Галина Гончарова
Дорога домой
Глава 2. Труба зовет, пора в поход!!!
Вы не можете проснуться по утрам?
Так заведите себе домашнее привидение!!!
Когда оно носится, как заведенное, по комнате, лупя подсвечником по медному кувшину, проснется кто угодно! А заткнуть Лорри не удастся даже путем прямого попадания подушкой.
– Лорри! Ты с ума сошла?!
– Поднимайтесь, поросята! Вам в поход через час!!!
Я взвыла как последний тролль, вылетая из кровати. Рядом примерно то же самое выдал Тёрн, но уже на гномьем.
Мой рюкзак стоял у кровати, собранный и упакованный. Вещи Тёрна должны были захватить телохранители.
– Лорри, а пораньше разбудить было влом?
– В хлам! Поблагодари, что вообще разбудила!
– Благодарю, Лорри!
Я поспешно раздирала колтуны в волосах, а Лорри парила рядом и давала мне полезные наставления:
– Не за что, внучка. Значит, так. Веди себя хорошо. Никого не убивай без необходимости. Или убивай эстетично. Не забывай про теплые носки. Не гуляй под дождем. Не матерись на тролльем! И не позорь честь рода ан-Астерра…
– Лорри, но я вроде как не…
– Это мы еще оформим, – отмахнулась тетушка с восхитительной небрежностью. – И куда ты надела синий носок вместе с красным?
– Но на зеленом дырка!
– А парные носки?
– Потерялись…
Тёрн фыркнул – за что я тут же запустила в него расческой.
– Лорри, тебе не кажется, что в Элварионе решительно не хватает привидений?
Пусть у меня в Элварионе будет хоть один близкий человек! Кроме Тёрна, конечно…
– Мне не кажется. Я в этом совершенно уверена. Вот ты доучишься…
Я кивнула. А Тёрн даже обрадовался.
– Лорри, если вы переедете к нам, вы будете наблюдать за воспитанием внуков?
– Разумеется! Ваше величество…
– Племянник. «Тёрн» и «ты», мы же договорились…
– Сначала поженитесь. Ваше величество, выньте, пожалуйста, из кармана Ёлочкино белье. Нужные ей комплекты я уже уложила…
Тёрн покраснел, но с кружевными трусиками таки расстался. Я ехидно улыбнулась супругу.
– Готов, фетишист?
– Позавтракаем в дороге, – решил элвар, подхватывая с земли мой рюкзак. – Благодарю, Лорри!
Он подмигнул мне и вышел за дверь. Я шагнула к привидению. Лорри явно волновалась, глаза ее были грустными.
– Лорри… тетя, все будет хорошо! Правда!
Лорри всхлипнула. А потом вдруг подплыла – и заключила меня в объятия.
Холодные и промозглые, как и у всех привидений. Но – родные и любящие.
– Маленькая моя, я так за тебя буду волноваться! Возвращайся скорее!
Я всхлипнула. На глаза наползали предательские слезы.
– Тетя, я тебя очень люблю. И я постараюсь вернуться побыстрее. Обещаю! И постараюсь ни во что не влипнуть!
– Лучше пообещай мне выбраться из всех передряг без потерь.
– Обещаю. Мы скоро вернемся. Полтора круга – и все! И мы дома!
Лорри как-то подозрительно хлюпнула носом.
– Именно, малышка! Дома! Не забывай об этом! Тебя здесь любят и ждут! А теперь иди! Удачи тебе!
Объятия раскрылись. Я сделала пару шагов к двери – и вспомнила.
– Ой! Тетя, я забыла!
– Что?!
– Да так, ничего особенного! Пока меня не будет, пригляди за Каном! Он вчера был такой странный…
– Думаешь, утопится?
Я пожала плечами.
– Не знаю. Но ты на всякий случай присмотри за ним?
– Хорошо. Если что – веревку я ему намылю.
– Лорри!
– Иди уж! Долгие проводы – лишние слезы!
Я подмигнула Лорри и выскользнула за дверь.
Пора! Домой, пора домой!
Рассказывает Лоррелайн ан-Астерра
Я смотрела вслед своей внучке – и на душе было подозрительно тревожно.
Почему?
Не знаю! Вот почему-то было! Хотелось схватить ее, запереть в комнате и никуда не выпускать!
Нельзя.
Дети вырастают – и уходят от нас. И надо научиться отпускать их, если не хочешь стать им в тягость. Я научилась. И Ёлочка уходит с улыбкой, а я остаюсь со слезами.
Главное – не показывать этого. И найти себе какое-нибудь занятие. Для начала надо сделать в комнате генеральную уборку. А то скоро под кроватью крокодилы заведутся. Потом слетать посплетничать с библиотекарем. Побывать в музее.
Поболтать с директором.
Присмотреть за Каном.
Зачем? Это мне было решительно непонятно.
C чего бы внучке понадобился этот болван?!
Но если она просила – я пригляжу за ним.
* * *
Директор ждал нас у телепорта. Там же стояли четверо элваров и четверо магов.
– Привет, – помахала я ладонью.
Тёрн быстро пожал всем руки и кивнул телохранителям:
– Амулеты маскировки у всех есть?
– Есть, – ответил за всех Керрон. – Несколько штук, на смену.
– Отлично.
– Маски… ой!
Только тут до меня дошло, что элваров в мире техники не водится!!!
– Да ничего страшного. Походим в личинах, – подмигнул мне Тёрн, кладя руку на медальон.
– Ой.
Черты лица элвара чуть расплылись и исказились. И передо мной стоял – человек. Самый обычный мужчина, каких полно на улицах.
Ладно. Сногсшибательно красивый мужчина, каких можно увидеть только на страницах журналов. В жизни такие экземпляры встречаются реже динозавров. Те же фиалковые глаза, те же черные волосы, только разрез глаз, уши, зубы – все человеческое. А так – один в один!
Но оригинал мне нравится больше.
– Мне тоже.
– Ёлка, а это – тебе.
Директор протягивал мне гирлянду из амулетов.
– Зачем?
– Лечебные у тебя с собой. А эти – тоже маскировочные, атакующие, еще какая-то пакость по мелочи… разберешься.
– А мне-то маскировка зачем?
– Да я вот вчера подумал… а кто у нас лет пять назад увлекся элварионским стилем?
Я охнула. А ведь правда. И глаза, и уши, и шрамы… как это объяснить родным?
– Никак. Просто не показывайся им на глаза без этих игрушек, – припечатал директор.
– Благодарю, шеф!
– Ладно уж! Вещи собрала?
– Все при мне!
– Где?
Я кивнула на рюкзак, который Тёрн успешно перевалил на плечи Эстанора.
– Это – все?
Я кивнула.
Директор развернулся к кому-то в углу.
– Бери пример!!!
– Да ей просто ничего не нужно! Она же совершенно не женственная! – возмутилась Березка, которую плохо было видно из-за горы чемоданов. Я-то, грешным делом, подумала, что это у нас ремонт и стенку строят… один, два…
– Шестнадцать.
– Твою рыбу! Зачем столько барахла?!
– Была бы ты женственной – сидела бы сейчас на двадцати чемоданах.
– На фиг! Ибо не фиг!
– Вот и я тоже думаю, что женственность измеряется не в чемоданах.
– А в чем?
– Я тебе потом расскажу. В подробностях.
– Буду ждать…
– Вечера…
– Ребята, прекратите глазеть друг на друга с такими улыбками, у меня зубы ныть начинают от сладкого! – вмешался Лютик. Я показала ему язык, даже и не думая отцепляться от элвара.
Мое! И все тут!
Ребята, кстати, тоже были собраны по-походному. Рюкзаки за спиной и дорожный комплект одежды – кожаные брюки и куртка. Универсально для любых миров. Элвары от них не отстали. Только одежда была на порядок дороже и роскошнее. Тёрн и мне предлагал обновить гардероб, но я отказалась. В Универе у меня обновок не будет. Незачем. В Элварионе я для него что угодно надену. А здесь – нет! Здесь я «свой парень», а не женщина-вамп.
Тёрн подумал – и согласился.
Директор тем временем отчитывал Березку. Но та упорно отказывалась бросить добро.
– А как ты это потащишь?
Березка захлопала ресницами.
– Но с нами восемь сильных и красивых мужчин, разве они нам не помогут?..
– Перебьешься, – первым рыкнул Лютик.
– Кому это – нам? – поинтересовалась я.
– Я не упряжная собака, – рассердился Эвин.
– А мы вообще телохранители. И руки у нас должны быть свободны, – припечатал Керрон, подбрасывая на ладони стеклянного червячка (взрывается при попадании в тело противника, разлетается на пару тысяч осколков…).
Березка приуныла.
Директор пару минут смотрел на нее, но затем сжалился.
– Руку давай!
– Зачем?
– Наложу через тебя упаковочное заклинание. Дома разберешься – и распечатаешь. Ясно?
– На все сразу?
– Да. И если ты что-то хочешь оставить…
– Да! Вот это, это и три вот этих чемодана! Они мне совершенно необходимы!
Директор посмотрел на заявленные емкости размером с меня – и подвел итог:
– Или на все сразу – или ты остаешься здесь. Какой твой выбор?
Через десять минут изрядно позеленевшая Березка убирала в сумочку что-то вроде черного бильярдного шарика.
– Как же я буду даже без зубной щетки?
Директор остался безучастен к глубине ее страданий.
– Пожуешь сосновые иголки. Еще вопросы? Нету? Брысь по местам!
Мы послушно заняли свои места на сдвоенной пентаграмме. Директор пробормотал себе под нос заклинание и хлопнул в ладоши.
Вспыхнул ослепительный белый свет.
* * *
Мы стояли посреди леса. Самого обычного, смешанного леса в средней полосе России.
Но я была в родном мире. Это точно! И даже в России.
Только в нашей стране народ может забраться на двадцать километров в лес по бездорожью, чтобы подвесить на ветку красные кружевные трусы. Зачем?
А вот пусть те, кто их увидит, гадают, кто тут и чем занимался!
Мы не гадали, мы посмотрели друг на друга. На небо. На компас – и дружно взяли курс на северо-восток. К условному месту, где будет ждать нас союзник магов в мире людей.
Я шла и едва не мурлыкала. Дом, милый дом…
Тёрн, заметив это, помрачнел – и я уцепилась за его руку.
– Ты что?
– Ты… дома.
– Нет, – твердо решила я. – Я в гостях у своего детства. А дома я в Элварионе, где ты живешь.
– Ёлка… – растаял элвар.
– Чудо природы, – припечатала я. – Когда ты поймешь, что я тебя люблю? Не брошу и ни на что не променяю? Даже на три мира с техникой!
– Не знаю. Лет через пятьсот… может быть.
– Проверим…
Так, перешучиваясь, мы и дошли до ближайшей деревни. Да-да, той самой…
Как ни странно, союзником оказалась та самая памятная мне баба Вера, которая встретила нас в получасе ходьбы.
Глядя на нее сейчас, я бы не осмелилась называть ее бабушкой. Какая она, к лешим, бабушка? Гибкие молодые движения, яркий блеск глаз… да она еще лет сто спокойно проживет!
– И даже дольше. Ей сейчас семьдесят два, а ведьма она хорошая. Выпускница факультета лекарей, кстати говоря. Лет через десять сменит облик и поселится здесь как собственная внучка.
Я благодарно улыбнулась Тёрну.
Баба Вера рассадила нас за столом, обеспечила огромными кружками молока и свежеиспеченными пирожками с вишней – и подмигнула мне.
– Жалеешь, что не послушалась тогда?
– Да вы что! Баб Вер! Я бы левое ухо отдала, чтобы тогда пойти в лес! Если бы я знала – меня бы и десяток ментов не удержал!
– Лёля, у нас теперь не менты.
– А кто?
– Понты. Пентюхи. В лучшем случае – пончики.
– Почему?
Выяснив причину (ну как-то мне не до газет было в свое время!), я только хрюкнула. Что, если кошку собакой обозвать, она лаять научится?
Нет, дурее нашего правительства еще надо поискать – и не найти.
И судя по лицам элваров – они думали о том же самом.
– Может, нас надо переименовать в «Охранный корпус личной его величества гвардии»? – хрюкнул Винер. – А то охрана и охрана, как недоделанные?
– Может, вам еще и зарплату повысить? – возмутился Тёрн.
Фиалковые глаза смеялись. Вот уж чего элварам не нужно было – так это повышения зарплаты. Мало того что они с семьями жили во дворце на всем готовом, так еще им и платили… по нашим меркам – их месячной зарплаты хватило бы на новый «Мерседес». И не самой последней комплектации.
А про престиж их профессии смешно было и говорить. Президент – это круто? Ну а на ступеньку ниже его телохранители. И я не сильно преувеличила.
– А то! А еще командировочные, сверхурочные, внеплановые, вымогательские и издевательские, – принялся перечислять Керрон.
Винер швырнул в друга куском пирога, элвар поймал его и демонстративно отправил в рот. А Винер тут же получил от бабы Веры ложкой по макушке.
– Поиграйся у меня с едой! Голову оторву!
И я поверила. Может и оторвать.
– Так, ребята, – пустилась в пояснения ведьма. Мы уже наелись и обожравшимися пиявками развалились вокруг стола. Не ела одна Березка. То ли после шести вечера нельзя, то ли диета не позволяет, я в такие сложности не вдаюсь! Пирожка мне, пожалуйста. И побольше! – В двадцать один тридцать идет последний вечерний автобус. Три часа, и вы в городе. Но зачем оно вам надо? Лучше подождите – и поедете завтра с утра на семь тридцать. Тихо, спокойно, никто локтями пихаться не будет…
Я кивнула. Сто лет не ездила в общественном транспорте. Лучше начинать воспоминания не с часа пик. Да и элваров стоит пожалеть. И Лерг с Эвином здесь раньше не бывали…
– А переночевать где можно? – уточнил Тёрн.
– Кому на сеновале, кому в горнице, – пожала плечами баба Вера. – Четверых положу внутри, остальные уж простите. Места нет, домик не резиновый.
Мы переглянулись. В результате внутри остались я, Березка, Тёрн и Лерг. Лютик отправился с элварами на сеновал. Эвин перекинулся и развалился на дворе. Собака – и собака. А что волк – а ты его отличишь? Это ж оборотень, они и крупнее, и страшнее, и сильнее…
Порода такая! Как чихуахуа, только крупнее! Но такой же обаятельный и безобидный, вот!
Нам с Тёрном на двоих досталась большая кровать с пружинной сеткой, на которой мы всласть покачались минут десять. А что еще можно сделать в такой большой компании, когда каждый чих из-за стены слышно? Пришлось вести благопристойный образ жизни и не шалить. Но сетка так соблазнительно пружинила, что Тёрн меня те десять минут и не мог успокоить…
А утром вся компания тронулась в город.
Баба Вера еще раз осмотрела нас – и кивнула. Сойдет! Кожа – она и кожа. А покрой… а кого сейчас удивишь покроем?
– Вот чемоданы. Здесь подписано? где – чье. Одежда подобрана по размеру. Но переодеться вам лучше будет в городе.
– А откуда…
Баба Вера только фыркнула.
– Лёля, ты думаешь, что директор глупее вас?
Я так не думала.
– Я уже три дня как получила все это. Заказ через Интернет, срочная доставка, оплата…
Я уже и забыла про Интернет. Да и зачем нужен виртуальный мир, если реальный ярче, живее и интереснее? А твоя жизнь даст сто очков вперед всяким «Квейкам» и «Думам».
– Потом. Жить будете здесь. – На ладонь мне шлепнулись две связки ключей и бумажка с адресом. – Это твой дом. Просто ваши соседи снизу вдруг выиграли путевку на месяц, а квартиру решили сдать на это время хорошим людям.
– Но здесь же две связки?
– А владельцы второй пары ключей вообще счастливы. У них ребенок болел ДЦП. И им предложили пролечить малышку в частной клинике, в Германии. Срок лечения – три месяца.
– Там тоже наши постарались?
– Разумеется.
Я вздохнула.
– Баб Вер, мы же ведь ДЦП можем вылечить за два часа!
– Не мы, а я. А ты вообще не лекарь, нет?
– Я боевой маг. Да. Но жалко же ребенка!
– Глупости! Ребенка все равно вылечат. А что за три месяца, а не за день – пусть скажут спасибо, что мы вообще взялись за это дело.
– Вот спасибо! – обрадовалась я. – А ведь могли бы и вовсе не лечить! Пусть люди мучаются!
– Юля, ты знаешь, чем волшебники отличаются от святых?
– Чем же?
– Святые приходят сами. А к нам – идут. Проще говоря, мы ждем тех, кто не ленится поднять зад и начать искать выход.
– И это справедливо?
– А жизнь вообще штука несправедливая. Если бы их квартира не понадобилась вам, к ним бы вообще не пришли.
Видимо, на моем лице ощутимо читалось недовольство. Потому что баба Вера улыбнулась мне.
– Лёля, не пытайся облагодетельствовать тех, кто не готов стоять на своих ногах. Знаешь, есть анекдот про верующего и лотерейный билет. Слышала?
– Нет.
– Один человек был очень верующим и просил у Бога денег. Много просил, долго, ему друзья подсказывали способы разбогатеть, а он ни с места. Только и разговоров, что «Бог даст мне денег!». Просил, просил, умер чуть ли не в нищете, встречается с Богом – и ну ему выдавать претензии. И такой ты, и сякой, я же просил… Бог слушал его, слушал – и говорит: «Мужик, ты б хоть билет лотерейный купил?»
Все рассмеялись. Я покраснела.
– Так-то. Не тащи за уши тех, кто не хочет идти сам. Кто не пробивает головой стены. Кто не дерется за свое счастье. Или долго ты здесь не протянешь. Усекла?
– Я не дам ей пропасть, – пообещал Тёрн, обнимая меня за плечи.
Я уткнулась ему в плечо.
Как же хорошо, когда рядом есть близкий человек…
– Вот и ладненько. Пригляди за ней, сынок.
– Обязательно пригляжу.
– И на свадьбу пригласить не забудь, – баба Вера хитро улыбнулась.
– Приглашаю. – Тёрн изобразил придворный полупоклон, не выпуская меня из рук. Получилось чуть комично, но зато очень трогательно.
– Буду, всенепременно. Всего вам хорошего. Ну, присядем на дорожку?
Мы присели на краешки стульев, столов и чемоданов.
– Если что – звони, – напутствовала меня баба Вера. – А через две недели жду обратно. Надеюсь, ты скоро восстановишься.
Я тоже на это надеялась. И чувствовала, как по капле, по искорке, прибывают мои силы. Медленно – но верно. Здесь хорошая среда для восстановления. Здоровому магу – тяжело. А для больного жиденький бульончик в самый раз.
Автобус (советских времен желтая гармошка) произвел на элваров потрясающее впечатление. Телохранители приготовились драться, Тёрн зажал нос, мы впятером расчихались.
– Это – что?! – прошипел Керрон.
– Автобус, – ухмыльнулась я сквозь отчаянное чихание. – Нам – внутрь!
И кое-как впихнула всю компанию в утробу чудовища. Хорошо хоть народу никого.
Не прошло и пяти минут, как все распределились по салону.
Чем пахнут деревенские автобусы?
Соляркой. Перегаром. Козлом. Старыми носками. И все это превышало любую допустимую концентрацию. Для неподготовленного человека (не ездившего в том же автобусе в час пик) – сравнимо с воздействием БОВ (то есть боевого отравляющего вещества).
Элвары настежь открыли все окна (и плевать, что половина из них забита гвоздями, содрогаясь от кашля, телохранители такую мелочь даже и не заметили) и высунули головы наружу. Через пять минут в салон влетела разозленная кондукторша.
– Вы… и…!!! Вы… что… делаете, а?! – нежная нимфа автотранспорта щедро пересыпала свою речь матюгами.
– Дышим, – попыталась улыбнуться я. Березка взирала с плохо скрытым злорадством.
– А кто…. вам… разрешил…?!
– А что – есть запрет на открытие окон? – парировала я.
– Так забито же!!!
– И что? Не заметили!
Нимфа завелась минут на пятнадцать, после чего я просто достала из кармана две тысячи рублей.
– Сдачи не надо. Хорошо?
Выражение лица тетки изменилось на прямо противоположное. С агрессивного на сиропное.
– Хорошо. Сейчас я вам билетики оторву. А что окна открыли – это и ничего, даже хорошо стало. Только вы головы-то не высовывайте! Там через пару километров менты стоят на трассе! Оштрафуют еще!
– Если полезут – штраф заплатим, – успокоила я женщину. Но ребят из окон все-таки повытаскивала. Все равно концентрация запаха в салоне уже снизилась до допустимой. Так что пусть сидят внутри. Мало ли что мимо пролетать будет!
До города к нам подсели еще человек десять. Вполне терпимо. Но ребята взирали на них с ужасом.
М-да. Я и сама отвыкла от непринужденности некоторых девушек…
В частности, одна девочка, усевшаяся в автобус, была одета (в октябре!) в топ, юбку-лейкопластырь, телесные колготки в сеточку (хоть ноги бы побрила!) и куртку из разряда «огрызок кожаный, ультрамодный». А по боевой раскраске могла сравниться только со светофором.
Ладно, бывает. Отсутствие вкуса – не порок, а болезнь. Но зачем же падать к Винеру на колени четыре раза?
И не надо говорить, что в движущемся автобусе тяжело удержаться в туфлях на пятнадцатисантиметровой шпильке! Сама знаю! Но свободных мест больше половины! Могла бы и сесть, а не стоять рядом с ни в чем не повинным элваром, постоянно касаясь его бедром.
Судя по лицу Винера, он готов был уже выкинуть нахалку в окно.
Пришлось забрать его к себе в компанию.
– Ёлка, а ваши девушки все такие?
– Нет. Это уникальный вариант. Обычно они вполне безопасны для окружающих.
Элвар только фыркнул.
Не поверил.
Я бы тоже не поверила.
* * *
На автовокзале мы расстались с Березкой. Подруга посмотрела на расписание автобусов – и кивнула:
– Скоро и мой придет. Ёлка, я свяжусь с тобой. Через десять дней. Хорошо?
– Без вопросов, – отозвалась я. – Удачи. Ребята, стойте здесь.
А я пошла ловить такси.
Все-таки сразу знакомить ни в чем не повинных элваров с маршрутным транспортом в городе – это жестоко.
Наконец нашлось подходящее авто – в конце концов я просто договорилась с водителем «Газели» и вернулась к ребятам.
– Ёлка, я так отвык от всего этого, – признался Лютик.
– Я тоже. Лють, держись. Ничто на свете не может нас вышибить из седла!
– Кроме тарана.
Я улыбнулась. И мы принялись утрамбовываться в «Газель».
Элвары крутили головами по сторонам. А я сидела как на иголках.
Мой дом. Моя семья. Мои родные…
Тёрн обнял меня и притянул к себе на колени.
– Успокойся, малышка…
– Не могу. Десять лет, Тёрн, десять лет!!!
– Для них – в три раза меньше.
– И что?! Что с того?! Как они меня встретят?! Мне просто страшно.
– Тише, любимая моя, тише…
Тёрн крепко обнимал меня, слегка укачивая, успокаивая, гладя по заплетенным в косу волосам…
И постепенно я стала успокаиваться.
– Все будет хорошо, родная моя… Все будет хорошо…
И я постепенно успокоилась.
Это – мои родные. Они меня тоже любят. И у меня есть Тёрн. Навсегда. Он меня тоже любит. И я его люблю. И все будет хорошо.
Я сильно подозревала, что элвар слегка внушил мне спокойствие, но он ведь из хороших побуждений. Типа валерьянки в малых дозах. Так что сердиться незачем. Все и так хорошо.
А вот и мой родной дом. Мой двор, в котором я выросла. Песочница, где я лупила братца совком. Качели, откуда он однажды спихнул меня. Береза, на которую я любила лазить…
Только двор стал меньше – или я выросла?
Наверное, все вместе.
По лестнице мы поднимались медленно. Я не стала терзать домофон – на связках нашлись ключи от него. И вместо этого считала этажи.
Первый. Второй. Шестой – мой. Но сначала нам на пятый. В две съемные квартиры. Оставить вещи и переодеться.
Я бы не послушалась, Тёрн настоял.
– Куда мы в таком виде? Да твоих родителей удар хватит! И дома их сейчас наверняка нет! Подожди до вечера! Приди в себя, переоденься… могу предложить свою помощь…
– С твоей помощью я и до завтрашнего утра не переоденусь.
– И не надо. Я всегда говорил, что одежда тебе не нужна. Ты у меня и так красавица…
Я покраснела. Сколько бы я ни твердила себе, что для любящего – любимый прекраснее всех на свете, но так приятно…
– Ты у меня чудо…
– И я тебя тоже люблю…
Две квартирки, которые сняла для нас баба Вера, были на этаж ниже. Одна – как раз под нашей. Просторная, трехкомнатная. А баба Вера смогла снять для нас трешку – и примыкающую к ней однушку. Нас с Тёрном как семейную пару поместили отдельно. В коридоре устроили пост телохранителей. И в данный момент там был Винер.
Остальные разместились в трешке, исходя из простого принципа «один человек – один элвар». Проблемы обещали быть только с санузлами. Но – нам не привыкать. Разберемся. Что порадовало – это Интернет в обеих квартирах. Я включила комп и погрузилась в новости.
М-да. И не была вроде как три года, а все равно ничего не изменилось.
Поставили одного ворюгу вместо другого. Президенты тоже поменялись местами… правительство – это карточная колода? Очередная певица проколола все, что можно, вторая родила ребенка, третья развелась… очередная выходка Ксюши Собакиной… когда ж эта Псюша успокоится? То, что хорошо в восемнадцать, в ее возрасте уже вульгарно. Хотя… где ей хорошего вкуса занять?
Тоже мне, светские львицы… да такую падаль шакалы есть побрезгуют! А если решатся, то зубы намертво в силиконе завязнут!
Как всегда, новые фильмы Голливуда для тех, кому в этой жизни заняться нечем. Новые книги – попытки бегства от реальности…
Высшие силы!!!
Как же хорошо, что я пошла в лес на Ивана Купала! Как хорошо.
Я теперь могу жить полной жизнью.
А те люди, которые не могут…
Мне их жаль. До безумия.
– Солнышко, хватит шипеть. – Тёрн обнял меня сзади за плечи и откатил кресло от компа. – Поверь, все будет хорошо.
Я вздохнула. Что делать, я всегда особо ядовита, когда нервничаю. И мой любимый элвар отлично это знает.
– Я больше не буду.
– Будешь. Но потом. А пока иди в душ и переодевайся. Ты же должна хорошо выглядеть! Баба Вера и тебе кое-что собрала.
– Правда?
– Истинная. – Элвар отпустил меня и улыбнулся. – Как я тебе?
Я обернулась. И смогла только выдохнуть. Даже слов не нашлось.
Тёрн выглядел… лучше всякого принца! Видела я этих, британских! Такое ощущение, что их моль еще до рождения поела. Не в маму пошли, жаль.
А Тёрн… пока еще он не активировал маскировку.
Светло-серый костюм облегал стройную фигуру, белая рубашка напоминала о первом снеге, хотя и не могла сравниться с белизной его кожи. Удачно подобранный галстук оттенял фиалковые глаза. Черные волосы были стянуты в хвост заколкой с каким-то драгоценным камнем. Пока еще на нем была корона, но я знала, маскировка скроет ее. Сияли глаза, сияли три золотые прядки в черных волосах, сияла древняя корона…
– Ты потрясающе красивый, – выдохнула я.
Элвар крепко обнял меня и шепнул тихо-тихо, так, что я больше разумом, чем ушами услы-шала:
– Я счастлив рядом с тобой…
И я тоже счастлива…
* * *
Подобрать платье было несложно. Баба Вера положила мне три штуки. И одно мне понравилось с первого взгляда. Розовое, на белом чехле, чуть ниже колен, прямое, без бантиков и рюшечек. С длинными разрезами по бокам и на рукавах, с круглым вырезом и широким поясом…
Так что долго я не раздумывала.
Элвары предпочли костюмы, впрочем, маги тоже. Один Эвин нарядился в джинсовку. Но и понятно. Оборотню было безумно тяжело в городе. Воздух, запахи, серость каменной клетки – я не могла от него потребовать, чтобы он еще и в костюм запаковался…
Пробило шесть вечера, когда мы активировали заклинания маскировки – и начали всей компанией подниматься по лестнице. Я шла впереди.
Вот и родная дверь, обитая – когда успели?! – новенькой красной кожей «молодого дерматина», кнопка звонка – тоже модная, на двери…
Я утопила ее, раздался «Дон-ннн», и в глубине квартиры послышались шаги.
Дверь распахнулась – и я, разревевшись, повисла на шее у отца, заливая слезами его футболку.
Осознала себя я только минут через пятнадцать, в гостиной. Меня запихнули на диван. Мама обнимала меня с одной стороны, Тёрн с другой, Лютик пытался напоить какой-то пакостью, Гошка уже успел пообщаться с элварами и восхищенно приглядывался к бицепсам Винера, а отца стратегически загнал в угол Эвин – чтобы не путался под ногами. Бабулю заблокировал Лерг, щупающий у нее пульс и качающий головой с таким видом, что было ясно – лучше в реанимацию. Керрон переглядывался с напарником и примерялся к телевизору. Одним словом – дурдом в миниатюре.
Осознав это, я вытерла слезы, еще раз обняла маму и прокашлялась.
Тёрн крепче сжал мою руку.
– Папа, мама, – громко произнесла я. – Я к вам на пару недель! И заодно познакомить вас со своим будущим мужем! Знакомьтесь, Эвери Арриерра.
Тёрн отпустил меня, встал и поклонился.
– Его кузены, Джон Реллон, Ален Винер и Томас Керрон. Можете обращаться к ребятам по фамилии.
Элвары тоже вставали, отвешивали поклоны и садились обратно – кто на диван, кто в кресла.
– А эта троица – Лерг Истроу, секретарь Эвери, Александр Лютиков и Грегори Эвин – телохранители.
– Телохранители? – поднял брови отец.
– Положено, – коротко пояснил Тёрн. – Моя семья достаточно богата. Я владелец заводов по переработке промышленных и бытовых отходов. На мою жизнь не покушаются, это так. Но и без телохранителей тоже несолидно.
Отец чуть успокоился. Зато вступила бабушка:
– Ишь ты, буржуи недобитые!
Я улыбнулась ей. Давненько я ничего подобного не слышала… даже немного соскучилась.
– Бабуль, Тёрн же не виноват, что у них за последние пятьсот лет ни одной революции не было.
– Тёрн? – удивилась мама.
– Ну да. Это меня Ёлочка так прозвала, – пояснил мой элвар.
– Ёлочка?
– Ну, раз я колючий, как терновое дерево, то и она не лучше. – Элвар лукаво улыбнулся. – Во всяком случае, характером. Зато теперь мне ясно, от кого моя любимая унаследовала свою потрясающую красоту и неотразимое обаяние.
Тёрн поднес к губам мамину руку и поцеловал.
Мама охнула и залилась краской. Все вопросы на тему прозвищ тут же вылетели у нее из головы.
– Так что, пожалуйста, Тёрн и на «ты». Мы все равно скоро будем родственниками, зачем излишние церемонии?
– Как скоро? – уточнил отец.
– Думаю, мы зарегистрируемся здесь, а там устроим маленький прием, – пояснил Тёрн. – Чтобы не привлекать внимания к нашим отношениям. Не люблю излишней публичности. Это вредит бизнесу.
Я улыбнулась.
Ответы элвар считывал из моей головы. И произвел на отца впечатление. Тот кивнул и поинтересовался:
– А давно ваша семья занимается этим бизнесом?
– Да достаточно давно. Уже порядка ста двадцати лет. Конечно, начинали мы совсем с другого, но еще мой отец осознал, что данная отрасль промышленности принесет хорошие дивиденды тем, кто начнет в нее вкладываться. – Тёрн разливался соловьем. А я с ухмылкой думала, что данная отрасль промышленности не нужна волшебникам ни даром, ни с доплатой. Потому что одним коротким заклинанием я способна разложить на составляющие всю свалку нашего города. А какие там составляющие? Правильно! Атомы и молекулы! Вот на них мусор и распадется. За две минуты. И все вернется в природу в виде простейших. Углерод, водород, кислород, азот и прочие радости.
Мама кивнула мне на кухню:
– Пошли, поможешь мне сделать чай…
Я послала Тёрну улыбку – и отправилась вслед за мамой…
Как же она изменилась!
Я помнила маму совсем другой. Яркой, красивой женщиной. А передо мной стояла… она не утратила своей красоты, нет. Но надлом чувствовался в маме все сильнее. И трагический угол бровей, и две морщинки в углах рта, и впадинки щек, и горестно опущенные плечи…
Обязательно надо спросить у Тёрна, что с мамой…
И мы зашуршали на кухне, готовя «рулет-пятиминутку» и увлеченно обсуждая моего «жениха».
Ох, ёлки-моталки! Как же это сложно – врать родным!
Теперь я намного лучше понимала ребят, которые инсценировали свою смерть – и навсегда отказывались от мира техники. Лучше одним рывком оторвать от себя все, чем рубить хвост по частям, с каждым годом отдаляться все больше, не понимать, чувствовать ответное непонимание… рано или поздно я тоже стану чужой в своей семье.
Я порвать с этим миром не готова. Но… как хотелось рассказать правду! До безумия!
* * *
День встречи выдался суматошным. Я получила по ушам от бабушки, нас несколько часов подряд расспрашивали родители и брат, потом я всем раздала подарки, выслушала все, что родители имели мне сказать по этому поводу («Ой, какая прелесть! Но это же ужасно дорого?!»). Хотя я не была слишком оригинальна. Отцу достался письменный прибор, инкрустированный опалами. Две ручки, чернильница и маленькая рамочка для фотографии. Сошло за мега-винтаж. Брату – шикарный кожаный пояс, изготовленный гномами. Со сменными пряжками (набор пряжек – прилагается). С мамой и бабушкой было проще всего. Маме – колье с изумрудами, под цвет глаз. Бабушке – топазы, согласно тому же правилу. Потом мы пообедали с родителями, лично я подверглась дальнейшим расспросам, отовралась – и отправилась спать. К своим. В квартиру этажом ниже. В одну спальню с Тёрном.
