Галина Голицына
Агентство «Ангелы»
– Так звоню же! – удивилась я. – Живая, невредимая!
– А киллер сейчас где? Ушёл?
– Милиция забрала.
– А ты не ранена? Я сейчас приеду!
– Приезжай, конечно, – вздохнула я. – Только сначала в милицию бы заехать хорошо… На убивцу несостоявшегося посмотришь. Может, узнаешь его… Да и ментам, наверное, есть о чём с тобой поговорить. Что тебе поесть приготовить?
– Да какое там «поесть»! – вдруг взорвался он. – Меня же чуть не убили сегодня!
– Ну не убили же, – примирительно сказала я. – Значит, кушать ты рано или поздно захочешь. Вот я и спрашиваю: чего изволите? И потом, Игнат, мне неловко тебе напоминать, но чуть не убили не тебя, а меня!
Он и правда поехал в ментуру, а я решила приготовить на ужин жареную картошку. Села на свою зелёную подружку-квакушку и сгоняла в магазин за пивом и селёдкой. Хозяин мой, конечно, тонкий ценитель изысканных вин, но сегодня случай был явно не тот. Сегодня не до изысков. После такой нервной встряски ему даже пива может оказаться мало. В терапевтических целях вполне может водка понадобиться.
Водка в баре у него была нескольких видов. Я выбрала бутылку на свой вкус и переставила из бара в дверцу холодильника. На всякий случай.
Когда картошка уже дожаривалась, позвонил Игнат и сообщил, что в милиции он побывал, все формальности утряс, вышел из отделения и скоро будет дома. Попросил приготовить на ужин побольше еды, потому что о происшествии узнал Кирилл и сказал, что вечером непременно заедет. А с Кириллом вполне может притарахтеть и Серёга.
Я тут же стала чистить вторую порцию картошки.
Когда первая сковорода доспела, я положила себе полную тарелку и отвела душу. Я ведь тоже сегодня весь день голодная, да нервы какие… А они, бегемоты толстокожие, опять не предложат мне ужин. Ведь вчера никто из них так и не вспомнил, что я тоже – живой человек.
Очень хотелось хлопнуть стакан пива или хотя бы рюмку водки – для снятия стресса. Но я на это не отважилась, чтобы не распугать народ перегаром. Они-то приедут трезвые! Будут жалеть Игната, который во время инцидента был далеко от дома, и снова забудут обо мне. Забудут, несмотря на то, что я всю баталию на своих плечах вынесла. Хоть бы Кирилл догадался Липочку с собой прихватить…
Но он не догадался. Вместо милой сестрёнки хмурый Кирилл привёз с собой Серёгу. Серёга был какой-то притихший, даже, я бы сказала, слегка обалдевший. А Кирилл, войдя в дом, так зыркнул на меня, что я вытянулась во фрунт.
Они прошествовали на кухню, а я перевела дыхание. Ну, и чего, спрашивается, он теперь на меня злится? Что живая осталась?
И тут же ясно оформилась мысль: Игнат здесь ни при чём. Киллер приходил по мою душу, его подослал Кирилл, чтобы окончательно расчистить для Липочки дорогу в этот дом! Он так всё классно придумал, а я возьми да и останься в живых!
Тут и хозяин подъехал, сразу на кухню побежал, к друзьям. Я так обрадовалась! У меня там на плите картошка сгореть могла, её бы помешать, а я боялась туда идти без Игната.
Я разложила по тарелкам всё, что было в первой сковородке. Получилось совсем по чуть-чуть, потому что я же сначала рассчитывала только на себя и Игната. Но я успокоила их, объявив, что вот-вот поспеет вторая часть. Правда, им было не до ужина. Друзья обеспокоено обменивались впечатлениями и мыслями, а я, повернувшись к плите, помешивала картошку.
– И вот менты мне говорят: домработница ваша контузила его веником и затолкала в кладовку, где и заперла до прибытия наряда, – рассказывал Игнат.
– Веником контузила? – покатился со смеху Серёга. – Это как же так случилось? Расскажи, Анютка!
– Расскажу, – повернулась я к ним. – Он был в маске и с пистолетом. А я в доме одна. Ну, сама виновата: уезжая, не поставила дом на сигнализацию. Вот киллер этим и воспользовался. Вряд ли, конечно, он пришёл именно по мою душу, но если он собирался убить Игната, то пристрелить меня – пара пустяков. Он бы сделал это играючи.
– Почему же не сделал? – спросил Кирилл сквозь зубы.
– Потому что не успел, – так же сквозь зубы процедила я. – Не знал он, бедолага, что росла я без отца-матери и перед трудностями не пасую. Наоборот, перед лицом настоящей опасности я максимально мобилизуюсь.
– Это тебя бабушка научила? – удивился Игнат. – Незаурядная была женщина, царство ей небесное и вечная память…
– Это меня брат мой старший научил.
– Так он же у тебя оболтус, сама говорила!
– Он ведь тоже рос без отца-матери, – напомнила я. – Улица его воспитала, улица всему научила. Ну, а он уже – меня…
– Классный у тебя брат! – восхитился Кирилл.
– И правда, классный, – согласилась я. – Он за меня – в огонь и в воду! А я, понятное дело, за него. Так-то вот… Правда, как выяснилось, далеко не все старшие братья такие идеальные. Есть, оказывается, и такие, которые о младших сёстрах совсем мало заботятся, – сказала я, глядя Кириллу прямо в глаза.
Он скрипнул зубами и уставился в пустую тарелку.
Я разложила поспевшую картошку по их опустевшим тарелкам и ушла из кухни.
Поднялась к себе в комнату, бухнулась на кровать и чуть не заплакала. Мало того, что из-за Федьки, лентяя и хитреца, я вынуждена торчать здесь, подвергая опасности свою драгоценную, а главное – единственную жизнь, так ещё и выслушивай, как один из дружков веселится, обсуждая, как меня чуть не убили, а другой скрежещет зубами, даже не скрывая своей досады. Да, не убили меня! Уж извините, люди добрые…
Жалко, что не догадалась я попросить у Липочки телефон. Хоть бы ей в жилетку поплакалась. Она – девушка жалостливая, понимающая. Не стала бы ржать, как этот придурок Серёга… И чего он мне поначалу понравился? Никакой он не Есенин. Обалдуй просто.
Под нерадостные мысли я задремала. Очнулась, когда в холле послышались голоса. Гости расходились – слава тебе, господи.
Игнат подошёл к лестнице и, задрав голову, прокричал:
– Ушли все. Давай, выходи.
Я спустилась в кухню, стала наводить там порядок.
– Ты на ребят не обижайся, – уговаривал меня хозяин. – Они ж не со зла…
– Ну да, понятно, не со зла. От избытка доброты душевной почему бы не обсмеять человека, который спас тебя от смерти и при этом чуть не погиб сам. И правда, смешно!
Он прикусил губу.
Стол был уже чистый. Я села за него, по-школьному сложила перед собой руки и спросила:
– А чего Липочки сегодня не было?
– Меня удивляет другое: чего она вчера притащилась?
– Так машину твою новую обмыть, – напомнила я. – Разве не ты её в гости позвал?
– Я? – искренне удивился Игнат. – Мне бы и в голову не пришло… Сдалась она мне… Это Киря её за собой таскает, потому что сестра.
– Чего ж сегодня не притащил?
– Не знаю, – пожал он плечами. – Может, Липка домой уехала…
– Как домой? – поразилась я. – Что значит «домой»?
– Да, домой. Она здесь бывает наездами. А живёт в соседней области. Там же, где раньше все мы жили.
– Я думала, она здесь живёт, – развела я руками.
– Нет, так с родителями и осталась. Кирюха же здесь оказался по случаю женитьбы, я тебе рассказывал!
– Да, помню… А она, значит, наезжает время от времени… Не знаешь, зачем?
Он засмеялся:
– Ну, Ермолаева, ты даёшь! – Надо же, фамилию мою запомнил. – Как это «зачем»? Брата проведать, понятное дело…
– А может, зазноба у неё здесь есть? – предположила я.
– У кого зазноба? У Ёлки, что ли? Скажешь тоже!..
– Она не Ёлка, она Липа, – напомнила я. – Что же, она, по-твоему, влюбиться не может?
– Ой, вот только не надо мне разводить тут всякие розовые сопли! – с досадой хлопнул он ладонью по столу. – Ты, Аня, перепутала жизнь с бразильским сериалом! Какое мне дело, кто в кого влюбился? У меня жизнь на волоске висит, а тебя вон куда занесло…
Значит, на лирический лад он совсем не настроен. И ладно. И очень даже хорошо. Я вдруг поняла, что сейчас чуть не выболтала Липочкину тайну. А она меня об этом разве просила?
– Да я бы эту Липочку сто лет бы не видел, вместе с её братцем! Так никуда от Кирюхи не денешься!
– Почему? Ты что, денег ему должен?
– Ничего я никому не должен. Просто дело мы совместное затеяли. Я, Серёга и Кирилл.
– Дело-то хоть стоящее? – улыбнулась я.
– Во всяком случае, денежное.
– Рассказать не хочешь?
– Зачем это тебе? – удивился он. – Тоже в долю войти хочешь, что ли?
– Дурак, – засмеялась я. – Никакой доли мне не надо. Я просто понять хочу, как мне к дружбанам твоим относиться, как с кем разговаривать… Или у вас бизнес нелегальный и рассказывать о нём нельзя?
– Почему это нелегальный? Всё законно. Мы же не оружием торгуем, не наркотиками. Мы собрались строить коттеджный городок.
– Где?
– Недалеко. В двух километрах от города.
– Хорошее дело, – одобрила я. – Чья идея?
– Ну, идея пришла в Серёгину светлую голову. Потом он подключил меня. А потом и Киря подтянулся.
– Сам по себе подтянулся?
– Нет, конечно. Серёга его позвал, ситуацию ему обрисовал. Ну, он и согласился.
Игнат рассказал, что буквально рядом с городом есть очень хорошая земля под строительство. Земли много, пятьдесят гектаров. Домов там можно построить очень много, сделать элитный посёлок.
– Серёга сказал, что здесь есть посёлок с профессорскими дачами. Ну, пусть будут дачи и для «новых русских».
– Ага, обязательно! – закивала я. – А то они так судьбой обижены… И то правда: на Канары каждый выходной не наездишься, а здесь дача будет прямо под боком! Очень удобно.
– Слышь, чего ты? Хотят люди строиться – пусть себе строятся на здоровье!
– А вы там при чём?
– Так мы же землю эту должны у области выцарапать!
– Что значит «выцарапать»? – засмеялась я, живо представив, как трое друзей ногтями выцарапывают землю.
Оказалось, что дело они задумали и правда очень выгодное. Общая стоимость облюбованной ими земли – около пятнадцати миллионов вполне зелёных долларов. Это была бы официальная рыночная стоимость, если бы та земля продавалась. Но её никто не собирался ни продавать, ни покупать. «Мальчики» решили уговорить облсовет, чтобы им эту землю выделили в аренду на пятьдесят лет. И при этом арендная плата чтобы была смешная – где-то два доллара в год за сотку. Эта цифра действительно очень смешная, так как реальная цена за сотку в том районе – не меньше трёх тысяч долларов. На земле строятся коттеджи, в коттеджи заселяются люди, причём не просто так заселяются, не просто арендуют те коттеджи, а с правом их последующей приватизации.
– Здорово! – восхитилась я. – Стать обладателем собственного дома в элитном посёлке, в престижном месте, заплатив за землю в тысячу раз меньше положенного! И что, никому из вас ничего за это не будет?
– Представь себе, нет. Мы же работаем в рамках действующего законодательства. А если законодательство несовершенно, так не мы же в этом виноваты! Нам, правда, поставили условие: протянуть газ в два близлежащих села, которые расположены по обе стороны от нашего участка. Но это совсем небольшая плата за то, что нам позволят провернуть нашу операцию. К тому же газовую трубу нам всё равно придётся тянуть в ту сторону, к новым коттеджам. И нам не накладно, и людям в сёлах – радость.
Он увлёкся, описывая мне «планов громадье». Из дальнейшего рассказа я поняла, что Игнат, прибыв сюда, открыл фирму специально под строительство коттеджного городка. Итак, на городок отводится земля на имя фирмы. То есть, конечно, не сразу отводится. Сначала земельная комиссия облсовета принимает решение разрешить сбор согласований для строительства городка со всеми службами: охрана окружающей среды, санэпидемстанция, подвод газа, воды, электричества; ещё нужен водоотвод, то есть канализация; ещё понадобится получить согласие архитекторов и землеустроителей… В общем, работы там – начать и кончить!
– Слушай, я боюсь показаться назойливой, не в меру любопытной, но как ты думаешь, не связаны ли покушения на тебя с этой вашей затеей?
Он задумался. Надолго.
Я полезла в холодильник и обнаружила, что пиво они не тронули. Понятное дело – Серёга с Кирюхой за рулём, а хозяин не стал пить из солидарности с ними, чтобы не дразнить гусей. То есть друзей.
Я вытащила на стол пиво и пакетики с сушёной рыбкой.
– Запасливая ты, – похвалил меня хозяин.
– У тебя учусь, – вернула я ему комплимент.
Он разлил пиво по стаканам, а я сказала тост:
– Чтобы мне и дальше так везло: и от тебя чтобы удавалось отводить опасность, и самой при этом оставаться целой и невредимой!
– Нет, не так. Чтобы больше не было никакой опасности ни около меня, ни около тебя!
– Твой тост лучше, – согласилась я.
Мы чокнулись и стали пить холодное пивко, закусывая сушёными анчоусами и угрём. Вкусно было так, что не передать!
Первую бутылку мы распили молниеносно, даже не ощутив вкуса. Просто пить очень хотелось после жареной картошки. Разлив по стаканам вторую бутылку, мы стали пить уже медленнее, смакуя и пиво, и рыбу.
– Знаешь, я думаю, что эти покушения никак не связаны с моим нынешним занятием, – наконец-то ответил он на мой вопрос. – Посуди сама: тогда бы покушались и на Серёгу, и на Кирюху. Мы же все в одной упряжке!
– Ну, может, придёт и их черёд, как знать…
– А с чего ты вообще взяла, что покушения связаны со строительством коттеджного городка? Народ, конечно, не очень доволен, но мы же работаем исключительно в правовом поле!
– Сам говоришь: действующее законодательство весьма несовершенно. Может, какой-то местный сумасшедший Робин Гуд решил навести порядок и восстановить справедливость по своему разумению?..
Он снова задумался, потом пожал плечами:
– Нет, так тоже не получается. Я же в этом деле далеко не самый главный. Смотри, какая у нас схема. Серёга – заместитель начальника областного управления земельных ресурсов. Он эту землю нарыл. Ну, в смысле – нашёл. Я под это дело зарегистрировал фирму «Городок», где мы с Серёгой – соучредители.
– А Кирилл разве не с вами? – пыталась я разобраться в хитросплетениях.
– Кирюха наш – большой человек. Он – депутат. Областного значения. Его миссия – решить с облсоветом, чтобы все проголосовали «за» и землю нам всё-таки выделили.
– А, так он у вас – для разового использования?
– Ничего себе «разового»! – возмутился Игнат. – Разово он поработает над положительным решением облсовета. А потом, когда земля нам уже будет выделена во временное пользование, он подключится, да так мощно, что как бы нас с Серёгой из схемы бёдрышком не вытолкнул! У Кирюхи-то – строительный бизнес! Он и будет все те коттеджи строить! Прикинь, какая прибыль ему светит! Правда, у нас уговор такой, что всю прибыль мы честно делим на три части. А если он таким образом хочет от меня избавиться, чтобы денежками не пришлось делиться? – осенило вдруг моего подвыпившего работодателя.
– А что, ты им больше не нужен? Мавр сделал своё дело? У тебя-то самого какая роль была в вашем триумвирате?
– Ну, фирму зарегистрировать, уставный фонд обеспечить. Теперь я хожу по чиновничьим кабинетам, подписи собираю. Те самые согласования. Но не сам по себе. Серёга все мои действия сопровождает телефонными звонками. Там всё построено на его личных связях. Он мне так и говорит: ничего не бойся, морду тяпкой – и вперёд! Ходи по высоким кабинетам смело, сдавай документы на рассмотрение, а я буду позванивать, куда надо, и говорить тебе, кому и сколько денег занести.
– Какой он хитрый! – возмутилась я. – Если ты попадёшься на даче взятки, так срок по полной мотать тебе, а у Серёги руки будут чистые, да? Нет, каков нахал! Раз ты говоришь, что там все отношения строятся на его связях, так пускай бы и раздавал взятки лично! По крайней мере, у него-то взять не побоятся и его не сдадут!
– Ну, представь себе, чаще всего так и происходит. Не всегда, конечно, но часто. Кому-то он деньги отнесёт, кому-то – я…
В ход пошла третья бутылка пива.
– А Кирилл, друг мой ситный, вражина, всё в кустах отсиживается?
– Ой, Аня, не сыпь мне соль на сахар… Отсиживается – не то слово! Он, паразит, всё время против нашего проекта! И зачем только его Серёга в долю взял?
– Сам же говоришь – для принятия решения на депутатском уровне!
– Так ведь можно было бы ему разово заплатить, да и дело с концом!
– А кто бы вам эти коттеджи потом строил?
– Анька, не соображаешь в бизнесе, так не лезь не в свои дела, ясно тебе?
– Нет, – честно ответила я.
– Ты что, думаешь, мы с Сергеем не нашли бы других строителей, что ли? Да таких фирм сейчас – пруд пруди! Выйди на улицу, свистни, – сто человек сбежится, и все – строители!
– А не жалко будет вам прибыль в чужие руки отдавать? Кирилл-то хоть свой… Ещё и прибылью поделится.
– Не знаю, может, кому и свой, а мне так даром не нужен! Ещё Пальму свою мне вечно подсовывает, всё мечтает в койку ко мне уложить… Есть ещё пиво?
– Водка есть. Полдня уже стоит в холодильнике. Хорошо, поди, остыла. Доставать?
– Доставай, – кивнул он.
Я достала прозрачную бутылку, которая тут же запотела, да так аппетитно! Игнат открутил крышечку, плеснул себе прямо в стакан. Я не успела достать ему рюмку, но оказалось, что он непривередлив.
Ну, если он водку собирается пить стаканами, так надо ему закуску хорошую организовать!
Я пошуровала в холодильнике, нарезала сала, колбасы и сыра. Игнат кивнул мне благодарно и стал сосредоточенно жевать. Разговор на время прекратился.
Итак, он не совсем слепой и безмозглый, как думают некоторые. Он прекрасно видит Липочкины манёвры вокруг своей персоны. Считает, что это режиссирует Кирилл ради собственной выгоды. Что ж, вполне может быть…
Странно, а Липочка показалась мне такой искренней… Неужели так хорошо играет? Как больно разочаровываться в людях, особенно если люди эти такие симпатичные…
Решив пока не трогать Липочку, я спросила:
– А почему Кирилл против вашего проекта?
– Он говорит, что общественность может взбунтоваться, так как земля выводится из заповедного фонда. Пугает, что если начнётся проверка, то стройку могут заморозить на неопределённый срок. А если проверка начнётся до принятия окончательного решения о выделении земли фирме «Городок», землю могут не выделить вовсе, и все взятки пропадут. И всё каркает, каркает… Не пойму я его. Нас отговаривает, но сам из дела не выходит. Мутный он…
– Слушай, а может, все эти взрывы и нападения Кирилл устраивает?
– Да мне и Серёга как-то тоже сказал об этом… Ну, предположил так. А так это или нет – кто ж его знает… Ты чего не ешь? – подвинул он мне тарелку с нарезками. – Ты давай, закусывай!
– Спасибо, я не хочу.
– Да ты не стесняйся!
– Да я не стесняюсь, – в тон ему ответила я. – Просто я, во-первых, уже сыта, а во-вторых, я же водку не пью, мне закусывать, собственно, и нечего. Скажи мне лучше вот что: как же служба наружного наблюдения проглядела сегодня злоумышленника? Или Феликс твой совсем мышей ловить перестал? Так найми кого-то другого!
– Феликс не виноват, – вздохнул Игнат. – Я сам попросил его снять наружное наблюдение. Подумал – раз в доме есть сигнализация, а теперь ещё и ты, так зачем мне деньги лишние охранникам платить?
– Понятно. Денег тебе, значит, жалко, а мою молодую жизнь – нет.
– Ну чего ты? – вскинулся он. – Кто ж знал, что так получится…
– Ты. Ты знал, что это может случиться. Оно и случилось.
– Не говори ерунды! – возмутился он. – Как же я мог это знать? С чего ты взяла?
– Нет, Игнатов, ты даёшь, ей-богу! А кто мне рассказывал про то, что я нужна тебе в качестве «живого замка», а? Замки от кого нужны? От злоумышленников. Вот злоумышленник и появился. Ты же на него закладывался, правильно? Ну, не конкретно на этого и не конкретно на сегодня, понимаю, но в принципе, чего-то такого ты ждал, признайся! А чего больше всего боишься, то, как правило, и случается. И тебе ещё повезло, а преступнику, наоборот, не повезло, что на его пути попалась я, крепкая деревенская девчонка. Я, может, особой отвагой и не обладаю, зато уж точно – не из пугливых. А будь на моём месте томная городская барышня, она бы в лучшем случае упала бы в обморок. А в худшем бандит мог её застрелить и уйти, а тебе бы потом пришлось доказывать милиции, что это не ты убил собственную прислугу. Ещё он, например, мог взять её в заложники. И ты был бы вынужден заплатить нехилый выкуп, потому что это из-за тебя она попала бы в неприятную ситуацию. А скорее всего, бандит застрелил бы барышню, спокойно дождался твоего прихода и застрелил бы тебя. И всё потому, что ты решил немножко сэкономить. Не стыдно тебе, а?
Ответ его меня несказанно удивил.
– Знаешь, Аня, я думаю, что ни Кирилл, ни местный сумасшедший Робин Гуд тут ни при чём. Я думаю, это тянется за мной та непонятная история, про которую я тебе рассказывал. Тогда я подумал, что кто-то хочет убрать меня с дороги, завладеть моим бизнесом. Так я же не просто ушёл с рынка, я вообще уехал в другой город и даже занялся делом, которое никак не связано с вином. Но меня опять преследуют. Значит, мой бизнес здесь ни при чём? Значит, тут что-то личное…
Оказывается, пока я его изобличала и произносила свою обвинительную тираду, он анализировал сложившуюся ситуацию!.. Ну и дела…
Решив, что не стоит расстраиваться по пустякам, я сказала:
– Слушай, Игнат, ты не обидишься, если я пойду спать? День сегодня был длинный, напряжённый, насыщенный событиями. Нервов столько попортила… Не каждый день я рискую жизнью. Хотя в твоём доме я начинаю к этому привыкать…
– А жизнь – вообще штука опасная. И ты знаешь, чем она обычно заканчивается?
– Ой, как смешно… Я смеюсь и заливаюсь!
Я решила, что простого душа будет мало. Хорошо было бы принять ванну с чем-то успокаивающим, расслабляющим… Но где взять? Завтра же снова поеду в магазин и в аптеку и скуплю там всё, что предназначено для релакса. Я думаю, нам с Игнатом пригодится всё.
Но ванну я всё-таки набрала. Поскольку в моей ванной комнате была только душевая кабина, я решила воспользоваться огромной белоснежной чашей, которая имела место быть в ванной комнате хозяина. Я подумала, что это будет справедливо. Из-за него я терплю лишения, порчу нервы, трачу своё драгоценное здоровье и даже – страшно сказать! – по-настоящему рискую жизнью. Ну, золотую звезду героя за это мне, конечно, никто не даст, но ванну-то я точно заслужила!
Игнат сейчас остался на кухне вдвоём с бутылкой водки. Думаю, их общение будет долгим, я как раз успею принять ванну.
Налила в воду обычного шампуня, сильной струёй взбила пену, улеглась в душистую тёплую воду, закрыла глаза и постаралась расслабиться, убеждая себя, что в воде сейчас не шампунь, а какое-то успокоительное средство наподобие валерианы или пустырника. Эх, нет бабушки, и посоветоваться не с кем, как лучше всего стресс снимать. Брата спросить? Так он мне посоветует тяпнуть полстаканчика водяры и уйти в астрал. Да ещё и смеяться будет. Тоже мне, советчик… Советчик-антисоветчик!
Утром работодатель мой отсыпался долго, почти до полудня. Я его не беспокоила – во-первых, по причине субботнего дня, во-вторых – я обнаружила, что водки в бутылке осталось на самом донышке. То есть практически бутылку водки он выхлебал в одиночестве. Кто ж после такого вставать захочет?
От души жалея Игната, я сварила ему лёгкий куриный супчик для поправки здоровья. Запах, видимо, дошёл до второго этажа, потому что Игнат всё-таки выполз на кухню, морщась и держась за больную голову:
– Чем это пахнет так вкусно?
– А ты на запах притащился?
– Угу, – подтвердил он, лакая воду прямо из-под крана.
– Не пей из-под крана, козлёночком станешь! – прикрикнула я на него и достала из холодильника последнюю бутылку пива: – Вот, припасла, как знала…
Содрав крышку, он присосался к горлышку и шумно выхлебал полбутылки в один присест. Потом крякнул, отдышался и не спеша допил остальное.
Вытер губы ладонью и, стараясь сфокусироваться на моём лице, проникновенно сказал:
– Ермолаева, ты и в самом деле – мой ангел-хранитель! Как это я до сих пор обходился без тебя? Удивляюсь просто… А хочешь, я на тебе женюсь?
– Больно надо, – отмахнулась я. – Голова не болит? А то аспиринчику дать могу, если надо.
– Не надо, – помотал он головой. – Уже попустило. Сейчас малость в чувство приду, супчику похлебаю, окончательно здоровье поправлю.
Он подвинул стул к самому окну, уселся, положил руки на подоконник, кулак на кулак, сверху пристроил свою многострадальную голову и затих, созерцая пустырь. Я возилась по хозяйству. Постепенно до него дошло, что сказал он мне и что ответила ему я.
– Так чего, ты замуж не хочешь? – уточнил он. – Или я чего не понял?
– Не хочу, – подтвердила я.
– За меня – и не хочешь? Чего это?
Я упёрлась руками в стол:
– Ты приглашаешь меня стать твоей вдовой? Или сам мечтаешь стать вдовцом?
– Погоди, Аня, – затряс он головой, – это для меня сейчас слишком сложно… Объясни попроще, чтобы даже я понял…
– Да что объяснять, – вздохнула я. – Жизнь в этом доме – сплошной адреналин! А главная интрига заключается в том, кто из нас раньше копыта откинет. Но ты-то хоть привык к тому, что на тебя идёт охота, а мне это зачем?
Крыть ему было нечем, и он совсем пригорюнился.
Я налила суп в тарелку и поставила перед ним, прямо на подоконник. Если бы я сейчас затеялась пересаживать его от окна к столу, то и он, и суп вполне могли бы очутиться на полу.
Он взял ложку и стал послушно хлебать. Видать, хорошо пошло, потому что спустя пару минут он приосанился, а доев суп до конца, вообще уже глядел молодцом. Ну, или почти молодцом.
– Дошло до меня теперь, почему люди женятся! Жена – это твоя персональная «неотложка». Очень удобно! Жалко, что ты не хочешь за меня замуж.
– Да и ты не хочешь на мне жениться.
– Ну, может, не конкретно на тебе, но вообще-то жениться я бы не прочь, пожалуй…
– На Липе женись. Страдает ведь девушка, сам знаешь…
Сказала и осеклась: ну вот, опять сболтнула лишнее! И кто меня только за язык тянет?
Но Игнат произнёс задумчиво:
– Да я бы на Липке и впрямь женился, если бы она была сама по себе. Но как вспомню, чья она сестра…
Его тут же перекосило, как от зубной боли.
Я прямо взвилась:
– Ты знаешь, что она по тебе сохнет, ты тоже не прочь создать семью, причём именно с ней! Что же тебя удерживает?!
– Так говорю же – братец её!
– Он запрещает вам быть вместе?
– Наоборот, таскает её сюда по поводу и без…
– Ну, так и женись! И девушку осчастливишь, и свою проблему решишь, и Кирилла от лишней головной боли избавишь! Он же, поди, сестру любит и добра ей желает. Настолько, что даже в гости к тебе таскается, лишь бы сестре приятное сделать. Скажи на милость, почему бы тебе одним махом не осчастливить всех, а?
Он подумал, пожал плечами:
– И в самом деле, почему бы мне одним махом не осчастливить всех…
Потом ещё подумал и замахал руками:
– Нет, нет, не уговаривай! Мне его и по работе хватает, ещё осталось породниться с ним… Тогда Кирюха станет сюда таскаться каждый день, будет сидеть здесь безвылазно! Нет, на это я пойти не могу!
– Да сдался ты ему! Таскаться он сюда станет… Наоборот, перестанет! Кирюхе с тобой общаться нравится ещё меньше, чем тебе – с ним. Но ради призрачного счастья сестры он готов даже на такую жертву! А так – сестру пристроит, и адью! Больше сюда таскаться ему будет незачем.
– А Ёлку проведать? Липку то есть?
– Так она же может сама к нему в гости ходить! Так даже ещё лучше! Кирилл не видит тебя, ты не видишь Кирилла, а Липа, наоборот, видится с ним столько, сколько захочет, но ты при этом не присутствуешь и не отравляешь им радость встречи. Смотри, как здорово всё складывается!..
– И правда, здорово, – почухал он макушку. – Твоими бы устами, Ермолаева, да мёд пить…
Что-то уж больно часто Игнат стал звать меня по фамилии… Что бы это значило? Ну, если бы он вдруг перешёл на сверхофициальный тон, называя меня не Анютой, а Ермолаевой, я бы забеспокоилась. Это бы свидетельствовало об охлаждении наших отношений, и он вполне мог бы уволить меня с работы, что в мои планы никак не входило. Но он продолжал звать меня Анькой – вполне по-свойски, или Ермолаевой – как одноклассницу, и это успокаивало.
Поразмышляв некоторое время в таком вот ключе, я пришла к выводу, что увольнение мне не грозит, по крайней мере, в самое ближайшее время. А то, что он стал обращаться ко мне по фамилии, можно расценить именно как фамильярность, то есть доверительное отношение, дружеское расположение. Для меня это очень важно, потому что как можно жить и работать в доме, где тебе не доверяют или просто тебя не любят?
– Слушай, Игнатов, – обратилась я к нему тоже по фамилии, – а чего б тебе не пригласить девушку на свидание?
Очень уж хотелось мне сделать приятное милой Липочке!
– Так я ведь даже не знаю, здесь ли она, – удивился Игнат.
– Ну так узнай!
– Это как? Кирюхе позвонить и спросить? – развеселился он. – Вот здорово! Да его от этого вопроса кондрашка хватит, вот все проблемы разом и решатся!
– Ага, зато новые образуются, – куснула я его. – Кто вам в облсовете решение пробивать будет?
– Здрасьте пожалуйста! – сник мой работодатель. – Я ей – о высоком, а она – с прозой жизни…
– Что ты называешь «высоким»? Мечты о том, как Кирюху кондрашка хватит?
– Не буду Кирюхе звонить, даже не мечтай! – отрезал он.
– А мне-то чего мечтать об этом? – удивилась я. – Это ж ты собрался Липу на свидание приглашать, а не я.
– А что, я уже собрался? – искренне удивился бедолага. – Надо же, ничего не помню…
Я вздохнула: мужчины!.. Хуже деток малых.
– Игнат, у тебя есть домашний телефон Липы?
– Да был где-то, – пробормотал он, пряча глаза. – Только вряд ли я его сейчас найду.
– Хорошо, давай я позвоню Кириллу и попрошу её домашний телефон. Ну, якобы просто хочу поболтать с ней по-дружески. Давай так сделаем?
Игнат не на шутку струхнул:
– Ещё чего! Зачем Кирюху в известность ставить?
– Ну так ищи телефон и звони самолично!
– И что я ей скажу?
Я пожала плечами:
– Ну, это же от тебя зависит… Что сочтёшь нужным, то и скажешь. Не хами только. Иногда и этого бывает достаточно.
– А как же я приглашу её на свидание, если она в другом городе?
– Вполне резонный вопрос, – согласилась я. – А ты пригласи её на свидание в этом городе. Она приедет, не сомневайся! Далеко ли?
– Всего-то два часа на автобусе. А может, правильнее будет мне туда съездить?
– И оставить дом без присмотра? Даже и не думай!
– Как же без присмотра? – удивился он. – А ты на что?
Я набрала полную грудь воздуха, протяжно, со стоном, выдохнула и сказала:
– А теперь переходим к следующей теме: защита труда.
– Какого труда? Какая защита? – опешил он.
– Защита моих прав и свобод. Я – наёмный работник. Так?
– Так.
– Сегодня – суббота, завтра – воскресенье. Мне положен выходной?
Он хлопнул себя ладонью по лбу:
– Совсем из головы вылетело!
Я укоризненно покачала головой:
– Думаю, что за тобой охотятся твои бывшие подчинённые, которым ты забывал предоставлять выходные и отгулы. Они тебе просто мстят! И чтобы у меня не возникло такого же точно желания, советую тебе отпускать меня на выходные домой. Нет, я, конечно, могу брать выходные среди недели, но зачем это мне надо? Зачем это я буду выходная после выходного? – голосом Рины Зелёной спросила я. – И тебе это будет не совсем удобно. А так я уеду, тебе будет куда привести Липочку, никто не станет вам мешать…
