Идрис Шах
Знать как знать
Раздел II
Подлинные и подражательные суфийские группы
У суфийских групп, как и у всего, что становится популярным и вызывает широкий интерес, есть свои имитаторы. Среди этих подражаний редко встретишь злонамеренную подделку. Напротив, многие из них опираются на идею, лежащую в основе таких внешне различных явлений, как симпатическая магия и мода: «Если я выгляжу как что-либо, значит, могу каким-то образом стать этим». Иногда подобная концепция выражается в форме такого непреднамеренного суждения: «Если буду думать о чем-то, то это случится».
Следует избегать магического мышления. Религиозное мышление требует, чтобы человек стал достойным своей цели, магическое мышление стремится создать, сотворить желаемый эффект.
Лет двадцать назад я столкнулся с живой иллюстрацией того, как далеко в своей абсурдности может зайти человеческий механизм самооправдания: лидеры обучающихся групп из Европы и Америки встретились со мной и попросили совета, чему и как учить.
Пораженный сперва самим вопросом, я спросил, долго ли существуют их группы и каким образом им удается продолжать свою деятельность, если у них нет представления, как учить. Выяснилось, что в таком состоянии они просуществовали около 40 лет. «За счет чего?» – спросил я.
«Видите ли, нам стало известно, что источник учения находится на Востоке, – объяснили они, – вот мы и прикинули, что, если создать здесь учебные центры, истинные учителя услышат о нас и потянутся сюда. Фактически, так было заявлено нашими руководителями, и тогда эта идея показалась нам вполне логичной».
«Мы прикинули»?! Поначалу я решил, что они просто шутят. Но мой смех только огорчил этих искренних и совершенно заблудших людей.
Большинство человеческих существ склонно питать отвращение к жажде власти, но когда эта жажда проявляется бессознательно, она еще уродливее.
Эти люди пытались сотворить желаемое событие…
Вы, конечно, не назовете их неискренними, но какое же еще подобрать слово? С одной стороны, они говорили вполне откровенно и недвусмысленно, признав, что почти ничего не знают. С другой – они известили своих учеников, что ожидают послания от учителей с Востока, а сами эти ученики, многие из которых были высокоинтеллектуальными людьми, не увидели ничего странного в подобной концепции.
Для любого мало-мальски здравомыслящего человека их теория может быть перефразирована следующим образом:
«Где-то на Востоке, неизвестно где, существует община людей, которые владеют особым, продвинутым, знанием о человеке. Эти люди культивировали такое знание в течение целых эпох, создали школы и системы, через которые оно передается. Будучи заинтересованными в продолжении своей деятельности на благо всего человечества, они владеют способом, необходимым для реализации высших учений».
Но никому из этих добрых людей, как я понял, так и не пришло в голову, что, если представить, будто восточные учителя, о которых они все время твердили, действительно существуют, они, при любых обстоятельствах, несомненно, располагают собственными методами проецирования своего учения туда, куда пожелают или где в нем есть нужда или смысл.
Я пережил нечто необычное, увидев выражение, которое эти страстные эзотеристы изобразили на своих лицах, когда я сказал:
«Ваши восточные учителя, по всей видимости, чудной народ, если, обладая той мудростью, которую вы им приписываете, не способны передавать свои учения без вашей помощи».
Я представил себе столь же нелепую, гипотетическую ситуацию: добропорядочные жители небольшой деревушки Кент, расположенной по соседству с моим домом, собираются вместе и решают, что им позарез нужны знания, ну, скажем, по микроэлектронике. И вот они потеют над имеющейся у них информацией в надежде, что какой-нибудь технолог, воодушевленный таким героизмом, сжалится над ними…
До сих пор существуют сотни подобных групп искателей знания, насчитывающие в своих рядах тысячи членов.
Но это – только одна из форм подражательных групп. Значительно шире распространены группы, черпающие свои силы из более знакомого, хотя и менее очевидного источника, чем простое отсутствие здравого смысла. Такие образования считают суфийскими, но динамика, которая их объединяет, является чем-то совершенно иным.
Это можно определить как негласный договор тех, кто желает находиться в социальной группе, с теми, кто (чаще всего неосознанно) желает проявлять лидерство.
Подобный феномен сегодня хорошо известен и задокументирован экспертами в таких областях, как антропология, социология и психология. Но он все еще недостаточно понятен для широкой массы людей. Причину не надо долго искать. Когда сколько-то человек объединяются во имя общей цели, они исходят из аксиомы, что их номинальная очевидная цель и есть основной фактор, объединяющий и сохраняющий группу.
Реальность же состоит в совершенно обратном. Если бы у этих индивидов не было желания сбиться в кучу, никто из них и не подумал бы о формировании группы. Если бы у них не было предполагаемой цели, чтобы объединиться, они бы нашли другую. Вот ведь как все просто.
Одна из причин того, что захватывающее и важное знание, подтвержденное огромным количеством социологических исследований на Западе, с таким трудом проникает в сознание обычного человека, состоит в следующем: люди дорожат своими группами. Они также искренне заинтересованы в целях, провозглашенных группой. Все, кто, как им кажется, смеется над ними или угрожает существованию их объединения, всего лишь ставя под вопрос некоторые их убеждения, делаются врагами.
Таким образом, с психологической точки зрения, в поведении группы наблюдается явление с далеко идущими последствиями как для группы в целом, так и для ее отдельных участников, и это наиболее ярко проявляется в том, что людям мучительно трудно расстаться со своей группой, даже когда их участие в ней нежелательно.
И еще одна дополнительная сложность: многие группы часто представляют собой по-своему ценные объединения, выполняющие важную и полезную работу. В силу этого у людей возникает невольное убеждение, что образованное ими объединение НЕ МОЖЕТ не быть благотворным и полезным. Их чувство уверенности подкрепляется духом товарищества, присущего человеческой общности: люди извлекают эмоциональное удовлетворение из своего участия в сообществе.
Подобные группы, однако, что бы себе ни воображали их члены, не являются суфийскими. Если кто-то посторонний скажет им: «Ваша группа – всего лишь общественная ячейка», – ему ответят: «Вам не понять, какую ценность она для нас представляет. Вы просто не в состоянии почувствовать то же, что и мы».
Когда такое происходит, группа вырабатывает мощный инстинкт самосохранения, но, разумеется, подобную группу нельзя назвать духовной, какой бы она ни казалась ее участникам. Здесь налицо работа воображения, замаскированная под нечто иное.
Кто-то может спросить, как меня часто спрашивали, а что в этом плохого? Один человек сформулировал это так:
«Согласен, поведение групп диктуется инстинктом. Но это же не более чем форма, содержание-то совсем в другом. Подобный инстинкт играет положительную роль, и не будь его, люди никогда бы не объединялись. Мы должны ценить существование в нас этой тенденции. Например, люди могут объединиться для оказания медицинской помощи пострадавшим, и их деятельность принесет много добра. Могли бы они осуществлять благотворительную работу, если бы не их тяга к общим понятиям, согласованным действиям и планированию?»
Хотя это утверждение красноречиво и, на первый взгляд, выглядит разумно, на самом деле оно основано на путанице в мышлении и недостатке информации. Приводя аргумент, не имеющий отношения к вопросу о высшем сознании, рассуждающий весьма нуждается в исправлении своего низшего (или обычного) сознания. Дело в том, что я говорю о суфийских обучающихся группах, а не о бригадах скорой помощи.
Есть огромное количество несуфийских мероприятий, которые могут осуществляться группами, основанными на естественной тенденции к объединению и использующими подобную склонность во благо, – разве это уже само по себе не достойно поощрения?
Путаница возникает, когда люди исходят из предпосылки, что существует только один вид групп и что подобный образец является наилучшим инструментом в любой деятельности. Суфийские группы представляют собой крайне специализированные объединения, что вовсе не по зубам любителям.
Возможно, вы обнаружите некоторую логику внутри этого абсурда. Наша старая подруга логика говорила устами того человека: «Я признаю, что совершаю это по привычке и благодаря инстинкту. Но взгляни, сколько добра я делаю в результате и, кроме того, другого пути нет!»
Вариант этого заблуждения иногда звучит так: «Если бы Богу было угодно, чтобы мы летали, Он дал бы нам крылья».
Кроме того, ни один суфий не скажет, что должны существовать группы, совершенно свободные от естественных человеческих склонностей, или группы, которые должны абсолютно отличаться от знакомых нам группировок. Однако он скажет, что ни одна суфийская группа не сможет функционировать с пользой до тех пор, пока групповое сознание в ней не будет сведено до минимума. Для того чтобы это случилось, чтобы суфийская группа могла появиться, участники группы должны прежде всего располагать информацией о групповом факторе и знать, как минимизировать принудительный элемент, свойственный стремлению людей собираться в группы.
Поэтому истинная группа, в суфийском смысле этого слова, есть такая группа, которая содержит в себе минимум «групповщины». Подражательные суфийские группы являются не более чем группировками.
В этом случае было бы полезным провести такой эксперимент: свободно ли почувствуют себя в группе люди совершенно посторонние, не интересующиеся ничем эзотерическим. Если им будет не по себе, то эта группа – не суфийская.
Более того, суфийская группа не есть что-то постоянное. Она может быть распущена, перегруппирована, ее деятельность может быть приостановлена на месяцы, даже на годы, для того чтобы избежать нежелательных специфических черт, которые в ней укоренились.
Другое качество подлинной суфийской группы состоит в том, что ее участники отбираются и приводятся в гармонию, чтобы извлечь максимум преимуществ от группового обучения. Чтобы достичь этого, нужна не трогательная вера в восточных мастеров, которых можно заманить, но очень специализированное суфийское знание гармонизации.
Суфийские обучающиеся группы – это не центры по вербовке последователей. Они не собрание людей, которые откликнулись на объявление в газете или сформировали группу после того, как прочитали некую книгу или прослушали лекцию, или стали группой в результате того, что поддерживают связь с кем-то, или потому, что интересуются суфийским путем, или в силу того, что они, то есть участники, просто искали компанию, к которой могли бы присоединиться. Такого рода несуфийские группы могут быть опознаны совершенно случайными наблюдателями по личностным конфликтам между членами группы.
Участники же суфийской группы – это те, кому было предписано присоединиться к группе человеком знающим, что делает. И это может быть только суфий. А суфием может быть человек, завершивший процесс своего обучения и воплотивший в себе конечный результат развивающегося процесса – во всяком случае, это не тот, кто все еще учится. Искатели суфиями не являются.
Какая угодно иная группа, члены которой воображают, будто занимаются суфийским изучением, имеет такие же шансы изучить суфийское знание, как и любое сборище людей, пытающихся овладеть какой-нибудь наукой при отсутствии необходимого фундаментального руководства (подобно моим соседям из Кента, если бы они попытались разобраться в электронике).
С этих позиций становится совершенно очевидным, что суфийская группа представляет собой весьма специализированную организацию, чем-то весьма отличную от случайного или созданного наугад объединения людей, которые просто разделяют убеждения друг друга или общие цели.
Уже по одной этой причине ни одна из групп не может быть названа суфийской – если она не создана суфием. Здесь нужно отметить, что суфии не утверждают, будто их группы каким-то образом стоят выше всех остальных разновидностей человеческих объединений. Они просто говорят, что суфийские группы весьма отличаются от них.
Говоря о причастности к группе, можно сказать, что, только присоединившись к суфийской группе, вы можете стать суфием, но это вовсе не означает, что цель любого суфия – делать из людей суфиев. Суфий, однако, обязан установить четкую границу между группами с суфийской целенаправленностью и другими объединениями, какими бы привлекательными или целеустремленными эти последние ни казались.
Существует и другое достаточно распространенное, хотя и не всегда преднамеренное самооправдание, к которому прибегают претенденты в «искатели». Как только им сообщают, что суфийская группа должна возглавляться суфием, они задним числом переименовывают себя в «подготовительную» группу или навешивают какой-нибудь другой похожий ярлык. Название может измениться, но реальность остается прежней. Возможно, у вас добрые намерения, возможно, вы хотите сообщить людям о суфизме, мало разбираясь в этом сами, попутно предполагая, что от лекций и собраний вреда не будет, и прочее. Но эта деятельность полна ловушек и нежелательных побочных эффектов, намного более многочисленных, чем кажущиеся преимущества. Мудрость не проистекает из невежества, и дело не только в этом. Невежество и самообман могут принести огромный вред. Самое безобидное в перечисленных случаях – это то, что подражательные группы неуклонно разрастаются, поскольку предотвратить подобный процесс невозможно.
Желающие действительно учиться посредством суфийских методов могут легко себя проверить. Это такой же тест, посредством которого здравомыслящий человек способен определить свою готовность к изучению любого предмета: готов ли он учиться тому, чему можно научиться на избранном поприще, тем способом, в той компании, с теми материалами, в те сроки и используя те методы, которые соответствуют требованиям времени, места и индивидуальной ситуации учеников и самого обучения? Или же он (она) предпочитает учиться способом, который ему/ей кажется верным?
Суфийская фраза «Увеличьте свою необходимость» говорит, заметьте, не о желании, а о необходимости. Большинство людей поворачиваются к суфийскому учению не той стороной. Может быть, они и ищут, но отнюдь не того, что могут дать суфии.
Весьма причудлива еще одна тенденция, способная возникнуть в обучающихся группах: вид заболевания, происходящего не от суфийского мировоззрения или учения, но от «мирского вируса». Подобный недуг проявляется следующим образом: человек вбивает себе в голову, будто суфийские идеи необходимо распространять, и создает группу, не имея нужной квалификации. Такого «лидера» легко опознать, опираясь на здравый смысл. Он начинает с того, что противится этому самому здравому смыслу, конечно, ко всеобщему сожалению.
Например, он может взять наши книги, широко опубликованные и доступные всем, и предложить их людям для изучения. Затем он откажется от рациональной интерпретации идей, содержащихся в наших текстах, утверждая или подразумевая, что эти материалы обладают каким-то «другим, скрытым и особым смыслом». Он может выразить это так: «Все, что здесь написано, нельзя понимать буквально». Или же он может объявить: «Нас просто испытывают». Подобные люди сильно западают на идею испытаний. Но суфийские испытания никогда не проводятся в форме, которая позволила бы ученику их заметить, и уж тем более, когда обучающийся находится в «подготовительной группе».
Всякий, кто пытается учить других, говоря при этом, что не понимает смысла написанного, или утверждая, что опубликованные нами материалы содержат какой-то особый смысл, отличный от очевидного, в лучшем случае обманывает сам себя.
Другое весьма распространенное утверждение или подоплека, различимая в словах бесполезного наставника, звучит следующим образом: «Мы не понимаем, но, если будем настойчивы, понимание придет к нам».
С таким субъектом особенно тяжело иметь дело потому, что он или она страдает тайным желанием доминировать. Эта болезнь скрыта как от самого больного, так и от остальных участников группы за завесой «жадности» и самообмана. Только восстановление истинного смирения способно излечить от нее. Для этого необходимо раскаяться в желании доминировать. Но для того, кто вошел во вкус своего пристрастия, подобное требование будет просто невыполнимым.
Часто люди спрашивают: «Этот человек так предан цели, ничего не получает от группы взамен, как же может быть, чтобы он заблуждался или стремился к личной власти?» Задавая подобный вопрос, вы игнорируете тот факт, что есть и другие вещи, которые могут корыстно извлекаться из ситуации помимо, скажем, денег или явной власти.
Как правило, наблюдатель способен опознать заблуждающегося, хотя и высоко ценимого другими руководителя, по следующему признаку: такой лидер создает у других впечатление, что он действует согласно каким-то инструкциям, получаемым от некоего Учителя, живого или уже умершего.
В повседневной жизни подобных людей наблюдается весьма знакомая модель. Как правило, очень часто, у них возникают огромные трудности личного и социального характера, сопровождающиеся постоянными проблемами, приписываемыми «неким испытаниям» или «личному кресту». Все это объясняется очень просто: данный индивид присваивает событиям какие-то воображаемые причины, в результате чего подобная жизненная модель порой преследует его в течение многих лет.
К счастью, иногда ситуация поддается исправлению. Но это частично зависит и от способности подобного руководителя группы признать, что ему (или ей) необходимо учиться самому, прежде чем руководить другими. В знаниях такого человека существует большой пробел. Пока этот недостаток не будет ликвидирован, никакой прогресс невозможен.
Однако перестраиваться должны не только руководители. Большая доля «вины» за сложившуюся ситуацию лежит также и на остальных участниках группы. Их желание участвовать в чем-то важном, особом или многообещающем, тот факт, что они поддались чрезмерному чувству собственной зависимости, – все это привело к тому, что они усыпили в себе здравый смысл, необходимый суфиям в качестве предварительного условия духовного прогресса.
Мне неоднократно попадались люди, которые заявляли: «Я цепляюсь за эту группу только потому, что действительно хочу учиться и не вижу для себя другой возможности».
Тому, кто так говорит, собственные слова кажутся совершенно разумными. Но как он объяснит тот факт, что существуют тысячи, возможно, миллионы людей, которые хотят учиться не меньше, чем он, но не ввязываются в неадекватные сборища?
Описанный феномен отнюдь не ограничен группами якобы суфийского направления: на самом деле среди интересуеющихся суфийским учением таких псевдогрупп гораздо меньше, чем среди других эзотерических объединений. Любой социолог подтвердит, что подобные социальные структуры почти везде будут продолжать формироваться просто потому, что они используют такие психологические потребности, как зависимость и желание чудес, присущие каждому человеку. Суфии стараются уменьшить влияние этих характерных черт, эзотеристы же питаются ими – они ищут чудес, «понуждений», охотятся за сокровенным смыслом и откровениями. Такой подход в высшей степени неприемлем.
Какие еще причины, помимо некоторых естественных человеческих склонностей, создают перечисленные выше проблемы, превращающиеся в камень преткновения для людей, часто вполне разумно проявляющих себя в остальных областях жизни? Здесь небезынтересно будет отметить, что еще существует только одна причина. Ее присутствие мы обнаруживали везде, где встречались с описанными выше отклонениями. И состоит она всего-навсего в том, что, как оказалось, обсуждаемые здесь личности не смогли придерживаться одной-единственной программы обучения.
Они сгребли в кучу все виды эзотерических, религиозных и тому подобных фрагментов, взятых из разных источников, и стараются связать их вместе или, во всяком случае, включить в свое мышление. Иными словами, эти экспериментаторы пытаются делать обратное тому, чего требует любая прозрачная система обучения.
Суфийское учение не отличается от какой-нибудь другой целенаправленной и отработанной системы обучения, принятой в любой области. Оно требует от ученика пройти серию тщательно выверенных, последовательных стадий развития, не вовлекая в этот процесс воображение, предположения, материалы из других источников или концепции, принадлежащие другим эпохам, местам и людям. Иными словами, куда бы она ни проецировалась, эта система является завершенной.
Подобный подход не привлекает тех, кто, воображая себя желающими учиться и идти вперед, на самом деле просто хочет вариться в собственном соку. Они достаточно эффективно отрезали себя от всякого реального учения или изучения.
