Григорий Андреевич Неделько
Смерть найдёт каждого
Глава 26
Четверг
Приближаясь на машине к особняку Медянкиных – или, правильнее уже говорить, одной только Раисы? – Вольский подумал о лопатке, которую нашли на кладбище рядом с разрытой могилой. Этот факт отчего-то казался лейтенанту чрезвычайно важным. Кто разрыл могилу и почему? Это сделал сам ходячий труп? Но тогда откуда у него лопатка? А если нет, тогда кто это сделал?
На лопатке нашли отпечатки пальцев. Они не принадлежали ни ожившему мертвецу, ни кому-либо из полицейской картотеки.
Неподалёку от места, где она лежала, обнаружилась также пустая зажигалка. «Пальчики» на ней соответствовали отпечаткам на лопатке.
«Если мы найдём человека, державшего в руках лопатку и зажигалку, возможно, это очень сильно приблизит нас к решению загадки в целом».
Так думал Вольский, паркуясь возле особняка.
Другие полицейские уже суетились, занимаясь своими делами. Вольский обратил внимание на труп собаки, лежащий на газоне. Подошёл ближе и рассмотрел его.
– Жуткое зрелище, да, лейтенант? – спросил его кто-то с непонятной интонацией, но скорее серьёзной, чем насмешливой.
Вольский обернулся и увидел давешнего тридцатилетнего Игоря.
– А, Игорь, это ты.
Молодой мент аж просиял, услышав собственное имя из уст столь опытного, заслуженного служителя порядка.
– Так точно, лейтенант.
– Ну расскажи мне вкратце, что произошло.
– Похоже, кто-то проник на территорию особняка и убил хозяйского охранного добермана.
– Орудие убийства?
– Не нашли. Но что-то острое: нож или какая-нибудь заточка.
– Ясно.
– Более того, этот неизвестный, судя по всему, побывал и в самом здании. Хозяйка недосчиталась некоторых вещей…
– Драгоценностей?
– Нет, одежды. И ещё запах…
– Что – запах?
– Хозяйка почувствовала странный, мерзкий запах, прежде чем всё случилось. Это-то её и насторожило. Но в комнате, где пахло, они с охранником никого не обнаружили.
– Странное дело.
– Более чем.
– Кто же проник сюда и зачем? Неужели есть люди, которые не знают, кто такие Медянкин и его жена?
– Вдова.
– Да. Неужели, повторю, есть те, кто их не знает, а следовательно, не догадывается, что особняк прекрасно охраняется?
– Может, и есть такие. Но, вероятно, им всё равно. У них же получилось. Они забрались в особняк, украли одежду и смылись, пришив собачку.
– Но – зачем?
– Кто знает. Особенно когда речь о бездомных.
– Не понял.
– Незадолго до всего случившегося охранник видел бездомного, шатавшегося у ворот. Бездомный вёл себя крайне вызывающе: громко кричал, оскорблял охранника. Но всё-таки сбежал, когда тот пригрозил ему оружием.
– Хм. Ты полагаешь, этот-то бездомный и забрался в особняк?
– Возможно.
– Возможно? То есть речь об отвлекающем манёвре? А у нашего бездомного был сообщник?
Игорь пожал плечами.
– Неизвестно. И ещё одна деталь: на газоне, рядом с трупом собаки, нашли чьи-то обноски. Не погрешу против истины, если назову их «вонючее рваньё».
– Ясно. Но для чего красть вещи? Неужто ради них наш герой и проник в столь хорошо охраняемый дом? Он что, не в себе? Понимаю, он убил собаку, поскольку она на него напала. Но вещи… Да и то сказать, собака: зачем он перегрыз ей горло? Защищался как мог? Очень странный способ защиты, не находишь?
Игорь снова поднял и опустил плечи.
– Когда была убита собака?
– Сегодня рано утром, около шести или вроде того.
– А когда охранник прогонял бездомного?
– Вчера, ранним вечером. Точное время он не помнит.
– То есть неизвестный, скорее всего, ночевал в особняке? Ни на кого не напал? Ничего не украл, кроме кое-какой одежды? И сбежал только утром? Очень интересно.
– Я тоже так думаю, лейтенант.
– Думать – это хорошо. А есть какие-нибудь предположения? Версии?
– Увы.
– Вот и у меня тоже. Ладно, продолжай работать.
– Есть.
– А где Раиса Медянкина?
– Внутри. – Игорь махнул рукой в сторону особняка.
Раису Вольский нашёл в гостиной, на диване. Женщина выглядела заплаканной и, кажется, незадолго до его прихода пила. Вольский взял стул и сел напротив.
– Почему на нас всё это обрушилось? – заговорила Раиса словно в пустоту. – Почему? Что мы сделали? Что я сделала?..
Она шмыгнула носом и еле сдержалась, чтобы не разрыдаться.
– Понимаю вас, – как мог вежливо и сочувственно произнёс Вольский. – Мы как раз и заняты выяснением всего произошедшего.
– А виновные?
– Мы уже их ищем.
– Но кто они могут быть?
Вольский промолчал.
– Знаете, – после некоторой паузы заговорила Раиса, – в прошлый раз я была не до конца честна.
Вольский заинтересовался.
– Когда я беседовала с лейтенантом Герером, то сказала ему, что подозревала Алексея в измене. Но теперь понимаю, что всё обстоит гораздо хуже.
– Что вы имеете в виду?
– Светлые волосы, они ведь могли принадлежать и мужчине?
– Вы подозреваете мужа… бывшего мужа в сношениях с лицами мужского пола?
Фраза вышла очень казённой, но Вольский давно заметил, что при разговоре с полицией потерпевшие и свидетели адекватнее реагируют, когда не пытаешься изображать их лучшего друга или злейшего врага. В конце концов, полицейский, когда возможно, должен оставаться полицейским.
– Нет, вовсе нет, – возразила Раиса. – Но это мог быть кто-то, кого я не знаю. Кто-то важный… для вашего расследования. А запах духов… чем не прекрасная маскировка?
С одной стороны, Вольский подумал, что Раиса, вероятно, всё слишком усложняет, но с другой, посчитал, что в её рассуждениях есть здравое зерно. Он снова промолчал – ждал, что скажет Медянкина.
– А Алексею было что маскировать.
– Вы это точно знаете?
– Я уверена! Быть столько лет в крупном бизнесе и не замараться. Воротить такими деньжищами…
– Но это не доказательство.
– Однажды к нему приходил странный человек.
– Почему вы сочли его странным?
– Он не представился и вёл себя как хозяин. Тихо, но с таким… достоинством… нет, даже апломбом, что мне стало не по себе. Я почувствовала, что он… имеет на это право. Так вот, у этого человека были длинные светлые волосы.
Вольский молчал, пытаясь понять, что в рассказе Раисы стоит внимания, а что – фантазии настрадавшейся женщины.
– Едва встретившись на пороге, – продолжала тем временем Медянкина, – они с моим мужем сразу прошли в кабинет на первом этаже. Молча, словно боялись сказать что-то лишнее. То, что услышу я или кто-либо другой. И я… я подслушала их разговор под дверью. Понимаю, я поступила скверно. Но этот мужчина, он нагнал на меня такого страху… В общем, они говорили об аптечном бизнесе. О том, что его надо расширять и что он в опасности. Разговор, как мне показалось, длился не дольше двух минут. Под конец тот мужчина сказал что-то, очень тихо, так, что я даже не разобрала. Я услышала лишь слово «склад». После чего он ушёл, и больше я его никогда не видела. К счастью.
Раиса уставилась на Вольского красными от слёз глазами.
– Мой муж был нечист на руку, понимаете?.. И возможно, не только это. Может быть, это не самое худшее, в чём он принимал участие. Прошу вас, разберитесь во всём и отыщите виновных. Я не смогу спокойно спать, зная, что этот человек может в любую минуту вернуться и… и…
Она недоговорила – всё-таки заплакала.
Вольский кивнул, тихо встал и вышел из гостиной.
Слесарь вскрывал дверной замок.
Герер стоял рядом. Возле него ещё – участковый и двое понятых.
Наконец дверь поддалась. Открыв её, Герер и остальные вошли внутрь, ожидая увидеть что угодно. Но их встретила всего лишь пустая квартира – так, по крайней мере, казалось.
Анатолий почти сразу заметил пятно крови на полу перед входной дверью и указал на него участковому. Во время осмотра квартиры обнаружился ещё один кровяной след, на диване.
Недоброе предчувствие Анатолия теперь уже звонило в набат; гремели колокола, призывая срочно делать какие-то выводы и действовать. Но выводы сделать было невозможно. Неоспорим факт, что исчезновение влюблённой пары как-то связано с расследованием. Только как именно? Кто их похитил? Или убил, а потом похитил трупы? И почему? Где найти взаимосвязь, улики?..
Гереру хотелось кричать от злости. Как же он упустил столь важный момент! Понадеялся, что Александр с Юлией вернутся. Что его подозрения – это лишь подозрения. Нет, чуйка опять сработала, причём безотказно…
Закончив осмотр квартиры и отпустив понятых, Анатолий потянулся за смартфоном, чтобы позвонить товарищу из убойного отдела, который должен был произвести обыск у Шольца. Однако не успел – уже вынутый, аппарат затрезвонил в руке. Звонил тот самый опер.
– Да? Есть новости? – нетерпеливо осведомился Анатолий.
– Есть, – ответили на том конце. – Но они тебе не понравятся.
– Говори уже.
– Мы проникли в ломбард и осмотрели его. Шольца там нет. Но не нашлось и никаких следов убийства или похищения.
– А табличка?
– Что табличка?
– На двери всё ещё висит табличка «Перерыв»?
– Да. Кроме того, мы поговорили с киоскёром, продающим журналы напротив ломбарда. С того момента как ушёл Шольц, парень больше его не видел.
– Ты был прав, – сказал Герер.
– В чём?
– Мне это совсем не нравится.
Глава 27
Четверг
Вместительный автомобиль премиум-класса, в багажнике которого, связанная, лежала Марина, подъезжал к загородному дому Медянкина, когда водитель заметил впереди неладное.
– Что за чёрт!
Он резко затормозил, подальше от поста охраны, в надежде, что их не увидят с той стороны. Водитель, грозного вида малый с пышными усами, смотрел перед собой сквозь тонированное лобовое стекло и размышлял.
Машину, стоящую перед шлагбаумом, он видел впервые в жизни. А учитывая груз, который они везли, следовало проявлять максимальную осторожность. Если это какие-нибудь недалёкие воры, то ничего страшного. И полиция тоже полбеды. Есть люди и пострашнее полицейских с ворами, и водителю они были прекрасно известны.
– Пойди посмотри, что там, – не оборачиваясь, сказал он сидевшему на пассажирском месте долговязому.
Гиганту два раза повторять не надо было. Он неторопливо, почти степенно вылез из машины и направился к дому.
Водитель между тем достал смартфон и набрал номер босса. На звонок ответили, хотя никто ничего не произнёс. Тогда водитель заговорил первым:
– Проблемы, босс: кто-то прознал про склад.
– Кто? – последовал сухой отклик.
– Не знаю. Я отправил раба проверить. Но только тут стоит неизвестная мне машина…
– Выясни, в чём дело и кто владелец машины, – сказали в трубке, что означало: даже босс не в курсе, кто такой этот загадочный визитёр и зачем он сюда пожаловал. – И разберись с ним.
Трубку повесили.
Водитель убрал смартфон и достал с заднего сиденья короткоствольный автомат с полной обоймой.
Через лобовое стекло было видно, как долговязый, которого он назвал рабом, открывает входную дверь. Не отпирает, а именно сразу открывает.
«Выходит, тот, кто проник внутрь, по-прежнему там. Или был там, а потом сбежал. Но его машина на месте – получается, он ещё не уехал».
Водитель покрепче сжал автомат, готовый в любой момент выскочить и пустить его вход.
Долговязый зашёл в дом…
Нечто бежало через лес. Проламывалось между деревьями, не обращая внимания на ветки. Сухие ломались под натиском бегущего, здоровые хлестали по лицу, торсу, ногам, но нечто было всё равно.
Чтобы добраться до леса, ему пришлось преодолеть приличное расстояние на огромной, для обычного человека, скорости. Однако нечто бежало, не зная устали, и вскоре нырнуло в чащу. Отсюда путь был короче всего – так подсказывали ощущения.
И они не врали. По мере приближения к цели, чувства нечто обострялись, становились более конкретными. Ещё немного, и оно окажется на месте. Ждёт ли его кто-то там? Его это не заботило. Сейчас нечто было абсолютно сосредоточено лишь на одном – на выполнении задачи, которую оно само перед собой поставило. Задача включала в себя некий механизм; нечто знало, что справится с ним, – так говорили всё те же ощущения, а они не могли ошибаться. Люди в задачу не входили. Но если они появятся-таки и попробуют помешать ему, нечто продемонстрирует им свои возросшие силу и ловкость.
Нечто не боялось поражения; оно не боялось не успеть или не вспомнить того, что, казалось, забыто навсегда. Оно вообще ничего не боялось. Им двигало чувство, стоящее на другой стороне страха и отваги, – неизбежность. Отсутствие вариантов. Задача нечто состояла в нахождении и уничтожении – полном, безоговорочном, – и оно справится с этим во что бы то ни стало. Последние толики человечности подсказывали, что это лучший выход, причём не только для него. Нечто не опасалось окончательно перестать быть человеком; такого боятся лишь сами люди, недолговечные, несовершенные. Не способные познать собственные ощущения во всей их полноте.
Нечто продралось сквозь очередные кусты, и вот между деревьями, не так уж далеко, замаячил дом. Тот самый! Нечто заревело и ускорило бег, презирая законы скорости и боли…
Михаил отложил смартфон в сторону.
Совсем уж нехорошие новости. Кто-то проник на склад. Специально разыскал? Случайно наткнулся? Впрочем, это неважно. Надо разобраться с нежданной помехой, а после с остальными источниками треволнений. И продолжить начатое. У них в запасе оставалось совсем мало времени – сегодняшний день. Может быть, завтрашний. Если повезёт, чуть больше. Нужно торопиться, спешить, чтобы успеть. Если они опоздают, придётся начинать всё заново. А нынешний момент был такой удачный…
Михаил уже надавил на все возможные рычаги, поэтому теперь ему оставалось только ждать.
– Ты понимаешь, как это важно? – взволнованно спросил Константин Вильсон, поглаживая лежащую в кармане тревожную кнопку.
Полицейский, стоящий перед ним, молча кивнул.
– Они могут всё разрушить. Их надо остановить! Годы работы не должны пропасть втуне!
Снова кивок.
– От этого зависит судьба нас всех! И твоя тоже.
Полицейский опять кивнул. И спокойно сказал:
– Мои люди постоянно ведут слежку. Ситуация под контролем. Не волнуйтесь, всё будет в порядке.
Теперь уже кивнул Вильсон. Но подумал: возможно, ему самому придётся отправить кое-кого к Гереру. Меченого, например. Этому парню ничего не стоит устранить как Герера, так и Вольского. И плевать на возможные последствия, на резонанс: это послужит всей полиции уроком – не лезьте, куда не следует! Потому что есть дела, куда влезать не просто вредно или запрещено, но – смертельно опасно.
Вильсон оскалился, чем вызвал у собеседника недоумение. Однако Константин не заметил этого. Если людишки не понимают элементарных вещей, думал он, то Константин Вильсон, заммэра города С, всё им популярно объяснит…
Глава 28
Четверг
Максим открыл входную дверь при помощи незаменимой заточки и вошёл в дом. Но тут же остановился, чтобы прислушаться к ощущениям.
Странное чувство: как будто он вернулся туда, где не был долгое время. А может, так оно и есть? Когда-то он уже приходил в этот дом или хотя бы знал, как здесь расположены помещения. Однако потом, по неведомой причине, всё это смыло волной… забытья? Времени? Наркотиков? Причина была ему неизвестна. Абсолютно точно одно: сейчас, сосредоточившись, он мог сориентироваться в доме, дабы найти… нечто важное. То, что придаст смысл его существованию. Вернёт этот смысл. Что именно это будет? Он не мог ответить на такой вопрос, но уверенность в том, что подсказки и помощь надо искать именно здесь, не покидала ни на секунду.
Итак, он внутри. Что дальше? Куда идти? Что делать?
Максим даже закрыл глаза, чтобы ничего не мешало думать, прислушиваться, концентрироваться.
Перед внутренним взором замелькали образы. Помещения дома…
Комнаты на первом этаже?.. Нет. Не то. Там он не найдёт ничего интересного.
Второй этаж?.. И снова мимо. Искомое находилось где-то в ином месте.
Возможно, на чердаке? Имело смысл попробовать…
Максим уже было направился к лестнице, поднимавшейся на второй этаж, чтобы оттуда попасть на чердак, – когда вдруг осенило. Где бы он хранил наиважнейшие предметы? Такие, до которых никто не должен добраться? Которые даже никто не должен увидеть? Ну конечно, в тайной комнате! В секретном помещении!
Есть ли здесь оно? И если есть, помнит ли он, как проникнуть внутрь?
Максим улыбнулся. Кажется, да, помнит.
На первом этаже, рядом со входом в дом, у стены стояла книжная полка. Большая и почти пустая. Что она тут делает? Кому пришло в голову поставить её сюда? И для чего? Никто не станет читать книги прямо в прихожей или коридоре. А чтобы взять книги, пришлось бы спуститься на первый этаж и зайти в тёмный закуток, – это как минимум неудобно. Места маловато, да и темно. Кто бы ни поставил здесь книжную полку, он был либо полным невеждой в дизайнерском ремесле, не способным на простейшее планирование… Либо – умнейшим человеком, всё сделавшим правильно. А коли так, у книжной полки имелось некое неназванное, тайное назначение.
И Максим помнил какое.
Он схватился за край полки и поднапрягся. Бездомный не стал отодвигать предмет мебели – в этом нет необходимости. Как не стоит и вести себя тихо: о его присутствии давно всем известно. Или, по крайней мере, известно тем, кто находится в доме. Поэтому он опрокинул полку, вызвав жуткий грохот. Разлетелись книги. Максим переступил через них.
Перед ним располагалась стена с доской во всю ширину и высоту. Доска была прибита гвоздями. Максим достал заточку, подсунул под край доски снизу и нажал. Продвинулся чуть дальше и повторил это действие. Он поддел заточкой доску несколько раз, пока не дошёл до левой стены. Там он снова вставил острую вилку под деревяшку и надавил – и делал так, продвигаясь вверх, до тех пор, пока не упёрся в потолок. Доска постепенно отходила от стены. Затем настал черёд верхнего края, а потом и правого. После этого доска совсем отошла от стены, и Максим без труда отодрал её и бросил на пол, поверх книжной полки.
Взору Максима предстала металлическая дверь с кодовым замком. Циферблат располагался справа. Следовало в правильной последовательности нажать несколько цифр, чтобы дверь открылась, – и Максим не сомневался, что знает верную комбинацию.
Когда Максим касался цифр, они бесшумно загорались зелёным светом. Код состоял из семи знаков. После нажатия на седьмую по счёту клавишу раздался тихий, практически неслышный щелчок, и Максим понял, что дверь в потайное место отворилась.
«Я на финишной прямой!» – возбуждённо подумал он.
Взялся за ручку, но, прежде чем повернуть её, оглянулся. Нет ли кого рядом?
Максим замер в ужасе. В большое окно дома он увидел стоящий рядом с «его» машиной другой автомобиль – гораздо более вместительный и дорогой. Вот мелькнула в окне чья-то долговязая фигура, приближаясь ко входу в дом.
Сердце Максима заколотилось как бешеное. Он испугался не столько того, что его могут застукать за проникновением в секретное помещение, сколько конкретных людей и обстоятельств. Эту машину он тоже знал! Её или такую же – не суть важно. А уж рослая, могучая фигура, также прекрасно ему знакомая, и вовсе привела бездомного в инфернальный ужас!
«Нашли! Нашли!»
И неудивительно: машина, на которой он приехал, стояла у шлагбаума, напротив дома, которым никто не должен интересоваться. Если же кто-то всё-таки проявил интерес…
Максим знал, что делают с такими.
В горле пересохло.
Как быть? Что делать? Где спрятаться?! В тайной комнате? Нет, только не там! Он помнил, превосходно помнил, что это за помещение. Тогда где? Где?!..
И, не найдя лучшего выхода, Максим бросился под лестницу, согнулся там в три погибели и затаился. Рука сама собой легла на заточку.
Он слышал, как открывается входная дверь. Как мерные и тяжёлые до неестественности, до нереальности шаги раздаются у порога. Вдруг затихают…
Момент тишины. Тот самый миг, показавшийся вечностью.
Левое предплечье Максима, там, где была рана, оставленная ожившим трупом, отчаянно зачесалось. Бомж стиснул зубы, стараясь не обращать внимание на жжение и боль. Всеми силами пытаясь отвлечься. Думать о чём угодно – например, о близкой смертельной опасности, – но не о проклятом предплечье! Получалось плохо…
А затем грузные шаги послышались снова. И направлялись они в сторону обливающегося потом Максима…
Глава 29
Четверг
Герер и Вольский ехали в машине к ломбарду Шольца, чтобы лично осмотреть место работы одного из фигурантов дела. Может быть, им удастся найти что-то важное, то, что упустили другие… Герер молча держался за руль, во рту тлела сигарета. Вольский тоже не говорил не слова, отрешённо смотря в боковое окошко на пролетающий мимо пейзаж. Обоих занимали одни и те же мысли, и первая и главная из них – что дело, несмотря на обнаружение всё новых улик и обстоятельств, больше и больше усложняется.
Итак, что они имели? Несколько преступлений, якобы друг с другом не связанных. Если бы не тот факт, что их объединяют одни и те же лица, причём весьма странные: долговязый (а может, долговязые), ожившие трупы…
А теперь появился ещё один подозреваемый – некий атлетически сложенный мужчина со шрамом над левой бровью, одетый в полицейскую форму. Свидетели показывали, что он входил в дом Александра и Юлии незадолго до исчезновения (убийства?) последних. Внешность у подозреваемого очень яркая, и никто из тех, с кем говорил Герер, не вспомнил сотрудника полиции, который бы подходил под описание. Герер отправил запрос в полицейскую базу данных и сейчас ждал результата. Также он хотел знать, не получал ли кто-нибудь из их с Вольским коллег ментов какое-либо задание, связанное с домом, где жила влюблённая пара. Но на то, чтобы всё выяснилось, требовалось время.
Были и другие настораживающие факты. Жители одного из спальных районов видели, как некто, или, правильнее будет сказать, нечто перебегало автомобильные дороги. По описанию «неизвестный» очень походил на разыскиваемого Медянкина.
«Если, конечно, в столице не объявился ещё один ходячий труп», – пронеслась у Герера ироническая мысль.
Куда направлялось это самое нечто? Вглубь города? На окраину? Или не собиралось покидать спальный район?
«Чёрт его знает!»
Но, в любом случае, эти свидетельства нельзя оставлять без внимания; они требовали тщательной проверки, тем более что на фоне последних событий, связанных с бродячими мертвецами, слухи о них уже успели расползтись по всему городу.
Кроме того, на обочине автострады был обнаружен обезображенный труп в одном исподнем. Кто-то явно «подзакусил» человеком и бросил его там, причём особо не заботясь найдут мертвеца или нет. В итоге, нашли: внимание проезжавшего мимо автомобилиста привлёк большой подозрительный предмет, лежащий на обочине. При ближайшем рассмотрении предмет оказался трупом мужчины. Автомобилист сразу позвонил в полицию. Документов при мертвом не оказалось, так что установление его личности займёт какое-то время.
«Будем надеяться, что с этим мы опять не попадём впросак. Слишком много неизвестных в одном уравнении!..»
Мог ли Медянкин или кто-то ещё – например, тот мертвяк с кладбища – добраться до несчастного? В принципе, мог. А на самом деле?..
Или вот ещё момент. Некого долговязого субъекта – судя по результатам вскрытия, его и человеком-то в полном смысле этого слова назвать нельзя – нашли, как известно, в подворотне рядом с домом Юлии и Александра. Но очень похожую на него подозрительную личность видели недалеко от дома… где жил Герер. Совпадение? Откуда мог появиться ещё один двухметровый гигант, судя по описанию – брат-близнец убитого? Слишком уж у них специфическая внешность, чтобы списать всё на совпадение.
«Опять же эти непонятные слова судмедэксперта о необычайных генетических изменениях. Откуда, как и почему в нашем городе появились такие странные и опасные мутанты? Раньше никого подобного ни в окрестностях города С, ни за его пределами не наблюдалось. Последствия вируса? Возможно. Тогда отчего раньше нигде не всплывала информация о таких вот примечательных личностях? Была засекречена? Они что, сбежали из какой-нибудь тайной лаборатории?..»
Герер помотал головой, отбрасывая назойливые и, как ему казалось, не вполне уместные мысли. Надо сосредоточиться на деле и только на деле, не уходя в фантастику. Хотя что такое фантастика, как не свершившееся покуда будущее?..
Ладно, что ещё они имеют?
Следы крови – на полу и диване – в квартире Александра с Юлией. Кровь их? Вероятнее всего. Значит, убиты? Кем? Уж не тем ли человеком со шрамом? А причина банальна – свидетели?..
Хорошо, допустим.
Далее. Шольца так и не нашли. Связано ли его исчезновение с расследуемым делом? Вероятно. Но чтобы сказать больше, надо найти Шольца или хотя бы его труп. А где его искать? Город С крупный, а страна К вообще необъятна. Потому-то и вызывает зависть и ненависть у соседей. Герер был уверен, что причина межгосударственных конфликтов именно в этом, а не в появившемся словно ниоткуда каннибализме и, соответственно, изменившихся условиях и правилах жизни.
Чтобы немного отвлечься и расслабиться, он включил радио. Но по станции, которую слушал Анатолий, передавали политические новости. Герер скривился и выключил радиоприёмник.
Пока они едут, Анатолий решил позвонить Марине. Хотел услышать голос жены. Да и просто надо было чем-то заполнить тишину, занять время.
Трубку не сняли и после десятого гудка. Волнуясь, Герер заново набрал номер. Для беспокойства вроде бы не было причины, но оно не отпускало – более того, усиливалось. Чуйка?
«А ведь рядом с домом, где мы живём, видели того долговязого субчика», – вспомнил лейтенант.
Гудки сменяли один другой, однако никто не отвечал.
Анатолий сбросил звонок и закусил губу.
«Всё ли в порядке с Мариной? Что если она просто занята и потому не может ответить?»
Впрочем, один раз его полицейское чутьё уже оказалось право. Или не столько полицейское, сколько обыденное, человеческое?..
Смартфон в руке затрезвонил. Герер облегчённо вздохнул, но, взглянув на экран, увидел, что звонит не Марина. «Номер не определяется». Анатолий ответил.
– Загородный дом Медянкина, – раздался мужской голос.
Человек не представился. Хотя в том не было особой нужды: личность звонившего Герер установить не мог, но сразу узнал его – тот самый таинственный информатор, что уже разговаривал с ним!
Мужчина на другом конце провода отключился.
Подозрения и предчувствия объяли Герера тёмным, густым облаком. Тучей…
Он круто повернул руль.
Вольский завалился набок.
– Эй, поосторожнее. – Затем Евгений снова глянул в боковое окошко и, удивлённый, спросил: – А куда мы едем?
– Ко мне домой, – процедил сквозь зубы Анатолий.
«И чем быстрее, тем лучше», – добавил он про себя.
