Фируза Акопян
Ямы
Глава 4
Я в капсуле – агрегат наносит на меня костюм. Сегодня по плану мы снимаем фильм о нановетеринарии – они нашли способ выращивать мясо более ускоренно. Об этом говорили Сати и Макс.
Если раньше процесс забора ДНК у кормилиц и последующее выращивание занимали неделю, то сейчас эта же процедура выполняется за три дня. На усовершенствование технологии ушло меньше года, и это, наконец, позволило не увеличивать число кормилиц на острове, а также сократить объем забираемого у них материала, в полтора раза.
В приоритете стало увеличение популяции новых видов животных. Родитель говорит, что для процветания острова численность представителей животного мира должна превышать количество людей. Баланс должен соблюдаться на основе расчета продолжительности жизни. Особую гордость Родителя составляло увеличение инженерами Пангеи продолжительности жизни собак, кошек, оленей и самих кормилиц, тоже почти в полтора раза. Еще одна победа.
Уже в обед мы были в редакции и наслаждались снятым материалом. Перед запуском фильма оставалось внести финальные корректировки и добавить подробный рассказ о нововведении. Этим занялся Хови, поэтапно изложив всю процедуру: сначала у кормилиц забирается ДНК, а затем в лабораторных условиях выращивается мясо, которое впоследствии окажется в наших агрегатах по приготовлению пищи. Он упомянул, что агрегат способен сохранять качество продукции более четырех дней, и уделил особое внимание количеству заборов материала: оно уже не ограничено возрастными рамками, как было ранее, – все кормилицы до своей естественной законченности способны давать молоко и без вреда для здоровья переносить процедуру забора ДНК.
Наш дорогой Хови был на высоте. Я редко говорю ему, что он бесценен, но думаю об этом постоянно, когда наблюдаю его за трудом над фильмами. И сейчас я любуюсь им: золотистые кудрявые волосы сползают на лоб, он небрежно и автоматически смахивает их рукой, взгляд сосредоточен, будто мира вокруг не существует. Нет ничего приятнее, чем смотреть на то, что человек делает с любовью. Я испытывала гордость и нежность к нему и хотела, чтобы в его жизни было еще много открытий. Зная его, уверена: так оно и будет.
Его маленькое творение похоже на него – такой же красивый и смышленый малыш. Мы с Нолой его очень любим, как и самого Хови. Когда алгоритм определил нам с Нолой профессию инфовестника, мы обрадовались, так как знали, что нам предстоит трудиться вместе с Хови. Для нас он был героем новостей, чье лицо мы регулярно видели в очках. Наш совместный труд сразу оказался комфортным для всех троих. Мы быстро сдружились и стали проводить время не только в редакции и на выездах, но и вне труда. Хови – друг, с которым я хочу быть до своей законченности.
– Хови, знай, что ты – лучший инфовестник. Я рада, что мы знакомы, – обратилась я к нему.
– Ария, спасибо. Я тоже рад нашему знакомству и общему труду, – улыбаясь, ответил он.
– Я вообще-то тоже здесь присутствую, – закашляла Нола, и Хови вдруг резко встал с кресла, подхватил ее на руки и закружил, не обращая внимания на то, что она просила остановить спонтанный прилив любви.
Внезапно в очках прозвучал сигнал, оповестив о срочной встрече у Родителя. Сообщение было разослано всем ответственным за каждое трудовое подразделение на острове. Мы вмиг собрались и вылетели.
Кабина приземлилась на крыше Здания, и мы увидели остальных призванных на дискуссию. Вместе со всеми мы прошли в зал, где во главе стола уже сидел Родитель. Рукой он указал нам присесть.
– Я хочу услышать от каждого из вас подробный доклад о жизни на острове на данный момент. После я объясню причину внепланового заседания.
– Докладываю: температура на континенте остается без изменений, дополнительная адаптация жителей к климату с помощью новых костюмов не требуется. Столбики термометра не поднимаются выше двадцати пяти градусов. Температура магмы не превышает семисот градусов. Установленные агрегаты с высокоточной энергией функционируют в штатном режиме, – первый начал регулятор климата.
– Что с наноботаникой? План по выращиваю новых сортов зерен и овощей выполнен? – спросил Родитель.
– Мы придерживаемся плана и согласно нему уже к концу месяца агрегаты будут поставлять новую продукцию поэтапно, – ответил наноботаник.
Далее выступил нанотехнолог. Он предоставил данные о положительной динамике состояния здоровья жителей Пангеи, сделав упор на безошибочный алгоритм, который позволяет предотвратить заболевания в течение пяти часов. Также новая модель агрегата могла, в случае выявления больного органа, в течение двух часов провести операцию по выращиванию нового. Процедура заключалась в построении зеркального органа из ДНК человека. Как только этот орган внутри организма выращивался, старый тут же извлекался.
– Стоит отметить, что подобные операции проводятся одному-двум людям в год. Это достойный результат, – заключил ботаник. В конце своей речи он подчеркнул, что алгоритм подбирает создателей максимально эффективно, что подтверждает статистика интеллектуальных и физических показателей детей и подростков.
Экоюрист доложил об улучшении природного достояния за последний год:
– Высажено больше деревьев по периметру континента, созданы водоемы в двух его частях. Проба воды из Мирового океана не содержит вредные вещества, благодаря лучевой фильтрации. Атмосферные агрегаты в большем объеме собирают пар из воздуха, охлаждают его и производят питьевую воду, не влияя на климат.
Ответственный за обучение юных пангеевцев доложил об успешности утвержденных программ, нановетеринар – об увеличении популяции животных ограниченного вида, что свидетельствовало, что экосистема развивается согласно плану.
– Не может не радовать, что количество мутаций сведены к минимуму, – подчеркнул он.
Архитектор зданий рассказал, что добыча гранита и известняка проводится в установленные сроки. Потребность в строительстве новых домов отсутствует, а ремонт имеющихся выполняется по мере необходимости. Он отметил, что возведенные каменные дома – самые надежные, а поэтому нет смысла менять технологию строительства.
Далее докладывали космолаборанты, которые рассказали про открытие новой планеты, а также сообщили, что аппарат по сборке искусственных летающих объектов, оставленные нам sapiens, продолжает намагничивать космический мусор и уносить его в далекий космос.
– До сих пор устраняем последствия их деятельности, – с грустью заключил один из представителей лаборантской делегации.
– Одной рукой выбрасываем, другой собираем, – иронично отметил Родитель.
Затем слово взял инженер:
– Голографический забор продолжает выполнять функцию безопасности, а значит – остров защищен. Алгоритм контролирует забор ежесекундно.
Ответственный за искусство – им был Эм – констатировал, что за последний месяц картинная галерея пополнилась на двадцать шедевров, книжная коллекция – на двадцать два произведения, а музыкальный вклад в жизнь острова чуть меньше.
Архитектор летательных кабин настаивал на коррекции возобновляемых источников энергии.
Последним выступил оператор реальности. Он был краток:
– Спортивные и развлекательные программы представлены в полном объеме.
Родитель слушал каждого внимательно, не поднимая глаз, параллельно чертя на листке невидимые для нас фигуры. Развитие технологий не должно лишать человека права писать рукой – считает он. И мы сохранили умение писать, в том числе картины и книги (которые потом печатаем), из старого мира. На пару минут воцарилось молчание, нарушить которое не осмеливался никто, даже Нола. Сегодня она, как и все мы, чувствовала, что произошло что-то, с чем мы не имели дело ранее.
– Предложите способы коррекции возобновляемых источников энергии, проведите испытания, доложите о результатах. Тогда мы примем решение, – обратился Родитель к архитектору летательных кабин, а затем произошло нечто удивительное: не меняя позы, Родитель спросил нас троих:
– Как вы считаете, чего нам не хватает?
Вопрос привел в замешательство. Никто из нас никогда не задумывался над тем, что нам чего-то не хватает. Все необходимое для жизни, для счастливой жизни, имеется. Однако у Родителя уже был ответ на свой вопрос. Если он спрашивает об этом, значит что-то придумал. Вот только что? Каждый погрузился в мыслительный процесс, переглядываясь друг с другом. Тишину нарушила Нола. И почему я не удивлена?
– Я считаю… нет, я уверена, что менять ничего не надо. Это же был риторический вопрос?
– В этот раз ты ошиблась, Нола, – с нежностью ответил Родитель. Нола надула губы – в точности, как это делает Найли. Невольно я улыбнулась, что не скрылось от нее.
– Мы, рожденные в эру гуманности, духовности, нравственности, движимые лучшими качествами, создали счастливое общество. Негласно, интуитивно мы объявили о законах нового мира, четко осознавая глубины своих желаний и действий: жить не ради себя, а ради общего блага. Повторю: не мир для нас, а мы – для мира. Цель жизни, как вы видите, – двигаться вперед, даже если кажется, что она стабильна. Настало время нам двигаться вперед и сделать Пангею еще лучше.
Я не понимала ход мыслей Родителя. Уверена, что никто не понимал. Каких изменений? Я посмотрела на Нолу, которая тоже была в растерянности. Кажется, сейчас никто не был в равновесии.
– Я принял решение, которое, надеюсь, вы поддержите. После того, как я его озвучу, уже через неделю данные ваших докладов кардинально изменятся, – Родитель улыбался, как никогда прежде. – На протяжении пятидесяти лет число жителей Пангеи не менялось – того требовали условия. Нам было важно сохранять оптимальную численность, следить, чтобы она не превышала пятисот тысяч человек. Вы все знаете, что если бы мы превысили этот порог, то вымирание возросло бы над рождаемостью. Избыток и недостаток порождают катастрофу. Сейчас остров процветает, он способен вместить и дать жизнь еще пятистам людей. Мы прошли многое и сейчас твердо стоим на ногах и можем смело смотреть в будущее. В течение этого месяца алгоритм найдет дополнительно пятьсот пар создателей. При этом возрастные ограничения поисковой зоны увеличатся: до тридцати лет включительно для женщин, до сорока – для мужчин. Я хочу, чтобы к концу месяца были созданы новые родильные капсулы на пятьсот мест. До момента извлечения детей необходимо обеспечить места в обучающих семьях, лагерях по ботанике и освоению профессий.
Сначала новость вывела нас из равновесия. Заметив это, Родитель засмеялся и оглядел всех, задавая немой вопрос: «Вы в равновесии?» Ликование прошло по залу. Ответственные перебивали друг друга своими предложениями и, в конце концов, решили встретиться через три дня для согласования идей. Мы встали, задвинули стулья, попрощались с Родителем и направились к выходу.
– Ария, постой! – я услышала голос Эма. Он подошел к нам, поздоровался с Нолой и Хови, которые уже через минуту прошли вперед и оставили нас наедине. Мы шли по широкой тропе, по обеим сторонам которой росли ровно подстриженные невысокие деревья. Эм подошел к одному из них, сорвал абрикос с ветки, вернулся ко мне и протянул руку с фруктом, при этом гордо улыбаясь.
– Всего один абрикос? Я им не наемся, – отреагировала я.
– Секунду, – он снова подошел к абрикосовому дереву и начал срывать фрукты. Он срывал их по кругу, тщательно отбирая. Набрав ровно столько, сколько помещалось в руках, он подошел ко мне и протянул теперь уже обе руки. – Прогуляемся у озера?
Дорога к озеру заняла меньше двух минут. Мы шли молча, потому что я с аппетитом поглощала абрикосы. Дошли до небольшой возвышенности, с которой открывалась невероятная картина – озеро, а сразу за ним океан. Задумка создать в этом месте озеро принадлежала предку Родителя. Со временем это место превратилось в тихий, укромный уголок. Было время, когда мы с Эмом подолгу сидели здесь, не замечая между разговорами течения времени. (Однажды я так чуть не просрочила утилизацию костюма.) И сегодня, будто ничего не изменилось, Эм сел на возвышенность и протянул мне руку, усаживая рядом.
– Ария, у нас есть шанс, что алгоритм выберет нас совместными создателями. Это интересно, не правда ли?
– Возможно все…
Вопреки тому, что мы не общались полгода, сегодня наш разговор ничем не отличался от прежних бесед. Все та же открытость, легкость, искренность. Будто и не было этих шести месяцев…
Время, как прежде, пролетело незаметно. Пришло напоминание, что через час необходимо утилизировать костюм. Как быстро наступил вечер! До моего дома было десять минут полета, до его – пять. Мы сели в кабину и спустя пять минут были у него. Поочередно зашли в капсулу для утилизации костюма. Эм приготовил две накидки. Накинув на плечи белую ткань, я поднялась на крышу.
Патио немного изменилось с тех пор, как я была здесь в последний раз. Улыбнувшись, я окинула взглядом дворик на крыше: по углам те же сиденья с подушками, вдоль стен – вмонтированные скамейки, на них аккуратно лежат пледы. Пол был засажен искусственной травой, в центре величественно возвышался небольшой фонтанчик, усыпанный снизу камнями. Рядом с фонтаном расположился прямоугольный стол со стульями. Те же цветы, та же кушетка для сна. Внезапно маленькие фонарики на полу стали светить чуть ярче. А вот их не было, насколько помню…
– Тебе нравится? Сейчас я обучаюсь профессии инженера и полученные знания в первую очередь использовал для того, чтобы сделать патио более комфортным. Я провожу здесь время чаще, чем в помещении, и мне важно, чтобы все вокруг радовало глаз. Через неделю я покину искусство. Теперь у меня новая профессия, – рассказывал Эм воодушевленно.
– У тебя получилось сделать патио особенным!
– Вскоре я предложу Родителю новую идею для патио по всему острову. Представь: пролетая в кабине над домами, мы будем наслаждаться красотой не только природы, но и обновленных патио на крышах всех домов на острове. Пангея должна быть прекрасна изнутри, сбоку и сверху, – его глаза горели новой идеей, и сейчас я поняла, что Эм – уже другой человек. Изменения, произошедшие за полгода, что мы не виделись, пошли ему на пользу.
Сидя на кушетке и наблюдая за закатом, какое-то время мы молчали. Эм провел рукой по моей голове, вздохнул и заговорил:
– За те полгода, что был на обучении, я часто думал о тебе. Я не смог найти там никого, кто хоть немного был бы похож на тебя.
– Приди в равновесие, Эм. Ты бы и не нашел. Меня создали в капсуле в единственном экземпляре.
– Снова шутишь… Уверен, ты меня поняла. Мои чувства к тебе не изменились.
– Теперь ты ждешь рассказа о моих чувствах? – улыбнувшись, спросила я.
– Хотелось бы.
– Я не вижу препятствий между нами. Ты вернулся, а значит все в наших руках.
Каждый день, сколько я себя помню, радость не покидала меня. Признаюсь, мне не хватало Эма. Но, когда его на полгода отправили на обучение на другой конец острова, я была за него рада. Спустя несколько дней я ощутила изменения в своем графике, потому что время, которое прежде проводила с Эмом, стало свободно. Однако алгоритм не обнаружил во мне предпосылок для освоения новой профессии, а потому распорядок не был скорректирован. Быстро найдя занятие, заполнившее временной пробел, я вернулась в прежний эмоциональный режим.
Ночь мы провели на патио. Рано утром я зашла в капсулу для нанесения костюма. Нашла в системе себя и запустила процесс. Мы позавтракали на крыше, и я быстро попрощалась с Эмом, так как Нола уже ждала меня в редакции.
Сегодня нам предстояло выпустить в эфир новость об увеличении количества жителей Пангеи. Мы попросили Родителя произнести речь для фильма, и он с удовольствием согласился. Через час, с помощью нашего дорогого и любимого Хови, фильм был готов. Мы убеждены, что успех наших фильмов на восемьдесят процентов состоит из отлаженного и систематического труда Хови. Пока мы не доросли до такого профессионализма и жадно глотаем знания от него, стараясь не пропустить малейших деталей того, как он трудится. Благодаря Хови мы набираемся не только профессионального опыта, но и жизненного. Он учит нас новым принципам дружбы, о которых мы с Нолой раньше не знали. Учит своим примером. При срочных выездах он всегда берет с собой запас воды на всех. Поначалу мы с Нолой не задумывались об этом, но затем тоже стали брать больше воды, а теперь стараемся сделать наш труд эффективным и радостным для всех. И да, мы продвинулись вперед: теперь берем на троих не только воду, но и фрукты. Хови, как же тебе повезло с нами!
Выполнив сегодняшний план, мы с Нолой решили пообедать в местах отдыха на побережье. Нам принесли тарелку с фруктами и по литру воды. Удобно устроившись в мягких креслах, мы приступили к обеду. Сегодня здесь собралось много людей – из-за тихого ветра океан был спокойным. Пальмовое дерево над нашим столом слегка покачивалось – идеальная погода. Нола тактично соблюла все формальности и только потом перешла к вопросам об Эме. Ей было интересно знать все.
– Ария, а вдруг в этот раз алгоритм выберет вас совместными создателями? Я уверена, что у вас получится очень красивое творение, – радостно щебетала Нола.
– Нола, милая, странно, что алгоритм не выявил, что ты уже на стадии развития для труда в искусстве, – шутливо ответила я.
– Алгоритм не ошибается, Ария! – Нола подняла указательный палец вверх в знак истинности своих слов.
– Нола, мне не нравится предполагать. Для пятисот новых жителей алгоритм должен выполнить более тщательный анализ. Я буду думать об этом, только когда – и если – это произойдет. А сейчас смысла не вижу.
– Ария, милая, теперь я понимаю, почему алгоритм не выявил, что ты уже на стадии развития для труда в искусстве, – ответ на мой сарказм не заставил себя ждать.
– А что изменится, если это произойдет? Я не знала Тода до тех пор, пока мы не встретились в отделении родильной капсулы. Да, с Эмом у нас близкие отношения, но разве это влияет на творение? Если бы Пати была творением Эма, а не Тода, я бы любила ее так же. Ты знаешь, что Эм мне нравится, но какое это имеет отношение к творению?
– Я так и думала: ты снова в равновесии и все та же здравомыслящая Ария.
– Каким интересным способом ты назвала меня занудой.
– Завтра нам нужно собрать материал про искусство. Родитель сказал, что написаны несколько художественных текстов, – Нола сменила тему.
– На какие темы написаны книги?
– Межгалактические путешествия, важность искусства в жизни человека, жизнь морских обитателей.
– Негусто. Но, как говорит Родитель, «сегодня пусто, завтра густо».
За разговорами мы провели несколько часов, вплоть до оповещения об утилизации костюма, а после разъехались по домам. Стоя в капсуле, я услышала сообщение от Эма. Он предлагал завтра встретиться. Я невольно улыбнулась, и с новым для себя, за последние полгода, настроением вышла из капсулы.
Взглянув на творческий уголок, я подумала: «Интересно, когда наступит мое время для искусства?» Тогда я не догадывалась, что внесу огромный вклад совсем в другом направлении.
Глава 5
Подошел к концу месяц, в течение которого требовалось подготовить условия для рождения пятисот детей. Все ответственные за свои подразделения выполнили задачу, и в конце недели алгоритм огласит создателей. Эту новость мы пустили в трансляцию сразу после того, как увидели отчеты. Для ее освещения мы с Нолой и Хови разделились: я сняла видео в родильном отделении, которое расширили, сделав пристройку; Нола взяла на себя обучающие семьи, в которых уже все было готово для принятия малышей; Хови достались лагеря.
Главная новость месяца ушла в эфир. Мы вздохнули, испытывая гордость и удовлетворение. Жизнь на острове шла своим чередом, но при этом изменения были ощутимы: чувствовалось, что все пятьсот тысяч жителей ждут появления нового количества детей. Это бурно обсуждалось на каждом углу. На протяжении нескольких дней по вечерам, когда была у Эма, я видела, что патио других жителей были заполнены людьми, ведущими разговоры о новом этапе в жизни Пангеи.
Мы с Эмом продолжали встречаться. В течение дня виделись на разных концах острова, если не удавалось побыть вместе вечером. Мне казалось, что наше общение стало еще более близким. Я чувствовала его заботу во всем, начиная с того, что я почти перестала пользоваться своим агрегатом по приготовлению пищи, потому что в основном то ела у него, то вместе с ним в местах для отдыха, и заканчивая тем, что он взялся за перепланировку моего патио. Он жадно поглощал полученные знания и старался применять их как можно быстрее. Так, меньше чем за две недели, патио на моей крыше превратилось в чудесный уголок. Эм внес в него кардинальные изменения: у меня появилась ванна, новое покрытие на полу, а также новая система защиты от дождя – навес, который выдвигался одновременно с четырех сторон, образуя прозрачную крышу. Раньше у меня (впрочем, как и у всех) навес был обычный, темно-серого цвета. Эм улучшил систему стока воды и систему сушки: теперь осадки стекали по трубе быстрее, а сразу после включался обдув поверхности теплым воздухом.
Я была в восторге от нового уголка для отдыха, а Эм гордился, видя, как сильно мне нравится его труд. Я ценила, что он прикладывает столько сил, чтобы создать для меня уютное пространство.
Я любовалась изменениями своего патио и осматривала каждый угол.
– Я очень рад, что тебе понравилось, – с гордостью сказал Эм.
– Ты мне сделал лучше, чем себе!
– Дождь начинается, сейчас проверим мой труд.
Система автоматически распознала осадки и включила защитный экран. Мы легли на кушетку, чтобы наблюдать за дождем. Капли падали на экран, стекали по нему, и только сейчас я заметила, что навес настолько прозрачный, что кажется, будто его вовсе нет, будто капли неведомой силой растекаются по сторонам, а потом убегают вниз, – очаровательное зрелище. В этот момент я почувствовала внутри разливающееся тепло и невольно улыбнулась.
– Эм, как хорошо, что ты есть! – произнесла я внезапно.
– Хорошо, что есть ты, – ответил он, сделав акцент на последнем слове, и продолжил: – Я такой, потому что есть ты. Без тебя я другой. С тобой я сильнее, умнее, лучше. Теперь я понимаю, что имел в виду Родитель, когда говорил: «Терпение закаляет характер. Воспитай его в себе, чтобы уметь ждать. Тогда ты сможешь продолжать любить то, чего ждал».
В таком романтичном ритме мы провели неделю. Все дела начинались и велись легко. Мое внутреннее состояние не скрылось от Родителя. После согласования с ним сюжета очередного фильма он попросил задержаться:
– Ария, я вижу, что в тебе загорелись искры. Это хорошо, очень хорошо. Чувство влюбленности позволяет человеку достигать невиданных высот. Мой мужской предок, основавший Пангею, горячо любил свою спутницу и ради ее спасения, ради того, чтобы она жила лучше, он сделал на тот момент невозможное – создал жизнь на необитаемом острове. Я всегда рад, когда вижу людей, испытывающих счастье от любви.
– Родитель, а ты любил?
– Любил? – удивился он. – Я до сих пор люблю.
– Это что-то новенькое! – я была ошарашена. – Кто она? Женский создатель Нолы?
– Неважно, чей она создатель. Она есть, я ее вижу, общаюсь с ней. Она счастлива, и я рад за нее. Если я люблю кого-то, то хочу, чтобы рядом со мной этот человек любил себя больше, чтобы был ценнее в своих глазах. Моя любовь должна в полной мере раскрывать в человеке его лучшие качества.
– В твоем случае любить не значит быть вместе. Так?
– Так.
– Нас любят за то, что мы показываем человеку его величие в собственных глазах. Так сказал мне Эм.
– Не соглашусь. Если один любит другого за что-то – это уже не любовь. Это – сотрудничество.
– Интересная мысль, – я недолго помолчала и продолжила: – Я всегда была уверена, что для того, чтобы встретить человека, с которым я хочу быть, я сама должна стать таким человеком. Но потом поняла, что мы постоянно меняемся, а другой человек может меняться медленнее или, наоборот, быстрее… По этой причине дороги расходятся. Если вскоре мы с Эмом разойдемся, значит так тому и быть, значит порознь каждому из нас будет лучше.
– Важно оставаться целостным. Особенно тогда, когда тот, кого ты любишь, уже не является частью твоей жизни. Счастье, Ария, это не тогда, когда все в жизни идеально, а когда ты научился видеть эту жизнь сквозь личные амбиции. А для этого действительно нужно любить.
– То есть ты счастлив сам и рад за нее независимо от того, с тобой она или нет?
– Именно, – он улыбнулся.
– Твои слова – истина, но целиком их смысл я пока не понимаю. Я таких чувств еще не испытывала.
– С каждым новым поколением понятие истины меняется, – Родитель сделал несколько глотков воды, и мы услышали оповещение о посетителях.
– Спасибо за беседу, Родитель. Мне пора, а тебя ждут жители, – я тут же попрощалась и ушла.
Как-то незаметно Родитель занял важное место в моей жизни. Не шедший в сравнение ни с кем, он был для всех примером. Порой мне кажется, что я знаю его намного дольше, чем на самом деле. Мои чувства к Родителю более глубокие, выразить их словами сложно. Мне неведомо как, но он всегда безошибочно угадывает малейшие изменения в состоянии каждого, с кем ведет разговор. Ему одному присуще умение подобрать слова так, чтобы после разговора с ним человек сам направил себя на нужный путь. Пангеевцы его искренне любят, им нравится подолгу с ним общаться, а он рад сидеть с ними на своей террасе или в своем саду и вести эти иногда длинные, а иногда не очень, беседы. Порой мне кажется, что его взгляд проникает в людей насквозь.
Вечером я решила навестить Пати. Я приехала, когда она не ждала, чем обрадовала ее еще сильнее. Моя малышка уже освоилась здесь, изучила каждый уголок чудесного лагеря. Больше всего она обожала бывать с животными. Наставники рассказали, что каждый день отводят ее в центр ветеринарии, где она часами проводит время с собаками и кошками. Также от них я узнала, что Пати удается понимать животных иногда лучше, чем нановетеринарам. Мне сказали, что позже я сама узнаю, что это значит.
Мы вышли за территорию лагеря и направились в центр. Во время прогулки Пати рассказывала про характеры нескольких собак и кошек. «Подобная внимательность мне не присуща», – изумилась я. Эта способность, очевидно, передалась ей от Тода. Прибыв на место, мы заметили Родителя. Неожиданно, но радостно. Он увидел нас, кивнул головой и подошел.
– Пати, привет. Ты в равновесии? – Родитель присел на колено, разговаривая с малышкой.
– Я в равновесии, а Маги нет, – я почувствовала грусть в ее голосе.
– Маги? Кто это? – спросила я.
– Кошка.
– Так пойдем к Маги и выясним, в чем дело, – сказал Родитель, взяв Пати за руку.
Мы проследовали до домика Маги. Кошка лежала на животе, кажется, спала. Пати погладила ее и резко повернулась к нам:
– Она сегодня грустная. Что-то ее тревожит. Надо ее проверить, – умоляющим голосом произнесла она.
Родитель подозвал одного из наставников, показал на кошку и велел отнести ее к агрегату на осмотр. После снова взял Пати за руку и предложил ей вместе последовать в домик нановетеринарии.
Кошку сразу поместили в капсулу для обследования. Спустя две минуты агрегат оповестил, что кошка перегрелась на солнце, было принято решение оставить Маги в домике до ее полного восстановления.
Этот случай поразил меня, но не Пати. Для нее здесь не было ничего особенного. Родитель тоже не удивился. Но я все же решила поинтересоваться, как она поняла, что с кошкой что-то не так.
– Когда любишь кого-то, ты внимателен к нему, а значит замечаешь в нем малейшие изменения, – ответила Пати. Родитель улыбнулся, опустился к ней, погладил по щеке и сказал, что из нее получится добросовестный нановетеринар.
Пати шагала рядом с нами, но я смотрела на нее уже другими глазами. Не теми, что месяц назад. Я осознала, что моя девочка выросла. Родитель прав: нужно видеть в детях самодостаточных личностей. В ней появились стойкость, решимость, целеустремленность. Ее взгляд, походка, движения, манера разговора – все говорило о том, что рядом со мной другая Пати, с которой мне еще предстоит познакомиться, и к которой еще нужно будет найти подход. Однако я забыла, что связь создателя и его творения невидимая, но крепкая. Помни я это, я бы сегодня не удивлялась.
Остаток вечера, до оповещения об утилизации костюма, я провела с Пати. Так прошел еще один чудесный день в моей жизни.
