Елена Филон
Лимб. Анафемные души
Крохотные пузырьки вырываются из моего рта и тоненькими струйками убегают вверх, оставляя в лёгких мизерный запас кислорода. В то время когда заблудший продолжает вдавливать меня в дно и напряжённо смотрит в глаза. Кажется, будто это длится часами, когда на самом деле прошло всего несколько секунд. Несколько самых долгих в моей новой жизни секунд.
А потом вокруг темнеет. И это не вода становится чёрной, это и без того грязно-серое небо над нами тонет в чёрных телах существ склонившихся над рекой, над тем местом, где незнакомец не меняясь в лице и не выпуская изо рта ни одного даже крохотного пузырёчка, вдавливает меня в дно, словно и не собираясь отпускать.
«Фантом», – наконец начинаю соображать, но как ни странно эта мысль меня не пугает. Если сущность надо мной – фантом принявший облик человека, умереть от его рук будет всё же приятней, чем разлагаться в желудке у членистоногой твари.
Выпускаю на свободу последние пузырьки воздуха, провожая их взглядом, и собираюсь позволить глазами закрыться, как небо над нами озаряется алым пламенем, огненные дорожки пробегаются по ногам сущностей и обвивают их тела золистыми языками. Рябь из огня проносится по поверхности воды, так что кажется, будто я ощущаю жар на лице, но пламя не касается нас. Оно клубится над водой, возносится к небу и словно лезвием острого клинка разрубает фантомов на части, сбрасывая в воду один кусок плоти за другим. Я ничего не слышу, но кажется, будто нутром ощущаю визг бьющихся в агонии созданий, провожу его вибрацию сквозь себя и поверить не могу в то, что вижу. Это массовая материализация. Это массовое уничтожение фантомов, которое под силу лишь древним заблудшим.
Гляжу в озарённое ярким светом лицо заблудшего надо мной и только теперь понимаю, кто он.
Дёргаюсь, пытаясь вырваться из крепких рук, но хватка его настолько сильна, что всё, что выходит, это нелепо колотить ногами по дну. Вода уже вовсю проникает в рот и нос, скользит по глотке и набивает лёгкие.
Хочется кричать, умолять, чтобы отпустил. Зачем спасал, если продолжает убивать меня?! Если он не фантом! Если он такой же, как я! Если мы оба – заблудшие в Лимбе души!
Но заблудший не отпускает. Он – словно тяжёлый камень прибивший меня ко дну. Словно якорь, подобравший меня под себя, выбраться из-под которого не удастся, сколько не пытайся.
Пойми. Смирись. Исчезни.
Пойми. Смирись. Исчезни.
«Я не хочу умирать», – последняя мысль проносится в голове одновременно с картинкой из моего ночного кошмара, когда озеро поглощает меня в своей пучине… и чёрные глаза заблудшего расширяются. Чьи-то пальцы впиваются в плечи и рывком поднимают меня со дна.
Яркий свет ударяет по глазам, размытый взгляд не удаётся фокусировать, лёгкие стонут и горят в огне, пока кто-то несёт моё обмякшее тело к берегу.
Наконец ощущаю под собой твёрдую землю и чьи-то губы касающиеся моих.
– Катари! Дыши! – кричит Шоу, делая мне искусственное дыхание. – Дыши!
– Где… где он? – хриплю, сплёвывая на землю воду, пока Шоу помогает мне перевернуться на бок.
– Всё хорошо. Ты будешь в порядке. Лёгкие скоро регенерируют.
– Где… он? – повторяю вопрос, продолжая кашлять и держась за грудь.
– Кто он? О ком она говорит? – раздаётся сбоку незнакомый мне женский голос, но я слишком слаба, чтобы сейчас найти взглядом ту, кому он принадлежит.
– Кроме нас в этом секторе больше никого не осталось, – мягко произносит Шоу, поглаживая меня по спине, пока я продолжаю корчиться на земле и кашлять. – Катари… всё хорошо.
– Я видела… – отрывками хриплю я. – Видела… его.
– Кого? – вновь раздаётся женский голос. – Здесь только мы трое и этот новенький идиот-сатанист.
Приоткрываю тяжёлые веки и натыкаюсь взглядом на парня в нескольких метрах от меня. Сидит в траве и заторможенным взглядом подведённых чёрным глаз палится на кусок головы от разорванного членистоногого. И этот парень – не тот, кого я ищу.
Переваливаюсь на спину и всё ещё заплывшим взглядом нахожу встревоженное лицо моего друга Шоу.
– Где он? – повторяю слабо.
– Кто, Катари? О ком ты говоришь? Здесь только мы четверо.
С поддержкой Шоу принимаю сидячее положение и хватаюсь за голову от внезапной вспышки боли.
– Это у неё пройдёт, – говорит женщина. – Жить будет.
Резко поднимаю голову, терпя боль, встречаюсь взглядом с высокой блондинкой стриженой под мальчика и повторяю вопрос громче:
– Где Рэйвен?!
Брови женщины удивлённо приподнимаются, а изо рта выпархивает короткий смешок:
– Я – проводник, милочка. И даю тебе стопроцентную гарантию: если бы какой-то там Рэйвен хотя бы на секундочку сюда заглянул, я бы это почувствовала.
Глава 4
Блондинку стриженную под мальчика зовут Соня. Всем своим видом эта женщина кричит о безумной самоуверенности и о супер навыках идеального заблудшего, которых кроме как у Сони больше и нет ни у кого, что, разумеется – чушь собачья.
У Сони высокое стройное тело с неплохим рельефом мышц, так что вполне возможно при жизни эта женщина была на «ты» со спортом. У неё вытянутое лицо с ярко выраженными скулами и острым подбородком и будто всё время прищуренные тёмно-серые глаза.
И да, Соня – проводник.
Но это ещё вовсе не значит, что у неё найдётся свободный денёк-другой и она снизойдёт до милости помочь двум не внушающим доверия душам, которые ещё и изгои ко всему прочему. Надеюсь, навыки Сони не настолько сильны и она этого не почувствует.
А вот то, что она и этот странный новенький заблудший готической внешности с чёрными перьями в волосах делают в промежуточном секторе, пришлось выяснять.
– Для начала, – окинув меня придирчивым взглядом, с уверенностью произносит Соня, – раз уж фантомная энергия в этом секторе всё ещё активна, материализуй-ка ты себе каких-нибудь шмоток, а то я твоё бельё вижу. Что за дыры? На пожаре побывала? Ну? Чего ждёшь? Не можешь?.. Чёрт… опять самой всё делать придётся. Какой у тебя размер?
Не отвечаю. Всё ещё пытаюсь откашляться после доброй порции воды, которой наглоталась и всё ещё пытаюсь утихомирить лихорадочно соображающий мозг, недавно продемонстрировавший мне того, кого в этом секторе и в помине не было. Ведь, по мнению Сони, временным массовым уничтожением фантомов мы обязаны лишь новенькому заблудшему, а не какому-то там легендарному Рэйвену, которого, по сути, я до этого и в глаза-то не видела. Соня вообще звонко и долго смеялась с моей потрясной галлюцинации, ну да ладно, давайте обо всём по порядку.
– А во-вторых, – со вздохом Соня переводит твёрдый взгляд на Шоу, – убираемся отсюда, пока эти твари не вернулись к своему истинному обличию и не продолжили трапезу.
***
Северное окно стёрто – Гром не врал. И даже Соня понятия не имеет, почему это случилось. Так что теперь мы шагаем на восток, вроде как по обходному пути.
– Мой отряд отправился в сектор фантомов за новеньким, – Соня идёт впереди всех вдоль русла реки и ни к кому конкретно не обращается. – Вот за этим. – Заблудший на которого она кивает, приподнимает голову и глядит на неё совершенно безразличным взглядом. Нет – скорее потрясающе пофигистическим взглядом! Он развальным шагом идёт позади всех, слегка сутулится и будто совсем не расстроен тому, что недавно умер, ведь отметки «красного солнца» на нём так не нашли. Зато вот каких дел натворил этот новенький заблудший!..
– Это он! – безумно посмеиваясь, восклицает Соня, вновь кивая на парня во всём чёрном. – Это он материализовал всю фантомную энергию в секторе, где появился.
– Как это возможно? – хмурится Шоу, оглядывая парня удивлённым взглядом. – Разве новенькие на это способны?
– Нет! – продолжая посмеиваться, всплескивает руками женщина. – В том-то и дело! Новенькие души не способы на массовую материализацию, да ещё и на такую мощную! Да, их энергия неуправляема, но то, что сделал этот идиот, у меня в голове не укладывается. Весь мой отряд из-за него погиб! Слышь, клоун, о тебе говорю!
Парень лениво приподнимает брови, закатывает глаза и с цокающим звуком отводит взгляд в сторону.
– А он вообще говорящий? – интересуюсь я.
– Говорящий, – отвечает Соня. – Ещё какой говорящий! В секторе фантомов вообще было не заткнуть! Нашли его, когда этот псих кружился на месте с поднятыми руками и выглядел так, словно ему тут счастья вагон привалило, а не вечное скитание по Лимбу. Ну а потом… потом материализовал всех тех тварей; никто из нас даже глазом моргнуть не успел.
– Зачем?! – не понимаю, бросая взгляд на парня. – Может он просто не знал?
– Ага! – отвечает мне улыбкой Соня. – Прям не дошло с первого раза, когда его попросили ни о чём не думать. Шутишь? Да у него аж глаза загорелись, когда услышал где он и кто теперь.
– А что с окном? – покачивая головой, интересуется Шоу. – Окно-то куда делось? Только не говори, что новенькие души теперь и на это способны.
С тяжёлым вздохом Соня останавливается, упирает руки в бока и делает шаг к Шоу:
– Окно не просто исчезло, здоровяк. Окно исчезло, стерев границу разделяющую два сектора, понимаешь о чём речь? Думаешь, как мы тут оказались?.. Просто бежали к окну, а вместо него прибежали к вам. Да и фантомы заодно туда же ломанулись. Потому что не было уже никакой границы.
– И что теперь? – подхожу ближе, хмуро глядя в лицо Сони. – Хочешь сказать два сектора стали одним?..
– Ага, примерно это и хочу сказать.
– Но это невозможно, – мрачно усмехаюсь, бросая взгляд на заблудшего-пофигиста. – Это ведь не он…
– Вряд ли, – перебивает Соня. – Окно было разрушено и это факт. Но как, чем, кем, каким вообще к чёрту образом и для чего… понятия не имею. Одно знаю точно – этот псих на такое не способен.
– А что если способен? – понижает голос Шоу, словно парень в чёрном его не услышит. – Массовую материализацию-то осилил.
Соня закатывает глаза, пожимает плечами и, не находя, что ответить, продолжает путь.
– Как ты это сделал? – Я равняюсь с новеньким заблудшим и вопросительно смотрю на его профиль. – И зачем?.. Ты хоть представляешь, сколько заблудших из-за тебя отправилось на перерождение?
– А ты прям рыдаешь от горя, – безразличный взгляд заблудшего встречается с моим и на его губах расцветает кривая ухмылка. – Прости, бабуль, я не подумал о твоих чувствах. – Взгляд скользит по моим седым волосам, и плечи вздрагивают от короткого беззвучного смешка.
Отвожу взгляд и усмехаюсь в ответ: к подобным репликам уже давно привыкла и они нисколько меня не задевают. Подумаешь, седина в волосах. Будто это самое страшное, что есть в моей сущности.
– Люблю пауков, – вдруг произносит парень тихим заговорческим тоном, и дергает бровями в стиле «А что тут такого?».
– ТЫ от них избавился?
– Хм… может и я. А может и не я.
– Кто ты вообще такой? – оглядываю его с ног до головы. – Сектант? Поклонник Сатаны?
Весёлая улыбка растягивается на его губах, но голос остаётся всё таким же пустым и безразличным:
– Может да… А может и нет.
– А ты всегда говоришь без интонации?
И я даже знаю ответ…
– Большего ты от него не добьёшься! – доносится голос Сони. – У парня очевидные проблемы с поддержанием диалога. Отведу его в мирный сектор, и пусть древние сами с ним разбираются.
– Жду не дождусь, – равнодушно отзывается парень, поворачивает голову ко мне и лениво подмигивает.
Через несколько часов русло реки круто виляет вправо, а мы продолжаем идти вперёд, в направлении пестрящего вдали луга с полевыми цветами.
– Ну а с вами-то что? – продолжает разговор Соня, адресуя Шоу взгляд через плечо. – Куда теперь без проводника?
Шоу прочищает горло и отвечает, глядя вдаль:
– Найдём другую группу пут…
– Кочевников, – перебивая, заканчиваю за него, озвучивая ложь, которую стоит озвучить в данных обстоятельствах. Равняюсь с Соней и повторяю увереннее: – Мы найдём другую группу кочевников и примкнём к ним. Просто доведи нас до мирного сектора.
– До какого именно? – глаза Сони становятся ещё уже. Ещё бы, проводника не так-то просто провести.
– Вы же кочевники, – говорит она, не сводя с меня рентгеновского взгляда. – Вот я и спрашиваю: до какого мирного вас нужно довести, чтобы вы встретились со своими коллегами по цеху?
– До Лютого города, – отвечаю, наивно веря, что эту женщину удалось обвести вокруг пальца, и она по доброте душевной согласится нам помочь. Но Соня лишь усмехается, задерживая взгляд на моём лице, затем отводит его и, будто ослышавшись, трясёт головой:
– Вот как. Значит… сначала я этого рыжего здоровяка из пасти фантома вытаскиваю. Затем спасаю его странную седую подружку, решившую поплавать на дне реки. После чего выслушиваю какой-то бред про Рэйвена, которого она и в глаза не видела, а я, якобы, фиговый проводник, раз не «засекла» его энергию в этом секторе. И вот сейчас вы двое окончательно дуру из меня делаете?..
Соня с раздражением смотрит на меня и зло бросает:
– Какие вы оба к чёрту кочевники? Я что, по-вашему, кочевников никогда не видела?..
Отвожу взгляд и пялюсь на сиреневые головки высоких полевых цветов, среди которых мы идём, как вдруг рука Сони врезается мне в плечо и она круто разворачивает меня к себе:
– Кто такие и какого чёрта делали с кочевниками? – нависает надо мной. – Все рыжие стоят на месте! Повторяю: куда шли, кто такие?
– А ты кто? Местный следователь? – расслабленно усмехаюсь. Вот никогда у меня не получалось ладить с проводниками. Какие-то они все… слишком заносчивые, что ли.
– Вы путники, – глаза Сони превращаются в две узких щёлки, а между густыми бровями показывается глубокая морщинка.
– Это был вопрос?
– Значит, угадала, – усмехается. – Что делали с кочевниками?
– Проводником их пользовались, – отвечаю, без капли стеснений. Роль путника меня тоже устраивает.
– Окей, – улыбка Сони становится шире и острее. Отталкивает меня от себя, делает шаг назад и с тем же недоверием глядит на сжимающего кулаки Шоу. – Зачем вам Лютый… путники? – Не слово, а плевок ядом. – С башкой не дружите? Вас не пустят в мирный сектор.
– А мы туда не корни пускать идём, – рычит Шоу.
– Тогда зачем? – мрачно улыбаясь, качает головой Соня, и парень в чёрном вдруг усмехается:
– Такие забавные. Как я и думал.
– Закрой рот, новенький, – рявкает на него Соня. – С тобой потом поговорим. – Смотрит на меня. – Ну, так зачем вам в Лютый?
Молчу. Думаю, что ответить. И ничего другого не остаётся, как:
– Нужно поговорить с одним из древних.
– С кем именно? – с насмешкой говорит Соня.
– С Мори.
Соня смеётся громче:
– А ты действительно глупая, девочка. Мори не станет с тобой говорить уже только потому, что ты путница. И ворота города – тот максимум докуда вам удастся дойти.
– Этого будет вполне достаточно, – уверенно говорю я. – Если Мори согласится поговорить.
– На воротах?
– Почему бы и нет? Разве два путника могут представлять угрозу для древнего?
Соня молчит, лишь прожигает меня подозрительным взглядом. И лучше ей не знать, какую угрозу я на самом деле представляю, иначе никакая встреча с древним точно не состоится.
– Это настолько важно? – наконец без смеха спрашивает она, и я медленно выдыхаю:
– Более чем.
Ещё некоторое время Соня раздумывает, глядя в сторону, затем пожимает плечами и твердо произносит:
– У вас нет шансов. Мори не станет с вами говорить, когда узнает, кто вы. Но так и быть… до Лютого я вас доведу и только потому, что нам по пути. А дальше разбирайтесь сами. И если отправитесь на перерождение, знайте – я предупреждала.
– Нам по пути? – удивляюсь. – Так ты проводник Лютого города?
Соня выдерживает паузу и устало смотрит на новенького заблудшего:
– Да. Но с некоторых пор вот подумываю сменить профессию. Эй, клоун, на месте стой, если в окно раньше времени провалиться не хочешь.
Парень медленно оборачивается и пытается найти за своей спиной то, о чём говорила Соня.
– Я буду долго ржать, если этот чудик и окна видит, – смешок Шоу раздаётся над головой.
– Ни черта он не видит, – Соня подталкивает нас к окну. – Треплется только больше чем весит. Эй, клоун, идёшь за мной. И глаза закрыть не забудь.
– Понятное дело, – парень одаривает женщину тяжёлым взглядом из-под полуприкрытых век. – Я похож на того, кто хочет ослепнуть?
– Откуда он всё это знает? – не понимаю я.
Соня кивает на окно и добавляет, прежде чем переступить черту:
– Доберёмся до Лютого, вот и выясним. Будет немного больно… клоун.
***
Следующим сектором становится заброшенный. Его отличие от промежуточного в том, что этот сектор уже много-много лет не видоизменяется. Раньше это был сектор фантомов, где появилась новая душа, но на этом дело и закончилось. Сектор не стал принимать другую материализацию. Лимб вроде как забыл о нём, а когда вспомнит, то сотрёт его и выстроит заново. Например, сейчас мы находимся в густом лесу смешенного типа с явными отличительными особенностями глубокой осени, а через лет пять-шесть этот сектор вполне может стать чем-то вроде заброшенного курорта с пляжными домиками и цветастыми зонтиками на берегу океана. Этого никто не знает. И не узнает, пока Лимб решение не примет.
Как отличить заброшенный сектор от остальных? Очень просто: стоит всего-то взглянуть наверх и найти там своё отражение. Отражение макушек деревьев, палой листвы под ногами и чёрной почвы… Здесь нет неба как такового. Не светит солнце, не проплывают мимо облака. Здесь даже птицы не поют и живность не водится. Этот сектор по-настоящему заброшен: мрачный, жутко тихий, безветренный, пустой.
– Ненавижу заброшенные сектора, – делится мнением Шоу, ступая по хрустящей палой листве, и этот звук кажется неправильно громким в вакуумной тишине этого места. Опасно громким.
– Здесь чисто, – отвечает ему Соня, выбирая направление к следующему окну. – По крайней мере, фантомов здесь точно нет, а остальные твари сунутся побояться, пока я с вами. И, по крайней мере, если кое-кому вновь не захочется продемонстрировать способности к материализации.
Парень в чёрном издаёт хриплый смешок и тут же делает вид, что просто покашлять приспичило.
– Воздух очень сухой, – добавляет с серьёзным видом.
Соня не отвечает. Ещё недолго кружится на месте и указывает в самую глушь леса, где настолько темно, что даже деверья с трудом различимы.
– Туда.
– Уверена? – спрашиваю, ступая за проводником.
– Ты сейчас пошутила? – смеряет меня взглядом Соня.
Ну а я что говорила?.. Проводники – суперзвезды Лимба, не подступись.
Разгребая ветки руками, равняюсь с ней и решаю продолжить разговор на тему моей галлюцинации, пока Шоу пытается что-то выяснить у новенького и забыл про меня.
– Ты действительно думаешь, что этот парень уничтожил всех тварей?
Соня бросает на меня насмешливый взгляд:
– А ты до сих пор веришь, что сам мистер-я-крутой-проводник-белая-ворона каким-то чудесным образом появился в секторе и спас тебя от фантомов? Да ты юмористка, девочка. Ты вообще Рэйвена хоть раз видела?
– Нет, – отвечаю честно. – Но у кого ещё в Лимбе белые волосы, чёрные глаза и способность к управлению настолько мощной массовой материализацией?
– О, глядите-ка, фанатка Рэйвена нарисовалась. Считаешь его таким крутым?
– Считаю, что он это может. А завидовать его способностям довольно глупо.
– Завидовать? – Соня смеётся надо мной.
Я не справляюсь с одной из разлапистых веток и получаю ею по лицу.
– Ну ты ведь не осилила массовую материализацию, – потираю ладонью щёку. – Без обид. Это просто факт.
– Да плевать мне на твои факты, путница, – бросает на меня острый взгляд Соня. – Я знаю одно: Белой вороны не было и быть не могло в том секторе. Говорят, его вообще на части разорвало во время последнего похода за душой, не слышала?.. Так каким, мать твою, чудесным образом он мог оказаться там, где попросту не мог оказаться? Или Рэйвен у нас теперь ещё и телепортироваться научился? – Соня громко фыркает. – Не говори ерунды, путница. А не веришь, спросишь у него сама, когда до Лютого доберёмся.
– Рэйвен в Лютом городе?
– Ого, как оживилась! – весело приподнимает брови и, отведя взгляд, качает головой. – Был в Лютом. Недавно вроде как проводником заделался. А если слухи – правда, и сейчас наш крутой проводник на перерождение отправился, чёрт его знает, когда он объявится, да и объявится ли вообще.
– Почему бы и нет? Он ведь ничего не забудет. Слишком долго в Лимбе. Для такого как он, перерождение – простая формальность.
– Не забудет, – соглашается Соня. – Но отметкой «красного солнца», так или иначе, обзаведётся.
– Ты с ним лично знакома?
Соня фыркает:
– Слушай, почему мы вообще всё ещё говорим о нем? Забудь о том, что видела, путница! Не было с тобой на дне реки никакого Рэйвена! Фантазия разыгралась, головой стукнулась, глюк словила: выбирай, что больше нравится. Так! – Останавливается и исследует взглядом лес. – Надо южнее взять, пойдём в обход. Нет желания через Пустынный город переться. Древний у них – полный псих.
Вздыхаю и потираю подушечкой пальца висок.
Похоже, я действительно спятила. С какого чёрта мне вообще этот Рэйвен привиделся?.. Соне нет смысла лгать и если бы он был там, она бы это почувствовала. Значит… значит я действительно спятила, или как ещё это объяснить?
– Скоро ночь, – выдёргивает меня из раздумий голос Сони. – Сегодня будет жарко. Остановимся здесь. С рассветом в путь. И если поторопимся, уже через два дня будем в Лютом. Слушай, здоровяк, – обращается к Шоу, – иди-ка ты объясни своей подружке, что никакая Белая ворона к ней в гости не залетала, а то гляди и умом скоро тронется. А я пока проведу инструктаж с нашим выдающимся клоуном.
Шоу выразительно смотрит на меня, и я отворачиваюсь, не желая ничего обсуждать, как вдруг чьё-то горячее дыхание скользит вверх по шее, касается мочки уха и в голове раздаётся низкий позабавленный голос:
«А ты любопытная».
Вздрагиваю. Круто разворачиваюсь и со сбившимся дыханием пытаюсь отыскать владельца голоса.
Никого.
Что за…
– Катари, – настороженно зовёт Шоу, но я игнорирую.
«Не стоит пугаться… Пока что», – шелестит в голове тот же голос, и я вновь круто разворачиваюсь, делаю шаг в сторону, кружусь на месте и тяжело дышу. И вдруг замираю. Чёрные, как ночь глаза Рэйвена смотрят в мои. Белоснежные, как лебединое перо волосы развиваются на ветру, которого попросту нет и быть не может в заброшенном секторе, уголки бледных губ приподнимаются в насмешливой ухмылке, а тело охвачено слабым золотистым сиянием.
– Что ты такое?.. – выдыхаю едва слышно.
«Я – твой кошмар», – проносится в голове низкий, ленивый голос, и дыхание Рэйвена вновь обжигает кожу, скользит вверх по шее и будто кусочком льда касается мочки уха.
Вздрагиваю, чувствуя его прикосновения… Чувствуя, призрачное тело рядом с моим, развивающиеся локоны, как шелк скользящие по щеке, глубокое дыхание ласкающее кожу уха… Его тёплые пальцы пробегающиеся вниз по моей оголённой руке и обратно вверх – к плечу, к шее, к щеке… Замирают на том месте по которому меня ударила ветка и плавно поглаживают из стороны в сторону.
Боже… я всё же сошла с ума.
– Катари! Что ты там, чёрт побери, делаешь?! – туманной дымкой прорывается в сознание голос Шоу, а я и пошевелиться не могу. Даже вздохнуть не могу!
«До встречи в Лютом городе», – шелестом палой листвы проносится в голове голос Рэйвена, и его губы припадают к моему уху. – Я буду ждать тебя там… анафема».
