Евгения Александрова
Герцогиня поневоле, или Проклятье Зверя
Глава 5
Его светлость Рейнард Дикий
Рейнард быстро свистнул, подозвал коня и вскочил верхом. Обернулся еще раз – за деревьями вдалеке мелькал силуэт в темном платье и бряцало оружие на здоровенном страже. Кратким жестом Рейнард приказал своим возвращаться.
На сегодня разведка окончена, он видел все, что хотел. Осталась кучка стражей, слабая хозяйка, едва вылезшая из смертельной хвори, да десятка три воинов, которые не так уж ей и преданы.
Но мысли, как назло, вернулись к этой хозяйке. Встреча была внезапной, ведь говорили, она при смерти: но нет, дошла сама и не казалась едва живой. Даже сопротивлялась. Надо было убить ее, и дело с концом. Свершить давнюю месть, вернуть свое по праву, а уж королю он докажет, что достоин владеть Нейшвилем. Больше, чем любой другой.
Он невольно потер шею.
– Эй, пошли уже, – приблизился верхом Хэйвуд.
– Сейчас догоню, – отмахнулся он.
Тот поцокал и что-то проворчал про себя, но коня развернул, а Рейнард остался ненадолго на месте, глядя вслед удаляющимся к замку. Леди Найрин еще раз оглянулась, мельком, явно в его поисках – но едва ли она сможет разглядеть его в чаще.
За эти тринадцать лет он впервые встретился с ней лицом к лицу. И хоть знал точное описание, всё равно ожидал другого. Испуга, бледности, падения в обморок, а не такого яростного отпора, не этих горячих темных глаз. И ведь она должна была, как и ее муж, быть под властью проклятия. Но нет, с ней что-то было не так, и это мешало.
Рейнард вспомнил своё касание к шее Найрин, где, как и у него, должна была тянуться незримая вязь. Рейнард пустил коня вперед, не желая сейчас об этом думать. Они готовили нападение на Нейшвиль слишком долго, чтобы сейчас переменить решение.
Не хотелось, чтобы они знали, кто именно придет под маской разбойника.
Пока король разбирается с беспорядками на востоке. Пока герцог пропал без вести – а может, Зверь уже забрал его. Пока всё как нельзя лучше, и ничто не должно мешать вернуть то, что принадлежит по праву.
Спустившись с холма, Рейнард пустил коня таким быстрым галопом, что ветер хлестал в лицо со всей силы. Он открылся ветру и наслаждался этой силой и мощью. Злость переливалась по венам и подогревала и без того кипящую кровь.
Смеркалось, солнце уже катилось за горы, бросая багряные отблески на скалистую поверхность. Выцарапывая на склонах кровавые полосы. Такие же тянулись по сердцу. Рейнард мотнул головой и отбросил ненужные воспоминания.
Он бросил быстрый взгляд на тонкие струи дыма, ползущие на ветру в паре верст отсюда. Даже если стражи в замке и видят их – сделать ничего не смогут. Они разойдутся в лесу быстрее, чем громыхающие железом воины спустятся с этой горы.
Жеребец разгорячился, и Рейнард перевел его на шаг. Впереди начинался их лес, куда никто из королевских ищеек не осмеливался соваться уже долгие годы. Рейнард хмыкнул. Подумать только, каким ветром занесла его судьба!
– Рей! – радостно встретила его Майлис.
Она направилась к нему, чуть пошатываясь, – уже успела отметить возвращение.
– Привет, Лиса, – кивнул Рейнард и спешился.
– Я снова с вами! – улыбнулась бывшая напарница. – Ты ведь рад, скажи, а?
За время, что они не виделись, Майлис будто еще больше похудела и сейчас легкой птичкой вспорхнула ему на шею, обвила руками и повисла.
– А чему радоваться? Ещё нем-много, и от тебя останется только тень. – Майлис спрыгивать не собиралась и доверчивой кошкой потерлась носом о шею. – Как твои похождения?
Он все же отлепил девушку и поставил на землю. Густо подведённые чёрным глаза Лисы блестели восторгом, точно у сороки при взгляде на блестящее сокровище.
Видимо, придётся ещё раз рассказать, что он вовсе не сокровище. И лучше ей держаться подальше. Всего на одну ночь забылся и позволил Лисе пробраться в своё убежище, куда никому больше не было входа, а она теперь считает, что обладает особыми на него, Рейнарда, правами.
– Было интересно. Потом скучно. Потом опять интересно. И снова тоска. А потом я узнала про твои планы. И угадай, от кого? Конечно, не от тебя. И поняла, что без моей помощи ты просто пропадёшь!
– Куда без тебя. – Он хмыкнул, опустил руку ей на плечо и повёл в сторону лагеря.
– Говорят, ты видел саму герцогиню. И как она? – Лиса попыталась вывернуться, чтобы взглянуть ему в глаза, но Рейнард не пустил, заставил идти рядом.
– Что именно тебе интересно?
– Ты так долго искал этой встречи. Мне любопытно, что почувствовал. Какая она из себя? Мацурская сволочь, которая вместе с муженьком влезла на наши земли! Небось старая гадкая карга.
– Узнаю твою категоричность. Не поверишь, ей двадцать пять, Лиса, как и тебе.
– И это все, что ты расскажешь? Оу, Рей, ты снова как железный сундук!
– Она молода, и на ней только часть вины. Но я все равно убью ее, чтобы вернуть свои права, и заодно окажу любезность: смерть за смерть.
Майлис заливисто расхохоталась.
– Вы само очарование, лорд Рейнард! Позвольте отвесить вам реверанс.
Лиса не очень ловко присела, будто на ней не кожаные штаны с кучей ремней, а пышная юбка настоящей леди.
– Ты забыла поклониться. Наст-тоящие леди должны быть скромны и застенчивы.
Рейнард снова улыбнулся, точно недавно не кипел от ненависти при встрече с такой особой. Леди Найрин, супруга мужчины, который однажды лишил его всего. И она, как верная жена, должна была разделить судьбу мужа.
– Простите, ваше светлость.
– Ваше сиятельство, – поправил он ее, когда они уже подошли к самому большому шатру лагеря.
– Ну все, убедил, я не гожусь в леди, – выдохнула она с разочарованием. – Ну и слава Высшим, мне такая жизнь не по нутру.
Она ненадолго замолчала, потом остановила его и встала напротив, смешно нахохлившись. И спросила на сей раз серьезно:
– А ты, Рей?
– А что я? – отозвался он, снимая с плеч тяжелый, вымокший от вечерней росы плащ. – Я тоже не гожусь в леди.
– Я серьезно.
– Что ты от меня хочешь? – выдохнул Рей-нард.
– Что ты будешь делать потом? Когда мы вернем тебе Нейшвиль, ты заручишься поддержкой нового короля, может, даже вернешь титул.
– Прощай, вольная жизнь! – Рейнард повел плечами и бросил плащ на крепкую ветку.
– Ты правда этого хочешь?
– Что ты прицепилась ко мне, хвостатая? Я должен быть здесь. Я был здесь рожден, воспитан, я принадлежу этим землям и хочу ими владеть. Верну нам рудник и лучшую в мире сталь. Я знаю, как этим распоряжаться. – Он резко ухватил Майлис за край подбородка и сказал, прищурившись: – И есть еще то, что твоей рыжей морде знать не положено.
А вот сейчас Майлис готова была обидеться всерьез.
– Рейнард Дикий превратится в Рейнарда Домашнего?
– Или в Рейнарда Мертвого.
– Предлагаешь не ходить с тобой?
– Я никого не заставляю.
– Не дождешься. – Лиса крутанула воображаемым хвостом и скрылась за деревьями, напоследок бросив на него грозный взгляд.
Стремительно темнело. Кто-то подкинул в костер веток – пламя взметнулось выше.
– Рей, только тебя ждем! – крикнул сидевший у огня Бреннан.
– Иду.
Основная банда собралась вокруг костра с кружками в руках. Видимо, Лиса успела уже отметить свое возвращение в тесной компании, пока его дожидалась.
Парни тихо переговаривались о своем, от дальних лагерей доносился смех. Здесь же, вокруг главного шатра, все на мгновение стихли, когда он подошел. Переглянулись между собой, точно только что его и обсуждали.
– Все кости перемыли?
– Еще нет, – скорчил Бренн гримасу. – Ждем, может, ты нам что подкинешь.
Рейнард уселся на широкое бревно и взял предложенную кружку. Пахло ароматно и согревало. Он не торопился говорить, сделал несколько глотков, с наслаждением чувствуя остроту и терпкость напитка.
– Ну что. Готов к бою? – заговорил Хэйвуд. – Когда?
Рей задумчиво уставился на носки сапог, протянул их к огню и покрутил, ловя на матовой коже огненные отблески.
– Мне надо посмотреть еще кое-что.
– Пока ты смотришь, они уже сообразят и подготовятся, Рей. Вон, слышали, турнир организовали, сейчас соберут себе целую армию жаждущих нашей крови со всего края.
Турнир, значит. Рейнард представил это зрелище. И невольно вспомнил чужеродный взгляд леди Найрин, ее отчаяние и на удивление грубые для леди слова, брошенные низким с хрипотцой голосом: «Хочешь убить? Давай, плевать!»
Она даже умудрилась вырваться из его хватки, прежде чем он поймал снова. Показалось, ноздрей коснулся запах ее волос и кожи. И желание убить ее смешалось с желанием причинить боль, заставить вскрикнуть, просить о прощении.
Он вспомнил, как рвано она дышала, пытаясь убрать нож, как дрожала ее рука под его. Под простым платьем чувствовал изгибы тела, упругость напряженного живота. Проклятье, это была очень странная смесь ощущений! Только что с ней не так? Он почуял вмиг, что леди Найрин не та, за кого себя выдает.
– Когда? – отрывисто уточнил он.
– Послезавтра.
Парни что-то продолжали обсуждать, но Рейнард задумался о своём и отвлекся. А позже, когда все наконец разошлись и утихли, остался один в своем шатре. Подошел к старому сундуку, обитому железом.
Рейнард присел на корточки, откинул крышку и поднял плотную хлопковую рубаху. Еще один мягкий доспех, и вот под ним заблестел металл. Рейнард осторожно вытащил шлем из киранской стали. Одна из немногих вещей, что осталась от его прошлого.
Глава 6
Казнить всех несогласных
Мне снова принесли ужин в постель. Похоже, Эльд не позволит мне разгуливать по замку, пока не убедится, что я здорова. Случай на руднике и моя слабость убедили его в обратном. А может, ему нравится держать меня в комнате – подальше ото всех, как свое личное сокровище.
Но мне такой расклад как-то не нравился. Как и то, что в замке много недоброжелателей и совсем немного союзников. Я бросила взгляд на картины и решила, что попрошу Эльда их сменить. Для начала. А потом, завтра, найду этого мастера Альберта, осмотрю оставшийся замок и буду что-то решать…
«Казнить всех несогласных», – устало подсказал мне мозг. Что ж, по меркам Средневековья это в пределах нормы. По меркам нашего современного мира никуда не годится, но здесь толерантность явно не в моде.
Сумасшедший день. Сумасшедшее все вокруг. Но как говорит народная мудрость, утро вечера мудренее. Надо заснуть. Вдруг проснуться удастся снова у себя дома!..
Но новый день начался так же. Эльд рядом. Стрельчатое окно. Балдахин. Замок.
Блин.
Все-таки влипла.
– Вы снова дежурили всю ночь? – нахмурилась я, сонно глядя в лицо стража.
Тот едва заметно усмехнулся.
– Нет, только вторую половину ночи. Служанка сказала, вы что-то бормотали во сне. Упоминали какого-то Тимура, говорили, что «на работу пора», отдавали приказы. Потом плакали.
Что ж, после выходки Тимура я проронила слезы лишь во сне. Запишу себе как маленькое достижение.
– А вы сидели рядом и подслушивали?
Я с досадой поднялась на постели и обхватила колени руками. Ночное платье чуть не соскочило с плеча – и внимательный взгляд стража прошелся по обнажившейся коже, остановился, как завороженный, на открытых вырезом ключицах.
Я нервно поправила распущенные волосы, перекинув на одну сторону, и Эльд стиснул челюсти, поиграв желваками. Надо признать, скулы у него были выразительные, как и в целом все лицо: отточенное, резкое, но интересное.
– Простите, госпожа. – Он с трудом оторвал взгляд и потом снова на меня посмотрел исподлобья. – Моя обязанность сохранить вашу жизнь.
Слишком уж рьяно. Ты, мать твою, даже колдуна для этого нанял! Не он ли уволок меня в этот мир, интересно?! А ведь колдовство здесь не в чести…
– Со мной уже все в порядке.
– Снова хотите отправиться на рудник? – Он продолжал поглядывать с подозрением.
– Не вижу причин иронизировать, Эльд. Не оставлять же все как есть из-за этого Зверя. Ты ведь сам в него не веришь. Не говори мне, что теперь изменил свое мнение.
Подумалось, что сумей я вернуть людям спокойствие и работу – это будет большой плюс моей репутации слабой и безвольной леди Найрин.
– Не изменил. – Страж поднялся во весь свой внушительный рост и навис надо мной – пришлось даже голову запрокинуть. – Зато изменили вы…
Ох, вот это провал. О таком я не подумала, что сама-то леди вполне могла быть суеверной и тревожной и в Зверя верить. Особенно учитывая, что у нее таинственно пропал муж и все эти мистические смерти!
Но Эльд вроде не угрожал, протянул мне руку, чтобы я могла подняться. Я приняла широкую ладонь, а он неожиданно сильно перехватил за талию и поставил перед собой, вплотную. И спросил резко так, что от испуга тряхнуло:
– Что за дух в вас вселился?!
Грудь стража вздымалась тревожно, нервно, а руки, крепко ухватившие поперек, ощутимо дрожали. Я попыталась отвернуться, увернуться от его пронзительных глаз, но Эльд в конце концов удержал мою голову, поймал взгляд.
– Пусти! Хватит! – голос подвел, сорвался на хрип.
Стало до ужаса страшно, что сейчас он все поймет и свернет мне шею.
– С вами будто что-то не так, не могу понять. Это меня с ума сводит! – Он внезапно коснулся моего лица и потянулся к шее. Вдохнул жадно, точно убеждаясь, я ли перед ним. – Я чувствую это, хотя не могу увидеть… Леди Найрин. Найрин!.. Вы ли это…
От него шла такая мощная волна страсти, многолетней жажды и страданий, что у меня даже слабели ноги от этого напора. Его горячие руки спустились по плечам, коснулись бедер, и на время мне показалось, что я не смогу его остановить. Только с трудом высвободила руки, ударила кулаками в жесткую грудь под рубахой.
– Эльд!.. Да что с вами! Я все еще замужем!
Одержимый! С какой страстью добивается с меня, с такой же может оттолкнуть и предать, узнав о подставе.
Но мои слова окатили стража холодной водой.
– Простите меня, госпожа! – Он порывисто прижал меня к себе и замер, не жестко, трепетно, но не в силах выпустить. Точно ждёт его теперь смертная казнь и надо успеть насладиться секундами. Эльд невесомо коснулся головы, волос. – Простите. Прости, Найрин. Прости.
Я не вырывалась и не пыталась его оттолкнуть. Дала несколько мгновений успокоиться, слушая, как бешено стучит его сердце. Он все же смог взять себя в руки. Эльд сделал медленный вдох и так же медленно и осторожно убрал ладони, отвел в стороны и замер передо мной, закрыв глаза.
Такая мощная, огромная и такая виноватая скала. Теперь, похоже, совесть заглушит подозрения – слишком явно корит себя за порыв.
– Знаете. Я бы хотела позавтракать со всеми. Как раньше. Эльд. Устала… от этой комнаты устала, от духоты и запаха лекарств. – Всеми силами я заставила голос не дрожать и вернула металлические нотки.
Страж кивнул, отступил назад и молча открыл передо мной дверь. Вошла служанка, которая наверняка слышала крики и дежурила под дверью. Она так же молча помогла мне накинуть платье и тоже склонилась.
Я тоже кивнула – самую малость – и со всем нашедшимся в закромах достоинством вышла в коридор, словно ничего только что и не было.
Моя свита пошла рядом, но потом Эльд вырвался вперед, будто чтобы больше не смущать меня своими взглядами. И хорошо, потому что куда идти в этом лабиринте коридоров, окон и лестниц, я понятия не имела.
– Зарин, предупреди на кухне, – на секунду обернулся он к служанке.
Боже, спасибо! Еще одно имя в мою коллекцию. Эльд, Кай, мастер Альберт, теперь Зарина. Жаль, имени лесного разбойника не узнать. Похоже, у нас с ним некая взаимосвязь, но пока я знаю лишь про два небольших шрама, аристократические черты и ненависть ко мне и пропавшему герцогу. Негусто.
Девушка торопливо кивнула и умчалась вперед, а мы снова остались вдвоем, но в этот раз оба ощущали повисшую неловкость после сцены в комнате.
– Зарина рассказала мне про колдуна, – заговорила я, пока мы снова шли почти рядом.
Она просила не выдавать, но я и так хожу по грани. Пусть лучше кое-кто устыдится лишний раз и спишет мое странное поведение на колдовство, к которому сам же и прибег.
Эльд взглянул сумрачно, но кротко.
– Он обещал вернуть вас к жизни.
– И вернул, как видишь. – Страж осторожно выдохнул, явно ожидая от меня яростной реакции. – Я… не держу на тебя зла за это. Хоть, возможно, это повлияло на меня… сама не пойму как. Но что сделал, то сделал.
– Сделаю все, что прикажете, леди Найрин. Без вас моя жизнь не имела бы смысла. И не хочу верить ни в какое проклятие…
– Хорошо бы было так.
В этот момент недалеко от дверей, к которым мы направлялись, попался мужчина, и Эльд невольно выступил вперед передо мной.
– Доброе утро, госпожа, – не очень-то дружелюбно склонил голову мужчина.
Видя реакцию стража, я только кивнула сдержанно.
– Ступай прочь, Кай, – бросил Эльд.
А, так это тот самый Кай, очень мужественно предложивший меня убить, стоя за дверью. Я нарочно остановилась и рассмотрела его внимательней. Низкий лоб, глубоко посаженные глаза и гонора выше крыши. Зато при встрече со мной вдруг стушевался и взгляд-то опустил. Не ждал, что выживу.
– Если вам не нравится в моем замке, то можете покинуть его прямо сейчас.
Похоже, слова я выбрала верные, поскольку этот Кай бахнулся на колени и голову склонил совсем низко.
– Простите мои глупые слова, ваша светлость!
– Посадить его в темницу, госпожа? – уточнил Эльд, повернувшись ко мне.
Ох, значит, и так можно было? Прелестно! Снова всколыхнулась поутихшая было ярость, но нет, никуда она не делась, просто ждала своего часа. И стоило краем задеть воспоминания про Тимура, ненависть разбойника и всё то, что свалилось, – она завладела мной. Какого черта я должна терпеть и страдать? Пошли вы все!
– Да, брось в темницу. Не желаю его больше видеть. Я хочу, Эльд, – мой голос зазвенел, как натянутая струна, – чтобы никто больше не смел даже думать так.
– Простите меня, госпожа, – снова заладил Кай, но мне было уже все равно.
Эльд схватил его за плечо и поволок прочь.
А из-за приоткрытых дверей вышла Зарина, поклонилась тоже, взглянула одобрительно и пригласила меня внутрь. Я по-деловому подобрала подол, перешагнула порог и вошла в большой и светлый обеденный зал. Что ж, кажется, в этом мире тоже можно освоиться.
Всего несколько человек сидели за столом и при моем появлении почтительно поднимались и приветствовали, желая доброго здравия. Я степенно отвечала им и вслед за Зариной последовала на место во главе длиннющего стола, где уже дымились тарелки, накрытые глубокими крышками.
– Приятного аппетита, госпожа, – улыбнулась Зарина.
– Благодарю! Он сегодня разыгрался не на шутку, – улыбнулась я в ответ слегка кровожадно и по очереди окинула взглядом всех собравшихся. Пусть еще хоть кто-то посмеет бросить на меня кривой взгляд!
За столом сидели двое степенных мужчин весьма дородного телосложения, одна высокая сухопарая женщина с высокой прической и еще одна молодая, но не очень симпатичная мадам. Да, помню из истории многолетнее смешение крови с близкими родственниками, браки с кузенами, кузинами и прочими довольно близкими по генам, отсюда и следы вырождения на лицах. Интересно, как все-таки выгляжу я сама?
И тут мое внимание привлекли два портрета из восьми, висящих на стенах. Все люди были изображены в треть роста, но эти два были в полный, и что-то еще привлекало внимание. Я вгляделась в женщину и наконец поняла. Лицо под пышной шляпой с многочисленными украшениями показалось донельзя знакомым – это ведь, черт возьми, мои черты!
Пусть искаженные видением художника, жизнью в Средневековье и не очень приятным выражением лица, но чувство узнавания было тревожным и странным.
Темные глаза, четко выраженные брови вразлет, прямой нос и точно мои губы, только поджатые надменно, с чувством превосходства. Она была красива мрачной красотой, которая вряд ли вдохновляла романтических поэтов, скорее вызывала трепет… Да уж, характер у прототипа явно не из легких.
Впрочем, понятно почему. Я перевела взгляд на второй портрет, по-видимому, супруга леди Найрин. Вот уж точно домашний тиран! Мужик был, может, и привлекателен внешне, но очень уж тяжелый взгляд смотрел на сидящих в зале. Мрачный, недоверчивый, тоже надменный, но я в его чертах где-то неуловимо видела страдающего человека. Который вполне мог за эти внутренние страдания наказывать всех остальных. И по нему так убивалась сама Найрин?
Я зависла, разглядывая картины слишком долго. Зарина даже склонилась и тихо уточнила, в порядке ли я. Может, ждала, что я расплачусь, глядя на портрет пропавшего мужа. Думаю, все собравшиеся восприняли такое естественным, но при всем желании плакать мне совсем не хотелось. Даже вспоминая о своем прошлом. Похоже, свою боль я вытеснила новыми «увлекательными» приключениями.
Или загнала куда-то глубоко внутрь.
Главное, не превратиться самой в такую леди Найрин, которая смотрела на меня с портрета.
– Как твои успехи с мастером Альбертом?
– Хорошо, ваша светлость. – В голосе Зарины прозвучало удовольствие.
– Хочу, чтобы после завтрака ты отвела меня к нему. Договорились?
Я улыбнулась. Надеюсь, на этот раз вышло куда дружелюбнее.
