Елена Михайловна Малиновская
Конец игры
Пролог
Старый воин из рода грозного Турия наблюдал за тренировкой своего нового ученика. Всего три месяца прошло с того момента, как Рик пересек порог его дома. Три месяца – а ученик уже намного превзошел своего учителя. Впрочем, Рагон был уверен, что юноша уже учился искусству фехтования, учился долго и успешно. Оставался один вопрос – зачем тогда Рик вообще пришел к нему?
Для занятий старый воин отвел просторную утоптанную площадку перед крыльцом. Землю давно укрыла белая снежная пелена, но юношу, похоже, ни капли не смущал холод. Он тренировался голый по пояс с утра до вечера, почти не делая перерывов на отдых и с непонятной ожесточенностью отрабатывая сложные приемы. И такое усердие смущало старого воина. Рик сейчас находился в самом замечательном возрасте юности, когда положено думать о девушках и разных романтических глупостях. Но его ученик, казалось, жил только тренировками. Если он и испытывал нежные чувства, то лишь к своему мечу. Так не должно было быть. Юношам необходимо влюбляться, улыбаться местным красавицам и сбегать украдкой на свидания. Но нет, Рик совершенно равнодушно относился к женскому вниманию, от отсутствия которого явно не страдал. Рагон сам видел, как пышногрудая краснощекая дочка мельника упорно строила глазки его ученику. Рик лишь равнодушно ухмылялся. Тогда Анретта, поняв, что подобным образом ничего не добьется, перешла к активным действиям. Однажды она заявилась в дом воина в столь дерзкой одежде, что старик едва не подавился горячей булкой, которую в это время жевал. Покраснел и вышел вон, не желая мешать молодым в их забавах. Тем большим оказалось его удивление, когда почти сразу за ним во двор, словно ошпаренный, вылетел сам Рик. Схватил меч и принялся рубить воздух с такой злостью, будто перед ним стоял его злейший враг. А Анретта тихонько прошмыгнула мимо Рагона в калитку, неуклюже прикрывая рукой здоровенный синяк под глазом.
Подобное странное поведение не могло не насторожить старика. Стыдно признаться, но во время службы при императорском дворе, и особенно в личной охране Высочайшего Майра, он узнал о таких постыдных вещах, что до сих пор иной раз просыпался в кошмарах. Даже теперь, по прошествии стольких лет после ухода на покой, Рагон иногда видел во снах маленьких детей, которых ему приходилось водить к наследнику Младшего Бога. И старик кричал, кричал от ужаса, вспоминая, чем именно занимался с ними Высочайший в своих роскошных покоях.
Рагон опасался, что его ученик прошел через подобное унижение в детстве. Это объяснило бы, почему сейчас он так неистово занимается с мечом. Наверное, желает поквитаться. А монеты с отчеканенным на них профилем императора, возможно, являются платой юноше за некогда перенесенное страдание и за сохранение имени обидчика в тайне. Что же, в таком случае юноша верно распорядился этими деньгами. Но старик все равно был настроен на серьезный разговор с учеником. Рагон слишком боялся за свою жизнь. Если Рик попытается отомстить неведомому обидчику и попадется, то под пытками выдаст имя учителя. Значит, придут и за стариком. А Рагон мечтал закончить свои дни достойно, в собственной кровати, а не на залитой кровью пыточной дыбе.
Старик вдохнул полной грудью свежий морозный воздух и решительно двинулся к ученику. Дольше откладывать разговор он просто не мог.
Под тяжелыми шагами снег предательски захрустел. Рик, не глядя назад, в последний раз крутнулся в изящном пируэте и остановился, резко вогнав меч в ножны.
– Что скажете, учитель? – произнес он, вытирая со лба обильную испарину.
– Неплохо, мой мальчик. – Рагон предусмотрительно остановился чуть поодаль от Рика, не зная, как тот отреагирует на его вопросы. – Нам надо поговорить.
– Вот как? – По губам юноши скользнула слабая улыбка. – Забавно, я тоже хотел побеседовать с вами.
– О чем же? – Старик насторожился.
– Вы, должно быть, понимаете, что уже не можете научить меня ничему новому. – Рик несколько смущенно посмотрел на учителя. – Но я желаю продолжить свое обучение. Полагаю, легче всего будет заняться этим при императорском дворце. Там живут лучшие воины со всего мира. И я очень, очень хочу стать одним из них. Говорят, некогда вы входили в личную охрану одного из Высочайших. Значит, сумеете дать мне достойную рекомендацию. Пожалуйста, прошу вас, помогите мне попасть во дворец.
Рагон опешил от столь неожиданной просьбы. Смутился и закашлялся, не в силах сразу ответить. В голове затолкались неповоротливые мысли. Неужели обидчик юноши принадлежит к знати? И поэтому Рик так рвется попасть ко двору императора? Да нет, глупости все это. Старик был уверен, что его ученик родом из простой деревенской семьи и никогда ранее не бывал в крупных городах. Где бы могли пересечься дороги обыкновенного паренька и придворного вельможи? Но, с другой стороны, в этом мире чего только не бывает. У знати свои причуды. Мало ли где выбирают жертвы для своих утонченных забав высокородные садисты.
– Рик. – Рагон запнулся и следующую фразу буквально выдавил из себя: – Рик, мальчик мой. Не обижайся, но я хочу спросить… Твои занятия с мечом. Почему ты так много возлагаешь на них? Не пойми меня превратно, но, быть может, ты желаешь отомстить кому-нибудь? Кому-то, кто сильно обидел тебя в детстве?
– На что вы намекаете? – бесстрастно спросил Рик. На его лице при этом не дрогнул ни один мускул.
– Взрослые часто бывают чрезмерно жестоки, – осторожно протянул старый воин. – Особенно знатные люди. Вседозволенность развращает. Я видел, что иногда делают при дворе с детьми. Пойми, месть – это не выход. Лучше всего забыть, что с тобой некогда сделали.
Рик запрокинул голову к серым небесам и громко, от души расхохотался. Рагон обескураженно замолчал, не ожидая такой реакции.
– Учитель. – Юноша прекратил смеяться так же резко, как и начал. – Не беспокойтесь. В моем детстве не было такого насилия, на которое вы намекаете. Клянусь именем.
Старик облегченно вздохнул. Ему было отрадно это слышать. Что же, значит, он ошибался. Рик просто очень увлеченный парнишка, который стремится стать одним из лучших мечников империи. Достойное желание, в котором грех не помочь.
– В таком случае я дам тебе рекомендацию, – произнес Рагон. – Мальчик мой, ты достоин войти не то что во дворец – в личную охрану императора! Жаль только, для этого потребуется ритуал очищения.
– Нет. – Рик как-то странно улыбнулся. – На вступление в Пятый род я не претендую. В моем прошлом были моменты, которые я поклялся не забывать. Но я постараюсь, очень постараюсь как можно сильнее приблизиться к Дэмиену Третьему.
– Я уверен, что у тебя получится. – Старик ободряюще потрепал ученика по плечу. – Что же, мальчик мой. Удачи тебе в твоих начинаниях!
– Спасибо, – мягко проговорил Рик, почтительно наклоняя голову и пряча в глазах злой насмешливый блеск.
Часть первая
Дворец императора
Эвелина стояла на палубе, облокотившись на низкие перила, и бездумно смотрела на белый туман, плотной завесой окутывающий корабль. Она проводила здесь целые дни, ни на миг не отводя взгляда от непроницаемой мглы. Словно надеясь, что случится чудо, которое вызволит ее из плена на этом судне.
– Ты вновь здесь, – неслышно ступая, к ней подошел Ронни. Встал рядом и обеспокоенно посмотрел на бесстрастное лицо племянницы. – Ты сегодня ела?
– Не помню, – тихо отозвалась девушка, когда мужчина уже отчаялся дождаться от нее ответа.
– Решила уморить себя голодом? – Ронни печально вздохнул. – Эвелина, не глупи. Император будет весьма недоволен, если при встрече с ним ты упадешь в голодный обморок.
Девушка скривилась, будто от сильной боли. Раздраженно передернула плечами, но промолчала.
– Эвелина, мне придется приказать кормить тебя насильно, – пригрозил маг. – Поверь, это будет весьма неприятно для тебя. Пожалуйста, не вынуждай меня к столь серьезным мерам.
– Что вы от меня хотите? – Эвелина зло сжала кулаки и повернулась лицом к дяде. – Желаете, чтобы я прыгала от радости и пела в ожидании скорой встречи с императором? Мне кусок в горло не идет, как только я вспомню его. Его и ту участь, которую он мне приготовил. Честное слово, легче самой свести счеты с жизнью, чем покорно согласиться с участью рабыни.
– Не рабыни, – мягко поправил ее Ронни. – С участью матери наследника престола.
– Ах да! – Девушка не выдержала и презрительно сплюнула на палубу. – Наверное, вы сейчас по-настоящему счастливы. Еще бы, такой взлет для рода Старшего Бога! Уважение при дворе – это все, что вас интересует? Как я могла забыть, ведь вы никогда не принимали в расчет интересы и желания отдельной личности! А как насчет того, что император убил моего отца – вашего брата? Или вы предпочитаете трусливо закрыть на это глаза?
– Эвелина! – Строгий окрик заставил девушку вздрогнуть. Однако она гордо подняла подбородок и с вызовом посмотрела в карие глаза дяди. На несколько томительных минут воцарилась тишина. Каждый из собеседников пытался одержать победу в молчаливой схватке взглядов.
– А ты изменилась. – Ронни первым отвел глаза. Одобрительно хмыкнул и повторил: – Сильно изменилась. Вижу, что пребывание на Запретных Островах пошло тебе на пользу. Как ни печально сознавать, но у Далиона получилось то, что не вышло у императора или у меня. За несколько месяцев он превратил тебя из маленькой девочки в настоящего и очень опасного противника. Не ожидал, право слово, этого от обычной гончей.
– Не смейте! – прошипела Эвелина. – Слышите, никогда не смейте говорить о нем в столь пренебрежительном тоне!
– Не забывайся. – Ронни холодно усмехнулся. – Девочка моя, помни: жизнь твоего возлюбленного находится у меня в руках. Одно лишь слово императору – и за Далионом будет открыта такая же охота, как и за тобой. Только ты и я знаем, что он жив. Желаешь изменить это?
– Нет. – Эвелина тут же сникла. Печально понурила голову и вновь отвернулась к невидимому океану.
– Хорошо. – Ронни удовлетворенно вздохнул. – В таком случае, моя красавица, ты немедленно пойдешь в свою комнату, где тебя ждет ужин. И я очень надеюсь, что ты пересилишь себя и съешь его, после чего выпьешь успокоительного отвара в моем присутствии.
– Опять. – Эвелина с отвращением поморщилась. – Для чего вы каждый вечер поите меня этой дрянью? Боитесь, что устрою истерику при встрече с Дэмиеном?
– Тебе многое пришлось пережить за это время, – уклончиво проговорил маг. – Поэтому я не стал бы исключать подобной возможности. Я хочу, чтобы моя племянница предстала перед императором в самом лучшем виде. И потом, не так уж долго тебе осталось терпеть это.
– То есть? – Эвелина вся подобралась при этих словах. С тревогой посмотрела на дядю. – Что вы хотите этим сказать?
– Послезавтра мы прибываем в Доргон, – медленно произнес Ронни.
* * *
Следующие сутки Эвелина почти не запомнила. Она металась по своей маленькой каюте, словно зверь в клетке. Беспокоился и перекидыш, до того момента спокойно дремавший в ее душе. Стыдно признаться, но девушка была готова выпустить зверя на кровавую жатву. Пусть бы он погубил всех на корабле. Лишь бы спас ее от императора. Однако помочь хозяйке перекидыш при всем своем желании не мог – еще не пришло его время, время полной луны.
Ронни наверняка видел страдания своей племянницы. Видел, но не вмешивался. Лишь заставлял ее каждый час глотать терпкий успокоительный отвар. Да распорядился не выпускать девушку на палубу, словно опасаясь, что случится немыслимое, и она найдет возможность бежать.
Утром того дня, на которое было назначено прибытие в Доргон, Эвелина проснулась ни свет, ни заря, но вставать не спешила. Точнее, она вообще почти не сомкнула глаз в эту ночь. В душе ворочался липкий выматывающий страх. Скоро, совсем скоро она предстанет перед императором, услышит его негромкий насмешливый голос, увидит прозрачные равнодушные глаза. Эвелина боялась, что выдержка оставит ее в этот момент. Падение со скалы, безумное бегство за океан, долгие месяцы игры в прятки – все оказалось зря. Она вновь вернулась к тому, чего пыталась избежать всеми силами.
– Ваш завтрак, госпожа. – Дверь в каюту открылась, и в тесное помещение скользнула молоденькая девчушка, которая ловко удерживала на весу полный поднос. Служанка быстро накрыла на стол, затем обернулась к подопечной и укоризненно всплеснула руками: – Вы еще в кровати?
Эвелина тяжело вздохнула и с неохотой откинула теплое одеяло в сторону. В последнее время она с величайшим трудом заставляла себя вставать по утрам. Хотелось закрыть глаза и просто заснуть. Заснуть навсегда, чтобы не видеть окружающую мрачную действительность.
– Так нельзя, – укоризненно произнесла служанка. Подошла ближе и положила на краешек постели одежду – теплую кофту и мужские штаны. – Я помогу вам умыться. После завтрака с вами желал переговорить дядя.
Эвелина проглотила вертевшееся на языке язвительное замечание. Не стоит срывать свой гнев и раздражение на служанке. Она-то уж точно не виновата в ее злоключениях.
За трапезой девушка едва прикоснулась к горячей сдобе. От вида еды к горлу привычно подкатила сильная тошнота.
– Опять привередничаешь.
Эвелина вздрогнула от голоса Ронни, который прозвучал неожиданно близко. Она не слышала, как дядя вошел в каюту, но он, видимо, уже достаточно давно наблюдал за своей племянницей.
Мужчина уселся за стол и знаком приказал служанке налить Эвелине целую кружку травяного отвара.
– Пей! – тоном, не приемлющим возражений, распорядился он.
Девушка поморщилась, но повиновалась. Закашлялась, поперхнувшись горьковатой жидкостью, в которой угадывались нотки валерианы и пустырника, но упрямо допила предложенный настой до последней капли.
– Хорошо. – Ронни удовлетворенно кивнул. Дождался, когда служанка выйдет за дверь, и устало потер лоб. – Эвелина, пожалуйста, будь сегодня умничкой. Веди себя достойно.
– Достойно? – Девушка не удержалась от короткого ядовитого смешка. – Что значит – «достойно»? Не пытаться бежать? Не грубить императору в лицо? Не устраивать скандалов? А что будет, если я не послушаюсь? Я и так приговорена к самому худшему наказанию.
– Ты представительница рода Старшего Бога, – негромко произнес Ронни. – Пойми, я участвовал в охоте за тобой не по доброй воле. Твоя бабушка – Тиора – в настоящий момент мертва. И я занял место хозяина рода. Дэмиен поставил ультиматум: или я помогаю найти тебя, или все мои люди будут уничтожены. Все, от мала до велика. Он пригрозил, что сотрет род Старшего Бога с земли огнем и мечом.
– Разве такое возможно? – недоверчиво протянула Эвелина. – А как же Совет Высочайших? Или он одобрил подобное решение императора?
– Совета Высочайших больше не существует. – Ронни сгорбился за столом, словно столетний старик. – Дэмиен отныне единолично принимает решения. После смерти Майра в его руках оказалась сосредоточена слишком большая власть.
– Вот как. – Эвелина сделала паузу, обдумывая полученные новости, затем вкрадчиво поинтересовалась: – Полагаю, меня теперь не подозревают в смерти Высочайшего Младшего Бога?
– Нет. – Ронни спрятал горькую усмешку в уголках губ. – После некоторых событий стало понятно, кто на самом деле стоял за его гибелью.
– После каких? – Девушка заинтересованно подалась вперед.
– Высочайшая Лиина была убита по прямому приказанию императора, – глухо признался мужчина. – Ей даровали быструю и безболезненную смерть в обмен на существование рода. Если это можно назвать существованием, конечно. Бывшие подопечные Лиины отныне имеют право заниматься только целительством, ничем иным. Никакого участия в делах государства. Семейство Высочайшего Майра полностью уничтожено. Его представителям был предоставлен простой и незавидный выбор – или переход в Пятый род, или казнь. – Ронни помолчал, после чего произнес с затаенной болью: – Нам даже этой малости не подарили. Пойми, Эвелина, на кон были поставлены жизни сотен и сотен людей. Если бы я отказался плыть на Запретные Острова, Дэмиен подписал бы указ о тотальном уничтожении рода. Не пощадили бы даже младенцев в колыбели.
– А Высочайшая Эйра? – Девушка напряженно выпрямилась на неудобном стуле. – Ее тоже убили?
– Нет. – Ронни покачал головой. – Твоя вторая бабушка оказалась самой мудрой и прозорливой среди всех нас. После твоей неудавшейся казни и последующего бегства она без промедления отправилась на северные окраины империи. Туда же стянула все силы своего рода. Император сейчас ничего не может с ней поделать, хотя очень хочет решить эту проблему как можно скорее. Род Младшей Богини испокон веков хранил границу от нашествия варваров. И хранит ее до сих пор, по сути дела являясь единственным заслоном на пути вторжения. Дэмиен при всем желании не пойдет сейчас на крайние меры, опасаясь войны. Сначала он должен уладить внутренние проблемы империи, связанные с тем, что не все еще недовольные новой единой властью угомонились.
– Понятно, – обронила Эвелина. Откинулась на спинку стула и задумчиво побарабанила пальцами по столешнице. Подумать только – она не была на родине всего полгода, а как все изменилось! Да, стоило признать, Дэмиен очень хороший правитель. Кажется почти невероятным, что ему удалось за столь малый срок взять всю власть в свои руки, покончив с родовой враждой. Кто она против него? Лишь маленькая сопливая девчонка, последнее препятствие на пути к единоличной власти над Рокнаром. И, как это ни горько осознавать, она не в силах помешать ему.
– Эвелина, – тихо начал маг. Запнулся, поймав отчаянный взгляд племянницы, но тут же упрямо продолжил: – Я понимаю, тебе очень тяжело сейчас. Но прошу – не делай глупостей. Ты держишь в руках существование нашего рода. Ты готова подписать нам всем смертный приговор?
Девушка ничего не успела ответить, потому что корабль вдруг вздрогнул, стремительно теряя ход. За иллюминатором рассеялась белая непрозрачная мгла, и впервые за долгое время путешествия показалось солнце.
– Мы входим в порт Доргона. – Простые слова отозвались похоронным набатом в ушах Эвелины. Ронни встал и вышел из каюты, бросив напоследок: – Готовься, максимум через час мы будем в императорском дворце.
Дождавшись, когда дядя выйдет из комнаты, девушка тут же бросилась к иллюминатору. Попыталась открыть его, но лишь ободрала пальцы. Затем вернулась к двери. Прислушалась к суете, которая всегда царила на корабле перед входом в порт. Быть может, стоит рискнуть? Выбраться из каюты и сбежать?
Как и следовало ожидать, Ронни крепко запер дверь. Девушка изо всех сил стукнула по надежной преграде кулаком, разбив костяшки в кровь. Со злостью дернула антимагические браслеты, которые не снимали с нее с самого начала путешествия. Что же, что же делать?
Грубо сколоченный стул разлетелся вдребезги о крепкое стекло иллюминатора, не причинив тому ни малейшего вреда. Лишь замерцало красноватыми бликами защитное заклинание, установленное предусмотрительным Ронни. Второй стул так же бессмысленно погиб в борьбе с дверью. Эвелина застонала от отчаяния. Рухнула на кровать и уставилась бессмысленным взглядом перед собой.
Такое привычное, знакомое и уютное оцепенение впервые за долгое время вновь одержало победу над девушкой. Она откинулась на подушки, чувствуя, как уходят из души гнев и негодование. Ничего нельзя поделать, по крайней мере, сейчас. Лучше притаиться, сделать вид, будто смирилась со своей участью. А потом – бежать. Бежать изо всех сил, не оглядываясь и не задумываясь о дальнейшем.
Когда Ронни вернулся в каюту, Эвелина спокойно сидела на полу среди обломков разбитых стульев и задумчиво поглаживала гладкую поверхность антимагических оков. Они не доставляли ей особых проблем, будучи почти невесомыми и не соединяясь между собой. Просто немного сковывали движения.
– Мне нравится, с каким упорством ты пытаешься избежать своей участи, – с насмешкой отметил Ронни, подходя к племяннице. – Надежда умирает последней, не так ли?
– Совершенно точно. – Эвелина крепко схватила протянутую ей руку и встала. – Полагаю, вы счастливы, что совсем скоро сложите с себя все обязанности по моему присмотру?
– Ты слишком плохого обо мне мнения, – уклончиво произнес маг. – Идем. Лутий ждет нас около сходней. Бедняга, верно, боялся, что ты все же найдешь способ бежать за время плавания. Прямо-таки рвется тебя увидеть.
Девушка хмыкнула, но ничего не ответила. Лишь кисло поморщилась и вышла вслед за дядей из каюты.
Яркий дневной свет, от которого Эвелина успела отвыкнуть за две недели путешествия, больно резанул глаза. Девушка едва не споткнулась при выходе на палубу, но Ронни тут же предусмотрительно подхватил ее под локоть.
Кожу обжег порыв ледяного ветра. Солнечные лучи дробились и отражались от воды, играя бликами и заставляя девушку щуриться. На улицах Доргона лежал снег, поэтому девушка не сразу заметила, сколько людей в белой одежде Пятого Рода столпилось на пристани. А когда заметила – лишь печально усмехнулась. Интересно, кто-нибудь еще удостаивался такой пышной встречи?
Ронни подвел девушку к сходням, перекинутым на берег. Там ее уже поджидал высокий темноволосый человек.
– Эвелина. – Мужчина почтительно наклонил голову и протянул ей руку, помогая спуститься по шатким доскам на пристань. – Рад видеть тебя в добром здравии. И вообще – рад видеть.
– Лутий. – Девушка обворожительно улыбнулась, тщательно скрывая свои настоящие эмоции. Немного замешкалась, но потом все же осторожно вложила ладонь в руку начальника личной охраны императора и не удержалась от саркастического замечания: – Лутий, представь себе – а я совершенно не рада тебя видеть.
– И я ни капли не удивлен этому, – негромко произнес мужчина. Остановился, поджидая немного отставшего Ронни, после чего небрежно заметил: – Эвелина поедет со мной в карете. Присоединишься к нам?
– Обязательно. – Маг бросил на Лутия косой взгляд. – Как я могу оставить свою племянницу на произвол судьбы, когда до конечной цели путешествия осталось всего ничего?
– Жаль, что меня спросить никто не удосужился – желаю ли я куда-нибудь ехать, – мрачно пробурчала девушка.
Мужчины предпочли сделать вид, будто не расслышали этих слов своей подопечной.
Всю недолгую дорогу до императорского дворца Эвелина не проронила ни слова. Сначала она пыталась разглядеть хоть что-нибудь в окно кареты, но быстро отказалась от безнадежной затеи. Слишком плотно были задернуты занавески и слишком много всадников сопровождали повозку с пленницей. Оставалось лишь молча сидеть и пытаться найти выход из безнадежной ситуации. Внутри все сплелось в один тугой узел от боли и дурного предчувствия. Девушка не могла даже вздохнуть полной грудью, мучимая невыносимым ожиданием неминуемой встречи. Словно огромная тяжелая ноша давила на нее, заставляя пригибать голову.
Шрам на руке – метка императора – впервые за время, прошедшее с момента пленения Эвелины, запульсировал болью. Девушка с невольной гримасой страдания потерла запястье. Интересно, что это может означать? Видимо, императору только что сообщили о прибытии беглянки во дворец. Вряд ли ее ожидает приятный прием.
Наконец карета в последний раз подпрыгнула на брусчатой мостовой и свернула на широкую ровную дорогу, которая вела к императорскому дворцу. Это был финальный отрезок пути.
Эвелина закрыла глаза и крепко стиснула кулаки, пытаясь совладать с приступом удушливого страха. Она не могла видеть, но чувствовала, как растет впереди громада дворца, словно желая обрушиться на голову случайного путника.
– Скоро будем, – в пространство, ни к кому не обращаясь, произнес Ронни. И накрыл своей ладонью руку Эвелины, словно пытаясь приободрить.
Девушка поморщилась и осторожно высвободилась. Ей не нужно было сейчас сочувствие. Ей необходима помощь, и помощь действенная. Только вот откуда ее ждать?
Медленно, как во сне, за окнами кареты проплыли огромные дворцовые ворота. Повозка дернулась и остановилась, а по внутреннему двору пронесся звучный окрик одного из стражников, усиленный эхом.
Ронни потянулся было открыть дверцу, но Лутий чуть заметно качнул головой.
– Подожди, – негромко произнес мужчина. – Пусть охрана перегруппируется.
Эвелина печально хмыкнула. Надо же, какие предосторожности, и все из-за нее одной. Можно сказать, она чувствует себя польщенной.
Нестерпимо долго потянулись минуты ожидания. Лутий сидел, прижавшись к дверце кареты и словно прислушиваясь к чему-то. Неожиданно он, будто услышав некий приказ, встрепенулся и широко распахнул дверцу. Вышел наружу первым, настороженно огляделся и только после этого протянул Эвелине руку.
Пальцы Лутия до синяков стиснули тоненькое запястье девушки. Но Эвелина не заметила чрезмерного усердия мужчины. Она напоминала сейчас натянутую до предела тетиву – тронь, и та оборвется с жалобным звоном. Все, чего беглянка так страшилась в последние месяцы, сейчас должно было исполниться. Она проиграла, проиграла окончательно и бесповоротно.
Двор императорского дворца был заполнен воинами Пятого рода. Белый цвет, сливаясь со сверканьем снега, слепил глаза. Белое, все вокруг белое. Ни малейшего вкрапления другого цвета или оттенка. Будто весь мир выцвел, превратившись в свое блеклое подобие.
Лутий крепко и больно держал девушку под локоть, не позволяя той ни на миг замедлить шаг. Он просто протащил ее по двору, не обратив ни малейшего внимания на слабое сопротивление. Позади хрустел снег под торопливыми шагами Ронни. И этот звук неожиданно успокоил Эвелину, напомнил ей, что она еще жива, а значит, ничего непоправимого не случилось.
– Я сама, – хмуро сказала девушка, попытавшись вырваться из цепкой хватки Лутия. Тот изумленно приподнял бровь, но все же отпустил беглянку. Эвелина глубоко вздохнула, несколько нервно одернула свитер, не спасающий от морозной погоды, и первой вступила под своды императорского дворца.
Они долго шли по бесконечным переходам и коридорам, топча сапогами тончайшие дорогие ковры, пока, наконец, не остановились у неприметной двери. От остальных она отличалась лишь наличием двух дюжих стражников, стоявших по обе стороны от нее.
– Пропустить! – скомандовал Лутий, незаметно оттесняя девушку назад.
Стражники согласно кивнули и предупредительно распахнули перед ними дверь. Лутий сделал шаг вперед, потом удивленно оглянулся. Эвелина замерла на пороге, чувствуя, что не в силах двигаться дальше. Ноги словно приросли к полу. Обостренный от волнения нюх уловил знакомые нотки терпких благовоний, принесенные из кабинета легким сквозняком. От этого к горлу подступила тошнота. Словно беглянка вновь оказалась в одном из безумных кошмаров, которые так мучили ее первое время после бегства из Академии. Но девушка точно понимала, что на этот раз ей не удастся пробудиться от дурного сна. Потому как все происходило наяву.
– Смелее, – прошептал Ронни, настойчиво подталкивая ее в спину. – Девочка моя, смелее. Ты почти на месте.
Эвелина зло посмотрела на дядю, но промолчала. Послушно сделала шаг вперед. Тут же за спиной заскрипела дверь, отсекая ее от остального мира.
В комнате, из окон которой открывался замечательный вид на приютившийся в низине город, было светло. Прямо напротив двери за широким столом кто-то сидел. Девушка сощурилась, безуспешно пытаясь разглядеть – кто именно. Дневной свет бил прямо в глаза, позволяя лишь разобрать общие очертания фигуры, но никак не лицо.
– Ваше величество, – подтверждая худшие опасения, произнес Лутий, склоняясь в глубоком поклоне. – Ваше приказание выполнено. Эвелина из рода Старшего Бога доставлена во дворец.
– Хорошо, – раздался негромкий голос, от звука которого девушка вздрогнула, словно от удара. Его обладатель встал и отошел к окну. С небольшим усилием задернул занавеску. В комнате сразу же воцарился приятный полумрак. Эвелина моментально опустила глаза, не желая даже на мгновение встретиться взглядом с хозяином комнаты. Иначе она была не уверена, что сумеет удержать себя в рамках приличий и не забьется в истерике.
– Кто нашел ее? – Судя по небольшому шороху, император подошел ближе и остановился рядом с девушкой. Она упорно смотрела в пол, не позволяя себе ни на миг отвлечься от разглядывания замысловатого узора тканого вручную ковра.
– Я. – Вперед выступил Ронни. – На моем корабле она и прибыла в Доргон.
– Хорошо, – снова повторил Дэмиен. – Это очень хорошо для рода Старшего Бога. Ты понимаешь, о чем я, Ронни.
Девушка услышала, как мужчина с заметным облегчением вздохнул. И на миг ей стало жалко его. Наверное, это был очень суровый и жестокий выбор: или существование всего рода, или жизнь племянницы. Может ли она теперь обвинять дядю в малодушии?
– Были какие-нибудь трудности в деле? – От пристального взгляда императора у Эвелины начала болеть голова. Первые несмелые молоточки мигрени пока еще робко стукнули в висках.
Ронни замешкался с ответом. Это подарило беглянке секундную передышку. Дэмиен озадаченно мигнул и бросил на мага тяжелый изучающий взгляд.
– Так были или нет?
– Были, – глухо признался мужчина. – Но эта долгая история.
– В таком случае пока погодим с нею. – Император сделал еще один шаг вперед. Эвелина с трудом удержалась, чтобы не отшатнуться. Она теперь стояла так близко от Дэмиена, что чувствовала, как бьется его сердце. Перекидыш, дремавший глубоко внутри девушки, недовольно заворчал, почуяв достойного противника.
– Эвелина. – Император провел тыльной стороной ладони по щеке своей бывшей ученицы. Затем мягко, почти нежно взял ее за подбородок и заставил поднять голову.
От легкого прикосновения кожа запылала, будто от удара. Девушка стиснула зубы, не желая выдать свои эмоции даже случайным звуком, и наконец-то посмотрела на императора.
Он нисколько не изменился с момента их последней встречи. Эвелина понимала, что с того несчастливого дня прошло не больше полугода. Но почему-то ей казалось, будто император обязательно постареет и подряхлеет. Слишком многое произошло за это время.
Но нет, ее ожидания не оправдались. Сердце замерло, пропустив один удар, а потом зашлось в бешеном ритме, когда девушка заглянула в такие знакомые и пугающе холодные прозрачные голубые глаза. Светлые волосы растрепались, словно император небрежно взъерошил их. Пожалуй, только властные морщины, пролегшие от крыльев носа к уголкам рта, стали более глубокими.
– Эвелина. – Император позволил себе небольшую улыбку. – Это в самом деле ты. Ты даже не представляешь, как я счастлив тебя видеть.
– А вы даже не представляете, как я несчастлива снова находиться здесь, – прошипела девушка, ощутив такую знакомую и спасительную ярость где-то глубоко внутри себя.
Позади испуганно кашлянул Ронни, явно не ожидавший подобной реакции от племянницы. Лутий в свою очередь неодобрительно качнул головой, но промолчал.
