Ирина Ваганова
Изгнавшая дракона
Всё ещё слушая Эльвиру и кивая в ответ на её аргументы, она думала об этих двоих. Доминике довелось встретить не так много влюблённых пар. Первым и необыкновенно ярким был союз Полины и великого князя Мефодия, между ними чуть не молнии сверкали, так сильны были чувства. Фрося с её супругом – пример нежности и бережного отношения друг к другу. Они стеснялись выставлять напоказ свои отношения, но внимательный наблюдатель не мог не заметить их частых, будто случайных прикосновений и полных ласки взглядов. По взаимопониманию между эльфийкой и драконом, было очевидно, что тут была давняя и крепкая любовь. Доминика не сомневалась, что Эльвиэль и Крокус давно вместе, а скрываться дракон вынужден из-за запрета межрасовых браков. Так или иначе, но княжна прониклась сочувствием к этим счастливым, но вынужденным прятать своё счастье любящим сердцам.
Повели её не в главную башню, а к милому двухэтажному домику, стоявшему неподалёку от набережной. Возможность перевести дух в спокойной домашней обстановке не могла не радовать. Княжна, попав в уютное гнёздышко, с любовью обустроенное эльфийкой, расслабилась и послушно выполняла все указания хозяйки: приняла тёплую ванну, оделась в мягкий фланелевый халат и уселась у камина в ожидании обеда.
Дома Эльвиэль сняла мантию, представ перед гостьей в истинном своём образе. Избавившись от иллюзии, хозяйка стала выше ростом, стройнее, двигалась изящно и плавно. Утончённый профиль и сияющая кожа эльфийки вызывали восхищение. Неудивительно, что его высочество полюбил её, отказавшись от всего, что принадлежало ему по праву рождения.
Сам дракон отправился в академию. Прежде чем улететь хотел привести в порядок кое-какие срочные дела. К трапезе вернуться не успел, ждать его не стали, Эльвиэль с улыбкой сообщила, что мужу голодать не придётся, она соберёт в дорогу припасов, да и накормить принца сочтут за огромную честь в любом селении Ксардиндосса.
– Его обожают подданные, – с гордостью говорила эльфийка, – ведь ученики нашей академии живут повсюду, в каждой провинции знают о щедрости и доброте её основателя.
Они расположились в гостиной за овальным столом. Прислуживала старая гномиха Габа – тот самый, третий свидетель, знающий об истинном лице ректора академии. Служанка была похожа на воздушный шарик: маленькая, пышнотелая, но необычайно подвижная – полная противоположность Эльвиэль. Доминика не могла сдержать улыбки, наблюдая за деловитой служанкой, Габа вела себя так, будто и дом, и хозяева, и гостья созданы исключительно для того, чтобы гномиха имела возможность похвастать своей расторопностью и удивить кулинарным искусством. Впрочем, услышав аромат наваристой похлёбки, княжна сразу же согласилась с этим мнением. Из глубокой керамической миски, заполненной варёными овощами и кусками баранины, слегка прикрытыми бульоном с аппетитно поблёскивающей плёнкой жира поднимался парок, пахнущий базиликом, тмином и чуть-чуть чесночком. Рот мгновенно наполнился слюной, Доминика схватилась за ложку, едва успев пожелать хозяйке приятного аппетита.
После похлёбки уже ничего невозможно было съесть, но Габа принесла травяной горячий чай и пирожки с золотистой корочкой. Княжна поблагодарила гномиху и, неторопливо потягивая напиток из фарфоровой чашки, начала беседу:
– Наверняка народ Ксардиндосса был огорчён тем, что его высочество Крокус отказался наследовать трон.
– Так и было, – подтвердила её предположение Эльвиэль. – Но Уирисса тоже любят, и если бы не его долгое отсутствие…
Доминика невольно залюбовалась эльфийкой. Её тонкие пропорциональные черты, сияющие глаза чистого серого цвета напомнили подругу по колледжу, красавицу Полину, а это сходство вызвало доверие и приязнь.
– Неужели нельзя было обойтись без путешествия по иным мирам? – спросила она. – Признаюсь, мне непонятна формальность с женитьбой и первенцем.
– Вовсе не формальность, дорогая, – вздохнула Эльвиэль. – Наш мир держится только благодаря древней драконьей магии, но она, защищая нас от чужих посягательств, не перестаёт быть опасной для других миров. Старые и могущественные чародеи дали нам возможность мирного сосуществования, запечатав разрушительную магию в глубочайшем подземелье. Чтобы использовать древнюю силу для мирных целей, но не выпустить наружу, правитель вынужден выполнять наказы чародеев.
– Но какой смысл в этих странных наказах?
– Что именно ты находишь странным?
– Первенец. Зачем он? – Доминика поёжилась, вспомнив, как Анаксиос, оставляя её в темнице, обещал сделать своей, чтобы она родила дракона.
– Хм… – эльфийка подняла взгляд к потолку, украшенному растительным орнаментом в изумрудных и бронзовых тонах на мятном фоне. – Вероятно, древние маги считали, что разумно править способен только тот, кто познал любовь и счастье рождения ребёнка.
Княжна задумалась, с лёгким скрипом двигая чашку по блюдцу и любуясь бликами на янтарной поверхности налитого в неё чая. Эльвиэль перевела разговор на тему более злободневную, как она считала. Доминике пришлось выслушать рассказ о студенческом братстве, о дружном коллективе преподавателей академии, о том, как превосходно устроена жизнь в Сокровенной долине.
– Тебе обязательно надо остаться здесь, дорогая, – говорила она. – Пусть мужчины разбираются с проблемами престолонаследия, а ты, пока всё не уляжется, сможешь преподавать у нас. Нигде не почувствуешь себя в большей безопасности.
– Преподавать? Но я не получила диплома. Разве возьмут учителем человека без документа, подтверждающего…
– Одно то, что ты сумела проникнуть в Сокровенную долину без чьей-либо помощи, – улыбнулась эльфийка, – кричит о том, что ты сильнее любого человеческого шамана или колдуньи в нашем мире.
– Руководство кафедрой я тебе не пообещаю, – послышался низкий голос за спиной Доминики, княжна обернулась и увидела входящего в гостиную Крокуса. Его высочество успел переодеться в обычный драконий наряд и поглядывал на сидящих за столом с улыбкой: – Будешь куратором первокурсников. Людей, разумеется.
Он сел, принял из рук подоспевшей Габы чашку чая и сделал большой глоток. Доминика молчала, переводя удивлённый взгляд с эльфийки на дракона. Они это серьёзно?
Никогда в жизни Доминика не чувствовала себя так хорошо, как в доме Эльвиэль и Крокуса. В семье предоставленная самой себе девочка не знала ни внимания, ни заботы, в школе её опекали наравне с остальными воспитанницами без особого пиетета. Здесь же хозяйка была так предупредительна, что у княжны слёзы на глаза наворачивались от нежности к удивительной эльфийке. Та убеждала Доминику остановиться у них хотя бы на первое время. Ведь в башне юной девушке придётся соседствовать с очень настойчивыми холостяками. Все они порядочные и честные, но судьбу лучше не искушать. Княжна попробовала возразить, напоминая, что она ещё не дала согласия работать в академии, но Эльвиэль только расхохоталась в ответ. Смех её журчал весенним ручейком, и Доминике тоже стало весело: сколько бы она ни упрямилась, и ей самой, и остальным было понятно, что отказаться от столь заманчивых перспектив она не сможет. Девушка со вздохом развела руками, показывая, что вынуждена подчиниться мягкой эльфийской настойчивости.
Эльвиэль привела гостью в миленькую угловую комнату на втором этаже и радушно распахнула двери. Здесь всё было приготовлено для неожиданного гостя, Габа успела убрать чехлы с мебели, протереть пыль и распахнуть створки небольшого окна с видом на далёкие горы.
– У тебя совсем нет вещей, – сокрушалась эльфийка. – Даже не представляю, что можно подобрать: моё слишком длинно, Габино слишком широко.
– Всё необходимое здесь, – Доминика похлопала по сумке, хмыкнув в ответ на удивлённо вскинутые брови хозяйки, раскрыла сетчел и принялась выкладывать на кровать одёжки, подходящие на первый взгляд лишь для игры в куклы. Пожалуй, наступило время их расколдовать. Уже через секунду удивлённому взору эльфийки предстала стопка нарядов. Княжна выбрала подходящий для полёта на драконе брючный костюм со словами:
– Пожалуй, переоденусь в это.
Эльвиэль даже в ладоши захлопала, так её поразило простенькое заклятье:
– А у меня так получится? Научишь? – она неторопливо перебрала вещички и одобрила гардероб гостьи: он не богат, но всё необходимое есть, можно пока обойтись без портних. – Вот вернётесь, тогда…
Доминика кивнула, соглашаясь, перетряхнула вещи, предназначенные в стирку, и достала из кармана жакета подаренную Анной веточку, как бы Габа не выкинула её, лучше захватить с собой.
4. Остров унылых мелодий
Солнце ушло на запад и готовилось спрятаться за горы. На равнине ещё будет день, но не долго. Доминика в сотый раз перекладывала свои юбки, кофточки, футболки, брюки с одной полки платяного шкафа на другую и никак не могла удовлетвориться результатом. Она подсознательно тянула время: сомневалась, стоит ли покидать дом сегодня, Эльвиэль её успокоила: драконы прекрасно видят в темноте, магическим связям отсутствие освещения тоже не помеха, а для разведки чем меньше лишних свидетелей, тем лучше. Она обняла девушку и потрепала по плечу:
– И тебе легче будет привыкнуть к высоте.
Только теперь Доминика до конца осознала, что ей предстоит. Подняться к облакам! Сидеть на чешуйчатой спине, судорожно цепляясь за гребень и жмурясь от встречного ветра! Она испугается, закоченеет, потеряет способность соображать и чувствовать. Оказалось, всё не так страшно. Крокус частенько катал жену, и они придумали вполне удобные магические приспособления для таких путешествий.
На крыше, как и в большинстве домов Ксардиндосса, построили специальную взлётную площадку. Выйдя на неё, Доминика беспомощно огляделась:
– Туман? Ещё минуту назад было ясно.
– Лучше будет, если никто не увидит, как вы отправились, – объяснила сопровождавшая княжну эльфийка.
Ещё в комнате, прежде чем выйти на лестницу, Эльвиэль замерла около окна и совершила несколько пассов. Доминике показалось, что супруга призывает удачу для Крокуса, а теперь стало понятно, что ворожба имела другую цель. Молочно-белые клочья облаков, сползшие со снежных вершин, успели закрыть от обзора и замок, и набережную, и простирающиеся по другую сторону огороды и пастбища. Лишь сад позади дома оставался пока чистым. Иномирянка озабоченно озиралась, ей было страшно, но найти доводов против полёта над Ксардиндоссом, не получалось. Убеждая себя, она снова и снова мысленно повторяла слова Крокуса: «Доминика, ты почувствуешь любимого, как только место его заточения окажется в прямой видимости. Передвигаясь по земле, можно годами искать Уирисса и не найти: похитители раз за разом будут перепрятывать его».
Княжна старательно подбирала подходящее для случая заклятье. Ни отключать ощущения, ни стимулировать собственное мужество не хотелось. Что, если это смажет магическую чувствительность? Обернувшись на звук шагов, Доминика увидела входящего на площадку Крокуса и как-то сразу успокоилась. Удивительно он похож на брата! Оделся так же как Уиррис при их встрече в Чёрном замке в толстый, похожий на черепаший панцирь, жилет поверх рубашки из змеиной кожи и ячеистые облегающие штаны. Образ жениха, так вовремя появившийся перед мысленным взором, всколыхнул нежность и тревогу. Что бы ни случилось с ней самой, она попытается помочь любимому. Дракон, заметив напряжённую позу иномирянки, её стиснутые кулаки и поджатые губы, улыбнулся одними глазами и мягко произнёс:
– Всё будет хорошо, не переживай, лапуля, – распахнув объятья, он повернулся к жене. Губы их слились в долгом поцелуе, Доминика смущённо отвела глаза. В животе стало тепло-тепло, захотелось вот так же прижаться всем телом к жениху и почувствовать шёлковое прикосновение его губ.
Дрогнул пол, потянуло гарью. Отшатнувшись, княжна посмотрела на то место, где секунду назад стоял Крокус. Огромный, сверкающий серебристой чешуёй с бирюзовым отливом ящер распахнул кожистые крылья и пригнул шею, которую обвили руки Эльвиэль. Лицо её было мокрым от слёз. Эльфийка волновалась, отправляя мужа в полёт. Пусть расставание будет недолгим, но супругам, привыкшим ценить каждый миг, проведённый вместе, оно казалось суровым испытанием.
– Иди, помогу! – Эльвиэль вытянула руку, между её пальцами засветились золотые нити, словно солнечные лучи сплетались в тончайшую сеть невидимым паучком.
Повинуясь кивку эльфийки, Доминика взялась за конец непрерывно удлиняющейся золотой лестницы и забросила её на спину дракона. Забравшись туда, княжна довольно удобно устроилась между соседними шипами гребня. Эльвиэль подсказала, куда опереться коленями и как найти опору для ступней. Получалось, что лететь можно сидя или стоя на коленях и при этом хвататься за гребень для уверенности. Хотя это не обязательно, эльфийка наложила на золотую сеть удерживающие чары, даже если всадница задумает сигануть с высоты, страховка ей не позволит. Позади Доминики, между следующими шипами гребня, Эльвиэль закрепила объёмный баул с припасами и показала, как его нужно будет расколдовать, чтобы снять.
Всё было готово к полёту. Эльфийка коснулась щиколотки всадницы, прощаясь, прошептала пожелание доброго пути, потом подошла к морде ящера и погладила мелкую сияющую бирюзой чешую между его ноздрями:
– Я жду твоего возвращения, любимый.
Он лишь пыхнул ей в лицо тёплым воздухом.
– Постойте! – воскликнула Доминика. – А как мне с ним разговаривать?
– Закрой глаза, – не отрываясь от дракона, попросила Эльвиэль.
Едва Доминика зажмурилась, перед ней вспыхнули буквы будто на мраморном кубе в башне, где она впервые «разговаривала» с основателем академии. «Не переживай, лапуля, – гласила огненная надпись. – Всё будет хорошо».
Доминика ждала, что в небе на неё набросится ветер, но как только Крокус поднялся над задремавшим в долине туманом, всадницу окружил прозрачный кокон из золотистых нитей – магическая защита, сотканная эльфийкой. Лететь было приятно: встречный поток не касался лица, не теребил одежду, а с лёгким шорохом обтекал золотую сетку. Особенно хорошо было на высоте, где дракон парил, лишь изредка взмахивая крыльями и покачиваясь при этом медленно и плавно. Экипажи родного Доминике мира тоже бесшумно передвигаются по гладкому полотну дороги, и всё же на поворотах пассажиров потряхивает и мотает. Сравнивать полёт с наземными поездками не приходилось. Это было восхитительно.
Миновали распадок между двумя высокими вершинами и направились на восток. Внизу расстилалась зеленеющая равнина, редкие селения казались россыпью безделушек на бархатистой скатерти, иногда можно было различить сидящих в тени забора собак, копошащихся в пыли свиней, пасущихся на лугу коров, по дороге ползли запряжённые лошадьми телеги. Люди, завидев сверкающего бирюзой дракона, останавливались, задирали головы и приветливо махали шляпами.
За свою недолгую жизнь Доминика мало путешествовала. Всё детство провела в отцовском поместье за книгами. Пока училась в Школе заклятий, посетила окрестные музеи вместе с другими студентами, но в столицу так и не выбралась, хотя Фрося и Полина настойчиво приглашали в гости. Собственный мир княжна представляла только по картинам, иллюстрациям в путеводителях и рассказам подруг. Неудивительно, что показанный с помощью голограммы Ксардиндосс поразил её. Виды, демонстрируемые Уириссом в Чёрном замке, были восхитительны, но реальные красоты драконьей империи превзошли их во сто крат. Освещённые тёплыми лучами заходящего солнца просторы изумляли изумрудными красками лесов, глянцевым блеском выложенным камнем дорог, удаляющимися красноватыми скалами, сверкающими кварцевыми вкраплениями. На горизонте показалось море. У княжны дыхание перехватило. Сейчас она увидит бескрайние водные просторы!
– Куда мы? Будем искать Уирисса под водой? – спросила она вслух и зажмурилась.
«У меня есть несколько предположений, где Анаксиос прячет брата, – слова пылали перед её мысленным взором. – Сначала проверим первое: остров унылых мелодий».
– Хорошо, – ответила Доминика и задала следующий волнующий её вопрос: – А как я узнаю место, где удерживают Уирисса? Что я должна ощущать?
«Те самые чувства, что возникли бы при случайной встрече, – горел ответ. – Что бы ты ощутила, увидев его самого? Радость. Счастье…»
– Да, конечно. Только… Смогу ли я отличить? Уже сейчас испытываю радость от полёта и открывшихся красот.
«Разберёшься. Это будет другая радость».
Другая. Доминика прислушалась к себе, представляя встречу с Уириссом. Вообразила торжественный зал Чёрного замка, как они с Полиной зашли туда, ожидая увидеть чудище, а повстречали богатыря с обаятельной улыбкой. Тёмные, лучащиеся интересом глаза, чёрные волосы, разбросанные по плечам, гордая посадка головы, мощная шея, налитые силой мышцы рук… Вызванная из памяти картинка заставила затаить дыхание и издать тихий стон. Да, она не перепутает счастье от встречи с любимым ни с чем другим!
Внизу плескался затянутый маревом океан, мимо проносились похожие на дым сигнальных костров облака, на горизонте виднелись вершины скалистого острова. У Доминики дух захватило от скорости, широты горизонта и восторга, вызванного скоростью и открывшимся видом.
Никогда! Никогда она не пожалеет, что не смалодушничала и не вернулась в свой мир! Её место здесь! Среди драконов и людей, достойных того, чтобы породниться с драконами!
В книге Уирисса встречалось несколько историй об острове унылых мелодий, и все они имели печальный финал. Драконы, летавшие над островом достаточно высоко, чтобы не услышать волшебные песни скал, не раз наблюдали, как проплывающие мимо корабли, лодки и даже плоты, меняют первоначальный курс и разбиваются в щепки. Те рыбаки и мореплаватели, кто добирался до берега благополучно, умирали от тоски, не имея сил и желания покинуть негостеприимные места. Стоило согласиться с предположением Крокуса: остров унылых мелодий – идеальная тюрьма, где узник забудет собственное имя, прошлые стремления и привязанности. Не хотелось думать, что Анаксиос обрёк брата на такие муки, но проверить эту версию следовало.
Бледно-коричневые камни острова становились ближе с каждым взмахом крыльев дракона. В груди Доминики всё чувствительнее набухал комок волнения. Она всматривалась в резко выделявшиеся на фоне синего неба очертания похожих на волчьи клыки скал и вслушивалась в свои ощущения. Не затерялась ли радость от предстоящей встречи с женихом за смятением и тревогой? Сумеет ли старший брат вызволить Уирисса из этого гиблого места, если вдруг окажется, что страдалец находится там? Княжна собралась задать этот вопрос, но не успела. Моргнув, заметила золотистый всполох, а прикрыв веки, смогла прочесть: «Что-нибудь чувствуешь?»
– Ничего, кроме желания поскорее улететь отсюда, – ответила Доминика, не открывая глаз.
«Слышишь песню?»
– Нет. Поворачивайте обратно, ваше высочество.
«Эльвиэль! Я расслышал плач жены!»
– Откуда ей здесь взяться?! – возмутилась Доминика и посмотрела вниз.
Они миновали небольшой остров, но вместо того, чтобы лететь прочь, Крокус заложил вираж и направился обратно, теряя высоту и скорость. Теперь и она уловила тихие скорбные звуки. Низкие голоса выводили заунывную мелодию, их пение сопровождали мерные удары бубнов. Показалось даже, что в хоре поёт Уирисс.
– Это наваждение, – княжна пыталась кричать, но лишь тихий сип вырвался из её горла. Она понимала одно: если Крокус снизится ещё, она тоже не сможет противостоять магии острова. Прокашлявшись, прошептала: – Опомнитесь, ваше высочество, Эльвиэль ждёт нас в Сокровенной долине. Надо лететь отсюда, умоляю…
Тщетно, дракон снижался, подлетая к острым вершинам. Ещё чуть-чуть и он станет задевать крыльями скалы, а потом рухнет в ущелье. Лихорадочно перебирая всевозможные заклинания, Доминика выбрала то самое первое своё заклятье, что применила когда-то к своей однокласснице Елене – «ускорение». Страсть, с которой она выкрикнула фразу, добавила силы, дракон мгновенно набрал небывалую скорость, камни промелькнули словно стремительно сошедшая лавина, а внизу заплескались неторопливые волны.
Песня смолкла. Крокус, не понимая, что с ним происходит, пытался выровняться, но каждый взмах его крыльев вызывал новый рывок. Доминику бросало из стороны в сторону, она судорожно цеплялась то за шипы гребня, то за переплетения волшебной лестницы, но только стесала кожу на ладонях. Удержаться на спине дракона ей помогла магическая страховка, наложенная на золотистую сеть эльфийкой.
Дракон выровнялся над мелководьем. Крокус, потерявший слишком много сил на борьбу с непривычной скоростью, стал снижаться и опустился на галечный пляж неподалёку от линии прибоя. Доминика с минуту сидела неподвижно: не верила в счастливое избавление. После безмолвно высказанной просьбы Крокуса она сбросила баул, спустилась на землю, сняла и свернула золотистую лесенку. Пока она занималась этим, дракон окутал себя дымной завесой и вышел из неё в человеческой ипостаси. Выглядел он совершенно измученным.
Крокус опустился прямо на раскалившуюся за день гальку, вытянулся, раскинув руки и прикрыв глаза. Пусть полежит. Доминика осмотрелась. Шагах в тридцати от воды начинался подъём, заросший раскидистыми соснами. Таких она раньше не встречала. Нежно-зелёные иголки на мощных лапах были длиной с ладошку и казались мягкими. Воздух, заполненный ароматом водорослей смешанным с фитонцидами, можно было пить как целебный отвар. Жар разогретых солнцем камней чувствовался даже сквозь кожаную подошву ботиночек. Доминика подняла баул и потащила его в тень, решив, что лучше расположиться под сосновой кроной. Выбрала большой плоский камень, расстелила на нём льняную скатёрку, выставила медные кружки, кувшин с завинчивающейся пробкой, достала из сумки бумажный свёрток с хлебом и мягким сыром, источавшим тонкий кисловатый аромат. Успела даже налить и выпить остывшего чая с имбирём, мятой и лимоном. Обернулась, услышав скрежет пересыпавшейся каменной мелочи.
Дракон приближался, чуть покачиваясь при каждом шаге и с прищуром глядя на девушку. Выражение его лица нельзя было назвать добрым:
– Что ты сделала со мной, лапуля?
Забавное прозвище несколько смягчило угрозу, прозвучавшую в этом вопросе. Доминика замерла, закусив губу и хлопая ресницами. Такое невезучее заклинание! Едва придумав его, княжна применила к подруге, Елена мчалась на помощь великому князю и благодаря ускорению подоспела вовремя. Заклятье было сырым, без страховочных формул, бедная одноклассница три дня мучилась откатом. Учителя здорово отругали Доминику. На втором курсе заклятье доработали и даже провели испытания на полигоне. Помнится, юноши-студенты со смехом гоняли друг друга. Разумеется, в щадящем режиме. А тут кроме собственной силы, удесятерённой испугом, ещё и драконья магия стимулировала процесс. Понятно, что не ожидавший такого подвоха Крокус несколько озадачен. Хотя откат не такой уж и мощный случился.
– Простите, ваше высочество, – мямлила девушка, – пики были так близко. Я растерялась. Подумала, что чары острова затянут вас… нас…
Она так и сидела, поджав ноги и глядя на Крокуса снизу вверх. Он кивнул. Вертикальная морщинка на лбу разгладилась. Опустившись на округлый булыжник, мужчина опёрся локтями на колени и потёр ладонями лицо:
– Как ты этого добилась? Не понимаю. Эльфы использовали бы природные силы, например, подогнали меня ветром. Гномы могли устроить небольшое землетрясение, обрушив скалы. Драконы предпочитают огонь, так что спалили бы всё до расплавленного состояния. Орки… – он резко дёрнулся, отняв руки от лица, и взглянул на Доминику, застывшую с кружкой и кувшином в руках: – Ты используешь запрещённую магию орков?
– Не-е-ет, – замотала головой Доминика. – В нашем мире такого нет. Ещё в школе я составила заклятье ускорения. Это обычная формула. Ничего сложного.
– Обычная, – усмехнулся дракон. – Должен признать, ты спасла нас, лапуля. И всё же, больше так не делай. Драконы, знаешь ли, не привыкли кувыркаться по приказу девчонок.
– Выпейте чаю, – в голосе Доминики слышалось недовольство. Когда Крокус осушил кружку и, поставив её на скатерть, взялся за хлеб и сыр, она вздохнула и, не пряча раздражения, сказала: – Не надо называть меня «лапуля». Я не ребёнок. Если не хотите Доминикой, можно: княжна Давыдова или сударыня.
– Хорошо, княжна Давыдова Доминика, – Крокус улыбнулся, сверкнув белыми ровными зубами, – извини. Я не был готов к такой мощи со стороны человечки. Хотя мог бы и догадаться, что ты превосходишь всех известных мне колдунов и шаманов. Эльвиэль сразу поняла, с кем имеет дело.
Игривый тон и улыбка растопили сердце Доминики, уж очень Уирисс и Крокус были похожи. Улыбались братья одинаково: на правой щеке появлялась ямочка, около глаз собирались весёлые морщинки, а крылья носа трогательно подрагивали. Княжна тоже улыбнулась, ссориться с братом жениха она не собиралась. Похоже, друг без друга в поисках Уирисса им не обойтись.
– Будем считать недоразумение разрешённым.
– Не обижайся, – миролюбиво пробасил дракон, протягивая девушке раскрытую ладонь. – Ты так юна, так симпатична. Решил, что моя детская мечта о сестрёнке, наконец, исполнилась.
Кто мог подумать, что крупный мускулистый мужчина помнит детские мечты? Ещё удивительнее, что принц-дракон, имеющий шестерых братьев, хотел сестру. Доминика не удержалась и хмыкнула, качая головой:
– Надеюсь, Уирисс найдётся, мы с ним поженимся. Почему бы вам не считать меня сестрой, раз так?
Она вложила ладонь в его руку. Крокус снова улыбнулся, легонько сжал тонкие пальчики:
– Спасибо! Только обращайся ко мне как к брату, ладно? Во всяком случае, сейчас. В академии приходится притворяться.
Академия. Как это было сейчас далеко! Княжна вздохнула и перевела взгляд на море, освещённое закатными лучами. Ровная линия горизонта была едва заметна, небо и вода там вдалеке почти не отличались по цвету и подёрнулись лёгкой седой дымкой. Острова не было видно.
– Я читала об острове унылых мелодий в книге Уирисса, но там не говорилось о том, как возникла эта аномалия.
– Тебе интересно? – спросил дракон и, получив положительный ответ, начал рассказ:
– В давние времена остров считали обычным, весьма удобным для проходящих мимо кораблей и облюбовавших его рыбаков. Вдоль побережья тянулись пять селений. Имелись причалы, харчевни, гостиницы, рынки. А ещё в центре острова находились врата в другой мир. Неудивительно, что драконы ныряли туда за невестами.
Всё бы ничего, но как-то вместо обычной девушки незадачливый жених приволок обладающую мощным даром колдунью. Та умудрилась не только запечатать портал, но и наложила проклятье на остров. Вот уже сотню лет скалы поют голосами покинутых родственников. Этот плач сводит с ума всех, кто его слышит. Снять проклятье пытались и драконы, и эльфы, и гномы. Результата не добились, их усилия изменили рельеф, уничтожили растительность, с острова улетели птицы, от его берегов уплыли рыбы, пропало зверьё. Теперь там только безжизненные голые камни и заунывные голоса.
– А орки? Что у них за магия, почему запрещённая? Они не пытались расколдовать остров?
– Хм… Сколько вопросов! – дракон поднялся и стал складывать вещи в баул. Доминика помогала.
– Так что за магия у этих страшилищ? – настаивала она.
– Лучше тебе не знать. Магия смерти. Они и сами ей редко пользуются, – Крокус вздохнул и показал на свёрнутую сеть, напоминая, что Доминике следует её забросить на спину дракону. – К ним, пожалуй, и полетим сейчас. Дня два пути. Передохнём во дворце младшего брата. Это по дороге.
Он обернулся, подождал, пока девушка устроится между шипами гребня, приладит баул и активирует страховку, и оттолкнулся мощными лапами от земли. Солнце спряталось за холм в один миг, небо стало черным-черно, лишь золотые нити слабо сияли вокруг всадницы, вселяя в неё надежду на благополучный исход поисков.
