Евгений Иванов
Кудыкины горы
Настроив фокус на судьбу
Сквозь зеркала, сквозь призм систему,
настроив фокус на судьбу,
фотограф вспышкой краткой срезал
событие, время, глубину.
И вот, смахнув с картинки жёлтой,
пыль вековую рукавом,
склонятся головы седые
в воспоминаниях о былом.
Пошамкав ртом почти беззубым,
усугубив печаль вином,
вздохнёт старик: «Ты помнишь бабка…
Какой был вид за тем окном!».
Спокойной ночи, латыши!
Море пива есть у немца,
и лягушек ест француз.
У меня в карманах пусто,
перед дамами конфуз.
Но зато есть сила духа,
Сила мысли, доброта.
За мужской мой крепкий стержень
все девчонки без ума!
У кого-то много денег
и сплошная годнота.
А у латыша –
лишь хуй да душа!
Итальянец весь в шелках,
и цыган весь в соболях,
а у латыша вещи –
лишь хер да клещи!
Мёрзнут уши, мёрзнет нос,
мёрзнут лапы, мерзнет хвост.
От сатори до сатори
жизнь крутая, сука, стори!
Вы держитесь там бодрей,
не скучайте малыши.
И удачи вам скорей –
Спокойной ночи, латыши!
У кого-то много денег,
у кого-то ни шиша.
А у латыша –
лишь хуй да душа!
Счастливцев-Несчастливцев
СЧАСТЛИВЦЕВ:
Движенье, словно вера, затягивает глубже,
барьеры – не барьеры, а просто лужи.
На том конце дороги, которую проходишь,
игра, в которой – ты водишь!
НЕСЧАСТЛИВЦЕВ:
Сосуд моей души в плачевном состоянии,
невиданных затрат мне стоит оправдание.
Печальный образ мысли, кошмарные желания.
Вдохнуть и переждать – предельные мечтания!
Вдвоём молчать
В ветвях сомкнулись лип аллеи,
сидели рядом мы вдвоем.
В пруду у парка лилии белели,
и мы болтали молча обо всем.
Кидали с кручи в воду камни, ветки.
Круги, волнами расходясь,
являли миру все расцветки,
на солнце гребнями искрясь.
На гравий тень легла у входа,
я кинул взгляд, поворотясь.
Но тень исчезла вдруг внезапно,
как-будто бы чего-нибудь боясь.
К тебе я тут же обернулся,
чтоб, наконец, хоть что-нибудь сказать,
но на скамейке было пусто –
ушла, и дальше я решил молчать.
