Гомер
Илиада. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского
Потерпите, о други, помедлим еще, пусть узнаем, —
Нам пророчеству Калхаса верить, или отрицать? {300}
Твёрдо мы его помним; свидетели все, что сбираем
Смерть кого не настигла, косящая в бранных полях.
Год ли, три ли прошло; как в Авлиду ахейцы сплываем,
И Приаму, и Трое, сходясь, несём гибели страх!
Окружая поток, на святых алтарях жертвы пышно {305}
Мы богам совершали, под явором, в стройных рядах.
Из-под корня древесного влага струилась неслышно.
Вдруг явилось нам чудо! Кровавый и пёстрый дракон,
Страшный взору, самим Олимпийцем на свет пущен, вышел
Из подножья алтарного тихо, и взвился, как сон. {310}
На стебле высочайшем, в гнезде там, под лист притаившись,
Воробьиных птенцов сидит восемь, беспёрый притон,
И девятая матерь, недавно там пташек родивши.
Всех дракон их пожрал, испускающих жалкий лишь писк.
Мать кругом их летала, тоскуя о детях. Извившись {315}
Вверх дракон, ухватил за крыло мать, и молнией вниз.
Но, едва поглотил он и юных пернатых, и матерь,
На нем чудо свершил страшный бог, показавшись на миг,
Хитроумный сын Крона, всё в камень большой превращатель!
Мы, безмолвные стоя, дивились тому, что творил! {320}
Как при жертвах священных гнев страшных богов увидать нам?
Калхас, духа исполненный, нам божью весть говорил, —
Что умолкнули все, волосатое племя ахеян?
О событьи знамение Зевс промыслитель явил!
Поздний, поздний конец, но какой большой славой овеян! {325}
Сколько страшный дракон погубил здесь птенцов, их сожрав, —
Восемь было в гнезде и девятая матерь. Уверен, —
Ровно сколько годов воевать будем Трою, устав,
Но в десятый разрушим обширную очень твердыню!
Так предсказывал вождь нам! Узнаем, – а был ли он прав? {330}
Будьте бодры обутые в кожу ахеяне ныне,
Здесь, пока не разрушим Приама стен мощных основ!»
Так сказал он. Аргивяне подняли крик. И твердыни
Эхом вторили гулким тем крикам ахейских сынов.
Одиссею, подобному богу, хвалу возносили. {335}
Нестор, князь тут геренский вещать меж ахеян стал вновь:
«Боги! Мы разглагольствуем праздно! Как дети просили,
Несмышлёныши, коим и вид бранных дел незнаком.
Наши ль клятвы священные, мы ли богов все молили?
Иль в огонь и советы пойдут, и заботы на слом, {340}
Возлияния вин, сочетанья на верность союзов?
Лишь словами тягаемся праздными. Помощь потом
Мы найти не могли, долговременно здесь мёртвым грузом.
Ты Атрид, и теперь, как и прежде, душою ты твёрд,
Предводи на кровавые битвы аргивян союзы! {345}
Если ж кто помышляет не так, как ахейцы, иль горд, —
Их оставь исчезать, – не исполнятся робких запросы!
Не воротимся в Аргос, доколе нам Дий поворот
Не прикажет, эгиды носитель; обет наш не бросим!
Утверждаю, – успех предвещал всемогущий Кронид!» {350}
День, когда на судах быстролётных все стали матросы
Из аргивян, троянам бедою и смертью грозит!
Он направо блистал, благовествуя воинской рати!
Пусть никто из прибывших не вздумает в дом свой уйти
Сам, покуда троянской жены не возьмёт на кровати, {355}
И отмстит за Елену, за тайные слёзы всех жён!
Может, думой кто сильно заботится в дом о возврате;
Своего корабля, подойдя, прикоснётся пусть он
До других, малодушный, найдет себе смертное ложе!
Предлагай царь совет, но мой мудрый совет не смешон, {360}
Не презренным он будет, когда тебе мудрый предложит.
Агамемнон, – пусть будут полки из колен и племён;
Пусть колену колено и племени племя поможет.
Ты решишься на то, и исполнишь ахеян закон!
Ты узнаешь, – кого из вождей твоих слово – неправда! {365}
Робок, мужествен, всяк за себя воевать будет он!
Ты узнаешь, – по воле ль бессмертных не рушишь ты града,
Иль по слабости войск, и неведенью всех ратных дел?»
И немедля ответил так царь Агамемнон: «Отрада!
За ахейских мужей ты советом, старик, всех радел! {370}
Если б, о, Зевс отец, Аполлон и Афина Паллада,
Было десять таких из ахеян советных людей,
Враз бы рухнули крепкие стены Приамова града,
Лишь руками плененного, в прах обращенного, все!
Но, Кронид, громовержец Зевс мне не подарит награды! {375}
Только в распрю, вражду злополучную ввергнет совсем.
С Ахиллесом сильнейшим я спорил за пленницу, верно,
В спор враждебный вступил, раздражался, на горе нам всем.
Если ж некогда соединимся с героем, – наверно,
Грозной гибели Трои ничто уж не предотвратит! {380}
Поспешите обедать, а после займёмся Ареем!
Пусть же каждый и щит приготовит, и дрот зарядит!
Каждый, кормом обильным коней напитав подъярёмных,
Осмотрев колесницу, о брани одной говорит!
Будем целый мы день состязаться в Арее огромном; {385}
Ратям нашим пусть отдыха вовсе не будет на миг!
Только ночь, наступив, скроет воинов ярость укромно.
На груди ремень потом зальётся; на каждом из них
Щит огромный держащий; рука на копье изнеможет;
Конь покроется пеной от веса больших колесниц. {390}
Вдруг кого-то увижу вдали от сражений, быть может,
В тень судов крутоносых укрытым, никто уж потом
Ему в стане уйти от пернатых и псов не поможет!»
Так сказал. И аргивяне взвыли, как волн всех потоп
Воет, в берег обрывистый пригнанный Нотом порывным, {395}
К скалам встречным, которых волна не покинет, взяв в лоб,
Встречным вздыблена ветром. Туда и сюда непрерывно.
Устремился народ, меж судами рассеялся враз.
Задымились костры, все спешили поесть в перерыве,
Каждый жертву давал своему из богов сей же час, {400}
Молят Смерти избавить, спасти от ударов Арея.
Вождь мужей Агамемнон тельца пятилетнего пас,
Тут же, тучного, в жертву Крониду заклал, не жалея.
Панахейских старейшин почтеннейших в рати собрал.
Первым Нестора старца и критского Идоменея, {405}
И Аяксов двоих, и Тидеева сына позвал,
Вслед за ним Одиссея, советами равного Дию;
Менелай добровольно, незваный, и сам прибежал,
Зная милого брата, в душе озабочен едино.
Стали в круг у тельца, и ячмень им священник принёс. {410}
В их кругу помолившись, воззвал Агамемнон владыка:
«Зевс, великий и славный, заоблачный житель небес!
Дай, чтоб Солнце не скрылось, и мрак не прогнал свет тот ясный,
Я пока в прах могильный Приамов чертог не разнёс;
Башен, чёрных от дыма, огнём не спалил неугасным; {415}
Также Гектора лат на груди у него не пробью
Хладной сталью копья! И кругом его много согласных
Ниц полягут во прахе; пусть землю зубами жуют!»
Но Кронид не услышал, не принял мольбу, хоть взывали;
Жертвы только, но труд беспредельный готовил в бою. {420}
Ячменём, помолясь, солью жертву они посыпали;
Гнули шею тельцу тут, заклали, и, шкуру спустив,
Отсекли бёдра, салом сырым, торопясь, покрывали
Слоем вдвое, остатки сырые на них положив,
Всё сжигали они на сухом и безлиственном древе, {425}
Над пылавшим огнём от Гефеста, рожнами пронзив.
Бёдра жарили дружно, и, печень сырую отведав,
Остальное дробят на куски; на рожны насадив,
На них жарят, и, все уготовя, снимают для чрева.
Кончив дело такое все вместе, и пир учредив, {430}
Пировали, никто не нуждался на пиршестве честном.
Голод пищей, а жажду питьём, наконец, утолив,
Начал мудрое слово меж них Нестор, князь тот геренский:
«Знаменитый наш царь, вождь мужей, Агамемнон Атрид!
Больше здесь оставаясь, ни времени тратить по-женски, {435}
Делом главным не будем, которое бог не велит.
Пусть глашатаи скличут закованных в латы ахеян!
Повели ты, не медля, – народ к кораблям пусть бежит!
Мы ж, вельможные все, по широкому стану ахеян
Выйдем сами, жестокую битву Арей возбудит!» {440}
Вождь мужей Агамемнон, внимая совету, скорее
Повелел своим вестникам звонкоголосым: «Пойти,
На сраженье скликать волосатых ахеян колена!»
Слыша вестников клич, собирались поспешно сойтись.
И цари, вкруг Атрида, божественного базилевса, {445}
Строить бросились толпы. Меж ними Афина, явясь,
Им эгид принесла, драгоценный, бессмертный, нетленный.
Сто бахром развевались на нём, золотые, струясь;
Дивно все сплетены, и цена им великая каждой!
С ним ахеян мужей обтекала богиня, носясь, {450}
Возбуждая их в бой; и у каждого силу, отважность
Воздвигала в сердцах, им без устали вновь воевать!
За мгновенье войны все кровавой увидели важность,
Кончив, к бегству с позором в судах, в земли милые звать.
Как огонь истребительный, вспыхнув на горных окружьях, {455}
Беспредельный палить лес и заревом свет разливать, —
Так, в движении воинств, от пышных их лат и оружья
Лучезарный кругом блеск всходил по эфиру небес.
Племена их, как птиц перелётных несчётных содружья, —
Журавлей, гусей диких, иль стад лебедей, что себе, {460}
При Каистре широкотекущем, и Азии злачной,
Вьются, крыльев плесканием весело машут в борьбе,
И напротив сидят, оглашая весь луг криком брачным.
Так аргивян народ, от шатров и своих кораблей,
Все несутся на дол скамандрийский; и луг тот, в горячке, {465}
Страшно стонет кругом под ногами коней и людей.
Вот ахеян сыны на лугу у Скамандра цветущем,
Как листы на деревьях, цветы на равнинах полей.
Мух несчетных рои, словно мрак, собираясь всё гуще,
В шалаше пастуха, по нему беспрестанно кружат {470}
Вешним днём; молоко где обильно струится; и пуще.
Так несчётные стали ахеяне против троян,
Волосатые, в поле, и, боем дыша, истребить их горели.
Их, как пастыри коз, между стад, необъятных в строях,
Отличают своих от чужих, замешавшихся в деле, {475}
Предводители их, впереди, позади учредив,
Строят в бой. Агамемнон меж них возвышается телом,
Громовержцу он Дию подобен главою, как див,
Рост, как бога Арея, а плечи и грудь, – Посейдона.
Словно бык среди стада стоит, власть свою утвердив, {480}
Бык матёрый, возвысился он меж телиц превосходно.
В этот день всемогущий Зевс сделал Атрида таким, —
Отличил между многих, возвысил средь сонма породой.
Но, поведайте Музы, жилище чьё светлый Олимп, —
Божества вездесущие, знаете всё вы, поди-ка? {485}
Ничего мы не знаем, молву лишь одну повторим!
Вы поведайте мне, кто данайцев вожди и владыки?
Всех бойцов рядовых не могу я назвать, погоди, —
Если б десять имел языков и гортаней для крика,
Если б голос из глотки лужёной не мог уходить. {490}
Олимпийские Музы, о, дочери Дия, своими
Голосами споют, – к Илиону кто смел приходить!
Лишь число кораблей и отважных вождей скажем имя.
Беотийских мужей привели Пенелей и Леит,
Также Аркесилай, Профоенор и Клоний, за ними {495}
Рать племён, населявших Гирин, каменистый Авлид,
Населявших Схен, Скол, Этеон, весь в лесах и гористый,
Мужей Феспии, Гран, Микалесса широких долин,
Возле Арм и Илезия живших, и возле Эритры,
Обитателей Илен, Элеон, Петеон, и с ними что в ряд, – {500}
Окалеин, Медеон, тот град устроением хитрый,
Эвтрез, Копы и Фисбу, где голуби вьются у стад,
Коронею, Алиарт, где вольно в садах и гранатам.
Кто в Платее свободной, и в Глиссе неволе кто рад,
Гиппофивы, свободные славным устройством богатым, {505}
Посейдонов алтарь и заветную рощу, Онхест;
Грады дивные, Арн и Мидею, в плену виноградном,
Ниссу божью, Анфедон народ населявший окрест.
С ними здесь пронеслись пятьдесят кораблей, и в них рядом
По сто двадцать беотян воинственных заняли мест. {510}
Аспледон населявших, Орхомен, Миниева сада,
Аскалаф предводил, Иялмен, а отец их Арей.
С Астиохой родил у Актора, – тот Азея чадо,
Пряла дева невинная в тереме башенном. С ней
Арей мощный сопрягся, таинственно, в ночь посещая. {515}
С ними тридцать красивых судов пролетели скорей.
Ополченья фокеян Эпистроф, Схедий предвождая,
Князя Ифита дети, а дед у них Навбол герой.
Племена Кипариссе, утёсный Пифос населяя,
Криссы славные долы, и Давлис, и град Панопой, {520}
У Гиампола, Анемории влачили все годы,
У Кефисса реки их стада достают водопой,
Из Лилеи, потока кефисского шумные воды.
Пронеслись под дружинами сорок их чёрных судов.
Два вождя в ополчение строят фокеян народы. {525}
Близ беотян, на левом крыле, каждый к бою готов,
Строил локров Аякс, Оилеев сынок быстроногий, —
Меньше был, чем Аякс Теламонид, в бою не таков,
Много мельче его, – в полотняной броне, невысокий,
Копьемётец хорош меж ахеян, панэллинов всех, {530}
Населявших Кинону, Опент, Каллиар одинокий,
Вессан, Скарфен, прелестные долы Авгеи, из тех, —
Тарфон, Фронон, где воды Воагрия льются скорее,
Сорок чёрных судов пронеслись, предвкушая успех.
Мужей локров отважных, что жили в священной Эвбее, – {535}
И эвбеян, и дышащих боем абантов, на бой,
Из Халкиды, Эретрии, славной вином Гистиеи,
Из Коринфа приморского, Диума, что под горой,
Из Каристы мужей, обитавшего в Стире народа,
Предводил Элефенор, Ареева отрасль, с собой. {540}
Халкодона сын, вождь мужей твёрдых абантова рода,
Предводил тех абантов, власы чьи на тыле растут, —
Пылких воинов, жаждущих копий ударами с хода
Вражьи латы разбить на груди. Славу им принесут,
Сорок чёрных судов прилетая по водным равнинам. {545}
Кто в Афинах, великом и славном том граде живут,
Край царя Эрехтея, что боготворила Афина, —
Воспитала дочь Дия, взрастила на славу всех Муз,
И в Афины ввела, и открылась им славы картина,
Где тельцами и агнцами жертв ублажают ей вкус {550}
Все в Афинах, как год круговратный приносит уроки.
Их ведёт Менесфей, сын Петея, в сраженьях не трус, —
Из мужей на земле кто сравнится? В мгновение ока
Строить быстрых коней и мужей щитоносцев на бой!
Только Нестор мог спорить с ним, старец пилосский, и только. {555}
Пятьдесят кораблей под дружиной летел чёрный строй.
Сам Аякс вывел мощный двенадцать судов саламинских,
С ними стал, где афинян фаланги сбирались стеной.
Живших в Аргосе вольном, при крепких там стенах Тиринфских,
Где морские пристанища два, – Гермиона, Азин, {560}
Где Трезен и Эйон, Эпидавр, виноградом обильных,
Юных, живших в Масете ахеян, и возле Эгин,
Предводителем был Диомед, чей Тидей был родитель,
И Сфенел молодой, Капанея великого сын.
С ними третий был вождь, Эвриал видный, как небожитель, {565}
Сын Мекестия храбрый, а дед его царь Талайос.
Вместе всех предводил Диомед, знаменитый воитель,
Кораблей под дружинами семьдесят их пронеслось.
Всех, живущих в Микене, прекрасно устроенном граде,
И в богатом Коринфе, и в пышном устройстве Клеос, {570}
Арефирии вольной, у Орнии пас на отраде,
Где Адраст раньше доблестный царствовал, у Сикион,
Гипересии чад в Гоноессы утёсной ограде;
Из Пеллена мужей, обитавших кругом Эгион,
Эгиала поморью, и возле обширной Гелики, – {575}
Агамемнон на ста кораблях представляет свой трон.
Многочисленней всех, все закованы в латы, сплошь пики,
Пронеслись; И он сам, облечённый в доспехи, своей
Славой, что перед сбором героев блистает, великий,
Что их саном верховным, и войск всех числом он сильней. {580}
Населявших Лакедемон, там, между гор исполинов,
Фару, Спарту, любезную Мессу в стадах голубей,
Мужей в Брисии живших, и в Авгии милых долинах,
Возле вольной Амиклы, и в Гелосе, что у морей;
Населяющих Лаан, пути на холмах Этилина; {585}
Тех герой Менелай, знаменитый отвагой своей,
Шестьдесят кораблей вёл, отдельно на бой ополчался.
Сам стрелков предводил, доблесть душ разжигая сильней,
Всех на бой возбуждал; горе, кто на пути повстречался.
За Елену троянцам отмстить, за печаль, и за стон. {590}
Кто жил в Пилосе, возле весёлых Арен поселялся,
Фриос, Алфеи брод, славный Эпи с обоих сторон,
Кипариссию, град Амфигению всех населявших,
Птелос, Гелос и место, где Музы, войдя в Дорион,
Фрака Фамира, славного песнями здесь повстречавши, {595}
Эхалиян услада, Эврита певец Эхалар,
Похвалялся он, гордый: «Победу похитит, начавший
Песни с Музами, отраслью Дия, таков его дар!»
Гневно боги его ослепили, похитили сладкий
К песням дар от богов, и бряцанье на струнах кифар. {600}
Их князь Нестор геренский предводит старейший. В порядках
Девяносто судов пронеслись с ним, красивы, стройны.
Из Аркадии дальней, с Килленской горою негладкой,
От могилы Эпита, мужей крепкоруких сыны,
Люди Феноса, где в Орхомене стада на просторах, {605}
Рипе, Стратии все, и в Эниспе, где воды бурны,
И Тегеи в стенах, Мантинеи весёлой, где горы,
Стимфалии, в Парразии нивы пахавших мужей, —
Под началом Анкеевой отрасли, Агапенора,
Шестьдесят кораблей гнал, по многу на каждом уже {610}
Из Аркадии мужи сидели, готовые к битвам.
Ополчениям тем Агамемнон, властитель мужей,
Переплыть воды Черного моря, для них корабли там,
От Атридов прислал, – не лежит у них к морю душа.
Бупрасийцы текли, и народы священной Элиды, {615}
Из Гирмина, Мирзина краёв, что в долинах лежат,
Где утёс Оленийский, и холм Алезийский извитый;
Их четыре вождя, и по десять за каждым, спеша,
Пролетает судов, с большой ратью эпеян небритых.
В бой ведут Амфимах и воинственный Фалпий вожди: – {620}
Сын Ктеата один, а второй Акторида Эврита;
Третий вождь там Диор Амаринкид, с отвагой в груди;
Поликсен боговидный четвёртым идёт вслед, почтенный,
Агасфена сын мощный, Авгея внук, страха не жди.
Из Дулихии рать, с островов Эхинадских священных, {625}
Что лежат против брега Элиды, за морем большим;
Их Мегес предводил, копьемёт, как Арей разозлённый,
Сын Филея, князь, Дия любимец, что скрыться решил
В Дулихийском краю, отца гнева бежал он скорее.
Кораблей чёрных сорок летят, под дружиною, с ним. {630}
Кефалленян, возвышенных духом, царя Одиссея,
Из Итаки мужей, там, где Нерит листвою шумит;
И пахавших пески Эгилипы полей, в Крокилеях,
Где Закинф власть имевший, в Самосе он твёрдо стоит,
Там, где берега Африки, против лежащего склоны. {635}
Одиссей хитроумный, в советах, как Дий, он гремит!
Кораблей красноносых двенадцать за ним шли колонной.
Этолийцев ведёт Фоакс, сын Андремона, в судах,
Рать мужей, занимавших Олену, Пилен, и Плевроны,
В Калидоне камнистом, в Халкиде, морских городах; {640}
Уж Инея великого смерть сыновей убирает;
Мёртв и сам он, и сын Мелеагр, догоревший тогда;
Царство нынче в Этолии Антолоис соблюдает;
Кораблей чёрных сорок летят, под дружиной, в волнах.
Критян Идоменей вёл, всех дальше он копья кидает; {645}
В Кноссе живших мужей, в укрепленных Гортины стенах,
Населявший Ликт, Милет, Ликаст, город весь белостенный,
Фест обширный, и город Ритин прибережный в цветах,
И других, населяющих Крита стоградного стены;
Воеводой был Идоменей, здесь и с ним, как всегда, {650}
Мерион, Эниалию равный, губитель всех смертных!
Их дружина на чёрных семидесяти кораблях.
Тлиполем Гераклид, как отец, мощный, крепкий и славный,
Из Родоса родосцев и девять судов вёл тогда,
Что в родосской земле жили, трое колен величавых, {655}
Линд, Иялис, и Камир они населяли вокруг.
Тлиполем, копьеборец погибельный в битвах кровавых;
Сын Геракла, рождён с молодой Астиохой, что вдруг
Взял в Эфире, у вод Селлеиса, когда, побеждая,
Городов многих стены рассыпав, удачи был друг! {660}
Тлиполема отец привёл в собственный дом, угождая.
Безрассудный, почтенного дядю отцова убил,
Отрасль Ареса, старца Ликимния, скорбь всех рождая.
И, с великою собранной ратью, суда враз сплотил,
Убежал по морям, устрашаяся мести грозившей, {665}
Остальных, – и сынов, и потомков Геракловых сил.
Наконец прибыл в Родос, скиталец, от бед удалившись;
Там селились пришельцы тремя племенами, всегда
Дия дланью хранимы, владыкой богов, их родившим;
Им Кронид, пролил свыше богатства на все их года. {670}
Вслед Нирей вождь, на трёх кораблях правил из Симефена,
Нирей юный, Харопом с Аглаей рождённый тогда;
Тот Нирей, к Илиону пришёл при данайских коленах,
После мужа Пелида, данайцев прекраснее всех;
Но не мужествен был он, хоть вывел полки на арену. {675}
Из Низира, Крапафа, Казоса, где травы в росе,
Эврипилова Кона, народ островов Калиднеи, —
Их Фидипп, и Антиф, два вождя ведут, в полной красе,
Род Гераклова сына Фессала, отца повиднее!
С ними тридцать бегут кораблей, над волнами вися. {680}
Перечислю пеласгов, в Аргосе живущих, быстрее, —
Весь Алон населяют, Алопен, Трахин чудеса,
Горы Фтии, Элладу, преславную жён красотою,
Мирмидонов, эллинов, ахеян прозванья нося.
Пятьдесят кораблей Ахиллеса несут их, героя. {685}
Но народы к гремящей войне не хватают эфес;
Кто бы мог предводить на сражения, грозно их строя?
Возле чёрных судов быстроногий лежит Ахиллес,
Гневен за Брисеиду он, пышноволосую диву!
Эту деву добыл, после страшных боёв, из Лирнесс, {690}
Сам Лирнесс разгромив, и ворота разрушивши в Фивах,
Где Минеса сынов, Эпистрофея в битвах разбил;
Селепида Эвноя могучего, внуков наживу.
Грустен мыслью лежит; но, могучий, воспрянет для битв.
Живших в Филаке, по Пиразона цветущему полю, {695}
Край Деметры пахавших, овец мать Итону доил,
Тучный травами Антрон, Птелеон, открытый на волю, —
Ополчения Протесилай сам предводит, герой
В прошлой жизни; уж чёрная держит земля свою долю.
Он в Филаке супругу оставил с разбитой душой, {700}
Бросил дом неоконченный, – пал он, дарданцем сражённый,
С корабля из ахеян как первый на берег сошёл.
Рать не шла без вождя, но дружины был дух угнетённый;
Их к сраженьям Подаркес, Ареса внук сам ведёт строй,
Филакида Ификла, владетеля стад, сын рождённый, {705}
Брат бесстрашного Протесилая он кровный, герой,
Но летами моложе; и старше его, и сильнее,
Был воинственный Протесилай. И, вздыхая порой,
Рать не шла без вождя, но, о храбром, о нём, речи тлея.
Кораблей чёрных сорок летят, под дружиной туда. {710}
Возле Фер обитавших, озёр Бебеидских рассеясь,
Населявших Глафиры, Беб, Иолк град. Морем суда
Шли, одиннадцать быстрых, – Адмета сын ими предводит,
Дерзкий Эвмел, любимый Адметом, чья воля тверда,
И Алкестой прекрасной, что Пелия дочь, плавно ходит. {715}
Кто в Мефоне живёт, и в Фавмакии доит овец,
Мелибеи сыны, в Олизона лугах хороводят, —
Племена Филоктет вождь ведёт, превосходный стрелец,
На семи кораблях, пятьдесят здесь на каждом сидели.
Гребец сильный, искусный стрелец, и жестокий боец, {720}
Предводитель на острове Лемне священном, без дела,
Был оставлен сынами ахеян он, тяжко страдал,
Язвой мучился злой, яд разлился от гидры смертельный.
Там лежал он, страдалец, – наказ он аргивянам дал:
«Скоро в чёрных судах о царе Филоктете всяк вспомнит!» {725}
Рать не шла без вождя, возвращения каждый желал;
Над ней Медон начальствовал, сын Оилеса нескромный,
Мужа с Реной младою родил сам герой Оилес.
Кто же Триккой владевший, горою, стад полной, Итомой,
Из Эхалии, города Эврита Эхалиэс, {730}
Два Асклепия мудрые чада ведут, воеводы,
Махаон с Подалирием, все от врачей ждут чудес.
С ними тридцать судов бегут, самой красивой природы.
Из Ормении храбрых мужей, от ключа Гиперон,
Где Астерий Титана главой белоснежной всех водит, – {735}
Предводил Эврипил, Эвемона светлейший сын он;
Кораблей чёрных сорок за ним, под дружиной, примчались.
Из Аргисса мужей, и кругом населявших Гиртон,
Орфу, Элон широкий, Олооссон, белый ночами, —
Полипет воеватель предводит, бесстрашных в боях, {740}
Пирифоева отрасль, бессмертного Зевса он чадо,
Пирифою рождённый женой Ипподамией в страх,
В самый день, когда Фэрос чудовищ косматых карает, —
С Пелиона сбивая кентавров, к эфикам в долах.
Предводил не один, – Леонтей при нем грозный ступает, – {745}
Род Арея, сын гневный Корона Кенида, борец.
Сорок чёрных за ними судов, под дружиной, летает.
Но из Кифа Гуней двадцать два корабля, под конец,
Предводя эниан и перебов воинственных, вывел.
Мужей племя, в полях у Додоны пасущих овец, {750}
Земли пашущих, где Титаресий, шумя, воды вылил,
И в Пеней устремляется, пышно катя воду, щедр;
Но, с Пенеем они не сливаются гладким, как были,
А всплывают наверх, и, подобно елею из недр,
Из ужасного Стикса, из вод заклинаний исходят. {755}
Профоой, Тендредонов сын властвовал ратью магнет.
У Пенея, в лесах Пелиона, где волки выходят,
Славно жили; в сраженье их вёл Профоой быстрый. Тут,
Кораблей за ним сорок, с дружиною, чёрных проходят.
Вот вожди и властители храбрых данайцев идут! {760}
Кто тогда знаменитейший был, ты поведай мне, Муза,
Иль конями, иль доблестью, что за Атридом пойдут?
Превосходных коней Феретид Эвмел вёл, в недоуздках,
Устремлял на бегу. Кони в беге, как птицы, быстры,
Та же масть, однолетки, все равные в холке, не грузны. {765}
Аполлон сам, в зелёных лугах Пиерии растил.
Кони ужас Арея в сраженьях больших разносили.
Муж отличный, Аякс Теламонид, могуче всех был,
Ахиллес пока гневом страдал; но мощней руки были.
Так и кони, Пелида носящие в битвах, стоят. {770}
Но сидит мореход при своих кораблях, что приплыли,
На Атрида вождя, Агамемнона гнев затая,
Не стремится к войне! А дружинам осталось на море,
Дисков, копий, и стрел лишь метаньем себя забавлять.
Кони, стоя вдали от своих колесниц, на просторе, {775}
Праздно лотос один, и осоку болота щипля.
Колесницы и сбруя, прилежно покрыты, в уборе
У владык; а они, предводителя храброго зля,
Праздно, с края на край стан следами копыт истоптали.
Рать пошла, и как будто огнём запылала земля! {780}
Стонет дол, как под яростью Дия, чьи громы блистали,
Он когда над Тифеем перунами землю сечёт,
Гор в Аримах, в которых Тифей спит, как все утверждали!
Глухо стонет земля под стопами народов. Где счёт
Устремившихся вместе? Долиной идёт войско быстро. {785}
Устремилась к троянам успеть Ирис, вихрем в полёт,
Громовержца посланница Дия, с ней весть, словно искра.
Там совет у порога Приамова дома гудит, —
И на двор, млад и стар, собрались, всяк по-своему мыслит.
Посреди став, посланница Ирис им всем говорит, {790}
Приняв образ Полита, Приамова сына, который
Возле Трои, надеясь на быстрые ноги, сидит
На могиле Эзиета старца, где столп на просторе, —
Если вдруг от судов все ахейцы на приступ пойдут.
И Приаму твердит быстроногая Ирис с укором: {795}
«О, почтенный! Обильные речи обычно плетут
Только в мирные дни. Но сейчас нам война угрожает!
И хоть часто сраженья видал я кровавые, тут,
Рать настолько огромна; я думал, таких не бывает!
Как листы на деревьях, пески при морях, на скале, {800}
Войско мчится долиной на город, и Смерть приближает!
Предлагаю, мой Гектор, – совет учредить на столе.
Здесь народов премного, в Приамовом городе пышном,
Разных по языкам, разнесённых по смертной земле.
Из них каждым пусть властвует муж, кто в народе всех выше; {805}
И вождём на боях, и строителем граждан в борьбе!»
Так сказала, – богиню бессмертную Гектор услышал,
Распустил сбор; с оружием граждане вышли к себе.
Растворились ворота, для выхода рати здесь конной,
С ней и пешей. Смятение, шум, поднялись до небес! {810}
Есть пред городом холм превеликий, с высокой колонной,
Обособленный, круглый равно поперёк и вдоль тож.
Люди с древних времен называют его Ватионом,
Но бессмертные, – гробом Мирины, – её не тревожь.
Там троян и союзников их разделили маркизы. {815}
И троян, в блеске шлемов, сам Гектор, великий их вождь,
Приамид предводил; стальных духом, и в кованых ризах.
С ним мужи ополчались, все с копьями, в битвах грозны.
Вслед дарданцам предшествовал сын знаменитый Анхиза,
Вождь Эней. Афродита с Анхизом ловили так сны, {820}
В рощах Иды, богиня со смертным, зачав на природе.
Предводил не один, но при нём Антенора сыны,
Архелох с Акамасом, идущие в битвы свободно.
В Зелейоне живущих мужей, при холме Иды близ,
Все богаты и пьют лишь Эзеповы черные воды, – {825}
Вёл троян Ликаонид Пандар, богатырь стрелец. Из
Аполлона подарка, громящего лука стрелявший.
Адрастеян мужей, населявших Апеза весь низ,
Питиеян, вершины Терея народ населявший,
Предводили Адраст, вместе Амфий, в броне из холста, {830}
Перкозийца Меропа два сына. Он, честный, всё знавший,
Предсказатель судьбы им давать позволенья не стал, —
Чтоб к убийственной брани идти; не послушались видно,
Старца вещего, – срок, скорбный час чёрной Смерти настал!
Кто в Перкоте живут, и в Практионе пашут долины, {835}
Из Абидоса, Сеста, и вольной Арисбы солдат, —
Их ведут сильный Азий, с владыкой мужей Гиртакином.
Гиртакин, вместе Азий, арисбиян конный отряд,
Где в прозрачных водах Селлеинта резвятся хариты.
Гиппофоой ведёт копьеборных пеласгов, всех в ряд, {840}
Из Лариссы бугристой, где возле полей тучных виды;
Их ведут Гиппофоой, Пилей, мощный Ареса род,
Дети Лефа Пеласга, лариссян вожди, Тевтамиды.
Но фракиян ведут Акамас, Пирос, гордый народ.
Геллеспонт величавый страну бережёт, как преграда. {845}
Вождь Эвфем ополчает киконов воинственный сброд,
Сын Трезения, внук же подобного богу Кеада.
Вслед Пирехм на войну криволуких пеонов ведёт,
Что живут в Амидоне, где Аксий широкий отрадой, —
Аксий, чистой, священной водой по их землям течёт. {850}
Пафлагонов вёл вождь Пилемен, благородное сердце,
Из Генет приведя их, где стадится весь дикий скот,
И народ что в Киторе, Сесаме, идут иноверцы,
От потока Парфения, жители красных домов,
Возле Кромны, Эгиала, скал Эрифин, славных перцем. {855}
Ализонов вёл Годий, Эпистроф, вожди горняков,
Из Алибы, там, где серебро в горах не оскудеет.
Миз вождь Хромий, и Энномос, птицегадатель рисков;
Не спасёт и гаданье, им чёрная смерть овладеет.
Пал, сражён быстроглазого внука Эака рукой, {860}
В речке бурной; троянам, другим, там Пелид смерть посеет.
Форкис, Фригий, Асканий атлет, боговидный герой,
Рать асканиев строят, бесстрашные, боем пылают.
Меосин, и Месфлес, и Антиф, воеводы стеной,
Талаймена сыны; из Гигеи, озёрного края, {865}
Рать меонов ведут, что при Тмоле высоком росли.
Настес каронов вёл, кто наречие варваров знают,
Кто Милет и Ффирона леса, и холмы населил,
И Меандра поток, и Микала вершины крутые;
Амфимах вождь их вёл, Настес там воеводою был, – {870}
Настес и Амфимах, Номиона сыны золотые,
Даже в битвы ходили, одетые в золото все.
Но и золотом гибель свою они не отвратили!
Быстроглазый Эака внук их низложил на росе,
В речке бурной, и золото взял Ахиллес победитель! {875}
Сарпедон, вождь ликийцев, и Главк вели всех,
Кто в далёкой Ликии, у Ксанфа глубокого жили.
