Елизавета Соболянская
Милость Баст
Глава 3
От усталости и шока девушка не особенно смотрела по сторонам. Ее вели куда-то в самый центр поселения, а ноги уже подкашивались, хотелось закрыть глаза и вообще упасть и уснуть.
Держась из последних сил, Настя поздоровалась с высокой красивой женщиной в коричневом платье, села на лавку и отключилась в тепле.
Очнулась она в незнакомом месте. Тихо, полутемно, откуда-то доносятся голоса. Настя потянулась и поняла, что лежит в одежде на чем-то довольно твердом. Руки и ноги затекли, спина ныла, но в голове прояснилось. Она медленно села, повела плечами, не замечая того, что ткань ее куртки довольно громко шуршит.
– Проснулась? – раздался приятный женский голос за занавеской из грубой ткани. – Показать тебе отхожее место?
– Да! – Настя быстро вскочила и отдернула занавес.
Оказывается, на улице успело стемнеть. В доме горели лампы, пахнущие маслом и железом. За столом сидел знакомый старейшина и держал на руках младенца. Рядом сидели Шкода и Октавия, позволяя малышу себя гладить. Женщина в коричневом платье стояла рядом с Настей и с интересом принюхивалась.
– Идем, – поманила она и вывела девушку из уютной кухни. – Меня Млава зовут.
По счастью, туалет оказался не на улице, а в крытом дворе и был устроен вполне удобно.
Когда Настя вышла, Млава снова улыбнулась и спросила:
– Помыться хочешь? Ты сильно пахнешь другим миром, чихать хочется.
– Хочу! Переодеться только не во что… – призналась Настя.
– Ты маленькая совсем, я тебе свое детское платье дам. Приберегала для дочери, но Слав смеется, что у него только сыновья рождаются.
– Слав?
– Мой муж, Межеслав. Он на меже родился, так и назвали. Давай я тебя отведу в мыльню и одежду принесу. Мыло и травы там есть.
– Травы? – удивилась Настя.
– Травы, уничтожающие запах тела. Все, имеющие зверя, очень чувствительны к запахам, – пояснила Млава, и Настя покраснела, понимая, каким испытанием она стала для приютившего ее дома.
Мыльня оказалась обычной баней, только веник не березовый, а травяной, и рядом с мылом лежал перевязанный оборкой пучок травы, похожий на мочалку. Девушка аккуратно сняла всю свою одежду, простирнула белье и носки, а потом повесила сохнуть возле печи. Если что – она его и влажное наденет, потому что натягивать грубую шерсть или лен на голое тело не хотелось совсем. А вот футболку, джинсы, куртку и кроссовки просто замочила в тазу, собираясь постирать позже – голова чесалась уже невыносимо!
С наслаждением смывая пот, усталость и стресс, Настя плескалась очень долго. Даже квадратный кусок мыла стерла наполовину, вымывая из волос ошметки непонятно чего. Напоследок хорошенько потерлась “мочалкой” из трав и окатилась чистой водой, а потом робко выглянула в предбанник.
На скамье лежало красивое платье из красно-коричневой шерсти с цветочной вышивкой на рукавах и возле горла. Рядом лежала стопка чего-то белого, а на полу – полусапожки из коричневой кожи. Настя на цыпочках подобралась к одежде и увидела простыню, висящую на гвоздике, а рядом – полотенце. Закутавшись, девушка принялась перебирать обновки. Белое, точнее, кремовое оказалось короткой сорочкой с завязками и тонкими вязаными чулками с продернутыми нитками-завязками.
Настя со вздохом их натянула, жалея, что здесь нет ее любимых гетр. Сорочка, очевидно, была бельем – довольно тонкая и мягкая, но все же грубее, чем девушка привыкла. Хорошо, что белье успело подсохнуть на выступе печи!
Платье показалось широким и непривычным, но других вариантов не было. Под платьем лежал плетеный кожаный поясок, а рядом с ним коричневая атласная лента. Настя покрутила ее в руках, выловила в сумочке расческу и привела волосы в порядок, хотя после мытья одним только мылом это было непросто.
Наконец, утомившись от усилий, девушка присела на скамью, набираясь смелости вернуться в дом. Туда, где есть мужчина. Огромный мужчина. Он, правда, назвал ее дочерью, но…
Подышав и повторив упражнения на расслабление, девушка решительно вышла из бани в крытый двор. Там никого не было. Немного постояв, подышав прохладным воздухом с запахом дыма, сена и мокрого дерева, Настя двинулась к дому.
В кухне все так же горели лампы, только поменьше. Малыш возился в колыбельке, Млава сидела за прялкой, а ее муж – с книгой. Увидев это, Настя вздохнула с облегчением – все же здесь есть письменность, образование, значит, все не так плохо?
Стоило ей появиться, как хозяин дома и его жена непроизвольно потянули носами и довольно улыбнулись:
– Ты пахнешь гораздо лучше, – сказала Млава, – и платье тебе к лицу. Хочешь есть?
– Хочу! – не стала чиниться девушка.
Ее усадили за стол с краю, и она увидела, что Шкода и Октавия дремлют на лавке, явно сытые и довольные.
Кормили здесь кашей с мясом, причем мяса было чуть больше, чем крупы. Едва одолев половину миски, Настя поняла, что ее тянет в сон. Слав хмыкнул и сказал жене:
– Укладывай свою девочку, а то с лавки свалится.
Млава потянула Настю за занавеску. Там на сундуке уже лежало свернутое вдвое одеяло вместо матраса, сверху – простынка, подушка и еще одно одеяло.
– Пока так, завтра тебе матрасик сошьем, ложись!
Настя, помявшись, стянула платье и нырнула под одеяло в одной сорочке. Повозилась и уснула, почувствовав, что поверх одеяла легли два теплых тела:
– Спи! – муркнула Шкода, а Октавия просто затарахтела, и Настя провалилась в сон.
Глава 4
Утром девушку разбудили кошки. Они нагло топтались по ней, тыкались носами в уши, щекотали вибриссами лицо и нудно повторяли:
– Вставай, вставай, еду проспишь!
Настя встала и чуть не вывалилась из-за занавески в одной сорочке. Потом сообразила, натянула платье, пригладила волосы и выбежала в уборную – умыться. Вернулась уже бодрая, когда Млава ставила на стол кружки:
– Садись скорее, Слав уже поел и в школу ушел. Сказал, чтобы ты к нему пришла, как проснешься.
Настя села на лавку и с аппетитом принялась за яичницу с кусочками мяса и овощей. Запивали все травяным отваром, собирая соус ноздреватым хлебом. Когда девушка насытилась, Млава показала ей шайку для мытья посуды, а сама стала одевать сына для выхода на улицу – просто сунула в меховой мешок и натянула на голову шапочку. Потом сама надела длинный овчинный жилет, накинула на голову шаль и красиво подвязала ее так, что концы падали на грудь, прикрывая шею от ветра.
Настя быстро перемыла тарелки и кружки и получила от хозяйки большой теплый платок:
– Накинь на плечи, твои вещички я с утра свежей водой залила, потом постираешь.
Закутавшись, Настя вышла вслед за Млавой на улицу. Осенний денек разгулялся, но ветер был холодным. На широком вытоптанном пространстве перед каменным зданием мальчишки играли в какую-то игру. Женщина с ребенком на руках прошла мимо подростков и зашла в тот самый каменный дом. Настя последовала за ней.
Это было что-то вроде общественного административного здания – одна половина предназначалась для собраний, танцев и встреч, во второй размещались школа и кабинет старейшины.
Туда попаданку и привели.
Небольшая квадратная комната. Вдоль одной стены стояли шкафы с книгами, вдоль другой – с бумагами. У окна – письменный стол. Слав, увидев жену, тотчас встал, подошел к ней, потерся носом о нос, заглянул в конверт к малышу и тоже потерся. Потом Млава и малыш ушли, а Настя осталась. Ей предложили стул и начали расспрашивать о ее мире, немного рассказывая об этом.
Шкода оказалась права – все жители этого селения, да и всех других, были оборотнями. Поэтому Настя, не имеющая второй ипостаси, вызывала у котов столько удивления. Еще больше их изумляли маленькие кошки, пришедшие с ней. Оказывается, именно такие кошечки украшали барельефы в храмах Баст, но прежде их считали фантазией древних художников, потому что таких кошек в этом мире просто не было! Самыми мелкими тут считались камышовые коты, а домашних кошек не было совсем. Да и зачем тигру, леопарду или рыси домашняя кошка? Мыши и так разбегались из домов и амбаров, стоило туда заглянуть хозяину или хозяйке дома.
Выяснив, что вернуться в свой мир девушка не может – во всяком случае, ее спутницы ее не обнадежили, – Слав начал выяснять, что же Настя умеет.
Как объяснить, кто такие психологи, человеку (ладно, оборотню), который не представляет, что это такое?
Настя кое-как сумела растолковать, что она училась на “лекаря душ”, но не доучилась. Слав вроде бы понял, но тут же подсунул ей книгу – читать-то умеет ли?
Оказалось, что на местном языке Настя умеет и читать, и писать. И говорит, конечно, совсем не по-русски.
Еще в процессе разговора девушка выяснила, что оборотни живут дольше людей, поэтому ее двадцать лет тут считаются практически детством. Не младенец, но полусамостоятельное существо, вроде школьника лет пятнадцати.
Разбираясь с различными дисциплинами, которые преподавались в этой школе, девушка удивлялась – здесь серьезно учили математике, географии, разбирали основы законодательства и геральдики. А вот литературе, родному языку и истории уделяли мало времени и сил.
Впрочем, вскоре выяснилось, что школа предназначалась больше для мальчиков. Здесь считалось, что мужчины в молодости должны путешествовать, торговать или воевать, а когда “нагуляются по свету”, могут строить дома, пасти скот, пахать землю или заниматься ремеслом. Отсюда и выбор дисциплин.
Женщины, напротив, должны сидеть дома, воспитывать детей, рассказывать им сказки, петь песни и через них объяснять устройство мира, его историю и прочее. Поэтому девочки школу посещали, пока хотели. Их учили читать, писать, считать – и на этом все, обязательный курс заканчивался.
Настя приуныла:
– Неужели у вас женщины не желают учиться?
– Почему не желают? – добродушно ответил Слав. – Есть такие, что весь курс наук прошли и, как парни, из дома уехали. Есть у нас и воительницы, и торговки знаменитые, и путешественницы. Немного, правда. Женщинам страшнее покидать дом, да и меньше у нас женщин.
Девушка вздрогнула, и кот это заметил:
– Не дрожи! Ты по нашим меркам еще дитя. Да и потом, когда подрастешь, не опасайся. Наши звери участвуют в выборе пары, а у тебя зверя нет.
– Так у вас бывают истинные пары? – Настя вспомнила несколько дорам с подобным сюжетом.
– Что? – нахмурился Слав. – Что такое истинные пары?
– Это… безусловное принятие и человека, и зверя, так что больше никто не нужен, – постаралась объяснить девушка.
Мужчина пожал плечами:
– Любовь или есть, или нет. Кому-то везет, и зверь с человеком находятся в гармонии, кому-то не очень. Все разные.
– А разводы у вас есть? – задала животрепещущий вопрос Настя.
– Разводы есть, но это редкое явление, – сказал Слав. – Если кот здоров, он никогда не оставит кошку и котят. Так же и кошки берегут свое логово. К тому же мы не ограничиваем молодежь, – тут Слав лукаво улыбнулся, – за деревней есть лесок, куда парни зовут девушек на прогулку. Если девушка соглашается, значит, ее кошечка созрела и хочет погулять. Но это не имеет значения, пока нет котят.
– Значит, брак заключается, когда появляются котята? – поморщилась девушка.
Несколько ее одногруппниц вышли замуж “по залету” и потом долго принимали упреки от мужей и свекровей, мол, “пузом затолкали в ЗАГС”. Потому отношение к браку, вызванному беременностью, было у Насти неприятное.
– Нет, брак заключают, когда двое хотят быть вместе всегда, – Слав разговаривал с ней, как с маленькой девочкой, должно быть, она и правда для него была младенцем. – А котята дело наживное. У нас всегда известно, кто отец ребенка, поэтому отказаться от отцовства не получится.
Настя поняла – коты же ориентируются на запах! Котята поначалу пахнут матерью, но и запах отца присутствует. Никаких подкидышей и незаконнорожденных детей. Все всегда знают, чей малыш. Осиротевший котенок здесь чаще остается в роду матери, особенно если это кошечка. Но бывают разные ситуации, и в таком случае место жительства определяет совет старейшин. Поскольку Слав как раз старейшина, он своей властью и забрал Настю в свою семью.
Глава 5
Они еще немного потолковали о традициях и обычаях котов, но девушка уже откровенно устала, и Слав предложил ей пойти домой – пообедать и отдохнуть. Прихватив книгу по географии этого мира, Настя вышла из школы и застыла.
Подростки, которые играли на площадке перед школой, разбежались в стороны, а один лежал на земле, тяжело дышал, и его выгибало, словно в эпилепсии.
Слав, вышедший на улицу вслед за Настей, нахмурился:
– Байрид? Как-то рано он…
– Что с ним? – глубоко дыша, спросила Настя, стараясь не сорваться в панику.
– Первый оборот. Наши котята рождаются детьми и оборачиваются лет в пятнадцать-двадцать, в зависимости от клана. А Байриду только тринадцать стукнуло! Как бы он не застрял!
Пока Слав говорил, на мальчишке треснула одежда, и с земли поднялся некрупный пятнистый кот, чем-то похожий на леопарда. Он рыкнул, скорее растерянно, чем грозно. Слав ответил ему так, что у Насти волоски на теле встали дыбом. Маленький кот тут же плюхнулся на живот и опустил голову.
– А теперь давай обратно! – потребовал Слав.
Леопард покрутил головой, встал на лапы, потоптался на месте, но так и остался котом.
– Эх, вот этого я и боялся, – вздохнул Межеслав. – Идем, отведу тебя к матери. Сдерживай инстинкты! – строго сказал он и повернулся к Насте: – Сама до дома дойдешь?
– Дойду! – девушка ничего не поняла, но мешать старейшине делать его работу не стала. Да и дом Межеслава был виден от школы. Так что Настя пошла к Млаве, и та сразу усадила ее есть, ворча, что Слав совсем девочку замучил, даже лицо заострилось.
Слопав приличную порцию каши с мясом, Настя рассказала хозяйке дома о сцене возле школы и спросила, чего же так опасается Слав.
Млава присела на лавку, вздохнула и рассказала. Дети оборотней принимают зверя в подростковом возрасте. До этого задача родителей показать им, как хорошо и замечательно быть человеком. Научить подавлять звериные инстинкты и радоваться человеческим делам. Потому что зверь – он грубее, проще и больше нравится подросткам в период буйства гормонов.
Если оборот произошел в старшем возрасте, человек легче подавляет зверя и возвращает облик. Но чем младше человек, тем легче он поддается и может навсегда остаться зверем.
– Сложность в том, что убеждать зверя стать человеком приходится человеку, – вздохнула Млава, – а зверь его не понимает. Если же рядом звери, детеныш и не думает об обороте. Чем дольше ребенок находится в зверином теле, тем сложнее ему обернуться. В итоге наступает день, когда в нем не остается ничего человеческого, и он уходит в лес, становится дикарем.
– Дикарем? У вас есть обычные крупные кошки, не оборотни? – удивилась Настя.
Она полагала, что такое количество хищников и так достаточная нагрузка на местных травоядных.
– Есть. Потомки не оборотов. Их мало, они избегают селений, но в глухих местах могут на тебя напасть. Ты ведь не имеешь зверя, значит, добыча.
– Ох, мне, кажется, лучше не выходить за стены!
– Так будет безопаснее, – серьезно предупредила Млава.
Межеслав вернулся только к ужину. Устало сел за стол, взял у жены из рук малыша и уткнулся в его мягкую макушку.
– Как там Байрид? – спросила его жена, выставляя на стол тарелки.
– Не может обернуться. Поел вареного мяса, но видно, что с трудом, – вздохнул Слав.
Настя молчала. После обеда они с Млавой готовили ужин, прибирали в доме, играли с шустрым младенцем и выясняли, что Настя умеет: готовить, шить и вообще делать по хозяйству, так что говорить девушке не хотелось.
После еды все немного посидели в общей комнате, а потом разошлись.
Насте не спалось. Она крутилась на своей постели и думала о том, что ее знания в этом мире практически бесполезны. Что такого она может сделать, чего не могут сделать местные? Устройства лазерной пушки она не знает, торговец из нее никакой, и даже просто выйти замуж и рожать детей она не сможет – у нее нет зверя!
В самый пик самокопания, когда слезы уже подбирались к глазам и в носу щипало, в щеку девушки вдруг ткнулся мокрый нос:
– Чего лежишь? – спросила Шкода.
– Переживаю, – шепотом ответила Настя.
– Некогда переживать! Там котенок застрял! Иди за мной!
Девушка вскочила, думая, что обычный котенок застрял в каком-нибудь заборе или на дереве, но все оказалось не так.
Шкода привела ее к дому, помогла советами перебраться через забор и отвела в небольшой пристрой, из которого доносилось басовитое, но жалобное мурчание.
– Вот! – Шкода тронула лапкой дверь, закрытую на засов. – Здесь котенок. Поговори с ним!
– Котенок? – наверное, она слишком устала и перенервничала, а может, просто доверилась Шкоде, но Настя, не рассуждая, открыла дверь и замерла – напротив двери сидел знакомый ей леопард!
– Шкода… – попятилась девушка.
– Что “Шкода”? – удивилась кошка. – Человеческий котенок, застрял. Говори с ним, ты же психолог! Он нервничает, поэтому не слышит человеческий зов. Зов Баст все затмевает, а этот дурачок дуреет!
Кот не пытался кинуться, поэтому Настя решилась сделать шаг вперед, но дверь оставила открытой.
– Здравствуй! – дрожащим голосом сказала она. – Тебя зовут Байрид? Я видела тебя сегодня на площади. Меня зовут Настя. Старейшина взял меня в свою семью. У меня совсем нет зверя. Только две вот такие кошки рядом!
Октавия неслышно появилась из-за спины и села рядом со Шкодой.
– Знаешь, я родилась совсем в другом мире, у нас никто из людей не оборачивается, зато есть много замечательных вещей…
Настя говорила до утра. Она охрипла и с трудом ворочала языком, а леопард все сидел в углу и иногда хрипло подвывал:
– Помогите! Помогите!
К рассвету девушка перестала вслушиваться в его крики, просто запела колыбельную и, кажется, сама задремала.
В какой-то момент раздался звук шагов и грохот разбившейся посудины. Настя вздрогнула, выпрямилась и оглянулась на звук. Статная женщина лет тридцати на вид недоверчиво и счастливо смотрела в угол комнаты, не обращая внимания на разбитую миску с едой.
Девушка перевела взгляд туда и увидела голого подростка, лежащего на полу в позе эмбриона.
– А, получилось-таки, – вяло обрадовалась Настя. Попыталась встать, но у нее не получилось: – Простите, что пришла к вам без приглашения. Мои кошки сказали, что котенку требуется помощь!
Шкода и Октавия, дремлющие рядом, как сторожа, медленно встали и потянулись, разминая лапы.
– Сынок! – женщина все же бросилась внутрь мимо Насти и принялась тискать парнишку, который только проснулся и смущенно прятался, утыкаясь в ее передник.
– Ма-а-а-а-ам, – наконец промямлил он, – отпусти! Где моя одежда?
Настя к этому времени развернулась к двери и с долей сожаления смотрела на рассыпанное жаркое. Поесть она бы сейчас точно не отказалась! А еще лучше – выпить кофе! Вот только встать бы!
Настю вздернули вверх и тщательно обнюхали:
– Так ты та девочка без зверя, что удочерил старейшина? – женщина не церемонилась, но держала Настю аккуратно. – Как тебе удалось вернуть моего сына?
– Я с ним просто разговаривала, а еще я психолог, умею успокаивать людей.
– Моя семья в долгу перед тобой! – объявила женщина и прижала Настю к необъятной груди.
– Ох, вот бы кофе! – вслух помечтала девушка.
– Кофе? Ты грызешь эти зерна? Я думала, их едят только мужчины, побывавшие в походах. Не понимаю, как можно есть эту дрянь, но у нас осталось немного после приезда брата мужа. Я могу тебе отдать!
– Буду очень рада такому подарку! – пробормотала Настя, с ужасом осознавая, что у нее нет местных денег, и она вообще не знает, что здесь в ходу! Неужели натуральное хозяйство и обмен?
Ее наконец поставили на землю и потащили в дом.
Глава 6
У Байрида оказалась большая семья. Увидев хозяйку дома в растрепанных чувствах, мужчины кинулись к ней с утешением, но та быстро велела одному из сыновей отнести в пристрой одежду и, подтолкнув Настю вперед, заявила, что эта девочка спасла Бая и убедила его обернуться.
Настя опять промямлила извинения, но на ее слова и внимания не обратили – ей просто поклонились – низко, но с достоинством – и пригласили к столу.
Девушку усадили подле хозяина дома – крупного, широкоплечего мужчины с желто-карими глазами, и поставили перед нею огромную миску, почти таз, с жарким. Как ни хотелось Насте разогнать сонную одурь горячей едой, однако она не смогла одолеть и треть угощения. Остальные мужчины семьи ели с завидным аппетитом, но все время смотрели на Настю.
Когда завтрак подходил к концу, пришел смущенный Байрид. Его шумно поздравили с возвращением, выдали новую миску с едой, а потом его мать тихонько попросила Настю прийти к ним еще раз, потому что молодым оборотням нужно оборачиваться часто, и что если Бай снова застрянет?
– Да я у старейшины Межеслава живу, – пожала плечами Настя, – надо будет – приду.
Все успокоились и разошлись после завтрака по своим делам. Бай засобирался в школу, и тут в дверях появился Межеслав. Он хмурил брови и тянул носом, словно кого-то искал. Увидев Настю за столом, нахмурился еще сильнее, но ничего сказать не успел – заметил своего ученика.
– Бай! Ты обернулся!
– Айя Настя помогла мне! – сказал парень, краснея ушами.
Слав взглянул на девушку, и та невольно смутилась:
– Мои кошки сказали, котенок застрял, я думала, в заборе…
– Старейшина, – хозяин дома встал со своего места и обменялся с Межеславом рукопожатием. – Благословляем богиню, что привела эту девочку в наш дом. Я бы попросил вашу дочь несколько дней присмотреть за Байридом, сами знаете, еще с месяц оборот будет опасным.
– Присмотрит, – кивнул Слав и протянул Насте руку: – Тебе пора домой!
Девушка встала и молча пошла за опекуном. Он крепко взял ее за руку и привел к Млаве. Та сидела с заплаканным лицом и качала плачущего малыша. Увидев Настю, ахнула, вскочила, заметалась, не зная, что сказать.
Насте стало стыдно – похоже, ее потеряли. Так и оказалось. Млава встала утром к малышу и заметила, что девушки нет. Разбудила мужа и отправила на поиски, а сама села рыдать, думая, чем же она обидела желанную девочку.
Пришлось Насте успокаивать кормящую маму, утешать и объяснять, что она не пыталась сбежать, а пошла на помощь застрявшему котенку.
Услышав, что Байрид сумел обернуться, Млава даже растерялась:
– Как же так? Он до ночи котом просидел! Такие почти не возвращаются.
Настя поежилась, обхватив себя за плечи – осень все же. Спасать котенка она вышла в своей куртке поверх ночной рубашки, выданной Млавой, и промерзла довольно сильно. Горячая еда ей помогла, но стресс и незнакомая обстановка повлияли на ее иммунитет, а может, тут просто вирусы другие…
В общем, пока Слав объяснял жене, что Настя сумела уговорить и успокоить парня, девушка громко чихнула. Млава тут же всполошилась – передала младенца мужу и потащила Настю в баню – греться. Усадила, как ребенка, в лохань и принялась поливать какими-то травяными отварами, которые заваривала тут же, в большом ковше. Настя устало подремывала, понимая, что жестокая простуда неизбежна, но Млава после травяных отваров успокоилась, пару раз окатила девушку чем-то горьким и вручила мыло:
– Мойся и приходи в дом, я тебе пока теплую одежду принесу. Осень, а ты как бродяжка одета!
Настя быстро вымылась, не забывая мочалку, отбивающую запахи, натянула то, что лежало на лавке, и почти как зомби пришла в дом.
– Ложись, а то упадешь сейчас! Травки уже действуют! Давай-ка я тебе помогу плащ снять!
Это Настя уже слышала сквозь сон. Она устроилась в своем закутке, свернулась калачиком и уснула. Ей не мешал ни звонкий голос младенца, ни хлопоты Млавы по хозяйству, ни уход и приход старейшины. Проснулась девушка только на следующее утро и без малейших признаков простуды. Только тело немного затекло от долгого сна, и в туалет хотелось нестерпимо.
– Проснулась? – Млава встретила Настю довольной улыбкой. – Иди, смой с себя запах болезни, поешь и беги в школу. Слав ждет. Сегодня день девочек.
– День девочек?
– Девочки ходят в школу не каждый день, только тогда, когда идут полезные для них уроки. В остальное время их учат дома. Хозяйке уютного логова надо много знать.
Настя быстро сбегала в баню, облилась чуть теплой водой и бросила мокрую от пота сорочку в большую корзину с бельем, потом, одевшись потеплее, схватила пирожок и побежала в школу.
Ее заметили, едва она вышла за ворота. Многие поворачивались, смотрели вслед, шептались. В школе тоже оглядывались и принюхивались. А потом из толпы появился смущенный Байрид и поклонился:
– Спасибо, айя Настя, – сказал он. – Мои родители приглашают вас сегодня вечером к нам на ужин, брат принес пару добрых индюков.
Парень смотрел с надеждой и легким страхом, и Настя поняла, что он боится снова застрять в теле кота.
– Я приду, – пообещала она, – никогда не пробовала дикой индюшатины!
Парень раздулся от гордости, а девушка побыстрее прошла в кабинет Слава.
К ее удивлению, там были другие мужчины – еще четверо. Они выглядели постарше Межеслава и одеты были в меховые жилеты и теплые шапки.
– Вот и Настя! – сказал Слав. – Заходи, айя. Познакомься с нашими старейшинами. Они услышали о том, как ты помогла Байриду, и хотят с тобой поговорить.
Пока Слав говорил, мужчины, сидящие на табуретах, принюхивались к девушке.
– Действительно нет зверя, – сказал один.
– Хрупкая и юная, – добавил второй.
– Но Бай смог обернуться. Сегодня к нему пойдешь? – спросил он вдруг.
– Пойду, – кивнула Настя, – Бай пригласил на ужин, сказал, брат индюка раздобыл.
Старик по-доброму рассмеялся и сказал:
– Байрид мой внук. Я благодарен тебе, айя. Мы теряем немало детей, застревающих в звере. Скажи, ты сможешь помочь другим?
Настя задумалась и честно ответила:
– Я не знаю, старейшина. Меня учили помогать людям забывать страхи или разбираться в себе, но я не успела закончить обучение. Если смогу – помогу. Если нет – значит нет.
– Честный ответ дороже золота, – сказал дед Байрида. – Иди, айя, познакомься с девочками, мы кое-что обсудим.
