Ева Файнд
Слепой мачо
Глава 6. Олег
Сижу вслушиваюсь в болтовню по телевизору. С недавней поры мне стало интересно, что творится в мире. Появилось даже желание жить. А всё из-за неё.
Ксения. Ксюша. Девчонка, с которой я постоянно перепирался. Что в ней такого особенного? Хотя бы то, что она разговаривает со мной на равных. При общении её будто не волнует моя слепота.
Ужасно стыдно было принимать её помощь. Я ведь мужчина. Как я могу терпеть, чтобы мне покупала продукты и одежду девушка, оплачивала счета за свет и воду, убиралась в моём доме…
Просто я понимаю, что никогда не смогу ей отплатить тем же. Я инвалид на всю жизнь. Сейчас уже стал подумывать, может, и правда, обратиться в нужные службы и оформить пенсию. Да, это будет морально тяжело получать копейки, после моих хороших заработков. Но это лучше, чем ничего. Я смогу вернуть Ксюше долг…
Когда она меня отправила мыться, я даже не смог вспомнить, когда я это делал последний раз. Может, месяц назад до отключения воды.
Она решила помочь снять футболку, и я не стал возражать. Хотя, я бы с этим легко справился сам, но было приятно ощутить тепло её рук. Отвык я уже от прикосновений. Помылся, одел чистые вещи, и снова почувствовал себя человеком.
Сегодня я стал снова отжиматься по утрам. Мышцы пока плохо слушаются. Когда-то ходил в тренажерку, теперь нужно самому придумывать себе нагрузки. Чувствую прилив сил. Ещё и от полноценного вкусного питания стал немного поправляться.
Всё как-то стало налаживаться. Я перестал задавать себе вопрос, зачем ей всё это нужно. Стал верить ей. Наверное, это и есть дружба. Когда всё делается бескорыстно. Только вот она сейчас в отпуске. А что будет, когда она вернётся в город?
– Я буду приезжать по выходным… – сказала Ксюша за обедом, когда я спросил её напрямую.
Меня и это будет радовать. Ведь без её общения будет тяжко. Ксюша настояла, чтобы я стал слушать новости и музыку. Вот и сейчас мы сели на диван перед телевизором. Я сижу всего в нескольких сантиметрах от неё, но ощущаю её присутствие слишком сильно. Это и тепло, и её запах, и её движения. Она периодически рассказывает мне, что показывают по телевизору, и я представляю эту картинку в голове.
– Может, фильм посмотрим? – предлагает Ксюша, щёлкая пультом и переключая каналы. – О, вот какая-то комедия!
– Хорошо, давай.
Она начинает усаживаться поудобнее и оказывается рядом со мной. Плечо к плечу. Сначала я даже напрягаюсь. Лишившись зрения, я чувствую всё слишком ярко. Она же не придаёт этому никакого значения. Заливисто смеётся над какой-то шуткой.
И всё-таки, с ней хорошо и спокойно. Я расслабляюсь и даже сам немного опираюсь на неё. Не вникая в сюжет, думаю о своём. И почему-то вспоминаю своих бывших и про ту, которая бросила меня, когда я угодил в больницу.
Я её не любил, поэтому не придал тогда значения нашему разрыву. Тем более, на фоне смерти родителей и моей слепоты. Но сейчас я думаю, какие же возле меня крутились продажные девушки. Разве я этого не замечал? Конечно, замечал. Но мне было проще закрыть на это глаза. Собственно, никого из них я не любил. Намного ведь проще, купить на время куклу, а потом поменять на следующую. Да, я был той ещё сволочью…
А сейчас возле меня сидит совершенно необыкновенная девчонка. Она со мной проводит время просто так. Действительно, как настоящий друг…
– Время ещё есть, давай на речку сходим и там поужинаем! – говорит Ксюша после того, как фильм заканчивается.
– В смысле сходим?
Она же прекрасно отдаёт себе отчёт, что я в состоянии ходить только по своему участку. И то, с трудом передвигаюсь и постоянно натыкаюсь на всякий хлам.
– В прямом! Прогуляемся, побудем у реки…
– Но я же не могу…
– Всё ты можешь! – восклицает Ксюша. – Решено, собираемся!
Сказала, как отрезала. Вскакивает с места и уходит на кухню собираться. Я же в смятении остаюсь сидеть на диване. Не знаю, почему, но считаю эту идею с прогулкой, плохой. Мне совсем не хочется, чтоб меня увидел кто-то из деревенских. Особенно те, кому я когда-то отказал в помощи…
Ксюша никаких отмазок слушать не пожелала. Решительно взяв меня под руку, она вывела меня с моего участка.
Едва переступив калитку, начинаю чувствовать себя тревожно. Да уж, где моя былая уверенность?!
Я иду, шаркая ногами по сухой утоптанной земле, а Ксюша напевает себе под нос песню. Она вдруг останавливается и отпускает мою руку. Сразу ощущаю пустоту. Я и шагу не могу без неё сделать, и сориентироваться нереально. Однако, она через несколько секунд возвращается.
– Понюхай вот это! – говорит она.
Чувствую цветочный запах.
– Это одуванчик! – весело произносит. – А теперь вот это…
Что-то непонятное, но знакомое…
– Ромашка, – поясняет Ксюша. – А вот теперь угадай?
– Хм, не знаю, – задумываюсь я. – Лесом пахнет.
– Это хвоя от пихты…
– Зачем мне это?
– Чтобы ты понимал, что жизнь всё ещё прекрасна, – поясняет Ксюша. – И она состоит не только из картинок, но и из запахов, звуков и прикосновений…
Снова берёт меня за руку, и мы идём дальше. После её слов я вдруг начинаю сильнее ощущать всё, что происходит вокруг меня. Слышу далёкое пение птиц, чувствую лёгкое дуновение ветра на моих волосах и футболке, вдыхаю запах растений и дорожной пыли… Всё правда, не так уж плохо. Я продолжаю жить. Для чего-то же это нужно…
Скоро звуки природы меняются. Речка журчит всё сильнее. Ксюша привела меня на дикое место. Не там, где купаются все деревенские. За это я ей очень благодарен. Не будут на меня глазеть и интересоваться моей судьбой. Хотя, почему я так уверен, что кому-то интересен? Может, потому что знаю, насколько местные жители любопытные.
– Давно я тут не был, с детства… – говорю я, а сам вспоминаю, как приходил сюда с родителями.
Ксюша помогает мне сесть на мягкое покрывало, а сама начинает шуршать пакетом с едой. По запаху я понимаю, что она захватила с собой бутерброды с чем-то мясным, нарезанные огурцы, хлеб, возможно, что-то ещё.
Где-то вдалеке слышны весёлое визжание детей. Вода струится по камням… Всё наполнено ароматами растительности и еды. Я переполнен звуками и запахами, но мне не хватает ещё и осязания…
– Можно я кое-что сделаю? – решаюсь спросить я.
Глава 7. Ксюша
Я настороженно смотрю на него. Что он собирается сделать? Не дождавшись, моего ответа, он вдруг кладёт обе свои ладони мне на плечи. На миг замирает, но потом начинает легонько водить по ним пальцами. Словно, исследует свойства ткани моей футболки. От плеч он ведёт ниже по рукам. Останавливается только, когда доходит до кистей. Он проводит по каждому пальцу, переходит на ладони. Становится щекотно. И ещё как-то… По-другому. Тепло, что ли… Что он творит?! И почему я это позволяю делать?
– Что ты делаешь? – вернувшись из оцепенения, спрашиваю я.
– Пытаюсь представить тебя внешне… – останавливается Олег, сжав мои руки в своих ладонях.
Нервно вздыхаю. Странно, что я сама не догадалась, что он так "знакомится" с моей внешностью… Видимо, потому что думала в этот момент совсем о других вещах…
Отпустив мои ладони, он дотрагивается до моей шеи. Я вздрагиваю, чувствуя, как начинают ползти мурашки по коже. Он касается подбородка, и я стараюсь не дышать. Сейчас бы всё это остановить, но боюсь тогда, что он поймёт мою реакцию на его прикосновения. А я и сама не понимаю, почему так…
С шумом вдыхаю воздух, когда он обхватывает ладонями мои щёки. Они, наверное, сейчас ярко красные, учитывая особенности моей бледной кожи. Мне хочется, чтобы он уже закончил исследование моего лица. И не потому, что мне неприятно. Совсем наоборот. И это так странно. Ничего подобного я не испытывала с Толиком, даже в первые недели отношений. А тут до недавнего времени незнакомый человек… Мой друг.
Наконец он убирает ладони, но моё лицо продолжает полыхать. Однако, Олег ещё не думает прекращать. Легкими невесомыми движениями он обводит указательным пальцем мой нос, а затем касается век, от чего я прикрываю глаза. И не открываю их, даже, когда он переходит на брови и лоб.
Я уже ничего не соображаю. Странные противоречивые чувства охватывают меня. Всё слилось воедино. Мурашки. Учащённое сердцебиение. Прерывистое дыхание…
– Ты – красивая, – выносит свой вердикт Олег.
– Наверное… – улыбаюсь я.
– Это факт, я проверил сейчас, – уверенно говорит он.
– Интересно, как ты это делаешь?
– Не знаю… Картинка сама всплывает в голове.
Мы до самого заката сидим у воды. То разговариваем, то молчим. Ужинаем в тишине, слушая журчание речки. Я всё думаю, как несправедливо распорядилась с Олегом судьба. И неужели нет никаких вариантов излечения?
"Слепота после коронавируса" – сидя вечером в своей комнате, вбиваю данный запрос в своём смартфоне.
Смотрю на всплывающие строки. Много разных статей. Открываю одну за другой. Оказывается, это редкое осложнение, и в большинстве случаев зрение не восстанавливается. Тут же появляется несколько рекламных баннеров. Клиники микрохирургии глаза, центры здоровья зрения и другие подобные заведения…
За штудированием Интернета провожу весь вечер. В итоге выписываю несколько телефонов. Это медицинские учреждения, которые специализируются именно на лечении полной потери зрения. У меня сразу загорается надежда. Я почему-то уверена, что есть врачи, которые могут помочь Олегу.
Наутро я обзваниваю все отмеченные места. Каждый раз объясняю ситуацию. Информации у меня немного, всё со слов Олега. Практически везде говорят, что нужно приходить на диагностику. Но даже, если случай операбельный, то очередь слишком большая. Что ж, это лучше, чем навсегда остаться незрячим. В итоге только в одной клинике нас готовы принять хоть сейчас, но цена у них просто космическая…
Я еду к Олегу, быстро крутя педалями. Мне нужно с ним серьёзно поговорить. Знаю ведь, какой он упрямец!
Сначала решаю его задобрить. Приготовила вкусный обед, сделала десерт. Он, наконец-то, перестал ворчать на меня из-за того, что я его кормлю. А ещё недавно он подал с помощью меня документы на пенсию, поэтому скоро будет получать хоть какие-то деньги. По крайней мере, оплатить коммуналку и минимальный продуктовый набор сможет. А ещё ему полагается в помощь соцработник, но от этого он отказался…
– Олег, я тут смотрела клиники разные… Ну, которые специализируются на зрении… – не связано начинаю говорить я.
Кажется, он сразу понял, что я волнуюсь. Его лицо меняется, он прекращает есть, громко положив ложку на стол.
– Не трать время, – просто говорит он.
– Это ты не трать время, – резко обрываю его. – Есть клиники, которые готовы принять тебя на диагностику. Но им нужно показать заключение врача. У тебя есть на руках карточка, выписка из больницы?
– Ксюша, перестань…
В его глазах усталость. Я думала, что столкнусь с упрямством, но здесь, похоже, полное безразличие ко всему. Неужели, врач, который его лечил, так сильно убедил Олега в его неизлечимости?
– Медицина развивается. Много положительных результатов после операций у слепых людей. Мы должны попробовать!
– Я уверен, что всё это бессмысленно…
– Нужно бороться!
Пытаюсь справиться с тем, чтобы не стукнуть его ложкой по макушке. С трудом верится, что когда-то этот человек был акулой бизнеса, прорывался с низов и справлялся с конкуренцией. Сейчас он больше похож на лодку без парусов, которая просто плывет по течению.
– Но мне же чётко сказали, что неоперабельный случай… – безэмоционально говорит Олег.
– Это у них неоперабельный, а в других клиниках делают операции! – у меня зато эмоции зашкаливают.
– Ладно, если тебе так хочется, – он принимается дальше есть.
Я же радостно смотрю на него. Ура. Ещё одна моя победа. Теперь я не просто хочу ему помогать. Я хочу вернуть его к нормальной жизни.
– Тогда нужно привести тебя в порядок. Постричь, побрить…
– Ну, вот, начинается! – ворчит Олег.
После обеда я снова обзваниваю клиники и записываю Олега на приём. Придётся неделю подождать, но зато мы сможем сразу в один день побывать у трёх врачей. Нам нужно несколько мнений…
Решаю не медлить и заняться внешностью Олега. Я, конечно, не парикмахер, но просто состричь лишние волосы могу. Я усаживаю его в ванную и приступаю к преображению.
Через час на меня уже смотрит другой человек. Какой он красивый! Подстриженный и побритый. С последней процедурой пришлось потрудиться. Сейчас только отмечаю все его черты лица. Выделяющиеся скулы, пухлая нижняя губа, гладко выбритые щёки…
Я поддаюсь порыву и провожу руками по его скулам. Он от неожиданности вздрагивает. Я испуганно убираю ладони. Наступает неловкая тишина. Мысленно ругаю себя и стыжу. Вот что я творю?
Повисшую паузу нарушает звонок моего телефона. Пользуюсь этим и выхожу из ванны. Застываю на месте, когда вижу на дисплее имя звонящего. Я совсем забыла, что неделя в деревне уже пролетела. Нервно сглатываю, готовясь к разговору с Анатолием…
Глава 8. Ксюша
– Ксюня, когда тебя встречать? Или, может, самому за тобой приехать? Вот только дел у меня полно…
Терпеть не могу, когда он называет меня "Ксюня". Словно, кличка животного. Я пытаюсь придумать, что ответить. Когда слышу его голос, то впадаю в нервозное состояние и неспособность нормально мыслить…
– Э… Я тут заболела… Состояние плохое… Побуду здесь ещё… Бабушка не отпускает… Ты же её знаешь…
Вся моя речь сопровождается паузами, и мне кажется, что Толик догадывается о моём вранье.
– Ну, что ж ты так, Ксюнечка, – слишком уж наигранно отвечает он. – Что ж, крошка, поправляйся!
Где-то внутри себя я радуюсь, что всё так легко получилось. Видимо, у Толика, действительно, много дел в компании.
– Только пришли мне фото своей карточки с записью от врача. Я же переживаю о своей девушке… – добавляет он напоследок.
Короткий разговор, но такой напряжённый. Я обессилено сажусь на диван и стараюсь дышать глубоко.
– Что-то случилось? – ко мне подходит Олег.
Я пытаюсь придать своему лицу спокойный вид, как будто Олег может его увидеть.
– Всё нормально. С работы звонили…
– Отлыниваешь от работы? – улыбается он. – Ты, вроде, не болеешь…
Значит, всё слышал. Хорошо, что мы с Толиком не выясняли отношения по телефону. Когда у него есть время, он всегда устраивает сцены, даже дистанционно.
– Не болею, но не хочу уезжать из деревни, у меня ведь отпуск… – уклончиво говорю я.
– Я рад, – говорит Олег.
И я почему-то тоже рада. Ведь получается, что он не хочет, чтобы я уезжала…
Мне пришлось пойти в поликлинику и разыграть спектакль. Вместо того, чтобы идти, я прыгала на одной ноге до фельдшерского пункта.
– Ногу сильно ударила. Не могу ходить… – объяснила я нашему единственному медику в деревне.
Очень повезло, что здесь нет даже рентгена, поэтому фельдшеру пришлось верить мне на слово. Мне сделали тугую повязку (которую я сняла, как только доковыляла до дома) и прописали полный покой на неделю. Однако, когда я протянула фельдшеру коробочку конфет, она переписала больничный на две недели. Это было очень кстати. Получается, мы успеваем съездить с Олегом в город на диагностику. Мне верилось, что поездка будет продуктивной, и у Олега появится шанс выздороветь…
– Зачем мы здесь? – ворчит Олег. – Детский сад какой-то…
– Это же парк, – объясняю ему.
– Понятно…
Мы приехали в город рано, чтобы не опоздать. И в итоге у нас ещё больше двух часов до приёма. Решила снизить наше волнение и сходить в парк прогуляться. Только вот, если я хоть и немного расслабилась, то нервозность Олега только усиливается. Его не интересует, что происходит вокруг. Есть он тоже не хочет. И веселая клубная музыка его тоже раздражает…
Внезапно я вижу рекламный стенд с афишей симфонического концерта. Вот-вот начнётся. Кажется, это то, что нужно.
– Идём! – тяну его за руку.
– Куда?
– Оркестр слушать.
– Не хочу…
– У нас ещё много времени, посидим послушаем классику.
– Я не люблю классику, никогда не ходил в такие места, – говорит Олег, но послушно идёт за мной.
– Я тоже не ходила, – признаюсь я. – Не с кем было. Но очень хотелось. Так что составь мне компанию.
– Умеешь же ты уговаривать…
Перед самым началом концерта, когда полностью гаснет свет, я на миг представляю, как выглядит мир Олега. Тёмная пропасть. Хоть он и говорил, что улавливает яркий свет, и на освещённом фоне может видеть силуэты, это совсем не похоже на полноценную жизнь. Через несколько секунд свет в зале включается, и все собравшиеся снова видят и сцену, и музыкантов, и вычурное оформление занавеса. Все, кроме Олега…
Музыка играет. Мы слушаем композиции мировых композиторов. Я изредка сообщаю Олегу подмеченные мною детали.
– В ложе сидят какие-то важные шишки. Блондинка с большими губами скучает, а её папик пожирает взглядом скрипачку…
– Яна, – борясь со смехом, обрывает меня Олег.
– Кстати, у трубача такие огроменные усы. Как они не мешают ему играть?
– У меня на прошлой неделе тоже были усы, пока ты их не сбрила, – ухмыляется Олег. – Ничему они не мешают.
– Говорят, целоваться неудобно, – зачем-то сообщаю я.
– Не знаю, не пробовал с ними… – задумчиво отвечает он.
– Молодые люди, может, вы будете слушать концерт?! – доносится откуда-то рядом.
Это ворчание разбавляет нашу неловкую фразу, и мы успокаиваемся. Во время антракта съедаем по бутерброду, и возвращаемся обратно в зал. В какой-то момент, когда уже вовсю играет симфония, я чувствую, как рука Олега находит мою руку. Сначала он слегка касается меня, а затем полностью обхватывает ладонью кисть.
Я, не шевелясь, искоса смотрю на него. Он, как ни в чём не бывало, с интересом слушает мелодию. Я же больше не могу сосредоточиться на концерте. Все мои рецепторы сейчас работают только в направлении моей руки, которая охвачена жаром его ладони. Может, у него температура? Или это я опять так реагирую?
Мне, и правда, становится жарко. И дышу я как-то рывками… Ненормальная! Он просто взял меня за руку. Наверное, ему так комфортнее. Мы ведь ходим за руку, чтобы Олег не упал или не врезался куда-либо. Но сейчас ему ничего не угрожает. Значит, ему просто так захотелось. И он даже не представляет, как выбивает почву из-под меня таким простым жестом.
– Это было, правда, здорово, – с восхищением говорит Олег, когда мы выходим из концертного зала. – Спасибо. Мои уши довольны.
– Ну, вот и прекрасно!
Мы снова идём за руки. Теперь это необходимо. Направляемся в первую клинику, где у нас назначен самый ранний приём и диагностика. Так началась череда врачей, кабинетов, аппаратов и анализов.
Мы съездили в три клиники, провели исследования на разных оборудованиях и выслушали мнения троих врачей-окулистов. И все они сказали примерно одинаковое.
– …К сожалению, пока мы ничем не можем помочь. Слишком запущенный случай…
– …Если бы вы обратились раньше, то возможно мы бы смогли восстановить правый глаз…
– …У вас необратимый процесс…
Всё это крутилось в моей голове, но я до конца не могла поверить этим словам.
По мере того, как нам отказывали в операции сначала в одной клинике, потом в другой, настроение Олега кардинально менялось. Последняя надежда в глазном центре тоже разбилась.
Мы возвращаемся в деревню в полном молчании. Всю дорогу в автобусе Олег делает вид, что спит. Я не стала его беспокоить. Думала, что сказать, когда мы приедем.
Зайдя в дом, Олег обессилено падает на кровать и отворачивается к стене. Я сажусь рядом. Дотрагиваюсь до его плеча, но он резким движением смахивает мою ладонь. Наверное, лучше оставить его ненадолго. Решаю, уйти в зал.
– Зря ты дала мне эту надежду. Не нужно было… – слышу я, дойдя до двери.
Олег лёг на спину и равнодушно смотрит перед собой.
– Нет, не зря. Мы будем продолжать искать способы…
– Нет, не будем! – начинает кричать он. – И тебе нечего со мной возиться!
Ну вот, опять двадцать пять! Что-то подобное уже было.
– Нельзя всё бросать, – спокойно говорю я. – Обратимся в частный центр. Организуем сбор…
– Ну, сейчас! – злится Олег. – Чтоб надо мной ещё смеялись бывшие конкуренты!
Нашёл о чём думать! Неужели он так зависим от чужого мнения?
– Да, какое тебе дело до всех?! – не выдержав, повышаю голос. – Почему ты такой упёртый баран?!
Ну, может и не баран, конечно. Но упрямый ужасно.
– Ксюша, отвали, – неожиданно жёстко говорит Олег.
Я аж замолкаю. Столько в его голосе холода и раздражения.
– Но я просто…
– ПОШЛА ВОН!!!
В шоке смотрю на него. Да, раньше он часто выгонял меня из своего дома. Но сейчас… Когда мы подружились… Когда стали так хорошо общаться… Вот так наорать…
Выходит, плевать он хотел на меня. Ну, что ж. Пошёл он сам! Ноги моей больше не будет здесь!
– Прощай, – стараясь сделать голос равнодушным, говорю ему и, громко хлопнув дверью, ухожу…
