Илья Сергеевич Ермаков
Психомародеры: Тетрадь Бешенства
Глава 24. Новый скиталец души
– Как он сказал? – переспросил меня Бони.
– Безумный Лорд, – ответил я снова.
Сотис, Саманта и доктор Элеасаро озадаченно переглянулись.
– Листер, – голос Саманты был тихим, но напряженным, – ты абсолютно уверен, что услышал все правильно?
Для большей убежденности в правдивости собственных слов мне пришлось вернуться в памяти в тот момент, когда Ги Осмонд перед самой своей смертью ответил на мой вопрос.
«Безумный Лорд» – это его последние слова.
– Абсолютно, – твердо кивнул я.
– И ты… уверен, что это была не шутка? – озадачил меня Юно.
– Шутка?
О чем это они?
Не понимаю…
– Кого он имел в виду? – я спросил у Сипилены, – что еще за Безумный Лорд? О чем речь?
Сипилена уже хотела ответить, но отец ее опередил.
– Видишь ли, Листер, Безумный Лорд – это миф.
– Миф?
– Сказка. Байка. Страшилка. Шутка, придуманная когда-то давно нами, психиатрами.
Все еще не понимаю.
– В кругу психиатров есть известная старая сказка-шутка об одном докторе, который так часто лечил своих пациентов, что в конечном итоге сам стал жертвой самого серьезного психического заболевания, – объяснила мне Сипилена.
– Самого серьезного заболевания?
Доктор Элеасаро и Сипилена синхронно кивнули, будто разрешали мне самому ответить на свой вопрос и догадаться о какой болезни идет речь.
Самое серьезно психическое расстройство…
Что это может быть?
– Говори первое, что придет на ум, Листер, и ты окажешься прав, – добавил доктор Элеасаро.
Первое, что придет на ум, значит…
У меня имелась одна идея в запасе, и я решил ее озвучить, не боясь ошибиться:
– Может, это… ну, не знаю… шизофрения какая-нибудь?
Сипилена ответила мне теплой улыбкой.
– Угадал, Листер, – похвалил меня доктор Элеасаро, – это шизофрения. Не «какая-нибудь», а самая настоящая параноидная шизофрения.
А теперь я попытался собрать в единое целое все факты, которые мне стали известны из рассказов моих друзей.
– Значит, вы хотите сказать, что Безумный Лорд – это психиатр, который заболел шизофренией? И вся эта история – просто шутка, придуманная психиатрами?
– Именно, – кивнул Сотис, – детская страшилка.
– Многие психиатры боятся сойти с ума, и выдумка о Безумном Лорде их пугает, – улыбка доктора показалась мне довольно неоднозначной.
– И что все это может значить? – не понимал я.
К удивлению всех присутствующих, предположение высказала Пандора:
– Если это не была предсмертная шутка, а правдивый ответ, возможен ли такой вариант, что некто взял себе прозвище Безумного Лорда? Как вы сказали, эта байка известна всем.
Мне не была известна…
И в словах Пандоры зиждилось здравое звено.
– Ха! – бросил Бони. – Ты станешь прекрасным скитальцем души, Пандора! Именно об этом я тоже как раз сейчас подумал!
– Вы правы, – согласился доктор Элеасаро, – мы не будем сбрасывать эту теорию со щитов, но никаких доказательств истинности слов Ги Осмонда у нас больше нет. Если этот загадочный Безумный Лорд существует, кем бы он ни являлся по существу, то нам следует быть, как минимум, внимательными к деталям. Если Ги Осмонд был как-то с ним связан, то я смею предположить, что и другим организациям может быть что-то известно об этом. В особенности это касается тех организаций, которые тесно сотрудничали с «Пожирателями мыслей».
И одну такую организацию мы знали.
«Последний синдром».
– Лютен тебе ничего не говорил, Листер? – обратился к нему Юно.
Но Сотис лишь покачал головой.
– Если бы он знал – точно сказал бы, – добавил он, – возможно, эта тайна известна лишь главе организации.
И в этом тоже было здравое звено. Вполне логично, что о таких важных тайнах Ги Осмонд не стал бы распространяться своим подчиненным. Его последователям не следовало знать, что их босс сам может оказаться «парнем на побегушках».
– А на что способен психомародер с шизофренией? – назрел у меня новый вопрос.
– Такого психомародера не существует, Листер, – твердо мне сказал доктор Элеасаро, – шизофрения носит наследственный характер и как-то победить ее или трансформировать в способность – просто невозможно. В этом вся суть сказки о Безумном Лорде. Вся хитрость в том, что его просто не может существовать априори! Человек, страдающий шизофренией, виноват сам в этом в самой меньшей степени. Здесь очень многое решают гены. Против них, как говорится, не попрешь…
Понятно.
Ги Осмонд меня надул!
Сраный подонок!
Но… тогда мне так не показалось.
Он не мог соврать под конец… или мог?
Если бы я держал себя в руках и крепче сжимал Каратель, то никакого бы выстрела не было! Я бы мог взять Ги Осмонда под стражу, привести к мистеру Стэндишу, и тот бы наверняка выбил из нарцисса всю правду.
– Как бы то ни было, я рад, что этот переполох закончился, – улыбнулся нам доктор Элеасаро нежно, – Тетрадь Бешенства уничтожена и отныне больше никогда не попадет к тем, кто захочет использовать ее так же, как это сделал Ги Осмонд. «Пожиратели мыслей» повержены. Вражеской организации больше не существует. Конфликт можно считать исчерпанным. Сегодня у «Скитальцев души» больше нет врагов. И что самое важное, за эти несколько дней наши ряды пополнились сразу двумя отважными и сильными агентами, которые не раз и не два доказывали свою верность. И не только верность. Они показали свою честность, доброту, бесстрашие и талант. Они открыли нам свои души. Я горд за вас, Листер и Пандора. Пускай Листер уже является частью нашей организации, ведь он прошел испытание «Горячего стула», тебе, Пандора, я могу засчитать его «автоматом», ведь ты уже много раз доказала нам, что являешься сильным психомародером, который действует на благо организации. Мне остается лишь предложить тебе… Пандора, хочешь ли ты стать частью «Скитальцев души»? Мы с радостью примем тебя в нашу семью, где ты можешь оставаться столько, сколько посчитаешь нужным. У нас все основано на свободе и взаимопонимании. Что скажешь, Пандора?
Все смотрели на девушку, которая залилась краской от такого обилия внимания.
– Я…
Мы затаили дыхание.
– Я согласна.
* * *
Пока шли приготовления к празднику, который должен был состояться в Наблюдательном Пункте, у нас с Сипиленой выдалось время, чтобы побыть наедине и наконец поговорить друг с другом после стольких дней разлуки.
Саманта и Лита крутились на кухне. Парни накрывали на стол. Пандора была нашей гостьей и ей позволили отдохнуть, хотя она постоянно рвалась помогать Саманте и Лите с готовкой салатов.
Мы с Сипиленой тоже решили в скором времени присоединиться к остальным, чтобы помочь, но пока…
Нам нужно немного времени.
– Надо же как все получилось, – на ее губах проступила тяжелая улыбка, – все началось с того, что ты отправился с Юно и Сотисом на задание, чтобы спасти Пандору от людей «Пожирателей мыслей», а вчера вечером ты убил Ги Осмонда, избавив Мараканд от самого опасного психомародера, настоящего безумца. Так быстро все закрутилось… тебе не кажется?
– Есть такое, да. Ты права.
Действительно, события последних дней происходили с неимоверной скоростью, сменяя друг друга.
Слишком много всего нам довелось пережить за считанное количество суток. Сипилена права. Казалось, всего пару дней назад я просто отправился в магазин за продуктами, а сегодня… я без пяти минут национальный герой.
– Когда отец отправил меня в Академию, мне стало страшно. Правда. Я боялась не за себя, Листер. Я боялась, что останусь там и больше тебя не увижу. Я очень скучала, и Лита – свидетель всех моих страданий. Я долго ждала, когда наконец приеду в Академию Милосердия – в место учебы моей мечты, но все оказалось совсем не так, как я представляла себе. Никакой радости я там не испытала. Я поняла кое-что, Листер. Мне будет спокойнее, если ты будешь рядом.
Ее слова сильно тронули меня.
Я совершенно не представлял, как на них реагировать!
Сипилена прямо сейчас говорит мне о своем отношении ко мне, о своих чувствах. Думаю, мне следует дать обратную реакцию.
– Я тоже скучал, Сипилена. Знаешь, почему я не вернулся в Штаб, когда спас Пандору?
Она не ответила.
– Я не хотел подвергать тебя опасности. Я знал, что «Пожиратели мыслей» явятся за нами обоими. Мы нужны были им. У Милисы еще был шанс завербовать нас и лишить памяти навсегда. Я вспомнил, как Адо проник в Штаб и устроил в Наблюдательном Пункте настоящую вечеринку для членистоногих… он подверг всех нас большой опасности. Я не мог допустить повторения этого. Я не хотел допускать еще более трагичного развития сюжета, понимаешь?
– Да, Листер, понимаю.
– Наверное, я в чем-то похож на твоего отца…
– Ох, Листер!
– Как и он, я хочу одного, самого главного – защитить тебя.
Я посмотрел ей прямо в глаза и увидел, как на ее щеках застыли слезы. Сипилена поправила локон алых кудрей и села ко мне ближе.
Она взяла мои руки в свои.
Ее пальцы холодные.
– У тебя такие теплые руки, – сказала она мне.
– Правда?
– Ага… а у меня всегда пальцы холодные.
– Я согрею.
Я взял ее маленькие ладошки и сжал в своих руках. Мне нравилось касаться ее нежной кожи. Она сидела так близко, что я чувствовал легкий аромат ее приторных духов. Я мог ощущать у себя на коже ее горячее дыхание.
– Обещаю тебе, Сипилена, что я буду тебя защищать. Со мной ты всегда будешь в безопасности.
– Но нам ничего не угрожает… ведь так?
«После победы над одним врагом, на сцену выйдет новый, еще более сильный и могущественный».
– Ты права, да. И все же я не позволю кому-то причинить тебе вред. Если что-то случится, я всегда приду на помощь. Знай это. Я не могу тебя… потерять.
– Листер… это…
Она наклонила голову в мою сторону. Медленно Сипилена наклонялась на ко мне ближе.
Сейчас?
Я должен поцеловать ее?
Сейчас…
Я подаюсь вперед.
Она закрывает глаза.
И…
– Сипилена! Листер! Где вы там?! Нам нужна ваша помощь!
Мы смотрим друг на друга и злостно проклинаем одного человека.
– Бони…
* * *
Доктор Элеасаро, постучав вилочкой по бокалу с шампанским, призвал нас к тишине и встал из-за стола.
В Наблюдательном Пункте мы накрыли круглый стол, над которым когда-то висела голограмма Мараканда. Множество свежих салатов, мясной нарезки, овощей, сыров, фруктов заставляло всю поверхность стола. Картошка, румяная курица, креветки, рис, мясные котлеты и «медальоны». Напитки: фруктовые соки, ягодные компоты, газировки, шампанское и вино. У нас было все. Это был большой пир для «Скитальцев души» не столько в честь победы над «Пожирателями мыслей», сколько в честь нового члена нашей организации.
– Друзья, – обратился к нам доктор Элеасаро.
Мы все взяли свои наполненные фужеры.
– Сегодня у нас сразу несколько знаменательных событий, которые нуждаются в том, чтобы их отметить. Во-первых, как мы уже сказали, Конфликт завершен. Ура!
– Ура! – ответили все хором.
Все немного отпили.
– «Скитальцы души» победили «Пожирателей мыслей». И ничего не получилось бы без нашего отважного Листера. Мне теперь даже сложно представить, как мы до этого справлялись без него. Он стал новым сильным звеном в нашей семье, готовый защищать нас. Листер продемонстрировал немалую долю храбрости и отваги, защищая Пандору, когда ей угрожала опасность. И вчера вечером… он лично вступил в психодуэль с самым опасным психомародером Мараканда. Много мы терпели издевательств от Ги Осмонда. И наконец… безумный нарцисс повержен! Ура!
– Ура!
– За Листера!
– За Листера!
Все снова сделали глоток.
– И во-вторых, – продолжил доктор, – я рад поприветствовать в нашей организации нового агента. На самом деле Пандора уже стала частью нас, когда Листер спас ее от «Пожирателей мыслей». Но сегодня я рад заявить, что Пандора стала скитальцем души официально. Она, как и Листер, не побоялась встретить все опасности лицом к лицу. Она смело приняла правду о себе и стала психомародером. И не просто стала… она поняла, что значит – быть настоящим психомародером. Она открыла в себе свои силы и использовала их для борьбы со злом. Вместе с Листером она смело участвовала в битве в Академии Милосердия и потом… на крыше Сапфировой Башни. Пандора открыла в себе новую силу и сразила Смагарда, одного из последователей Ги Осмонда, человека, которого послали отыскать ее. Пандора доказала свою верность нашей организации, и я рад заявить, что отныне она – часть нашей дружной и большой семьи. За тебя, Пандора!
– За Пандору!
И мы снова выпили.
– Эти несколько дней выдались непростыми для нас всех. Я рад, что все вы храбро проявили себя. Саманта и Бони, вы прекрасно справились с захватом в плен Барбатоса, когда отправились на битву с энергетическими вампирами. Лита, тебе отдельная благодарность за то, что ты защищала мою дочь в Академии Милосердия. Сотис… ты, как всегда, у нас большой хитрец и молодец. Без твоих связей мы бы не нашли Тетрадь Бешенства и не смогли бы спасти наших девушек…
Юно, заметив, что пришел его черед, выпрямился и даже немного привстал, готовый выслушать похвалу от доктора Элеасаро в свой адрес.
– Юно, ты храбро сражался.
– Ну, спасибо! – бросил тот в ответ.
Мы дружно посмеялись.
– И обучил Листера всему тому, что необходимо знать и уметь каждому психомародеру.
Он говорил о моих тренировках с Карателем, Мерцающей во тьме и телекинезе.
– Это меняет дело!
Элеасаро хитро подмигнул юноше.
– И конечно, Листер и Пандора. Без вас мы бы не справились. Пожелаем же нашим новым агентам удачи в дальнейших миссиях и свершениях!
– За Листера и Пандору!
Бокалы осушили до дна.
– А теперь bon appetit, друзья! – провозгласил Юно. – Налетаем!
Мы приступили к праздничной трапезе. Все передавали друг другу чашки с салатами и накладывали блюда в свои тарелки. Сотис разливал напитки.
Так вышло, что я сидел между Пандорой и Сипиленой, а потому ухаживал за девушками, накладывая им салаты и разливая напитки.
Поздравительная речь доктора Элеасаро сильно воодушевила всех нас. Меня, в частности, точно! Я уже был готов к новым свершениям и победам.
Сегодня я наконец почувствовал всю гордость того, что я – агент «Скитальцев души».
Мы мирно отмечали наши радостные события, как вдруг доктору Элеасаро кто-то позвонил.
– Прошу меня простить.
Он вышел из-за стола, вытер губы салфеткой и отошел к окну, взяв трубку.
Мы все послушно затихли, чтобы не мешать разговору доктора. Мы смотрели ему в спину и замерли в своих позах, словно время остановилось.
– Да, я понял, – говорил доктор Элеасаро кому-то в телефон, – в семь вечера? Сегодня? Хорошо. До встречи.
Разговор закончился.
Доктор Элеасаро положил телефон на стол и продолжал смотреть в окно.
– Что-то случилось? – забеспокоилась Сипилена.
Плечи доктора опустились – он тяжело выдохнул.
– Простите друзья, мне придется вас покинуть этим вечером.
Только после этих слов он развернулся к нам.
– «Пожирателей мыслей» больше не существует. Я так и знал, что это случится. Наша победа не осталась не замечена другими организациями психомародеров. Конечно, нет…
– Что случилось, пап? – не понимала Сипилена.
Доктор Элеасаро прошелся по всем нам печальным взглядом и ответил:
– Боссы всех организаций психомародеров Мараканда созывают общий совет сегодня вечером в семь часов. Как глава одной из организаций, я обязан на него явиться.
Мы понимали и без лишних слов – дело плохо.
– Это будет четвертое за всю историю собрание Ментальных Лидеров.
Глава 25. Ментальные Лидеры
Когда главы всех организаций психомародеров собираются вместе, это не сулит ничего приятного. И доктор Элеасаро это прекрасно знал.
Направляясь по темному коридору, освещенному лишь тусклым зеленоватым светом, он готовился к самому худшему развитию событий, который только можно было себе представить.
Оставалось лишь сохранять спокойствие и рассудительность. Только холодный разум сможет ему помочь выстоять против людей, которые убили своего психиатра и захватили власть в своей организации.
Это касалось всех обществ, кроме одного. В организации «Голоса» врач-психиатр умерла, не оставив после себя наследника. Им пришлось выбирать нового вожака среди психомародеров, ведь других психиатров не нашлось.
Таким образом, он, Элеасаро, станет единственным настоящим психиатром среди всех присутствующих на собрании психомародеров.
А психомародеры, почувствовавшие власть в своих руках, очень опасны.
Мысленно доктор готовился к тому, какие претензии могут быть выдвинуты в его адрес. Они уничтожили «Пожирателей мыслей», и это действие не может остаться незамеченным.
С устранением Ги Осмонда весь мир могут пошатнуть глобальные изменения.
Задача Элеасаро – сделать все возможное, чтобы эти изменения оказались не такими вредоносными и масштабными, какими могут стать.
Дойдя до парадной двери в конце коридора, доктор остановился и перевел дыхание. Пришло время встретиться с Ментальными Лидерами всех организаций психомародеров Мараканда.
Доктор Элеасаро открыл двери и вошел в просторный темный зал с большим овальным столом в самом центре, над которым, как и в Штабе, парила большая голограмма – карта Мараканда.
Стены зала занавешены красными шторами, не пропускающими свет.
– Мы вас заждались, доктор Элеасаро, присоединяйтесь к нам, прошу, – обратился к нему голос главы «Последнего синдрома».
Доктор Элеасаро, сохраняя спокойствие и благоразумие, сел за ближайшее кресло, стоящее к нему.
Повисла напряженная тишина.
Силуэты всех присутствующих утопали во тьме. Никто не мог видеть лиц друг друга, но каждый знал все имена и могу узнать голоса.
– Полагаю, мы можем начать, – добавил тот же голос.
Доктор Элеасаро решил говорить лишь в том случае, если его спросят.
Сидя за этим столом, он точно знал, что на него смотрят три пары глаз. Три организации. Три босса.
– Начнем с главного. Ввиду последних новостей, как вы все знаете, «Пожиратели мыслей» были устранены людьми вашей организации, доктор Элеасаро.
Корнелиус Мур, глава «Последнего синдрома», решил взять слово и начать заседание Ментальных Лидеров.
– До нас дошли сведения о вашем новом подопечном… психомародер с множественным расстройством личностей. Это правда?
– Да, – спокойно ответил доктор Элеасаро.
– Множественное расстройство личности? – переспросил Гальдемар Хейс, глава организации «Адское безумие». – Если это так, то этот психомародер обладает большим потенциалом!
– Очевидно же! – подала голос Помона Хант, глава «Голосов», – Если ему удалось одолеть Ги Осмонда, в руках которого была Тетрадь Бешенства, не стоит нам сомневаться в потенциале этого человека.
– И сейчас Тетрадь Бешенства, один из самых могущественных психоартефактов, уничтожена, – продолжил Корнелиус Мур, – Ги Осмонд мертв. «Пожирателей мыслей» больше не существует. И в этом зале нас… четверо, а не пятеро, как должно было быть. Что вы скажете в свое оправдание, доктор Элеасаро?
Подумав над ответом, доктор сказал:
– Как вы знаете, между «Скитальцами души» и «Пожирателями мыслей» был Конфликт. Наша вражда длилась годами. Противостояние наших организаций уже не было ни для кого великой новостью. Когнитивный Департамент был прекрасно осведомлен о войне наших организаций. Очевидно, что рано или поздно наша вражда должна была прекратиться. Ги Осмонд никогда не шел на компромиссы и примирения. Концом Конфликта должна была послужить победа одного из нас. Только и всего. Мы вели честную борьбу, и моя организация одержала победу.
Остальные внимательно выслушали его, не перебивая.
– В таком случае, доктор, вам должно быть известно о сотрудничестве моей организации с «Пожирателями мыслей», – продолжил Корнелиус Мур.
– Известно…
– Наступая на пятки Ги Осмонду, вы наступали на пятки мне, доктор. «Пожиратели мыслей» были для нас очень крупным поставщиком средств. Очень крупным. В моих интересах находилось дальнейшее пребывание этой организации на арене. Но вы сместили «Пожирателей мыслей» с ринга. Вы их полностью уничтожили, не дав возможности добровольно капитулировать.
– Капитулировать?
Элеасаро старался сохранять свое спокойствие, но возмущению его не было предела.
– Ги Осмонд превратил Академию Милосердия в руины. Новым психиатрам негде проходить обучение. Он пленил троих моих людей! Выманив меня на переговоры, он заставил нас отдать ему Тетрадь Бешенства. И вы говорите о том, что мы должны были предоставить этому нарциссу возможность добровольной капитуляции?
– Дорогой доктор, как бы ни складывались события в ходе Конфликта, вы все равно победили. Этот факт уже нельзя подвергнуть сомнению. Это было ваше противостояние. Ваша игра. Ваша война. И вы играли в нее столько, сколько я позволял это делать Ги Осмонду. Вы победили. К чему теперь обвинять проигравших? На мой взгляд, вам удалось немыслимое… один психомародер из ваших рядов смог одолеть нарцисса со всеми силами Тетради Бешенства. Как такое вообще возможно?
– Он… способный парень…
Голос подала Помона Хант:
– Листер? Так его зовут?
– Да, мисс Хант.
– Листер! Ах, точно… – заговорил Гальдемар Хейс, – теперь мы будем знать имя… «героя». Вы, должно быть, гордитесь своим солдатом?
– Да, горжусь. И он не солдат, господин Хейс, а член моей семьи.
– Мило…
Но Корнелиус Мур не решался сдавать позиции и вернулся к главной теме:
– В любом случае ваша вражда с «Пожирателями» не могла не отразиться ни на ком из нас…
– Говорите за себя, мистер Мур, – перебила его Помона Хант, – лично моя организация никак не зависела от действий Ги Осмонда. «Голоса» никогда не находились в сотрудничестве с «Пожирателями». Мы не заключали с ними сделок.
– С нами Ги Осмонд постоянно контактировал, – добавил Гальдемар Хейс, – пускай он взял под свое командование энергетических вампиров и другие преступные группировки, рассчитывая стать самой влиятельной организацией Мараканда, он оставался верным союзником «Адского безумия». Не имею ничего против Ги Осмонда, да обретет его душа покой.
– Ведя войну с ним, вы вели войну со мной, доктор Элеасаро, пускай даже косвенно…
Эти слова Корнелиуса Мура заставили Элеасаро напрячься. Ему совершенно не нравилось то, к чему вел этот разговор.
– Я потерял верного союзника, самого крупного поставщика средств и старого друга. Ваш Конфликт лишил «Последний синдром» правой руки. При всем моем уважении к вам, доктор, я не могу простить такой ход «Скитальцам души». Ваши игры зашли слишком далеко. И вы… не оставляете мне выбора. Ваши психомародеры, как мы выяснили, очень сильны. Влияние вашей организации растет с каждым днем. Видите ли, доктор, мне это совсем не выгодно. Ваше влияние на Мараканд не входит в сферу моих интересов.
– Что вы хотите, чтобы я сделал? – спросил Элеасаро прямо.
Пауза.
И резкий ответ Корнелиуса Мура:
– Сойдите с дистанции, доктор. Вы рискуете тем, что можете вступить на тропу войны.
– Войны? – с ужасом ахнула Помона Хант.
– Войны? – с недопониманием переспросил Элеасаро. – Вы хотите войны, Корнелиус?
– Вы не оставляете мне выбора, доктор. Я не могу простить вам истребление «Пожирателей». Они были важны для «Последнего синдрома».
– И что вы предлагаете? Развязать самую масштабную и кровопролитную войну психомародеров, которая окрасит Мараканд в багровый цвет?
– Я готов пойти на любые жертвы, чтобы остаться первым… среди равных.
Элеасаро весь сжался. Он чувствовал все те угрозы, которые поступают в его адрес от босса «Последнего синдрома».
– Но я дам вам шанс избежать этой войны, доктор, – тон Корнелиуса Мура стал мягче.
– Как же?
– Насколько мне известно, в Штабе вашей организации есть целая коллекция самых разных психоартефактов. Верно?
Элеасаро не ответил.
– Признаюсь честно, меня давно интересует ваше хранилище. Если вы позволите мне посмотреть на ваш архив и приобрести задаром какую-нибудь безделушку для себя, то я не стану впредь угрожать «Скитальцам души». Оставим все обиды в прошлом, как говориться. Позволим этой истории кануть в Лету.
Элеасаро сразу смекнул, что Корнелиус Мур не просто хочет увидеть коллекцию психоартефактов. Очевидно, что ему нужно нечто конкретное. Возможно, ему что-то известно о том, что спрятано в Штабе «Скитальцев души».
– Что скажите, доктор? Устроите мне экскурсию?
Ответ Элеасаро был однозначен:
– При всем моем уважении, Корнелиус, но я вынужден ответить вам отказом.
Повисла напряженная тишина.
– Что ж, – раздался обреченный вздох Корнелиуса Мура, – вы сами сделали свой выбор, доктор. Гальдемар, вы поможете мне?
– С превеликим удовольствием «Адское безумие» станет вашим союзником.
– А вы, Помона?
– Эта грязная война не в интересах «Голосов». Вы еще можете одуматься, Корнелиус, и понять, что вы хотите устроить в Мараканде. От этого города не останется камня на камне!
– Скажите «спасибо» нашему психиатру.
Элеасаро предпринял последнюю попытку остановить надвигающийся кошмар.
– Корнелиус! Будьте благоразумны! Войной вы ничего не решите. Я поддерживаю вас, Помона, и присоединяюсь к вашим словам. Прежде всего нам нужно беспокоиться о городе, в котором мы живем. Никто не выберется из нового Конфликта победителем. Если начнем цапаться друг с другом, то пострадаем все.
– Говорите за себя доктор! – рявкнул Гальдемар Хейс. – Если вы не уверены в своих силах, то сдайтесь сразу! Вы слышали Корнелиуса? Отведите его в свое хранилище, и никакой войны не будет. Что вы так упрямитесь? Сами же себе роете могилу!
Но Элеасаро не собирался устраивать для Корнелиуса экскурсию в Психоархиве. Кто знает, какой еще опасный артефакт ему нужен?
– Не думаю, что в наших силах переубедить доктора, мистер Хейс, – ответил ему Корнелиус, – нам придется перейти к радикальным мерам, чтобы решить это недопонимание. Вы сами сделали свой выбор, Элеасаро. Я предлагал вам альтернативы, но вы пошли против меня. Такое я не могу простить. Мое решение окончательно, и я не собираюсь его менять.
Элеасаро в ужасе сглотнул.
– Слушайте меня, доктор, очень внимательно. Я, Корнелиус Мур, глава организации «Последний синдром», объявляю организации «Скитальцы души»…
Пауза.
И…
– …войну!
А потом раздался шорох – глава «Последнего синдрома» встал из-за стола.
Глядя прямо в лицо Элеасаро, Корнелиус Мур добавил:
– Готовьтесь, доктор. Как вы сказали, скоро Мараканд окрасится в багровый цвет.
* * *
– Ги Осмонд меня подвел. Он оказался слабее, чем я думал. Даже Тетрадь Бешенства не сберег. Жалкий трус. Теперь вся надежда на Корнелиуса.
– Корнелиуса Мура?
– Да. «Последний синдром» объявил «Скитальцам души» войну. Себе в союзники Корнелиус взял «Адское безумие». Это будет самая масштабная война психомародеров. Прольется много крови.
– Ги Осмонда победил мальчишка…
– Да. Листер его зовут?
– Да, точно! Листер!
– Этот малец сильнее, чем кажется. Ги Осмонду не следовало его недооценивать.
– И какие же у нас планы, милорд? Какие будут приказания?
– Никаких, мой верный подхалим. Мы останемся в стороне. Я хочу посмотреть на это противостояние. Шоу вот-вот начнется. Надеюсь, Корнелиус не разочарует меня.
– Мы не станем вмешиваться в войну?
– Не сейчас. Пусть «Последний синдром» и «Адское безумие» покажут свою силу. Мы должны знать наверняка, на что еще способны эти «Скитальцы души». Будем смотреть и выжидать. Сейчас вмешиваться в ход событий нет нужды.
– Это будет мудро. Вы правы. Как прикажите, Безумный Лорд.
В оформлении обложки использована фотография автора Sahand Hosini с https://unsplash.com
