Геннадий Иевлев
Тургер
– Не говори «гоп»… Надеюсь, слышал про это? – Некрасов подтвердил свой вопрос взмахом подбородка. – От чужого корабля есть угроза?
– Трудно сказать, – Григорьев пожал плечами. – Насколько он виден, его излучатели не просматриваются. Хотя, что у него за орудия, можно лишь гадать.
– Ты его уже можешь рассмотреть? – Некрасов невольно подался вперёд.
– Без подробностей, – Григорьев мотнул головой.
– Передай изображение сюда.
По голограмме прошла рябь, и изображение в ней сменилось: вместо капитана Григорьева теперь отображался странный зелёно-синий четырёхосный двойной эллипсоид, обрубленный с одной стороны. Никаких ни выступов, ни впадин, которые могли бы ассоциироваться у двойного эллипсоида с орудиями, не просматривалось. Он был идеален.
По голограмме прошла рябь, и в ней опять отображалось лицо капитана Григорьева.
– Я уже могу достать его из аннигилятора, – произнёс он.
– А если мы окажемся неправы и они всё же приветствуют нас? – Некрасов взмахнул подбородком. – Если судить по их кораблю и по тому, как он появился из ниоткуда, – это достаточно развитая цивилизация. Неизвестно, какую угрозу мы навлечём как на себя, так и на Федерацию, уничтожив этот корабль.
Ничего не сказав, Григорьев состроил гримасу недоумения.
– Пока лишь сопровождение. – Лицо Некрасова сделалось предельно серьёзным. – Но глаз с него не спускай. Если будет возможность, подойди к нему на дистанцию поражения лазерными излучателями всех типов.
– Попытаюсь зайти ему в хвост. – Григорьев вытянул губы в усмешке. – Вдруг повезёт.
– Сам решай. Но если проспишь… – Некрасов долго покрутил головой.
– Да, гард старший офицер! – Григорьев резко кивнул головой, и голограмма с его отображением тут же погасла.
– Вахтенный! «Тургер» уже может достать чужой корабль каким-то из орудий? – поинтересовался Некрасов у вахтенного офицера.
– Возможно, тяжёлые излучатели уже и достанут его, но нужно разворачиваться и выходить на высокую орбиту, так как отсюда луч тяжёлых частиц нанесёт большой вред озоновому слою планеты, как и защитное поле «Тургер», – ответил вахтенный офицер.
– Разворачивайся и выходи, – приказал Некрасов и состроил очередную гримасу досады. – Когда выйдешь, тогда и включишь защиту. Только не потеряй плато, чтобы потом его не искать вновь.
– Да, гард старший офицер! – тут же пришло подтверждение от вахтенного офицера.
Прошло несколько мгновений, и звёзды на экране пространственного обзора зала управления «Тургер» приобрели больший динамизм.
* * *
Крейсер шёл по широкой дуге, пытаясь обойти чужой корабль, чтобы зайти ему в хвост, но, видимо, экипаж чужого корабля был достаточно грамотным и, поняв намерение экипажа крейсера, тоже начал разворот, стараясь поставить свой корабль так, чтобы он всё время был повёрнут к крейсеру носом.
– Грамотные гады! – невольно слетело с губ Григорьева, когда он увидел маневр чужого корабля. – Но нас ведь двое. – Он вытянул губы в усмешке. – Нужно только поставить тебя кормой к «Тургер».
– Вахтенный! Уступи кресло! – громко произнёс Григорьев, поднявшись со своего кресла и шагнув к креслу вахтенного офицера.
Повернув голову в сторону капитана, вахтенный офицер уставился в него немым взглядом.
– Убирайся! – Григорьев с силой стукнул рукой по спинке кресла, будто таким образом намереваясь выбить вахтенного офицера из кресла. – Нет времени объяснять.
Заклинив штурвал, затем повернувшись вместе с креслом, вахтенный офицер поднялся и шагнул в сторону. Григорьев быстро сел и, развернувшись к пульту управления, расклинил штурвал и поставил его едва ли не вертикально, посылая крейсер по более короткой дуге, пытаясь вывести его на одну линию с чужим кораблём и носом «Тургер», одновременно активируя все лазерные турели, и вскоре на корпусе чужого корабля, отображаемого на экране пространственного обзора, отчётливо просматривалось яркое красное пятно, показывая, что чужой корабль доступен для атаки.
«Жаль, что для аннигилятора угол не оптимален, – подумал Григорьев с досадой. – Но и полсотни лазеров не подведут».
И опять экипаж чужого корабля показал себя грамотным экипажем – он перестал крутить свой корабль носом в сторону крейсера, а поставил его так, чтобы в сторону чужих для него кораблей смотрел один его борт.
– Вот гад! – невольно вырвалось у Григорьева.
«Но как бы ты ни крутился, всё равно кому-то подставишь свои движители, – замелькали у него мысли азартного охотника. – Я заставлю тебя повернуться».
Григорьев выправил штурвал, теперь направляя крейсер по широкой дуге, пытаясь вывести его на прямой угол с «Тургер». Тогда чужой корабль, как бы ни крутился, но какому-то из кораблей Федерации подставлял бы свои движители.
И опять экипаж враждебного корабля разгадал маневр капитана крейсера и…
Сторона чужого корабля, повернутого в сторону «Тургер», вдруг окрасилась зловещим красным цветом, и в сторону разведывательного корабля Федерации устремился красный поток, будто чужой корабль выплеснул в сторону «Тургер» огромное ведро яркой красной краски. Корабль Федерации шёл к враждебному кораблю под углом, и атака пришлась на переднюю часть одного из бортов его корпуса, так как он всё ещё прямолинейно удалялся от планеты и никак не маневрировал.
Григорьев на мгновение окаменел, но когда пришёл в себя, часть «Тургер» уже была будто перекрашена в красный цвет.
«Вахтенные, что ли, забыли о защитном поле»? – молнией мелькнула у него мысль, полная тревоги, и, не отдавая отчёт своему действию, он нажал на клавишу выстрела.
Метнувшийся в сторону враждебного корабля сноп ярких разноцветных лучей заплясал перед его корпусом, показывая, что чужой корабль имеет защитное поле, которое препятствует пришедшей энергии добраться до его корпуса. Но полученная враждебным кораблём энергия всё же была столь велика, что его защитное поле оказалось не в состоянии поглотить её всю, и уже через мгновение из корпуса чужого корабля ударил фонтан огня вперемешку с чёрным дымом. Заваливаясь набок, враждебный корабль заскользил в сторону «Тургер», быстро сближаясь с ним.
«Проклятье! На таран пошёл, что ли?» – замелькали у Григорьева быстрые мысли. «Вахтенный! Уводи корабль! В сторону! В сторону! В сторону!..» – принялся генерировать он одну и ту же мысль, будто она могла через пространство достичь головы вахтенного офицера «Тургер» и войти ему в мозг.
Чужой корабль ещё раз выплюнул из своего повёрнутого в сторону «Тургер» борта большое количество странной красной энергии и сам заскользил в сторону, удаляясь от «Тургер». Григорьев отчётливо увидел, что из атакованной части корпуса «Тургер» валит густой серый дым, хотя огня не просматривалось. Никакого ответного огня экипаж «Тургер» почему-то не вёл, да и шёл он теперь как-то странно, будто неуправляемо падал на планету.
Не вёл огонь враждебный корабль и в сторону крейсера, но, скорее всего, по той причине, что он был повёрнут к крейсеру своей горящей стороной. Не обстреливал чужой больше и «Тургер», но уже, видимо, по той причине, что он достаточно далеко удалился от него, да и его накопители энергии, возможно, были пусты, а для их зарядки требовалось какое-то время.
Между тем крейсер уже развернулся к враждебному кораблю носом, и, не раздумывая, Григорьев нажал клавишу аннигилятора. По экрану интера прочертилась едва видимая вуаль, и через мгновение на корме чужого корабля вспыхнула яркая звезда, и тут же в пространство брызнул фейерверк ярких сполохов.
Чужой корабль пришёл во вращение и повернулся в сторону крейсера своей негорящей стороной корпуса, и в тот же миг в сторону крейсера метнулся фонтан яркой красной краски, но всё же не такой мощной, какая выплёскивалась в сторону «Тургер», подтверждая вывод Григорьева об отсутствии энергии в накопителях чужого корабля.
Крейсер так сильно тряхнуло, что, не держись Григорьев за штурвал, непременно вылетел бы из кресла.
– Защитное поле один процент, – раздался в тиши зала управления мужской синтезированный голос с металлическим оттенком.
Не раздумывая, Григорьев опять нажал на клавишу выстрела лазерными излучателями, и сноп разноцветных лучей тут же упёрся в негорящую сторону чужого корабля. Теперь защитного поля у враждебного корабля, скорее всего, уже не было, и из его корпуса во все стороны брызнули фейерверки огня, и, начав вращаться ещё динамичнее, он устремился в сторону планеты.
«Добить!» – тут же мелькнула у Григорьева решительная мысль.
Но вдруг метнувшийся в сторону крейсера небольшой красный фонтанчик застал его врасплох: крейсер вздрогнул, будто налетел на какое-то невидимое препятствие. В тот же миг экран пространственного обзора покраснел, словно в него кто-то невидимый плеснул красной краской. Донеслось громкое шипение.
– Защитное поле ноль процентов, – раздался мужской синтезированный голос с металлическим оттенком.
– Проклятье! – невольно выругался Григорьев и, не зная что делать, принялся резко крутить штурвал туда-сюда, будто экран пространственного обзора действительно оказался залит краской и такими резкими маневрами его можно было очистить от этой краски.
Григорьеву осталось непонятно, помогли ли эти маневры очистить экран интера или система сама справилась с возникшей проблемой, но вскоре по экрану поползли чёрные полосы, и наконец его работоспособность полностью восстановилась. Неприятное шипение тоже исчезло.
Вдруг лицо Григорьева вытянулось: как «Тургер», так и чужой корабль падали на планету, на один и тот же материк. Чужой настолько мощно дымил, что его корпус едва-едва просматривался. Была ли его посадка на планету управляема, можно было лишь гадать, потому что он одновременно и вращался и совершал колебательные движения. «Тургер» тоже дымил, но лишь одной передней стороной своего корпуса. Его посадка, скорее всего, была управляема – он шёл без вращения и без колебаний.
– Техник! Наши повреждения? – произнёс Григорьев, бросив быстрый взгляд в сторону техника, нёсшего вахту.
– Вышли из строя четыре турели ближнего действия, гард капитан, – негромко заговорил вахтенный техник. – Пробой корпуса в районе третьего и четвёртого отсеков. Пожар в отсеках ликвидирован. Они залиты статитом.
– Но если он затвердеет, мы потеряем эти отсеки, – повысив голос, произнёс Григорьев.
– Мы их уже потеряли, гард капитан. Статит не смог заплавить пробоины из-за высокой температуры. Корпус в районе этих отсеков дымит, но есть надежда, что масса статита, идущая изнутри отсеков, охладит корпус и дым прекратится.
– Проклятье! – Григорьев с силой стукнул кулаком по подлокотнику. – Теперь можно забыть о скорости.
– У «Тургер» есть его элементы обшивки. Можно приспособить их и под крейсер.
– «Тургер» и сам горит, – Григорьев с досадой махнул рукой. – Вахтенный! Связь с «Тургер».
С другой стороны от Григорьева раздался громкий шелест, и через мгновение перед ним вспыхнула какая-то странная голограмма, состоящая из красных и тёмных полос. Лицо Григорьева исказилось гримасой недоумения.
– Что, чёрт возьми… – он вдруг умолк.
«Вот почему экипаж „Тургер“ не вёл огонь по чужому кораблю, – замелькали у него догадки. – Ему, как и крейсеру, залило экран красной краской, и он ослеп. Видимо, слепота у него ещё не прошла до сих пор: он этой самой краски получил два раза и в гораздо большем количестве, чем крейсер. Скорее всего, Некрасов надеялся, что чужой пришёл сюда с мирной миссией, и не отдал приказ экипажу „Тургер“ первому открыть огонь. Либерал!»
Губы Григорьева вытянулись в снисходительной усмешке.
Наконец в голограмме появилось частичное изображение, которое просматривалось на её тёмных полосах. Насколько Григорьев смог его рассмотреть, это был вахтенный офицер Алексей Кузьмин.
– Здесь Григорьев, – первым заговорил капитан крейсера. – Крейсер получил незначительное повреждение. Требуется посадка для проведения ремонта.
– Где чужой? – раздался голос из голограммы, по которому Григорьев узнал Некрасова.
– Он падает на планету, гард старший офицер. Насколько я могу определить, на тот же самый материк, что и «Тургер».
– Ты уверен, что он падает, а не идёт на посадку?
– Если он и идёт на посадку, то весьма странно, – Григорьев невольно дёрнул плечами, будто Некрасов его видел. – От такой посадки немудрено и развалиться. А разве вы его не видите?
– Нет! У нас проблемы с экраном пространственного обзора, – уже раздался голос вахтенного офицера. – Едва-едва поверхность планеты просматривается. Как бы самим при посадке не развалиться.
– Почему «Тургер» не надел бронь и не открыл огонь по чужому? – поинтересовался Григорьев.
– «Тургер» ещё находился в озоновом слое планеты, и мы не хотели его разрушить, а потом уже ничего не видели, – пояснил вахтенный офицер.
– «Тургер» должен сесть на каменное плато неподалёку от океана, – услышал Григорьев голос Некрасова. – Контролируй его посадку, и, если корабль начнёт отклоняться в сторону от плато, будешь корректировать. Только будь внимателен: не посади «Тургер» в океан.
– Да, гард старший офицер! – произнёс Григорьев и, отклонив штурвал, резко послал крейсер вниз.
Когда крейсер догнал «Тургер», Григорьев начал синхронно вести с ним свой корабль, пытаясь понять, куда вахта намерена посадить огромный разведывательный корабль. Вскоре он увидел предгорное плато с небольшим уклоном, на которое, скорее всего, вахта и пыталась посадить «Тургер». Плато было достаточно большим, но оно было заметно изломанным, и для двух больших кораблей более-менее ровных участков на нём, определённо, не было. Лицо Григорьева исказилось невольной гримасой досады. Он прометнулся быстрым взглядом по экрану пространственного обзора – чужой корабль нигде не просматривался. Он опять уставился в нижнюю часть экрана, где отображалось плато.
Собственно, «Тургер» шёл к центру этого плато, где был самый приемлемый для посадки участок, и чем он был ближе к нему, тем гримаса досады на лице Григорьева становилась всё выразительней: он видел, что крейсер ему приткнуть на это плато не удастся.
– «Тургер» идёт в центр плато, на его лучший участок для посадки, – заговорил он, бросая быстрые взгляды на полосатую голограмму, отмечая, что красные полосы на ней сделались ýже, а тёмные шире. – Корректировка не нужна. Уверен, вы уже сами достаточно хорошо видите плато. Я отправляюсь искать посадочную площадку для «Грача», ему нужен небольшой ремонт.
– Нет! – будто выстрел прозвучал голос Некрасова из голограммы. – Будешь защищать «Тургер» сверху, пока он будет восстанавливаться. Я не уверен, что чужой корабль был один. Лишь когда гарантированно убедишься, что других чужих нет, займёшься ремонтом крейсера.
– Да, гард старший офицер! – произнёс Григорьев с удручающей гримасой.
– Может, стоит поискать, куда сел чужой? – поинтересовался он через несколько мгновений молчания.
– Не сейчас! – донёсся резкий голос Некрасова. – Следи за пространством!
– Да, гард старший офицер! – несколько вяло произнёс Григорьев и, застопорив штурвал, оглянулся на своё капитанское кресло – вахтенный офицер сидел в нём.
Повернувшись вместе с креслом, Григорьев поднялся.
– Вахтенный, прими управление, – произнёс он, направляясь к своему капитанскому креслу.
Вахтенный офицер, будто подброшенный пружинами, вскочил и бросился к креслу вахтенного офицера. Григорьев занял своё капитанское кресло и, откинувшись в нём, уставился в верхнюю часть экрана пространственного обзора, где отображались совершенно незнакомые ему звёзды.
4
Посадка «Тургер» оказалась настолько жёсткой, что у Некрасова даже клацнули зубы. К тому же у корабля оказался изрядный крен.
– Вахтенный? В чём дело? – грубым голосом поинтересовался Некрасов, поднимаясь с кресла и тут же падая в него опять, так как стоять при таком крене было весьма затруднительно.
– Часть опор носовой части левого борта, который был атакован чужим кораблём, не вышла, а вышедшие опоры левого борта не смогли удержать большой вес и просели, – доложил вахтенный офицер.
– Проклятье! – Некрасов всё же поднялся со своего кресла и стоял, держась за его спинку. – Громкую связь!
– Громкая связь установлена, – тут же доложил вахтенный офицер.
– До моего личного распоряжения из кают ни шагу, – заговорил Некрасов громким и чётким голосом. – Бригаду техников – в нижний ангар. Максимально быстро устранить проблему с опорами. Лаборатории Златова – анализ атмосферы в районе посадки. Опустить малый трап правого борта. Отряд Уолта – на выход. Защита максимальная. Осмотреться и доложить. Вахтенным боевые посты не покидать до специального распоряжения.
– Громкую связь отключить, – заговорил он уже тише. – Капитана Григорьева!
Прошло несколько мгновений, и над пультом управления вспыхнула голограмма с отображением Григорьева.
– Чужого видишь? – поинтересовался Некрасов, глядя в голограмму.
– Нет! – Григорьев мотнул головой. – Но на горизонте наблюдается дым. Возможно, от чужого. Вижу, что экран пространственного обзора зала управления «Тургер» уже почти очистился. Как-то странно корабль стоит.
– Часть опор атакованного борта не вышла, – Некрасов с досадой покрутил головой. – Будем разбираться. Если устранить не удастся, появится проблема со взлётом. Посматривай вокруг. В случае опасности докладывать немедленно.
– Да, гард старший офицер! – Григорьев кивнул головой, и голограмма с его отображением тут же погасла.
– Я в нижний ангар, – оповестил вахту Некрасов.
– В случае возникновения опасности немедленно доложить, – уже приказал он.
– Да, гард старший офицер! – подтвердил полученный приказ вахтенный офицер.
Развернувшись и отклонившись в сторону, чтобы сохранять равновесие, Некрасов, двигаясь практически боком, направился к выходу из зала управления.
* * *
Когда он спустился на лифте в нижний ангар, то десов отряда Уолта в ангаре уже не было.
Мысленно отправив в свой адрес нелестный эпитет за то, что слишком долго добирался до ангара, Некрасов отправился к группе техников, которые стояли около огромного цилиндра от потолка до пола ангара, в который была вмонтирована одна из опор. На корпусе цилиндра горели несколько красных индикаторов.
– В чём проблема? – поинтересовался он у начальника технической службы экспедиции Горюнова, невысокого, толстоватого и уже лысоватого мужчины, который, видимо, каким-то образом увидев идущего едва ли не боком в сторону опорного цилиндра начальника экспедиции, выпрямился и, развернувшись, шагнул ему навстречу.
– Проблема снаружи корпуса, господин Некрасов. – Горюнов пожал плечами. – Внешняя крышка люка защиты опоры не открылась до конца. Скорее всего, она имеет какое-то повреждение. Это уже вторая обследованная нами опора с похожей проблемой. Нужно выходить.
– Как только Уолт и биологи доложат, что снаружи безопасно, выходите.
– Нужен большой глайдер с люком в крыше. Иначе никак не добраться до проблемных опор, – состроив непонятную мину, Горюнов покрутил головой.
– Согласуйте с Дубининым и распаковывайте. Сошлитесь на моё разрешение.
– Да, господин Некрасов! – Горюнов тут же развернулся и, шагнув к опорному цилиндру, склонился к сидящим около него на корточках техникам.
Некрасов направился к опущенному из ангара малому трапу, около люка которого стояла пара десов отряда Уолта, видимо охраняя трап, чтобы кто-то из исследователей экспедиции не вознамерился самовольно выйти из корабля.
– Как снаружи? – поинтересовался он у одного из десов, подходя к нему.
– Ушли! – дес кивнул головой.
Смерив деса, который был на голову выше его, недовольным взглядом, Некрасов подошёл к открытому люку, но, увидев флуоресцирующее защитное поле, остановился и дотронулся до верхнего кармана своей куртки.
– Связь! Уолта! – произнёс он, чуть склонив голову в сторону кармана, в котором находился коммуникатор быстрой интеллектуальной связи.
– Да, гард старший офицер! – тут же донёсся глухой голос Уолта от кармана.
– Что снаружи? Есть проблемы для выхода техников? – поинтересовался Некрасов.
– Воздух вполне свеж. Температура около плюс пятнадцати. Дышится, как в горах примерно на четырёх тысячах. На плато много чёрных насекомых с какими-то красными внутренностями, когда их давишь. Над кораблём кружит стая необычных птиц: длинные тонкие тела и перепончатые крылья. Не менее десяти, – доложил Уолт.
– Откуда ты знаешь, как дышится на четырёх тысячах? Вы без шлемов? – произнёс Некрасов недовольным голосом.
– Я альпинист, гард старший офицер. В шлемах, но стёкла подняты. Анализатор атмосферы шлема в зелёной зоне.
– Насекомых стараться не давить, в птиц не стрелять, – пытаясь придать голосу строгость, сказал Некрасов.
– Птиц мы не трогаем, а насекомых на некоторых участках плато столько, что ногу поставить некуда. Поневоле будешь давить. Гард старший офицер! Сюда бы компрессор, и очистить от них плато.
– Очистим. Оставайтесь снаружи. Сейчас выйдут техники. Будут осматривать невышедшие опоры. Обеспечьте их безопасность.
– Да, гард старший офицер!
– Связь! Горюнова, – отдал Некрасов приказ системе связи.
– Да, господин Некрасов! – тут же донёсся голос начальника технической службы экспедиции.
– Можете выходить. Уолт обеспечит вашу безопасность. И очистите плато от насекомых, – со вздохом сожаления распорядился Некрасов.
– Господин Некрасов! Как сказал господин Дубинин, большой глайдер в верхнем ангаре. Нужно не менее получаса, чтобы его распаковать. Техники уже около него. Конечно, можно вскрыть пол ангара вокруг опорных цилиндров и добраться до внешних люков изнутри корабля, но на это уйдёт не менее четырёх часов времени, – доложил Горюнов.
– Долго! – Некрасов механически покрутил головой. – Выходите!
– Уверен, все внешние люки проблемных опор придётся демонтировать изнутри. Скорее всего, править и монтировать обратно. Снаружи этого не сделать.
– Поступай, как считаешь нужным. Учить тебя я не намерен, – Некрасов состроил гримасу досады. – Но проблемы с опорами должны быть устранены в течение суток.
– Господин Некрасов! Повреждения получили восемь опор. Внешний люк весит более восьмисот килограммов. Работ минимум на двое стандартных суток, – в голосе Горюнова послышались нотки возмущения.
– Внешние люки как-то открыть, а если не получится – демонтировать. Опоры опустить, чтобы выровнять корабль, а потом делайте что хотите, – раздражённо повысил голос Некрасов, едва сдерживаясь от перехода на крик. – Выполнять!
– Да господин Некрасов! – раздался едва слышимый голос Горюнова.
– Связь! Златова! – отдал Некрасов новый приказ системе связи.
– Да, господин Некрасов! – тут же донёсся от верхнего кармана куртки голос главного терраформиста экспедиции Втора Златова.
– Что с атмосферой? Долго будешь её цедить? – достаточно грубым тоном поинтересовался Некрасов.
– При таком крене что-то быстро сделать невозможно. Приходится ползать на коленях по лаборатории, – явно с недовольством попытался оправдаться Златов.
– Отправь лаборанта наружу с анализатором. Всей работы на пять минут! – продолжил грубить Некрасов.
– Анализ уже готов, господин Некрасов. Землянам атмосфера пригодна для дыхания. Вестам в атмосфере планеты придётся находиться в кислородных масках. Или безвылазно сидеть в корабле. Я уже доложил об этом вахтенному офицеру, – всё тем же недовольным голосом произнёс Златов.
– Благодарю!
Некрасов механически приподнял руку, чтобы хлопнуть ею по карману куртки, где находился коммуникатор, деактивируя его, но донёсшийся от кармана голос Дика Уолта остановил его руку на полпути к карману.
– Гард старший офицер! На краю плато появились какие-то представители местной фауны. Достаточно большие. Даже птицы исчезли, возможно, увидев их.
– Быстро они среагировали. Ну и ну! Далеко они?
– Визор показывает около четырёх тысяч метров. Пока стоят у края плато. Похожи на больших двуногих ящеров.
– Динозавров?
– Ящеров. Стоят на задних лапах и опираются на хвост. Серо-красно-зелёного цвета. Под два метра ростом и, наверное, килограммов двести весом.
– Сколько их?
– Двое. Нет, уже четверо. Ещё два выползли и поднялись.
– Глаз с них не спускай. Огонь пока не открывать. Вдруг это будущая цивилизация этой планеты, а может, уже и настоящая. Подойдут близко к кораблю, поднимайтесь на борт. Выполнять!
– Да, гард старший офицер!
– Связь! Горюнова! – произнёс Некрасов.
– Да, господин Некрасов! – тут же донёсся голос начальника технической службы экспедиции.
– Опустить большой трап. Всех техников на выход. Быстро смонтировать защитный периметр вокруг «Тургер». На горизонте показались какие-то местные или гуманоиды, или животные, – отдал он очередной приказ Горюнову.
– Да, господин Некрасов! – тут же пришло подтверждение.
В ангаре раздался громкий звук шагов. Некрасов оглянулся – к одной из стен ангара в сторону панели управления большим трапом бежал техник, в котором он узнал Горюнова.
Некрасов развернулся и направился в ту сторону ангара, где в полу находился люк, закрывающий большой трап.
– Связь! Вахту! – отдал Некрасов следующий приказ системе связи.
– Вахтенный на связи, гард старший офицер, – тут же услышал Некрасов голос вахтенного офицера.
– На горизонте показались местные гуманоиды или непонятно кто. Вы их наблюдаете?
– Да, гард старший офицер. Их четверо. Стоят на краю плато. Весьма похожи на того урода, который связывался с «Тургер» из чужого корабля и свистел.
– Следите за ними. Если приблизятся к кораблю, попытайтесь отпугнуть их выстрелами в плато перед ними. Если не поможет – задействуйте парализующие лучи лазеров, но не убивать.
– Да, гард старший офицер! – тут же пришло подтверждение от вахтенного офицера.
– Связь! Веснину! – отдал Некрасов системе связи следующий приказ.
– Веснина слушает, – донёсся через несколько мгновений женский голос.
– Госпожа Веснина, нас уже встречают некоторые представители местной природы. Возможно, разумные. Потрудитесь подняться в зал управления и понаблюдать за ними. Разрешаю занять кресло капитана. Для вахтенного офицера сошлитесь на моё распоряжение. Как только появится возможность войти с ними в контакт, она вам тут же вахтой будет предоставлена. Поторопитесь, голубушка, пока они ещё доступны.
– Хорошо, господин Некрасов, – раздался торопливый голос главного зоолога экспедиции.
В ангаре стало шумно. Некрасов, уже дойдя до люка большого трапа, оглянулся на шум – по наклонному полу, шаркая обувью, скользили техники. Они подталкивали к открытому большому люку какую-то технику и, подцепляя её лебёдкой, отправляли в люк. Отвернувшись, Некрасов шагнул к уже опущенному большому трапу и неторопливо зашагал вниз.
За спиной раздались тяжёлые шаги. Он оглянулся – за ним по трапу спускался один из десов вестинианского отряда. Некрасов понял, что этот дес приставлен командиром вестинианского отряда для его личной охраны.
– Не нуждаюсь! – Некрасов мотнул головой.
– У меня приказ, – достаточно приятным мужским голосом, никак не гармонирующим с его габаритами, ответил дес.
Понимая, что в таком случае приказывать весту бессмысленно, Некрасов отвернулся и продолжил спускаться по трапу. Тяжело ступая, дес шёл за ним.
* * *
Оказавшись на плато, Некрасов отошёл от трапа и попытался всмотреться в сторону того края плато, где находились представители местной природы. Но сколько ни смотрел в том направлении, никого не увидел. Он оглянулся на стоявшего у него за спиной деса, но так как у того на лице была кислородная маска, кто это был, понять не смог.
– Офицер! – обратился к десу Некрасов. – В том направлении (он вытянул руку в направлении носа корабля) появились весьма любопытные представители местной природы. Ты их наблюдаешь?
Дес тут же отстегнул от своего пояса какой-то предмет и поднёс его к глазам. Насколько Некрасов понял, это был визор.
– Да, гард старший офицер, – донёсся приятный голос деса. – Две особи.
– Две? – Некрасов поднял брови. – Мне доложили, что их четыре.
Он вытянул руку в сторону деса.
– Разреши!
Дес тут же протянул визор Некрасову. Взяв его, Некрасов поднёс визор к глазам и тут же принялся крутить регулировки, так как изображение в нём было блёклым и расплывчатым. Настроив его под своё зрение, он принялся крутить головой, осматривая горизонт, и наконец увидев первого представителя местной природы, невольно поморщился – ему показалось, что это тот самый воранг из плоской голограммы чужого корабля. Он покрутил головой и действительно насчитал двух представителей местной природы. Некрасов вернул визор десу.
– Связь! Вахту! – произнёс он, чуть повернув голову в сторону верхнего кармана своей куртки.
– Да, гард старший офицер! – тут раздался голос вахтенного офицера.
– Сколько ты сейчас наблюдаешь представителей местной природы? – поинтересовался Некрасов.
– Двух, гард старший офицер.
– Их же было четверо. Где остальные? – в голосе Некрасова послышались нотки недовольства.
– Исчезли, гард старший офицер.
– Что значит «исчезли»? Испарились? Провалились?
– Даже не знаю, как объяснить, гард старший офицер. Просто исчезли. Мгновенно перестали наблюдаться. Будто накрылись каким-то полем скрытия.
– Задействуй детектор скрытых масс. Немедленно найди их.
– Но детектор…
– Выполнять! – едва ли не рявкнул Некрасов.
Ответа от вахтенного офицера не пришло.
– Связь! Т"Ронна! – отдал Некрасов следующий приказ системе связи.
«Проклятье! – тут же замелькали у него мысли, полные негодования. – И какой идиот придумал, что нужно говорить слово „Связь“».
– Да, гард старший офицер! – донёсся голос начальника вестинианского сегмента экспедиции.
– Всех своих десов на плато! Оружие, защитные пояса и кислородные маски обязательны, – едва ли не скороговоркой выпалил Некрасов.
– Да, гард старший офицер! – тут же послышалось подтверждение.
– Связь! Уолта! – произнёс Некрасов.
– Да, гард старший офицер! – пришёл ответ, будто Дик Уолт стоял рядом с ним.
Подняв брови, Некрасов оглянулся: Дик Уолт действительно стоял у него за спиной.
– Двух-трёх десов в глайдер и осмотреть окрестности плато, – Некрасов поводил перед собой рукой. – Не углубляться. Лишь край плато.
– Да, гард старший офицер! – ответил Уолт и, развернувшись, побежал прочь.
«Проклятье! Не нравится мне, как начинают развиваться события, – замелькали у Некрасова мысли тревоги. – Нужно было не либеральничать, а уничтожить чужой корабль, и проблем с ремонтом сейчас бы не было. Вдруг эти зелёные твари действительно из него? Опаздываем! Опаздываем!»
Он поднял голову и увидев накренившийся корпус «Тургер». Тревога из его мыслей перешла в тревогу на лице.
«Может быть, не стоило совершать посадку, а лучше было попытаться остаться на орбите? Теперь, наверное, и взлететь не удастся с таким креном. Проклятье! Уже поздно об этом сожалеть. Какая недружелюбная планета».
Он опустил голову и, посмотрев по сторонам, увидел уже изрядную гору какой-то техники под отрытым большим люком нижнего ангара.
