Елизавета Соболянская
Милость Баст
Глава 7
Настя ушла. Занятия тут проходили не в классе, а в большом зале. Дети сидели на ковриках и подушках, брошенных прямо на пол, за маленькими столиками, запас которых стопкой стоял у стены.
Учителем был молодой мужчина. Увидев Настю, он указал ей на стопку столиков и подушек:
– Берите что хотите, айя, садитесь ближе. Сегодня мы изучаем изящное искусство стихосложения.
Настя выбрала подушку и столик, села и стала слушать. В принципе, то, что рассказывал учитель, она проходила в школе на уроках литературы и немного в институте на лекциях по риторике. Ритм и музыка стиха, красочные сравнения, эпитеты…
Мальчишки зевали, девочки слушали, но без особого интереса. Учитель понял, что все сидящие на подушках слишком молоды для сложных конструкций, и стал спрашивать про колыбельные, которые им пели матери. Песен оказалось немало, и вот на примере этих простых текстов учитель смог затолкать в головы учеников немного премудрости.
Даже Настя слушала с интересом. Правда, она больше смотрела на учеников и отмечала в них непривычные взгляду движения, манеры, пластику.
Привычка все систематизировать сыграла с ней шутку – девушка знаками попросила у девочки, сидящей за соседним столиком, лист бумаги и карандаш и принялась делать пометки.
Кажется, вот эта хищная пластика наблюдается только у старших – значит, они уже прошли оборот? Малыши угловаты и неловки, как все быстрорастущие дети. А вот те, кто постарше, обладают интересными повадками – прикрывают глаза, словно солнечный свет для них слишком ярок, принюхиваются и порой ежатся, словно их погладили против шерсти.
Через час учитель отпустил всех размяться на улице, и уже там Настю обступили и недоверчиво обнюхали:
– И правда нет зверя, так странно! – чуть не хором сказали девочки.
Парни промолчали, но явно были такого же мнения. Впрочем, надолго их Настя не заинтересовала – к школе подошли Шкода и Октавия, и весь интерес молодых оборотней переключился на прежде невиданных маленьких кошек.
После перерыва занятия продолжились. Чистописание, счет, основы законодательства. Вот последнее Настю интересовало особенно, так что она, выслушав правила заключения торговых сделок первого порядка, подошла к учителю после занятия и спросила, где можно взять книги.
Оказалось, тут же, в школе, есть библиотека. Правда, выносить из нее книги нельзя, зато можно было сидеть там и читать сколько душе угодно. Насте отчаянно хотелось пойти туда и взяться за свод законов, но учеников отпустили на обед.
Млава сидела у дома, присматривая за малышом, который играл в небольшой загородке, похожей на корзинку.
– Настя, – улыбнулась женщина, – сейчас Слав придет, обедать будем. А пока посмотри за Тьером, я на стол накрою.
Девушка села на скамью, нагретую солнцем, и сквозь полуопущенные ресницы стала наблюдать за ребенком и думать.
Сегодня в школе она еще острее увидела разницу между детьми-оборотнями и подростками, уже совершившими оборот. Первых воспринимают как младенцев. Они могут быть вполне рослыми, разумными и даже сильными, но пока в тебе нет зверя – ты дитя. Как только зверь появляется в самом тощем мальчишке – он взрослый, и спрос с него, как со взрослого.
Ее здесь считают ребенком – зверя-то нет, да и молода она для долгоживущих. Пройдет три-пять лет, к ней привыкнут, поймут, что она взрослая, и… что будет дальше? Зверя у нее нет и не будет.
Слав говорил, что кошки ищут пару по запаху, но никакой истинности, о которой пишут в романах, тут нет. Только любовь. Но кто полюбит неполноценную? Возможно, найдется мужчина, для которого связь с необычной девушкой будет интересна как экзотика, но разве она согласится быть временной любовницей или забавной игрушкой?
Настя тяжело вздохнула – интересно, тут есть монастыри или какие-то убежища для женщин, не желающих выходить замуж? В храме Баст они никого не встретили, но вдруг там есть должность жрицы? Хотя наверняка у богини-кошки в жрицах ходят женщины-кошки…
Внезапно на лицо легла тень. Девушка встрепенулась и открыла глаза. Перед манежем стоял Слав и, улыбаясь, протягивал сыну руки.
От этой сцены стало еще горше.
Там, в Питере, Настя еще не задумывалась о детях, может, потому что в ближайшем окружении их не было? А здесь в каждом доме есть малыш, и она невольно задумалась о том, что у нее тоже могут быть дети. Или не могут? Что, если она несовместима с оборотнями?
– Почему от тебя пахнет горечью? – мягко спросил Межеслав, прижимая к себе сына.
– Задумалась о детях, – честно сказала Настя. – Что, если я вообще несовместима с вами? Или мои дети родятся без зверя?
– Баст милостива, – серьезно сказал Слав, – я не слышал ни одного упоминания о детях, родившихся без зверя. Случалось, взрослые теряли зверя во время несчастного случая, войны или болезни, и такие люди поначалу пугают, но если с ними часто общаться, понимаешь, что они становятся похожими на детей до оборота. Более хрупкие, уязвимые, слабые – и только.
– Но я не ребенок, – буркнула Настя, – а по вашим законам всегда буду считаться младенцем!
– Это так, – задумался Межеслав, – но разве тебе сейчас плохо?
– Сейчас – нет, – признала девушка, – только как все будет дальше?
– Пока что тебе все равно нужно учиться и узнавать наш мир, как ребенку, поэтому наша с Млавой опека тебе не повредит и не помешает. А потом… опеку можно передать другому лицу, если это выгодно для опекаемого. Например, мальчишек иногда отправляют к учителю и передают ему опеку. Девочкам случается расти в доме тетушки или бабушки, и, конечно, опека в этом случае тоже передается.
– А брак? Разве ребенок может выйти замуж?
Слав усмехнулся:
– На самом деле может, но только в одном случае… Когда ребенок готовится стать мамой или папой!
Настя покраснела и прикусила язык.
Получается, замуж она может выйти только беременная, а вот получится ли у нее понести от оборотня – вопрос!
– Пойдем обедать, – добродушно сказал оборотень, тетешкая малыша, – Млава уже заждалась, наверное.
Глава 8
Млава действительно успела накрыть на стол, поправить прическу и даже сменить кухонный передник на нарядный, вышитый. Она встретила мужа и сына улыбкой и теплым объятием, так что Настю кольнула иголочка зависти – ее так уже не обнимут. Родители остались на Земле. Но тут к ее ногам прижались Шкода и Октавия, и стало легче. Все же кусочек родного мира остался с ней.
Ели оборотни довольно простую еду – мясо, овощи, почти без пряностей и соли. Настя заговорила с Млавой про готовку, и выяснилось, что южные пряности в этих краях дороги, да и качество не очень, поэтому обходятся душистыми травками и корешками. А соль оборотни предпочитают грудой складывать в лесу, а потом охотиться на травоядных, пришедших на лизунец.
Пока женщины болтали о готовке, Слав покормил ребенка тушеными овощами из своей тарелки, а потом поел сам, довольно поглядывая на жену. Кажется, ему нравилась женская болтовня за столом.
Потом мужчина взял малыша и ушел с ним во двор – то ли кормить животных, то ли что-то мастерить. Настя и Млава убрали со стола и пошли в огород. В принципе, все овощи были уже убраны, оставались только какие-то незнакомые Насте корнеплоды и капуста. Но даже осенью в огороде хватало работы – надо было укрыть нежные кустики и какие-то торчащие палки, сгрести сухие листья и побитую ночными заморозками траву в костер.
Девушка работала граблями и продолжала думать. Она выросла в маленьком городке, и простой быт ее не пугал. У родителей был маленький домик за городом с участком земли, так что и эта часть жизни была если не привычной, то знакомой, но все же чем она будет здесь заниматься? Нельзя же всю жизнь сидеть на шее у Слава? А исключительно домашний труд девушку не привлекал.
Под довольно грустные размышления Насти они закончили чистку огорода, засыпали чадящий костер землей и вернулись в дом.
Пока отмывали руки, прибирали волосы, меняли малышу Тьеру штанишки и прочее, прибежал мальчишка с длинной черной челкой:
– Ай Слав, айя Млава, айя Настя, родители ждут вас на ужин!
Млава всплеснула руками – совсем забыла, что Настю пригласили отметить первый оборот в семье Байрида. Молодая женщина заволновалась, хотела лезть в сундук за праздничными нарядами, но Слав обнял ее и сказал, что она прекрасна всегда, и в доме молодого оборотня наверняка все голодные и ждут гостей, чтобы скорее поесть, ведь наверняка весь день готовили, старались! Млава вспыхнула от удовольствия, успокоилась и, натянув на сынишку теплую курточку и штанишки, объявила, что она готова.
Их действительно ждали за празднично накрытым столом. Смущенный Байрид сидел рядом с родителями, а увидев Настю, первым кинулся к ней и начал обнюхивать. Взрослые засмеялись, Шкода и Октавия обфыркали наглого оборотня, и тот в смущении отступил.
Гостей усадили за стол, причем Настю – рядом с виновником праздника. После короткого благодарного тоста от отца Байрида все набросились на еду. Настя тоже проголодалась, поэтому ела с большим удовольствием. Вскоре гости стали беседовать друг с другом, и к девушке склонился отец Байрида:
– Избранная Баст, – шепнул он, – моему сыну нужен еще один оборот. Сможешь помочь ему?
– Я побуду рядом, – ответила Настя, контролируя плеснувший страх, – только давайте не здесь!
– Пристрой свободен, – ответил мужчина и пихнул сына.
Тот быстро вытер рот рукавом и повел Настю в знакомую комнатушку. Там парень, смущаясь, отошел в дальний угол.
– Я не смотрю, раздевайся, – поняла его заминку Настя и добавила: – Жалко будет портить такую красивую одежду. Твоя матушка отличная мастерица.
– Да, раньше она шила на продажу, но теперь нас много, так что едва успевает нам рубашки шить, – невнятно ответил парень, и вскоре за спиной Насти раздался тяжелый плюх.
Огромный кот сначала порычал на собственную одежду, висящую на гвоздях, потом развернулся к Насте. Девушке было непросто преодолеть животный ужас перед крупным зверем. Накануне она была сонная, а теперь все воспринимала очень остро. Кот замотал головой, фыркнул, потоптался на месте и улегся, жмуря желтые глаза. Настя выдохнула – так зверь выглядел не настолько страшно. Сглотнув, девушка начала напевать песню про кота:
– Жил да был черный кот за углом…
Зверь дернул ушами и прислушался. Ко второму куплету он вдруг упал на спину и начал ловить лапами что-то невидимое, а к третьему перевернулся опять на живот и выгнулся с легким хрустом. Девушка поспешно отвернулась.
– Спасибо, айя! – чуть задыхающимся голосом произнес Байрид.
– Я пойду, одевайся, – сказала Настя, не поворачиваясь, и вышла из комнаты.
Пир продолжался еще долго.
Когда смущенный парень вернулся к столу, его родственники снова очень обрадовались, и Настю завалили мелкими подарками – сладостями, куклами, варежками, шапками, носками – в общем, разной полезной и приятной мелочевкой, которую женщины могли отыскать в своих запасах. Но лучший подарок сделал старейшина – дед или прадед Байрида. Он вручил Насте ключи от библиотеки! От эмоций девушка чуть не расплакалась, и Слав тут же сказал, что им пора домой.
Глава 9
В доме Настя быстро вымыла руки, помогла Млаве переодеть Тьера и ушла к себе. Корзина с гостинцами осталась стоять на лавке – у нее не было сил разбирать ее.
Сон был неглубоким. Насте вновь привиделось святилище под открытым небом. Колонны, украшенные цветами лотоса и папирусом, чаши огня, мозаика с играющими в воде рыбами и кувшинами молока. Статуя с кошачьей головой. На этот раз Настя осматривалась, замечая детали – одежду из тонкого льна на статуе, сложный головной убор, золотые серьги и множество золотых амулетов в виде кошек и рыбок, нанизанных на браслеты Баст.
– Ты недовольна, дитя? – во сне статуя кошки вдруг сошла с постамента и села рядом, распушив черный каменный хвост.
– Я благодарна за спасение, – серьезно ответила Настя, склоняя голову и заодно пряча лицо от пронизывающего изумрудного взора. – Я вышла к людям, они добры ко мне, но… Для местных я вечный котенок.
– Разве тебе плохо в семье Межеслава? – в голосе богини-кошки слышалось мурчание.
– Неплохо, – вынуждена была признать девушка, – они добры ко мне, но в моем мире я была уже взрослой и самостоятельной, училась, работала, готовилась стать специалистом… Здесь жизнь совсем другая, и такие, как я, не нужны. Да еще это совершеннолетие!
Богиня рассмеялась. Кажется, она беззастенчиво копалась у Насти в голове.
– Во-о-от чего ты боишься, – мурлыкнула она и подняла подбородок девушки когтем. – Не надо трусить. Раз мои маленькие помощники сумели перенести тебя сюда, значит, в тебе есть крохотная капля их крови. А кровь всегда отзывается на призыв. Найдешь достойного самца – будут котята. Только не спеши. Так ли плохо быть котенком? Есть шанс изменить свою жизнь!
Проснулась Настя довольно резко – Шкода и Октавия, две гулены, вернулись к ней под одеяло после ночной прогулки. Они лениво болтали о том, что видели в лесу, потом одновременно зевнули и уснули, свернувшись клубком. По мнению Насти, это было однозначным признаком похолодания. Но какая тут зима? Выпадает ли снег? Чем вообще оборотни занимаются зимой?
Эти вопросы девушка задала за завтраком Млаве. Та улыбнулась и рассказала, что здесь, на берегу крупной реки, зима довольно суровая. Бывают сильные ветра, снегопады и морозы. Поэтому здесь разводят скот, а земледелием занимаются мало. В долинах, расположенных южнее, зимой снега не бывает совсем, вот там даже оборотни пашут землю и ухаживают за деревьями, потому что животным там слишком жарко.
– С нашими козами, овцами и коровами и зимой хлопот хватает, – заверила девушку Млава. – Скоро начнем шерсть стричь, мыть, чесать и войлок валять. Еще зимой будем весеннюю шерсть прясть. Весной да летом не до нее было, окоты да огороды, – плавно рассказывала Млава, собирая на стол.
– Я ни прясть, ни чесать, ни валять не умею, – честно сказала Настя, – да и учиться не хочу. Мастерства не достигну и материал попорчу.
– А шить умеешь? Узоры вышивать?
– Вышивать немного умею, – призналась девушка, – шить на руках не пробовала, у нас машинки специальные были. Вязать вот умею. Носки. Бабушка научила. И пару узоров знаю, чтобы шапки вязать или шарфы.
Млава одобрительно погладила Настю по голове:
– Скоро посиделки начнутся, покажешь свое мастерство. А пока ешь и в школу беги.
Настя поела и отправилась в школу, чувствуя себя крайне неловко – она, конечно, помогала Млаве по дому, но не знала, где что лежит, готовить в дровяной печи уметь надо, воду носить – вообще смешно. Ведро, которое Млава приносила одной рукой, девушка даже поднять не могла. Вот разве что посуду помыть да пол подмести, и Настя это делала, а больше…
Даже стирка здесь была мучением – тяжелые натуральные ткани намокали плохо, и тереть их нужно было с усилием. Грубое мыло – не гель для стирки. Пока пену взобьешь – взопреешь. Так что стирала Настя только свое белье и берегла земные вещи как зеницу ока.
Занятия в этот день предполагались “мужские”, так что Настя пробралась тихой мышкой в класс, села в углу и слушала. На обед не пошла – отправилась сразу в библиотеку и взялась за учебники географии.
Этот мир совсем не походил на Землю. Карты были грубоватые, условные, но все же ничего общего с Землей очертания континентов не имели. В учебнике довольно просто объяснялось мироустройство, и, прочитав его весь, Настя села на пол, закрыв глаза, чтобы разложить в голове то, что узнала.
Итак, этот мир был довольно древним.
Во всяком случае, оборотни считали, что храму Баст, стоящему в роще, больше десяти тысяч лет. Кто его построил и когда – неизвестно.
Раньше неподалеку от храма находился большой торговый город, но примерно пять тысяч лет назад в этих краях случилась небывалая череда катастроф.
В учебнике туманно говорилось о святотатцах, посягнувших на серьги Баст. Богиня разгневалась и отправила на поиски украшений свои “детей”.
Город был разрушен, реки изменили русла, некоторые холмы оказались стертыми с лица земли. Местность рядом с храмом опустела, и долгое время здесь никто не селился. Потом оборотни осмелели, и здесь стали появляться деревушки скотоводов, практически кочевников. Постепенно они продвигались вдоль большой реки – тут на заливных лугах хватало травы для животных, а в лесах водилась дичь, и постепенно достигли храма.
Ничего ужасного с поселенцами не случилось, и вот уже больше двух тысяч лет эти края оставались малонаселенными. Просто за минувшие годы линии развития сместились к более спокойным местам, и эта местность считалась чем-то вроде отдаленной сибирской заимки – люди живут и даже иногда в город ездят, но живут иначе, да и в целом отличаются.
Однако жили тут сытно и спокойно. Сила оборотней позволяла вести натуральное хозяйство, совет старейшин решал актуальные вопросы, а правитель страны следил за тем, чтобы в каждой крупной деревне были школа, библиотека, амулет связи и целитель.
Да, власть тут тоже была – и весьма серьезная. Бумаги, правда, выдавали старейшины деревни, так что проблем с легализацией у Насти не наблюдалось.
В принципе, угоди она в какую-нибудь деревеньку староверов, где жили примерно так же – без телевизоров, различной техники и устройств, наверное, ощущала бы себя так же. Только вот амулет связи смущал – в этом мире есть магия? Богиня точно есть. Оборотни есть. Но Настя ни разу не видела, чтобы кто-то махал руками, читал заклинания или варил зелья. Впрочем, что она вообще знает о жизни этих котолюдей? Очень мало!
Глава 10
Просидев за книгами и размышлениями до темноты, девушка решила, что у нее накопились вопросы к Межеславу, да и ужинать уже пора. Поднявшись, Настя вышла из библиотеки, заперла за собой дверь и тихонько двинулась к выходу из школы. Две кошки неслышно появились из тени.
– Шкода! Октавия! Напугали! Что вы тут делаете?
– Бережем, – серьезно ответила Шкода.
– Никто не знает, что ты нас понимаешь, – добавила Октавия, – а мы понимаем людскую речь.
– Вы… что-то подслушали? – шепотом спросила девушка, останавливаясь.
– Старосты ругались, – ответила Шкода.
– Долго ругались! – подтвердила Октавия.
– Почему ругались?
– Из-за тебя, – Шкода огляделась и боднула Настю головой: – Идем быстрее! У Слава поговорим!
До дома Межеслава Настя почти бежала. Почему-то стало вдруг жутко, и темные улицы, лишь кое-где подсвеченные огоньками в окнах домов, стали казаться пугающими.
Дом встретил ее теплом, запахами еды и свежего дерева. Оказалось, Слав плел ивовую корзинку, но, увидев Настю, отложил рукоделие:
– Я уже хотел идти вытаскивать тебя из библиотеки, – сказал он, откладывая недоплетенный круг.
– Прошу прощения, – повинилась Настя, – увлеклась и не заметила, как стемнело.
– Мой руки и за стол! – ласково поторопила Млава.
Оборотница тетешкала ребенка и выглядела очень счастливой. Настя быстро умылась и чинно села на свое место. Еда, как всегда, была сытной и не слишком горячей. Пока девушка убирала со стола и мыла посуду, Млава купала Тьера у печи, Слав взялся доплетать корзину, и Настя сочла момент подходящим, чтобы задать свои вопросы.
Старейшина нахмурился, когда девушка стала спрашивать его о мироустройстве, королевской семье и своде законов. Однако отвечал. Когда вопросы закончились, Слав спросил:
– Тебе у нас плохо?
– Что? Нет! Просто… – Настя замялась, не зная, как объяснить. – Я себя чувствую бесполезной и ненужной. Я привыкла быть взрослой в своем мире. Отвечать за себя. Кормить себя. Здесь же я ничего не умею и даже при большом старании не достигну высот. Я слабая, и некоторым вещам учиться мне поздно. Плюс у меня нет такого обоняния и зрения, как у вас. Я не смогу, как Млава, по запаху определять готовность блюда, носить тяжести или долго прясть. А быть вечно слабым ребенком не хочу!
Слав задумался, потом сказал:
– Знаешь, много столетий назад у некоторых кланов был обычай топить слабых котят. Наши звериные половины чувствуют слабость даже в младенце. Так вот, спустя несколько сотен лет клан стал славиться удивительным здоровьем, крепостью тела и… недалекостью. Среди крепких телом редко бывают нежные души, горячие сердца или мудрые головы. В итоге один из древних королей призвал клан на войну, а противник, зная их особенность, заманил их в ловушку. Все мужчины погибли, а женщины растворились в других кланах. Не всегда быть слабым – это плохо!
Настя вздохнула.
Как психолог, она прекрасно понимала все выверты своего сознания. После огромного, прекрасного Петербурга жизнь в деревне была тише, спокойнее, размереннее и… пугала своей простотой. Она не успела устать от шума и ритма большого города. Вот если бы она была бабулькой, а так… Пятьдесят лет полоть грядки? Мыть посуду? Нянчить котенка, которого она уже с трудом поднимала?
– Я просто не вижу, чем я могу вам помочь, чтобы не стать нахлебницей! – тихо сказала девушка. – Для меня непривычна такая жизнь. Я пытаюсь, но…
– Я подумаю над этим, – сказал Слав, и Настя была ему благодарна даже за эти слова. Мужчина не пытался ее уверить, что дело женщины сидеть за спиной мужчины и заниматься домом. Не давил, не упрекал, не пытался “поставить на место”. Только за это молодого старейшину стоило поблагодарить.
Между тем Млава закончила купать Тьера, завернула его в пеленку и вручила отцу. Слав с радостным видом взял ребенка на руки и тихонько заурчал, как большой кот. Под этот звук у малыша начали закрываться глаза, и он быстро уснул. Млава же взялась учить Настю прясть, объясняя попутно, что на прялке закреплена кудель из весенней длинноворсовой шерсти.
– Она уже мытая, чесаная, готовая, смотри, как надо!
Тонкие пальцы оборотницы ловко вытянули из кудели тонкую ниточку, словно из карамели, направили на колесо, и дальше – вж-ж-ж-ж-ж, загудела прялка, и ниточка заскользила, наматываясь на веретено.
– Хорошая пряха за день успевает с целой овцы шерсть спрясть, – объясняла Насте Млава, не прерывая своей работы, – а еще у нас козы есть пуховые, но там надо ниточку тонко-тонко прясть и лучше на шелк сразу накручивать. Еще Тинта и Блая разводят кроликов, из их шерсти получаются самые тонкие и нежные ниточки – для детской одежды.
Под болтовню хозяйки дома Настя кое-как освоила прядение грубой и толстой нитки из овечьей шерсти. Пальцы болели, голова шла кругом, наконец Слав встал, чтобы переложить Тьера в колыбель и напомнил Млаве, что пора уже отдыхать. В ответ оборотница многообещающе улыбнулась, быстро задвинула прялку в угол и сказала, что сходит в баню освежиться. Стоило ей скрыться за дверью, как Слав начал выбирать в сундуке чистую рубашку и полотенце. Сообразив, к чему идет дело, Настя юркнула к себе за занавеску, переоделась в ночную рубашку и легла в кровать. Шкода и Октавия тут же к ней присоединились. А едва стукнула дверь, возвещая уход Слава, как кошки тут же сели столбиками:
– Слушай! – заговорила Шкода. – Старейшины ругались, потому что один из них отправил весточку в столицу о том, что у них появилась женщина, способная уговорить котенка вернуться в человеческий облик!
Настя села:
– Что?
– То! – шикнула на нее Октавия. – Оказывается, это действительно проблема, и в больших городах она стоит остро. Там недооборот случается у одного из двух-трех сотен, и это проблема. В городе дичи нет, охота на котов запрещена, представляешь, какие бывают последствия? Старейшины шептались, что некоторые семьи держат необернувшихся детей в клетках или усыпляют их навсегда!
Настя похолодела.
– Значит, старейшина отправил весть – и?
– Остальные на него ругались, но все по-разному, – ответила Шкода. – Одни говорили, что ты случайно помогла Байриду, и, пока нет доказательств, что ты можешь это делать, нельзя беспокоить столицу. Могут быть неприятности. Другие говорили, что теперь тебя переманят в столицу, и деревня потеряет милость богини. Надо тебя быстрее с кем-нибудь свести, чтобы ты здесь осталась вместе с мужем.
Девушка поежилась. Такой ситуации она откровенно опасалась.
– Еще были такие, которые хотели тебя спрятать и объявить того старейшину выжившим из ума дураком, – хихикнула Октавия.
Настя опять испуганно поежилась – быть секретом деревни ей хотелось еще меньше, чем замужней пленницей.
– Правда, твой Слав предложил кое-что дельное, – довольно муркнула Октавия.
– Да-да, очень мудрый самец! – покивала Шкода.
– И что он предложил? – насторожилась Настя. Все же кошачьи представления о “дельном” могли сильно отличаться от ее.
– Он предложил построить тебе отдельное логово, – хором выпалили сестрички.
– Логово?
– Дом! – перевела Шкода.
– Да, он сказал, что все равно скоро все узнают, что у нас можно вернуть детей, и будут привозить их сюда. От этого деревне будет большая польза. Надо только построить тебе дом с удобным местом для котов и трактир, в котором будут жить родственники за плату. Коты сюда будут приезжать отовсюду, даже с Юга, и женщины будут продавать теплую одежду, а мужчины – мясо и рыбу.
– Какой дельный план! – расслабилась Настя.
– Конечно, эти стариканы начали кричать и возмущаться, но Слав дал им прокричаться, а потом сказал, что если они откажутся это делать, он выстроит все сам и будет получать всю прибыль, а также редкие столичные товары, которые повезут в деревню столичные гости, а они останутся в дураках!
Шкода умудрялась хихикать, даже мурлыкая.
– Так и сказал? – восхитилась Настя.
Она видела старост совсем коротко, но заметила, что один из них носит золотые украшения, другой явно гордится красиво расшитым меховым жилетом, а третий любит вкусно поесть. Межеслав виртуозно надавил на слабости этих людей и, видимо, добился своего – иначе почему он сегодня был таким довольным? И в баню за Млавой пошел, насвистывая.
– А сколько весть идет отсюда до столицы? – встрепенулась девушка, представляя себе что-то вроде старинной почты – всадника с сумкой через плечо или ямщика в санях, груженных посылками.
– Так амулет же! – дернула ушами Шкода.
– Амулет! Я про него забыла совсем! – стукнула себя по лбу девушка. – Значит, в столице обо мне уже знают. Так, что там было на карте… А как тут вообще ездят? Боже, чем я занималась? Надо было не учебники читать, а вокруг смотреть!
– Ездят на лошадях, – сказала Шкода, – ты же видела в деревне всадников.
– Видела, но значения не придала, – Настя взъерошила растрепанные волосы, пытаясь высчитать, как быстро сюда доберутся из столицы.
– Только рядом с амулетом связи еще и телепорт есть, – сказала вдруг Октавия.
– Телепорт?
– Комнатка такая. Я видела, как туда заносят шкуры, мешки с шерстью, мясные туши, потом закрывают, а потом комната пустая остается.
– А живые туда тоже заходили? – Настю затрясло от волнения.
– Не видела, – честно сказала кошка.
– Надеюсь, этот телепорт только для товаров годится, – Настя от волнения чуть не вскочила с кровати.
– Завтра все узнаешь! Спи! – шикнула на нее Шкода.
Успокоиться не было никакой возможности – голова пухла от мыслей: что если это правда случайность? Что если она не справится? Что… Темнота навалилась подушкой, и Настя не услышала, как тихонько скрипнула дверь, сообщая о приходе Слава и Млавы.
