Григорий Неделько
Это все нереально! (сборник)
– Алло.
– Маст, ты не спишь? – спросил Децербер.
– Уже нет.
– Привет, Маст.
– Привет, Крылатик. Привет, Децербер. Что-то стряслось?
– Ну… можно сказать и так.
Мастерик покачал головой.
– Повелителю это не понравится. Он-то надеялся, что вы хоть на пару месячишков успокоитесь. Вы знаете, какая каша заварилась из-за вас в Аду?
– Да, Павел нам рассказывал.
– Сегодня меня встретили на улице два дюжих парня. Они прознали, что мы с вами знакомы.
– Я надеюсь, у тебя все кости на месте?
– Я – мертвяк. Кости выпадают из моего тела, когда им заблагорассудится. Точно так же как и другие органы. Но ты хотел узнать, не намяли ли мне бока? Нет, но грозились. Если я не расскажу, где вы прячетесь. Я молчал, как рыба, на которую наложили заклятие немоты.
– Спасибо, Маст.
– Чего не сделаешь ради дружбы. Но они пригрозили, что будут следить за мной и прослушивать-просматривать мой фон. Так что будьте осторожны – вы можете засветиться.
– Понимаем. Ну, тут мы надеемся на Повелителя. Он специалист по обламыванию таких вот субчиков. Пока никто не переиграл его в слежке.
Мастерик кивнул.
– Это верно. Но и на старуху бывает… вы знаете. Ну вот, я решил вас на всякий случай предупредить. – Мастерик почесал лысину трупных оттенков и зевнул. – Так что у вас стряслось?
Мы в общих чертах описали ему ситуацию. А потом показали детальку, на которой были нарисованы волнистые линии.
– Как думаешь, что это за полоски? – спросил я.
Мастерик задумался.
– Хмм. Ну, это может быть как чей-то тайный знак, так и ничего не значащий рисунок. Просто украшение. А может, это часть технологии производства.
– Но кто производит этих жучков? – сказал Децербер. – И для чего?
– Для чего они нужны, я думаю, вы видели. А кто… Нет, ребят, ничем не могу помочь. Но, если хотите, я поспрашиваю у знакомых конструкторов и изобретателей – вдруг-то им что-нибудь известно.
– Будем тебе очень благодарны.
– И ещё я могу подключить к делу Кашпа.
– Кстати, как там поживает наш дружелюбный призрак?
– Он всё так же дружелюбен и стеснителен.
– Передавай ему привет.
– О’К. Ну так что, будем его беспокоить?
– Да, побеспокой. Глядишь, ему удастся что-то выяснить. У него же есть «Гостлайн».
«Гостлайн» – сотовая сеть призраков. Призраки состоят из материи, обладающей реальностной сверхпроводимостью. Они могут путешествовать друг через друга на огромные расстояния. В другие миры и вероятности. Они обмениваются информацией, передают через свои тела вещи. Очень удобно. Иногда я жалею, что я всего лишь ангел. Падший.
– Я вам звякну, как пообщаюсь со знакомыми, – пообещал Мастерик.
– Большое спасибо, Маст. Давай, удачи тебе.
– Это вам удачи, ребят. Пока.
Что ж, мы сделали всё, что могли. На этот момент. Поключили к делу новых существ. Что нам оставалось? Ничего. Только ждать.
Мы пожелали друг другу «Спокойной ночи», разошлись по комнатам, завалились в кровати. И упали в безмолвную бездну ожидания…
[5]
В ночном безмолвии (White snake «Stillof the Night»)
Охотник (AC/DC «Night Prowler»)
Проблемы на работе (Nazareth «Trouble»)
Я проснулся в ночных обездвиженности и беззвучии. Мои глаза изучали потолок и не могли найти ни одной трещины. Даже нечего посчитать.
Мысли роились в голове, мешая заснуть. Я перевернулся на другой бок. Не помогло.
Что это был за жучок? – спрашивал я у себя. Странное орудие убийства. И кому понадобилось убивать Каннэла? С виду, безобидный скелет. Не особо умный, иначе бы не попёр против нас, но в целом…
Хотя, остановил я сам себя, что я о нём знаю? Надо будет поговорить о нём с Трисси. Или попросить Деца побеседовать с ней.
Я вертелся с боку на бок, пытаясь заснуть. Не получалось. Как всегда, когда в мою жизнь врывались чужие тайны и опасные приключения. Мне хотелось куда-то бежать, нестись, рисковать жизнью, а не лежать в кровати. Но я пока ничего не мог сделать.
Я сел и глянул на часы. 3:38. Встал с кровати и подошёл к окну.
Компьютерная ночь Атлантис-Сити была в самом разгаре. Выросли искусственные леса, пели ненастоящие птицы, поддельные запахи распространялись по округе, на небе горели фальшивые звёзды. Царство подражания жизни. Очень похоже на истинную, неподдельную жизнь, особенно с непривычки, но всё-таки… всё-таки… было во всём этом что-то неправильное. Неточное. Не та нотка, неверная интонация. Да, в Нереальности встречались леса, выраставшие на одну ночь, а потом опять ссыхавшиеся в зёрна. Но росли они иначе. И птицы пели не так.
Впрочем, это не мешало мне наслаждаться темнотой. Я любил тёмное время суток. В ночи, в её холодном обаянии, в её неподвижности и глубине есть что-то мистическое. Запредельное. И одновременно – умиротворяющее.
Я окинул взором Атлантис-Сити. Чернила ночи затопили улицы и переулки. Чёрная река погрузила в себя небоскрёбы, многоэтажные дома и невысокие домики. В реке мрака утонули парк аттракционов, памятники, палатки и магазинчики. И лишь огни казино и ресторанов пытались пробиться сквозь эту завесу цвета мокрой сажи. В доме напротив горело лишь несколько окон. А соседнее здание, автоматизированное, №G-28-AB (номер был написан на стене), полностью погрузилось в ночную беспредельность. Слилось с ней.
Я приоткрыл форточку. Шум, звуки ночной жизни немедленно ворвались в комнату.
Я обернулся. Ханни спала, натянув одеяло на нос, и сладко посапывала.
Я вдохнул полной грудью.
И тут заметил справа какое-то движение. Лучик света скользнул по мне – и тут же отлетел в сторону. Откуда он появился? Нет, не с улицы.
Я отошёл от окна и огляделся. Я стоял один посреди пустой комнаты. А может, мне померещилось? Не выспался, вот и вижу всякую ерунду. Странные картины, вместо того чтобы являться во сне, смущать меня, воспользовавшись беспамятством, пытаются прорваться в реальность. Застигнуть меня бодрствующим.
Надо больше спать, подумал я.
Краем глаза я увидел, как какое-то маленькое пятнышко скользнуло по стене, а в следующую секунду раздался выстрел. Беззвучный, как ночь. Я отпрыгнул в сторону. Что-то скользнуло по моей руке, мне почудислось яростное шипение. Руку обожгло болью. Я присел на корточки.
– Аа, чёрт, – вырвалось у меня.
Раздалось приглушённое «пшшииу». По мне снова стреляли. Я распластался на полу. Судя по звуку, за моей спиной плавилась кровать. Я быстро обернулся, убедился, что нападавший не попал в Ханни, вскочил и бросился к стенке. В самый последний момент – доверившись чутью – отскочил в сторону. И увидел, как болотно-зелёная струйка взрезает черноту помещения. Жидкость попала на лампу. Сначала появилась крошечная дырочка, которая постепенно росла, увеличивалась, разъезжалась. Лампа осела, обмякла, обрюзгла. И потекла. Я всё это уже видел.
Жучок! Он был где-то здесь.
– Свет! – закричал я, падая на колени и пригибаясь к земле. Мне повезло, на руку угодила всего пара капель. Но один точный выстрел – и меня постигнет участь лампы.
Сразу два выстрела, один за другим. Что-то шипит, растворяется.
Ханни вскакивает, вертит головой из стороны в сторону, как заведённая, повторяет:
– Что случилось?.. Что случилось?..
Я поднимаю взгляд и вижу, как кто-то перебирает маленькими ножками. Пытается ускользнуть от меня, увернуться от контр-удара. Не выйдет. Я вижу его.
Жучок. Он бежит наискосок, к потолоку. Его хобот дёргается, туда-сюда. Видимо, жучок перезаряжается.
– Крылатик, в чём дело? Что происходит?
Я бы хотел успокоить Ханни, сказать ей, что всё хорошо, но у меня нет на это времени. Я хватаю первое, что подворачивается под руку. Статуэтку, изображающую какой-то атлантийский памятник. К верху памятник расширяется. То, что надо.
Я мысленно благодарю архитекторов, прыгаю вперёд и использую статуэтку, как мухобойку. Жучок останавливается. Поворачивает хоботок в мою сторону. Время замедляется. Хоботок смотрит на меня. Дёргается. Сейчас из него вылетит мутно-зелёная струйка. Если она попадёт на меня, мне конец. Я растворюсь, расплавлюсь, растекусь – как часть кровати, как лампа, как… Каннэл.
Статуэтка опускается на стену. Я опускаю её. Я бью ей, изо всех сил. Осколки. Статуэтка разлетается вдребезги. А вместе с ней хоботок и голова, к которой он крепится, и тело, и ножки – весь жучок, ядовито-зелёная крохотулька, тоже осыпается осколками. И они, смешиваясь с кусочками статуэтки, падают. Звяк. Звяк-звяк-звяк. Звяк.
Дверь открывается, вбегает Децербер. За ним – Трисси.
– Крылатик, что стрялось?
– Ты как, брателло?
Я ставлю то, что осталось от статуэтки, на столик и киваю на останки жучка. Осматриваю руку – пустяк, небольшой ожог.
– Я, оказывается, важная персона, – говорю я. – На меня только что было совершено покушение.
* * *
Мы прибежали к Крылатику сразу, как только услышали доносящиеся из его комнаты звуки. Шумы. Глухие удары. А потом что-то разбилось.
– В чём дело? – спросили мы.
На полу валялись какие-то осколки. Крылатик кивком указал на них.
– На меня покушались.
– Кто?
– Наверное, тот же, кто убил Каннэла.
– Ты думаешь, его убили? – спросил я.
– А ты сейчас так не думаешь? – вопросом на вопрос ответил Крыл.
Да, он был прав.
– Но кому понадобилось убивать дружка Трисси и покушаться на тебя?
– Чтобы ответить на этот вопрос, нам надо побольше узнать о Канннэле. Трисси, ты не могла бы рассказать нам о нём?
Трисси передёрнула плечами. Она была ужасно напугана. И всё-таки она совладала со своим страхом и сказала:
– Хорошо.
Мы расселись по диванам и креслам, и она начала свой рассказ.
Они познакомились в Атлантис-Сити, на одной из вечеринок. Каннэл был очень галантным кавалером. Он много читал и знал уйму интересных фактов. Он постоянно развлекал Трисси рассказами о дикой природе, о науке, о космосе. Каннэл был очень открытым существом. Но вместе с тем, когда речь заходила о работе, его настроение резко портилось и он замыкался в себе. Трисси пыталась хоть что-то узнать о том, чем её благоверный занимается, как зарабатывает себе на жизнь. Но в ответ получала либо молчание, либо фразу «Я не имею права говорить об этом». Сначала Трисси думала, что Каннэл стесняется. Потом она решила, что он занимает какую-то высокую, секретную должность. Прошло несколько месяцев, и Каннэл стал ужасно нервным, дёрганым. Трисси испугалась. А что, если у её парня невроз или психоз? Если он придумал себе какую-то тайну, которую холит и лелеет, а на самом деле у него просто не всё в порядке с головой? С черепушкой.
Характер Каннэла всё больше портился. Парень стал грубым и ревнивым, повышал на Трисси голос, обзывал и унижал её. Словно ему надо было выплеснуть на кого-то весь тот негатив, который он получал извне. Из другого источника. Из какого?
– Откуда, откуда в тебя заливается вся эта чернота? – спрашивала Трисси.
Он не отвечал.
– Расскажи мне, Каннэл, что с тобой происходит? Расскажи мне о себе.
Она подошла к нему, положила руку на плечо. И испуганно вскрикнула. В глазницах Каннэла полыхал огонь гнева. Ненависть струилась из него, подобно невидимому, грязному и отвратительному потоку.
Он размахнулся и ударил её по лицу.
Утром её уже не было у него в квартире. Она ушла и больше не возращалась.
Ханни говорила, что Каннэл расспрашивал её о Трисси.
– Как он выглядит?
– Ужасно. Злой, невыспавшийся и глазницы, как у сумасшедшего. Я ему ничего не сказала. Берегись его, Трис.
– Спасибо тебе, Хан, что бы я без тебя делала.
Прошло уже довольно много времени. Трисси надеялась, что Каннэл забыл о ней. Но в тот день, когда мы познакомились, скелет напал на меня с мечом.
– Хорошо, что я не из хлюпиков, – сказал я, – меня так просто не возьмёшь.
– Хмм, – выразился Крылатик.
Он размышлял над услышанным.
– Как жаль, что все свои тайные – существующие или нет – Каннэл унёс собой в могилу. – Крыл покачал головой. – Я почему-то уверен, что его убийство как-то связано с тем, над чем он работал.
– Но над чем он работал? Чем он вообще занимался? – Пока рассказывала, Трисси снова расчувствовалась. Из её глаз потекли слёзы.
Я обнял её и старался утешить.
– Не знаю, Трисси, не знаю. Но нам надо как-то это выяснить.
– Как твоя рука, Крыл?
– Всё в порядке. Поболит и перестанет…
Мы посидели ещё немного, в полной тишине. Когда Трисси успокоилась, я отвёл её в комнату, а Крыл уложил спать Ханни. Милашкам утром идти на работу, у них в запасе оставалось всего несколько часов. Мы предложили девушкам снотворное и успокоительное. Они наотрез отказались. И вскоре уснули. Они были жутко взволнованы, но усталость подействовала лучше всяких лекарств.
Крылатик позвал робота уборщика. Попросил его убрать осколки, но по-тихому, так, чтобы не разбудить девушек. Пока робот прибирался у них в комнате, мы сидели в гостиной, пили пиво и обсуждали случившееся.
Робот закончил уборку, оповестил об этом Крыла и уехал обратно в свою нору.
Мы попросили у холодильника ещё по баночке.
– Который час?
– Почти пять.
– Пошли спать?
– Пошли.
Мы так ни к чему и не пришли в наших размышлениях. Побросали пустые банки в мусорку и разошлись по комнатам…
…Утром мы нашли на кухонном столике записку:
«У нас на работе случилось ЧП. Возможно, сегодня нам придётся работать в ночную смену. Но вы не волнуйтесь за нас, развлекайтесь и веселитесь. Большое вам спасибо за помощь, и извините за всё.
(Ваши Трис и Хан)»
– Как думаешь, что у них стряслось? – спросил Крылатик.
– Не знаю, – ответил я. – Но надеюсь, что ничего страшного.
Мы уселись за стол и попросили аппарат приготовить нам кофе.
[6]
Адский дуэт на линии (Electric Light Orchestra «Telephone Line»)
Красотки назначают новое свидание (Queen+Paul Rodgers «Call Me»)
Утро выдалось на редкость безоблачным и жизнерадостным. Впрочем, как и предыдущее. Спасибо системам, регулирующим погоду в Атлантис-Сити.
Децербер врубил на всю катушку рок. Перед этим он, конечно, включил звукоизоляцию, чтобы не травмировать психику соседей. Синее текучее свечение обволокло собой стены и потолок. Теперь можно было в квартире хоть революцию устраивать – никто ничего не услышит. Все звуки потонут в поглощающем свечении, как в бездонном море.
Дец делал свою обычную утреннюю зарядку. В солнечных очках и с тремя дымящимися сигарами он выглядел очень эффектно. Время от времени пёс подпевал любимым группам. Ему очень нравились песни про babe и honey и кое-какие про raise the dead.
Я тем временем вёл дебаты с автоматизированной расчёской. Устройство предложило мне 211 причёсок, и сейчас мы пытались выбрать из них одну. Шумел фен; весело журча, текла из крана вода.
Зазвонил фон. Не знаю, каким чудом я его услышал. Может быть, отчаявшись, фон увеличил громкость сигнала.
Я вынул экран телефона, чуток растянул его. Нажал кнопку приёма.
– Алло.
– Здравствуй, Крылатик.
Квадратное лицо, круглые лампочки, добродушная улыбка.
– Привет, Джи-Би. Как ты?
– У меня всё нормально. А как вы с Децербером?
– Сейчас, погоди минутку, – сказал я и обратился к расчёске: – Попозже закончим.
Вышел из ванной, заглянул к Децерберу и позвал его.
– Что такое?
– Джи-Би на проводе.
– Сейчас иду.
Децербер вырубил музон и явился пред ясные очи-лампочки Джибитау. Я положил фон на столик. Голограмма смотрела на нас с непонятным выражением. Естественно, Джибитау уже в курсе наших дел. И Повелитель, как я подозревал, тоже. Молодцы Джибитау следят за нами и всё рассказывают своему шефу, а Джи-Би сконтачивается с Павлом.
– Как ваши дела?
– Всё замечательно, Джи-Би, спасибо.
– Думаю, для вас не секрет, что мне всё известно о недавних… происшествиях.
Интересно, Джи-Би просто так об этом заговорил, потому что беспокоится о нас, или хочет нас пожурить? Он не был похож на существо… на робота, который кого-то журит. Для этого у него слишком много дел, к тому же он чересчур радушный. Чересчур ли?
– Да, с нами случилось кое-что не очень приятное. Но мы всё разрулили, – заверил я. – Беспокоиться не о чём.
– Вы так думаете? А что, если люди, которым вы не угодили, снова попытаются вас… устранить?
– Убить?
– Да, именно. – Джи-Би был добрым парнем, но всё-таки роботом. Поэтому его слова звучали одновременно и жёстко, и мягко.
– Не в первый раз, – заметил Децербер.
– Да, не впервой, – согласился я. – Спасибо, что волнуешься за нас, Джи-Би. Но, думаю, мы справимся со всеми проблемами сами.
Я в этом не был абсолютно уверен, но не мог же я сказать: да, Джи-Би, в Атлантис-Сити назревает война. Огромные разрушения, бесчисленные жертвы, паника и ужас – вот что нас ждёт в скором. Ну, в этом я тоже не был уверен, но что-то мне подсказывало… Короче, было у меня очень неприятное ощущение. Предчувствие. И я не хотел зря беспокоить Джибитау. Хотя, может быть, и стоило бы. Я вспомнил несколько крупных заварушек в Аду. Причина у них была одна и та же – мы. И каждая из этих заварушек начиналась так же: Повелитель звонил и интересовался, всё ли в порядке. Срабатывала его интуиция. Мы говорили, что волноваться не о чем. Он нам не верил – и правильно делал. Приставлял к нам персональных следопытов, камеры летали за нами по пятам, безымянные наблюдатели фиксировали каждое наше движение. Но ничего не помогало: если каше суждено завариться, она заварится. Так какая разница, что я отвечу Джибитау…
– Сомневаюсь, друзья, очень сомневаюсь… Я приставлю к вам своих лучших людей. Они будут следовать за вами всюду, куда бы вы ни пошли, и докладывать мне обо всех ваших действиях. Круглосуточно на бесконечную плёнку вас будут снимать мои верные камеры-мухоббиты. Надеюсь, вы не против? Вы должны понимать: это просто меры предосторожности. Если Атлантис-Сити наступит конец, – Джибитау замолчал на мгновение, – и нам вместе с ним – никому от этого лучше не станет. Кроме тех плохих парней, которые пытаются вас укокошить.
Плохих парней? Это ещё вопрос, кто тут плохой парень. Из-за кого вечно возникают такие ситуации?
– Конечно, Джи-Би, это твоё право. Мы – гости в твоём государстве, и мы не хотим навредить ему. Верно, Дец?
– Естесьно.
– Скажи, Джи-Би, а тот парень, скелет… ты знаешь о том, что с ним произошло?
– Да, мне доложили. Но уже после того, как всё случилось.
– Разве ты не следишь круглые сутки за Атлантисом, не выглядываешь из-за каждой стены, не обозреваешь невидимым, но недреманным оком каждую улочку, не проникаешь с помощью своих многочисленных слуг во все дома и квартиры?
Джибитау рассмеялся.
– Как ты красноречив! – Робот помотал головой. – Нет, к сожалению, я не всеведущ и не всемогущ. У всех есть свои лимиты. А к тому же как бы много следопытов я не завербовал, преступники обязательно найдут способ обдурить их. Скрыться от камер, проникнуть в запретную зону, сделаться невидимками.
– Специальные крема, кибердвойники… – Децербер понимающе закивал.
Мы тоже пользовались всем этим – когда надо было проникнуть в штаб Мастера Хаоса. И позже, во время той заварушки с Галлюцинатором, я как-нибудь вам о ней расскажу.
– Да, зло всегда найдёт способ обхитрить добро. Пока добро не придумает, как обхитрить зло. И тогда зло вновь окажется на шаг впереди… Вечное соревнование, родом из изначальности. Борьба добра со злом, плюсов с минусами.
– Чем умнее полиция, тем хитрее преступники, – процитировал Децербер. Если не ошибаюсь, одного нашего общего знакомого, дьявола-владыку.
– И это верно, – сказал Джибитау. – Но мы постараемся больше не допускать таких оплошностей. Если честно, я не понимаю, как мы могли не заметить того жучка.
– Какого, первого?
– Да. И того, который напал на тебе в комнате. Они очень маленькие и юркие, но это не оправдывает моих информаторов и следопытов. Скелета – как его звали?..
– Каннэл.
– Каннэла расплавили в ресторане, на глазах у десятков граждан. Видимо, жучок следовал за ним по улицам, – размышлял вслух Джибитау. – Открытое пространство, сотни камер, тысячи глаз. Как мы могли его не заметить? И почему мы прозевали Каннэла? Мои служащие обратили внимание на скелета, только когда всё уже было кончено.
– Ладно, Джи-Би, не кори себя. Нельзя уследить за всем.
– Возможно, стоит найти для вас более надёжное убежище? Это была идея Повелителя – спрятать вас в Центре города. В одном из самых дорогих и известных отелей.
– Спрячься на виду, – ещё одна цитата из уст Децербера.
– Именно так. Помните ту историю о похищенном письме? Но теперь я задумался, а не прогадал ли Повелитель…
– Успокойся, Джи-Би. Ребята из торговых ассоциаций и крышующие их мафиози ещё нас не нашли. Это самое главное. А та зараза, которую мы подцепили… думаю, мы подцепили её здесь. И надо понять, где и как. Тогда мы сможем найти лекарство. Разобраться с теми, кто нам досаждает.
– Хорошо. – Джибитау мигнул лампочки. – Ну что ж, если в остальном у вас всё в порядке…
– Всё ништяк, Джи-Би.
– Мы тут расслабляемся на полную катушку.
Робот пипикнул – он был рад это слышать.
– Тогда я пойду. У меня много дел.
– До связи, Джи-Би.
– Пока.
Джибитау отключился.
– Следопыты Атлантиса не могут обнаружить смертоносное оружие на ножках, – сказал я.
– Посреди бела дня, там, где ведётся круглосуточная слежка, – добавил Децербер.
– Очень странно. Очень странно и подозрительно.
Пока мы рассуждали на эту тему, снова зазвонил фон. Теперь с нами хотел побеседовать Кашпир.
– Привет, Кашп.
– Децербер, Крылатик.
Привет.
Как дела?
У вас всё хорошо?
Это его характерная манера разговора. Мыслей в голове этого призрака роится бессчётное множество. Они, как молекулы, летают туда-сюда, сталкиваются, мешают друг другу. Полный и подлинный хаос. Но вместо того чтобы что-то с этим сделать, Кашпир зачерпывает свои мысли, снова и снова, без остановки, и выбрасывает в жизнь. Он говорит с такой скоростью, что, кажется, строчит из многоствольного пулемёта. Поначалу ваше сознание проседает и вибрирует, но в конце концов вы привыкаете.
Кашпир – очень обаятельное существо. Эта его по-детски милая улыбка. И неподдельное дружелюбие. И неиссякаемая энергия. Он добродушнее новорожденного котёнка, и к нему нельзя относиться плохо.
– Мастерик рассказал мне о вашей проблеме.
Я связался с ребятами по «Гостлайну».
Но никто ничего не знает.
Может быть, те линии, которые вы нашли на жучке, – действительно какой-то знак.
Только он никому не знаком.
Никому из тех, с кем я беседовал.
Но я продолжаю поиски.
Если что-то отыщу, свистну.
Ага?
– Ага, Кашп.
– Ну вот…
Как у вас дела-то?
Всё в порядке?
– Ну, как обычно. На Крылатика, вот, совершили покушение.
– Ужас!
Как это случилось?
Я рассказал.
– Так что, не проснись я посреди ночи, ты бы уже со мной не разговаривал.
– Кошмар…
Крылатик, а что, у тебя бессонница?
Я могу посоветовать хорошие таблетки.
– Да нет, Кашп, спасибо. – Я улыбнулся. Ну разве он не прелесть? – Просто все эти тайны и загадки… Назревает Большое Приключение, а во время Приключения спать не то что грех – смертельно опасно. Враг может подкрасться в любую секунду и укокошить тебя.
– Да.
Приключение – это монета о двух сторонах.
– Или палка, – сказал я.
Кашпир не понял.
– Палка о двух концах, – пояснил Децербер.
– А.
Ну да.
Вот.
Ну, я надеюсь, вы со всем справитесь.
Вообще-то, я в этом более чем уверен.
А я помогу вам, чем смогу.
– Спасибо, Кашп. Как там Колбинсон поживает?
– Проф-то?
Сражается с результатами своих экспериментов.
– Он ведь знатный химик, – сказал Дец.
– Точно.
Точно. – Кашпир закивал и заулыбался. – Насоздаёт себе монстров, а потом гоняет их битой.
Как обычно.
С профом всё O’K, не волнуйтесь.
Передавать ему привет?
– Да, передавай. Но так, чтобы никто лишний не услышал.
– Конечно, Крылатик.
О чём разговор.
Наши друзья… Какими бы они ни были – рогатыми, компьютерными или полупрозрачными, – мы всегда можем на них положиться. Кое-какие существа в Аду знали, где мы находимся. Мастерик, Кашпир, Колбинсон… Но мы были уверены, что они никогда нас не выдадут и никому не проболтаются.
– Пока, друзья.
– Пакеда, Кашп.
Я нажал на «Выкл.».
– Дело набирает обороты, – заметил я.
– Расследование, – поправил меня Децербер.
– Приключение, – поправил я его.
Дец приподнял большой палец и вытянул указательный, сделав «пистолетик». Это означало: «Точняк».
Мы снова разошлись по своим делам.
Я наконец разобрался с причёской, выбрал вариант 83: обычная; длинные волосы, пушистые, расчёсанные; без изысков. И теперь пил кофе и смотрел в окно. На проносящихся мимо птеранодонов и чаек из нержавейки; летающие тарелки, космические корабли и прочие НЛО.
Децербер отжался, поприседал, потягал гири и штангу. Обмылся в ванной. И, свеженький, присоединился ко мне.
Дец внимательно следит за своей физической формой. Я тоже делаю зарядку, но в сокращённом варианте. Мне хватает.
Децербер выпил тремя залпами пакет сока, выбросил его в урну. Плюхнулся на стул напротив меня.
– Армрестлинг? – предложил он.
Мы немного посражались, а потом опять зазвонил фон. На сей раз нас разыскивал Мастерик.
Мертвяк поздоровался и сказал, что всю ночь доставал расспросами своих коллег. Лазал по Сети. Даже сходил в БИМ – Библиотеку Изобретательского Мастерства. Но всё впустую. Нигде ничего – ни об этих странных жучках, ни о знаке у них на пузе.
– Может, это просто волнистые линии, и не больше. Брак производства, – предположил Мастерик.
– Может быть, – сказал я. – Но тогда это серийный брак, потому что на втором жучке, который напал на меня ночью, они тоже были вырезаны.
– На тебя напали?
Я пересказал Мастерику события прошедшей ночи.
– Нам надо поторопиться, ребят. Дело становится очень опасным.
– Как раз такие мы и любим.
– Знаю. Но Крылатик прав: если бы он случайно не проснулся посреди ночи, его бы уже с нами не было.
– Ну, может, я слегка преувеличил… – Я хотел разрядить атмосферу, но прекрасно знал, что никаким преувеличением здесь и не пахло.
– Могу я ещё чем-нибудь вам помочь, ребят?
– Пока нет, Маст. Но, если что, мы к тебе обратимся, О’Ка?
– Да, конечно. Будьте осторожны.
– Спасибо, обязательно будем.
Мастерик прервал связь.
– Ну, кто нам ещё позвонит?
Следующие несколько часов фон молчал. Мы воспользовались этим, чтобы прогуляться. Зашли ещё в парочку авангардных музеев. Покатались на аттракционах. Выпили пива. Постреляли из бластеров по мишеням и даже выиграли кое-какие призы. Раздали их все ребятишкам-роботам, сновавшим тут и там.
И не заметили, как на квартал, где располагался наш отель, опустились сумерки.
Лежавший в моём кармане фон завибрировал и заиграл хард-роковую песню. «Crank Call».
– Да? Вас слушает ангелочек.
– Здравствуй, крылатый ты мой. Как ты?
Ханни, а с ней – Трисси. Обе всё ещё выглядят неважно, на лицах читается обеспокоенность. Но уже нет того ужаса.
– Ждал, когда ты позвонишь. Очень за тебя волновался.
И, в общем-то, это была правда.
– А как ваше ЧП?
– Всё… не так плохо, как показалось на первый взгляд. Вроде бы.
– Вот и отлично. Вы, я так понял, уже освободились?
– Да, сегодня нам не придётся оставаться на ночь. Так что радуйся. – К Ханни возвращается её чувство юмора, в голосе слышна прежняя хитринка. Хороший знак.
– Есть предложение: куда-нибудь сходить, – вступила в разговор Трисси.
– Дец, ты как?
– Крыл, что за вопрос. Я всегда только «за».
– Я не сомневался. Где встречаемся, милые?
Мы договорились встретиться у пирса. Покормим мех. уточек, а потом сходим в какую-нибудь кафешку.
