Ирена Р. Сытник
Дай сердцу волю…
Глава вторая
Дверца металлической клетки с лязгом закрылась. Шаги стражника стихли за дверью трюма. Воцарилась темнота. Спёртый влажный воздух, отдающий гнилыми водорослями, забивал дыхание. Гнетущую тишину нарушали чьи-то стоны, покашливание, шуршание прелой соломы. В отдалении кто-то заунывно выл: то ли пел, то ли плакал, то ли молился. По этим звукам Элиот поняла, что в темнице она не одна. Окинув ментальным «взором» пространство, узнала, с кем оказалась в компании. Кроме нескольких неизвестных, в темнице находилась почти вся команда «Непойманного». Капитан Сивэй сидел в соседней клетке.
– Капитан… – позвала тихонько.
– Ты тоже здесь, Эл… – прозвучало в ответ. – Я думал, такую красотку белобрысый непременно оставит себе.
– Разве я шийна? – парировала Элиот.
– Прости… Мне жаль, если ты разделишь нашу судьбу. Такая, как ты, не должна болтаться на рее.
– А какая я?
– Благородная. Леди должны возлежать в будуарах, принимая воздыхателей, а не кормить стервятников своим мягким телом.
– Принц обещал мне прощение, если я убью вас, – призналась виолка.
– А ты отказалась? – в голосе капитана прозвучало скорее осуждение, чем удивление.
– Конечно! Как я могла убить товарища, да ещё и своего капитана?
– Дура! – неожиданно грубо воскликнул Сивэй. – Мне и так, и так не жить. Не ты, так другой – я всё равно взлечу под небеса. А ты ещё так юна… Просись, моли – пусть даст второй шанс!
Элиот была удивлена и польщена. На пороге смерти Аргус думал о ней. Несмотря на род занятий, он оказался порядочным человеком.
Потянулись бесконечные часы заключения. В темноте время теряет форму. Нельзя точно определить, час прошёл или пять, день или декада. Клетка, в которой находилась девушка, была низкой и узкой. Невозможно было выпрямиться во весь рост ни стоя, ни лёжа. Это оказалось самым худшим мучением из всех. Кормили заключённых раз в день, воды выдавали небольшой кувшин. Тьма расступалась на короткое время только, когда приносили еду. Хлебать приходилось из миски, как животному. Ни ложек, ни иных столовых приборов не выдавали. А ещё докучали сырость и холод. Темница располагалась ниже ватерлинии, под водой. Поэтому здесь не было ни отдушин, ни, тем паче, солнечного света.
– Посиди и подумай, – сказал Санхар на прощание. – Взвесь все «за» и «против». Если надумаешь до окончания срока – скажи стражнику два слова: «Я готова». И тебя тот час освободят. Не успеешь – пеняй на себя.
Когда кончается срок, Бессмертный не сказал. А Элиот не спросила. Зачем ей? Она всё равно не уступит. Она разделит судьбу товарищей, пусть они и не совсем ей товарищи. Но «Нет веры единожды предавшему…». И она не предаст.
После нескольких дней (время Элиот отсчитывала по кормёжке) к физическим мучениям – невозможности размять скрюченное теснотой тело, голод, жажда, холод и сырость, добавилась усиливающаяся с каждым часом слабость. Она ведь не знала – беспечный Рейнальд забыл её просветить – что Бессмертным жизненно необходимо солнце. Его животворящие лучи поддерживают крошечные организмы в их крови в работоспособном состоянии. При длительном отсутствии солнечных «ванн», крошки начинают хиреть и чахнуть. А с ними угасает и тело Бессмертного.
Вскоре Элиот не могла сидеть, затем подняться, а потом и вовсе затихла, перестав поддерживать разговор с Аргусом. Она провалилась то ли в сон, то ли в забытье, в котором ей грезился открытый цветущий луг, наполненный полуденным солнцем. Его жгучие лучи проникали под кожу, но девушке не хватало тепла. Её сотрясала крупная дрожь. Она сбросила всю одежду, подставив лучам голое тело, но и это не помогло. Казалось, над ней нависает какая-то тень, закрывающая светило. Элиот отползала в сторону, но тень двигалась за ней, мрачная, жестокая, холодная. Тогда Элиот перевернулась на спину, чтобы взглянуть, что её закрывает. И с ужасом увидела громадное – на всё небо – лицо Санхара, принца Трикорского. Зелёные безжалостные глаза смотрели в упор, и от них исходил леденящий холод…
– Уйди… Уйди… – шептала в ужасе девушка. – Оставь меня! Ты – чудовище!..
Элиот очнулась от собственного крика. Так ей показалось, во всяком случае. Хотя со стороны это выглядело как неразборчивое бормотание.
Открыв глаза, подумала, что всё ещё спит или бредит. Она лежала на ароматных, прохладных, белоснежных простынях, голая, в просторной комнате, заполненной солнечным светом, вливавшемся через открытое квадратное окно. Лучи приятно ласкали бледную кожу, и та с жадностью впитывала тепло.
Девушка попыталась подняться, но тело ещё плохо слушалось. Хотелось пить и ещё больше есть.
Словно в ответ на её желания, открылась дверь и в комнату впорхнула служанка с большой чашкой чего-то вкусно пахнущего.
– Вы очнулись, госпожа! – радостно прощебетала она. – А я принесла вам обед. Вот, выпейте этот бульон.
Она приподняла голову Элиот и поднесла к губам чашку. Тёплая ароматная жидкость полилась в желудок, и Элиот показалось, что силы восстанавливаются с каждым глотком.
После еды непреодолимо потянуло в сон. Отяжелевшие веки сами опустились на затуманившиеся глаза. Элиот не стала сопротивляться. Лучше спать, чем бредить.
Новое пробуждение было лёгким и приятным. Силы полностью восстановились за сутки крепкого сна.
После полноценного завтрака, принесённого служанкой, Элиот облачилась в чистую новую одежду – нечто среднее между формой, которую носили «меченые» на корабле, и светской одеждой знатной особы.
Затем служанка сообщила, что милорд Санхар просит госпожу Элиот посетить его в кабинете, и провела девушку в апартаменты капитана.
Виолка вновь оказалась в знакомой шикарной каюте. Но на этот раз не стояла у стенки, как нашкодившая ученица, а сидела в мягком кресле по любезному приглашению хозяина.
– Простите за жестокое испытание, леди Элиот, но я должен был убедиться, что вы достойны звания Бессмертной, – встретил Санхар её у порога. – Только чистые сердцем и благородные душой могут получить дар Богини. У вас есть оба эти качества. А ещё смелость и самоотверженность… Напрасно я сердился на сына. Проницательность его не подвела.
– Так это было испытание? – Элиот хотела бы рассердиться, но не смогла. – Темница, клетка, требование убить капитана Сивэя?
– Да. Надеюсь, вы на меня не в обиде.
Элиот помолчала, подавляя зарождающийся в глубине души гнев.
– Вы знаете, нет. Этот урок пошёл мне на пользу. Я много узнала о себе и о бывших коллегах по ремеслу. Капитан Сивэй уговаривал меня пойти вам на уступки и казнить его, лишь бы я жила… Я знала, что он неплохой человек, но теперь знаю, что у него доброе сердце и благородная душа. Кстати, как он?
– Всё ещё в темнице.
– Если я попрошу отпустить его, это будет дерзостью с моей стороны?
– Это будет глупостью. Моря кишат пиратами, зачем добавлять ещё одного? Если он так благороден, как вы говорите, то лучше привлечь его на сторону добра… Я поговорю с капитаном. Если он согласится служить мне, я подыщу ему достойную должность. Если нет – станет служить по принуждению. У меня есть много мест, где требуются сильные руки и крепкие спины.
– У меня ещё одна просьба…
– Я весь внимание.
– На «Непойманном» у меня оставался слуга. Мальчишка шестнадцати лет. Я чувствую, что он где-то здесь… Можно мне его забрать?
– А, тот, которого нашли в каюте? Он сказал, что вы ему приказали не выходить, и он не посмел ослушаться. Хороший паренёк. Сразу влился в команду. Если хотите – забирайте. Но мне кажется, ему нравится быть моряком.
– Я поговорю с ним.
Санхар сделал разрешающий жест.
– А теперь поговорим о вас…
Элиот слегка напряглась. Она ждала и боялась предстоящего разговора. Что решил этот всемогущий человек насчёт неё?
– Расскажите свою историю, – неожиданно предложил принц. – От рождения и до того момента, как мы встретились. Не скрывайте ничего, вы же знаете, это бесполезно. Не стесняйтесь говорить откровенно – мне столько лет, что уже ничем не удивишь.
– Откровенность на откровенность. Вы расскажете мне всё о Бессмертных. Кто они, откуда пришли, сколько, где и какие способности имеют.
Санхар широко улыбнулся.
– Справедливо. Располагайтесь удобнее. Нам предстоит долгий разговор…
Глава третья
Где ещё могли находиться владения принца, лорда, Бессмертного и прочая, и прочая, и прочая? Конечно, на острове! Все три континента Аквии давно поделены между могущественными и не очень, большими и малыми государствами. Начинать войну за передел карты мира древний Бессмертный не желал. Зачем, если в бескрайних морях и океанах, омывавших континенты, разбросаны мириады островов, островков, островочков и целые архипелаги? И все они ждали своего хозяина. На некоторые клочки суши веками не ступала нога человека. Приходи и бери. Строй жильё, развивай хозяйство, облагораживай, цивилизуй по своему вкусу и желанию. Это возможно, если твоя жизнь почти бесконечна. Можно, не торопясь, создать целое королевство, и не одно.
«Задушевный» разговор, когда принц и виолка обменялись историями жизни, не только примирил, но и сблизил двух недавних антагонистов. Поразмыслив на досуге, Элиот простила вельху жестокость испытания, и восприняла всё произошедшее, как хороший урок. «Ранит не слово «меч», а закалённый клинок», – гласит виольская пословица. Без долгих объяснений принц показал, что «бессмертный» понятие относительное, и она такая же уязвимая, как и обычный человек. Нужно только знать способы воздействия.
Потому, когда Санхар, спустя какое-то время, пригласил Элиот на службу, она, без колебаний, согласилась. Не смутило даже то, что он потребовал клятву верности.
– Все служащие приносят мне клятвы. Так я уверен в их преданности. Ведь клятвопреступник презираем людьми и неугоден богам… Я никого ни к чему не принуждаю. Но если дал клятву – будь ей верен. Таков мой принцип.
Элиот опустилась на колено, склонила голову и подняла меч на вытянутых руках.
– Отдаю себя во власть твою, и обязуюсь защищать от врагов внешних и внутренних отныне и пока смерть или воля твоя не разлучат нас. Мой меч – твой меч. Моя жизнь – твоя жизнь. Клянусь именем Богини-Матери и своей честью!
– Я принимаю твою клятву, – ответил принц, двумя пальцами касаясь сначала меча, затем головы девушки. – Встань, Элиот Хайбон. Отныне, именем моим, ты не преклонишь колени ни перед кем, кроме меня, твоего господина и наставника.
Клятва верности – узы, сильнее крови, крепче рабских цепей, вернее преданности. Давший безотказно подчиняется, нарушивший губит душу, закрывая ей путь к перерождению. Смерть предпочтительней предательства, это запоминает каждая виолка с рождения.
И Элиот пошла на этот шаг осознанно и добровольно. Потому что доверилась. Она встретила идеал. Мужской идеал любой виолки. Не только идеал красоты и мужественности. Но идеал справедливости, силы, власти, жестокости, ответственности, надёжности, упорства, терпения, смелости и решительности. Не любовь толкнула её. Во всяком случае, не приземлённое чувство единения женщины и мужчины. А чарующая, притягательная сила, родственная вере, внушающая восхищение и почтение.
И вот, после долгих скитаний по волнам, по морям, «Избранник богов III» причалил к «родному берегу», одному из многих, находящихся под властью принца Санхара. Остров Осэм в Драконьем архипелаге – не самая мелкая жемчужина в его короне. Обширный, с разнообразным ландшафтом – возвышенностями в центре, плодородными равнинами, реками, лесами и пастбищами. Словом, место, где можно счастливо и безмятежно жить.
Бессмертный начал его освоение чуть больше ста лет назад. За это время в главной бухте вырос настоящий город, а на побережье и в глубинке появились несколько селений. На макушке одной из возвышенностей красовался замок, поражая взгляд необычной и причудливой архитектурой.
– Моё последнее детище, – с гордостью произнёс принц, глядя на приближающиеся берега. – Хочу назначить тебя наместником. Справишься?
– Не знаю, – честно ответила девушка. – Я никогда не управляла даже домом.
– У меня есть хороший управляющий. Ты же будешь следить, чтобы мои распоряжения выполнялись, народ не ленился, законы соблюдались, чиновники не наглели, солдаты не бунтовали. Также охранять и защищать Осэм и подчинённые острова от набегов пиратов. В твоём распоряжении будет флот из трёх судов, отряд «меченых» и военная дружина. Ну, как?
Элиот воодушевлённо кивнула. Предложение звучало заманчиво. Попробовать себя в новой роли, испытать силы. Даже если не получится, она приобретёт ценный опыт.
– Я помогу тебе влиться в общество и научу азам, пока буду стоять на отдыхе. Но когда уйду, придётся справляться самой. Не стесняйся спрашивать и не пренебрегай советом даже, казалось бы, самого никчемного человека. Алмазы рождаются в грязи. И учиться никогда не поздно.
Корабль принца Санхара простоял в порту два месяца. За это время Элиот привыкла к новому статусу, познакомилась с важными людьми, проживающими на Осэме, побывала во всех селениях, провела смотр войск и ознакомительный круиз по вассальным островам.
После отбытия патрона, она тоже не сидела, сложа руки. Вникала во все дела, строго следила за порядком и законностью. Зачастую, в качестве последней инстанции и верховного судьи, ей приходилось разрешать споры, когда цивильные судьи заходили в тупик или не могли примирить враждующих. Слово Наместника было решающим и не оспаривалось.
Чтобы не ударить в грязь лицом и выносить справедливые решения, девушка всерьёз взялась за учёбу. Обложившись талмудами, штудировала законотворчество, как дотошный ученик правоведа. Когда нужно было вникнуть в земледелие, поселилась на месяц у успешного фермера, и буквально ходила за ним по пятам. Чтобы завоевать уважение дружинников и «меченых», провела соревнования по фехтованию, в которых приняла непосредственное участие, показав своё мастерство и доказав, что она не просто очаровашка, поставленная на высокую должность за красивые глаза или иные, неприличные, заслуги, а настоящий воин и умелый боец.
Тяжким трудом, потом и кровью, в истинных значениях этих слов, Элиот завоевала почитание населения Осэма. А несколько успешных операций по защите прибрежных селений от пиратов, показали её стратегический ум и смекалку.
Новая ипостась правительницы понравилась Элиот больше предыдущих. Ни покорная рабыня, ни очарованная любовница, ни беспечная авантюристка, ни, тем более, безжалостная пиратка не могли сравниться с воплощением всемогущей властительницы. И дело не только во власти и возможностях. Элиот, наконец, почувствовала себя на своём месте. Дворцы, интриги и главенство оказались ближе, чем дух казармы, авантюрные приключения или морская романтика. Она предпочитала крепкие стены за спиной и твёрдую землю под ногами, возможность поменять обстановку, когда надоест предыдущая, роскошь и комфорт – убогости и скудности.
Только после года напряжённой работы и учёбы, девушка позволила себе немного расслабиться и осмотреться. Она находилась на вершине славы и власти, молодая, красивая, полная сил и желаний… И одна, как перст. Ни любимого, ни любовника, ни подруги, ни товарища. Даже Стас её покинул, предпочтя романтику морских далей, службу принцу и возможность обойти весь мир. Элиот окружали подчинённые, слуги, льстецы, угодники, просители и соискатели. Все чего-то хотели, чего-то ждали, чего-то просили, на что-то надеялись. Но никто не пытался что-то дать взамен. Такова судьба властителей – одиночество и недоступность для простых человеческих чувств. Подобострастие вместо любви, угодничество вместо дружбы, зависть вместо понимания.
Конец четвёртой части
Хотела я уже кончать. Чего тянуть кота за… уши?
У героини благодать, при деле и не бьёт баклуши.
А нет любви – такой пустяк! Не всем дано изведать чувство.
Как встретится какой босяк, впадёт деваха в безрассудство.
Завалит парня на постель, и вот готов тебе наложник!
Тут лучше выбрать топ-модель, чтоб не какой-то там сапожник.
Любовь, морковь и асисяй – для пай-девчонок, не виолок!
А эту сколь ни завлекай, меч ей милей. Любим и дорог.
Часть пятая: «Пассия»
Глава первая
– Миледи… – склонился в поклоне сервитор – управляющий одного из вассальных островов. – Простите, что отрываю от важных дел, но мой случай не терпит промедления.
Элиот подняла голову, и устало посмотрела на чиновника. С самого утра она пыталась вникнуть в суть плана строительства оросительной системы для отдалённой, но перспективной пустоши. Мастер, придумавший и разработавший его, вот уже полдекады томился в приёмной, ожидая высочайшего решения.
– Что случилось?
Элиот решительно отодвинула бумаги и встала. Просторный халат из яркого – синий с золотым – алмостского шёлка приятно зашелестел, обволакивая тело и лаская кожу. Сделав приглашающий жест следовать за собой, вышла на балкон. Облокотившись о перила балюстрады, окинула взором открывшийся великолепный вид: округлая бухта, соединённая с морем узким проливом, теснящиеся здания города, раскрашенные в разные цвета, массивные строения порта и продолговатые коробочки пришвартованных судов. Лесистый мыс и бирюзовое полотно моря за ним. И над всем этим – бескрайний прозрачно-голубой простор с лёгкими мазками белого и бледно-серого, озаряемый золотым светилом.
– Так что у вас? – оторвалась от созерцания прекрасной картины.
Сервитор, до того почтительно молчавший, встрепенулся и приступил ближе.
– На днях… Если точнее, то позавчера… После того трёхдневного шторма… Словом, на берег выбросило шлюпку с человеком. На удивление, на нём не было ни царапины. Хотя он и уверял, что провёл в штормующем море все три дня, но выглядел вполне себе бодро. Что не могло не вызвать определённых подозрений. Наш гардиан решил, что он пиратский лазутчик, и настаивал отправить его на ваш суд.
Элиот поморщилась. До чего трусливы эти поселяне! «Пиратский лазутчик». Да кому нужно их захолустье? Что там брать, кроме трёх баранов и мешка бобов?
– А что рассказал о себе этот человек?
– Что он знатная особа, чуть ли не принц, хотя выглядел как обычный оборванец, – хихикнул сервитор. – Говорит, что корабль ограбили пираты, его взяли в заложники, но ему удалось убежать. Словом, обычные сказочки для простачков… Нас особенно насторожило его признание о пиратах. Может, он и сбежавший пленник, а может, и пиратский соглядатай. Все наслышаны о вашей проницательности, миледи. Поэтому, не соблаговолите ли вы проверить этого «принца»? А заодно прислать страж-корабль, осмотреть окрестности. Возможно, где-то поблизости припрятались дружки этого «беглеца».
– Хорошо. Где сейчас этот человек?
– В портовом каземате.
– Я займусь им. И прикажу капитану «Девы», чтоб осмотрелся у вас там. Возможно, где-то поблизости, и правда, промышляют пираты.
– Благодарю, миледи! – радостно поклонился чиновник.
– Ступайте, – благодушно взмахнула широким рукавом девушка.
Распорядившись вызвать капитана Сивэя, который, после разговора с принцем Санхаром, принял разумное решение перейти к нему на службу, Элиот снова углубилась в чертежи.
Орошение Козьей пустоши захватило наместницу целиком. Изучив план и расчеты, посоветовалась со знающими людьми, съездила и осмотрелась на местности, поговорила с тамошними жителями. И только после этого дала разрешение на работы и выделение денег из казны.
На всё про всё ушло почти три декады. Из головы давно вылетел визит сервитора Хисса и его рассказ о подозрительном беглеце. Пока о нём не напомнил капитан Сивэй на одном из докладов, сообщив, что в окрестностях Хисса пиратских кораблей не обнаружено.
– А были? – рассеяно взглянула на Аргуса виолка.
– Не знаю, – пожал плечами капитан. – Вы просили осмотреться, по просьбе местного сервитора.
– А! – вспомнила девушка. – Да, он говорил ещё о каком-то пленнике… Демоны, я совсем забыла о бедняге! Он до сих пор томится в портовом каземате.
Распорядившись доставить заключённого в замок, Элиот продолжила приём.
После, по расписанию, следовали верховая прогулка и обед. А уже потом час-два отдыха, который девушка проводила за чтением прошений или беседами со знакомыми вельможами, заходившими в гости.
Едва она расположилась на увитом зеленью балконе с видом на центральные возвышенности и пенистые водопады, вошёл мажордом с докладом:
– Заключённый, доставленный из порта, ждёт аудиенции, миледи.
– Пусть войдёт.
Слуга поклонился и вышел. Спустя несколько минут, в сопровождении двух стражников, на площадке появился высокий, стройный, худощавый мужчина, одетый во всё чёрное. Несмотря на связанные позади руки и помятый, неухоженный вид, на грязные волосы, длинными космами закрывавшие часть лица и широкие плечи, на общую истощённость и босоногость, держался пленник прямо, величественно и с достоинством. На ум невольно пришло сравнение со свардом – прямым илларийским мечом из чёрной стали. Эта сталь – сплав особого рода, создавать которую умели только мастера королевства Иллария. Из неё делали оружие непревзойденной остроты и прочности, прежде всего, мечи. Согласно легендам, илларийские кузнецы плавили металл в небесном огне и закаляли кровью девственниц. Потом укрепляли особыми заклинаниями. Клинки из илларийской стали необычайно прочны, легки и долго сохраняют остроту. Они темно-серые, почти черные, и на поверхности виден узор из волнистых разводов – следствие многократной перековки. Даже у хорошо отполированных илларийских клинков матовая, словно подернутая дымкой, поверхность.
От пленника исходил дух благородства и несгибаемой воли, как и от вышеупомянутого меча. Что не могло не заинтересовать виолку. Она покинула мягкий диван и приблизилась, невольно поморщившись от дурного запаха, распространявшегося давно немытым телом. Жестом приказав стражникам удалиться, вынула из-за пазухи золотой ножичек и разрезала путы.
– Как зовут тебя, незнакомец? Кто ты и откуда? И в чём твоя вина? – засыпала вопросами, обходя кругом и с интересом рассматривая оборванца.
– Принц Хайли Сайред Сэбастин, сорок восьмой сын короля Эфульгенса II, правителя Звезды Юга. Я ни в чём не виновен. Я не пират и никогда не занимался разбоем или иным неподобающим занятием.
Пленник говорил истинную правду. Элиот не уловила в его душе или мыслях ни толики лжи или скрытых мотивов. Даже если бы он был превосходным лицедеем или мошенником, чутьё Бессмертной не позволило бы ему укрыть истину.
– Приветствую, ваше высочество, на Осэме! – приветливо произнесла Элиот. – Прошу прощения за негостеприимство, оказанное моими подданными. Их можно понять. Они напуганы разбойными нападениями, и теперь в каждом незнакомце видят врага. Я леди Элиот Хайбон, наместница принца Санхара Аоста, владельца этих земель. Я немедленно распоряжусь выделить вам подобающее помещение и оказать достойный приём.
Сэбастин сдержанно, но вежливо поклонился.
– Благодарю, миледи. Я рад, что недоразумение разрешилось наилучшим образом. Позвольте, когда я немного отдохну и восстановлю силы, нанести вам визит?
– Буду рада снова вас видеть, – благосклонно кивнула девушка.
Дёрнув шнур сигнального колокольчика, Элиот вызвала мажордома и распорядилась принять высокого гостя со всем подобающим его званию почётом.
В следующий раз Элиот увидела принца спустя несколько дней. Она собиралась на верховую прогулку, когда во дворе появился Сэбастин. На этот раз он выглядел ухоженно и элегантно. Чистые блестящие волосы струились по спине, аккуратно уложенные и скреплённые серебряными заколками. Чёрный костюм из плотного шёлка, украшенный только серебряными пуговицами, подчёркивал стройную фигуру. Несмотря на простоту кроя и мрачность расцветки, одежда придавала мужчине некий шарм и утончённость.
– Миледи… – склонил голову вежливо, но с чувством достоинства. – Разрешите вас сопровождать?
– Ваше высочество… – ответила кивком девушка. – Присоединяйтесь.
Принц забрал поводья у воина сопровождения и одним прыжком оказался в седле. Приблизившись к Элиот, стал рядом, но на голову чуть позади.
– Как вы себя чувствуете?
– Благодаря вашим заботам и чудодейственным снадобьям лекаря, я полностью восстановил силы и здоровье.
– Превосходно. Надеюсь, вы не поспешите покинуть наш остров? Конечно же, не смею вас задерживать. Ведь тут вам оказали не очень дружелюбный приём. Но я рада пообщаться с вами немного. У меня нечасто бывают столь благородные гости.
– Ваше желание для меня приказ! – склонил голову принц. – Раз вы уже начали этот разговор, позвольте высказать просьбу.
– Просите.
– Я не могу вернуться домой, потому что потерял корабль, груз и доверие отца… Теперь я никто. У меня есть только доброе имя. Если вы проявите великодушие и возьмёте меня на службу – в любом качестве – я буду безмерно благодарен. Если прогоните – не посмею роптать.
Элиот удивлённо приподняла брови.
– Но вы ведь принц… Как вы можете служить?
– Я нищий. У меня теперь только титул, который не значит ничего.
– Что ж… Раз так, я подумаю, какую должность вам предложить. Я слышала, чада короля Звезды Юга получают хорошее и разностороннее образование. Думаю, ваши знания пригодятся на Осэме.
Сэбастин молчал. Элиот улавливала смятение и борьбу в его душе. Боролись два чувства: смущение и честность. Наконец, честность победила:
– Не хочется вас разочаровывать, миледи… Но я был плохим учеником. Мне по душе больше физические упражнения, чем наука. Математике, письму и географии я предпочитал скачки, стрельбу, фехтование и плавание. Но я хорошо ознакомлен с дворцовым этикетом, обязанностями различных должностных лиц, преимущественными правами и льготами, порядком повышения по службе, присвоения очередного титула или награды, церемониалом чествований и военных триумфов, встрече иностранных гостей и торжественного приветствования придворных. Эти знания в меня вбили в буквальном смысле – при помощи порки.
– Да вам цены нет! – не удержалась от лёгкой иронии виолка. – Как раз такого искусника на Осэме и не хватало.
