Илья Александрович Шумей
Вирус человечности
Вирус человечности
Мерцающее пламя свечей едва очерчивало в полумраке контуры детской колыбели, над которой склонилась покачивающая ее женщина в богато расшитом, но уже видавшем виды парчовом платье. Ее внешний вид – аккуратно уложенные темные волосы, выглядывающие из-под подола мыски дорогих сапог и горделивый профиль – разительно контрастировали с простецким убранством небольшой комнаты и стенами из грубо отесанных, потемневших от времени и копоти бревен.
Однако любая война всегда диктует свои условия, которым приходится подчиняться всем, вне зависимости от чинов или сословий. Вот и Герцогине пришлось, следуя за своим супругом, променять роскошные палаты семейной усадьбы на крохотную каморку захолустной таверны. Благо хоть кормят здесь вполне сносно, да и обслуга всегда готова удовлетворить любой каприз, иначе с маленьким ребенком на руках ей пришлось бы крайне непросто.
Убедившись, что дочка заснула, Герцогиня Вендейская вскинула голову, прислушиваясь к доносящимся из соседней комнаты приглушенным голосам. Судя по интонациям, дискуссия находилась в самом разгаре и стихать не собиралась.
Плечи женщины тяжело приподнялись, когда она вздохнула.
Она не питала особых иллюзий насчет исхода переговоров, слишком уж много противоречий накопилось между вступившими в конфликт сторонами. Ее супруг хоть и отличался выдающимися организаторскими и дипломатическими способностями, но сейчас даже всех его талантов могло оказаться недостаточно, чтобы выгрести из того водоворота, в которых их затянуло. И если переговорщикам все же удастся прийти к какому-нибудь, пусть зыбкому, но компромиссу, то такой исход станет самым настоящим чудом!
Кверенс, неуклонно набиравший силу на протяжении последних нескольких лет, никогда не скрывал своих амбиций, последовательно покоряя одного своего соседа за другим. Его король, объявивший, что планирует построить величайшую империю всех времен, действовал смело, нахраписто, дерзко и где-то даже нагло, буквально играючи опрокидывая любые построения своих противников. Многие подозревали, что он призвал себе на службу демонические силы, что помогали ему одерживать верх даже в откровенно проигрышных ситуациях, но вот Герцог Вендейский полагал иначе.
– Потрясающе! Просто потрясающе! – пронизанные седыми прядями длинные светлые волосы коснулись карты, над которой склонился худощавый Герцог, внимательно изучавший построения войск и их последующие маневры. – Отчаянной и откровенно обреченной на поражение атакой выманить кавалерию противника на заболоченный весенний луг?! Гениально!
– Ваша Светлость? – стоявший рядом адъютант недоуменно нахмурился. – Вы восхищаетесь успехами нашего противника?!
– Не им самим, разумеется, – Герцог выпрямился, осматривая разложенные на столе потрепанные листы, заполучить которые стоило немалого труда и риска, – но его способностью выигрывать партию, имея на руках даже самые паршивые карты.
– После того, как Кверенс разобрался со Скархелом, у него наверняка возникнет сильный соблазн завершить начатое, сгладить образовавшийся на карте выступ и прибрать к рукам наше Герцогство! И в этой ситуации мне как-то непонятно, чему вы, Ваша Светлость, так радуетесь?!
– Я восхищаюсь красотой грозы, пусть даже она и спалит наш дом. Одно другого не отменяет, – Герцог раздраженно отмахнулся. – Не беспокойся, я прекрасно осознаю стоящие перед нами угрозы. И, думаю, у нас найдется, чем достойно встретить Его Королевское Величество и его непобедимую армию.
Дальнейшие события в полной мере подтвердили как опасения адъютанта, так и ожидания Герцога.
Войско Кверенса, вполне обоснованно ожидавшее легкой победы, ринулось на штурм укреплений Вендейского Герцогства, вполне ожидаемо обнаружив, что все их защитники, едва завидев королевские штандарты, в панике бросаются в бегство. Вдохновленные первоначальным успехом, солдаты Короля продвигались вперед, пока не уперлись в Версейку – полноводную реку, все мосты через которую оказались заблаговременно разрушены отступающей армией Герцога.
И именно в этот момент на них с флангов обрушились легендарные вендейские лучники, способные, по слухам, за сотню шагов уложить стрелу сойке в глаз.
Что в тех легендах было правдой, а что красивым вымыслом, не столь уж и важно. Главным итогом той стычки стало отступление изрядно потрепанного королевского войска и согласие на переговоры. Герцог оказался исключительно прилежным учеником.
Все прекрасно понимали, что через некоторое время Кверенс, подкопив сил, всенепременно сомнет любые оборонительные порядки противника, вопросом была лишь цена, которую придется за эту победу уплатить…
И именно в этот момент Герцог предложил провести переговоры, настояв на том, чтобы с противоположной стороны в них участвовал сам Король. И самый факт того, что Кверенс после недолгих препирательств на такие условия согласился, говорил о многом. Война успела изрядно измотать противников, и поиск взаимоприемлемого исхода мог стать наилучшим выходом для обеих сторон. Вот только поиск компромисса отнюдь не обещал стать легкой прогулкой. И Кверенс и Вендейцы положили на алтарь своей победы слишком многое, чтобы вот так просто пойти на попятный, списав в утиль все то, ради чего их воины сложили свои головы.
В качестве места встречи была выбрана небольшая таверна, разместившаяся у перекрестка нескольких дорог и до последнего времени остававшаяся вне зоны боестолкновений. Хозяин заведения, узнав о таком решении, особого восторга не испытал, он предпочитал спокойно обслуживать проезжавших мимо по своим делам путников и вовсе не горел желанием становиться центром Большой Политики, но его мнение никого и не интересовало. С другой стороны, если все сложится удачно, то его таверна приобретет немалую славу, которая, несомненно, конвертируется со временем в звонкую монету. Так что грех жаловаться.
Герцог со своей супругой и небольшой охраной прибыл сюда еще накануне, а сегодня к вечеру появился и Король Кверенса в сопровождении свиты, численность и вооружение которой было также заранее оговорено. Непростые переговоры начались уже в сгустившихся сумерках, в свете факелов и свечей, отсветы которых плясали по разложенным на столе картам.
Исходная диспозиция представлялась предельно ясной и понятной. Протекавшая через владения Герцога Версейка именно в этих местах оказывалась наиболее удобна для переправы и организации пристаней. Вверх по течению она изобиловала непроходимыми каменистыми порогами, ну а ниже начинались легендарные Скархельские болота, где граница между водой и сушей представлялась в значительной степени условной. Именно сюда, к западной оконечности Вендейского Герцогства, стягивались сразу несколько крупных дорог, и именно отсюда баржи торговцев отправлялись к Южному Морю. Доступ к столь удобному транспортному узлу являлся насущной необходимостью для Кверенса, дальнейшее развитие которого без расширения торговли с дальними соседями представлялось крайне затруднительным, если вовсе не невозможным.
Точно так же и Вендей прекрасно осознавал, в чем именно кроется секрет его процветания. Контроль над ключевыми транспортными узлами составлял основу финансового благополучия всего Герцогства. Потеря части территорий, где они располагались, неизбежно влек за собой радикальное сокращение доходов казны, скатывание в нищету и, как следствие, бунт простолюдинов, недовольных сокращением своей пайки.
Сохранить Герцогу свою власть в такой ситуации представлялось абсолютно невозможным, так что схватка за пятачок земли вокруг Версейки обещала быть жаркой и непримиримой.
И мрачные ожидания Герцогиню не обманули.
Доносившаяся из-за тяжелой окованной железом двери жаркая дискуссия с самого начала проходила на повышенных тонах, и оставалось только молиться, чтобы правящие особы не скатились до банального рукоприкладства. Вот тогда уж точно – туши свечи!
– Вы предлагаете отдать под ваш контроль дороги, по которым к нам поступает почти половина продовольствия?! – только вздувшиеся на висках Герцога вены давали понять, какой ценой ему дается видимое спокойствие.
– Правый берег реки так или иначе остается под вашим контролем, – грузный и широкоплечий Король демонстрировал воплощенный эталон невозмутимости, хотя и ему это давалось очень непросто. Подданные ждали от него безусловной победы, а не крохотный кусочек земли, да еще и с оговорками, – Но сухопутный маршрут мы блокировать не намерены… после восстановления мостов, разумеется.
– То есть вы отобрали у нас почти треть территории, и теперь выдаете это за свою милость?!
– Если потребуется – мы заберем все! – глухо рыкнул Король, перестав поглаживать окладистую черную бороду. Его начинала утомлять несговорчивость оппонента. – То всего лишь вопрос времени.
– А вы подумали, Ваше Величество, каких потерь будет вам стоить эта авантюра?
– Для Королевства это вопрос принципиальный, так что за ценой мы не постоим, не волнуйтесь!
– Это не мне, это вам волноваться нужно, Ваше Величество, – увидев, как при его словах Король недоуменно нахмурил густые черные брови, Герцог продолжил: – Я нисколько не сомневаюсь, что Орсейцы крайне внимательно следят за вашими походами, и, если по их итогам армия Кверенса окажется достаточно ослаблена, то они своего шанса не упустят! А вы и так уже стянули к Вендее едва ли не половину своего войска, оставив столицу почти без защиты. Если решитесь продолжить наступление, то вам понадобится подтянуть резервы, и вот тогда вы вполне можете получить внезапный удар в оголенную спину.
– Вы связались с этими бандитами?! – вспыхнул Король. – У вас совсем чести не осталось?!
– Если понадобится, то для защиты своей земли мы готовы связаться с кем угодно – с Орсейцами, с чертом, с дьяволом!.. Но в данном случае они и без моих подсказок все прекрасно осознают. – Герцог нервно тряхнул головой, разметав по плечам светлые пряди волос. – А вы сами, Ваше Величество, отдаете себе отчет, в какой тупик угодили?
В ответ Король только угрюмо проворчал что-то неразборчивое и снова уткнулся взглядом в карту. Что ни говори, а Герцог, держа в уме все нюансы, умел доходчиво раскладывать ситуацию по полочкам. Аналитиком он всегда был великолепным. Умом-то и сам Король понимал, что положение у них патовое, и для достижения хоть какого-то соглашения всем – и Кверенсу и Вендее неизбежно придется пойти на уступки. Возможный компромисс представлялся достаточно очевидным, но гордость не позволяла Королю произнести соответствующие слова вслух.
Эту миссию Герцогу пришлось взвалить на свои плечи.
– Я предлагаю сделку, – негромко произнес он.
– Какого рода? – Король заинтересовано вскинул голову.
– Вы выводите свои войска с территории Вендейского Герцогства, ну а мы… – Герцог был вынужден прерваться, поскольку в рядах королевской свиты такое начало вызвало ожидаемый взрыв возмущения и гнева.
– С какой это стати?!.
– Держи карман шире!..
– Не дождетесь!..
Впрочем демонстрация недовольства закончилась довольно быстро, когда Король резко взмахнул рукой и грозно рявкнул:
– А ну тихо!!!
Убедившись, что его подданные угомонились, монарх коротко кивнул Герцогу, чтобы тот продолжал.
– Ну а Вендейское Герцогство признает свой вассалитет перед Кверенсом… – на сей раз недовольный гвалт подняли его собственные соратники, а потому Герцогу пришлось повысить голос, чтобы их перекричать. – Торговые караваны Кверенса смогут свободно проходить через нашу территорию без каких-либо пошлин или сборов. Все причалы на Версейке также будут предоставлены в их распоряжение. Если имеющихся окажется недостаточно – построим еще. Но и наши торговцы должны иметь в Кверенсе равные права и возможности без пошлин или иных ограничений.
Герцог умолк, внимательно глядя на Короля, в глазах которого он читал понимание и, отчасти, благодарность за столь смелые формулировки, но вот их свиты словно сорвались с цепи. Люди кричали и ругались, гневаясь не столько на противников, сколько на собственных военачальников, посмевших предать все жертвы, что их доблестные воины принесли на алтарь столь близкой победы.
Предложенный Герцогом вариант в сложившейся ситуации выглядел исключительно логичным и разумным, вот только большинство людей, принимая решения, зачастую игнорирую голос рассудка, заглушаемый ревом эмоций. Озвученный план, хоть и снимал основной объем проблем, существовавших между Вендеей и Кверенсом, одновременно порождал новые, что грозили дамокловым мечом повиснуть над головами самих владык. Очень уж многие в их окружении были склонны воспринимать такой шаг как самое настоящее предательство. И в самом худшем варианте дело вполне могло дойти до организации покушения на правителя, который не оправдал возлагавшихся на него надежд.
С точки зрения недовольных все выглядело так, будто павшие солдаты отдали свои жизни напрасно, зазря, но, увы, иной вариант был попросту невозможен. Только после хорошей трепки, полученной войском Кверенса на берегах Версейки, Король начал воспринимать Вендею как серьезного противника, и только сейчас он оказался готов к тому, чтобы выслушать предложение Герцога, не отметая его с порога, как совершенно абсурдное.
Им оставалось лишь договориться с собственной свитой…
Спавшая в колыбели малютка вдруг вздрогнула и беспокойно заерзала. По всей видимости, доносившиеся из соседней залы громкие возбужденные голоса все же ее разбудили. Кроха выпростала ручонки из-под одеяла и захныкала, требуя к себе внимания.
Ее мать какое-то время еще пыталась успокоить дочку, качая люльку и негромко напевая простенькую колыбельную, но очень скоро стало ясно, что подобными полумерами ребенка угомонить не получится. Герцогиня, вздохнув, взяла девочку на руки и, закутав в одеяло, стала укачивать, опасаясь, что детский плач, становившийся с каждой минутой все громче и настойчивей, могут услышать в соседней комнате, где обстановка и без того была накалена до предела.
Малышка, однако, умолкать вовсе не спешила, более того, ее надрывный плач становился все громче и пронзительней. Она настойчиво тянулась ручонками в сторону соседней комнаты, откуда слышались приглушенные препирательства, словно требуя отнести ее туда, в самую гущу ругани и криков.
Герцогиня была готова впасть в отчаяние, когда толстая дубовая дверь резко распахнулась, и на пороге показался сам Герцог, раскрасневшийся и взъерошенный.
– Да что тут у вас, черт… – он подступил к супруге и осторожно забрал у нее дочь, которая сразу притихла, и ее крик сменился негромким поскуливанием. – Тише, тише, Кро, все в порядке, папа здесь, с тобой!
Убедившись, что дочь немного успокоилась, Герцог обернулся к переговорной зале, где накал дискуссии и не думал снижаться. Скорее, наоборот. Взглянув на малышку, мертвой хваткой вцепившейся в его большой палец, он понял, что легко и просто отделаться от нее не получится и только тяжко вздохнул.
– Как же ты не вовремя, Кро! – Герцог крякнул и с ребенком на руках вернулся к столу переговоров, прикрыв за собой дверь спальни.
Жаркая перепалка, прерванная появлением Герцога с дочерью, на секунду стихла. Присутствующие встретили его откровенно недовольными взглядами, поскольку считали недопустимым отвлекаться на решение личных вопросов в самый разгар обсуждения столь серьезных тем. Кто-то из его собственной свиты уже открыл рот, чтобы высказаться по данному поводу…
Но не успел.
Лежавшая у него на руках малышка, моргнув пару раз от яркого света, прикрыла глазки и… запела.
В той песне не было слов, но они и не требовались. Сама мелодия, мягкая и текучая, едва коснувшись слуха, что-то растапливала в душах людей. Она испаряла гнев, плавила нагромождения ненависти и злобы, которые, подобно каплям воска с горящей свечи, сами собой потекли наружу солеными слезами. В помещении воцарилась благоговейная тишина. Кто-то из военачальников шмыгнул носом…
– Какой… волшебный ребенок! – прошептал один из королевских генералов, глядя на малышку влажно блестящими глазами.
– Это ваша дочь? – поинтересовался другой, обшаривавший карманы в поисках носового платка.
– Да, – кивнул Герцог, приглаживая выбившиеся из-под ее чепчика редкие темные волосенки. – Леди Кроанна. Или просто Кро.
– Знаете, Ваша Светлость, – из-под густой бороды Короля мелькнула короткая улыбка, – мне кажется, я только что нашел достойную невесту для своего мальчугана!
* * *
Белая гравийная дорожка, петляющая по ослепительно изумрудным склонам холмов, неспешно бежала навстречу, отзываясь на каждый шаг коротким ритмичным хрустом. Погода сегодня выдалась просто чудесная, и небольшая утренняя пробежка представлялась наилучшим способом начать новый день.
Окружающий пасторальный пейзаж, еще частично скрытый дымкой утреннего тумана, неизменно погружал в умиротворение, граничащее с медитацией. Художники неоднократно пытались изобразить, как мог бы выглядеть Эдемский сад, но за вычурной цветастостью они упускали главное – истинное блаженство кроется в спокойствии и простоте.
И окрестности Учебного Центра как раз настраивали на подобный лад. Открывающаяся взгляду зеленая холмистая долина, по которой были разбросаны кляксы небольших рощ, выглядела настолько умиротворенно, что ты невольно забывал об оставленной за спиной работе, учебе и тренировках.
Ну а пасущиеся на лугу пятнистые лани, беспокойно прядающие ушами и стремительно исчезающие в ближайшем подлеске при приближении человека, только дополняли картину гармонии и покоя.
Уловив краем уха какой-то посторонний звук, Кроанна на очередном повороте обернулась, заметив бегущую следом за ними щуплую фигурку с топорщащимися в стороны непослушными рыжими кудрями.
– Трасси опять за нами увязалась, – заметила она, коротко усмехнувшись. – До чего же упрямая девчонка!
– Не за нами, – поправил свою спутницу дотошный по обыкновению Дьерк. – Она увязалась именно за тобой, Кро. Мои сольные пробежки она почему-то упорно игнорирует.
– И какая ей с того радость? – Кроанна еще раз оглянулась на конопатую девчонку, изо всех сил старавшуюся не отставать, и немного сбавила темп.
– Так ты – ее кумир, ее идол, Кро, разве это не очевидно?! Она стремится абсолютно во всем походить на тебя! – Дьерк с усмешкой покосился на спутницу. – Ну и как тебе роль местного божества? Нигде не жмет?
– Я – идол?! Ты что, Дьерк, совсем головой ушибся?!
Ее спутник только вздохнул, страдальчески закатив глаза.
– Проснись уже, Кро! – всплеснул он руками. – Наши подопечные – давно не испуганные цыплята! Их первоначальный шок прошел, и наружу снова начинают лезть демоны их юного возраста!
– Эти, как их… гормоны, что ли?
– Конечно! И, чем дальше, тем сильней будут их выбросы, что начнет проявляться в самых неожиданных обстоятельствах.
– Только этого нам не хватало!
– Так готовься заранее! Так или иначе, но чудить будут все – и твои отпрыски, и все остальные…
– Странно. Я не раз ловила на себе затуманенный взгляд Вальхема, но никак не думала, что и Трасси!..
– Так именно в этом и кроется причина ее настойчивости! – Дьерк взмахнул рукой, раздосадованный тугодумием своей подруги. – Неужели не понятно?!
– Ты хочешь сказать, что она… ревнует?!
– Разумеется! Какая же ты, Кро, близорукая!
– Так у меня, знаешь ли, просто нет столь богатого опыта сердечных страданий, как у тебя! – фыркнула Кроанна. – Меня выдали замуж, когда мне только-только год исполнился, так что вопрос поиска спутника жизни и сопутствующих мук любви передо мной не стоял. Жила, как родители прописали, и все тут.
– Выходит, тебя, в некотором смысле, обокрали?
– Или напротив, избавили от лишних хлопот. Какой вариант тебе более по вкусу?
Не желая далее обсуждать данную тему, Кроанна снова ускорилась, тем более что впереди из туманной дымки уже проступили контуры жилых и учебных корпусов.
Издалека комплекс зданий чем-то напоминал огромную белую кляксу, словно кто-то уронил ложку сметаны на зеленый бархат биллиардного стола. От облепивших склон холма зданий во все стороны разбегалась паутина гравийных дорожек, соединявшая жилой блок с посадочными площадками, ангарами, тренировочными базами, складами и другими постройками, образовывавшими учебный центр номер 18.
Данный небольшой городок являлся полностью автономным и в полной мене обеспечивал своих обитателей всем необходимым для жизни и работы, пусть этих обитателей в данный момент насчитывалось всего шесть человек. Всю работу по ведению хозяйства взяли на себя ловкие, проворные и почти незаметные машины, освободив людей для более важных и актуальных дел, главными из которых являлись каждодневная учеба и постоянные тренировки, помогающие не только закалять тело, но и осваивать все новые и новые инструменты и приспособления.
Человечество остро нуждалось во внимательных и заботливых Пастырях, а имеющегося их на сегодня количества оказывалось категорически недостаточно. Поэтому четверо новых обитателей учебного центра – Вальхем, Трасси, Свиллейн и Фреггейл – теперь активно готовились к тому, чтобы вступить в их ряды, и на данном непростом пути им предстояло узнать и сделать еще очень и очень многое. Их наставниками были назначены Кроанна и Дьерк, и ради этого их даже освободили от части Пастырской работы, но время от времени им все равно приходилось срываться и мчаться через половину галактики, чтобы оперативно урегулировать тот или иной внезапно вспыхнувший кризис.
Объем работы, предстоявшей их подопечным, представлялся поистине колоссальным, и от учеников требовалось немалое усердие и рвение, чтобы в разумные сроки с ним справиться. Однако, как Кро и Дьерк ни старались, заразить необходимым энтузиазмом им удалось далеко не всех.
Вот и сейчас, подбегая к спортивной площадке, Кроанна обнаружила на ней одного лишь Вальхема, хотя всем было ясно сказано, что перед переходом к освоению экзоскафандров необходимо потренироваться. И даже список упражнений мальчишкам выдали, но все тщетно. Свилл и Фрегг полагали себя и без того достаточно совершенными, чтобы дополнительно напрягаться. Да еще и в компании вчерашней челяди.
Два недавних императора, вообще, доставляли своим наставникам и другим ученикам массу проблем. Одно только их благородное прошлое давало немало поводов для того, чтобы задирать нос и всячески третировать Вальхема и Трасси, но тот факт, что Кроанна являлась их матерью, буквально возводил их заносчивость в квадрат!
И сколько женщина не силилась донести до двух зарвавшихся мальчишек, что для нее и, тем более, для Дьерка все ученики равны, Свиллейн и Фреггейл упорно отказывались принимать новую реальность и раз за разом продолжали демонстрировать окружающим свое мнимое превосходство. Кроанна специально держала себя с сыновьями подчеркнуто сухо, чтобы ни у кого не возникло даже тени сомнений в ее беспристрастности, но толку от этого было немного. Самым досадным оказывался тот факт, что постоянными выходками мальчишки куда больней ранили как раз свою мать, нежели однокашников, давно привычных к шершавостям жизни.
Добежав до спортивной площадки Кроанна некоторое время восстанавливала дыхание, после чего занялась упражнениями на растяжку и гибкость. Вскоре к ней присоединился и Дьерк.
– Опять твои отлынивают! – не преминул он вонзить ей едкую шпильку в самое чувствительное место.
– Будь так любезен – заткнись! – довольно грубо огрызнулась женщина. – Ты, кстати, пользуешься у них куда большим авторитетом, так и займись их воспитанием, коль уж из меня столь бездарный педагог получился!
– Ладно тебе, Кро, не заводись так, – Дьерк поспешил сдать назад. – В конце концов твои неугомонные сорванцы – наша общая проблема, и решать ее нам надо вместе… Извини, если задел. Я ж не со зла.
– Забудь, я в норме. Видимо, просто должно пройти какое-то время. Они хоть и сняли свои короны, но держат себя так, будто царственные венцы до сих пор у них на головах. Что-то вроде фантомной боли, когда давно утраченная конечность время от времени нет-нет, да и напоминает о себе.
– Вопрос лишь в том, насколько затянется их излечение, – спрыгнув с турника, Дьерк несколько раз взмахнул руками, чтобы расслабить мышцы и успокоить дыхание. – Но возможен и еще один вариант.
– Какой? – Кроанна заинтересовано приподняла бровь.
– Думаю, Свиллу и Фреггу неплохо вправила бы мозги на место ситуация, когда Вальхи или Трасси явно утерли бы им нос в какой-нибудь из дисциплин. При их неуемном тщеславии такая досадная пощечина вполне могла бы заставить их взяться за ум.
– Возможно, – женщина задумчиво заправила за ухо выбившуюся темную прядь волос, – но, с другой стороны, мы уже имеем на руках соответствующие примеры. Во всяком случае в части естественных наук – физики, химии – мои недотепы откровенно глотают пыль. Разве что с математикой у Свилла все в полном порядке, но, так сказать, «по очкам» Вальхем и Трасси у них выигрывают, однако обещанного тобой результата что-то не наблюдается.
– Ты плохо понимаешь… мужскую… психологию… Кро, – усевшись рядом с ней, Дьерк перешел к упражнениям на пресс. – Математика… физика… тьфу для них… Тут требуется… что-то более… осязаемое.
– Например?
– Ну это же… очевидно! – Дьерк сделал паузу, чтобы освободить руки для активной жестикуляции. – Вот если бы Вальхему, скажем, удалось в потасовке уложить Фрегга на лопатки – это был бы Результат! А всякие абстрактные науки для молодежи – лишь пустой звук.
– Очень скоро они поймут, что заблуждаются! – Кроанна раздраженно тряхнула головой. – И заблуждаются очень сильно!
– Когда-нибудь да, обязательно, – Дьерк возобновил выполнение упражнений, – но прямо сейчас… у них другие… приоритеты.
Покончив с растяжкой, женщина поднялась, осматривая происходящее на площадке.
Чуть правее следовавшая за ними Трасси, как прилежная ученица, старательно выполняла предписанные упражнения. Она время от времени бросала взгляд в сторону наставников, и Кроанна, чтобы ее приободрить, улучила момент и подняла вверх большой палец. Девчонка аж зарделась и удвоила свои усилия…
…хотя ее усердие не шло ни в какое сравнение с тем остервенением, с которым отдавался тренировкам Вальхем, занимавшийся на тренажерах на другой стороне спортивного комплекса.
Парень давно выполнил и перевыполнил положенную программу, но снова и снова подходил к снарядам, словно пытался выжечь в себе все силы, всю энергию до самой последней капли.
– Что ж он так надрывается прямо с утра-то? – проворчала Кроанна. – Потом на занятиях будет плавать как вареная муха.
– Кто, Вальхи? – Дьерк сел прямо и оглянулся на кряхтящего под тренажером для грудного жима мальчишку.
– Такое впечатление, что он наслушался твоих советов и теперь пытается догнать Фреггейла. Но, сколько бы он ни усердствовал, это ему ничем не поможет! Одной мускулатуры мало. Тут ведь еще и боевая подготовка нужна, которой моих мальчишек в свое время отец терзал до кровавых мозолей.
Дьерк какое-то время молча наблюдал за тренировкой Вальхема, и Кроанна заметила, как насмешливо-добродушное выражение постепенно сползает с его лица.
– Это не усердие, дорогая моя, – заговорил он негромко и как-то глухо, – это – покаяние!
– Что ты имеешь в виду? – недоуменно нахмурилась Кроанна.
Дьерк, однако, медлил с ответом. Вальхем, тем временем, покончив с одним упражнением, почти не делая паузы перешел к приседаниям. Было видно, как по его щекам катятся капли пота, и как вздулись вены на его висках, но парень словно специально отказывался даже от короткой передышки, стремясь нагрузить себя по максимуму.
В том, с какой самоотдачей и рвением парень истязал себя различными упражнениями, далеко выходя за рамки того, что требовала установленная программа занятий, чувствовался даже не фанатизм, а какая-то… обреченность. Тренировки приобрели для него какой-то сакральный смысл, и он истязал себя, словно принося некую жертву.
– Ты помнишь, – заговорил Дьерк неторопливо, – что перед нашим появлением на Олрене Вальхи успел учинить там знатный погром?
– Да, конечно! – кивнула Кроанна. – Ребята мне рассказывали. К счастью, никто серьезно не пострадал.
– И в какой-то момент он даже пытался убить стоявшую у него на пути Трасси.
– Ну, не преувеличивай! Я не думаю, что он всерьез намеревался…
– Он ведь тогда и в самом деле выстрелил, – перебил ее Дьерк. – И только молниеносная реакция Аврума спасла девчонку от неминуемой смерти.
– И ты полагаешь, что он до сих пор по этому поводу комплексует? – женщина еще раз покосилась на Вальхема, который даже приседания выполнял с какой-то одержимостью. – Но Трасси давным-давно его простила! Заехала ему разок хорошенько в ухо, на том конфликт и был исчерпан. Что ему неймется-то?
Кроанна перевела взгляд на конопатую девчонку, которая в данный момент была всецело сосредоточена на своих собственных упражнениях и, казалось, вообще не замечала ничего из происходящего вокруг.
– Проблема в том, что он сам себя все еще не простил. Чувство вины непрестанно гложет его, и Вальхи пытается эту вину хоть как-то искупить. Не перед Трасси, нет. В первую очередь перед самим собой.
– Истязая себя тренировками? – Кроанна озадаченно выпятила нижнюю губу, тогда как Вальхем к тому моменту также занялся растяжкой, и казалось, что хруст его сухожилий слышен даже отсюда.
– Не только, – поймав вопросительный взгляд коллеги, Дьерк усмехнулся. – Судя по логам работы с базами данных, Вальхи вчера опять занимался до поздней ночи. Он даже учебу и выполнение персональных заданий воспринимает как своего рода искупление, а потому отдается им целиком и полностью.
– Но его усердие определенно приносит свои плоды! Понятно, что для него химия – родная стихия, но он и по остальным дисциплинам показывает просто отличные результаты. Разве что в математике ему со Свиллом тягаться пока тяжеловато, но на то имеются вполне объективные причины.
– Да плевать ему на эти результаты! Он не ради них старается, пойми! Вальхи требуется какое-то… самопожертвование, что ли. Ну а поскольку его окружение ничего подобного не предлагает, то приходится довольствоваться самоистязанием на тренировках и учебой до обморока.
– М-да, – кратко констатировала Кроанна. – Видимо, мне понять мужскую психологию в принципе не дано.
– Так ты же сама говорила, что всю твою жизнь родители еще загодя распланировали. Где тебе было соответствующего опыта набраться-то? Это мы, сорняки, да поросль дикая…
– Ладно, пусть так. Но у тебя, столь умудренного жизнью мудреца, есть хоть какие-то предположения, когда Вальхем угомонится?
– Только когда он сам сочтет, что его жертва достаточна.
– Замечательно! – буркнула Кроанна, вовсе не излучавшая восторга. – То есть нам предлагается ждать, либо когда он до смерти замучает себя тренировками, либо когда случится некий катаклизм, где он сможет реализовать свою тягу к самопожертвованию, искупив тем самым свою вину?! Так, что ли?!
