Инна Матвеева
Он не отступит
Глава 4. Ник
Я не особо люблю появляться в универе. Тем более, с первых дней. Но сохранять авторитет важно, а для этого надо периодически показываться народу. Да и учёба требует внимания.
В общем, первого сентября я не пришёл, а вот уже второго здесь. Пока стою в общем коридоре, лениво опираясь о стену рядом с автоматами. Один вроде по напиткам, второй по еде. Никогда не пробовал их.
Взгляд скользит по студентам, вычисляя первашей. Им тоже скоро объяснят правила. Сам даже напрягаться не буду, нафиг надо. Делал это на первом курсе, а теперь система сама собой работает.
У одного из автоматов очередь из желающих хлебнуть с утра подобие кофе. Хотя, наверное, он сносный, раз тут некоторые постоянно ошиваются снова и снова. Стою чуть в тени, чтобы меня не видели и не налетали сразу с приветствиями. Всё-таки быть авторитетом иногда утомляет.
В очереди выделяется девчонка, которую не припомню. Не то чтобы в лицо всех знаю, но таких хорошеньких точно. Видимо, она первокурсница. Стройная, невызывающе одетая и почти не накрашенная – красивая сама по себе, всё, как я люблю. Тёмные волосы чуть ниже плеч, припухлые губки и невинные глаза. Белая рубашка и голубые джинсы. Вроде бы простая, но в то же время охуенная девчонка. Цепляет взгляд естественной красотой.
Ухмыляюсь в предвкушении. Скоро ей объяснят порядки тут, и наивной первокурснице наверняка захочется стать моей. Препятствовать не буду.
Очередь довольно подвижная, и уже скоро у аппарата стоит именно она, позволяя тем самым лучше разглядеть себя. Глаза довольно умные.. Не факт, что легко ко мне в руки пойдёт. За теплотой почти синих глаз я вижу характер. А ошибаюсь редко.
Кто-то в очереди сзади сетует на то, что не хватает мелочи на мокачино. И девчонка разворачивается, довольно мило обратившись и предложив чуть добавить. Делает это так непосредственно и легко, что другая, более знакомая мне студентка, соглашается без неловкости.
Трогательно. В образ моей первокурсницы добавляются новые краски. Некоторые бы банально не решились предложить добавить, а у этой хватает инициативы. Ну и не пофиг ей, значит, скорее хорошая девочка, чем эгоистка.
Мне это нравится. И она нравится. Но это с одной стороны… А с другой, говоря объективно, вряд ли этой милахе подходит мой привычный формат «отношений».
Стоит забирать её себе или нет? Непривычно для себя зависаю, прикидывая. А не похер ли, какой там для неё формат привычен? Попробует новый. С каких это пор я надумываю за кого-то желания и ставлю их в приоритет?
Ко мне уже подваливает народ. Ну вот, как знал, что долго незамеченным не буду. Машинально отвечаю на приветствия и редкие вопросы с жалобами окружившим меня парням. Сам при этом провожаю взглядом уже удаляющуюся девчонку.
– Что, заинтересовала? – спрашивает Стас, которого в целом даже можно назвать моим другом. – Она к вам новенькой идёт.
Воу. Неожиданно. Но Стас вообще всегда в курсе событий, так что если говорит, значит, правда.
И довольно приятная.
– Учёл, – только и говорю.
Смысла развивать тему дальше нет – вот-вот, и познакомимся с девчонкой лично. Там и решу, стоит оно того или нет.
Неожиданно, но в аудиторию захожу раньше той милахи. И куда она тогда, получается, пошла уверенным шагом, раз запаздывает?
– У нас новенькая, – сообщает мне Марк, не так давно получивший право сидеть со мной. – Переводом из Дмитрова.
Перевод со второго курса в другой универ? Странно. Должны быть причины. Наш, конечно, круче дмитровских, но ездить же неудобно.
Нафига я об этом думаю?
– Что ещё узнал о ней? – буднично интересуюсь, как если бы просто контролирую обстановку.
– Девчонке восемнадцать, чуть младше нас. Снимает квартиру с сестрой тут недалеко, сестре тринадцать, что там родители, без понятия. Вчера на построении студентов совсем немного была, быстро ушла, – с готовностью вспоминает Марк. И, чуть помедлив добавляет то, что оглушает меня мгновенно: – Зовут вроде Ника Беликова.
Беликова? Нет, серьёзно, Беликова?..
Возможно, совпадение. Даже скорее всего оно. Но меня вдруг швыряет в прошлое настолько ощутимо, что не сразу ориентируюсь. И ведь узнал потом про двух дочерей… По возрасту вполне подходят. Имена не выяснял.
Если это дочь того самого Беликова, то разве имею я право трогать её? Есть вещи, через которые нельзя переступать. Есть события, которые не забываются. И есть поступки, которые не прощаются.
– Понятно, – наконец, осиливаю ответ. И неожиданно решаю: – Отсядь от меня.
– Что? Но почему? – тут же кипишует Марк. – Что я сделал?
– Пока ничего, не в тебе дело. Хочу освободить место для новенькой, – поясняю, не понимая самого себя. Но всё же объявляю уже всем, чтобы слышали: – Если сядет со мной, то она моя.
Монетку бросать не тянет. Пусть решит сама Ника. Смотрю на неё намеренно вызывающе, дерзко даже. Если в девчонке есть стержень – выдержит, и будь что будет. Если нет – отступит, и я тоже. Потому что только крепкий характер Ники может служить оправданием моим вспыхнувшим желаниям.
******
Ника на удивление расслабленная в моих руках, пока на улицу её несу. Не колючая совсем, скорее с любопытством меня рассматривающая. Непривычно открыто. Мне даже не по себе немного. Интересно, что она там высматривает.
– Дикий, да? – неожиданно хихикает, дразнится пьяно.
Причём скорее забавно, чем бесяче. Потому просто сажаю Нику на качели и сам сажусь за те, что рядом. Дурацкий вопрос, естественно, игнорирую.
Но девчонку это нисколько не смущает.
– Опааааасный, – тянет, то ли подначивая, то ли странно развлекаясь.
Я, конечно, не ведусь. Но любопытно, чего добивается Ника. И что вообще на уме у неё, такой расслабленной и нелепо дерзкой. Ведёт себя совершенно нетипично.
Хотя мы, конечно, не настолько знакомы, чтобы я судил о типичности её поведения. Пусть и всё равно кажется, что я её знаю.
– Сколько же ты выпила? – спрашиваю с ухмылкой, уверенный, что завтра Ника обо всём этом и не вспомнит.
Она и сейчас не то чтобы здесь. Такое ощущение, что и не слышит мой вопрос. Смотрит на меня изучающе, аж прищуривается слегка. И вдруг решительно выдаёт:
– А знаешь что, Дикий? – слегка подаётся ко мне. Приподнимаю брови, готовый внимать. Пожалуй, даже интересно, что она выпалит на этот раз. – Я тебя не боюсь, понял?
Неожиданно коробит, что Ника так важно заявляет именно это. Не планировал её пугать, да и не похоже, что девчонка из тех, кто робеет. Но досадно, что она, видимо, всерьёз думала, что я её шугаю, а не постепенно к себе приучаю.
– Мне и не нужен твой страх, – коротко отрезаю.
Но Ника, кажется, уже о другом грузится. Смотрит на меня своими потемневшими синими глазами с особой внимательностью. От этого даже странное ощущение появляется – будто ковыряет она там что-то внутри. Не по себе немного. Наверное, потому что Беликова. Она одной своей фамилией меня всего выпотрошить может, а тут ещё и глазищи такие.
– Знаешь, почему ты Дикий? – неожиданно спрашивает вполголоса и почти мягко.
Эти её перемены в голосе или взгляде уже не столько забавляют, сколько слегка сбивают с толку. Да и слова тоже непредсказуемые.
– Почему? – с нескрываемым любопытством интересуюсь.
И вдруг ловлю себя на мысли, что мне приятно вот так, просто сидеть с ней. Пусть и с ней явно пьяной и несущей всякую чушь.
Ника уже совсем рядом ко мне. Держится за поручень моих качелей, клонится ко мне слегка. Вижу её лицо так близко, что, кажется, каждую чёрточку рассмотреть могу. Тонкие естественные брови без следов убогого перманента, длинные ресницы, небольшой носик, губы… Нижняя пухлее верхней. Тянет попробовать на вкус. Личико вроде вполне себе кукольное, но в то же время живое. Каким-то образом выдаёт интеллект и характер.
Пока я там подвисаю и залипаю на девчонке, она тоже зря время не теряет. Не спешит отвечать на вопрос, а меня разглядывает. Очень даже открыто, ничуть не смущаясь, что спалил.
– Потому что тебе не говорили, что у тебя глаза красивые, – глубокомысленно выдаёт вдруг. Да ещё и вглядывается в меня чуть ли не заворожёно, голос слегка снижает: – Такие зелёные…
Удивительно, что может творить с человеком алкоголь.
Конечно, мне говорили, что глаза красивые. И не раз. Девчонки вообще довольно щедры на комплименты, особенно, когда чего-то хотят. Но от Ники это звучит как впервые. Сам не знаю, почему. Слишком уж нежданчиком, наверное. Другого ответа я ждал, пусть даже и не знаю толком, какого.
Кажется, я резко тупею, потому что на ум не приходит, что ей тут сказать. Хотя надо ли?
– Кстати! – вдруг воодушевлённо восклицает она. Судя по всему, её осеняет очередным гениальным умозаключением. Лицо Ники озаряется так, будто ей в голову пришло целое открытие, не меньше.
– Что? – с трудом сдерживаю улыбку.
– Ты как лис из Зверополиса, – с азартом и чуть ли не торжественно сообщает Ника. – Смотри, он тоже Ник и у него зелёные глаза, а ещё он тоже Дикий, Уайлд же, а это с английского так переводится.
Хм, узнала моё имя, значит. И с кем меня обсуждала, интересно?
Про её аналогию с мультиком, конечно, не собираюсь перетирать. Хотя Ника смотрит на меня так, будто очень ждёт реакции и не сомневается, что я вот-вот тоже должен офигеть с таких совпадений. Дикие вроде меня в её представлении смотрят мультфильмы?
Ну да, я его видел. Но сюсюкаться тут с ней и на полном серьёзе сравнивать себя с мультяшным животным не собираюсь.
– Поразительное знание английского, – только и бурчу в ответ. Резко осаждать её почему-то тоже не тянет.
Но, видимо, зря, потому что Ника начинает наглеть. Никак её не отпускает собственное дурацкое открытие:
– Можно я теперь тебя Лисом буду называть?
– Протрезвеешь и забудешь весь этот бред, – почему-то и сейчас не говорю жёстко. Более того, даже твёрдое «нет» не говорю.
– Не забуду, ты – Лис, – важно заявляет нахальная девчонка. – Ник Уайлд. Кстати, он в душе милашка, ты тоже?
– Нет, – вот теперь я выдаю то самое твёрдое отрицание. Сразу и без сомнений.
Не хочу, чтобы Ника обманывалась и додумывала мне образ, которому не могу соответствовать и не буду. Она должна знать, с кем связывается.
Хотя немного не по себе от того, как серьёзнеет от моего ответа девчонка. Вдруг даже хочется, чтобы снова смело и глупо подшучивала надо мной. Странные какие-то чувства.
– Кстати, а Ник – это Коля или Никита? – помедлив, тихо спрашивает Ника.
– Скажу, если поцелуешь.
Это вырывается само, когда ветерок слегка дует ей в волосы, чуть больше обнажая шею.
Ника удивлённо поднимает брови, но я больше ничего не говорю. Жду. Как бы там ни было, а тянуть нам уж точно не стоит. Я обычно легко беру девчонок нахрапом, и с этой ни к чему возится, будто увязнуть готов. Для обоих будет лучше, если наши «отношения» завяжутся как можно скорее, без лишних привязанностей.
Странно, но у Ники не возникает никаких праведных возмущений от моего заявления. Девчонка задумчиво прикусывает губу, снова разглядывая меня, а потом вдруг пожимает плечами и тянется в мою сторону.
Да ну нафиг. И вправду поцелует?
Почему-то замираю, внимая приближению её лица к моему. Без понятия, почему сам не двигаюсь – как будто спугнуть боюсь. Чертовщина какая-то со мной творится, ну да ладно. Пусть Ника уже целует наконец.
Но она вдруг резко отстраняется в противоположную сторону и блюёт. Её натурально выворачивает. Только и могу, что, нахмурившись, наблюдать, как трясётся её кажущееся сейчас особенно хрупким тело от очередных спазмов.
Какого хрена? Перепила?..
Не выдержав этих её страданий, подхватываю, придерживая за талию и убирая волосы. Вот уж меньше всего думал, что буду помогать кому-то блевать. Но в жизни всякая херня случается. Теперь, видимо, очередь такой.
Наконец Ника заканчивает. Смущённо выпрямляется, вытирая и без того чистые губы. Кидает на меня затуманенный взгляд.
Даже не пойму, это девчонка так в себя приходит, или вообще вырубиться может. Смотрит странно.
Прикладываю ладонь к её лбу… Блять!
– Да у тебя жар, – констатирую почти спокойно, хотя и начинаю беситься. – Какого хрена, чем тебя накачали?
– Коктейль… – бездумно проговаривает Ника. – Андрей просто смешал всё.
Её язык уже заплетаться начинает, едва улавливаю смысл слов. И то больше по опыту.
– Давай на ручки, – только и говорю и, не дожидаясь, пока откликнется, сам беру.
Обвиваю её руки вокруг своей шеи, несу. Осторожно, опасаясь, что ей опять плохо станет или голова закружится.
Но Нику, видимо, клонит в другую сторону – ко сну. Она закрывает глаза, податливо прижимая голову к моему плечу. Чуть ли не доверительно.
Хмыкнув этому, прихватываю девчонку поудобнее и несу к машине. Ко мне поедем. Вариантов всё равно не то чтобы, в таком её состоянии я адрес не узнаю. Да и не хочу. Пусть у меня побудет.
Что ж, Андрей, значит… Он был шестёркой у бывшего авторитета универа, а потому я даже не сомневался, что не просто так за Никой вышел, когда препод её отпустил. Нашёл возможность под меня копнуть. А та, небось, и рада была так называемому сообщнику.
Их тайные планы – ещё ладно, всё равно это не стоящий внимания детский сад. Но вот то, что Андрей набрался наглости подпоить мою девчонку…
Неужели взялся за старое? Помнится, раньше этот уёбок спаивал девушек, подсыпая им в так называемые коктейли что-то типа женской виагры. Чтобы давали ему и дружкам его. Я запретил такую херню, и вроде бы никто не решался ослушаться даже в моё отсутствие, благо, осведомителей у меня хватает. Но как тогда понять эту выходку с явно траванувшейся Никой? И танцы её эти вызывающие.
Ну всё. Нарвался Андрей.
Глава 5. Ник
Просыпаюсь быстро – непривычно спать на диване. На свою удобную просторную кровать Нику вчера ночью положил. Она как отрубилась, так в себя не приходила. Пришлось периодически заходить к ней и проверять, что по состоянию. Температуру сам ей померил, снова блевать нёс и держал, помог умыться, дал с трудом найденные таблетки от отравления и уже даже думал скорую вызвать. Что для меня охренеть как несвойственно.
Но девчонка вроде в целом в адеквате была. Выблевала лишнее, попила водички. И где-то с трёх ночи спокойно уже спала. Тогда и я вырубался – на диване, в другой комнате.
Смотрю на время – шесть утра. До универа три часа. Не пойти не вариант – мне там есть, чем заняться. И так еле ночь дотерпел.
Вот только Нику я бы сегодня не пускал в универ. Захожу в свою комнату – спит ещё. И вряд ли прям офигенно себя будет почувствовать при пробуждении. Небось похмеляться придётся.
Теоретически можно выйти вместе. Нику подкинуть до её дома, а самому в универ. Но даже не знаю… Будить не хочется. И вообще, хочется, чтобы здесь была. Особенно когда придёт во вменяемое состояние.
Оставлять её тут одну – не проблема. Папка Беликова у меня в сейфе. Ника не похожа на любительницу ковыряться в чужих вещах, но даже если вдруг долбанётся и обыск у меня тут устроит в моё отсутствие, в сейф не залезет. Это никто не сможет, кроме меня.
Потому спокойно поднимаюсь, иду в душ и завтракаю, даже не думая будить Нику. В оставшееся время занимаюсь работой. Мало кто знает, но я создаю сайты за деньги. С моим привычным всем образом это не вяжется, вот и думают, что до сих пор в подпольных боях морды бью. На деле это давно задолбало.
Ника просыпается неожиданно. Буквально за какие-то минуты до моего выхода. Уже стою в коридоре, напяливая ботинки, как появляется она.
Растрёпанная, помятая слегка, в моей футболке, которая девчонке почти до колен. Мелкая совсем. И довольно милая сейчас, когда такая растерянная.
Это я вчера переодел Нику в мою футболку, чтобы удобнее спала. Ну и попутно формы заценил, конечно. Охуенная у неё фигура. Ника вообще вся офигительная.
– Ты куда? – её голос звучит серьёзно и тихо, а ещё слегка хрипловато после сна.
Ухмыляюсь. Самый странный вопрос из всех возможных в ситуации, когда девчонка проснулась в моём доме и наверняка мало что помня.
– В универ, – всё-таки отвечаю серьёзно именно на него.
– Я с тобой, – решительно заявляет она и уже чуть не подрывается обратно в комнату переодеться; как морщится, притормозив.
Видимо, в голове стреляет. Вчерашние приключения дают о себе знать. Никуда не пойдёт она.
– Нет времени тебя ждать, – обозначаю, поскольку не привык к уговорам. – В холодильнике мясо осталось, ещё по мелочи всякого, разберёшься. Аптечка в моей комнате, верхний ящик. Я скоро.
Ника смотрит на меня с плохо скрытыми недоверием и недовольством. Мне аж почти обидно становится, что возился вчера с ней чуть ли не всю ночь; а всё равно не в милости.
– Я не буду тут оставаться, – вредничает она. – Если не успеваю в универ, то выйду с тобой и поеду к себе. Мне сестра уже весь телефон оборвала, я ей обещала.
Хм, значит, Ника проснулась не вот прям сейчас, раз успела сестре написать. Не решалась выйти? Тянула до последнего?
Значит, помнит явно больше, чем могла бы.
– Как зовут твою сестру? – неожиданно даже для себя спрашиваю.
Хочется именно сегодня выяснить, те это Беликовы или нет. Пока всё не полетело к херам. Имена дочек того самого Беликова мне не известны, но выясняю это за несколько минут.
Походу, сегодня будет насыщенный день.
Ника хмурится моему вопросу, руки на груди скрещивает, ерепенится вся.
– Тебе зачем?
Она спрашивает так, будто начеку, готовая в любой момент защитить. Похоже, несладкая там жизнь у сестричек была после смерти отца. Ника привыкла грудью за младшую вставать. Наверняка и огребать приходилось, отсюда и характер закалился.
Мне всё это знакомо. Но как-то коробит, что девчонка через подобное проходила. Неправильно это.
– Просто вопрос, – говорю как можно более невозмутимо, чтобы расслабилась.
Ника кивает, задумчиво смеряет меня взглядом и реально успокаивается. Наверняка понимает, что мне нет ни смысла, ни интереса на её сестрёнку посягать.
– Аня.
Киваю. Решаю не выделываться дурацким «красивое имя». Девчонка и так едва спрятала колючки, ни к чему сбивать толку излишней любезностью.
Что ж, Ника и Аня Беликовы. Восемнадцать и тринадцать лет соответственно. Проверю.
– Аня подождёт буквально два или три часа, – решаю я. – Я не собираюсь сегодня все пары сидеть. Ты и в себя прийти не успеешь, как я вернусь.
Вроде не упрашиваю, просто перед фактом ставлю, как привык. Но почему-то жду реакции.
Впрочем, её толком нет. Ника просто смотрит на меня – пристально, видимо, решая что-то. Вот только у себя в уме. Потому что мне об этом не сообщает.
Ну а я не собираюсь ждать или допытываться – хватаю куртку и выхожу. Закрываю девчонку на ключ. Она ведь не дура оставлять такую квартиру открытой, чтобы свалить.
Я надеюсь.
*****
Надо поскорее порешать все дела и вернуться к Нике. Во-первых, обещал значит, надо сдержать слово. Во-вторых, тянет.
Итак, у меня на повестке дня Андрей с его неуместными выебонами и информация про дочерей Беликова. За вторым я не в универ пойду, а первое решу вот прям сейчас.
Благо, этот придурок таки припёрся сегодня. Держится с уверенной наглостью, что не факт даже, что очкует в глубине души. Может, и не догнал, что влип. Думает, я ничего такого не подозреваю.
Ну окей. Сейчас обломается.
Не дохожу до своей парты. Останавливаюсь по центру, смотрю на Андрея. Безотрывно, в упор.
Жду, когда это заметят все. Напрягаются, переглядываются. Пытаются понять, что не так.
Андрей храбрится, держит взгляд, а сам бледный уже весь. И это только начало.
Спуску я ему не дам.
– Ко мне, – приказываю, как шавке.
Опускаю при всех. Специально. Уверен, что ослушаться и бунт свой устроить вот прям сейчас Андрей не решится. Вот и увидят все, кто мог за ним пойти; какой у них тут лидер безвольный наклёвывается. Способный только втихую гадить. За себя даже ответить или постоять не умеющий, не то что за других.
Андрей стремительно бледнеет. Не ожидал.
– Ну, – грубо поторапливаю, не давая ему шанса сориентироваться.
И это, конечно, срабатывает. Андрей начинает приближаться – правда, с кривой усмешкой и всеми силами стараясь держаться уверенно невозмутимо; типа это он мне одолжение делает, чтобы не заводился. Будто не чувствует себя униженным.
Но на самом деле чувствует. И это вижу не только я.
Никто вокруг не издаёт ни звука. Все смотрят. Ну что ж, зрители нам сейчас не помешают.
Остановившись рядом, Андрей уже совсем натянуто продолжает скалиться. Так и чувствую, насколько ему непросто сохранять эту надменную ухмылку, которая всё больше в нервную превращается.
– Чем споил мою девчонку? – сходу спрашиваю, не позволяя ему самому начать. Хотя уверен, что Андрей сейчас на это не способен. Небось голос будет дрожать. – Подсыпал что-то? Что за коктейль?
Намеренно называю Нику своей. Не только обозначаю этим позиции, но и даю понять, что косяк крупный. С моей так себя вести… Это попадос.
Андрей улавливает. Демонстративно храбрится.
– Твою это какую? – ну надо же, голос не так уж дрожит. Даже как будто прорезается. – У тебя их вроде как много за эти два года скопилось. Ты ведь имеешь в виду тех, кого трахаешь?
Подначивает, гад. Вот как заговорил. Типа терять ему нечего, и так влип?
Брезгливо морщусь.
– Ну не про Нику же говоришь? – заносит Андрея. – Насколько я помню, она сказала, чтобы ты шёл нахрен. Так что вряд ли её можно назвать твоей.
– Слишком много треплешься не по существу, – с уничтожающим спокойствием бросаю. – На вопросы мои ответил. Быстро.
Жёсткость в тоне, с каким я требую выполнять приказы, обычно действует безоговорочно. Вот и Андрей слегка дёргается. Улавливает, как я бросаю многозначительный взгляд на парней сзади – моих верзил, которые морды бьют по указке. Сам об такую гниль, как Андрей, руки не мараю.
– Я никого не спаивал, ясно? – хоть он и пытается держаться уверенно возмущённым, на нужную тему переходит. – Она сама захотела прийти и принесла вино. Вот его и пила.
Злобно усмехаюсь.
– Хреново врёшь. У тебя последний шанс сказать правду.
Андрей бледнеет ещё сильнее, хотя и без того на мертвеца был похож. Быстро оборачивается на верзил. Ну да, они уже наготове. Хотя и не понадобятся мне сегодня.
– Я не вру, она правда принесла вино, ребята могут подтвердить, – на этот раз он тараторит без даже наигранной уверенности. – Пила в первую очередь его, а то, что я намешал со всех бутылок, так это я всем всегда делаю, как бы в общую тару, а там уж кто выпьет, она, возможно, тоже…
Эта невнятная дичь начинает выводить из себя. Андрей совсем тупой и не понимает, что я наезжаю, только когда уже в курсе дел?
Хотя, наверное, не совсем идиот. Понимает, что влип, оглядывается куда чаще. И на верзил, и на других ребят. Быстренько прослеживая за направлением таких его взглядов, подмечаю, на кого Андрей в первую очередь зыркает. Хм, предсказуемо. Это те же лица, кто и у меня вызывает сомнение, и у доверенных мне парней. Тихушники, замеченные за разной степени хернёй.
– У тебя буквально секунды, чтобы дать чёткий правдивый ответ, – чеканю. – Ты в свой уёбищный коктейль подмешивал то пойло, которое раньше девчонкам лил, чтобы давали?
Поражаюсь самому себе, но привычное мне хладнокровие трещит по швам, когда озвучиваю суть вопроса. Одно только представление, что этот хрен что-то Нике подсыпал и имел на неё планы, выводит так; что с трудом не отбиваю кулак о его рожу.
– Н-нет, – кажется, от меня таки исходят волны ярости, потому что Андрей заикаться начинает. – Не осмелился, – тихо признаётся, и это, блять, самое правдоподобное из всего, что он тут мне вешал.
– Понял, – бросаю и даю отмашку верзилам, чтобы расслаблялись и по местам садились.
Андрей напряжённо следит за моими действиями и взглядами, а потому я чуть ли не на себе ощущаю, как его отпускает потихоньку. Вот только рано. Верзилы сегодня отдыхают – да, но веселье ещё впереди.
Хладнокровно усмехаюсь собственному решению. Да, так будет правильнее.
– Вы двое, – обращаюсь к тем парням, на которых Андрей чуть ли не с надеждой оборачивался, да не прокатило. – Разукрасьте его слегка. Сильно морду не бейте, больше по корпусу, но пусть запомнит.
Андрей дёргается, да и те двоих тоже как пришибает. Эффект достигнут, и это пока малый. Основной впереди.
– Побыстрее давайте, – хмуро тороплю, садясь на своё место.
Уже знаю, что послушаются. Они не осмелились подать голос, когда Андрей на них оглядывался за поддержкой. А сейчас вот так демонстративно выступить против?
Моё слово тут – закон. Обсуждению не подлежит. Такие уж у нас порядки, и на них есть причины.
– Здесь бейте, – обозначаю, когда те двое неуверенно двигаются к застывшему и безотрывно смотрящему на них Андрею. – Мы будем смотреть.
Да-да, без показухи никак. Эффект будет неполным.
Андрей уже спиной к двери пятится, одновременно глядя на тех двоих и пошатываясь из стороны в сторону. До конца, видимо, не верит, что его, можно сказать, друзья сейчас его отпиздят.
А они это делают. Сначала неуверенно, не в полную силу, но расходятся постепенно, потому что смотрят на меня и видят, что недоволен. А там, в процессе, им уже или пофиг на Андрея становится, или даже в кайф его бить.
Он пытается защититься, корявые блоки ставит, пищит что-то протестное. Безуспешно, конечно. Да и не так уж его бьют, кровью харкать не будет. Но мне и не надо. Я не на силу ударов смотрю, а на их убедительность.
Да, этот хрен нарвался, но важнее наказания сейчас происходящий спектакль. Зрители в сборе. Андрей думает втихую под меня копать – вот пусть и видят, что у него кишка тонка мне противостоять. Он ни разу не авторитет, за собой не поведёт никого.
А ещё это представление и для него самого обыграно. Чтобы разозлился на меня за унижение и начал действовать стремительнее, попутно косяча и привлекая взгляд сразу на все бреши, что тут есть. Ну или окончательно бы затушил всю ту волю, что на это была, сломался. Тут уж как пойдёт, но в том, что Андрей мне не угроза, после такого даже не сомневаюсь. Хладнокровно действовать и просчитывать он уже не сможет. Да и в одиночку как?
А в одиночку придётся. Потому что я специально велел его гипотетическим сообщникам побить его. Пусть попробуют после такого в глаза смотреть или доверять друг другу. Все трое сейчас прогнулись под меня. Теперь разосрутся в лучшем для каждого из них случае. Даже если на меня будут злиться и за всё это винить, происходящее здесь и сейчас запомнят. И роли свои тоже.
Ставлю всё на то, что Андрей – тот ещё злопамятный и обидчивый хрен.
Потому никаких сомнений, что наклёвывающуюся проблему я решил. А с Никой сам потом разберусь. Её мятеж скорее забавляет, чем напрягает.
– Достаточно, – останавливаю избиение.
У Андрея ссадины на лице и фингал ощутимый. Губы всё-таки разбили. Зубы вроде нет. Держится за живот. Рёбра, уверен, целы.
– Свободен на сегодня, – решаю. – Преподов не пугай своим видом. Домой иди.
Шмыгнув носом, Андрей сверлит меня ненавистным взглядом. Понятно. Значит, будет вариант стремительного действия против меня. Ну пусть. Сгоряча он точно ничего толкового не сделает.
Тем более что всё-таки снова слушается. Выходит из кабинета, как я сказал. Правда, напоследок громко хлопает дверью.
Но я этому только ухмыляюсь, уже не обращая ни на кого внимания. Теперь остаются Беликовы. И я уже пишу нужному человеку, что мне нужна информация. Мне назначают встречу после этой пары.
Что ж… Значит, одну отсижу.
Почему-то греет мысль, что дома меня ждёт Ника.