Феликс Гараев
На берегу Синайской пустыни
Пролог
Все слишком стремительно закрутилось в моей жизни и я, не успел понять, как оказался на переднем сиденье мини-вена, которым управлял пузатый, смуглый араб, ни черта не понимая по-русски. Впрочем, и я не говорил по-арабски. Мы держали путь в Табу к небольшому курортному городку, что располагается в губернаторстве Южный Синай. Петляющей лентой дорога стелилась через пустыню вдоль гряды синайских гор с одной стороны и Акабского залива – с другой. Я испытывал в душе неизмеримое чувство счастья…
Вы помните, как мне пришлось прервать контракт с мореходной компанией и списаться с турбохода «Максим Горький»? Намечавшемуся кругосветному путешествию я предпочел неопределенность будущего. Как можно было отказаться от путешествия по всему миру, странствуя по морям и океаном, зададитесь вопросом вы? Я задавал себе тот же вопрос, но что-то подсказывало мне тогда, что я все сделал правильно. И мозаика судьбы непроизвольно стала складываться наилучшим образом…
Я вернулся в Петербург, чтобы все выяснить про учебу в «Доме немецкой экономики». Да, вы не ослышались! Будучи на «Максиме Горьком», судьба свела меня с уроженцем Ленинграда Андреем. Классический отличник в толстых очках и подчеркнутыми тонкими усиками, он точь-в-точь напоминал Влада Листьева убитого 1 марта 1995 года в Москве. Андрей говорил по-немецки так же свободно, как Черчилль по-английски. «Дом немецкой экономики» послужил для него стартовой площадкой в дополнительном изучении немецкого языка и последующих трех месяцев стажировки в Гамбурге. Гамбург – город на Эльбе, полный жизни Страны. Стабильная Германия в лице благополучной Европы навевала иллюзию надежной и беззаботной жизни. Я все еще надеялся переехать в одну из европейских стран, чтобы навсегда избавиться от чувства ненавистного мне «совка»…
Однако… вернувшись в «Северную Пальмиру» и пропустив через себя дождливую безысходность серого города, я вдруг осознал, что мое время здесь безнадежно прошло. И намерение в перспективном будущем, во чтобы то ни стало закрепиться в Германии или какой другой стране сытого западного мира мне вдруг показалось ложным и нереалистичным. Меня бессознательно потянуло вернуться в родной город. С такой неосязаемой силой притяжения я был не в силах справиться. Я просто избавился от чувства собственной значимости, купил билет в Казань и перед отъездом позвонил Саиду…
Помните крымского татарина с внешностью восточного принца, печальным выражением глаз и молчаливой задумчивостью. Нас познакомил начальник службы безопасности отеля «Европа» Юрий Кириллович. Тот самый, что поддержал меня однажды…
С Саидом мы встретились в «Доме Зингера» – знаменитом книжном магазине на углу Невского и канала Грибоедова. Расположились в кофейне на втором этаже – кофе угощал, разумеется, Саид. Я поделился с ним впечатлениями о работе на легендарном «ветеране морских круизов» «Максиме Горьком». Он слушал вдумчиво, затем неожиданно спросил:
– Драться приходилось на судне?
– Ну да! – улыбнулся я.
Улыбнулся и Саид и, попросив обождать минутку, спустился в книжный зал. Я сразу понял, что вернется он не с пустыми руками. Так и вышло. Он вернулся десять минут спустя и протянул книгу в красивом переплете.
– Держи, это подарок.
Поблагодарив, я прочел вслух:
– Джек Лондон «Мартин Иден»…
– Эта книга, про тебя… – добавил Саид.
Признаюсь, это был один из лучших подарков в жизни! Мне всегда казалось, что путь, которым следую я, вымощен брусчаткой безысходности, отчаяния и полного краха в жизни…
Саид добавил:
– Ты молодец! Я горжусь тобой!
***
Непродолжительный, но весьма плодотворный период жизни в родной Казани запомнился мне беспечностью и полной свободой действий. Я никуда не спешил и не стремился чем-то себя занять. И при этом в атмосфере витало странное чемоданное настроение. Однажды, навестив давнюю знакомую – директора туристической фирмы, она посоветовала мне постучаться в двери крупной туристической компании, которая набирала гидов на летний сезон для работы в Турции… Работа подразумевала встречу туристов в аэропорту и размещение их по отелям. Помимо прочего, гиды проводили развлекательные мероприятия на яхтах, погружались с туристами с аквалангом и сплавлялись на каноэ по горной речке. Не работа, а мечта в красках! Правда, мне верилось с трудом, что компания предоставит перелет, проживание и возможность заработка. Из меня все еще не мог выветриться синдром «девяностых», когда большие начальники обещали золотые горы, а потом попросту кидали. К тому же я хорошо усвоил «стамбульский опыт», который едва не стоил мне жизни…
И тем ни менее, я познакомился с начальником отдела кадров компании, заполнил резюме и стал ждать… И только по весне мне позвонили, попросив появиться на собеседовании. На встречу с одним из руководителей компании, которая проработала в Турции несколько лет, собрались студенты с туристического факультета университета культуры. В актовом зале нам предметно рассказали о планах работы на предстоящий туристический сезон, в красках расписали о возможности заработать деньги и открывающихся перспективах зимой полететь в Египет, Таиланд или Индию. Разумеется, я скептически отнесся к тому, что слышал, но поверил лишь тогда, когда на стойке регистрации в аэропорту Домодедова мне выдали посадочный талон: Москва – Анталья.
Тайна в глубине глаз
Две девушки в униформе «компании» сидели в фойе отеля «Эдем» за отдельным столиком напротив стойки регистрации гостей. Мы познакомились. Шатенку с печальным выражением глаз из Одессы звали Златой, пышногрудую блондинку из Красноярска – Полиной. Они радушно встретили меня, признав во мне единомышленника…
Большинство гидов компании относились к Табе как к месту ссылки и предпочитали ей тусовочный Шарм-эль-Шейх. Таба – кроха в пустыне, омытая Акабским заливом с одной стороны и защищенная грядой Синайских гор – с другой. Такое уединенное и богом забытое место больше подходило отшельникам одиночкам. Отели здесь, точно оазисы в пустыне были разбросаны друг от друга на расстоянии от пяти до десяти километров. До границы государства Израиль и Хашимитского королевства Иордании – шестьдесят километров. По другую сторону Акабского залива, – родина пророка Мухаммеда – мир ему вовеки – Саудовская Аравия, где находились священные города Мекка и Медина.
Таба – это перекресток, обочина пустыни, где каждый из коллег компании был предоставлен сам себе. Аэропорт, начальство и собрания – в прошлом. Здесь мне надлежало только сопровождать туристов в священный град Иерусалим и затерянный в пустыне Вади Рам каменный город Петру. В Табе тоже был свой офис и свое руководство. И за гидов здесь отвечала София, с которой мне еще предстояло познакомиться…
***
Природа наделила Софию классической внешностью славянки. Заплетенные в косу светлые волосы, придавали ей толику скромности. Пристальный взгляд серых глаз скрывал глубокую тайну. На вид Софии было двадцать пять и глядя на нее, ее лицо показалось мне знакомым. Но, перебрав в памяти картотеку женских лиц, я признал свое поражение, – знакомы мы не были…
После формального приветствия мы немного поговорили о работе в Турции, и, разумеется, нашли много общих знакомых. «Турецкая школа туризма», как кузница Гефеста ковала будущие кадры гидов для работы по всему миру. Пока я размышлял, как тесен мир, София общалась с коллегами о количестве проданных экскурсий в Израиль. Я не вникал в разговор до тех пор, пока София вдруг не обмолвилась о совершенной однажды поездке в Сирию через турецкую границу. Я вмиг оживился и поинтересовался: «Что ты делала в Сирии?» Она ответила молчанием. И в этот момент я испытал странные вибрации в душе. Было в ней что-то загадочное, притягательное и таинственное. Я даже вообразил, что мы могли бы быть с ней хорошей парой, но тут же отбросил эти мысли. А вот мысли о пересечении Софией турецко-сирийской границы меня не покидали. Впрочем, и сам факт того, как мне чудесным образом удалось оказаться в Табе.
И на случайность это не было похоже…
***
Перед командировкой в Египет была Турция. Сезон на Анатолийском побережье закончился, не успев начаться. И под конец командировки коллеги, отработавшие в компании не первый год, разлетались по разным странам. Компания развивалась, осваивая новые туристические направления по всему миру: в Таиланде, в Индии, в Арабских Эмиратах. Я тяготел к Египту. Руководителем региона, в котором я работал, была Ольга. Она сформировала коллектив единомышленников задолго до моего турецкого дебюта. И с той компанией они направлялись в Хургаду. Меня и моего товарища Юру из Харькова, она цинично выбросила за борт туристической жизни как недоразвитых щенков…
Юра покинул Турцию раньше. Мое же возвращение в пенаты родного города намечалось через несколько дней. С коллегами мы блуждали по опустевшим улицам Кириша, с ностальгией вспоминая ушедший сезон. Честно говоря, настроение было подвешенным. Я как представил, что мне предстоит вернуться в родной город глубокой осенью… город, не обуреваемый цветными красками и запахом моря, тут же взгрустнул и завяз в пучине вязкой депрессии. И в тот момент, когда я принял ситуацию и освободился от чувства собственной значимости, неожиданно позвонила Люба – руководитель соседнего региона. Этот звонок в корне изменил мою судьбу.
– Добрый день, Люба! – восторженно произнес я.
– Давид? Ой! Я позвонила тебе случайно…
Повисла неловкая пауза. Я испытал неприятный холодок в душе. Однако ни я, ни она не спешили бросать трубку. И тут, она неожиданно спросила:
– На зиму летишь куда-то?
– Хм-м-м, нет, к сожалению… – обреченно ответил я.
– Почему? Что говорит Ольга?
– У нее своя команда, в которой мы оказались лишними…
– Хм-м-м… Понятно. Куда бы ты хотел полететь работать?
– В Египет…
– В Хургаду или Шарм-эль-Шейх?
– Мне бы хотелось сопровождать туристов в Израиль…
– Тогда тебе лучше в Шарм. Хорошо, я попробую что-то устроить для тебя…
Она перезвонила день спустя, сказав, чтобы по возвращению в родной город я оставался на связи. Все это время я был на связи. Она позвонила, как обещала, сказав, что вначале ноября я вылетаю в Шарм-эль-Шейх…
Я не знаю, как устроено Мироздание, и по каким принципам оно работает. Возможно, мне просто повезло… Но! Если Анатолийское побережье Турции, обласканное Средиземным морем, гостеприимно приняло в свои объятья, то Синайская пустыня и менталитет местных жителей какое-то время испытывали меня. И, несмотря на то, что работа была понятна и привычна, здесь нужно было все начинать с чистого листа…
Осиное гнездо компании
Синайский полуостров разрывает сложившийся стереотип привычного устройства мира урбанизации. Посреди омытой водами Красного моря пустыни, в зелени утопали роскошные отели. За пределами блеска и роскоши на обочине дорог тут и там стояли фанерные домики местных жителей. В них ютились семьи бедуинов. Они не платили коммунальные платежи, ибо их дом – пустыня. В воздухе витала непривычная для городского жителя вонь и запах пыли. На фоне гряды Синайских гор, отливающихся оттенком бардового цвета, покоряли желтые барханы верхом на верблюдах кочующие сыны пустыни. Здесь не было строгих и четких планировок улиц, и не было привычных, нашему восприятию прямоугольных форм многоэтажных зданий. Пространство ощущалось по иному, и время текло как-то по-особенному…
Дороги в Шарме имели идеальное покрытие. Светофоры отсутствовали, дорожных знаков не наблюдалось, водители уходили от столкновений по средствам автомобильных сигналов. Шарм-эль-Шейх – это город таксистов, торговцев и дайверов. Ближневосточная атмосфера, желто-оранжевые цвета и насыщенные запахи напоминали мне марокканский Агадир, в котором мне довелось побывать однажды…
***
По прилету в Шарм-эль-Шейх меня поселили в отель «Хилтон Вотер Фолс». Соседями по номеру были украинцы: Саша из Киева и Сергей из Донецка. Мы познакомился на завтраке. Саша внешне напоминал квадрат – коренастый с приплюснутой шеей и добрым взглядом голубых глаз. Сергей высокий, худощавый и крайне разговорчивый.
Узнав, что они с Украины, я сказал:
– В Турции мне довелось дружить с харьковчанином…
– Угу… – равнодушно кивнул Сергей. – И как работа в Турции?
– Работа отлажена…
– Не то, что здесь! Требования завышенные, начальство паршивое, коллектив разобщен. Вот, к примеру, я работаю «израильским гидом» и только этим и должен заниматься, потому что моя работа занимает абсолютно все время. Но помимо нее, наш диспетчер Алена гоняет меня в аэропорт. Я просыпаюсь в два ночи, собираю туристов по отелям и три часа еду через синайскую пустыню к израильской границе. На границе стоим час, два, а то и более, и весь день с туристами проводим в Израиле. Затем поздно вечером возвращаемся в Шарм, а утром эта стерва, ставит мне трансфер в аэропорт. – Сергей сделал глоток кофе и продолжил, – гиды, живущие в Табе, сопровождают туристов только в Израиль и в Иорданию. Здесь же в Шарме, работаешь, как белка в колесе. Короче, сам скоро все поймешь…
После слов о Табе у меня перехватило дух.
– Слушай, мне нужно попасть в офис…
– Поедем вместе, мне нужно сдать отчет о проделанной работе.
***
Первый визит в офис компании имел для меня роковое значение. Ответственной за кадры в Шарме была командирша, отличница и карьеристка Инна. Ее звонкий голос мог напугать самого смелого и оживить мертвого. В помощницы ей определили диспетчера Елену, которая выстраивала логистику трансфера из аэропорта в отели и наоборот. У Елены были красивые вьющиеся рыжие волосы и бесстрастные глаза, выдававшие в ней особу с разбитой личной жизнью. Впрочем, руководящие посты в компании только такие и занимали. Подобные кадры целиком и полностью удовлетворяли главного руководителя отдела по персоналу и качеству, женщину преклонных лет, которую за глаза называли Бабушкой. Вредная, деспотичная и циничная. Ее побаивались и старались на глаза не попадаться, ибо она найдет к чему придраться! То юбка короткая, то брюки мятые. В свои пятьдесят девять Бабушка выглядела бодрой. И будучи по характеру твердой как кремень, она отдавалась работе на сто процентов. Компания платила ей высокую зарплату, которую она инвестировала в строительство отеля на берегу Ионического моря – в Италии. В Египте она бывала нечасто, предпочитая командировки в Турцию, Таиланд или Арабские Эмираты…
Работать с прекрасной половиной человечества одновременно просто и одновременно невыносимо. Главное, суметь подобрать ключ к сердцу каждой. Признаюсь, мне не всегда это удавалось. Вот и в этот раз, перешагнув порог офиса, мне показалось, что я угодил в осиное гнездо. Елена натянуто улыбнулась, предложив сесть подле нее. Она стала вводить меня в курс рабочего процесса. Я старался слушать ее, но при этом ничего не слышал. Я был в своих мечтаньях. Я смотрел на нее немигающим взглядом, видя перед собой поездку к Великим Пирамидам, в Иерусалим и затерянный в камне город Петру. Я твердил себе, что прилетел сюда не работать, а посмотреть достопримечательности и с удовольствием провести время. Елена старалась выглядеть дружелюбной, нарочито говорила спокойным тоном. Однако во всем этом, я чувствовал неискренность. Чуть поддавшись вперед, я перебил ее и тихо произнес:
– Вы можете перевести меня работать в Табу?
Улыбка моментально слетела с ее прекрасного лица, и я почувствовал себя не в своей тарелке. Дерзость, учиненная сотрудником компании, карались строго.
– В Табу???
– Да в Табу! – повторил я. – Хочу работать «израильским гидом».
– Давид, ты приехал сюда не ставить условия, а выполнять то, что от тебя требует компания. Здесь тебе не Турция! В Египте все по-другому! – Елена вдруг смягчила тон. – Поработай пока трансферным гидом, дальше будет видно…
И тут за спиной послышался звонкий и недовольный голос Инны.
– Почему вы ведете разговоры о переводе в другой регион за моей спиной? Кто остается здесь, а кто переезжает, решаю только я!
Елена выдавила из себя улыбку.
– Инна, мы уже закончили…
Звонкий голос Инны – веский аргумент немедленно прекратить разговор. Лучше промолчать и остаться себе на уме. Характер Инны мне запомнился с Турции. Ей лучше не перечить…
***
Трехдневными соседями в номере отеля «Дельфин», что на анатолийском побережье Турции были крымские татары – Мансур и Сальвар. Заядлые курильщики, любители вина и соблазнители прекрасных девушек. Они свободно говорили по-турецки, чувствуя себя в Турции, как дома. Обладая духом пассионариев и будучи сами себе на уме, они за словом в карман не лезли. Поговаривали, как однажды Мансур пнул ногой водителя автобуса в лицо за то, что тот нелицеприятно выразился в его адрес: «сиктыр гид, аманакуем чуджук!». Тогда едва не случилась авария. Их дерзость не знала границ. Но Инна моментально переломила им хребет. Повздорив с ней, ребята были раскиданы по разным курортным регионам Турции. Учитывая то, что они были неразлучными друзьями – им пришлось туго. Мансура определили на средиземноморский берег Алании, Сальвара – на Эгейское побережье в Мармарис. Уговорить Инну вернуть позиции на круги своя, оказалось невозможно. Она осталась непреклонной…
***
Я вышел из офиса и встретил Сергея.
– Ну, что, познакомился с руководством? – усмехнулся он.
– Ну да… – упавшим голосом ответил я.
– Ладно, ты когда-нибудь пробовал тростниковый сок?
– Не-а…
– Идем, угощу…
Меня пленили мрачные мысли. Мне вдруг показалось, что нужно сдаться и вернуться домой. Вечером по факсу пришла информация рабочего расписания. Сергей собирал туристов на экскурсию в Израиль, я – в аэропорт. Подъем в три утра. Если бы в этот момент у меня под рукой оказался револьвер, я незамедлительно пустил бы себе пулю в лоб. Держа программу в руках, я обреченно побрел в номер…
***
Рабочий день в туризме начинается задолго до рассвета, и такой ранний подъем выбивал меня из колеи. К тому же я плохо ориентировался в пространстве и с трудом объяснялся с водителями. Приходилось прибегать к самому понятному в мире языку – жестам на пальцах. Миндалевидные глаза, смуглые лица и покрытые «арафатками» головы – такими мне запомнились водители в Шарм-эль-Шейхе. Они реагировали на внештатную ситуацию спокойно, без лишней эмоциональности. Часто называли меня «хабиби». Перевод этого таинственного восточного слова, я пока не знал. Но судя по дружелюбному тону, с каким произносили его арабы, оно явно означало что-то хорошее…
Две программы в день: утром и днем. И каждый день перед глазами терминал международного аэропорта, роскошные отели, озабоченные лица туристов. Такая однообразная работа не приносила должного морального удовлетворения. Из-за разногласия души и разума я стал испытывать раздражение. Возможно еще и потому, что рожденным в северном полушарии стоит воздержаться от посещения Египта. Гравитация места способствует притуплению интуиции, провоцирует распад браков и возникновению жизненных катастроф…
***
Плановое рабочее собрание проходило на регулярной основе в офисе раз в месяц. Руководству компании требовалось пожурить гидов. Явка строго обязательна для всех! Время собрания совпадало с окончанием моего трансфера. И я просто физически не успевал приехать в офис. Мне следовало сразу же ехать, но я решил принять душ в номере и привести себя в порядок. Перед тем как войти в номер я встретил Сашу киевлянина. Он суетился, испытывая негодование каждый раз, когда нужно было принять важное решение.
– Ты на собрание поедешь? – спросил он.
– Даже не знаю, – отвечаю. – А нужно?
– Да вроде, да…
Я задумался, а затем позвонил Елене и поинтересовался:
– У нас сегодня собрание?
– Да! Ты где?
– В номере…
Она сорвалась на крик!
– А что ты делаешь в номере???
К каждой женщине нужен свой подход и я стал отвечать ей спокойно, стараясь направить ее негативную энергию против нее самой.
– Наглаживаю брюки, чтобы выглядеть безупречно.
– Хм-м-м…
– Скажите Елена, насколько целесообразно мне приезжать на собрание?
Повисла пауза, а потом…
– Целесообразно??? А почему ты в отеле? Все трансферные гиды, которые были с тобой в аэропорту уже здесь, в офисе, а ты… – Она кричала, как бешеная. Я искренне понимал ее, зная, что работа с людьми самая трудная. Ведь порой, приходится работать даже с теми, кого по-настоящему ненавидишь. Наконец, ее энергия иссякла, и как нормальная женщина, она бросила трубку.
Киевлянин осторожно посмотрел на меня и тихо произнес:
– Может, все же поедем? Мне кажется, ей не понравилось слово «целесообразно»…
– Что ж, зато сейчас, точно целесообразно ехать…
Саша посмотрел на меня в недоумении…
***
Мы приехали во время – к окончанию собрания. Коллеги спешили на выход. Встреча с коллективом была чистой формальностью и ничего нового даже по работе ребята не услышали. Елена шла в сопровождении ребят, они что-то обсуждали, точно строили «наполеоновские» планы. Она мельком бросила на меня взгляд, в котором я не заметил злобы. Мне показалось, она избегает встречи со мной из-за того, что кричала в трубку. Что поделать? Руководство требует с нее, она с нас. Конечно, я опасался получения выговора.
Однако… Обошлось. И ничего не последовало…
Вечером Саша уехал к подруге, мы с Сергеем вышли прогуляться в город по центральной улице Наама Бей. Здесь были ночные клубы, рестораны и кальянные. Я заметил, как полностью потерял ориентацию в новом пространстве. Нескончаемые линии улиц казались мне одинаковыми. Чувство неудовлетворенности от работы не позволяло раскрыться мне и расслабиться. Сергей напротив, чувствовал себя уверенно, спокойно и раскрепощенно. Он являлся моим проводником и на удивление был хорошим собеседником. Я не мог назвать его другом, но все поступки его были более дружественными, нежели просто соседскими… Мы прошли Наами Бей и вышли в нетуристическую зону.
– Когда-нибудь пробовал кошари? – неожиданно спросил он.
– Не-а… Что это?
– Местное блюдо из риса, лапши, фасоли и жаренного лука. Идем, угощу…
Местные «забегаловки» отличались скромностью, прагматичностью и колоритностью. В них обедали и ужинали только местные. Мы сели друг против друга и на нас никто не обратил ни малейшего внимания…
– Люблю такие места, – произнес Сергей, – место колоритное, еда вкусная, цены бросовые.
– Я заметил, ты говоришь немного по-арабски…
– Обхожусь несколькими фразами. Заучил для работы. Задачу выучить арабский я не ставил. Хотя, это один из перспективных языков в мире. На нем говорят примерно тридцать две страны…
Вот какой язык нужно было изучать в юности, – подумал я. Мне то всегда казалось, что арабский ограничен только двумя странами.
На стол легли две тарелки набитые рисом вперемежку с макаронами и жаренным луком. Блюдо оказалось вкусным и сытным.
Сергей посоветовал:
– Добавь острый соус.
– Ты не вписываешься в коллектив ни возрастом, ни уровнем мышления. Как ты попал в компанию?
– Так же как и ты, через центральный офис, только в Киеве. Компания предложила Египет, я согласился. По образованию я экономист. Сейчас, переживаю не лучший период в жизни. Но лучше быть здесь, чем на Украине. Как-то была идея с другом улететь в Североамериканские штаты. Мы стали разрабатывать план. В посольстве США в Киеве приостановили выдачу виз. Американскую визу можно было открыть в Варшаве. Я об этом не знал, а мой друг, теперь уже бывший, знал. Он уехал в Польшу втайне от меня, получил визу и вместе с семьей улетел в США. Я остался на Украине. – Сергей мечтательно посмотрел на звезды. – Вообще, моя мечта: работать экономистом на международном уровне и зарабатывать приличные деньги. О чем мечтаешь ты?
– Мечтаю увидеть Пирамиды…
Сергей не скрыл удивления.
– Так в чем проблема? Садись на местный автобус, и утром будешь в Каире. Правда, что там смотреть? Камни навалены и все…
Ближневосточный странник
Тянулись однообразные рабочие будни. Случались конфликты с раздраженными туристами. Я все больше замыкался в себе, не в силах найти выход из тупиковой ситуации. Будучи на парковке автобусов в аэропорту, я смотрел на Синайские горы и задавался вопросом, почему судьба привела меня сюда? Ответа не было. Я укладывался спать в стрессовом состоянии и, пробуждаясь, испытывал страх перед встречей с новым днем. Дни проходили бессмысленно…
Компания переселила нас в отель «Катаракт», что в центре Наами Бей – гадкая улица, лишенная души и колорита. Меня раздражали толпы глупых туристов и громкая музыка в ночных клубах. Меня тошнило от навязчивых таксистов, зазывал кальянных и липких продавцов восточных лавок. Свободное от работы время я проводил в номере, слушая аудиокниги. Иногда посещал спортзал, где после нескольких подтягиваний на турнике, еле волочил ноги к выходу. В целях экономии денег я ездил в офис на местной маршрутке до отказа переполненной арабами. Символичная плата за проезд составляла всего два египетских фунта. Однако я стал замечать, что восточный колорит приходится мне по душе. Видимо к нему, нужно привыкнуть…
Возможно, я сошел с ума, раз не радуюсь происходящему. Компания оплатила перелет, проживание в отеле и предоставила интересную работу. Мы работали по принципу «все включено», пользовались всеми благами отдыха, за которые туристы платили бешеные деньги. Одна из туристок как-то сказала:
– Вам повезло, что у вас такая интересная работа. Не вздумайте ее бросить! В России кризис…
– Кризис?
– Да! Банковская система в США потерпела крах.
Мне казалось, что самый страшный кризис 1998 года уже позади. Я плохо разбирался в экономике, считая эту науку абсурдной. Ведь никто из выдающихся экономистов-теоретиков не занимал даже нижнюю строчку журнала Forbes. К тому же мне трудно было понять причинно-следственную связь экономик Североамериканских штатов и Российской Федерации. Но возвращаться к безработному состоянию в родной город мне вовсе не хотелось. Лучше уж здесь на берегу Синайской пустыни бороться за место под солнцем, нежели снова искать себе применение в родном городе…
Несмотря на кризис, туристов в Шарм-эль-Шейхе меньше не становилось. Напротив, мне показалось, что их стало еще больше. Возможно, это неисправимая черта нашего менталитета устраивать пир во время чумы. Отдыхать до последнего рубля и жить до последней копейки. Возможно поэтому, в виду бережливости немцы проиграли нам войну. Кстати, немецкие туристы не меньше наших, культурно оккупировали Синай. Пожилые светловолосые немки так вообще пользовались высоким спросом у молоденьких смуглых арабов, на вид коим было чуть больше шестнадцати. По слухам, эти предприимчивые ребятишки своим причинным местом в туристический сезон зарабатывали на приличные квартиры…
Шарм-эль-Шейх испытывал меня. И тогда я еще не мог понять, что это обычный период адаптации, который проходят абсолютно все и каждый по-своему. Однажды я шел пешком из офиса в отель, как вдруг услышал свист таксиста. Я шагал, не оглядываясь. Но кучерявый араб в очках оказался настырным. Он дружелюбно предложил занять почетное место в такси. И мне вдруг показалось, что это мой хороший знакомый. Я объяснил, что до отеля мне осталось метров триста, он оставался непреклонным. Я подумал, что он намеревается подбросить меня абсолютно бесплатно. В Турции такое случалось часто. И я сел в такси, а через сто метров попросил остановиться у ворот отеля. Он потребовал плату, сменив улыбку на суровый вид. Я ответил ему по-русски, что мы так не договаривались. Ситуация стала накаляться. Чувствуя неизбежный конфликт, я хладнокровно отворил дверь и ловко выскочил из такси, успев перейти дорогу, в тот момент, когда он с криком выскочил из салона мерседеса. Он крикнул мне в след странное слово на арабском языке, и слово это было не «хабиби». Очкарик не оставил мне выбора, послать его на популярные в русском языке три буквы. Понял ли он меня, я не знаю, но кучерявый долго смотрел мне вслед немигающим злым взглядом…
***
Бог не по силам испытаний не дает, при условии, если вы верующий. Я – верующий. И если искать Бога, то Синайский полуостров – подходящее место. Я редко выходил из гостиничного номера, пребывая в плену собственных мыслей. Однажды после работы, я вошел в номер, упал на кровать и почти сразу же уснул. Пробудился с чувством легкости и подъема в душе. Я взял листок бумаги с ручкой и стал записывать намерения. Я писал все, что хотел осуществить здесь – на Синайском полуострове. Я прописал намерение жить в Табе и сопровождать группы наших соотечественников в Святую землю. Я написал, что желаю посетить Петру в Иордании и Пирамиды в Гизе. Много чего еще писал… Правда, разум отказывался в это верить. А я все писал, писал и верил…
***
Однажды вечером в аэропорту я обратил внимание на молодого человека с рюкзаком наперевес, панамой сдвинутой на глаза и треккинговых ботинках. Он подошел к стойке регистрации туристической фирмы и стал задавать агенту какие-то вопросы по-английски. Судя по разочарованному выражению его лица, я понял, нужного результата он не достиг. Странник поблагодарил агента и направился к выходу. Я нагнал его на улице.
– Ты путешественник?
– Да.
– Я Давид…
– Виталик.
– Как давно путешествуешь?
– Два месяца. Я приплыл сюда из Иордании. А ты?
– Я здесь работаю…
– Может быть, ты сможешь мне помочь?
Виталик прибыл на Синай паромом из Акабы – курортного городка Хашимитского королевства Иордании. На границе ему поставили «синайский штамп», позволяющий прибывать только в пределах Синайского полуострова. С этим штампом он мог выехать даже в Каир или вылететь в Москву. Ему надлежало снова вернуться в Иорданию и оттуда прямиком на родину…
Я не знал, как ему помочь. Впрочем, он особо не расстроился, а я продолжил свой допрос. Виталик родился в Бресте, последние два года проживал в Москве. Путешествия были его страстью. Он наметил маршрут по Ближнему востоку и отправился в путь. Автостопом добрался до юга России, оттуда паромом по Черному морю и высадился в Стамбуле. Проехал всю Турцию, побывал в столице «турецкого Курдистана» – Диярбакире, затем спустился в Ирак – территория древнего Вавилона, погостил в Сирии и уже оттуда направился в Иорданию. Слушая его рассказ, мне вдруг показалось, что я вижу сон. Я с трудом верил в происходящее. Глядя на него, я видел в нем отражение себя… Все дело в том, что он проделал путь, который я рисовал себе на бумаге полтора года назад, будучи в питерском отеле «Европа». Вдохновленный идеей побывать в Святой земле, я наметил себе точно такой же маршрут, какой проделал Виталик, но осуществить задуманное я не смог… Попав в нелепую ситуацию в Стамбуле полтора года назад, я решил более не рисковать, и вынужденно вернулся в Ялту…