшую деталь.
– Нет, а кто это? – произнесла она после паузы ровным, бесстрастным голосом.
– Сбежала из местной психушки, – вздохнул человек в фуражке. – Врачи говорят – буйная. Значит, вы ее точно не видели?
– Нет.
– Я тогда ориентировочку оставлю. На всякий случай. Повесите в холле, чтобы ученики были в курсе. Если что – звоните.
– Хорошо, – Галина Васильевна взяла распечатку и отвернулась, демонстрируя, что разговор закончен, и посетителю не оставалось ничего иного, как удалиться.
– Мария! – позвала завхоз, когда он скрылся за дверью.
Маша, холодея, шагнула к ней.
– Оказывается, ты сбежала из психушки. Так-так, – Галина Васильевна смотрела изучающе. – Да кто ты такая, черт тебя побери?!
– Это все неправда! Я не сумасшедшая! Не сумасшедшая! – закричала Мария, а перед глазами стояли тусклые стены длинного коридора и два рослых санитара, больно выворачивающие в суставах руки…
– Значит, это все, – завхоз кивнула на оставленный полицейским лист, – неправда. Что же правда? Может, твои сказочки про украденного сына? На жалость давишь, а сама…
– Я вам не врала, Галина Васильевна! Клянусь! – Маша прижала к груди пыльную тряпку, умоляюще глядя на завхоза. – Я сказала правду. Про сына… Пожалуйста, поверьте, я не сумасшедшая. И не выдавайте меня!..
– Так… – завхоз снова села за стол и сложила замком пальцы. – Выдавать не буду. Но здесь ты не останешься. Здесь дети. Я не могу принять на себя такую ответственность. В общем, собирай вещи и уходи.
– Но…
– Уходи!
– Барышни, милые, что это у вас тут происходит? – заглянул на кухню Володя.
– Я ее уволила, – холодно отрезала Галина Васильевна. – А за что – тебя не касается.
* * *
За окном бушевала метель, было белым-бело, словно кто-то распорол здоровенную пуховую подушку и пустил перья по ветру.
Склонившись над столом, Володя хмуро изучал лист бумаги, на который были наклеены сделанные на камеру мобильного телефона фотографии. Вот, например, Галина Васильевна. Она и Войтевич, преподаватель биологии, были здесь еще со времен детского дома. Они явно знали больше других. Знали, но помалкивали. Почему – вопрос. Вот – Маша Вершинина или как ее там… У нее в школе тоже свой интерес. Какой?.. Время поджимало, а фактов пока было катастрофически мало.
В окно стукнули. «Ветка», – мимоходом решил Володя, но тут же напрягся, вспомнив: никаких деревьев поблизости от его комнаты нет.
Он поспешно сунул лист ватмана в ящик стола и, приблизившись к окну, резко отдернул занавеску.
Там, снаружи, к замерзшему стеклу прильнуло женское лицо в окружении темных густых, полузанесенных снегом волос.
Вот так явление! Как говорится, и снова здравствуйте!..
Повар распахнул окно.
– Маша, ты что здесь делаешь? – приветствовал он девушку.
– Я гу-гуляла. И з-заблудилась, – произнесла она, щелкая от холода зубами. На ней был тоненький голубой пуховичок. Да, негусто в такую-то погодку.
– Залезай, – повар подал ей руку, втаскивая девушку в комнату. – А я-то думал, что ты уже давным-давно тю-тю.
– Володя! Помоги мне! – на ее длинных черных ресницах таяли снежинки, стекая по щекам невыплаканными слезами. А ведь красиво, чертовски красиво.
– Что случилось? – он закрыл окно и стал стаскивать с Маши пуховик. Она была холодной, как ледышка. – Закутайся, садись на кровать. Сейчас коньячку налью – для здоровья, – он подал девушке плед и полез в шкаф, где на экстренный случай как раз стояла небольшая бутылка. Случай сейчас как раз самый экстренный.
Вершинина, не возражая, осушила рюмку, а Володя полез за теплыми вещами.
– Так что случилось? В чем тебе помочь? – переспросил он, доставая толстые шерстяные носки и свитер.
– Мне нужны личные дела учеников, – проговорила Мария, глядя на него расширившимися то ли от алкоголя, то ли от важности момента глазами. – Я ищу своего сына.
– Кого?.. – свитер упал на пол, но Володя даже не нагнулся, чтобы его поднять.
– Нет, она не опасна. Она здесь по своему делу. Да, я уверен, – говорил он в трубку. – Да, она ничего не знает, убирать ее нет необходимости.
В коридоре мигала лампочка. Надо будет завтра сказать, чтобы заменили.
– Да, прослежу. Все понял. – Володя закрыл телефон и вернулся в свою комнату, где на кровати, уютно свернувшись клубком, спала Маша.
Мужчина сел рядом, аккуратно, чтобы не разбудить девушку, поправил одеяло и невольно залюбовался ее лицом – таким спокойным и красивым… Вот ведь черт! Не было бы всей этой кутерьмы, взял бы ее и уехал куда-нибудь к морю…
* * *
Андрей бежал по заснеженному лесу. Он спотыкался, ветки наотмашь били его по лицу, цеплялись за одежду, стараясь помешать. Тот, кто преследовал его, был уже совсем близко.
Полная луна плясала на небе, словно зритель, маящийся в нетерпении: чем же закончится дело?!
Темный лес молчал, но было ясно, что он ненавидит бегущего человека, он хочет его смерти и мечтает о теплой солоноватой крови.
От ужаса кровь заледенела в жилах. И тут чудовище, гнавшееся за Андрюшей, схватило его за ноги.
– Надя! Надя! – надрывно закричал брат, и девочка проснулась…
За окном было белым-бело. Тихо, но если прислушаться, слышно, как воет голодным волком ветер. Андрей в опасности! Это Надя понимала совершенно ясно, поэтому девочка достала из-под подушки найденное в лесу колечко и, сунув ноги в тапки, прямо в ночнушке пошлепала в спальню мальчиков.
– Андрюша! Андрюша! – она затрясла спящего.
– А? Что? – парень проснулся и, боясь разбудить спящих с ним в одной комнате врагов, прижал палец к губам. – Ну иди ко мне!
Наденька тут же взобралась на кровать, укуталась в одеяло брата.
– Мне плохой сон приснился, – тихо проговорила девочка, – ты искал меня в лесу, а кто-то страшный напал на тебя и утащил.
– Серый волчок ухватил за бочок? – попробовал отшутиться Андрей, но сестра серьезно покачала головой. – Ну, успокойся. Со мной все в порядке, видишь? – он заглянул ей в глаза.
– На! – в руку Андрею ткнулось что-то холодное. – Это кольцо, мне его гномик дал. Оно волшебное, будет тебя защищать.
– А как же ты? – кольцо неожиданно пришлось как раз по пальцу.
– А меня чудище не тронет! – не совсем уверенно заявила девочка. – Можно я сегодня с тобой посплю? – спросила она тут же без всякого перехода.
Андрей вздохнул, ласково погладил сестру по мягким волосам. Они остались одни на всем белом свете. Только Андрей и Наденька, и больше у них никого не было…
– Спи, маленькая, – он подвинулся, освобождая ей место. – Я тебя очень-очень люблю.
– И я, – Наденька прижалась к его теплому боку, засопела, засыпая. – Я к маме с папой хочу, – пробормотала она сонно.
– Я тоже… – едва слышно отозвался парень.
Прошла ночь, и над школой вновь встало бледное зимнее солнце.
Пурга замела двор, засыпала серебром деревья. Мир казался новорожденным – белым-белым и чистым-чистым. В таком мире не бывает ни страха, ни зла…
– Ну что, сиротинушка казанская? Мама с папой больше не звонили? – Макс загородил Андрею проход, не давая выйти из класса по окончании биологии.
– А не пошел бы ты! – Андрей хотел толкнуть противника, но Даша перехватила его руку.
– Мальчики! Не надо опять! Ну, пожалуйста! – взмолилась она и вдруг охнула, уставилась на палец Андрея. – Ребят! Это же кольцо Савельича!
Дорогие мама и папа!
У нас с Андрюшей все хорошо. У нас есть волшебное колечко, которое нас охраняет от чудовищей. Его мне подарил хороший гномик, который живет в лесу. Теперь никто не сможет причинить Андрюше вред.
Дорогие мама и папа! Поскорее возвращайтесь с волшебного острова или заберите нас к себе, потому что мы соскучились.
Ваши Надя и Андрюша.
