Хелена Хэлтон
Персональный ангел-хранитель
– И как ты это определила, уж прости? – он с сомнением посмотрел на Джесс, которая лишь гордо улыбалась.
– Ты думаешь, что я после такого опыта в виде сериалов, не смогу дату смерти определить? – она сказала вроде бы серьёзно, но тут же рассмеялась, увидев удивлённое выражение лица парня. – Тут написано, – она указала на табличку, где расписаны различные даты. – Это мужчина. Вскрытие ему ещё не делали.
Джеймс как-то машинально кивнул, а потом замер. Он должен был уже открыть ячейку, но не мог и руки протянуть, чтобы коснуться ручки. Ему стало холодно… Да, ему уже давно не было по-настоящему тепло, но сейчас он попросту замёрз из-за того, что творилось внутри него.
– Джеймс?..
Тихий голос девушки вывел его из оцепенения, и он даже слишком резко выкинул руку вперёд, схватившись за ручку. И вот их взорам предстал тот самый мужчина. Немногим больше сорока, выглядит хорошо – возможно, его забрала какая-то быстрая болезнь, как произошло и с Джеймсом, умиротворённый… спокойный.
– Я не могу… – если бы он мог дышать, то точно начал бы задыхаться.
– Джеймс, – снова произнесла она его имя, развернув к себе парня так, чтобы заглянуть в его растерянные глаза. – Прошу тебя… – у неё выступили слёзы, которые лишний раз подтверждали то, насколько это для неё важно… и при всей весёлости “до”, надежда буквально разрывала её изнутри. – Нам нужен этот шанс.
Парень слабо кивнул, а потом резко подался вперёд и коснулся своими губами лба девушки. Тепло разлилось по его мёртвому нутру на несколько секунд, после чего он отстранился и подошёл к мужчине.
Точнее это была лишь оболочка от того, что когда-то им являлось. А ведь он жил своей жизнью, возможно, у него была семья – жена и прекрасные дети, а, может, он был плохим человеком. Этого уже никак не узнать.
Сделав глубокий вдох, Джеймс коснулся тела перед собой. Несколько раз руки прошли насквозь, но он всё же смог сосредоточиться и дотронуться до его кожи, от которой он не почувствовал ни тепла, ни холода, но уже хотя бы что-то. Очевидно, правило о невозможности касаться людей работает только с живыми…
Ему пришлось вспомнить, как он действовал с Грегом. Но там бурлили эмоции, а теперь…
Джеймс крепко-накрепко закрыл глаза и стал вспоминать…
Дом, в котором он родился и вырос, родители, он единственный ребёнок. Первое большое потрясение в жизни – семья по соседству практически в полном составе погибла в автокатастрофе.
Школа, колледж, работа… Он рос счастливым парнем. У него всегда было много друзей, отношения с девушками складывались удачно, пусть и ненадолго. Ему не разбивали сердце, не предавали друзья. Всё, действительно, было хорошо.
У него нашлись неплохие способности к продажам, и он мечтал превратить их в свой бизнес. Упорно шёл к этой цели, много работал…
Второе большое потрясение в его жизни – собственная смерть. Ощущение, что он упал в обморок на улице и очнулся в больнице. Но только он не очнулся… он обратился призраком.
Родители плакали над телом сына. На похоронах в подобное состояние отчаяния впало ещё больше людей… Родственники, друзья, коллеги… никто не остался равнодушен к трагедии.
И только один человек не плакал в процессе захоронения – сам Джеймс. Если бы он не был уже мёртв, то медленно умирал бы, смотря на происходящее…
Парень резко раскрыл глаза, понимая, что его руки трясутся. То ли от эмоций, то ли от перенапряжения в попытках.
– Он не пускает, – обречённо ответил он так тихо, будто надеялся, что девушка его не услышит. – Тело не пускает меня внутрь…
Джессика замерла. На какую-то минуту она полностью потеряла надежду, но одёрнула себя.
“Нельзя сдаваться…”
Она быстро отошла к другой ячейке, раскрывая её. Страх куда-то делся, будто перед ней находились не мёртвые люди… тела, которые были живыми лишь недавно, а просто манекены. Или сосуды для новых и новых попыток…
– Возможно, дело в самом теле. Давай другое попробуем, – затараторила она, потягивая ручку ячейки на себя. Перед её взглядом предстал новый “сосуд”, теперь уже молодой парень с разрезанной грудной клеткой, которую, к счастью, всё же зашили.
– Джесс…
– Может, наоборот нужно тело постарее? Возможно, тогда душа уже вся ушла, если это имеет какой-то смысл.
Она даже не закрыла ту ячейку, возле которой только что стояла, отбегая дальше, всматриваясь в таблички, чтобы прочитать время смерти на каждой.
– Джесс…
– Вот, смотри, этот уже давно лежит, может, жертва преступления, поэтому так?
– Джесс! – наконец, прикрикнул Джеймс, не позволив тем самым девушке потревожить очередное тело.
Она вздрогнула, каким-то бешеным взглядом посмотрев на призрака.
– Это так не работает! – он уже не мог прекратить повышать голос. – Тело мертво! Я не могу в него проникнуть!
– Но… – попыталась возразить Джессика, но Джеймс отреагировал сразу же, не позволяя ей договорить.
– Тебе нужен кто-то поживее, а не… – он увидел слёзы в её глазах и не смог продолжить, вместо этого сказав совсем иное. – Тебе нужно уходить. Доктор возвращается, я его чувствую.
Он ничего не чувствовал, но это подействовало – расстроенная девушка наскоро направилась к выходу…
Джеймс поплёлся следом, даже не пытаясь её догнать. Он прошёл сквозь несколько стен, поднялся по лестнице, уже вскоре идя по коридору так же, как и в тот день, когда покинул своё тело раз и навсегда.
Знакомые стены, тот же отколотый кусочек плитки на полу, закрытые двери с табличками на них, гнетущая атмосфера…
– Мистер! – услышал он мужской голос прямо за своей спиной, но, конечно же, не отреагировал, плетясь вперёд по направлению к регистратуре, там же его ждал выход. – Мистер, остановитесь!
Джеймс всё же обернулся, даже машинально уточнив…
– Вы – мне?
– Ну, я здесь больше никого не вижу, – он усмехнулся.
Призрак осмотрелся – и правда, в коридоре они находились одни. Он и этот странный врач, который быстро оказался слишком рядом к нему.
– Мистер, здесь нельзя находиться в неприёмные часы, – говорил он вежливо, но твёрдо.
– Случайно забрёл, – Джеймс отвечал на непонятном ему автомате, не веря, что к нему обращаются вообще. Видят, слышат…
– Тогда, позвольте, я Вас провожу, – и врач коснулся ладонью его спины, чтобы подтолкнуть к выходу.
И Джеймс его ощутил… так же, как и Джессику тогда, у окна, когда схватил её, чтобы спасти. Его нутро затрепетало, а взгляд упал на бейджик врача.
“Рэй Куинси…” – прочитал он.
И пока они направлялись вместе к выходу, мысли крутились и бегали в голове Джеймса.
“Рэй Куинси… он может меня видеть, касаться, а я чувствую тепло от него”, – он отчётливо слышал биение своего сердца, но, конечно, это была лишь звуковая обманка – сердце у призраков не бьётся. – “Он связан с Джессикой. Он…”
И тут его осенило. Даже про себя он не смог озвучить то, что с содроганием понял…
Рэй Куинси предназначен для Джесс.
Глава двенадцать.
“Кажется, ты сломала призрака”, – мозг весь вечер твердил Джессике эту странную фразу.
А всё потому, что Джеймс сидел в кресле и практически не двигался с момента, как они вернулись из морга.
Он не хотел идти туда, пробовать делать не комфортные себе вещи, но она его заставила. Чуть ли не за руку отвела к трупу, заставляя погрузиться в тело. Которое так и не приняло призрака…
– Знаешь, я хочу сделать что-то для тебя, – неожиданно даже для самой себя сказала Джессика, чем, наконец, заслужила хотя бы потерянный взгляд Джеймса.
– Что? – ему показалось, что он пропустил целый монолог перед этой вырванной из контекста фразой, поэтому не смог сразу найти смысл.
Вздохнув, девушка присела на корточки рядом с его коленями, оперевшись на них руками, чтобы не упасть.
– Джеймс, мне очень жаль, что я заставила тебя сделать это, – она будто бы говорила вслух то, что обдумывала уже несколько часов, поэтому все слова звучали слишком знакомо, как дежа-вю. – Мы придумаем что-то другое.
– Что? Выкопаем моё тело? – Джессика даже скривилась. – Не выйдет. Меня кремировали.
И пусть он был груб, но мысленно оправдывал себя тем, что… она не для него. Он – всего лишь призрак прошлого себя. Для Джессики ходит вполне живой парень, ещё и врач. Он обязательно должен быть врачом??
– Нет, мы будем искать более осуществимые варианты, – не сдавалась девушка.
– Джесс, прекрати! Прошу тебя… – он резко поднялся с кресла, одновременно становясь прозрачным, из-за чего блондинка не удержалась на корточках, успев ухватиться лишь за сидушку, чтобы не упасть.
“Ему обязательно так делать нужно??”
Но она не имела права злиться, ведь состояние Джеймса сейчас – полностью её вина. Она заставляла его делать что-то крайне неприятное…
И она не могла знать реальную причину поведения парня, который неожиданно ощутил себя полностью прозрачным даже в своей относительно материальной форме.
– Знаешь, можешь говорить со мной, как хочешь, – она поднялась на ноги и уперла руки в бока. Такой внешне боевой её и увидел Джеймс, всё же повернувшись к девушке. – Я виновата и бла-бла-бла, – она даже закатила глаза, говоря это. – Но я, действительно, хочу сделать тебе лучше. И поэтому… – она выдержала паузу, в которую окончательно решала, говорить ли свою идею или нет. – Мы едем к твоим родителям, – она задумалась. – Ну, идём точнее, они недалеко ведь живут.
Джеймс замер, услышав то, что никак не ожидал. Он, конечно, с самого начала их общения знал о том, как она уходит в себя и общается где-то внутри мысленно, но это её умозаключения показалось ему попросту из ниоткуда.
– Ты явно хочешь меня убить.
– Да-да, ты сейчас скажешь, что уже поздно, ты и так мёртв, – она постаралась спародировать тон его голоса. – Становишься предсказуемым, Джеймс Коул.
Наконец, его губы тронула улыбка. Джессика постоянно находила новые способы заставить его улыбнуться даже в те моменты, когда этого хотелось меньше всего.
– Милая, ты только что извинилась за то, что заставила меня отправиться в морг… чтобы теперь заставить меня выйти из ещё одной зоны комфорта?
– Получается, так, – она даже не спорила с этим. – Но тебе станет лучше, когда ты поймёшь, что, помимо меня, в твоей послежизни есть люди, которые ценят тебя и заботятся.
– Они не знают, что мой дух застрял здесь.
– Им не нужно видеть тебя, чтобы любить…
Джеймс поджал губы, но понимал, что она права. И она точно знала о, что даже он не подозревал…
Ему это, действительно, нужно.
Глава тринадцать.
Дорога по направлению к дому родителей выглядела совершенно такой же, как и в тот день, когда он шёл в обратном направлении после собственных похорон.
Но ощущалась она совершенно иной…
В том числе и потому, что за руку его держала прекрасная девушка, которая оказалась рядом в его послежизни. Так много людей ищут, с кем же разделить свою жизнь, а ему понадобилось всего лишь… умереть, чтобы найти такого человека.
– Хм… странно, – Джессика с напряжением осматривалась. – Эта местность кажется мне знакомой.
– Ты родилась в этом городе, верно? – она утвердительно кивнула. – Наверняка, отложилось что-то.
Джесс лишь пожала плечами. Она была уверена в том, что здесь нечто большее, но выбрала промолчать, потому что они всё же шли к важной миссии для парня, а не для неё.
– Вон тот дом, с голубоватой крышей.
Когда родители строили дом, то не могли сойтись на цвете. В итоге выбрали те цвета, которые не предлагал никто из них – белые стены и голубая крыша.
Вокруг располагалось ещё множество небольших домов. В этом районе не проживали зажиточные семьи, все они поселились дальше, за тем местом, где расположился дом тёти Джессики.
Джеймс двинулся по тротуару, чтобы дойти до родных стен, но понял, что девушка остановилась и не продолжила движение, из-за чего их руки вытянулись по направлению друг к другу.
– Джесс? – он сделал шаг обратно к ней, видя растерянный взгляд. Она смотрела прямо перед собой, но будто бы ничего и не видела.
– Джеймс, я тут родилась, – тихо, практически шёпотом говорила она. – В том бежевом доме.
Призрак обернулся. Конечно, он помнил тот дом прекрасно, так как он располагался слева от их участка. Очень уютный, тёплый. А вот уже пятнадцать лет в нём проживала одна и та же семья – пара, муж и жена, с несколькими собаками, двумя девочками, которые, собственно, уже съехали, но часто бывают в гостях.
– Ты уверена? – он должен был уточнить, ведь он помнил и кое-что другое об этом доме.
Но Джессика не ответила. Она разжала пальцы, тем самым отпустив руку парня, и побежала по направлению к небольшому бежевому домику.
“Это точно мой дом…”
Она оказалась возле дерева, которое росло между участками родителей Джеймса и того, где Джесс родилась… как ей казалось, по крайней мере.
“Всего пять лет… ты точно помнишь?” – мозг постоянно сомневался в ней, но сама девушка не хотела его слушать. Больше не хотела…
“Я точно знаю”, – ответила она сама себе, касаясь коры дерева. Надпись стала гораздо выше, но всё ещё отлично проглядывалась.
Четыре буквы “J” в честь всей их семьи. Джастин, Джулия, Джессика и Джон. Родители и двое детей. До нынешнего момента лишь один из них смог дожить…
– Джесс? – Джеймс оказался рядом с ней, а его взгляд сразу же упал на ствол дерева, и он всё понял. Осознание ударило его по голове упавшим с неба осколком чего-то очень тяжёлого и мощного. – Джессика Эддард…
Девушка обернулась на парня, которого видела плохо из-за нахлынувших слёз. Она пережила то событие очень давно, потому что и не помнила ничего толком, только вот жук грусти сидел внутри и поедал её сердце по краям всю жизнь.
Она лишь слабо кивнула.
– Мы были соседями когда-то давно…
Теперь пришла очередь Джеймса кивнуть, потому что он точно знал, что старше неё, а, значит, и помнит больше, чем она. И точно знает, что…
– Ты осталась тогда со мной, – сказал он ту правду, которую она не просила. Вопросительный взгляд зелёных глаз сверлил его, но она всё поняла… конечно, поняла. – В день аварии… Ты не хотела уходить, хотела остаться поиграть со мной, и я упросил родителей, чтобы ты осталась тут.
Джессика не сходила с места, даже не двигалась, но возникло полное ощущение, что она провалилась под землю. И оказалась в том прошлом, когда в последний раз видела свою семью. И всё это время рядом находился Джеймс. Он держал её маленькую ручку своей большой, по крайней мере ей тогда так казалось, ведь он такой взрослый! Ему аж восемь лет. А ей пять. Совсем дитё, кто махала своим самым близким людям, пока они усаживали маленького братика в детское кресло на заднем сиденье, рассаживались по местам сами.
– И они не вернулись, – тихо проговорила она.
Джеймс кивнул… слабо, еле заметно. Он часто слышал эту историю от своих родителей, даже после того, как дом соседей был продан. И каждый раз его сердце болело за девочку, оставшуюся сиротой. Её увезли так быстро… даже не дали шанса поддержать или хотя бы попрощаться.
– Ты спас меня тогда, – продолжала говорить отстранённым тоном Джессика. – Если бы не ты, я бы поехала с ними…
И она всегда считала, что спаслась зря. Только теперь, смотря на призрака рядом с собой, она понимала, что не хотела бы иначе. Она не хотела бы умереть. И они, никто из них, даже маленький Джонни, не пожелали бы ей этого.
Джессика осталась жива и чуть не потеряла свою жизнь, которую пустила под откос, это стало её виной. Она не использовала шанс, и в этот момент внутри неё разрасталось то, что говорило: “Ты можешь всё исправить. Ты будешь жить ради и для них всех. Родители, тётя и дядя, братик… они будут гордиться тобой”.
И это не наговаривал её мозг, нет, это была сама Джессика.
Она, наконец, смогла слабо улыбнуться, смотря сквозь слёзы на парня рядом с собой.
– Ты спас меня от Грега… в окне тоже. И ты спас меня тогда. Джеймс… ты мой ангел-хранитель.
Джессика сказала это из лучших побуждений, сделав своеобразный комплимент парню, но его ударила эта фраза. Она прошла сквозь его сердце, обогнула шею и могла бы задушить, но нет… потому что он всё прекрасно понял.
В памяти начали всплывать вопросы, которые девушка ему задавала. “Видел ли он других призраков?”. Нет, он не видел. А всё потому, что он не призрак. Он – ангел-хранитель.
– Джеймс, смотри, – тихо позвала его девушка, понимая, что парень ушёл глубоко в себя.
Но та цель, ради которой они и оказались здесь, сама вышла к ним.
– Мама…
Он обернулся, уткнувшись взглядом голубых в глаз в женщину. Около пятидесяти лет, слабые и редкие, но совершенно не седые тёмные волосы, яркая розовая рубашка и джинсы. На её руках надеты плотные перчатки для работы в саду.
Джеймс сделал несколько шагов вперёд, пока Джессика спряталась за широким стволом дерева с выцарапанными буквами.
– Я могу подойти, – предложила она, но парень не отреагировал. Он не мог отвести взгляда с мамы, а потом к ней вышел и мужчина.
– Папа… – сердце Джеймса укололо вновь.
Он шёл по направлению к своей жене, неся в руке поднос с двумя стаканами лимонада, который поставил на небольшой столик возле клумбы.
И самое главное, что он… улыбался. Мама присела на колени, став возиться в земле вокруг ярко оранжевых цветов, пока папа стоял над ней, что-то рассказывал. Они улыбались оба.
– Они такие счастливые…
– Джеймс, мне жаль, – прошептала Джессика. Она представляла, что они сидят в доме и плачут над фотографиями погибшего сына. Непонятно, как эта картина могла поднять парню дух, но в воображении девушки всё представлялось именно так. Они должны были грустить, но они улыбались.
Женщина напевала какую-то мелодию себе под нос, пока мужчина взял лейку, чтобы полить клумбу.
– Нет, – он не смог возразить более чётко. – Это мои цветы, Джесси.
Блондинка нахмурилась и выглянула из-за ствола ещё раз. Она сосредоточила взгляд на больших оранжевых цветах, которыми его родители занимались.
– Я посадил их ещё подростком – хотел маму порадовать, но они завяли, когда я съехал, – он не мог плакать, но ему казалось, что в этот момент слёзы градом льются по щекам. – Они их возродили.
Он боялся увидеть поникших и безутешных родителей, но перед ним предстала прекрасная пара, которая холила и лелеяла память своего погибшего сына.
И в тот момент… Джеймсу перестало быть страшно. Он всё понял и знал, что будет делать теперь.
Глава четырнадцать.
Вернуться в больницу оказалось гораздо проще, чем Джеймс изначально думал. Он прошёл незамеченным в коридор с кабинетами врачей на первом этаже. Приёмная, два кабинета с терапевтами, хирург-травматолог, другие названия он даже не стал зачитывать.
Джеймс стучался в каждую из дверей, зная, что, если там находится тот, кто его не видит, он даже не отреагирует на стук. Несколько раз он проходил сквозь дверь, чтобы лишний раз убедиться. Он потратил на эти поиски полчаса, пока не наткнулся на список кабинетов, обнаружив ещё несколько специальностей на втором этаже. Туда он и направился.
“Писали бы фамилии врачей. Рэй Куинси. Что за дурацкое имя?” – он тяжело вздохнул, пока мысленно рассуждал, ступая по ступенькам вверх.
Его ждал очередной коридор с кабинетами, по которому Джеймс уверенно направился, ударяя кулаком в каждую дверь на своём пути. Он даже не задерживался возле них, пока…
– Войдите!
Парень вздрогнул, наконец, услышав голос из-за двери, от которой успел отойти. Он быстро вернулся и глянул на табличку: “Офтальмохирург”.
“Видимо, что-то с глазами лечит”.
Он расправил плечи и резко раскрыл белоснежную дверь. Перед ним предстал небольшой кабинет с несколькими аппаратами, на которые даже не хотелось заострять внимание, а также кушеткой, выглядящей на странность удобной, ну и, конечно, рабочим столом доктора с моноблоком на нём, а также разбросанными повсюду бумажками.
“Аккуратность – сразу минус”.
– Здравствуйте, – уже не так уверенно проговорил Джеймс. Он, действительно, отвык от общения с посторонними людьми. Отчасти ему даже стало комфортнее идти по дороге и знать, что никто не увидит его, не врежется, ничего не скажет.
Комфортнее… но точно не лучше. Тем не менее другого выбора не было.
– Добрый день, – Рэй Куинси даже не поднялся из-за стола. – Вы на первичный осмотр?
– Да, – сразу же соврал Джеймс.
Врач кивнул. Конечно же, у него не находилось ни единого повода не верить.
– Мне кажется, мы уже пересекались. Вы ещё не были на приёме? – он выглядел удивлённым, видимо, имел привычку запоминать текущих пациентов. К счастью, они виделись лишь мимолётно, иначе объяснять пришлось бы больше.
– Я Вас не помню, – Джеймс пожал плечами. Его же ответы казались ему чересчур односложными. Да, продажником он был хорошим при жизни, а вот в таких ситуациях терялся, но он в них и не попадал раньше.
– Ладно, – наверняка, ему захотелось его на проверку головы отправить, а не глаз. – Вашу карту, пожалуйста. Или Имя-Фамилию, если она электронная, – он сразу же начал печатать что-то на клавиатуре. Скорее всего, в основном делались именно электронные карты.
Шпион из него явно вышел бы неважный, так как он чуть не ляпнул Джеймс Коул.
– Питер Коллинс, – имя всплыло из ниоткуда. – Но, доктор Куинси, карты у меня нет.
Он оторвался от монитора и посмотрел на потенциального пациента с интересом и любопытством.
Прямой зрительный контакт, наконец, позволил парню осмотреть врача, который выглядел достаточно молодо. Не старше тридцати, ну, или просто так выглядит. Большие тёмные глаза, чёрные аккуратно уложенные волосы, частая щетина, которая на странность на нём смотрелась хорошо. Широкий шрам на брови говорил о том, что у этого парня есть история, и не только прошлое, как у самого Джеймса, но и будущее… возможно, с Джессикой.
Внутренне Джеймс завыл. Ему предстояло отдать её настоящему живому парню, а это означало попросту вырвать собственное неработающее сердце из груди…
– Я спросил в регистратуре, есть ли возможность обслужиться без неё. Мне сказали уточнять напрямую у нужного мне доктора, – ложь, наконец, начала даваться легко, ну, хотя бы он смог говорить не односложными предложениями.
– Если у Вас острое состояние, то, конечно, такой вариант есть. В остальном я бы посоветовал завести карту с указанием страховки, – он говорил спокойно, очевидно, так всю жизнь после университета в больнице и работал.
“Чёртов профессионал! Да коснись ты меня уже”, – Джеймс снова вздохнул.
Ему пришлось взять ситуацию в свои руки… в прямом смысле слова. Он смело сделал шаг к столу, плюхнувшись на стул напротив него. Врач сразу же нахмурился, но спокойствие сохранил.
“Ей же с ним будет жутко скучно…”
Желание найти изъяны в этом парне преобладало в Джеймсе, и он старался избавляться от этого ощущения. Ему нужно узнать его в целом, а не то, насколько он скучен.
“Была-не была”, – он резко вытянул руку вперёд, успев схватиться за кисть доктора.
– Прошу. Мне, действительно, нужна помощь прямо сейчас.
Но доктор Куинси даже не напрягся, по крайней мере внешне. Очевидно, за свою практику повидал он и не такое.
– Отпустите мою руку. Я обязательно Вас выслушаю.
Его голос звучал, действительно, успокаивающе. Наверное, он всё же достаточно неплохой врач. Ну, или просто производит такое впечатление.
Джеймс покивал, вроде бы соглашаясь, но контакта с кожей не нарушал. Он чувствовал тепло этого парня, оно разливалось по всему нутру, и это оказалось на руку, потому что стоило сосредоточиться, как…
Он смотрел перед собой, видя монитор с какой-то программой на нём, белоснежную дверь, стул, на котором он сам сидел лишь секунду назад.
– Получилось, – проговорил он таким чужим голосом.
Джеймс не медлил – у него просто не нашлось бы на это времени, – став осматривать стол. Так, фотография Рэя Куинси в обнимку с двумя собаками средних размеров, и ещё одна с возрастными мужчиной и женщиной, очевидно, с родителями.
– Ну, вроде не женат, – он глянул на безымянный палец руки тела, в котором находился. Кольцо не обнаружилось, отметины от него тоже.
Следующим этапом он взял в руки смартфон, лежащий рядом.
– Хм, последняя модель, – по крайней мере на момент его смерти.
Джеймс разблокировал экран отпечатком пальца и начал своё путешествие. В галерее преобладали снимки каких-то бумаг – рецептов, статей, дел пациентов, но попадались и природа, собаки, даже еда.
Записи в календаре говорили о том, что он выезжает к пациентам на дом, так как дни были наполнены краткой информацией: имя, время, адрес, краткие сведения о болезни. История браузера тоже не блистала интересом – всякие медицинские штуки вперемешку со статьями о животных, разные распродажи, афиша и продажа билетов в кино и на концерты.
