Екатерина Васина
Код фейри. Заложница Теней
Три глаза на лице, длинный тонкий хвост, огромный нос, перепонки между пальцами – я много чего увидела, прежде чем Доран вновь взял слово. И все за столами притихли. Лишь Тени скользили вдоль темных блестящих стен зала.
– Есть время для любви, есть время для праздника и есть время для наказания. Двор Теней живет по строгим, но справедливым законам. Мы никому не отказываем в приюте, но жестоко караем отступников. Я люблю свой народ. Но порой приходится принимать тяжелые решения.
В зале наступила полная тишина, а у меня внутри все напряглось. Готовилось что-то нехорошее.
– Вы же знаете, – продолжал Доран голосом, от которого лично у меня внутри все скрутило от наступающего ужаса, – ничто не скроется от моего взора. Глуп тот, кто думает, что может быть иначе.
Даже Тени замерли, напоминая языки черного бездымного пламени.
– Впервые за несколько сотен лет одна из наших женщин забеременела. От человека, да, но сумела. Пусть полукровка, даже это для нас стало редкостью.
– Кто это? – послышался вопрос.
– Король, даже полукровка – это счастье!
– Кому повезло?
Доран издал странный звук, сильно похожий на приглушенное рычание. И вопросы вмиг оборвались.
– Девин из семьи Эллройнов – ты виновен в том, что избил свою жену Дийрану, узнав о ее беременности, и ударил несколько раз ножом. Она же, не пережив утрату, бросилась в Хаос. Я предаю тебя суду Теней.
Неприкрытые возгласы – гневные и злые – наполнили зал. За одним из столов началось движение: фейри с короткими каштановыми волосами, в темно-коричневом балахоне с золотистой прошивкой, попытался выскочить из зала.
Тут я не выдержала и торопливо отползла в сторону, благо цепочку мою Доран выпустил из рук, медленно встав с трона. Тени за его спиной взвились, словно гигантские крылья, наполненные концентрированным ужасом. Даже в груди похолодело, а взгляд так и прикипел к Королю. У ног его, где только что сидела я, сгустившаяся темнота принимала форму гигантских тварей. Похожие на собак и на гиен, с красными глазами и острыми ушами.
Они бесшумными прыжками нагнали Девина и окружили. Не рычали, а просто стояли и смотрели.
– Я не хотел! – взвизгнул обвиняемый.
Собаки продолжали молчать, лишь глаза пылали, как разгорающиеся угли. Все в зале напряженно следили за происходящим. Я заметила, что Аерона вцепилась пальцами в стол так, что они побелели. По прикушенной губе скатилась капля крови.
И вот собаки, как по команде, взглянула на Дорана. И тот сказал, словно выдохнул, одно единственное слово:
– Виновен.
И зал взорвался. Крики «Убить!», «Наказать!» и еще похлеще неслись отовсюду. Доран же просто поднял руки, от которых протянулись ленты Теней.
Девин взвыл. Его приподняло над полом и перевернуло лицом вверх. Я круглыми глазами смотрела, как тело фейри дергается, корежится, спеленутое Тенями. И если сначала Девин кричал, то потом лишь громко хрипел, поворачиваясь в воздухе. Уже не похожий на человека, скорее на изломанную куклу.
Но он был еще жив. И это пугало сильнее всего. В какой-то момент я не выдержала и закрыла глаза, зажала уши, лишь бы не слышать хрипов, которые не могли заглушить даже крики вокруг. Как сквозь вату услышала голос Дорана:
– В железную клетку его, пока не сдохнет.
Меня кто-то почти насильно поднял за плечи, повел куда-то. Я приоткрыла глаза и встретилась взглядом с Хэдином.
– Идем, Рори, Доран велел увести тебя в комнату. Хватит на сегодня впечатлений.
Внутри что-то жгло и одновременно было… безэмоционально. Словно все чувства спрятались за толстой прозрачной стеной. Я просто шла за Хэдином, даже не замечая ничего вокруг. Глядя на блестящий пол под босыми ногами, вяло думая о том, когда с меня успели снять ошейник.
В спальне горели три напольных светильника, бросая золотистые блики на стены, покрытые ковром из листвы. Хэдин подвел меня к постели и проговорил:
– Как ты?
Я молча села и посмотрела на лекаря так, что он помрачнел и осторожно обхватил мою голову руками. Чуть сощурился, потом выдохнул с облегчением:
– У тебя очень крепкая психика, Рори, очень. Ложись спать, утром приступим к работе.
– Эти Тени, – проговорила я, продолжая ощущать себя роботом, – только Доран может управляться с ними?
– Нет, мы все. Но лишь Король может управлять всеми Тенями Двора. А мы лишь теми, кто откликнется на наш зов. Проводи аналогию с домашними зверюшками. Только здесь, скорее симбиоз. Они дают нам силу, а мы им – возможность наслаждаться эмоциями.
– А люди ими могут управлять?
– Нет. Людей они чаще всего сводят с ума. Потому Доран велел им не показываться тебе. Но во время наказания они всегда становятся видимыми. Страшно?
Страшно, но по другой причине. Из слов Хэдина я поняла, что не могла видеть Теней в зале до момента наказания.
Но я их видела. Прямо человек-талант какой-то.
Стеклянная стена внутри меня начала медленно трескаться. И хорошо, а то я уже решила, что мои эмоции замерзли насовсем.
Хэдин еще немного побыл рядом, потом ушел, сказав напоследок, что попробует сделать проход из моей спальни напрямую в лабораторию.
Я продолжила сидеть еще какое-то время. Потом встала и дергаными движениями сняла платье. Оно с легким шелестом упало на пол, замерло там невесомой кучей. А меня вдруг зазнобило так, что застучали зубы. Пришлось забираться в постель и укутываться одеялом. Но меня продолжало трясти, перед глазами маячило изувеченное тело. А в груди рос какой-то горячий комок. И когда уже стало невыносимо, он лопнул, как и стеклянная стена внутри.
Слезы хлынули соленым потоком. Беззвучно, но отчаянно. Я вцепилась зубами в подушку, рыдая и вздрагивая. Все это было уже чересчур. Я не железная, мне не хочется геройствовать. Мне просто хочется вернуться домой, к привычной жизни. Чтобы в ней не было Теней, которые могут легко изувечить. Не было странных существ с чужой моралью и логикой. Не было кормлений с рук…
Последнее вот особенно обидно.
Не знаю, сколько я рыдала. Наверное, долго, так как нос успел опухнуть, а подушка промокла. Я уже начала икать от слез, когда матрас слегка прогнулся под тяжестью того, кто сел рядом со мной. Не надо было поворачиваться, чтобы понять, кого принесло. Каждая клетка тела мигом напряглась и словно ощетинилась.
Некоторое время в комнате было тихо, разве что я продолжала периодически прерывисто вздыхать и всхлипывать. Но желание реветь как-то резко пропало.
– Нажаловались? – спросила чуть гнусаво. За спиной послышался вздох, словно собеседник смирился с моим поведением.
– Рори, я уже сказал, что от взгляда Короля не укроется ничего. Тени – мое продолжение. И… фейри плачут от действительно сильных потрясений. Потому мне сразу и доложили. Надо было тебе сказать Хэдину о своем состоянии. Он может погрузить в целительный сон.
Я резко села, наплевав на то, что без одежды, а одеяло сползло. Доран сидел на краю постели, одетый лишь в клочки тьмы, и внимательно смотрел на меня. О да, сильный Король пришел выяснить, а чего это ревет человек. Глупостями, мол, всякими занимается.
– Сказать? Сказать?! Ты представь себя на моем месте! – Я не кричала, но шипела с каким-то свистом. – Ты меня купил! Купил! Ты знаешь, каково это?! И поставил изначально невыполнимые условия. И я буду их выполнять, потому что не хочу стать какой-то там гончей. Начну выполнять, даже если у меня ничего не выйдет. И знаешь что? Меня тошнит от вас от всех. Честные-пречестные фейри, которые на самом деле просто изысканно лгут, маскируясь правдой. Не размножаетесь, значит? Так, может, природа просто избавляется от вас, как от балласта!
Слезы опять подступили к горлу, но на этот раз не отчаянные, а злые и какие-то беспомощные.
– Где я провинилась, что ты меня выбрал, а? Почему должна соблюдать ваши варварские обычаи? Не лезь туда, подыграй мне, покушай с рук, а то окажешься в опасности! И угрозы, угрозы, давление. Отличная атмосфера для работы. Супер!
Последнее слово я уже почти выкрикнула в неподвижное лицо Дорана, понимая, что совершаю большую ошибку. Но меня просто несло. Слишком долго сдерживалась, слишком сильно пыталась загнать вглубь страх и панику. Теперь все это безудержно рвалось наружу. Не думая о последствиях.
Вот так, а теперь еще пощечину! Впрочем, это лишь промелькнуло в голову. Драться я не собиралась. Словами можно ударить больнее.
На лице Дорана что-то мелькнуло, и я решила – доигралась. Шарахнулась в сторону, но Король оказался сильнее. Одно движение, и меня прижали к постели. Сверху же навис фейри, зажимая мои руки над головой. Тени за его спиной словно взбесились.
– Тошнит от нас? – низкий рык вибрацией отозвался в моей груди. – Купили тебя, несчастную? Выбора не оставили? Так сражайся, Рори, а не устраивай истерику. Это удел слабых, а ты – сильная. В Руадхе не живут люди, а ты уцелела.
А кто же те, на цепочке, подумала я мельком. Впрочем, мысль не была актуальной. Сейчас меня больше волновала происходящая ситуация – Доран прижимал так сильно, что даже дышать оказалось трудновато.
– У тебя есть задача, – продолжал рычать Король, чье дыхание опаляло мне щеку. – Ты хочешь вернуться домой и ненавидишь нас? Отлично! Я уже дал слово, что с радостью верну тебя, когда ты решишь проблему. Так, может, ты прекратишь себя жалеть, а начнешь добиваться цели?
Зрачки у него опять вытянулись. Я сглотнула, но сдавать позиции не собиралась:
– Как я буду добиваться цели, если ты меня таскаешь на поводке и показываешь всем?
– Я говорил тебе, – загремел Доран, – буду прятать – начнут интересоваться. Если Король выделяет кого-то, значит, это может стать его слабостью.
Он смерил меня странным взглядом и сказал, как выплюнул:
– А ты ею точно не станешь.
Мы злобно уставились друг на друга. Я прямо кожей ощущала, как атмосфера вокруг нагревается от напряжения. Вот дура! Нашла, кому грубить. Со свистом, сквозь зубы, втянула воздух и прошипела:
– Отпусти, Доран…
Ладно, собиралась прошипеть. Но не успела, потому что произошло нечто, сравнимое с небольшим апокалипсисом. Явно продолжая злиться, Доран наклонился и просто накрыл мои губы своими. Без намека на нежность, скорее с яростью. И это чувство ударило мне в голову, кровь вскипела, и я не удержалась. Изо всех сил цапнула Короля за губу.
Он отпрянул, но меня не выпустил. В золотистом свете я увидела, что прокусила ему нижнюю губу до крови. И теперь она темными каплями стекала на подбородок.
Доран задумчиво облизнулся и вдруг послал мне крайне двусмысленную ухмылку:
– Кровь и секс у нас очень часто тесно переплетаются.
– Пусти! – потребовала я, начиная брыкаться.
– Не пущу, – в тон мне сообщил Король. – Знаешь почему?
Еще до того, как он опустил руку вниз, между нашими телами, я уже знала ответ. Чертово желание пульсирующими волнами расходилось от низа живота. Оно смешивалось со злостью и требовало выхода.
Я вздрогнула, когда палец Дорана скользнул между ног, дотронулся до клитора и мимолетно погладил. Отчего внутри все сжалось тугой пружиной.
– Ты насквозь мокрая, Рори, – усмехнулся Король, поднося палец к моим глазам. – И я этому причина.
– Ха!
Да пошло оно все! Я приподняла голову и теперь первой потребовала поцелуй. И мне его дали. Жесткий, беспощадный и совершенно сводящий с ума. Я кусала Короля за губы, он отвечал мне тем же, кончиком языка то и дело зализывая укусы. Руки его тем временем уже скользнули вдоль тела, ухватили меня за ягодицы и прижали к себе, давая сполна прочувствовать степень возбуждения. Никакой романтики или нежности, просто голая страсть.
Голову покинули абсолютно все мысли, даже самые мелкие. А чувство, растущее внутри, уже заполняло меня всю, без остатка. И в тот самый момент, когда я подумала, что все, дальше терпеть невозможно, Доран вошел в меня. Схватил за бедра и проскользнул внутрь одним сильным и жестким толчком.
Я закричала от переполнявшего острого удовольствия, смешанного с легкой болью. Он был огромный. Слишком большой для первого раза. Я застонала, пытаясь отодвинуться и хоть как-то приспособиться к его размеру. В ответ Доран лишь заткнул меня поцелуем и начал двигаться. Все быстрее и быстрее, с каждым разом погружаясь глубже и глубже. При этом продолжая терзать мои окончательно искусанные губы.
Я же в этой «схватке» выплескивала все, что накопилось. И подавалась навстречу, царапая и извиваясь.
– Покричи, Рори, – хрипло потребовал Доран, оторвавшись от меня. – Покричи, выплесни из себя все. Давай!
И толкнулся так, что молнией прострелило все тело. Я вдохнула воздух и заорала снова. Громче и громче, чувствуя, как внутри все словно готовится к взрыву. Доран нависал надо мной, закрывающий весь мир. Глаза пылали, и их огонь разливался в моей крови, мускулы на плечах напрягались с каждым толчком. И это заводило еще сильнее. Я изогнулась и сжала измятую простыню в кулаках. Дальше терпеть не было возможности. И волны удовольствия стали накатывать одна за другой, от них просто перехватывало дыхание. Я ощутила сквозь блаженство, как Доран укусил меня за плечо, содрогнулся и глухо простонал. И это заставило скорчиться в очередном взрыве наслаждения.
Была истерика – и нет ее. Я распласталась на кровати, понимая, что не в силах поднять даже руку. Казалось, из меня выпили все эмоции, оставив лишь усталость и дикое облегчение. Плечом ощущала лежащего рядом Дорана и молчала. Не хотелось говорить, спрашивать, думать. Только спать. Тени куда-то исчезли: то ли обожрались эмоций, то ли обалдели от происходящего. Хотя о чем я!
«Вот что секс животворящий делает», – подумала сонно, прежде чем просто провалиться в темноту без сновидений.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Меня разбудило восхитительное ощущение внизу живота. Там разгоралось мягкое пламя. Все тело ныло, словно после интенсивных упражнений, хотелось потянуть и выгнуться, как большая кошка. Наверное, все дело было в горячем мужском теле, что прижималось сзади. Доран… Одна его рука обнимала меня за талию, ладонь прикрывала грудь, тяжелую от возбуждения.
И что, я теперь буду похотливой самкой? Я прислушалась к себе и поняла: да, возбуждение сильное, но справиться с ним можно. Это радует. Мои ясные мозги – моя работа.
Я заворочалась и ойкнула, когда пальцы Дорана игриво ущипнули за сосок. Так, что крохотная молния прострелила насквозь. Уже всерьез начала брыкаться, и меня все же решили отпустить. Развернулась и очутилась лицом к лицу с тем, кто заставил ночью кричать и расслабляться.
К счастью, голова от умиления и внезапной любви не кружилась. Секс был шикарный, кто же спорит, но мое сердце осталось на месте. Я молча смотрела на обнаженного фейри, на мощные плечи, за которые вчера цеплялась, задыхаясь от восторга и злости, на руки с выступающими мышцами, на лицо, слишком резкое, чтобы быть красивым, но при этом безумно притягательное. Фейри, чтоб его. Темные глаза, сейчас обычные, разглядывали меня как всегда спокойно и даже чуть лениво. А на губах не осталось и следа от укуса. А я ведь цапнула очень сильно.
Молчание затягивалось, а мне срочно надо было в туалет.
– Доран, я бы хотела приступить к работе поскорее.
Да, согласна, крайне романтичная фраза после бурной ночи. Король отреагировал на нее широкой улыбкой.
– Согласен, Рори. Больше нет желания кидаться на меня?
– Есть, но я – владелица своих желаний. И, пожалуй, последую твоему совету: возьмусь за работу, все сделаю и удеру отсюда.
– Что ты сейчас чувствуешь?
Я прислушалась к организму: тот отозвался легким бурчанием желудка и просьбой побыстрее посетить туалет.
– Хочу есть и в ванную.
Доран молча встал и вышел из спальни, не потрудившись одеться. Впрочем, я подозревала уже, что подобное тут вполне вписывается в нормы. Сама же кое-как скатилась с постели и охнула. Все же к такому размеру, как у него, надо привыкнуть. Тихо ойкая, нагнулась за платьем и несколько брезгливо повертела на вытянутых руках. Ну как бы заниматься в нем проведением опытов я не хотела. Хотя такой наряд вполне уместно смотрелся бы на порноактрисе, изображающей инопланетную ученую. Надо попросить у Короля нормальную одежду – это раз. Второе – обговорить часы работы. Третье – обсудить, как лучше работать с образцами. Да-да, я сразу начала называть всех фейри только образцами и подопытными. И, кстати, мысли о естественном вымирании вполне имели право на существование. Если бы не одно «но». Почему процесс начался в этом мире?
Я кинула платье обратно на пол и голышом протопала в ванную, где сразу же зашумел теплый душ в виде водопада среди камней. Надо будет спросить, как у них тут вода подается. Потому что стойкое ощущение, что стоишь прямо среди дикой природы. А темные камни, увитые зеленью, теплые. На них можно сесть и расслабиться.
Я закрыла глаза, подставляя лицо теплым струям. После секса настроение было почти миролюбивым. А Дорану я отомщу и забуду. Причем месть будет изысканной и острой. Потому что никому не позволено обращаться со мной, как с элитной собачкой, даже ради моего блага. Что же касается секса… пусть будет. Чувствую, что при такой жизни в Руадхе периодическая разрядка мне крайне необходима. Надо только определиться с контрацепцией. Вряд ли я забеременею, но перестраховаться стоит. Пусть притащит или презервативы, или таблетки. Потому что зачем ему беременная ученая, когда на кону существование целой расы?
Я чуть отодвинулась от водопада и врезалась в тело позади. Мужские руки сразу же накрыли мою грудь.
– Попалась, – сообщили мне на ухо голосом, от которого внутри все завибрировало.
– Король, – голос у меня резко сел, – что такое? Что-то случилось?
Это самое «случилось» настойчиво упиралось мне в попу и слегка подрагивало. Я проморгалась и поняла: отказать не могу. А надо.
– Доран, ты хочешь разобраться с вашей проблемой или заиметь беременную меня?
Объятия мигом разжались.
– Вряд ли ты забеременеешь.
– Я тоже так думаю, – подтвердила, разворачиваясь к фейри, – но все же лучше перестраховаться. Я одно время пила таблетки.
Зрачки у Дорана опять резко вытянулись. Опираясь ладонью о камни рядом с ним, фейри меня буквально сверлил взглядом. Так, что становилось жутко.
– Ты говоришь об этом мне? – странно спокойно поинтересовался Король.
– Доран, я понимаю, что вы рассматриваете беременность как благо. И мы тоже. Но бывают ситуации…
– Рори, эти таблетки, которые ты просишь, должны защищать от беременности? – перебил меня Король. Пусть его возбуждение еще сохранялось, но продолжать интимные утехи он явно раздумал.
Я почему-то сглотнула и осторожно ответила:
– М-м-м, да.
Доран вздохнул так глубоко, словно ему сильно не хватало воздуха. Скулы стали резче, а между бровей залегла глубокая складка. Он явно пытался сдержаться, но глаза то и дело заволакивало тьмой. Я сглотнула еще раз: неужели его так разозлило невинное предложение предохраняться? Нет, я понимаю их проблему, но в данной ситуации моя беременность была бы ну совершенно лишней.
– Твое счастье, что я умею смотреть на вещи трезво.
Рычание Дорана пробрало до костей. Сам Король быстро вышел из ванной, оставив меня прижиматься к теплым камням и растерянно моргать. Видимо, это было согласие? А вот про наряд я спросить забыла.
Поспешно закончив дела в ванной, я вышла обратно в спальню и взвизгнула: там стоял Хэдин. С зачесанными назад волосами, в темно-сером наряде из штанов и жилетки. Козлиные копыта оказались блестящими, словно он их натер чем-то.
– О Хаос! – закатил он глаза. – Да нормально все. Что я, сисек не видел? У моей невесты их вон целых четыре штуки. Одевайся, стесняшка.
Пытаясь прикрыть самые стратегические места на теле, я заметила на постели разложенный комплект одежды. Почти как у Хэдина, разве что цвет у костюма был лазурный, яркий. Белья, конечно, не полагалось, ну и ладно. Я торопливо принялась натягивать все, заодно спрашивая:
– У тебя есть невеста?
– Есть, – кивнул Хэдин. – А почему ты удивляешься? Еще когда мы только переместились в Руадх, нас благословило Дерево.
– Я успела прочитать об этом, – кивнула я, затягивая пояс жилетки. – У каждого из трех Дворов есть свое Дерево, которое соединяет пары. Скажи, это своего рода брак? Но Доран говорил, что любви у вас нет?
– Благословение Дерева означает, что пара может родить ребенка.
– Генетический анализ?
– Просто магия, Рори, – вздохнул Хэдин, – Если ты готова, идем. Мы позавтракаем в лаборатории и попробуем поработать с дизельным генератором.
– Уже принесли?
– Доран приказал привозить все, что ты потребуешь, в кратчайшие сроки.
– Ох… – Я замерла на полпути к выходу. – Хэдин, тут такое…
Ну а с кем мне было еще посоветоваться? А этот фейри врач и ученый. Так что я рассказала ему про утренний разговор с Дораном и его реакции на просьбу о таблетках. Хэдин выслушал, чуть постукивая копытом по полу.
Стук… стук…
– Рори, тебе действительно повезло.
– Меня могли убить?
– Да, – коротко ответил Хэдин, – Дети для нашей расы – благо. Пока они появляются, значит все хорошо. Сотворить что-то с ребенком или его матерью – огромное преступление. Понимаешь? А ты вот так в лоб заявляешь Дорану, что не собираешься беременеть, и требуешь принести лекарство, которое не даст ему тебя обрюхатить. Знаешь, почему он тебя не убил? Знаешь, почему он принесет эти чертовы таблетки?
Я молча ждала ответа, так как боялась произнести хоть слово. Хэдин тоже злился, но сдержанно.
– Потому что он понимает: забеременей ты сейчас, и работа может встать или растянуться на долгое время. Поэтому его взгляды пошли вразнос с реальностью. И он вынужден согласиться с тобой ради своего народа. Представь его состояние, Рори. И еще: он понимает, что ты родишь полукровку. И будущее ребенка тебя не устроит. Доран не был бы Королем, не умей предусматривать развитие событий.
– А в чем проблема полукровок?
Доран все же умный, тут даже поспорить нельзя. Я ощутила краткий укол жалости к Королю Теней. И правда, выбор нелегкий. Пойти против привычных взглядов…
– Полукровки рождаются редко, еще реже, чем настоящие фейри. У них человеческая внешность, они смертны и при этом обладают нашей выносливостью. В нашем мире у них один путь: стать игрушкой кого-нибудь из нас. В человеческом же мире они не выживут. Их убьет тоска по нашему народу.
Игрушкой? Меня передернуло. Едва сдерживаясь, процедила сквозь зубы:
– А родители вот так спокойно отдают их для развлечений?
– В том-то и дело, что нет, – угрюмо ответил Хэдин. Мы стояли посреди комнаты, скрестив руки на груди и глядя друг на друга.
– Рори, какой родитель согласится отдать свое дитя? Но их крадут, продают, сманивают. А полукровки более подвержены влиянию фейри. Так что…
– Погоди, – перебила я его, – Получается, в том зале…
– Да, это все полукровки, рожденные лет пятьдесят назад. В стране фейри они могут прожить в два раза дольше и не стариться до самого конца. Все они были украдены из Благого Двора.
– Почему Доран не вмешался?
– Во что? Подобные вещи должны разбираться между семьями. Тем более насчет «украдены» я преувеличил. Все они добровольно пошли за избранниками. Рори, не все могут всю жизнь прожить за спиной семьи.
– Значит, полукровки у вас рождаются.
– Теперь уже почти нет. Ты видела сегодня суд Дорана. Та фейри ухитрилась забеременеть впервые за прошедшие пятьдесят лет. Представляешь, в каком он гневе. Да, полукровки не фейри и, по сути, не принадлежат Дворам, а лишь являются приживалками своей семьи. Но! Рождение любого ребенка дало бы надежду.
– Ребята, – пробормотала я, – в общем… Ладно, пошли работать. Но я в шоке. Честно.
Теперь мне реакция Дорана понятна. С рождаемостью полный «швах», погиб ребенок, плюс я тут разглагольствую о контрацепции. Как он еще сдержался и не придушил в порыве чувств. Видимо, я все же очень ему нужна. Точнее, мои мозги.
Кстати, с него станется не притащить мне таблетки или презервативы, а просто перестать со мной спать. Ну, на это не обижусь.
Я пошла следом за Хэдином, попутно стараясь разобраться в собственных чувствах. Во-первых, любить фейри не могут, если верить Дорану. Так что губу не раскатываем. Во-вторых, с сексом у них все просто, как воды попить. Так что буду относиться к этому как к приятному бонусу. Секс мне нужен, я его люблю, Доран в этом толк знает.
И на мести это никак не скажется.
Я с удивлением поняла, что рассуждаю, как во время работы: сдержанно и чуть отстраненно. Словно кто-то другой ночью выкрикивал имя Короля и царапал ему ногтями спину.
– Доран на днях сотворит прямой переход из спальни в лабораторию, – говорил Хэдин, открывая дверь в коридор. – А пока походишь со мной. Одна не выходи. В Руадхе, тем более во дворце, человек всегда в опасности.
– А собирать ма… – начала было я и едва не врезалась в Хэдина, так он резко остановился. Приподнялась на цыпочки, чтобы осторожно выглянуть из-за его плеча. Ну вот! Прямо перед нами стоял тот рыжий красавец, при виде которого у меня снова перехватило дыхание. В первый миг. Потому что невозможно остаться равнодушным к мужчине, у которого такое шикарное тело, едва прикрытое чем-то, похожим на короткую темно-фиолетовую тогу.
– Так это правда, – голос у Джиоллэйдха лился густым горьковатым медом, – Хэдин, у Короля не полукровка, а человек, который сумел приспособиться к Руадху! С ума сойти!
Взгляд его зеленых глаз, слишком красивых для того, чтобы принадлежать просто человеку, впился в меня. А я просто замерла, стараясь дышать пореже. Главное – не выходить из-за спины Хэдина. Почему-то это казалось очень важным. Не приближаться к рыжеволосому, потому что и так голова слегка кружится от его присутствия.
– Она не первая, – в голосе Хэдина слышалось едва заметное предупреждение. Только вот кому?
– Но тех я не видел. Мне надо ее почувствовать. Хэдин, это возможно?
Лекарь явно колебался, а я поинтересовалась:
– Что значит почувствовать?
– Он – целитель, Рори, как и я. На твой осмотр прямого запрета Доран не давал. Да и я не вижу ничего плохого.
Я едва не вцепилась в Хэдина, когда он отошел в сторону. В последнюю секунду сдержалась. Так, что там говорил Доран насчет этого рыжего с труднопроизносимым именем? Он ганконер. Тот, кто с первого взгляда может обольстить девушку, а после ночи с ним она зачахнет? Ну, второе проверять точно не будем. Что касается обольщения с первого взгляда… да, Джиоллэйдх притягивал внимание, его хотелось коснуться, но ведь подобная реакция на красивого мужчину вполне нормальная.
Я помнила осмотр Хэдина. Он не касался меня руками, а лишь водил ими вдоль тела на небольшом расстоянии. И Джиоллэйдх сделал то же самое. Только вот его присутствие…
От него пахло медом и свежескошенной травой. Запах этот окутал меня теплым густым облаком. В глазах фейри стояло вечное лето, а рыжие волосы напоминали расплавленное золото. Они сверкали и заставляли смотреть снова и снова.
Я шарахнулась в сторону и почти сразу оказалась в руках Хэдина.
– Никаких Чар! – рявкнул тот, придерживая меня. Перед глазами все еще вспыхивали яркие волосы и блестела зелень глаз. Я потрясла головой и поинтересовалась:
– Что это было?
– Прости, – проговорил Джиоллэйдх, – Это привычка. А так да, забавная девочка.
Он подмигнул мне и уже чуть тише проговорил более интимно:
– Полна сюрпризов, я бы сказал.
– Избавляйся от Благих привычек, – приказал Хэдин, – У нас Чары не в почете. Тени их не любят.
– Я исправлюсь. И зайду к тебе в лабораторию, Хэдин.
– Не советую.
– Почему? – удивился Джиоллэйдх, – Или ты там прячешь что-то запрещенное?
– Лаборатория – мой дом. Не люблю, когда туда являются незваные гости. Тем более сомневаюсь, что Доран оставит тебя при дворце.
– Он велел отправляться в подземелье Тьмы. Говорит, как раз место, где всю мою Благую дурь выбьет напрочь. Лечить после пыток.
– Король у нас юморист, – без улыбки ответил Хэдин. – Добро пожаловать в Руадх.
И увел меня за собой по коридору, где свет едва заметно пульсировал в такт дыханию. В зеркально-черном полу отражались наши фигуры и идущих навстречу фейри. Сегодня на меня почти не обращали внимания, что не могло не радовать.
– Что за Чары?
– Иллюзии, – ответил Хэдин, кивая проходившему мимо фейри с торчащими белыми волосами. – Мы все владеем ими, но Благие возвели Чары в культ. На нас Чары действуют плохо, мы можем видеть сквозь них, а вот человек принимает иллюзии за чистую монету. Кстати, из-за Чар многие легенды гласят, что все фейри неземной красоты. Благие маскируют Чарами свои недостатки.
– А почему вы так не делаете? А Неблагие?
– Неблагие считают, что скрывать Чарами недостатки – это слабость, а нам просто плевать. Тем более Тени довольно нервно реагируют на Чары.
– Почему?
– Не знаю, Рори. И вряд ли кто знает. Тени – прямое создание Хаоса, и их мотивы нам неизвестны. Мы лишь знаем, что Дорану удалось как-то с ними заключить союз. И пока он – наш Король, Руадх под защитой Теней, а Дикая Охота может вершить суд.
– А он предусмотрительный.
В лаборатории я опять чуть не запнулась. Доран сдержал слово: дизельный генератор стоял на полу. А рядом с ним канистры с топливом и маслом.
А дальше началось веселье. Во-первых, Хэдин позвал хогманов, при виде которых я едва не села на пол, так как они напоминали гномов, описываемых в книгах. Правда, очень злых гномов. Ростом где-то метр тридцать, огромные клыки, торчащие из-под нижней губы, и маленькие глазки, напоминающие крысиные. Разговаривали хогманы гулкими голосами, мало и только по делу. Плюс от них нестерпимо пахло чем-то протухшим. Уже потом Хэдин пояснил, что хогманы предпочитают питаться сырым мясом. Якобы это повышает их энергию и магическую силу. К счастью, они любили не человечину, а каких-то местных тварей, которые жили неподалеку от Руадха. Я даже думать не хотела, кто может выживать рядом с Хаосом. Одно точно поняла: хогманы – ребята суровые. И с ними общаться надо коротко и по существу.
И общаться как раз пришло мне, так как Хэдин не знал, что такое дизельный генератор. А я хоть как-то могла объяснить принцип его действия. Хогманы слушали внимательно, не перебивая. Когда закончила, задали пару вопросов и приступили к делу.
Дизель работать отказался. Не было искры. Он не заводился.
Я молча наблюдала, как хогманы раз за разом пытаются его завести. Кажется, он бросил им вызов.
– Что такое? – поинтересовался Хэдин у меня.
– Не заводится. Не знаю почему. Возможно, что-то с аккумулятором.
Один из хогманов подошел ко мне и молча уставился.
– Как бы объяснить, – пробормотала я. – Ну смотрите, у вас есть амулеты, которые могут накапливать и хранить магическую энергию?
Хогман кивнул.
– О’кей, а аккумулятор хранит электрическую энергию. Энергию нашего мира, которая заставляет работать наши приборы.
– Мы слышали про электричество, – сообщил хогман. – Я понял.
Дальнейшие три дня слились в один сплошной кошмар. Дорана не было, но я знала, что мои просьбы доходят до него. И да, таблетки мне принесли. Причем таким образом, что я едва не поседела. Вечером в спальню проскользнула Тень в виде двухголовой собаки, бросила упаковку мне на колени и исчезла, оставив едва уловимый запах дождя. Я потом пару минут икала от такого гостя.
