Илья Деревянко
Кровь и Честь (сборник)
Глава 4
Уделав наглых малолеток, Данилов купил в коммерческой палатке бутылку коньяка «Белый аист», вернулся домой, выпил полстакана, закусил ломтиком лимона и погрузился в размышления. Голова работала на удивление четко, будто не пил вовсе. Кулебякин упорно не желает говорить, кто за ним охотится. Ну сказал бы прямо: бандиты достают, нужен телохранитель, чтобы не украли, не замучили, не убили. Так нет! Темнит, скотина! Почему? Вероятно, сам по уши в дерьме увяз! Может, послать его куда подальше, вернуть аванс? Но для отказа нужны конкретные доказательства недобросовестности клиента, а их нет. Немотивированный же отказ от работы подмочит репутацию. Пойдут кривотолки типа: «Спился детектив Данилов…», «Никуда не годен…», «Не стоит к нему обращаться». Озлобившийся Кулебякин приложит все усилия для более широкого распространения подобных слухов в среде московской буржуазии. И прощай работа! Раздосадованный Данилов потянулся к бутылке, но тут же отдернул руку. Хватит! Иначе завтра морда в зеркале не поместится. Пора спать!
Сон не принес ни успокоения, ни отдыха: опять скользкие, шевелящиеся змеи, страх, удушье, отвращение. Кошмар, одним словом…
В девять утра Виктор проснулся, привел себя в порядок, выпил крепкого чая и только собрался к Кулебякину, как в дверь длинно, требовательно позвонили. Он открыл и увидел трех милиционеров с автоматами.
– Гражданин Данилов?
– Да.
– Вам необходимо пройти с нами для выяснения некоторых обстоятельств.
Сегодня начальник уголовного розыска Н-ского отделения милиции майор Александр Михайлович Кондрашкин явился на службу раньше обычного, но отнюдь не из-за служебного рвения, хотя криминогенная обстановка в районе накалилась до предела и милиция оказалась буквально завалена работой. Это майора не особенно беспокоило. Два заказных убийства, четыре групповых изнасилования (одно со смертельным исходом), четырнадцать квартирных краж, восемь разбойных нападений и тому подобное вполне могли подождать. Главное другое – поскорее выполнить поручение Стаса, кормильца, благодетеля! Поэтому он не мешкая отправил к Данилову (адрес сказал Коржов) наряд милиции. К чему же, черт возьми, прицепиться?! Подперев голову руками, Кондрашкин принялся перебирать в уме возможные варианты….
– Сюда! – сержант указал стволом автомата на обитую дерматином дверь.
Данилов вошел внутрь. За широким столом, заваленным бумагами, сидел крепкий мужчина с темными волосами и недобрыми карими глазами.
– Садитесь, – недружелюбно пригласил он, указывая рукой на стул напротив себя. – Рассказывайте!
– Что?
– Все!
– Интересно, – саркастически прищурился Виктор. – Кстати, с кем я разговариваю?
– Начальник уголовного розыска майор Кондрашкин, – нехотя представился хозяин кабинета.
– И в чем же, простите, меня обвиняют? Если не секрет?
– Сам знаешь.
– Слушай, майор! – Данилов не на шутку рассердился. – Перестань ваньку валять! Мне эти штучки прекрасно известны! Они годятся только для малолетних сопляков, у которых нет мозгов и хронический мандраж, а я в спецназе восемнадцать лет оттарабанил! Говори по делу и не бери на понт!
Кондрашкин невольно поежился под холодным, тяжелым взглядом Виктора, тем более что по делу ему сказать было, собственно, и нечего.
– Ты лезешь куда не следует! – с ненавистью процедил он. – Отойди в сторону, ясно?!
– Ага! Ну наконец-то! – усмехнулся Данилов. – Теперь понятно! Вы все тут заодно!
– Запомни, ты, спецназовец хренов! – Начальник уголовного розыска от злости аж привстал из-за стола. – Это тебе так не пройдет, а за что привлечь – мы придумаем, не беспокойся!
– Думай, думай, – спокойно ответил Данилов. – А сейчас извини, мне на работу пора. Как придумаешь – вызывай повесткой! Адью!
– Крутой какой! Грамотный, сволочь! – прошептал Кондрашкин, когда дверь за Виктором закрылась. – Ну, ничего! Я тебе устрою райскую жизнь…
«С поганого мента мало толку! – подумал Стас, внимательно выслушав смущенного Кондрашкина. – Ладно, теперь по крайней мере ясно, кого нанял для охраны Кулебякин! Впрочем, если б не проклятая наркота, я бы сразу догадался! Профессионал! Устранить? Убрать офицера спецназа не так-то просто, разве что снайпера приглашать, но поднимется шум! У проклятого засранца наверняка осталось немало друзей в соответствующих структурах, да и не все менты куплены с потрохами. Или…» – Внезапно ему в голову пришла некая интересная мысль.
– В общем, так, – сказал он вслух Кондрашкину. – Попытайся его подставить и задержать хотя бы на несколько суток. Большего нам не требуется…
«А я применю свои методы», – добавил Коржов про себя.
После ухода начальника уголовного розыска Стас опустился в низкое кресло, закинул ногу на ногу, закурил сигарету и принялся составлять план действий.
Сегодня, как обычно, Данилов проводил Кулебякина до дверей квартиры.
– До завтра! – сказал коммерсант. – Позвоните в…
– Минуточку! – перебил Виктор. – Нам нужно поговорить.
Петр Васильевич потемнел лицом.
– О чем? – глухо спросил он.
– Может, вы объясните наконец, что происходит?
– Не понимаю.
– Первое – кто за вами охотится; и второе – почему меня вызывает и пытается запугать начальник уголовного розыска. Я не боюсь трудностей, но не люблю работать вслепую и не желаю быть марионеткой в чьих бы то ни было руках.
– Виктор Александрович, я ничего не знаю! – горячо заверил Кулебякин. – Бандитов, вероятно, подослали конкуренты, а милиция… – Тут коммерсант недоуменно развел руками.
– Ладно, до завтра! – криво усмехнулся Виктор и начал спускаться вниз по лестнице.
«Нужно разузнать, что это за фрукт, – на ходу думал он. – Вот только где? Гм… Ба, как я мог забыть?! Конечно же, у Степки!»
Степан Андреевич Корнилов, бывший одноклассник Виктора, после перехода страны к рыночной экономике занялся бизнесом и достиг на данном поприще неплохих результатов. В настоящее время он возглавлял крупную фирму по торговле недвижимостью и имел обширные связи среди «новых русских». Именно Корнилов обеспечил Виктору несколько хороших заказов, познакомил с нужными людьми. По счастью, богатство его не испортило, как случается со многими другими.
Корнилов остался хорошим человеком и никогда не отказывал в помощи старым товарищам.
Несмотря на позднее время, Степан Андреевич находился у себя в офисе, под который переоборудовал четырехкомнатную квартиру в доме, расположенном недалеко от центра города. Корнилов был завален работой по самую макушку, однако встретил Данилова радушно, усадил в кресло, предложил рюмку коньяку и строго-настрого приказал секретарше: «Не беспокоить!»
– Ну, – обернулся он затем к Виктору, – с чем пожаловал?
– Хочу проконсультироваться.
– Валяй.
– Кто такой Кулебякин?
– Сволочь! – безапелляционно отрезал Корнилов. – Исключительная сволочь!
– У вас с ним были общие дела?
– Слава Богу, нет.
– Тогда почему ты так считаешь?
– Видишь ли, Витя, – хмуро ответил Корнилов. – Когда видишь дерьмо, вовсе не обязательно к нему притрагиваться. И так все понятно.
– А поконкретнее? Факты есть?
– Нет! Просто друзья советовали никогда с ним не связываться. Говорят, он большой любитель подставок, а партнеров по бизнесу безбожно надувает. Но почему ты спрашиваешь?
– Я нанялся его охранять!
– Н-да, тебе не позавидуешь! Послушай доброго совета! Пошли его куда подальше, пока не поздно, иначе наживешь на жопу приключений. – Корнилов замолчал, налил себе коньяку и залпом выпил.
За окном разыгралась непогода. Тоскливо завывая, бился в стекла ветер, густо валил снег.
– Мне пора, – поднялся с места Данилов. – Спасибо за совет!
На улице ветер подхватил его, облепил с ног до головы белым снежным саваном и поволок к дому. Возле подъезда Виктора ожидал неприятный сюрприз. Грузовик с потушенными фарами внезапно сорвался с места и ринулся прямо на него. Лишь годами отработанные в спецназе рефлексы спасли Данилову жизнь. Упав на бок, он кубарем откатился в сторону и угодил в сугроб. Злобно рыча, машина выехала со двора.
«Приключения, о которых говорил Степан, не заставили себя долго ждать!» – поднимаясь и отряхиваясь, подумал Виктор.
Душу захлестнула холодная ярость. Данилов был из той особой породы людей, которых нельзя запугивать. От этого они только звереют. Вот и сейчас Виктор, уже собиравшийся по совету Корнилова послать Кулебякина к чертовой матери, передумал.
«Сперва выясню, что тут творится и какая сволочь пыталась подстроить мне несчастный случай!» – с ненавистью подумал он.
Глава 5
Позвонив утром Кулебякину, Виктор узнал, что на сегодня ему предоставляется выходной. По словам коммерсанта, он приболел и отлеживается дома под защитой сигнализации, пуленепробиваемых стекол и бронированной двери.
– До завтра, Виктор Александрович! – льстиво пропел Кулебякин, вешая трубку.
Первой мыслью Данилова было напиться на радостях, и лишь с огромным трудом он от нее отказался, но не потому, что заботился о собственном здоровье, а из-за неясного предчувствия. Во время службы в спецназе, особенно в горячих точках нашей необъятной, некогда великой страны, интуиция не раз спасала жизнь майору Данилову.
Сейчас кто-то невидимый, таинственный, но благожелательный подсказывал ему: «Не пей, Виктор! Нельзя! Накличешь беду!» Поэтому он отправился в баню, тщательно отпарился, выгнав из тела остатки алкоголя, затем вернулся домой, пару часов поспал, с аппетитом пообедал и решил пойти подышать воздухом, тем паче что вчерашняя пурга улеглась и погода стояла ясная, солнечная. Ребятишки во дворе увлеченно лепили снежную бабу, весело скакала вокруг хозяина выведенная погулять собака, около накрошенного добросердечной теткой хлеба жадно ворковали голуби.
Виктор улыбнулся, достал сигареты, закурил и пошел куда глаза глядят, однако не успел он пройти и двух кварталов, как рядом резко затормозил милицейский «воронок».
– Гражданин, вы пьяны, – важно заявил откормленный, розовощекий лейтенант. – Садитесь в машину, поедем в вытрезвитель!
– Да неужели?! – саркастически усмехнулся Данилов. – А если вы ошибаетесь?!
– Залазь в машину, алкаш! – истерично взвизгнул худощавый сержант с наглыми глазами навыкате. – Пьянь хренова!
Сержант попытался огреть Виктора дубинкой, но тот легко перехватил его руку и с такой силой сдавил кисть, что служитель закона невольно вскрикнул. Дубинка упала на землю.
– Сопротивление карается… – корчась от боли, залепетал сержант.
– Беспредельничаем, да? – вежливо осведомился Данилов. – Может, мне позвонить своему адвокату, а также прокурору?
«Он абсолютно трезв! – раздраженно подумал лейтенант. – Намутил воды проклятый Кондрашкин: «Отъявленный алкоголик… Вечно лезет в драки… Опасен для общества». Черт побери!»
– Извините, гражданин, обознались! – вслух сказал он, и «воронок» укатил восвояси.
«Твою мать! – спустя полчаса яростно ругался Кондрашкин. – Кто мог такое предвидеть? Ведь согласно данным, полученным от соседей, Данилов надирается каждый день! Не просыхает! А тут вдруг трезвый! Придется изобрести нечто пооригинальнее!»
«Провоцируют, волки позорные! – идя по улице, думал Данилов. – Видать, здорово я им мешаю! Боже, до чего отвратительное время! Милиция настолько срослась с мафией, что уже не разберешь, кто где!!! Твари продажные! Наверняка новую гадость готовят. Придется в ближайшие дни воздержаться от спиртного, хотя душа горит синим пламенем, и держать ухо востро! Скоро они предпримут следующий ход!»
Виктор оказался прав. В шесть часов вечера к нему нагрянули с обыском. Кондрашкин, всеми правдами и неправдами наплетя в прокуратуре с три короба, исхитрился получить ордер, без которого, как он отлично понимал, опытный Данилов милицию и на порог не пустит. План начальника уголовного розыска был предельно прост и ранее неоднократно проверен на практике. Сводился он к следующему: оперативники в присутствии понятых некоторое время роются в вещах, потом заявляют: «Обыск закончен. Понятые, распишитесь!» – и подсовывают понятым протокол обыска, заполненный чин-чином, вот только в графе «Произведенным обыском обнаружено и изъято» ничего нет. В девяноста девяти процентах из ста понятые не обращают внимания на подобные мелочи. Они торопятся домой, стремясь быстрее покончить с неприятной обязанностью и вернуться к прерванным делам. Когда понятые, расписавшись, уходят – дело в шляпе! В незаполненную графу можно внести что угодно, например наркотики, краденые вещи, «мокрый»[2] ствол и т. п. Тогда голубчику не отвертеться! По крайней мере под арестом вдоволь насидится. План, надо сказать, великолепный! Однако на сей раз подручным Кондрашкина не повезло. С понятыми осечка вышла! Одним из них оказался сосед Данилова по лестничной площадке Федор Ильин, отмотавший срок по двести восемнадцатой[3], ненавидящий поганых ментов всеми фибрами души и в совершенстве изучивший их уловки.
– Погоди, начальник, – ехидно усмехнулся Федор, отстраняя руку оперативника, протягивающего ему протокол обыска. – Под чем я должен подписываться?
– Тут, внизу! – нетерпеливо ответил тот.
– Да-а-а?! – ухмыльнулся Ильин. – Интересно! А где, пардон, результаты обыска? Графа-то пустая! Мало ли чего ты потом там накатаешь! Думаешь, лоха встретил? Ошибаешься!
Оперативник скрипнул зубами с досады. Прекрасный, почти безотказный план с треском рушился.
– Знаем мы вас! – распалялся между тем Ильин. – Закрыть[4] мужика хотите? Да?!
– Молодец! Соображаешь! – улыбнулся Данилов. – Спасибо! А теперь, господа-товарищи… – обернулся он к оперативникам, когда те, побелевшие от злости, оформили все как полагается, – нам придется распрощаться! Входная дверь вон там!
– Падла сраная!!! Изничтожу! Сгною! Лично пристрелю! – бесновался Кондрашкин, узнав об очередной неудаче.
Примерно так же выразился Стас и решил пойти на крайние меры…
Валентин Изотов во время службы в армии считался лучшим стрелком батальона, работал в банде Коржова на должности ликвидатора[5]. Свою работу он исполнял добросовестно, за что неизменно получал от шефа благодарности в виде солидных, приятно похрустывающих долларовых пачек. В течение трех лет Валентину всегда удавалось, совершив убийство, выходить сухим из воды, правда, этому в немалой степени способствовало покровительство майора Кондрашкина. К примеру, три месяца назад он средь бела дня при нескольких свидетелях расстрелял в упор из пистолета выходившего из подъезда человека, а милиция – хоть бы хны!
Благодать, да и только! Хорошо живется убийцам, когда большинство ментов на содержании у бандитов. Попадаются, конечно, в милиции честные, не купленные, но их мало, да и коллеги-иуды не дают им работать по-настоящему, ставят палки в колеса. Короче – раздолье!
Посему Изотов, выслушав приказ Стаса, нисколько не опасаясь уголовной ответственности, принялся за дело. Изотов отличался редкостной самоуверенностью и поэтому пропустил мимо ушей предупреждение шефа, что объект крайне опасен.
«Позвоню в дверь, – подумал он. – А как откроет – всажу в него несколько пуль. Делов-то!»
После ухода оперативников Данилов затер мокрые следы на паркете, в сердцах выругался и улегся на диван с сигаретой в зубах. «Милиция прогнила насквозь, – раздраженно думал он. – Интересно, сколько там осталось непродажных?! Сделали б меня министром – я навел бы у них порядок, хоть относительный: ужесточил бы кадровую политику, повысил в несколько раз зарплату, а за коррупцию беспощадно б уничтожал! Почему в ГРУ[6] почти не было предателей? Да очень просто! Во-первых, кого попало туда не брали; во-вторых, изменников сжигали в печи крематория живьем, заснимали данный процесс на кинопленку и демонстрировали новичкам. Действовало безотказно!»
Виктор уставился на потрескавшийся потолок, затем перевел взгляд на потертые обои. Его квартира давно нуждалась в капитальном ремонте, но не было у Данилова на это ни сил, ни желания. Да и зачем? Для кого? Для приводимых время от времени потаскух? Перебьются! А ему и так сойдет! Ему апартаменты не требуются!
Неожиданно в дверь позвонили.
Давя пальцем левой руки на кнопку звонка, Изотов правой извлек из-за пазухи пистолет с глушителем. Убийца держал оружие профессионально – рукоятка удерживалась спереди пальцами, сзади – ладонью, верхняя часть – в вилке между большим и указательным пальцами. Тыльная часть рукоятки всей плоскостью прилегала к ладони. Ступни Изотов расставил на ширину плеч, равномерно сбалансировав вес тела на обе ноги. Рука – под небольшим углом к линии плеч… Как только откроется дверь – он плавно нажмет спуск… Потом – контрольный выстрел в голову, и дело сделано! Однако жертва Изотова была профессионалом гораздо более высокого уровня.
Данилов нутром почувствовал надвигающуюся угрозу. Поэтому дверь открыл стоя сбоку, под прикрытием стены. Ошарашенный киллер, не увидев на линии прицела объекта, непроизвольно шагнул внутрь и в ту же секунду, получив удар в висок, мешком свалился на пол…
Очнулся Валентин не скоро, крепко и умело связанный, причем таким изощренно-жестоким способом, что вскрикнул от мучительной боли в вывернутых руках и выгнутом до предела позвоночнике.
– Не нравится? – насмешливо-учтиво осведомился незнакомый голос.
Продолжая постанывать, Изотов скосил глаза. Рядом стоял мужчина лет сорока, роста чуть выше среднего, ничем не примечательной наружности. «Неужели это он меня так?!» – мысленно изумился убийца.
– Больно? Ах, бедняжка! Ну ничего, потерпи малость! – продолжал Данилов и вдруг рявкнул: – Кто прислал, сучий потрох?! Выкладывай в темпе, иначе сейчас узнаешь, что такое настоящая боль!
Было в его голосе нечто настолько страшное, что крутость Валентина растаяла, как мороженое на солнцепеке. Спустя несколько секунд, завороженный холодным, гипнотическим взглядом Виктора, он раскололся, как гнилой орех.
Глава 6
Внимательно выслушав «исповедь» Изотова, Данилов надолго задумался. Перво-наперво как поступить с подонком? Убить? Не хочется, да и возни с сокрытием трупа… Сдать в милицию – в теплые, дружеские объятия продавшегося с потрохами Кондрашкина?! Отпустить восвояси? Нет уж, дудки! Ага! Вот оно! Развязав перетрусившего бандита, Виктор быстро, умело переломал ему пальцы, а также руки в локтевых суставах, сунул за ремень штанов пистолет и пинком под зад вышвырнул на лестницу. Попробуй теперь пострелять, гнида!
Когда вопли искалеченного киллера стихли в отдалении, Виктор вернулся на диван. Ему предстояло осмыслить услышанное, сделать выводы….
Весь день Петр Васильевич Кулебякин провел в мрачном настроении. Даже столь любимое раньше барахло (в том числе тысячедолларовый унитаз) не радовало больше сердце. В глазах застыла смешанная со злобой тоска. «Как, черт возьми, выкрутиться?! Влип по уши! Попался, как кур в ощип!» – с ненавистью думал он. Надо сказать, что самого себя Петр Васильевич ни в чем не винил, хотя в неприятности влез исключительно из собственной жадности и душевной нечистоплотности. Занял под проценты у коммерсанта Кутилова громадную сумму денег, отдавать, естественно, не собирался, а тот, сволочь, обратился к бандитам. Более того, Кутилов оказался не коммерсантом в полном смысле слова, а ширмой, под прикрытием которой Коржов отмывал деньги, и Кулебякина не убили до сих пор только потому, что Стас все же надеялся вернуть свои кровные, вместе с процентами, разумеется. Он собирался изловить Кулебякина, при помощи определенных методов вытрясти, как Буратино, а уж потом… Потом рассчитывать на снисхождение не приходилось. Эх! Подставить бы кого вместо себя! Вот только кого?! Последние дни Петр Васильевич недаром обивал пороги различных фирм, вел переговоры, пытался заключить контракты на поставку ему бензина, цветных металлов…
В общем, чего угодно! Тогда можно сказать Стасу: «Деньги перевел такому-то, а он, гад, надул. Не отдает ни товара, ни денег! Разбирайся с ним!»
Однако московские бизнесмены, вдоволь наслышанные о неприглядной репутации господина Кулебякина, посылали Петра Васильевича куда подальше, иногда вежливо, иногда матерно… Пока спасал телохранитель. Пока! Стоп! А почему бы не подставить его?! Но как?! Ба! Придумал! Кулебякин набрал номер Кутилова.
– Алло, Женя, это я.
– Чего тебе, сволочь?!
– Ну зачем так сразу?! Я возвращаю деньги! С процентами!
– Неужели?
– Конечно! Почему ты обо мне плохо думаешь?!
– Когда и где?
– Я, признаться, опасаюсь встречи с твоими друзьями. Мало ли! Сам понимаешь! Деньги принесет мой телохранитель. Завтра в черном «дипломате»!
– Гм! Давно бы так!
«Теперь пусть разбираются с Даниловым, а я уеду от греха подальше хотя бы на пару месяцев, – облегченно подумал Кулебякин. – А там… Там посмотрим!» Коммерсант довольно потер ладошки, хихикнул, обозрел в окно окрестности, ничего подозрительного не заметил, пулей вылетел на улицу и угодил прямо в объятия бандитов, которые по приказу Коржова денно и нощно караулили его возле дома.
– Попался, падла!! – восторженно воскликнул один из них, запихивая бизнесмена в машину. – Сейчас мы поедем в «комнату дядюшки Мюллера». Гы-гы-гы! Кайф!!! Я тебе лично глаз на жопу натяну!
«Комната дядюшки Мюллера» оказалась подвалом старого дома неподалеку от отделения милиции, в котором доблестно защищал закон майор Кондрашкин. При содействии последнего подвал официально числился спортзалом и был оборудован по последнему слову палаческой техники. Тут Стас в тишине и покое проводил экзекуции провинившихся коммерсантов или своих оборзевших соратников.
В настоящий момент он с садистским вожделением разглядывал связанного Кулебякина, валявшегося на бетонном полу. Трое подручных усердно готовили орудия пыток.
– Ну-с! – зловеще протянул бандит. – Приступим к процедуре!
– Не надо! – взвизгнул бизнесмен. – Я и так все расскажу!
– Валяй!
– Деньги должен был еще вчера принести мой телохранитель. Можете спросить у Кутилова! (С момента поимки Кулебякина прошли сутки. Раньше Коржов приехать не смог, поскольку так обкололся наркотой, что мало чем отличался от покойника.)
– Ладненько! – охотно согласился Стас, доставая из-за пазухи радиотелефон. – Звякнем! Это не сложно! Но если ты, козел, врешь…
– Да нет же, нет!
– Посмотрим…
Выслушав Кутилова, Коржов нахмурился.
– Похоже, барыга говорит правду, – процедил он. – Кутилов все подтвердил, кроме получения денег! Ты точно отдал их телохранителю?!
– Мамой клянусь!!!
– Вероятно, твой супермен почувствовал себя настолько крутым, что задумал прикарманить лавы! Вполне возможно! Наших пацанов он уделал, как котят, от ментов отвертелся… Гм… гм…
Стас мерил людей по собственной мерке. На месте Данилова он именно так и поступил бы, поэтому выдвинутая Кулебякиным версия показалась бандиту вполне правдоподобной. Лицо главаря банды почернело от ярости.
– Придется охотиться за этим спецназовцем! Да! Задачка! Разве что сюда его выманить! Шансов мало. Впрочем, попробовать стоит. – Коржов развязал Кулебякину руки и вручил радиотелефон. – Звони, сука! – рявкнул Стас. – Ври что хочешь, но замани его сюда!
Не обнаружив дома клиента, Данилов обрадовался. Баба с возу – кобыле легче! Весь день Виктор провел в приподнятом настроении, но пить не стал. Не хотелось почему-то! Он убрал квартиру, приготовил обед, с аппетитом поел, взял с полки одну из любимых книг и погрузился в чтение. Время пролетело незаметно, а в одиннадцать вечера зазвонил телефон.
– Виктор Александрович! Срочно приезжайте! – донесся из трубки испуганный голос Кулебякина. – Нет! Ничего еще не случилось, но может понадобиться ваша помощь! Записывайте адрес!
Минут десять Данилов раздумывал: ехать или не ехать? Шевелилось в глубине души нехорошее предчувствие, смутное, неопределенное. Потом решил: «Поеду! В последний раз! Выскажу паразиту все: мол, так работать невозможно! Или выкладывай всю правду, или до свидания!»
Памятуя о высоком профессионализме Данилова, Коржов основательно подготовился к встрече, собрал побольше своих людей. Двух самых надежных, переодетых пьяницами, оставил в засаде в подъезде, снабдил их позаимствованным у Кондрашкина нервно-паралитическим газом.
Стас понимал: в открытой схватке им никогда не справиться с офицером спецназа. Единственный шанс – застать врасплох, неожиданно прыснуть в лицо газом. Бесчувственного связать. Нет! Лучше сковать наручниками. Тогда Данилов уже не сможет ничего сделать.
План сработал безотказно. Едва Виктор зашел в подъезд указанного Кулебякиным дома – в лицо брызнула удушливая струя. Сознание затуманилось, ноги подкосились, и, ударившись головой о каменный пол, Виктор потерял сознание.
– Наручники! Живо! – скомандовал Стас. – Великолепно! Теперь волоките в подвал! Посмотрим, супермен, как ты выносишь пытки!
Данилов очнулся от сильной головной боли. Он лежал на бетонном полу, с вывернутыми назад, скованными руками. В горле и носу саднило, глаза слезились. «Опрыскали газом, ублюдки! – подумал Виктор. – Ну ладно, погодите у меня!» Неподалеку Виктор заметил несколько бандитских харь, а среди них – господина Кулебякина, собственной персоной.
– Оклемался, пидор? – спросил бандит с суженными от постоянного потребления наркотиков зрачками. Судя по всему – главный в этой компании. – Колись, куда лавы дел?!
– Че-го?! – удивился Виктор.
– Не хочет сознаваться, а ведь я ему их отдал! Мамой клянусь! – зачастил Кулебякин.
В глазах коммерсанта горела гаденькая радость. Еще бы! Ему наконец поверили! Теперь крайним окажется другой, а Петр Васильевич будет по-прежнему наслаждаться комфортом, испражняться в тысячедолларовый унитаз, обедать в лучших ресторанах, развлекаться с красивыми девочками…
– Не скажешь сам – заставим! – с угрозой произнес Коржов.
– Совсем охренели?! – возмутился Данилов. – Белены объелись?!
– Врет! Врет! Врет! – твердил, как попугай, Кулебякин.
– Приступайте к «физиотерапии»! – распорядился Стас.
Пытка началась. Длилась она долго, однако не принесла никаких результатов. От страшной боли Виктор потерял сознание.
– Крепкий оказался, – констатировал главарь банды. – Продолжим завтра на свежую голову. Я поехал, а вы… – ткнул он пальцем в двух первых попавшихся мордоворотов, – постерегите его. И барыгу заодно, на всякий случай…
