Габриэль Коста
Дыхание. Сердце пустыни
Наконец-то тайфун, что поднялся от удара Грисдиса, начал утихать. Небо еще оставалось неспокойным, и ветер бил в лицо, однако все понемногу утихало. Она пыталась рассмотреть результат своей атаки. От заграждений не осталась и щепки. Ничего. Ни одного лепестка от роз терпения Редлая не нашлось. Водная гладь волновалась. Бриг команды принца также был уничтожен. Ей требовалось срочно направить кого-то на остров Тысячи Мечей. Такой удар уже, наверно, дал сигнал королевству людей и насекомых для активизации сил обороны. Четвертый материк же, скорее всего, стягивал войска к юго-западному побережью, готовясь отразить любое нападение оборотней. Меладее сейчас только полномасштабной войны с ними не хватало. Она еще раз взглянула на линию горизонта и убедилась, что ничего не осталось. Положила руку на живот, где находилась точка ее первичной татуировки. Меладея развернулась и распахнула глаза.
– Мама, что ты натворила… – на нее вся в пепле, израненная смотрела Келдая. Кожа на правом плече разорвана, видимо, от падения. – Ты уничтожила лисиц, в руинах от вашей битвы поселение змей, и засыпаны норы слепокрылов. А еще… Неужели Ледае правда пришлось отдать жизнь, чтобы спасти Редлая? Мама, почему?! Я не понимаю! Тот факт, что ты человек, действительно такая большая тайна?
– Да, Келдая, такова цена, – Меладея прищурила глаза. – Многие существа в Виаруме угрожают Древу Жизни. Я должна сохранить максимум тайн своей силы, иначе защищать вас станет некому.
– Если ты сама всех убьешь, защищать тоже станет некого, – прошептала Келдая. Ее рука все никак не начинала регенерировать. Это насторожило Меладею. – Что, теперь ты и меня убьешь для сохранения тайны? Ледаи было мало?
– Если нужно, и тебя, Келдая. Прошло так много лун. Со временем понимаешь, что одна жизнь ничтожна перед сохранением целого мира, – Меладея покачала головой. – Но я знаю, что ты никому не расскажешь. Ибо тогда мне придется уничтожить весь твой отряд, их родственников и друзей. Твоя ошибка потянет за собой гибель всех, кем ты дорожишь.
– Мама… Я больше не боюсь. Я никому не расскажу твою тайну, потому что в этом нет никакого смысла. Особенно если секрет поможет спасти мою команду и будущее нашей расы оборотней. Я родилась, чтобы защитить их. Я раньше не понимала, почему Ледая ведет себя так с Редлаем или другими оборотнями. Откуда такое желание спасти всех и каждого, – она сжала зубы. – Теперь я поняла. Мы семья. И мне абсолютно не нравится, как ты поступаешь с ее членами. Ледая умерла из-за тебя.
– Ледая умерла за свои идеалы, Келдая. Но после твоих слов у меня не осталось сомнений, кого назначить следующим наследником Королевы Оборотней. Линдалис мертв, Ледая мертва, и Редлай с командой погибли. Не осталось никого, достойного для места на троне. Теперь ты, Келдая Галуа, двухвостый волк, станешь наследником, – Меладея улыбнулась, наблюдая, как лицо дочери скривило от страха. – По возвращению в столицу я объявлю ритуал передачи права наследования тебе.
– Нет, этому не бывать, – страх ушел с лица Келдаи. – Я никогда не займу твое место. Никогда. Я прекрасно знала, что ты так сделаешь. Сильнее меня, кроме тебя, никого нет на материке Живого Леса. Особенно сейчас, – ее лицо потемнело. – Но я больше не подвластна тебе, мама. Место наследника мне не принадлежит.
– Пустой спор. Я устала от него. Ты или по доброй воле согласишься, или я тебя заставлю, – Меладея прикрыла глаза на мгновение. – Мы возвращаемся…
– Конечно же, спор с тобой не имел никакого смысла! – Келдая рассмеялась. – Место никогда мне и не принадлежало, мам. И не будет. Оно принадлежит Редлаю. Когда он станет достаточно сильным, чтобы одолеть тебя, обязательно вернется и займет трон, – она усмехнулась. – Если ему вообще это будет нужно. Ни я, ни ты, ни Ледая – все мы не настоящие наследники. Он живое воплощение Древа Жизни.
– Редлай мертв. Через сотни лун Древо Жизни запустит новый цикл развития, – строго сказала Меладея и сделала шаг к дочери.
– Вот вечно ты так. Тебе важно лишь быть правой. Ты разгоняла свои кольца, чтобы показать сильнейшую атаку, ты сражалась на арене с Редлаем, с Ледаей. Ты всех учишь смирению, а сама не умеешь отпускать, – Келдая рыкнула. – И даже сейчас повелась на разговор со мной. Разве мое мнение вообще имеет значение? А я, как дура, стою здесь и несу всякую чушь! – хищная улыбка растянулась на ее лице.
– Что… – рот Королевы Оборотней слегка приоткрылся от удивления. – Келдая, ты…
– Ты забыла, какая моя способность костра, мам, – она подняла здоровую руку вверх и щелкнула.
Осколок, словно лепесток, опустился на выжженный берег.
034
– Как ты посмела?! – только и успела выкрикнуть Королева Оборотней.
– Все просто, мама. Я тоже люблю своего брата и не позволю даже тебе причинить ему вред, – хищная улыбка Келдаи сменилась на мягкую. – Ледая бы мной гордилась.
– Проклятье.
Несмотря на то, что Меладея исчерпала бо́льшую часть пламени, она до сих пор оставалась самым сильным существом на материке Живого Леса. А уж если ей хватило сил сражаться против армии пепла, то проучить дочь точно не составит труда. Кожа ее кистей и предплечий, стоп и голени покраснела, лицо приобрело угловатые формы. Она обратилась лишь частично.
Королева Оборотней сделала шаг по направлению к Келдае и преодолела разделяющее их пространство меньше чем за секунду. Ударом ладони она пробила ей живот, и алая кровь расплескалась по пеплу. Она настолько стремительно провела атаку, что у оборотня не осталось ни шанса увернуться. Келдая и не пыталась. Она сжала зубы и схватила маму за предплечье. В глазах плескалось то самое безумие, которое когда-то убедило Меладею не назначать ее наследницей. После смерти Ледаи у нее не осталось выбора, но то дикое пламя, горевшее на дне глаз оборотня двухвостого волка, отличалось от пламени ее старшей сестры. Ледая умела себя контролировать, Келдая же иногда поступала против всех законов логики. Все знали: ее сослали в разведчики, чтобы отгородить от внутренних дел первого круга наследования.
– Мама, неужели ты действительно забыла, в чем суть моих способностей? Я все же научилась контролировать стайное чувство. Делая себя незаметной даже для оборотней. Не одна Ледая тренировалась как бешеная. Я тоже не вылезала с боевой арены, – по ее подбородку потекла кровь. – Однако как только та девчонка, Риса, коснулась меня… Пламя во мне разгорелось, и возможности стали еще больше. Теперь меня непросто убить… – выдохнула она. – Вторая истина. Зеркала, искажающие судьбу. Мнимая победа, – Келдая показала пальцем в сторону.
– Ребенок, – прорычала Меладея, когда клон в ее руках, созданный Келдаей, рассыпался горой осколков. – Ты же все равно не сбежишь. Я просто выпущу животное обличие и уничтожу все вокруг. Я прекрасно знаю, что ты спряталась где-то…
– Не копай берег когтями, мам, – раздался голос Келдаи слева. – Меня уже даже нет на материке. Я покинула его чуть раньше, чем команда Айона. Сила Рисы настолько увеличила мое пламя, что я смогла создать иллюзию на таком расстоянии, – она сложила руки на груди. – Ты же понимаешь, что теперь все в курсе твоей силы? Ни команда принца, ни Ледая, никто даже не надеялся победить. Но нам было и не нужно.
– Я знала, что способности их команды слишком сильны. Стоило уничтожить их сразу, – Меладея начала возвращаться в человеческую форму. Она абсолютно не чувствовала присутствия Келдаи где-то поблизости. – Ну же, покажи мне это.
– С удовольствием. Моя татуировка почти исчерпана, и даже раскрытия потенциала с помощью Рисы недостаточно, чтобы бороться с тобой. Ох, имела бы я такой пожар, как твой… – она улыбнулась. – Мириады миров. Раскол.
Меладея развернулась к океану. Как и ожидалось, Келдая применила свою силу на все южное побережье. Небо над их головами начало трескаться, как разбитое стекло. Гроза тоже оказались иллюзией. Огромные куски хрусталя падали вниз, прямо в воду, продолжали разрушаться, мельчать и исчезали. На солнце сила Келдаи производила незабываемое впечатление. Она оказалась настолько могущественной, что скрыла корабль принца. Меладея не могла даже с точностью сказать, существовала ли выстроенная преграда. Хотя, скорее всего, ее построили, чтобы отвлечь внимание. Ни одно заграждение не могло выстоять против удара Грисдиса. Это знали все. Однако прямолинейная атака стала главным промахом. Вероятно, бриг ушел куда-то в сторону.
– Когда я узнала, что ты человек, то была поражена. Ты заслуживаешь звание сильнейшего существа на третьем материке, мам. Но так тоже нельзя. Я смогла воссоздать бриг этой придурковатой команды… Мама, я заменила небо, чтобы ты не увидела отблесков, теней и прочего. Знала бы я раньше, что способна на такое… – Келдая говорила спокойно. – Но я не спасла ее.
– Ты бы и не смогла, – шепотом добавила Меладея. – Если…
– Да, Ледая задержала тебя. Мне пришлось воспользоваться искрой ринханто и Делериала, чтобы все успеть. И все же Риса… Это ее заслуга. Куда ни ткни, одни таланты, – шепотом проговорила Келдая. – Ледая будет легендой. Без нее мы бы все погибли. Ты должна ею гордиться.
– Я и буду. Обязательно, – ледяным тоном сказал Королева Оборотней. – Ты же знаешь, что за нарушение закона я отправлю тебя в Великое пламя при первой же возможности? – озвучила свой приговор Королева Оборотней. – Ты изгнана из стаи, Келдая Галуа. Можешь взять любое другое людское имя. Выбор твой. Однако теперь тебе здесь не рады. Сохрани тайну моего превращения, иначе предашь не только свою стаю, но и поставишь под угрозу существование третьего материка.
– Конечно, мама. Обещаю, никто не узнает, что вместо оборотня на троне восседает женщина, которой удавалось обманывать всех столько лун, – Келдая безумно улыбнулась. – Однако даже после того, как ты показала пожар человека, я задаюсь одним вопросом, которым почему-то не озадачился всезнайка Гилем.
Меладея понимала, что сейчас услышит что-то неприятное.
– Оборотни живут многие сотни лун… А люди в среднем семьдесят лун… Как ты смогла поддерживать свою жизнь так долго?
– Исчезни, – рыкнула Меладея.
Она, разозлившись, выпустила часть своего драконьего обличия – крылья – и взмахнула ими, слегка покрутившись на месте. Теперь иллюзии Келдаи окончательно разрушились. Не изменилось ровным счетом ничего. Скорее всего, все силы дочери ушли на то, чтобы повлиять на ее мироощущение, ведь контролировать сознание Королевы Оборотней совсем непросто. Стоило ей ослабить давление костра хоть на мгновение, и их план обмануть Меладею буквально бы развалился.
Она стояла среди мерцания тысяч хрустальных осколков и обдумывала произошедшее. Возможно, только возможно, если им удалось спастись в сражении с ней, пусть и с такими жертвами и уловками, значит, у них есть шанс выстоять и дальше. Учитывая сведения, которые она получила, следующей целью команды принца станет гранат Центрального оазиса, что спрятан на втором материке. Меладея знала, даже искра Айона не сможет спасти их от плохого настроения Короля Сорокатысячи Ног. Скорее всего, даже если они обретут костры – бой им не выиграть. Ведь много лун тому назад именно он, Саргон, сражался и управлял армией насекомых. И если они с Грисдисом вместе с драконами проиграли и их оттеснили к материку Живого Леса, то Король Сорокатысячи Ног победил.
Меладея посмотрела себе под ноги. Чудо не иначе, но рядом с ней покачивалась на легком ветру пламенная орхидея. Она издевалась над Королевой Оборотней. Хотела Меладея того или нет, признавала или нет, но команда принца победила. Пламенная орхидея не просто так имела это название. Первые растения, которые появляются после пожаров, именно они. Ходили легенды, что цветы собирали жар катастрофы и росли, несмотря ни на что. Ледая вернулась даже с той стороны пламени. Настолько она была уперта. И сейчас Меладея в честь уважения к своей немыслимо сильной дочери решила признать поражение. Даже победы на арене одна за другой, в городе, на южном побережье, не изменили факта: Королева Оборотней проиграла.
Она усмехнулась и взглянула в океан, на горизонт. Ничего. Команда принца уже очень далеко. Пока она продолжала смотреть вдаль, пламенные орхидеи раскрывались одна за одной, и вскоре вместо пепелища Меладею окружало поле из цветов и сожалений. Одинокая слеза скатилась по ее щеке, упала на лепесток и тут же испарилась.
– Прости меня, Ледая…
* * *
– Надеюсь, с Келдаей все будет хорошо. Она пошла на большую жертву ради нашего спасения. Не хочется еще смертей из-за нас, – Риса посмотрела на Айона. Тот хранил молчание. – Но теперь-то я могу сказать, что мы оторвались, или еще не все, Азель? – обратилась она уже к своему парню.
– Да. Сейчас это соответствует действительности, – он повернул голову в сторону третьего материка. – Нам необходимо взять курс на какое-то точное направление. Пока Кайл гонит корабль просто западнее острова Тысячи Мечей. Мы выполнили первое условие для спасения Айона от проклятия. Мы узнали его… – он на мгновение замялся, – искру. Теперь необходимо продолжить путь, и ближе всего к нам гранат Центрального оазиса.
– Кажется, все, что касается моего проклятия, невозможно внести в категории ближе или дальше. Для получения всего необходимого нужно прыгнуть выше головы. Есть ли вообще смысл пытаться получить все, раз… – заговорил хриплым голосом Айон и обвел рукой океан, пытаясь указать в сторону третьего материка. – Раз у нас нет ни шанса договориться и уж тем более победить их.
– Но… – начала Риса.
– Я пойду, – сказал Айон, не в силах вести сейчас какой-либо диалог.
– Подожди, – Риса бросилась за ним, но Азель схватил ее за руку и покачал головой, давая понять: его лучше сейчас не трогать.
Тем временем Метеор направился за хозяином.
– Какой ужас, Азель.
– Боюсь, теперь это наша обыденность, – прошептал он. – Ты как? – этот вопрос он адресовал Редлаю.
– Я…
Редлай перевел взгляд на горизонт и со всего размаха упал в обморок. Азель смотрел на него равнодушно, так как предполагал такое развитие событий после их с Кайлом совместной атаки. Сина и Илай дернулись, чтобы поймать Редлая, но все произошло слишком неожиданно и быстро. Обычно, перед тем как уснуть, Редлай принимал обличие лесной гончей. Теперь же он сохранил обличие человека, что не укрылось от внимания Азеля. Во всяком случае, необходимо отнести его в каюту. Скорее всего, Гилем проспит пару дней; оборотень оправится быстрее, только это никак не поможет ситуации, пока книгописец без сознания. Дипломат мог по звездам направить их к материку Вечных Пустынь, но сориентировать на столицу насекомых – нет. Поэтому следующие два дня бриг будет плыть на средней скорости, ожидая навигатора. Да и им всем пока нужно прийти в себя. После посещения третьего материка у каждого прибавилось свежих ран. Азель посмотрел на горизонт.
– Давайте отнесем его. Солнце печет слишком сильно, – сказал он ровно. – Хорошо, что нам успели забить трюмы припасами. Не хватало сейчас еще мастерить удочки и заставлять Метеора охотиться в океане.
– Почему меня не покидает ощущение, что мы разбиты? – наивно спросил Илай.
– Потому что так и есть, – без сожалений ответил Азель.
После этого началась уже знакомая беготня с палубы в каюты. Илай и Азель пыхтели, перетаскивая потерявшего сознание оборотня. Сина и Риса пытались хоть немного навести порядок и проверить состояние судна. После случившегося они переживали за паруса, канаты и беспокоились, не улетело ли чего важного за борт. Кайл гнал корабль непонятно куда, опять задумавшись о чем-то своем. Он скинул с себя рубашку и пытался хоть немного остыть. Непотопляемый боролся с мыслями о своей беспомощности. Когда он сражался с пиратами, то возомнил себя могущественным человеком. Вид же дракона, Грисдиса, стал для него тем самым переломным моментом, что указал Кайлу на собственную ничтожность. Страх сковал его. Спасение нашлось лишь в желании вытащить команду. Как назло, в голову лезли слова Илая о Короле Сорокатысячи Ног и рассказ о попытках одолеть его. Скорее всего, в той армии людей были и обладатели костров, а может, даже и пожаров. И все погибли. Он пока вообще не представлял, как им получить гранат Центрального оазиса и выжить.
Кайл повернулся к команде и увидел, что все заходят в трюм. Азель смотрел на него, безмолвно приглашая присоединиться к отдыху, но тот покачал головой. Дипломат состроил недовольное выражение лица и пожал плечами. Он не стал ничего говорить их помешанному рулевому, а просто отправился отдыхать. Кайл продолжил путь. Он чувствовал себя намного лучше остальных. После обретения костра он буквально сроднился с океаном. Иногда ему казалось, что он разговаривал с волнами. И это был вполне осмысленный диалог, который забывался, стоило Кайлу отвести глаза в сторону. После увиденного это совсем не пугало его. Наоборот, он чувствовал большую связь с океаном, чем прежде. Теперь эффект действия искры Рисы не рассеивался через несколько минут, а сохранялся и даже увеличивал изначальный запас его пламени, открывал новые возможности. Кайл устал стоять, поэтому перелез через фальшборт и вновь уселся на гальюнную фигуру.
– Вы немного сбились с курса, – среди шелеста волн раздался откуда-то снизу голос. – Такими темпами вы уйдете севернее вашего назначения и попадете на остров стрекоз. Не то чтобы это критично, но, возможно, вам не стоит терять лишние два дня, господин.
– А откуда ты знаешь, куда я направляюсь? – самодовольно поинтересовался Кайл, глядя прямо в воду. – Кто ты вообще? Или что? Еще один из утопленников?
– Меня зовут Экадо́р, господин, и я теперь с вами до конца вашего путешествия в Виаруме, – раздался все тот же мелодичный голос. – Я не утопленник. Надеюсь, вы не против, что я к вам так обращаюсь.
– Эм, нет, не против. Но «господин» звучит все равно как-то чересчур. Мое звание по людским меркам не такое высокое. Из нас самый высокопоставленный – это Айон, за ним по старшинству Азель. Остальные, включая меня, обычные матросы. – Неожиданно Кайл почувствовал прохладу.
– У каждого свое предназначение, господин, – проговорили волны. И хоть Кайл не видел того, кто с ним разговаривал, ему показалось, собеседник улыбается. – Аккуратно напоминаю вам о вашем назначении. Если вы не смените курс, дальше придется идти по дуге, и вы потеряете дни, – продолжило нечто.
– Да, конечно, – Кайл медленно махнул рукой и корабль повернул на несколько градусов. – Так удивительно. Я не знаю, куда мы плывем, а ты, Экадор, в курсе. Почему резко стало так холодно?
– Потому что уже ночь, мой господин, – уточнил голос, но ничего не сказал про направление. – Вам необходимо принять пищу и попить воды, иначе вы рискуете свалиться за борт. Ваши спутники уже трижды пытались позвать вас. Простите, пока вы смотрите на воду, мой голос всегда будет громче, – от пояснений волн Кайл распахнул глаза, действительно осознавая, что наступила глубокая ночь. – Берегите себя, сейчас наш разговор прервется. В который раз.
– Что? Почему?
– Давай, держи его, иначе он может случайно вылететь за борт. Замучаемся потом вылавливать, – услышал голос Азеля Кайл, и тут же его грудь стянуло, словно кольцом. – Вот так, хорошо.
– Что происходит?! – завопил Кайл.
Насколько мог судить Азель, прошло уже больше десяти часов, а то и все пятнадцать. Звездное небо и луны, помогли ему примерно прикинуть время после отдыха. Как только они уложили Редлая и сами добрались до коек, сразу вырубились. Какое удивление ждало дипломата, когда его разбудил книгописец. Он дергал Редлая за плечо, тянул на себя и требовал проснуться. Тот упирался, размахивал во сне руками и обещал неминуемую гибель. Их забавная ругань разбудила остальных. Поразительно то, что Гилем чувствовал себя отлично, и вся его татуировка восстановилась. Это заняло у него намного меньше времени, чем у Кайла в прошлый раз. И только это помогло Азелю вспомнить о друге на гальюнной фигуре. Он, как и раньше, сидел и вглядывался то в горизонт, то в гладь воды и гнал бриг. Риса рассказала, что уже несколько раз просыпалась и пыталась позвать его хотя бы поесть. Он не отвечал. И как бы они ни старались вернуть Кайла на палубу без применения грубой силы, ничего не вышло. Тогда уже всей команде пришлось будить Редлая и просить забрать придурка с помощью костра.
Редлай вытянул правую руку вперед, и из его предплечья и кисти стали расти лианоподобные ветви. Они тянулись по направлению к цели. Нежно, чтобы не поцарапать шипами кожу, обхватили ничего не понимающего, упирающегося Кайла и потащили за собой. Несмотря на то, что они вывели его из странного состояния, бриг скорости не потерял и продолжал двигаться в нужном направлении. Команда не знала, куда смотреть: на бешеного Кайла, Гилема с вензелями татуировок на лице и шее или на Редлая, способного вырастить так много ветвей из одной руки. Сина и Риса переглянулись, решая, что теперь они окончательно стали командой шутов. И если появится необходимость в деньгах, то они могли бы выступать на городских площадях.
– Кажется, нам пора разобраться, что произошло и как действовать дальше. В моей голове настоящая каша из событий, которые медленно выстраиваются в логическую цепочку. Знаний стало намного больше, – взял слово Гилем. Он посмотрел на Илая. – Дружище, если ты хочешь пить, иди и попей.
– Но… – Илай испуганно вытаращил глаза. – Я же молчал… Милая. Я же молчал? – он посмотрел на Сину, и та кивнула. – Я даже не знаю, где у нас…
– В трюме, каюта с цифрой пять, там припасы, – ответил ему Гилем. – Я был там недавно. Воды предостаточно, хватит до любой ближайшей точки от нашего нынешнего местоположения. – От слов книгописца Илай затрясся, как лист на ветру, и поплелся в трюм. Гилем кинул ему вдогонку:
– Мне захвати попить!
– Вот и все, он окончательно сошел с ума, а теперь сведет с ума и нас, – озвучил общую мысль Кайл. – Ничего не понимаю, он же потерял сознание, как только поднялось заграждение, и не просыпался до этого часа. Или я пропустил не день, а лунный путь? Пожалуйста, скажите мне, что произошло и где Айон?
– Он спит, – ровным тоном проговорил Редлай.
Гилем хотел открыть рот и сказать, что принц лежал и смотрел в потолок каюты, но оборотень блеснул на него красными глазами.
– Не стоит его сейчас беспокоить. Айон устал, – с нажимом повторил Редлай.
– Сегодня все такие агрессивные… Даже я не знаю почему, – прошептал книгописец.
– Так, а правда. Если наша самоходная библиотека вырубилась, как он узнал, где стоят припасы и сколько их… – Кайл смотрел на Редлая. Остальные члены команды тоже уставились на него.
– А почему вы смотрите на меня? – оборотень наклонил голову и сложил руки на груди. – Вы можете спросить у него самого.
– Потому что мой костер позволяет мне знать вещи, с которыми я никогда не сталкивался. Как вы думаете, я узнал о тайне Королевы Оборотней? Когда любое человекоподобное существо открывает костер, то его силы временно многократно возрастают. Так я смог заглянуть глубоко в прошлое и при этом потратил большую часть своей татуировки, – он указал себе на лоб. – Смотрите, – один из вензелей на его лбу исчез. – Я не знал, что силы при открытии костра на пике возможностей. А воспользовался им, и вот – знания.
– А как же необходимость называть свой костер? – Сина наклонила голову. – Кайл то и дело повторяет, вторая истина то, вторая истина это.
– Королева Оборотней правильно сказала, что все завязано на правильных словах. Название наших искр, костров и пожаров приводит к их усилению. Кайл махнул рукой и не назвал свою истину, но корабль сменил направление на двенадцать градусов. Точно ко второму материку, – Гилем продолжал говорить, и его татуировка исчезала. – Это так называемые пассивные умения. Все три уровня пламени можно использовать как в пассивной, так и в активной форме. Причем, владение и той и той формой – это талант индивидуальный, – Гилем посмотрел на Редлая. – Никого не смутило, что Редлай вырастил из своей руки кучу ветвей Древа Жизни?
– Твоя татуировка исчезает очень быстро, Гилем, – сказала ему Риса. – Остановись.
– Парадокс в том, что я знаю предел своих сил. На что я тоже потратил татуировку, – он хмыкнул. – Так что не переживай по этому поводу. Удивительно, но я не могу смотреть в будущее. Предположить событие – да, но не сказать точно. Также мне не хватит силы, чтобы узнать ваши костры или как-то помочь. Они в категории будущего. С искрами да, но моего нынешнего запаса пламени хватит лишь, если Риса усилит меня с полностью восстановившейся татуировкой. И то пройдет время, пока я смогу овладеть своей силой в полном объеме.
– Теперь многое стало ясно, – прошептала Риса. – Значит, единственная боевая способность здесь у Айона и Илая, я правильно понимаю?
Гилем улыбнулся, и Риса продолжила:
– Костер Редлая боевой, но искра – нет. Сина, я, ты, Азель, Кайл ничего не можем сделать со своими способностями. Илай может атаковать и сжигать светом, а Айон проламывать все головой.
– Примерно так. А у тебя точно нет моего костра? – Гилем усмехнулся. – Я так быстро восстановился, потому что мой запас пламени намного меньше, чем у Кайла. Объем его татуировки примерно в три раза больше моего. Вот и все. Татуировки роз Редлая по объему составляют где-то семь десятых от татуировки Кайла. – Все посмотрели на ноги Редлая, и он покраснел. – Не смущайся, Редлай.
– Отвали. Ты стал еще более раздражающим, – прорычал оборотень. – Будешь теперь без конца жужжать, как муха на ухо.
– Кстати об этом… – послышался голос Илая. Он вернулся довольный, все его губы были измазаны каким-то фиолетовым фруктом. Илай протянул Гилему пару плодов. – Вот что нашел. Вроде сочные.
– Сойдет, – начал есть книгописец, но говорить не перестал. – Что мы правда будем делать? Бриг волей Кайла несет нас прямо ко второму материку. А значит, если я правильно понимаю, наша следующая цель – это гранат Центрального оазиса? – Он посмотрел на Азеля. Хоть они и развлекались руганью, но уважали опыт друг друга. – У нас много проблем. Одна из них – это то, что даже я не знаю, где находятся Центральный оазис и первая столица насекомых Лин-Де-Лун. Лишь легенды говорят, что оазис там.
– Ты и без костра прекрасно знаешь, какая дата близится. Скоро турнир сильнейших в нынешней столице Лара́н-Дин-Коро́с. Там точно знают, как попасть в первую столицу. Однако, скорее всего, нам вспорют животы за попытки поинтересоваться. На втором материке господствует культ силы и убийства. Насекомые под влиянием слезы материка уничтожают друг друга, – Азель подозревал, что все и так в курсе, но озвучить мысль все же решил: – Вы видели, какой силой обладал Линдалис? Он имел пожар и человеческую форму… Если мы столкнемся с ему подобными слишком рано…
– Линдалис уникален, – решил пояснить Гилем. – Да, чем выше уровень насекомого, тем больше оно похоже на человека. Линдалис особенный, потому что на сорок четвертом уровне его форма должна была соответствовать той, что получилась в конце боя. Костер Королевы Оборотней позволил ей связать его финальную форму – человеческую, с нынешней, дополнительно раскрыв ему пожар, – Гилем прищурился. – Я пытаюсь понять, все ли насекомые способны получить пожар… Или это сила Королевы Оборотней? Но даже всего моего пламени недостаточно.
– Тогда и не пытайся, иначе тебя опять вырубит, а ты нам нужен в сознании, – положил ему руку на плечо Илай.
– Говори за себя, – фыркнул Редлай.
– Ты понимаешь, что я даже без костра знаю суть слова «ринханто»? И что оно значит для тебя, Редлай, – татуировки полностью исчезли с шеи и висков Гилема. Осталось лишь четыре небольших орнамента, похожих на овалы. – Так что помалкивай, пока мой язык совсем не развязался.
– Если я отрежу тебе язык, – Редлай показал ему свои длинные когти, – то проблема решится сама собой.
– Ты просто не можешь причинить мне вред, Редлай. Но знаешь, что самое смешное? – Гилем подошел к пылающему от злобы оборотню и ткнул ему пальцем в лоб. – Ты никогда и не мог.
– Хорошо-хорошо, заканчивайте обмен любезностями, – Азель оттащил Гилема подальше от Редлая. Несмотря на их нынешний статус, с точки зрения законов оборотней, всему есть предел, и смерть сразу двух членов отряда точно им сейчас не нужна. – Нам надо разобраться с планом действий.
– Тоже мне план действий, – раздраженно забурчал Илай. – Вы осознаете, куда мы плывем, да? Помимо насекомых, что будут смотреть на нас как на ужин, существует проблема посерьезнее. И я говорю про Короля Сорокатысячи Ног, Царя Сорокатысячи Ног, Царя насекомых и так далее. У него много имен, но самое известное – Король Сорокатысячи Ног.
– Илай, давай все-таки держать себя в руках, – Сина взяла его за предплечье. – Ты же помнишь, что в нынешней столице правят не насекомые, а люди? Брат короля назначен там главой. Насекомые подчиняются ему… – глаза Сины распахнулись. – Они подчиняются ему, потому что у него точно есть костер или даже пожар, – она посмотрела на Азеля. – Я не могу найти других причин, почему они это делают.
– Скорее всего, так и есть, – кивнул ей Азель. – Нам надо избегать общения с ним. Не думаю, что ему есть дело до Айона, но осторожность не повредит. Скоро должен быть подписан очередной договор о ненападении. В случае его срыва начнется настоящая резня. Брат короля давно хочет захватить северо-восточные золотые рудники. Конечно же, все знают, что… насекомые кровожадные и хотят убивать, чтобы эволюционировать, – Азель все время запинался, пока говорил. – Но все же брат короля, Аорон, хочет денег. Он жадный. Думаете, почему каждый раз до заключения очередного договора о мире появляется больше людей? Это его люди. Он все время готовится к войне.
– То есть, теоретически, все в этом городе могут нас убить, – сделала вывод Риса. – Что же нам делать с Айоном и Азелем? – она посмотрела на своего парня. – Подстричь налысо и раскрасить?
– Выбросите меня за борт, – Азель замялся. – Моя искра все равно быстро исправит последствия вашего покушения на мою красоту. Думаю, мне надо просто надеть на голову капюшон, Айон и так сам на себя не похож. Надеюсь, этого хватит, чтобы скрыться. Нам в городе придется находиться несколько дней. Денег у нас немного, поэтому надолго не задержимся.
– А разве Король Сорокатысячи Ног позволит людям завоевать золотые рудники? – поинтересовался Редлай. – Не похоже, что с ним кто-то готов связываться.
– До тех пор, пока никто не суется в его владения – первую столицу насекомых, – ему, вероятно, плевать. С ним нет никаких дипломатических договоренностей, как с теми же великанами или Королевой Оборотней. Если ему будет нужно, он придет и уничтожит всех людей, насекомых и установит свои порядки. Вопрос только, когда ему это понадобится и понадобится ли вообще, – ответил Азель.
