Галина Полынская
Эра Эфеба
История Агентства «ЭФ»
Четыреста восемьдесят лет существования в темноте стали невыносимым испытанием для вампира Феликса. Что-то пошло не так в момент его обращения, и Феликс сохранил человеческую суть, с которой нестерпимо проживать вечность без солнца. Потомственный испанский аристократ – Феликс остается таким и в современном мегаполисе, но немногочисленные его знакомые даже не подозревают, что за ним стоит история половины тысячелетия.
Знакомство с Петром и Павлом – сотрудниками загадочной компании «Gnosis», положило конец его сумеречному существованию. Специально для Феликса компания разработала препарат, инъекция которого позволяет вести дневной образ жизни и отказаться от крови, заменив её молоком кокосового ореха, сохранив при этом нечеловеческие возможности вампира. Но взамен компания поставила условие: Феликс должен отыскать пятерых человек, наделенных паранормальными способностями, объединить общим благородным делом и направить их способности в помощь людям. И Феликс поочередно находит:
Молодого парня, юриста Германа Артемьева – он флораконтактер, способен собирать информацию при помощи растений и управлять ими.
Охранника супермаркета, бывшего десантника Валентина Сабуркина – ему повинуется любой металл.
Карточную гадалку Алевтину Сердюкову – она проходит сквозь стены.
А также старичка Никанора Потаповича Вересова, оказавшегося волком-оборотнем, и его внучку Арину – девушку, умеющую оставлять свои отражения в зеркалах и через них наблюдать за происходящим.
Не сразу Феликс придумал, чем же будет заниматься такая странная компания, чтобы не навредить обществу, а наоборот. Не помогали даже советы его верных компаньонов – ворона Паблито и крыса Дона Вито. Но идея, наконец, пришла: они открыли детективное агентство «ЭФ». При помощи своих уникальных способностей команда агентства стала раскрывать даже самые сложные и странные дела, в которых преступник подчас оказывался вовсе не человеком.
Глава 1
Настенные часы в гостиной пробили половину шестого утра. Дон Вито открыл глаза, широко зевнул и огляделся. Ночевал он в любимом кресле Феликса, на спинке которого обычно также дремал Паблито. Но ворона на привычном месте почему-то не оказалось. Крыс спрыгнул на пол, потянулся и отправился на поиски птицы. Обнаружился Паблито в кухне. Он сидел на столе и трогал лапой экран лежащего там телефона, пытаясь разблокировать его. Дон Вито резво забрался по скатерти на столешницу и пропищал рассерженно:
– Друг мой! Чтобы не возникало впредь между нами недопонимания, предупреждаю первый и последний раз: не сметь трогать телефон! Иначе перья тебе повыдергаю!
Паблито склонил голову на бок, поглядел на крыса и произнес с ехидцей:
– Почему это? Телефон общий!
– Потому что своим клювом и когтями ты в два счета угробишь аппарат! А новый нам никто не купит!
– Почему это? Мы еще и компьютер хотели!
– Мало ли что мы хотели! Обеспечивать нас техникой Феликс и так не собирался! Скажет, один телефон сломали, значит, и второй сломаете! Поэтому убери свой нос от экрана!
– Ладно, хорошо, – внезапно уступил ворон. – Тогда сам включай.
– Зачем?
– Позвоним и узнаем, долетел Феликс или нет.
– Я тебе и так скажу – не долетел. Сейчас только полшестого, самолет в девять приземляется.
– Так рано еще? – удивился Паблито.
– Представь себе! Все приличные еще спят, только неприличные клювом телефоны долбят!
– Ничего я не долбил, чего ты злобный такой с утра!
Сердито махнув на него лапкой, Дон Вито стал спускаться, намереваясь позавтракать. Хозяин позаботился о пропитании своего домашнего зоопарка – на полу вдоль стены стояли коробки с разнообразной сухой едой, коробочками соков, консервами в фольге. Феликс хотел добавить еще и какого-нибудь корма из зоомагазина, но от этого щедрого предложения ворон с крысой категорически отказались.
Плотно позавтракав, Дон Вито забрался на подоконник и выглянул в окно, интересуясь погодой. Конец апреля выдался хоть и теплым, но дождливым. Город принарядился в юную яркую листву, вдохновился всё чаще появляющимся солнцем, весело шумел и строил планы на будущее.
Паблито перелетел со стола на подоконник, потоптался рядом с крысом и поинтересовался:
– Собираешься куда-то?
– Да, надо пройтись посмотреть.
– Что посмотреть?
– Как идут дела.
– Какие еще дела?
– Не твои они и тебя никак не касаются.
– Начина-а-ается! – недовольно проскрипел ворон. – Какие-то секреты вдруг появились!
– А может они всегда были, – хмыкнув в усы, Дон Вито схватился крошечными лапками за штору и шустро спустился на пол.
Тем временем самолет, следующий рейсом Москва-Мадрид, уносил всё дальше в облака сотрудников детективного агентства «ЭФ» вместе с их необычным директором, капитаном Мухиным и будущим врачом реаниматологом Инной. Когда на день рождения начальника коллектив решил организовать тур в Толедо – город детства и юности Феликса, тот согласился на поездку, правда, восторга не выразил. Но детективы уже привыкли, что их начальник обычно вообще ничем особо не восторгается. Собирались ехать исключительно своей компанией, но в группу решительно добавились Инна с Дмитрием. Пускай они и довольно тесно общались с агентством, посильно помогая в расследованиях, но пока что оставались в счастливом неведении касательно природы Феликса Эдуардовича и способностей его сотрудников.
В отсутствие других пассажиров, будущие туристы чувствовали себя вольготно в бизнес-классе и отдыхать принялись сразу после взлета. После третьей бутылки испанского вина, выпитого с Валентином Сабуркиным, капитан Мухин придремал на плече своей соседки по креслу – Инны. Секретарь агентства Никанор Потапович, сменивший свои обычные темные теплые рубахи на яркую гавайку с надписью «Я люблю Майями», надегустировался коктейлей с Алевтиной, и хором они вполголоса вспоминали песни ушедшего столетия. Герман с Ариной в общем празднике не участвовали – девушка крепко спала, свернувшись клубочком в уютном кресле, а Гера соседствовал с Феликсом, что само по себе исключало всякое безудержное веселье.
Всю дорогу директор просматривал какие-то документы в телефоне, игнорируя расслабленное поведение сотрудников и, против обыкновения, не делал замечаний, к порядку не призывал. Искоса поглядывая на холодный профиль начальника, Герман маялся скукой в ожидании удобного момента поговорить о чем-нибудь, расспросить, какой сохранилась Испания в воспоминаниях четырехсотлетней давности, но момент всё никак не наступал.
Вскоре объявили, что самолет приступает к посадке. Появилась сотовая связь и на экран телефона Феликса выскочило сообщение о пятнадцати пропущенных вызовов. Гера это увидел и решился наконец заговорить:
– Ого, не успел уехать, как вся работа без тебя встала?
– Да нет, это из дома, – поморщился Феликс. – Не могут дождаться, когда приземлимся.
– У тебя кто-то дома остался? – удивился парень.
В ответ Феликс лишь неопределенно мотнул головой, словно муху отогнал.
Коллектив потихоньку принялся собираться, готовясь к выходу. Утомленный винопитием Мухин продолжал крепко спать на плече Инны. Тогда девушка погладила его по макушке и ласково произнесла:
– Милый, просыпайся!
Дмитрий дернулся спросонок, разлепил веки и оторопело уставился на нее.
– Подъем, товарищ капитан! – рассмеялась Инна. – Идем на посадку!
– Только в проход с чемоданами не вылезайте раньше времени! – прикрикнула Алевтина. – Чтоб всё прилично, без колхоза!
– Не волновайся, резонабельно усё устроим, имеем понимание, – прокряхтел Никанор Потапович, зашнуровывая ботинки.
Уже на трапе самолета теплый, пахнущий пряным разнотравьем ветерок, как ласковое дружелюбное приветствие испанской столицы, мигом вскружил головы, и туристы невольно стали улыбаться, предвкушая замечательное путешествие.
Добравшись до здания аэропорта, они нырнули в огромное чрево «Барахаса», переполненное толпами туристов со всего мира. Чтобы его расслабленная команда не разбрелась и не потерялась, Феликс выстроил их шеренгой перед собой и пошел замыкающим, задавая направление командами: «Прямо! Налево! На эскалатор!»
Так как сотрудники агентства «ЭФ» постарались самостоятельно организовать всю поездку, приуроченную ко дню рождения директора, то и гостиницу они тоже искали сами. Выбор пал на отель со смешным названием «Расческа» как на старейший в Мадриде. Отчего-то команда единодушно была уверена, что именно максимально старые места и здания должны пробудить в Феликсе наилучшие воспоминания и принести самые приятные впечатления.
Последняя апрельская неделя в Мадриде полыхала по-летнему жарким солнцем, но до изнуряющего пекла было еще далеко. Пока что можно было в полной мере насладиться яркой зеленью, буйным цветением и насквозь прозрачными днями под ослепительно синим небом. Прильнув к окнам такси, московские туристы с интересом рассматривали архитектуру и парки Мадрида. Они направлялись в центр города, к знаменитой площади Пуэрта-дель-Соль.
Директор сидел впереди и о чем-то разговаривал с шофером на испанском. Видимо, Феликс рассказывал что-то смешное – водитель то и дело запрокидывал голову и заразительно хохотал. Детективы ожидали, что их предводитель также с интересом станет смотреть на преобразившуюся столицу своей страны, но тот вроде и вовсе внимания не обращал на элегантный, по-королевски великолепный Мадрид.
Красно-белые стены небольшого пятиэтажного здания «Расчески» украшали разноцветные изразцы, придающие отелю сходство со старинной шкатулкой. Первый этаж полностью занимали кафешки с маленькими магазинчиками, что не могло не понравиться новым гостям города. Им не терпелось поскорее везде побывать, всё попробовать и немедленно, сейчас же накупить памятных сувениров.
Номера группа забронировала на четвертом этаже, рядком, по соседству. Комнаты оказались небольшими, без изысков, но туристы и не собирались проводить в них много времени. Побросав вещи, они немедленно засобирались обратно к выходу и потянули за собой шефа, желая сходу выпить кофе и познакомиться с местной кухней.
Выбрав ресторанчик со столиками под полосатыми навесами, все, кроме Германа и Никанора, устремились внутрь заведения смотреть интерьер, а они вместе с Феликсом сели за столик. Сняв солнцезащитные очки, Гера торжественно взмахнул рукой и произнес:
– Ну как тебе? Нравится?
– Очень, – ответил Феликс в своей обычной манере, когда не очень понятно, сарказм это или всерьез.
– Поди гостиничку энту при тебе ишшо возводили? – Никанор Потапович указал подбородком на нарядную стену в изразцах.
– Нет, я раньше уехал, но слышал, что построили здание с подземным ходом до самого дворца.
– Иш ты, затейники какие, – покачал пышной седой шевелюрой старый оборотень. – Найдем да прогуляемся? Этой… самой… индивидуальной экскурсией.
– Полагаю, ход давно замуровали.
– Так мы размуруем, делов-то!
– Ничего мы размуровывать не станем, без этого найдете, что посмотреть в Мадриде.
Тут в разговор вмешался Герман и задал вопрос, заготовленный еще в самолете:
– А какой ты помнишь Испанию в свои времена?
Смутная отсутствующая улыбка появилась на лице Феликса и он произнес, глядя поверх головы парня:
– Это были времена поэтов и разбойников, блистательных театров и беспощадных войн. Города являлись сплавом величия и низости, красоты архитектуры кипучего строительства и грязных ночных проулков, где творились чудовищные вещи. Человеческая жизнь стоила ничтожно мало, стоило поторопиться, чтобы хоть что-то успеть до того, как она оборвется. Но многое удавалось сделать, совершить – время текло иначе, а сам мир человеческий был намного тише, гораздо темнее и значительно медленнее.
Тут из кафе выглянула Инна и крикнула:
– Феликс, что вам взять?
– Бокал красного вина! – ответил он.
– А еще что?
– Больше ничего!
Обычной еды Феликс так и не касался, продолжая питаться кокосовым молоком, заменяющим плазму крови, иногда мешая его с вином. Хоть и прошел удачно эксперимент компании «Gnosis» с имитацией климатических условий четырехсотлетней давности для выращивания злаковых, полностью подходящих организму вампира, одного ужина, чтобы вспомнить вкус пищи, Феликсу оказалось достаточно. Он ощутил себя настолько тяжелым, таким материальным, что сбылась еще одна мечта – Феликс увидел свое отражение. Но он до такой степени привык оставаться бесплотной тенью в мире людей, что не рискнул утратить свое инкогнито и вместе с этим необходимые для выживания способности, недоступные обычному человеку.
Глава 2
Пока компания пила кофе, дегустировала закуски и пирожные, Феликс сделал пару звонков и сказал:
– Через полчаса приедет экскурсовод, наша сопровождающая на всё время поездки. Познакомимся и можете прямо сейчас прогуляться с нею по городу.
– Здорово! – воскликнула Арина и добавила: – Но почему только мы, вы с нами гулять не пойдете?
– Мне надо съездить по одному делу.
– Фели-и-икс! – икнул всё еще не отошедший от самолетных возлияний Сабуркин. – Какие могут быть дела, только приехали.
– Вот именно, – поддержал Дмитрий. – Сначала на море надо сходить…
– В Мадриде нет моря, – Феликс посмотрел на экран телефона, прочитал какое-то сообщение, но отвечать не стал.
– Как нет?! – изумленно ахнул Мухин. – А чего мы тогда… А где оно? Вроде же было море в Испании!
Давясь со смеху, Инна достала смартфон, открыла карту и стала наглядно объяснять товарищу капитану, где конкретно в Испании находится море.
Вскоре к столику подошла миловидная миниатюрная женщина лет пятидесяти – блондинка в ярком брючном костюме, представилась Тересой и сказала с открытой улыбкой:
– Скорее всего, ждете вы меня.
– Вы и есть наш проводник? – уточнил Феликс.
– Звучит возвышеннее, чем экскурсовод, согласна быть проводником, – рассмеялась Тереса. Смех ее оказался до того звонким, заразительным, что невольно заулыбались все.
– Пожалуйста, садитесь, – Феликс поднялся, взял стул у соседнего столика и принес гостье. – Что вам заказать?
– Только кофе, спасибо.
Женщина повесила на спинку стула красную лакированную сумку и окинула веселым взглядом своих новых туристов, готовясь знакомиться с ними.
Сделав заказ, Феликс повернулся к Тересе и сказал:
– Поручаю вам свою компанию. Будьте так добры, следите, чтобы никто не потерялся и все остались целы и невредимы. Они граждане любознательные, но не всегда смотрят под ноги.
– Даже не беспокойтесь! – снова рассмеялась Тереса. – Все овечки останутся в стаде и целехонькими вернутся!
– Это именно то, что хотелось услышать. Теперь прошу прощения, мне надо ехать, постараюсь к обеду вернуться.
Из кармана пиджака Феликс достал портмоне, вынул пару купюр и положил на стол.
– Э! – возмутился Гера. – Мы же договаривались, что за всё платим сами!
– Дома сочтемся.
Выйдя из-за стола, Феликс направился к входу в гостиницу. Тереса проводила любопытным взглядом его прямую спину и сказала:
– Эффектный какой мужчина. Спортсмен, артист?
– Нет, – улыбнулась Арина. – Почему вы так решили?
– У него осанка тореро, мог бы стать звездой корриды с такими данными. Он ваш начальник?
– Директор, – ответила Алевтина, – мы детективное агентство. А это наши друзья – капитан полиции Мухин Дмитрий Алексеевич и врач-реаниматолог Инна Шульга.
– Будущий врач, – поправила Инна, – еще учусь.
Тереса удивленно приподняла брови и обвела более внимательным взглядом присутствующих за столом: благообразного вида старик с пышной седой шевелюрой в рубашке-гавайке, синеглазая девочка-ромашка с белыми косичками, красивый интеллигентный парень с умными глазами пронзительно-зеленого цвета, приятная дама с пышной прической, крепкий, коротко стриженый мужчина средних лет, похожий на бывшего военного. Круглолицый, веснушчатый капитан полиции выглядел слегка помятым и сонным, в отличие от будущего врача-реаниматолога – симпатичной кареглазой шатенки в очках, свежей и веселой.
– Ох, ничего себе! – воскликнула Тереса. – Как повезло с туристами! А директор случайно не испанец? Очень похож, да и говорит чисто, без акцента.
– Да, он из Толедо, – брякнул Герман, но тут же сам себя поправил: – В смысле, родственники его, дальние, корни оттуда.
– Прямо джек-пот какой-то! – хлопнула в ладони женщина. – На прогулке обязательно всё-всё-всё расскажете!
– Прямо всё-всё рассказать не сможем, но кое-чем поделимся, конечно, – улыбнулся Гера.
Поднявшись в номер, Феликс сменил костюм на летние брюки, светлую рубашку, обновил солнцезащиту на руках и лице. Кожа медленно, очень медленно привыкала к ультрафиолету. После достал со дна большой дорожной сумки увесистый футляр из рыжей кожи, местами потемневшей и потрескавшейся от старости, и пустую матерчатую сумку поменьше. Положив в нее футляр, мужчина перекинул через плечо длинный ремень и пару минут стоял, разглядывая дверь, словно раздумывал, не забыл ли чего. Затем вышел в коридор и направился к лестнице.
Столик под зонтом в кафе пустовал, команда уже отправилась на прогулку со своим экскурсоводом. Обогнув здание, Феликс направился к дороге, где в ожидании клиентов стояло несколько такси. Он сел в машину, назвал адрес и велел остановиться по дороге у лучшего цветочного магазина.
– Только цветочный магазин? Конфеты, шампанское, кружевные подарки не понадобятся? – лукаво улыбнулся молодой водитель.
– Только цветы, – сухо ответил пассажир и больше не проронил ни слова.
Ехать предстояло на северо-запад в Монклоа-Араваку, в один из самых престижных районов, где находилась резиденция премьер-министра Испании. Расположившись на заднем сидении, Феликс смотрел в окно. В стеклах его черных очков менялись отражения преображенных улиц Мадрида. Словно временным взрывом по всему городу разбросало архитектурные фрагменты его детства и юности. Некоторые были вполне узнаваемы, а что-то почти полностью утонуло в современной пестроте. Феликс наблюдал обновленный Мадрид и не чувствовал никакой связи с ним.
Когда такси притормозило у цветочного магазина, мужчина вышел и вернулся с букетом гардений – без упаковки, только лентой перевязанные стебли с темно-зелеными глянцевыми листьями и крупными белоснежными цветами. Он положил букет на сидение, салон наполнил дивный аромат, водитель снова улыбнулся, хотел что-то сказать, но посмотрел в зеркальце на пассажира и передумал. Слишком уж отчужденный вид был у него, даже странно, что на свидание сеньор ехал с таким холодным лицом и настроением.
Отражения улиц вновь поплыли в стеклах солнцезащитных очков, но яркий, сладкий аромат букета «жасминовых роз» пробуждал иные воспоминания, и перед глазами Феликса возник совсем другой город. Он видел серый, разрушенный бомбежками ноябрьский Лондон тысяча девятьсот сорок второго года. Начало второй мировой войны застало его в Англии. Все необходимые дела он завершил еще в сентябре, можно было уезжать подальше от бушующего безумия повсеместного разрушения, но Феликс не торопился. К тому времени в нем настолько остыл интерес к жизни, что оставалось рассчитывать на воскрешающую силу войны. Он часами бродил по улицам под бомбежками, смотрел, как осыпаются дома, проваливаются прямо на дорогах машины, падают в воронки двухэтажные автобусы, и ощущал абсолютную гармонию с происходящим. Энергия войны постепенно заполняла чудовищную внутреннюю пустоту, но всё равно чего-то не хватало, какого-то штриха, необходимого фрагмента.
Однажды поздним вечером Феликс увидел ее на одной из центральных улиц, где соблюдая светомаскировку, на свой страх и риск продолжали работать магазины и рестораны. Девушка лет двадцати в тонком светлом пальто и шляпке, с платиновыми кудрями до плеч, с ярко-алой помадой на слегка припухших, по-детски капризных губах, с ниткой крупного жемчуга на длинной изящной шее, куда-то шла, быстро стуча каблучками. Двигалась она красивой, танцующей походкой, с горделивой осанкой, вздернутым острым подбородком, и походила на цветок гардении, которым невидимая рука проводит по темным, застывшим от предчувствия беды улицам, чтобы дать им немного надежды.
Феликс последовал за девушкой, заговорил и вскоре они уже сидели в маленьком ресторанчике. Бертина была из семьи преуспевающих фарфоровых мануфактурщиков, мать умерла еще до войны, отца не стало год назад. Вся родня уехала в эвакуацию, а девушка наотрез отказалась покидать Лондон. Ее дом задело бомбежкой, но Бертина осталась жить в уцелевшей части. Она намеревалась во что бы то ни стало дождаться конца войны, восстановить дом и продолжить семейное дело. Необыкновенное мужество и сила духа хрупкой, нежной красавицы впечатлили Феликса. Мужчина снял для нее квартиру и забрал из полуразрушенного, непригодного жилья. Каждый раз, когда получалось отыскать гардении, Феликс привозил ей корзины восхитительно ароматных цветов. С момента их знакомства война исчезла из жизни Берти. Вокруг нее воцарилась светлая тишина и настоящая, не иллюзорная безопасность, которую каким-то непостижимым образом умел создавать Феликс.
Бертина любила его так глубоко и преданно, так чисто, искренне вверила ему свою жизнь и судьбу, что Феликс решился на ответную откровенность и однажды рассказал, кто он такой и почему они никогда не гуляют вместе в светлое время суток. Новость, что ее возлюбленный вампир, ничуть не повлияла на чувства девушки. Бертина отнеслась к этому с детским любопытством, расспросила подробности и сходу попросила сделать ее такой же, чтобы они никогда не расставались в вечности. Феликс наотрез отказался, но упрямство юной англичанки и тут сыграло свою роль.
Как-то после пары бессонных суток Феликс провалился в такой глубокий сон, что Бертина смогла проколоть вену на его руке и попробовать кровь. Когда Феликс очнулся, пути назад уже не оставалось.
В декабре он увез ее в нейтральную Португалию. Какое-то время пробыл там вместе с Берти, затем их пути разошлись и больше не пересекались.
До этого момента.
