Галина Осень
Шаг в новый мир
Я опять пожала плечами. Я ничего особенного в ситуации не видела. Да, вижу, ну и что? Да, разговариваю, а что мне, молча идти? Я не смогу, когда мне что-то интересно, я прямо болтушкой становлюсь, пока всё не выясню. Но высказывать ей я ничего не стала, а предложила осмотреть её рану. Рана была интересная. Пуля пробила ладонь, как будто Анна пыталась остановить её рукой.
– Так и было, – кивнула она на моё замечание, залечивая рану магией. – Там был папин подчинённый, Игнатий Трофимов, он пробивался ко мне, когда я увидела, что в него целится бандит рядом со мной. Вот я машинально руку с сумочкой и выставила. Но выстрел его револьвера был усилен магией, и пуля пробила и сумочку, и руку. А я увидела, что Игнатий был ранен, хотела броситься к нему, но меня в это время, Борис уже переносил порталом. Очень беспокоюсь за Игнатия, он такой бесшабашный. Но папа его очень уважает и ценит.
(У-у-у, какой у нас Игнатий-то, оказывается, популярный. Но лучше помолчим со своими замечаниями.)
Мы вернулись к Ефиму, где уже кипела вода в котелке, и он готовился заварить чай. В другом котелке доходила ароматная каша.
– Быстро ты, – похвалила я домового.
– А чего ж не быстро-то. Всё готово было: каша – готова. Только воды добавь и грей. Чай только вскипятить.
– Как это – каша готова?
– Обыкновенно, приготовлена заранее, и стазис наложен. Такие заготовки мы по всем точкам – остановкам разносим. Кому нужда будет там быть, те и пользуются. Раз в месяц запасы обновляются.
– Ну, вы и…, – хотела сказать – монстры, но подумала, что домовой может обидеться, – молодцы. Здорово заботитесь о своих.
– А как же, – и Ефим горделиво приосанился.
Когда мы поели, Ефим, убрав посуду, предложил поговорить. И тут я влезла с просьбой:
– Ефим, Анна тебя не видит и не слышит. Только меня слышит и ей странен наш разговор. Ты не мог бы проявиться для неё?
– Просишь за неё? Доверяешь ей? – требовательно уточнил домовой.
– А что в этом такого? – не поняла я.
– Как что?! – воскликнул Ефим. – Почему тебе Демьян ничего не объяснил?!
– Да потому что не успел! – воскликнула в ответ я.– Я вообще из другого мира и ничего про вас и ваш мир не знаю!
– Да, ты что?! – всплеснул руками Ефим и горестно покачал головой. – Горемычная, значит… Ладно, поясню тебе. Мы не показываемся людям, потому что они могут знать слова-подчинения. И, если человек, видя домового, эти слова произнесёт, то и этот домовой, и весь его род должен будет служить тому человеку, пока их не отпустят.
– Ну, так вы же и так служите?! – не уловила я разницы.
– Мы служим добровольно. Если нам хозяин не понравится, то можем уйти, а от подчинения не уйдёшь, так-то девонька. А уж люди горазды задания выдавать и тайные, и преступные. Поэтому и не показываемся. Нас видят только видящие, те, кто призваны миром помогать нам, и те, кто не нанесёт нам вреда.
– Интересно, что же в моей напарнице по несчастью плохого, что она тебя не видит?
– Не знаю, девонька, а вот ты можешь знать, дар у тебя такой есть.
– Так она сейчас меня слышала? – мне вдруг стало неловко: всё-таки, неприятные вещи говорила.
– Да, нет, тут наш паучок висит у неё над головой. Чары сонные на неё наслал. Дремлет она сейчас.
– Вы ещё и паучков приручаете?! Ну, вы даёте! – восхитилась я.
– Ну, что, показываться ей?
– Не знаю, Ефим, но я в ней никакого зла не чувствую. Да и настрадалась она у бандитов целую неделю. Покажись, а? – попросила я.
– Ну, ладно, я тоже беды не чую.
– Анна, – осторожно позвала я. Она вскинула голову и непонимающе взглянула на меня.
– Прости, я кажется задремала.
– Анна, Ефим хочет с нами поговорить, ты не против?
– Конечно, нет! Буду только рада.
И Ефим проявился за столом. Спрашивать он начал про то, как Анна оказалась в пещере. Кто её туда привёл и что требовали. Анна всё подробно рассказала. Ефим ненадолго задумался, а потом предложил:
– Вот что девоньки, придётся вначале идти к нам в подземное королевство гномов. Я вас могу, конечно, вывести наверх и отпустить, потому как дальше мне пути нет, но лучше сделать всё правильно. Придём в нашу столицу, оттуда вашему императору депешу и отправим. Согласны? Или всё же сами пойдёте на страх и риск?
Мы переглянулись, и Анна спросила:
– А вы можете вывести нас к какому-нибудь городу?
– Хотите всё же сами попробовать, ну, что ж, я в долгу перед Кирой и выведу вас к Ахтыку. Оттуда два дня пути до Белогорода, – ответил домовой и неопределённо покачал головой.
– Спасибо, Ефим, – я обняла его и крепко пожала руку. – Я никогда не забуду того, что ты для меня сделал. Но скажи, бандиты по нашим следам не пройдут? Не найдут нас?
– По следам нет. Этих ходов посторонние не знают. А на поверхности – не поручусь. Но вы выбрали путь, и я не настаиваю.
Подземными ходами мы шли ещё сутки. Наконец, Ефим вывел нас в небольшую пещерку на невысоком склоне, откуда открывался замечательный вид на городок у подножия.
– Ну, вот, Кира, мы и пришли, удачи тебе в новом мире, не забывай нас.
–Ну, что ты говоришь, Ефим! Как я тебя забуду! Мы с Дёмой ещё в гости к тебе приедем! Жди!
Ефим вручил мне мешочек с деньгами и, поклонившись нам, исчез. Мы остались вдвоём. Теперь нам в первую очередь надо было сообщить в Белогород, где мы находимся. Здесь право действовать первой переходило к Анне, потому как я даже не представляла, как это сделать. Анна предложила вначале магически привести в порядок одежду.
– А ты сможешь? – засомневалась я.
– На это много сил не надо. А вид всё-таки будет получше.
После этого, мы начали спускаться вниз по узкой тропке, к виднеющейся внизу дороге, ведущей в городок Ахтык.
Глава 5
До Ахтыка мы добрались без приключений. На нас, конечно, обращали внимание: две явно столичные барышни в потрёпанной одежде одни на сельской дороге. Но приставать с вопросами никто не решился. Уж слишком у Анны был надменный вид, ясно показывающий, что барышня разговаривать не расположена. На меня смотрели попроще, но поскольку я была рядом с Анной, то и меня не трогали.
В Ахтыке Анна сразу спросила у городового, где находится городское управление и нас уважительно проводили на центральную площадь, где это управление и располагалось. По моим представлениям, городское управление – это мэрия. Здесь мэр назывался начальником городского управления. И носил полувоенную форму. Звали его Илья Кузин. Он предложил нам сесть и вопросительно взглянул на Анну, безошибочно определив её статус:
– Слушаю, вас барышни? Чем могу служить?
– Здравствуйте, господин Кузин, – обратилась к нему Анна. – Нам необходимо отправить срочное сообщение министру внутренних дел, генералу Николе Фомину. Поскольку ситуация срочная, должна поставить вас в известность, что я его дочь.
(Так вот, кому подчиняется Игнатий Трофимов и чью дочку он спасал! А она-то хороша: папа работает в министерстве. Ага! Министром!)
Если можно было удивиться и поразиться сильнее, чем это сделал господин Кузин, то я этого не видела. Он вначале встал, потом сел, открыл рот и снова закрыл его. Снова встал и так замер, глядя на Анну.
– Пожалуйста, господин Кузин, поторопитесь. Речь идёт о сведениях государственной важности, – поторопила его Анна.
Я настороженно взглянула на неё. Вроде бы я не рассказывала о разговорах бандитов. И знать о подготовке покушения на императора, она не могла. С другой стороны, она и сама могла слышать какие-то разговоры. Про свои же сведения я решила рассказать только начальнику департамента миграции или самому императору, если вдруг придётся его увидеть. Почему-то никому другому я не доверяла, в том числе и Трофимову. (Из вредности, наверное).
– Конечно, конечно! Такое несчастье! Мы в курсе вашего похищения. Извините, не узнал вас. Сейчас отправим донесение магпочтой. Вы напишите что-нибудь?
– Да, будьте добры, подайте бумагу и ручку, – она черкнула несколько слов и, сложив лист, передала его Кузину. – Быстрее, пожалуйста.
Он вышел из кабинета, а я, найдя момент подходящим, спросила:
– А как быстро за нами придут?
Анна повернулась ко мне и ответила:
– Наше сообщение они получат мгновенно, как только его отправят. Но вызвать мага, собрать сопровождение и перенестись сюда порталом займёт, наверное, час-два. Мы успеем перекусить, и она улыбнулась мне. Не волнуйся, я тебя не брошу.
– Да, я и не волнуюсь. Просто домой уже хочу страшно. (Надо же, я свою квартиру уже домом называю). Да и с Ярым надо бы встретиться, о своих способностях поговорить.
Больше мы с Анной ни о чём не разговаривали. Служащий управления отвёл нас в комнату отдыха (ну, так я её определила, судя по наличию диванов и кресел), и мы вновь остались одни и вновь молчали. Мне говорить было нечего, я отходила от нашего побега из старых штолен, а почему молчала Анна мне было всё равно. Но вывод для себя я сделала: мы не подружимся: нет взаимного притяжения и приязни.
Через пару часов на площади перед управлением один за другим открылась пара порталов. Народу за нами прибыло человек тридцать. Шум, суета, командные выкрики заполнили площадь перед управлением. Во всей этой беготне высилась фигура генерала, как скала, среди волн. Методично раздвигая толпу встречающих, он продвигался к управлению.
Услышав этот шум, мы с Анной торопливо вышли на крыльцо навстречу нашим спасателям. Анна, увидев мужчину, бросилась к нему. Толпа перед ними расступилась, и отец с дочерью устремились друг к другу по этому живому коридору.
Обо мне временно забыли, и я отошла в сторону, надеясь спокойно переждать ажиотаж вокруг обретения драгоценной находки. Нет, не иронизирую. Находка на самом деле драгоценная (что может быть дороже и ценнее родного ребёнка). Но шум и суета вокруг этого события, честное слово, отдавали каким-то постановочным действием. Стоя на крыльце управления, за спинами людей, я невольно наблюдала за всеми сверху. Поэтому, наверное, и смогла увидеть, как в дальнем конце площади (кстати, совсем небольшой) открывается окно нового портала и из него выходят вооружённые люди.
Вначале, я подумала, что это люди министра. Но затем заметила отсутствие формы, странное оружие, которого не было у прибывших с министром. А вслед за этим увидела выходящего из портала Бориса. Сама не знаю, как получилась, но я вскинула руку в направлении портала, из которого всё ещё выходили люди, и заорала во всё горло:
– Тревога!!! Портал!!!
Откуда только слово-то такое пришло в голову. Но в данном случае это был оптимальный вариант. Все обернулись на мой крик, а потом на направление моей руки.
Дальше события понеслись вскачь. Генерал отдал резкую команду. Его отряд перестроился, ощетинившись навстречу прибывшим. Несколько человек, среди которых я заметила Трофимова, отделились и начали обход прибывших с фланга, пытаясь отрезать путь к возможному отступлению. Раздались первые выстрелы. Нападавших и обороняющихся было примерно одинаковое количество. Закипела ожесточённая схватка. Ко мне подбежал Кузин, буквально таща за руку Анну.
– Госпожа Кира, возьмите её и закройтесь в моём кабинете. Там автоматически включится охранная система. Прошу вас, помогите!
Да, не вопрос! Взяла растерявшуюся Анну за руку и быстро увела в кабинет. Охранка действительно включилась, помигав при этом зелёным шариком на столе. Хотелось посмотреть на схватку перед мэрией, но жизнь и здоровье явно дороже. Да и не стоит создавать лишних трудностей своим защитникам, если сама ничего не можешь сделать. Поэтому я благоразумно осталась в кабинете и лишь подошла к окну, желая видеть сражение.
Но окно находилось в торце здания, и что делалось на площади перед ним, видно не было. Я старалась не думать о том, что случиться, если бандиты отобьют нас. Наверняка, за помощью уже послали. Анна сидела на диване и, обхватив себя руками, молчала. У окна послышался шум. Я обернулась. За окном на меня смотрел Борис. Проникнуть в помещение ему мешала магия, но он и не стремился. Подойдя ближе к окну и глядя мне прямо в глаза, он громко и чётко произнёс:
– Я тебя найду.
И, дав знак рукой своим подчинённым, открыл портал, войдя в него первым, не особо заботясь, успеют ли его бойцы уйти с площади вслед за ним. Часть – успела, а часть – осталась, прикрывая отход, и были арестованы.
Инцидент завершился, оставив после себя неприятные ощущения и заставив меня крепко задуматься о том, что же надо от меня Борису. Версию о внезапной симпатии отмела сразу, как смешную и нелепую. Версия заботы и поддержки своей одномирянки, которую мне озвучивал Борис ещё в подвале, тоже не вызывала доверия. Интересы Бориса находились явно в криминальной плоскости и с благородством не имели ничего общего.
Через несколько минут нас с Анной вывели из кабинета и в окружении пяти бойцов подвели прямо к магу. Им оказался Радомир Ярый. Он сочувственно улыбнулся нам, поздоровавшись кивком, и начал быстро выстраивать портал. Рядом встал генерал, с которым я так и не познакомилась, и Игнатий Трофимов. Все молчали. Анна прижалась к плечу отца и даже закрыла глаза. Я же не могла позволить себе даже такую минутную слабость. Да и не на кого было мне здесь опереться.
Вышли мы в знакомом уже мне кабинете полицейского управления. Только здесь меня отпустила тень ощутимого страха, которую, я, оказывается, пыталась побороть всю дорогу. Не спрашивая разрешения, я присела на диван у стены и прикрыла глаза. Быстрей бы домой и отдохнуть. Я не вслушивалась в то, что происходит в кабинете. Если им надо, сами скажут. Почему-то возникла безотчётная неприязнь к этим людям, облечённым огромной властью, но не сумевших предотвратить несчастье. Знаю, что возможно неправа, но перенесённый страх и ужас заставляли думать негативно. Я не слышала, как ко мне подошёл Трофимов, и очнулась только от прямого вопроса:
– Кира, с вами всё хорошо? Как вы себя чувствуете?
Открыла глаза. Трофимов, слегка наклонив голову, вопросительно глядел на меня.
– Да, всё в порядке, господин полковник. Не беспокойтесь.
Я не хотела с ним разговаривать и дала это понять. Но не учла присутствия других. К нам подошли Анна с генералом и она, неловко улыбаясь, представила ему меня:
– Отец, это – Кира, благодаря которой нам удалось освободиться из плена.
– Никола Фомин, – протянул он мне руку. – Ваш должник.
– Не стоит, господин генерал. Я не сделала ничего особенного. Просто у меня оказался нужный оберег.
Я замолчала, не зная, что сейчас лучше делать: продолжать бессмысленный обмен любезностями или попросить разрешения уйти. Но генерал решил за меня. Взяв меня под локоток, он предложил пройти в кабинет полковника и рассказать, по возможности подробно, о своём похищении. Вместе с нами вошли Трофимов и Ярый. Анна же осталась в секретарской с наказом секретарю действовать по своему усмотрению: подождать отца или отправиться домой в сопровождении. Дверь закрылась, и мужчины разом повернули головы ко мне.
– Итак, Кира, – начал Трофимов, – Прошу вас рассказать всё в деталях.
Говорил он таким тоном, будто я ещё и виновата в произошедшем. Это задело и тон моего рассказа стал сухим и официальным. В деталях, так в деталях. Я решила рассказать им всё, в том числе и подслушанные разговоры бандитов. В конце концов, это их работа. А со Златовым, я потом посоветуюсь, куда мне спрятаться от Бориса. Про домовых вообще лучше с Демьяном всё обсудить.
– Я отдыхала в парке, когда мимо меня проходил Прохор Смирнов. Он остановился поздороваться и затем прошёл дальше.
Генерал взглянул на Трофимова и тот кивнул:
– Да, он был приставлен наблюдать и охранять.
Ну, вот, а я этого поручика чуть во враги не записала, подумала я про себя. С другой стороны, меня задело, что Прохор интересовался мной по делу, а не сам по себе. Я-то как раз неоднократно вспоминала его за эти дни и совсем не по делу. Поэтому мой вопрос вырвался невольно.
– А где он сейчас?
– Ранен тяжело, – ответил Трофимов. – В госпитале лежит. Он кинулся за вами, Кира, но бандиты использовали неизвестное боевое заклинание. А Смирнов, к сожалению, не маг. Отбить его не смог, а амулет оказался слабым и не защитил поручика, поэтому он получил сильное ранение в грудь. Мы с вами сходим к нему, Кира, он будет рад узнать, что вы в порядке.
Мне стало очень тревожно за Прохора и стыдно, что я записала его в предатели, ничего не зная о случившемся, я продолжила свой рассказ уже более серьёзно.
– Я очнулась в каком-то подвале и рядом со мной были двое бандитов. Одного зовут Гнус, второго не знаю. Подвал находился здесь в Белогороде. Я трое суток была без сознания, так как они не рассчитали силу заклинания, думая, что у меня есть магическая защита. Очнулась в тот момент, когда они спорили, что со мной делать.
Генерал на словах о защите взглянул на Ярого. Тот пожал плечами.
– Никто даже не предполагал нападения, поэтому защиту и не поставили.
Генерал нахмурился. А я продолжила.
– Ещё они говорили о двух девушках, которые были проданы оркам. Фамилий не называли. Говорили о том, что меня приказали беречь. А потом, говорили о том, что Борис зря нацелился на императора. Лучше бы, как советовал посол, отбил горы и образовал новое государство. Фамилии посла и страна не назывались. Гномы выяснили, что эта компания обосновалась в пещерах около двух лет назад. Но активно вести себя стали только сейчас. О том, что мы ушли к Ахтыку, там никто не знал. Следовательно, информацию они получили здесь в Белогороде, после нашего магпослания. Они пришли ненамного позднее вас. Я видела, как открывался портал. Всё. Больше я ничего не знаю.
И только тут я заметила на столе, работающий артефакт истины. «Ну, а, что ты хотела, Кира. Сама также бы поступила. Доверяй, но проверяй», – мелькнули у меня нерадостные мысли по поводу этого факта.
После моего рассказа наступила тишина. Мужчины переглядывались, но молчали. Наконец, архимаг спросил:
– Кира, а как вам всё-таки удалось уйти?
– Мысль о побеге возникла сразу. Но вариантов практически не было. И если бы не гномий домовой, не знаю, что бы из нашего побега вышло, – улыбнулась я.
– Домовой?
– Домовой?
– Домовой?
Раздалось тройное одновременное восклицание.
– Да, в эту пещеру, где нас заперли бандиты, пришёл домовой. И я спросила его о функциях своего оберега, хотела дать весточку Демьяну, своему домовому. А он бы уже – вам.
– А вы видите домовых? – с интересом спросил архимаг.
– Да, я их вижу и разговариваю с ними с момента попадания в ваш мир. Ну, вот, а он увидел оберег и сказал, что не может нас теперь бросить и вывел гномьими ходами. Шли около полутора суток. Домовой вывел нас к Ахтыку.
Мужчины разглядывали меня с каким-то исследовательским интересом. Даже неловко стало.
– Господа, это всё, что я могла вам сообщить. Могу я теперь быть свободной?
– Да, конечно, – проговорил генерал. – Но я прошу вас, Кира, не отказываться от подарков, которые вам передадут. Это только малая часть нашей благодарности за спасение дочери. Вы можете обращаться ко мне с любыми просьбами, и мы постараемся их выполнить, а также мы всегда рады видеть вас в нашем доме.
На этом мы распрощались, и я вышла из кабинета, надеясь, наконец-то, отправиться домой.
Но за дверьми кабинета меня ждала Соня, которая кинулась мне на шею, плача и смеясь. Начала теребить и обнимать меня.
– Соня! Да, Соня, же! – попыталась выкрутиться я из её объятий. – Соня, подожди! Я же грязная и пыльная.
– Зато живая и невредимая, – она засмеялась и чмокнула меня в щёку.
И я оттаяла, такая искренность и непосредственность не могли быть показными. Её чувства были настоящими, и это подкупало. Я обняла её в ответ и предложила побыстрее бежать домой.
Из управления мы вышли уже в приподнятом настроении. Я торопилась быстрее попасть домой. Соня хотела расспросить меня обо всём. Но я не забыла попросить Соню проводить меня на следующий день в госпиталь, где находился поручик Смирнов. Очень хотелось поблагодарить его и пожелать выздоровления лично. Всё-таки человек бросился меня защищать, хотя не имел никакой возможности противостоять бандитам, вооружённым магическими артефактами.
Дом ждал меня чистотой, солнечным светом, падающим в окна, и вкусными запахами. Дёма, наверняка, знал, что мы придём. Может у них какая-то система связи есть между собой. Надо будет поинтересоваться. Но навстречу нам не вышел. Из чего я поняла, что он хочет поговорить наедине. Мне тоже это показалось правильным.
Поскольку у меня была Соня, то с водными процедурами пришлось закончить быстро. Зато потом, после сытного обеда, мы уселись на диване и начали секретничать.
Я очень переживала, что не могу сейчас поговорить с Дёмой, но и Соня была дорога мне. Надеюсь, что вечером мы с ним всё обсудим.
Наклонившись ко мне, Соня спросила:
– Ну, и как тебе Анна Фомина?
– Ты знаешь, – ответила я, – ещё не поняла. С одной стороны, мне понравилось, что она не капризна. В тяжёлых условиях не стонет, не становится обузой. С другой стороны, всё время, что мы находились рядом, она держалась со мной отстранённо. Больше молчала. Ни о чём не спрашивала, и сама ни о чём не рассказывала. Как будто я вызывала у неё недоверие. Ещё мне не понравилось, что с людьми она держится высокомерно, открыто подчёркивая своё превосходство. В моём мире нет такой явной демонстрации происхождения и мне это непривычно.
– Не думай, Кира. Не тебе одной Анна кажется такой скрытной. Она же тоже встречалась с моим братом. Мы знакомы с детства, я тебе не говорила, но наш отец – министр иностранных дел, а отец Анны – министр внутренних дел. Он ещё всегда шутил, что эти министерства можно объединить путём взаимовыгодного брака. Но наш отец на такие шутки не ведётся, и эта тема осталась на уровне разговоров. А потом они выросли – Игнатий и Анна – и сами начали встречаться. Ещё когда учились в академии. Мама рада была, а я нет. Не знаю, что у них случилось, но они расстались и вроде бы без обид. Но потом я от девчонок в академии слышала, что Игнатий ей изменил, и она не простила. Не знаю. Сейчас они общаются, как друзья детства. Но, странно, иногда я замечаю, что в присутствии Игната, Анна ведёт себя как его девушка. Особенно, если рядом есть другие барышни, – она легко рассмеялась. – Так интересно за этим наблюдать со стороны.
– Да ты, оказывается, тот ещё психолог. Я тоже заметила, что она отзывалась об Игнатии, как о своём мужчине, хотя кроме меня, там никого больше не было, но нам-то какое дело. Это пусть невеста его переживает.
Я откинулась на спинку дивана и, оторвав от кисти винограда маленькую веточку, начала отщипывать ягоды, подхватывая их ртом. Соня тоже потянулась к блюду, но взяла яблоко. Молча посидели, лакомясь каждый своим. Затем я спросила:
– Сонь, а у тебя есть мужчина, которого ты любишь?
Она покраснела, но всё же ответила.
– Есть, только никто не знает об этом.
– И он не знает?
– Он тем более не знает и не должен знать.
– Почему? Вы неравны по положению?
– Не то чтобы неравны, но мои родители будут против.
– А здесь это так важно? Мнение родителей, имею в виду. У нас, например, в большинстве случаев молодые сами принимают такие решения. Но есть и договорные браки. И знакомства по объявлениям, с помощью родственников, друзей… Представляешь, моя тётя постоянно искала мне женихов и приглашала их к нам знакомиться со мной. Ужас! – я рассмеялась, вспоминая некоторые из таких вечеров. – Не знала, как прекратить это и объяснить тёте, что такой метод знакомств не для меня.
– У нас мнение родителей важно, конечно, но если совсем уж настаивать, то можно и самим пожениться. Просто я ещё не знаю, как он ко мне относиться, – скованно ответила Соня.
– А кто он? Можешь сказать?
Соня поглядела на меня и ответила:
– Тебе – да. Его зовут Григорий Дёмин. Он учится в академии на четвёртом курсе, на боевом факультете. А я – на втором, на криминалистике.
– И в чём проблема?
– Проблема в том, что он – сирота, – вздохнула Соня. – Но он наследник небольшого удела. Виконт. По окончанию учёбы он хочет передать удел в казну и пойти служить в гвардию. Так говорили его друзья. А гвардия – это гарнизоны, где нет своего жилья. Его приходится или снимать, или жить в казарме. Мои родители будут против. Да и что об этом говорить, если мы даже не представлены друг другу официально. Он меня может и не замечает даже, – и она понурила голову.
– Соня, – обняв подругу (да, я ощущала Соню как подругу), я прижала её к себе в утешающем жесте. – Не переживай, мы обязательно что-нибудь придумаем, чтобы вас познакомить. А то ты переживаешь из-за него, а он, может, совсем не тот, кто тебе нужен. Надо же вначале хотя бы познакомиться, а потом планы строить. Архитектор, – и я шутливо щёлкнула её по носу.
– Ах, ты… – Соня извернулась и шлёпнула меня подушкой
– Ах, так! Ну, держись…
Нашу возню прервал дверной звонок. Мы переглянулись. Я никого не ждала, а в свете недавних событий, открывать дверь просто так – опасалась.
– Дёма, – произнесла я в пустоту. – Ты можешь узнать кто там.?
В ответ на столе появилась записка о том, что за дверью посыльный от Фоминых. Я открыла дверь и мне в грудь упёрлась огромная коробка, на которой стояло ещё насколько коробок поменьше. Самого же посыльного за ними не было видно.
– Распишитесь, пожалуйста, – послышался приглушённый голос из-под коробок. – и, мне в руки ткнулся листок накладной.
Я расписалась. Коробки легли на пол прихожей, и пока я соображала, что к чему, посыльный уже испарился.
Соня, глядя на гору коробок, заметила, что мне полдня надо будет это всё разбирать. Я махнула рукой. Сейчас точно этим заниматься не буду. И мы вернулись в гостиную.
– А, знаешь, Кир, – Соня потянулась за напитком и продолжила, – Игнатий спрашивал о тебе и как раз при Вилене, так я думала, что она позеленеет от злости. Она его ко всем барышням ревнует.
– Это ты мне его сватаешь?
– Да, – рассмеялась эта хитрюга.
– У-у-у, нет. Извини, конечно, Соня. Понятно, что твой брат самый лучший. Но это счастье явно не для меня, – и я тоже отпила вкусного ягодного напитка. – Он же, прости меня, бабник. Да и жениться собрался, сама же говорила. Нет, не мой вариант, – и я вновь взялась за виноград.
– Вот, видишь, какая ты несговорчивая. А Вилена, между прочим, из-за него помолвку разорвала.
– Да, флаг ей в руки. Значит её всё устраивает. Нечего тогда и ревностью исходить. Хотя, вдруг он её полюбит без памяти, тогда всем хорошо будет. А, кто её родители, кстати?
– О-о! В этом и вопрос. Они не аристократы, но очень богаты. Пожалуй, самые богатые в Русинии. И, кстати, до того момента, когда Игнатий и Вилена начали встречаться, они собирались уезжать из страны в Британию. Все газеты об этом шумели: предательство… вывоз капитала… Но сейчас что-то тихо.
«Кстати, – подумала я. – Газеты и журналы – прекрасный источник информации о стране. Надо заняться».
Соня посидела ещё немного и засобиралась домой. Я тоже устала и уже практически клевала носом. Так что, простившись с подругой, направилась прямиком в спальню. Приняв душ и переодевшись ко сну, я позвала Дёму.
– Дёмочка, мне привет тебе надо передать.
Он появился сразу и разулыбался.
– Ну, здравствуй, хозяйка. Как только жива осталась в таких испытаниях-то, – он сокрушённо покачал головой.
– Не говори, Дёма! Если бы не твой оберег, мы бы не выбрались оттуда. Кстати, Ефим тебе привет передавал. Радовался за тебя, что у тебя теперь дом есть, а я скучала по тебе и по дому. Знаешь, Дёма, мне пришлось сказать генералу, что я вас вижу и слышу. Это не страшно для вас?
– Для нас-то нет. – домовой почесал макушку. – А вот для тебя, хозяйка, трудности могут быть. Ну, ничо, ничо. Я подскажу, что делать, если нужда будет.
– А ещё, я тебе про этих бандитов рассказать хотела, но уже глаза закрываются. Давай, завтра, а? – спросила я и уснула на этой фразе.
***
– Борис, наш агент сообщил, что сбежать девицам помогли гномы, – помощник мага замер в лёгком полупоклоне, не решаясь поднять глаза на хозяина.
– Гномы?! Вот, чёрт! Надо было сразу отделить эти шахты своим щитом, а то они шастают там как дома.
– Так это их шахты и есть, – осмелился подать голос помощник. – Может, лучше с ними договориться?
– Молчать! Ещё я с этими недомерками не договаривался. Когда вся территория бывшего княжества отойдёт мне, я их братию отсюда выкурю навсегда. Нашлись тоже, борцы за справедливость, – беглый маг окинул взглядом замершего у входа помощника и бросил. – Можешь идти, передай агенту благодарность и вознаграждение.
– Слушаюсь, хозяин! – помощник повернулся и торопливо покинул кабинет.
Борис вернулся к столу и снова уткнулся в бумаги. Договор с соседней Османией никак не клеился. За помощь в отторжении от империи русинов этой южной горной области, где Борис собирался возродить древнее княжество и основать собственную династию, они требовали слишком много. А именно: половину от добытого нитрона и брак с одной из побочных дочерей султана. Ясно, что султанат не хочет выпускать из рук уникальное месторождение и надеется в будущем полностью подгрести его под себя. Это не устраивало Бориса совсем. Не для султаната рисковал он своей жизнью, ввергаясь во всю эту авантюру с княжеством, шахтами, а теперь ещё и попаданкой из России. Не для султаната.
