Иар Эльтеррус
Мы – ищем! Прорыв. Часть первая
Самые богатые государства обитаемой галактики явно и орден Аарн тайно создали структуру под названием Детский фонд, старшим альфа-координатором которой со временем и стала Кейтара, как один из энтузиастов помощи детям. Ринкангский фонд являлся одним из подразделений международного. Правда, это не афишировалось, чтобы ринкангское правительство не начало ставить палки в колеса, а оно на это было вполне способно – находилось на откупе у корпораций, содержащих пиратские кланы.
– Ну что, Линкай? – обратилась девушка к коллеге, уроженцу Сообщества Т'Он, но нечистокровному, поэтому он был значительно ниже коренных жителей этого странного государственного образования, и не такой худой. – Похоже, с Тиумом мы закончили, наконец-то. Слава Благим!
– В какой-то степени ты права, – кивнул тот. – По всем колониальным и поселенческим планетам беспризорников мы собрали. Проблема в том, что через пару лет на улице окажутся новые дети. Либеральная демократия, будь она проклята во веки веков! В ней никто никому не нужен, каждый только сам за себя. И уж тем более ни одной сволочи не нужны чужие голодные дети. Но это еще не все. Я долго старался добиться от правительства разрешения изучить ситуацию в крупных мегаполисах Тиума. Там беспризорников как будто забирают в приюты, но что это за приюты? Кто их курирует? Чего добивается? Многие попавшие туда дети бесследно исчезают. Причем нас туда не пускают, видимо можем увидеть что-то не то. Ходят упорные слухи, что из этих приютов симпатичных мальчиков и девочек раздают богатым извращенцам под видом усыновления. Никто из «усыновленных» назад не вернулся. И умирают они подозрительно быстро, причем медицинские документы оформлены так, что не подкопаешься. Простудился ребенок! Или под поезд попал. Бывает! Полиция толком ничего не расследует, дела закрываются с резолюцией: случайность. Так что, повторяю, ты излишне оптимистична, твоя бывшая родина, прости уж, на глазах превращается в откровенное дерьмо.
– Знаю, – недовольно скривилась Кейтара. – Свобода! Проклятая свобода! Причем в понятие свободы у них почему-то в первую очередь входит свобода извращений. И безнаказанность за творимые мерзости. Но дети? Зря они тронули детей, такого мы не прощаем. Это точная информация?
– Аналитики утверждают, что да, – подтвердил Линкай. – Причем все прежние попытки добраться до столичных приютов законными способами ничего не дали, бюрократы ставят рогатки за рогатками, на что угодно идут, лишь бы не позволить инспекторам фонда побывать там. Мне это надоело, и я разослал по самым большим приютам дроидов-шпионов, у тиумцев нет аппаратуры, способной их обнаружить. Вскоре должна начать поступать информация. Что делать дальше пока не знаю. Но мое мнение – для анализа происходящего нужен дварх.
– Кинем клич, кто-то, да отзовется, – закусила губу девушка, которой очень не понравилось услышанное. – Да что же с ними всеми такое? Не успеваем одну яму с дерьмом вычистить, как они тут же новую наваливают. Почему обязательно должна образовываться какая-то мерзость? Зачем они такое творят? Чего этим добиваются?
– Не знаю, – брезгливо скривился т'онец. – Пашу́ они, такова их природа, другого ответа у меня нет. Что будем делать, если детей действительно продают извращенцам для изнасилования?
– Что? – зло оскалилась Кейтара. – Попросим помощи у фарсенских ликвидаторов! Не откажут. За детей они и сами любого порвут. Пусть казнят насильников самым жестоким образом с публикацией в прессе за что именно. Чтобы каждый подонок знал, что если изнасилует ребенка – сдохнет, причем мучительно! Зверье, способное на такое, жизни недостойно!
– Согласен, – резко кивнул Линкай. – Но есть ведь еще и те, кто сам не насиловал, но продавал детей насильникам. Чиновники тиумского министерства образования и прочая замешанная в этом сволочь. Купленные полицейские и им подобные. Их казнить, как будто, не за что…
– Подробное публичное освещение их деятельности, думаю тиумцы и сами справятся с наказанием, посадят. А на каторге торговавшим детьми несладко придется, у многих зеков тоже есть дети, они очень «любят» таких подонков и делают их опущенными.
Не на одного высокопоставленного тиумского чиновника в этот момент неожиданно напала икота, кое-кто даже к врачам побежал. Они еще не знали, что их деяния взвешены и приговор вынесен.
– Когда поступит информация от дроидов? – поинтересовалась Кейтара. – Запрос на дварха я дала в общую в сеть. О, вот и отзыв появился. Линеарх согласен нам помочь. Пересылаю ему твои контакты.
– Думаю, к вечеру записи поступят, – отозвался Линкай. – За контакты спасибо. А почему не свои? Уезжаешь, что ли?
– Приглашение в дальнюю экспедицию пришло, в другую вселенную, – не стала скрывать девушка. – Думаю, соглашусь. Так что вопросы наказания виновных и освобождения детей оставляю на тебя, Лорена и Ойлу.
– Хорошо, – кивнул т'онец. – Справимся. Успешно слетать! Кто командует?
– Кир-Ванег. Отличный командир.
– Согласен, этот дотошный гвард даже самые мелочи на произвол судьбы не оставит, все предусмотрит. В каком качестве летишь?
– Командир разведывательного фрегата, – довольно улыбнулась Кейтара. – Люблю и умею заниматься поисками в неизведанных регионах. Давно хотела развеяться немного, слишком устала от человеческой грязи. Экспедиций довольно много, еще одной гросс-адмирал Мерхалак командует – тоже решил тряхнуть стариной. Но мне с Киром-Ванегом уютнее и привычнее, чем с бывшим эспедешником. Третью экспедицию лор-адмирал Эрхау-Лару, черно-алый арахн, возглавляет. Четвертую – кэ-эль-энахский полковник Т'а Картеген, да-да, тот самый шебутной сорвиголова Лерк, около сорока мужику, а все равно пацан пацаном. Всего этих экспедиций, насколько мне известно, шестнадцать, направляются они в разные вселенные, Баг Бенсон разработал новые способы проникновения и нашел способ их опробовать. Наши старшие координаторы обеспокоены тем, что «сверхи» никак себя не проявляют, подозревают, что те готовят какую-то грандиозную пакость, вот и решили поискать их следы.
– Эти твари действительно способны знатно нагадить, – поморщился Линкай. – Мы же чудом на них вышли, а не вышли бы? Что бы с нами стало? Деградировали бы понемногу, пока не вымерли. И не поняли бы даже в чем дело…
В этот момент обоим поступило очередное сообщение. Лавиэнское правительство с одобрения Торговой палаты согласилось позволить инспекторам Детского фонда проверить неблагополучные планеты Основания и забрать детей с улицы, если те не чистокровные лавиэнцы. Последних придется передать правительственным эмиссарам.
– Расисты поганые, – скривилась девушка. – Ты это организуешь?
– Организую, конечно, – подтвердил т'онец. – Не впервой. Ты мне как-то говорила, что туда нужно посылать туда только чистокровных лавиэнцев из наших, со светлокожими они даже говорить через губу станут. А ведь порядки в Основании значительно смягчились по отношению к нечистокровным! Что же там творилось раньше?
– Жуть там творилась! – поежилась Кейтара. – Мне Релир несколько лет назад кое-что поведал о «милых» обычаях его «благословенной» родины, так у меня едва волосы дыбом не встали. Например, изнасилованная нечистокровная девушка обязана была униженно поблагодарить благородного чистокровного господина за то, что он к снизошел к грязному полуживотному. При этом ее могли отдать под суд за разврат, поскольку спровоцировала насильника. Не его, ее! И это еще мелочи. Если вдруг нечистокровный мужчина осмеливался претендовать на связь с чистокровной лавиэнкой, пусть даже по большой любви, его казнили очень медленным и жестоким способом.
– Бр-р-р… – содрогнулся Линкай. – Действительно жуть. Сейчас у них, получается, сплошной гуманизм…
– По сравнению с тем, что было? – криво усмехнулась девушка. – Да! Но, повторюсь, посылать к лавиэнцам эмиссарами все-таки лучше тех, кого они воспринимают равными, иначе обязательно возникнут проблемы. Я еще в начале деятельности фонда совершила ошибку и отправила в Основание уроженцев княжества и республики. Так там начали тянуть резину, всячески унижать эмиссаров, ставить рогатки и препоны, требовать сотни разных справок по любому вопросу. В итоге нам пришлось убраться оттуда несолоно хлебавши. Зато когда буквально через месяц я прислала наших лавиэнцев, все решилось за несколько дней без каких-либо проблем. Так что ты этот момент обязательно учитывай. Подчиненными можно посылать кого угодно, но начальником миссии обязательно должен быть чистокровный лавиэнец – угольно-черная кожа и белоснежные волосы до пояса.
– Спасибо за совет, приму к сведению, – кивнул т'онец. – Неужели так и не получится победить расизм в этой стране?
– Не знаю, – тяжело вздохнула Кейтара. – Да и не считаю нужным задумываться над этим, на то есть социоинженеры и социоматики. И верхушка ордена. Мое дело – детей спасать.
– Ладно, не будем терять времени, – встал Линкай. – Удачного полета! Пока!
– Пока! – тоже встала девушка. – Удачи!
Т'онец кивнул, вызвал через биокомп воронку гиперперехода и ушел в нее. Оставшись в одиночестве, Кейтара ненадолго задумалась – следовало отыскать прежних членов экипажа «Крадущегося Ночью» и узнать, кто захочет участвовать в экспедиции, а кто нет. Да и корабль новый заказать у биоинженеров следует.
* * *
Ирхас подул на замерзшие руки и нехотя поплелся к высотному конусу биржи труда, надеясь, что сегодня подкинут хоть какую-то подработку. Раньше можно было отметиться через инфор, но теперь денег на оплату доступа в сеть не было, вот и вынужден был прийти лично. Через полгорода пришлось плестить, а мороз почти тридцать градусов. Слава Благим, иногда удавалось зайти в какой-нибудь магазин погреться, пока сотрудники не понимали, что перед ними не покупатель, а досужий зевака, и не выгоняли его. Но отогреваться Ирхас успевал, что немаловажно, иначе по дороге так и замерз бы в какой-то подворотне.
Споткнувшись об камень, инженер едва успел схватиться за обледеневший столб, чтобы не упасть. Впрочем, инженером теперь считает себя только он сам – дисквалифицировали. Как там было написано в заключении? За вредные фантазии, отвлекающие ресурсы общества от действительно важных вещей. А ведь он всего лишь предложил построить атмосферные энергостанции! И генераторы предложил своей разработки. Но кому-то из директората озвучивание подобных идей оказалось поперек горла, и на Ирхаса спустили всех собак. Уволили с работы, а он тогда работал дежурным инженером на термоядерной энергостанции. Лишили диплома и социальной страховки.
Как оказалось, в Телли Стелл, если ты не имеешь официально признанного статуса изобретателя или разработчика, нельзя выставлять на всеобщее обозрение свои разработки. Молодой инженер никогда об этом не задумывался, да это и не афишировалось, работал, но, считая себя хорошим профессионалом, читал профессиональную литературу и много размышлял о том, как добиться улучшения работы энергостанций. Как оказалось, ему это потом объяснили в кулуарах, для начала следовало, сопроводив дорогим подарком, предоставить свой проект директору энергостанции, отдав ему основное авторство, а самому удовлетвориться статусом седьмого помощника десятого дворника. Но тогда бы его упомянули в нужных документах, и лет через десять Ирхас смог бы претендовать на желанный статус изобретателя. А он, молодой дурак, осмелился опубликовать свои выкладки и чертежи в соцсетях. Это вызвало огромное возмущение в «научной» среде Телли Стелл, и молодому наглецу решили указать на его место.
Когда инженера уволили и лишили диплома, жена немедленно бросила неудачника, презрительно заявив, что ничем ему не обязана, и жила с ним только потому, что он хорошо зарабатывал и мог оплатить ее покупки. Это очень сильно ударило по Ирхасу, тем более, что Улма отсудила себе квартиру и половину совместных сбережений. Его буквально выбросили на улицу, с тех пор бывший инженер чаще всего ночевал в ночлежках, ни на что иное его скудных средств не хватало.
Кто бы знал, как бедняга сейчас сожалел, что ордена Аарн больше нет, он бы выкрикнув Призыв в первый же Поиск. Но теперь этого не сделаешь. Если честно, после восьми месяцев голода и жизни в трущобах, Ирхас начал подумывать о самоубийстве. Сил терпеть все это больше не было. За что с ним так обошлись? За что об него вытерли ноги все, кому не лень?! Только за то, что не стал лизать задницы старым бездарям, не способным уже ни на что? Не способным придумать ничего своего? Похоже, именно так. Но что же теперь делать? Инженер понятия не имел.
Доковыляв до здания биржи труда, он поспешил войти, с облегчением оказавшись в тепле. Сегодня народа было не очень много, мало кто рискнул выбираться из дома в такой мороз. Но постоять в очереди пару часов все равно придется. Ирхас тяжело вздохнул и окинул взглядом стены огромного здания, на них медленно сменялись рекламные голограммы. Ничего интересного. Вербуют колонистов на новые планеты, а это практически рабство. Требуются рабочие на вариевые рудники по контракту формы два. Каторга, причем добровольная. Неужто найдутся идиоты, которые согласятся такой подписать? Интимное обслуживание богатых дам. Таких объявлений было больше всего, как для одиночек, так и для групп. Инженер брезгливо поморщился. Однажды он чуть не соблазнился, пошел на собеседование, где три дамочки с гнусными смешками озвучили ему, что потребуется делать, причем не стесняясь в выражениях. Ирхаса после этого чуть на месте не стошнило, и он бежал с места собеседования, как бегут из ада. Нужно совсем уж отчаяться, чтобы согласиться на полное лишение человеческого достоинства. Лучше повеситься.
Стоп, а это еще что? Требуются люди с творческим мышлением, способные придумывать и реализовывать новое. Но это же невозможно! В Телли Стелл?! Чушь! Не бывает. Пока инженер подходил ближе, реклама закончилась, вместо нее опять появилось надоевшее до зубной боли приглашение на «работу» в публичный дом. Пришлось ждать минут десять, прежде чем нужное объявление снова появилось на экране. Ирхас жадно впился в него глазами. Все верно! Некто ищет творческих людей, причем формальное образование и статус для него значения не имеют. Чудеса! И как связаться? Номер голара, причем оплата звонка со стороны работодателя, а это значит, что можно позвонить с любого общественного инфора. Благие Защитники!
Запомнив номер, как запоминают молитву, Ирхас ринулся в соседний зал, где имелось несколько инфорных кабинок. Одна, по счастью, оказалась пуста, он втиснулся туда и дрожащими пальцами набрал указанный в объявлении номер. Некоторое время ничего не происходило, а затем на небольшом экране появилась симпатичная девушка с ясными, сияющими какими-то глазами, он никогда раньше ни у кого не видел таких прекрасных и одухотворенных глаз. А затем она улыбнулась, и инженер чуть не упал – да не способен человек так улыбаться! Это была не улыбка, а какое-то невероятное чудо, от которого молодой мужчина задохнулся и чуть не заплакал от осознания, что он этой красавице и на понюшку трубочного зелья не нужен.
– Здравствуйте… – неуверенно произнес Ирхас и назвался. – Я случайно увидел вашу рекламу…
– Очень хорошо, что вы сами к нам обратились, – снова радостно улыбнулась незнакомка. – Дело в том, что нас очень заинтересовал ваш проект атмосферных энергостанций, мы искали автора, но по месту жительства и работы вас найти не удалось. Мы готовы предоставить вам работу по специальности и все возможности для творчества!
– Но ведь у меня больше нет диплома…
– Как говорилось в нашей рекламе, для нас это не имеет никакого значения. Правда, работа за пределами Телли Стелл. Но не думаю, что это станет проблемой. Вас весь здесь ничего не держит?
– Ничего! – подтвердил Ирхас. – После того, как меня вот так вот втоптали в грязь? Точно ничего.
– Вот и хорошо, – кивнула девшка. – А можно спросить у вас странную вещь?
– Спрашивайте, – удивился инженер, принявшись гадать, что же такое она хочет спросить.
– Если бы сейчас над Ларгиумом загорелось разноцветными сполохами небо, что бы вы сделали? – подалась вперед незнакомка, глядя на собеседника каким-то странным, ожидающим взглядом.
– Я? – на мгновение запнулся Ирхас, сперва засомневался, но затем решил ничего не скрывать, терять ему, в общем-то, было нечего. – Я бы выкрикнул Призыв! Арн ил Аарн!
– То есть можно считать, что вы его выкрикнули? – торжествующе улыбнулась девушка, всем своим видом говоря, что так она и думала.
– Да! – отрезал инженер. – И что, теперь я вас уже не интересую?
– Наоборот! – встала незнакомка. – Совсем наоборот!
Ее комбинезон неожиданно начал менять цвет, становясь черно-серебристым. А на левом плече медленно разгоралось Око Бездны. До Ирхаса не сразу дошло, что он видит, а когда дошло, то не упал он только потому, что кабинка инфора была тесной. Инженер не заметил потекших по его щекам слез, он понимал, что отныне все будет иначе. А эти? Эти пусть остаются здесь, продолжать рвать глотки друг друга.
– Я готов! – выдохнул он.
– Не покидайте кабинку, – опять улыбнулась сияющей улыбкой аарн, инженер вспомнил, что именно они такими и отличались. – За вами придут, совсем скоро, минут через пять.
Она помахала рукой, и экран погас. А Ирхас остался в одиночестве, его всего трясло. Неужели глупая, детская мечта исполнится? Очень хотелось надеяться, что его не обманут. Ведь если обманут, то он пойдет и бросится с ближайшего высотного моста, которых в Ларгиум-Харте хватает. В этот момент в дверь кабинки постучали. Он поспешил открыть ее и увидел парня в сером комбинезоне с такой же сияющей улыбкой, как у давешней девушки.
– Ирхас Даверо? – уточнил тот.
– Да, – поспешил подтвердить инженер.
– Идем, брат мой. Нас ждут на крейсере. «Дневной Сон» сейчас за орбитой второй луны Ларгиума.
Глава 2
– Что будем делать, Арвиор? – хмуро спросил командующий арвесским флотом адмирал Нагот, изучая тактическую сферу, на которой ничего хорошего не отображалось, силы противника численно превышали их втрое. – Справимся? Как думаешь?
– Или справимся, или погибнем с честью, Лорис, – усмехнулся его коллега, имперский комиссар Сават. – Это для них честь ничего не значит, но мы – не они. Хотя даже в такой ситуации победа возможна. Для нас. Есть одна мысль…
– Какая?
– Самоубийственные атаки малыми экадрами со всех сторон, причем действительно самоубийственные, не жалея себя. Наши сорвиголовы пойдут на верную смерть, раз нужно. И будут атаковать с такой яростью, что райверы обделаются, ведь они – трусы, для них нет ничего важнее их «бесценной» жизни. Когда есть большой шанс реально гробануться, они обычно отступают. У них это даже в уставах прописано. Десять процентов – для райверов уже нестерпимые потери. Мы же будем сражаться пока живы.
– Обязательно будем, – почти незаметно усмехнулся адмирал. – Потому не раз выигрывали сражения. Ты прав, стоит попытаться, – он обернулся к офицеру связи, капитану второго ранга Гольду. – На мой пульт вице-адмиралов Лонга и Рауэра. И… пожалуй, полковника Майса. Добавим к тактике уколов абордаж больших кораблей, о нем давно все позабыли, вот мы этим и воспользуемся.
Забытая всеми богами система без пригодных для жизни планет и полезных ископаемых мало кого интересовала, в ней столетиями никто не появлялся. Однако не сегодня – этим утром здесь встретились два довольно больших флота, причем один был втрое больше второго. Командующие не надеялись разойтись без кровопролития, прекрасно понимая, что слишком велики разногласия между двумя народами. А если точнее, между двумя цивилизациями с несовместимыми жизненными принципами. Райверская республика никому из других стран не позволяла жить по дедовским законам и обычаям, требуя отказаться от них и взамен принять свои. Для республиканцев само существование людей, не согласных с их основными императивами, было нестерпимо. Как можно не понимать, что они правы?! Что у них свобода?! Демократия?! Права человека, а прежде всего права различных угнетенных ранее обычных и сексуальных меньшинств?! Не понимать это мог только идиот. Именно таковыми райверы и полагали старых врагов, не раз пытаясь доказать тем, что они неправы, что нужно отказаться от привычных глупостей и уподобиться им, святым и праведным.
Но, невзирая ни на какие усилия, вышесказанное для арвесов было почему-то неприемлемым, и никто из райверов не мог понять почему. В особое бешенство апологетов «свободы» приводили вера в единого всемогущего бога с его дурацкими запретами и парная семья мужчины и женщины – последнее в райверской прессе вообще называли откровенным, недопустимым извращением. То, что именно такая семья тысячелетиями являлась основой человеческого общества, из народной памяти давно и тщательно вытравили, создав атомизированное общество, в котором каждый был исключительно за себя, когда любая помощь другим, если она не оплачена, открыто порицалась. В итоге райверы решили, что их противники – опасные сумасшедшие, подлежащие обязательному уничтожению, поэтому говорить с ними можно лишь на языке оружия. А то, что те осмеливались сопротивляться, вызывало всеобщее возмущение.
Не так давно, несколько тысяч лет назад представители обеих цивилизаций жили на одной планете, являя собой всего лишь два военно-политических блока, становившихся с каждым годом все непримиримее друг к другу. Один отстаивал либеральные ценности, а второй – традиционные. Причем второй только защищался, он не лез к представителям первого, ничего и никому не навязывал, в отличие от апологетов несуществующей «свободы» человека от общества. Они никак не могли успокоиться, давили и давили. Дело шло к глобальной ядерной войне, и все это понимали. Избавлением стало открытие теории гиперпространства, на основе которой со временем построили двигатель прокола пространства. И люди миллионами ринулись прочь с родной планеты, ставшей для них ловушкой.
Больше двух тысячелетий бывшие однопланетники почти не сталкивались, расширяясь в противоположные от родины стороны. Арвесы забыли навязанную мнением «мирового сообщества», абсолютно чуждую им демократию, вернувшись к привычному имперскому правлению, причем императора выбирали за профессиональные качества. А главное, отказались от всех привнесенных изне идей и парадигм, возродив нормальное патриархальное общество, где перед женщиной принято отодвигать стул, открывать дверь и уступать ей место. Где мужчина являлся мужчиной, а не бесполым ничтожеством, не способным встать на защиту семьи. Снова поэты начали воспевать женскую красоту, а не уродство трансгендеров. Во главу угла в империи была поставлена семья и община, а не личное преуспевание. Честь и справедливость стали основой арвесских законов и обычаев.
Нет, раем империя отнюдь не являлась, сволочей и паскуд в ней, как и везде, хватало, но люди хотя бы стремились к чему-то возвышенному, старались помогать друг другу, не позволяя большинству оскотиниться, чего всеми силами добивались в республике. И добились – там был натуральный кошмар, улицы сверхсовременных городов были усеяны палатками бездомных. Если кому-то на улице становилось плохо, через него просто переступали и шли дальше. Ведь, по меркам райверов, падающему следовало не помогать, а, наоборот, подтолкнуть его, чтобы ограбить. Понятие семья было напрочь забыто, детей выращивали в специальных интернатах абсолютными эгоистами, за этим внимательно следили, жестоко наказывая тех, кто смел проявлять такие качества, как дружба и взаимопомощь. Любое сотрудничество признавалось только за деньги. Жалость, доброта, сочувствие тщательно вытравлялись из душ людей, в итого из них вырастали законченные подонки. Все самые гнусные пороки культивировались, любого выступавшего против них подвергали обструкции. Либеральная демократия! Свобода личности! Понимать надо.
Но проклятые арвесы понимать и принимать отказывались, вызывая у райверов, абсолютно уверенных в своей правоте, недоумение и даже обиду. Как же так?! Этим идиотам сообщают святую истину, а от они не желают даже слушать! Значит, нужно заставить принять ее. И республика решила надавить на империю силой оружия. На угрозы та не отреагировала, тогда была предпринята попытка захватить одну из дальних колоний арвесов и насадить там свою идеологию. Так сволочи осмелились сопротивляться и уничтожили эскадру сил Добра и Света, как назвали ее идеологи либерализма! Случившееся вызвало в стране такой всплеск возмущения, что республика вынуждена была объявить империи войну. И эта война длилась уже почти двести лет с переменным успехом. Однако постепенно побеждала империя, причем она воевала лениво, спустя рукава, часто просто отбивая очередной наскок либералов и выдворяя уцелевших за свои границы. Но отдельные стычки были яростными, бесстрашие арвесов в бою и их готовность умереть за Родину пугали райверов, привыкших делать все только за деньги в строго оговоренных контрактом пределах. Но попыток прорваться на территорию противника, чтобы всласть побомбить беззащитные планеты с мирными жителями, они не оставляли, ведь насилие над беззащитными женщинами и детьми являлось основой их тактики и стратегии. Либерализм и свобода!
Одна из таких попыток сейчас и происходила. Но никто из имперского командования не предполагал, что противник пришлет втрое больше сил, поэтому для отражения атаки отправили обычную эскадру, которой в результате ошибки разведки предстояло погибнуть. Космонавты понимали, что не имеют права допустить врага к населенным системам. Да, в каждой имеются орбитальная и наземная ПКО, плюс большие истребительные отряды на пространственных станциях, но какая-то часть бомбардировщиков все равно прорвется и вывалит свой груз над беззащитными планетами. Этого нельзя было допустить ни в коем случае.
Сават отправился готовить отряды десантников к абордажу, для чего на каждом большом арвесском корабле имелись десантные челноки. Правда они были предназначены для десантирования на планеты, а не на чужие корабли, но вполне могли сгодиться и для этого. Главное дать челнокам достаточно мощное истребительное прикрытие, чтобы их не уничтожили по дороге. Также на всякий случай следовало подготовить несколько десятков брандеров. Пусть даже вся эскадра погибнет, главное, чтобы враг не добрался до колоний. Надежда и Тихая Гавань совсем недалеко отсюда, всего в десяти световых годах. Один прыжок.
Командующий решил использовать идею имперского комиссара и связался с капитанами линкоров и атакующих крейсеров. Объяснив им диспозицию, он попросил идти в атаку на пределе сил, безумно, не жалея себя, иначе с таким количеством врагов не справиться. Офицеры молча выслушали его и наклонили головы, соглашаясь. Каждому еще предстояло переговорить с экипажем. Нет, в своих людях они не сомневались, но те должны знать правду. Выжить в предстоящем бою они не надеялись, понимали, что это почти невозможно.
Похожая на старую, расплывшуюся жабу рат-адмирал Стенлия Лагортан была крайне недовольна тем, что противник перехватил ее силы в промежуточной системе. Райверские аналитики и навигаторы просчитали маршрут так, чтобы достичь пограничных планет империи неожиданно, минуя арвесский флот. Однако этого не удалось сделать, придется позже отправить под трибунал идиотов, утверждавших, что все получится. В победе она не сомневалась, но понимала, что потерь, и немалых потерь не избежать. Главное, чтобы никто из капитанов не струсил не вовремя. С них станется. Рат-адмирал поджала накрашенные помадой с блестками пухлые, накачанные силиконом губы – недавно она в очередной раз сменила пол и теперь по документам считалась гендер-квир-флюидной женщиной, невзирая на то, что родилась, да и физиологически являлась мужчиной – полов в республике официально насчитывалось больше ста двадцати. И не дай кому обозвать ее неправильным местоимением, сразу же под суд пойдет. А арвесские наглые мужланы свое все равно получат! Вспомнив, с каким омерзением смотрели на нее эти скоты во время сеанса связи, Стенлия сжала кулаки и гневно сверкнула глазами. Отсталые, убогие ничтожества! Да они должны на коленях стоять перед представительницей более развитого общества!
– В атаку! – визгливо приказала рат-адмирал, нервно тиская надушенный платочек. – Покажите имперским сволочам их место!
Никаких указаний, как именно атаковать, «флотоводец» не дала, да и не могла дать, поскольку должность получила отнюдь не за профессиональные качества, а за интимные услуги особого рода. Об этом все на флоте знали, поэтому никаких тактических решений от бывшей шлюхи не ожидали, она и слова-то такого, тактика, не знала, поэтому капитаны двинулись вперед кто во что горазд, вызвав тем самым гомерический хохот на мостике «Решительного», флагманского линкора империи. Там осознали, что эта эскадра способна сражаться только с мирными жителями, против профессионалов с опытом не потянет. Но республиканцев все равно было слишком много, и это обязательно сыграет свою роль, невзирая на весь их дилетантизм.
Арвесские корабли четко разделились на восемь ордеров, каждый из которых возглавлял либо линкор, либо атакующий крейсер, и ринулись на летящих кучей райверцев с разных сторон, причем атака была именно самоубийственной, отчаянной, безумной. Экипажи не берегли себя, никто не думал о своем выживании. Республиканцы принялись лихорадочно стрелять из всех орудий, подбили множество кораблей противника, но те до последнего мгновения вели огонь и, если не взрывались, шли на таран, погибая сами, но забирая врага с собой на тот свет.
– Проклятые фанатики! – в ужасе взвизгнула рат-адмирал, выронив свой надушенный платочек. – Сумасшедшие!
Однако трехкратный перевес в силах постепенно давал о себе знать, все больше арвесских кораблей гибло, не успев даже дойти до построения райверских. Последние, понимая, что победа не за горами, оживились. В какой момент все изменилось, никто не понял, но не слишком далеко от сражающихся эскадр внезапно распахнулось гигантское окно перехода и оттуда вывалилось семидесятикилометровое вытянутое черное яйцо, все усеянное буграми и рытвинами. За ним еще одно, потом еще и еще. Всего чужаков оказалось четверо. За ними последовал такой же черный бугристый шар в сто двадцать километров диаметром. Потом четыре металлических овоида, явно построенных вокруг циклопического орудия. И множество разномастных кораблей поменьше. Каждое из черных «яиц» тут же выпустило целую тучу истребителей, ничем иным эти юркие машины быть не могли.
– Кто это, Арвиор? – хрипло спросил Нагот.
– Инопланетяне, – растерянно ответил тот. – Сподобились наконец-то столкнуться. Сколько тысяч лет мечтали о встрече с братьями по разуму… Книги об этом писали, фильмы снимали… Вот они и прилетели… Таких кораблей ни у нас, ни в республике не строят…
